4 правила успешного лидера

Парадигма целостной личности и четыре правила лидера

Я уже задавал вам вопрос, который регулярно задаю слушателям своих курсов: согласны ли вы с утверждением, что подавляющее большинство членов вашей команды обладают талантами, интеллектом, способностями и креативностью, намного превышающими те, что требуются и что им дозволяется применять для выполнения их нынешней работы? Мои слушатели соглашались, а вы?

Тогда следующий вопрос: верите ли вы, что как лидер обладаете тем ключиком, который поможет высвободить на волю весь тот потенциал, которым природа наделила ваших людей?

Тут нам самое время обратиться к парадигме целостной личности. Ее суть не в том, чтобы быть приятным и обходительным со своими подчиненными, а в том, чтобы вникнуть в личность каждого из них, помочь полностью раскрыть заложенные в человеке дарования и трансформировать их в зримый результат. Ключевые понятия этой парадигмы – страсть, свершения, исполнение и неповторимый вклад. Она имеет самое прямое отношение к тому, какую часть себя люди готовы ежедневно вкладывать в свою работу.

А как бы вы определили, какую часть себя отдаете своей повседневной работе? Судя по моему опыту, большинство организаций упирается в четыре хронические организационные проблемы. Во-первых, это маловерие. Во-вторых, отсутствие четкой цели или видения. В-третьих, разлаженные бюрократией системы. В-четвертых – недоиспользование талантов и потенциала.

Вам будет любопытно узнать, что эти четыре хронических недуга проистекают именно из пренебрежения каждым из четырех измерений, коими обладает целостная личность, а именно – телом, сердцем, интеллектом и духом. Противоядием от этих хронических проблем служит то, что я назвал четырьмя правилами великого лидера. В комплексе они образуют операционную систему, позволяющую на практике применять парадигму целостной личности, а также отвечать на вызовы и преодолевать барьеры, которые попадаются ему на стезе лидерства. Императивными эти требования (или правила) названы ввиду их высочайшей значимости, жизненной важности, насущности, критичности, решающей роли, острой необходимости, неотложности и глубокого смысла. Они помогут добиться стабильно великих результатов.

Напомню, в чем состоят эти правила:

1) стройте доверительные отношения с непосредственными подчиненными, а также с вышестоящими и равными себе сотрудниками;

2) проясняйте цели, доходчиво разъясняя, как индивидуальный вклад каждого будет способствовать их достижению;

3) настраивайте системы и рабочие процессы таким образом, чтобы они скорее способствовали, нежели препятствовали достижениям;

4) раскрывайте таланты и способности сотрудников, чтобы они могли вносить ценный, неповторимый вклад в общее дело.

Если вы, будучи лидером, выполняете все эти четыре правила, вам не придется бороться с недостатком доверия, отсутствием четкого представления о целях, неслаженными из-за бюрократии системами и недоиспользованием талантов и потенциала людей. Все наболевшие проблемы будут преодолены, ведь наши исследования доказывают, что эти четыре ключевые области в наибольшей степени определяют качество лидерства.

История из жизни: покорение Эвереста

Позвольте предложить вам убедительный пример лидерства с позиций признания целостной личности в действии. Герой моего рассказа – слепой альпинист Эрик Вейхенмайер, в 2001 г. совершивший восхождение на Эверест. До него невозможно было и помыслить, что незрячий человек способен покорить высочайшую вершину мира. Эрик Вейхенмайер подал пример. Он потерял зрение еще в 13-летнем возрасте, но это не сломило его дух. Эрик не желал, чтобы тяжкий недуг стал помехой для нормальной жизни и занятий спортом, причем предпочитал силовые и состязательные виды. Эрик увлеченно занимался реслингом, дальними велопробегами, парапланеризмом, лыжами и скалолазанием. А покорение Эриком Эвереста журнал Time назвал одним из величайших спортивных достижений 2001 г.

