Читать книгу: «Глаза в люстре», страница 2

– Вот, – сказала Агата, распахнув дверь на втором этаже. – Вид на сад, как госпожа просила.

Комната оказалась просторной, с высоким потолком и старинной мебелью. На кровати уже был разложен халат, у окна – аккуратно откинутая штора. Внутри царила холодная чистота, без признаков жизни.

– Катя! – окликнула Агата. – Подойди.

Из тени боковой двери – видимо, служебного прохода – появилась молодая горничная, лет двадцати. Гибкая, с бледным лицом и испуганными глазами. Волосы убраны под чепчик, в руках – сложенное полотенце.

– Поможешь барышне устроиться, – коротко бросила Агата. – Я к плите.

И исчезла, не дожидаясь ответа.

Катя подняла взгляд на Анну, чуть улыбнулась.

– Я Катя. Если что-то понадобится – обращайтесь. Только, – она понизила голос, – лучше не выходить в коридор ночью. Здесь… звуки бывают. Стук, шаги. Даже свет иногда гаснет сам по себе.

Анна наклонила голову, изучая лицо горничной.

– А ты не боишься?

Катя на мгновение задумалась.

– Нет. Я здесь родилась. Мой отец – садовник у Арбениных. Он обычно приходит несколько раз в неделю ухаживать за садом. Ещё у нас есть дворецкий, Илья Петрович, но сегодня у него выходной. Просто… здесь лучше не задавать вопросов.

Анна осталась одна. В комнате, среди мебели, выделялось высокое зеркало в резной раме. Она невольно улыбнулась – давно мечтала снова увидеть себя в таком. В отражении – стройная фигура, золотистые волосы, собранные в мягкий узел, и большие карие глаза, в которых горело любопытство.

Открыв чемодан, Анна разложила на кровати несколько платьев – простых, скромных, но аккуратных.

В дверной проём тихо, почти бесшумно, вошёл Мурзик. Сел, обвив лапами хвост, и уставился на неё немигающим взглядом, словно оценивая выбор.

– Ну и какое одеть? – полушёпотом спросила Анна.

Она остановила взгляд на тёмно-синем, чуть более нарядном, чем остальные, и быстро переоделась, пригладив волосы перед зеркалом.

В этот момент из коридора раздался звон колокольчика, возвещающий, что ужин подан. Анна бросила последний взгляд на своё отражение и направилась вниз.

Мягкий тёплый свет и размеренное тиканье старинных часов создавали в столовой особую атмосферу. Длинный дубовый стол был накрыт безупречно.

Во главе стола, в кресле с высокой резной спинкой, сидел Виктор Петрович. Он ел медленно, сосредоточенно, будто его мысли были далеко за пределами этой комнаты.

Справа от него – Елена, в светло-сером платье, тонко подобранном к оттенку фарфора. Она вела лёгкую, ни к чему не обязывающую беседу, разливая вино и время от времени бросая на мужа долгие взгляды. Слева от хозяина – Дмитрий, небрежно опирающийся локтем о стол, словно демонстрируя, что ему здесь всё давно известно и неинтересно. Он задавал Анне, сидящей рядом, короткие вопросы: чем она занимается, где училась, надолго ли приехала. В каждом вопросе чувствовалась оценка, будто он заранее примерял её к какому-то своему стандарту.

Напротив Анны сидели Евгения и Саша. Мальчик ел с сосредоточенным видом, лишь изредка украдкой поглядывая на новую гостью. Евгения держалась очень прямо, почти неподвижно, её внимание было приковано к тарелке или к сыну. Она ни разу не подняла глаз на хозяина стола или Елену; её молчание казалось плотной стеной.

Андрей явился в последний момент. Волосы взъерошены, взгляд блуждающий. Он тихо, почти шёпотом, извинился и опустился на свободный стул. Пару раз он пытался заговорить, но быстро замолкал под холодным взглядом брата.

К удивлению Анны, которая помнила слова Кати о выходном дне дворецкого, за ужином прислуживал Илья Петрович. Это был мужчина лет шестидесяти, с безупречно прямой спиной, седыми висками и лицом, словно вырезанным из дерева. Каждое его движение было отточенным, безмолвным, предельно точным. Он выходил из темноты буфетной двери с золотистым куриным паштетом, тонкими ломтиками ростбифа, овощами, запечёнными с розмарином; затем приносил тарелки с крем-супом и горячие булочки, укрытые белой тканью. Его присутствие не отвлекало – он был частью обстановки, такой же неотъемлемой, как резной буфет или строгие портреты на стенах. Лишь Катя мелькала рядом, помогая уносить использованную посуду и приносить чистые приборы. Анна то и дело замечала её быстрые, тревожные взгляды.