Эверест даже для зрячих альпинистов относится к вершинам повышенной категории трудности, это предприятие неимоверно сложное и крайне опасное – из каждых десятерых альпинистов, совершающих восхождение на Эверест, лишь одному удается достичь вершины. Из тех, кому она все же покоряется, каждый шестой погибает. При подготовке к восхождению и в ходе самой экспедиции Эрик и его группа блестяще применили ту самую парадигму целостной личности, о которой я упоминал выше, и я утверждаю, что именно это позволило им совершить то, что никому прежде не удавалось.

Покорение высочайшей горной вершины мира – одно из тяжелейших испытаний, какие только может предложить природа планеты. Для человека незрячего такой подвиг и вовсе считался немыслимым и неосуществимым – до Эрика Вейхенмайера. Мечта покорить эту вершину томила его еще с тех самых пор, когда он окончательно лишился зрения. Когда же она приобрела реальные очертания и началась непосредственная подготовка к экспедиции, все вокруг твердили Эрику, что это чистое безумие, что он сошел с ума и что его затея обречена на провал. Мало того, в его группу напросился один малый, который двигался в авангарде с фотокамерой наизготовку, желая запечатлеть тот момент, когда участники группы будут возвращаться назад с бездыханным телом Вейхенмайера, поскольку не сомневался, что того ждет неминуемая гибель. Что поделаешь, если вы замыслили какое-нибудь сложное, опасное предприятие, всегда найдется немало скептиков, твердящих, что вы спятили, как найдутся и те, кто разделит вашу мечту и поверит в успех вашего начинания.

Между тем покорение Эвереста требует предельного напряжения физических и моральных сил и таит массу смертельных опасностей. На маршруте восхождения есть чрезвычайно сложные, опасные участки, ежегодно пожинающие дань смертей. Чего стоит хотя бы ледопад Кхумбу, где гибнет куда больше альпинистов, чем на любом другом участке маршрута. Не менее беспощадным убийцей является и высота – опасность схода лавин, шквальный ветер и резкие суточные перепады температур каждый миг угрожают гибелью. Кроме того, на таких высотах сильно разреженный воздух, физическое утомление, охлаждение и обезвоживание организма могут вызвать даже у самых опытных альпинистов сложную форму горной болезни, чреватую острой сердечной недостаточностью, отеком легких или головного мозга. Эрик Вейхенмайер, успевший к тому времени покорить ряд сложнейших вершин Африки и обеих Америк, не понаслышке знал об этих опасностях, как знал и о жестокой статистике смертей среди покорителей Эвереста.

Любопытно, как Эрик Вейхенмайер нашел себе наставника, друга и компаньона, который в итоге и возглавил экспедицию на Эверест. С Паскуале Скатурро, известным путешественником и геофизиком, Эрик познакомился на специализированной выставке в Солт-Лейк-Сити, и тот сразу поинтересовался, а как насчет того, чтобы покорить Эверест? Эрик ответил, что на такую попытку пока не отваживался, но очень хочет. Так они и договорились. «Я понимал, что незрячему, вроде меня, никогда не достичь вершины восьмитысячника в одиночку, – рассказывает Эрик. – Никакие технологические ухищрения, даже самое совершенное альпинистское снаряжение, не поднимет меня на такую высоту. Это могут только люди, те люди, которые готовы были стать моими единомышленниками». Как считает Паскуале Скатурро, которого Эрик и все участники экспедиции называют P.V., по начальным буквам второго имени, лидер – это тот, у кого имеется четкое видение и кто предпринимает действия, направленные на то, чтобы сделать это видение реальностью. Но при всем при том в основе здания лидерства всегда лежит характер; без характера нет и лидера.

Главное, с чего требовалось начать Эрику и Паскуале – подобрать в группу надежных людей, которые так же свято, как они сами, верят в успех предприятия и не подведут в тяжелый момент. Группа должна быть сплоченной, а между тем известно, что многие команды распадаются из-за эгоизма и самомнения отдельных участников. Как рассказывает Паскуале, у него на примете имелось несколько кандидатур опытных альпинистов, однако он решил не брать их в экспедицию, так как подозревал, что по своим личным качествам они не тянут на достойных членов команды, на которых можно положиться в трудную минуту. Хотя одним из главных требований к участникам группы было знание специфики Гималаев и, в частности, Эвереста, Паскуале тем не менее считал, что в группу должны войти и бывшие компаньоны Эрика, с которыми он уже совершал восхождения на высочайшие вершины. Не так важно, хорошо ли они знают Гималаи или никогда не бывали там, зато они наверняка пользуются доверием Эрика и проверены в деле, считал Паскуале. Если вы сумеете заразить людей своим видением цели, пробудить в них такое же страстное желание достичь ее, какое движет вами, это видение и станет той объединяющей и вдохновляющей идеей, которая сделает вашу команду непобедимой.

Период непосредственной подготовки к экспедиции на Эверест, когда группа уже была сформирована, осложнился тем, что незадолго до этого Паскуале перенес воспаление легких, осложненное отеком, и с трудом восстанавливал форму. Он даже подумывал о том, чтобы выйти из состава группы, опасаясь, что в критический момент его подведет здоровье. Когда же Паскуале поделился своими сомнениями с группой, ни один из его товарищей не поддержал этого решения. Все сошлись во мнении, что Паскуале должен остаться в группе и что он ей необходим. Тронутый их доверием, Паскуале обратился к Эрику – за ним, как за главным вдохновителем экспедиции, было последнее слово. И тогда Эрик Вейхенмайер произнес слова, которых Паскуале не забудет до конца жизни. «Знаешь, – сказал ему Эрик, – из-за своей слепоты я всю жизнь сталкивался с ситуациями, когда другие люди решали за меня, справлюсь я с тем или иным делом или не справлюсь. И это было так унизительно, что я ни за что не стану подвергать тебя подобному унижению». В тот момент Паскуале в смятении подумал: «Господи, уж лучше бы он сказал “нет”, лучше бы согласился, что да, я еще слишком слаб и еще не набрал сил, чтобы участвовать в таком деле». В то же время он понимал, что если бы Эрик сказал нечто подобное, это выглядело бы лицемерием с его стороны. Словом, в тот самый момент, когда прозвучали слова Эрика, Паскуале вдруг понял, что больше всего на свете хочет помочь этому парню осуществить его заветную мечту. «Что ж, может, я недостаточно окреп, чтобы покорить эту вершину, зато я чувствую в себе достаточно сил, чтобы помочь тебе, Эрик, покорить ее».

 

Было решено, что экспедиция Эрика пройдет по классическому маршруту, со стороны Южной вершины (через так называемое Южное седло), и поднимется на гребень главной, Северной, вершины с тыльной стороны. «Эверест, – говорит Эрик, – производит грандиозное впечатление: его вершина вздымается выше облаков и довлеет над местностью, над соседними вершинами». «Словно самый громадный плюмаж, какой мне приходилось повидать в жизни, только снежный», – добавляет Паскуале. На всем протяжении маршрут пролегает почти отвесно вверх и как раз через тот самый коварный ледопад Кхумбу. А спуск намечался по южной стене. «Там не так уж высоко, – смеется Паскуале, – зато путь долгий, целых 25 миль, это вам не игрушки!»

Как руководитель экспедиции Паскуале понимал, что если не придумать для Эрика способ относительно безопасно и быстро преодолеть Кхумбу с его подвижными льдами, трещинами и отвесными ледовыми стенами, у него не останется ни единого шанса покорить Эверест. Для Эрика это должно было стать едва ли не главным в жизни испытанием. Огромную роль в успехе подготовки сыграл тот факт, что Эрик и Паскуале опробовали множество разных способов, техник и снаряжения для скалолазания и ледолазания. Одни подходили для Эрика, а от других пришлось отказаться. В итоге для восхождения на Эверест были выбраны то снаряжение и те техники, которые более всего отвечали тамошним суровым условиям и особенностям горного рельефа. «Главное, – вспоминает Эрик, – нужно было разработать метод, каким я буду преодолевать ледопад, выбрать те приемы, что годятся для меня с учетом моей слепоты». Паскуале позаботился, чтобы у Эрика было как можно больше времени на тренировки перед восхождением.

В первый раз Эрик прошел через ледопад в начале апреля, почти за месяц до назначенной даты восхождения (покорение Эриком и его группой Эвереста состоялось 25 мая 2001 г., в 10:00 утра по местному времени). «Мой первый опыт преодоления Кхумбу стал самым тяжелым днем из всех, что я провел в горах, – вспоминает Эрик. – Было неимоверно трудно, и каждый шаг мог стать для меня последним». Переход занял у него целых 13 часов. Эрик совершенно выбился из сил. «Мне еще ни разу не приходилось видеть его таким изможденным, как будто все жизненные силы покинули его, – вспоминает Паскуале. – Он рухнул чуть не замертво в палатке, а я вышел наружу. Там, возле палатки, собрались остальные ребята из нашей группы. “Боюсь, наше дело швах, – сказал я им. – Так мы ничего не добьемся. Если мы не придумаем, как помочь Эрику двигаться быстрее, можно смело сворачивать лавочку и возвращаться домой”». Паскуале и не подозревал, что Эрик не отключился, как он думал, а слышал каждое произнесенное им слово. Позже Эрик сам признался Паскуале, что тот момент был, наверное, самым тяжелым в его жизни; он испытал острейший приступ отчаяния. В то же время слова Паскуале подстегнули Эрика. Он заставил себя превозмочь смертельную усталость, выбрался из палатки и, устроившись снаружи, рисовал перед своим мысленным взором картину, как он и ребята из его группы стоят на вершине мира. Такой вот нехитрой медитацией Эрик сумел мобилизовать силу духа и заставил себя уверовать, что сможет покорить вершину, что у него все получится. Во время последующих тренировочных восхождений на Кхумбу дела у Эрика пошли веселее – чем больше он набирался опыта, тем ловчее у него получалось. В этом ему помогали остальные участники группы. Эрик и сам признает, что своими успехами в преодолении льдов Кхумбу во многом обязан своим товарищам. Тренируясь с Эриком бок о бок, они стали лучше понимать, как наладить взаимодействие с ним, как двумя-тремя словами сориентировать его в обстановке и скорректировать его действия. Это было особенно важно, потому что льды Кхумбу очень подвижны, очертания микрорельефа ледопада меняются каждый день, и на том месте, где еще вчера покоилась довольно устойчивая ледяная глыба, сегодня могла зиять глубокая трещина. Постепенно у Эрика наладился хороший контакт с остальными, что помогало ему двигаться быстрее. Например, ему говорили: «Открепи крюк. Да не тот, а этот. Вот так, старина, хорошо, теперь делай шаг».

Случалось, что во время таких тренировок группа Эрика обгоняла другие группы, и сам факт, что их команда сноровистее здоровых, зрячих восходителей, окрыляла и прибавляла им сил.

В итоге в день восхождения Эрик преодолел маршрут из базового лагеря (высота 5303 м), до промежуточного лагеря 2 (6400 м), миновав промежуточный лагерь 1 (5998 м), менее чем за пять часов, что, несомненно, является беспримерным подвигом даже для зрячего альпиниста. К вечеру они разбили палатку и провели импровизированную летучку. Как оказалось, такого рода неформальные собрания здорово укрепляют взаимодействие и сплачивают команду. Да и что еще делать, как не общаться, в условиях, где недоступны привычные блага цивилизации вроде той же зубной щетки, где все жмутся друг к другу, чтобы согреться и не упустить даже частички тепла. Рюкзаки и так забиты под завязку, на счету каждый грамм и каждый миллиметр пространства в походном снаряжении, так что никаких излишеств альпинисты себе не позволяют. «А я все равно прихватил зубную щетку», – смеется кто-то из участников.

Эрик считает, что те «палаточные летучки» сыграли чрезвычайно важную роль, потому что давали возможность общаться, обмениваться впечатлениями, делиться важными соображениями – и побуждали каждого участника экспедиции особенно ясно осознать собственную ответственность. Во время одной из таких летучек Эрику впервые подумалось, что если он не выдержит и будет вынужден повернуть назад, кому-то из членов группы придется сопровождать его вниз. «Я бы чувствовал себя ужасно, если бы из-за своей слабости испортил кому-то из ребят день восхождения, поставил бы крест на чьих-то мечтах взойти на вершину мира», – признается Эрик.

Эрик понимал, что вся эта затея с покорением Эвереста задумана в первую очередь ради него. Но и группа тоже осознавала свою ответственность перед ним. Тот же Паскуале не сомневался, все ребята из группы чувствуют, что дело их чести – помочь Эрику покорить вершину. «Если Эрик не сможет добраться наверх, если мы все сообща не будем в силах поддержать его в этом начинании, значит, я никуда не гожусь, – так решил для себя Паскуале. – Я давно уже работаю с ним в качестве наставника, направляю и поддерживаю его, но мне ясно, как день, что на самом деле это его воля и его видение ведут и направляют нас обоих. Нам удалось собрать такую команду, где у каждого участника есть свои сильные стороны, что помогает нам в общем деле». Другие альпинисты тоже признают, что сплачивающим элементом группы была общая цель. При этом мощь команды как единого целостного организма компенсирует индивидуальные недостатки ее участников. Если что и обеспечило этой экспедиции выдающийся успех, так это сам факт, что так много людей объединили силы ради общей цели, дружно работали на общий успех и прекрасно ладили между собой. Здесь в скобках замечу, что у Эрика была команда небывалой для альпинистских групп численности – одиннадцать человек плюс восемь шерпов, и это не считая группы обеспечения. Кстати, один из рекордов группы Вейхенмайера в том, что это самая многочисленная группа покорителей Эвереста.

Самые большие трудности подстерегают альпинистов на подступах к вершине. Выше промежуточного лагеря 3 начинается так называемая зона смерти – условия, превышающие порог выживаемости человеческого организма. На такой высоте акклиматизация уже невозможна, организм теряет способность усваивать пищу, и, по сути, человек просто начинает умирать. А следовательно, в зоне смерти для альпиниста начинается обратный отсчет, каждая минута приближает его к смерти, и тут уж ни в коем случае нельзя мешкать, надо как можно быстрее добираться до вершины, иначе – верная гибель.

«Когда я добрался до промежуточного лагеря 4, – вспоминает один из участников группы, – то увидел, что палатку снесло ветром и лагерь фактически разрушен. От него почти ничего не осталось. Мы поняли, что деваться некуда и нам предстоит холодная, то есть под открытым небом, ночевка, и не исключено, что придется и вовсе отказаться от попытки достичь вершины». Эрик страшно переживал, видя, что срывается его мечта достичь вершины мира. И все же группа не пала духом и не сдалась. Обсудив создавшееся положение, ребята составили дерзкий план: в 8:30 вечера сняться с места и начать ночное восхождение, с тем чтобы поздно утром добраться до вершины Эвереста. Движение началось в полной темноте – хоть глаз выколи. «Впервые все мы почувствовали, что значит быть в шкуре Эрика», – вспоминает Паскуале. Кстати, в отличие от остальных участников экспедиции, бодрых и полных сил, насколько это было возможно на такой высоте, Паскуале чувствовал недомогание – видимо, сказалось недавно перенесенное воспаление легких. Его трепала лихорадка, и чем выше забиралась команда, тем больше ухудшалось состояние Паскуале. Ему показалось даже, будто у него открылся приступ малярии. Как вспоминает один из участников группы, он еле держался на ногах, и каждый шаг давался ему неимоверным усилием. В общем, стало ясно, что Паскуале не сможет продолжить восхождение. «Он как раз огибал выступ скалы невдалеке от меня, – рассказывает другой участник экспедиции. – И было видно, что надолго Паскуале не хватит, ему надо было возвращаться, и, скорее всего, кто-то должен будет пойти с ним, чтобы подстраховать его». Сам Паскуале был в отчаянии, но уговаривал себя, что цель экспедиции в конце концов не в том, чтобы лично ему взобраться на Эверест. И все же на душе у него было горько: «Два года, целых два года я жил только тем, чтобы подготовить экспедицию и спланировать весь ее ход, я так мечтал стоять на вершине мира плечом к плечу с Эриком. Решение сняться с маршрута и вернуться вниз почти на подступах к заветной цели стало самым тяжелым из всех, что мне приходилось принимать в жизни». Эрик тоже понимал, что бедный P.V. вложил в их экспедицию всю душу, и, наверное, возвращение – это та жертва, которую ему придется принести ради его победы. Но Эрик так же твердо знал, что Паскуале как великий лидер точно чувствует момент, когда надо отступиться, уйти с дороги, чтобы не быть в тягость другим.

Чуть позже, когда Эрик и несколько других участников группы находились на небольшой плоской площадке на пути к вершине, так называемом балконе и до вершины оставалось еще полпути, если считать от их четвертого лагеря, внезапно началась снежная буря. Группа остановилась, чтобы переждать непогоду, но метель с каждой минутой разыгрывалась все сильнее.

Паскуале уже начал спуск, но вдруг его пронзила страшная мысль, что за всеми хлопотами с планированием он начисто забыл назначить себе заместителя. И теперь Паскуале грыз себя за то, что вот сейчас, когда он сошел с дистанции, группа осталась без руководства. Между тем среди тех, кто оставался на «балконе», начался разброд – одни твердили, что нужно продолжить путь, а другие настаивали на возвращении. «Ситуация была аховая», – вспоминает один из участников. Это был, пожалуй, самый тяжелый момент за всю экспедицию. Альпинистов угнетала мысль, что они вложили в это предприятие столько сил, а теперь все идет насмарку, и их надежды рушатся на глазах.

Любопытно, как это бывает в жизни – в критической ситуации, когда отчаянно нужен настоящий лидер, кто-то, кто взял бы на себя руководство и ответственность, этот кто-то вдруг появляется откуда и не ждешь. Таким неожиданным лидером для группы Эрика стал Кевин, начальник базового лагеря, в чьи обязанности входило ставить палатки, готовить снаряжение для экспедиции и выполнять всякую черновую работу вроде чистки уборных. Кевину уже передали по рации, что Паскуале сошел с дистанции. Сообразив, что группа осталась без руководителя на полпути и к тому же в тяжелых метеоусловиях, Кевин решительно взял бразды руководства в свои руки. Он понимал, что главное на данный момент – ободрить ребят, вернуть им боевой дух. Но как, если сам он находится далеко внизу, в базовом лагере и имеет связь с группой только по рации? Вот тут-то Кевин и проявил качества истинного лидера. Он сейчас же принялся изучать особенности метеоусловий наверху, отыскал в Интернете прогноз погоды в районе вершины, мгновенно вник во все премудрости графиков, отражающих направление и силу ветра, перепады температур и прочие характеристики. Не прошло и четверти часа, как Кевин уже радировал наверх: «Алло, ребята, мы в курсе, что у вас метель и шквальный ветер. Держитесь, буря скоро уляжется. Здесь, внизу, начинает проясняться. Я уже вижу звезды. Вот и Ками [один из шерпов в составе экспедиции] передает из лагеря 2, что погода налаживается. Выше нос, смельчаки, не падайте духом, вас ждет победа! Какой-то час, и у вас установится хорошая погодка! Прием».

 

В такие трудные минуты, как те, что переживала группа Эрика, поддержка Кевина, его бодрый голос сыграли неоценимую роль. Все воспрянули духом, в сердцах снова зажглась искра надежды. Спустя несколько минут кто-то из тех, кто пережидал бурю на «балконе», в разрывах между тучами увидел звезду и оповестил остальных. Ситуация мало-помалу начала выправляться, кризис миновал.

Пока группа поднималась к отметке 8534 м, Брэд Булл, который двигался в авангарде, крикнул вниз, что тросы (заранее подвешенные шерпами) замело и они намертво вмерзли в склон. Вроде бы пустяк, возьми да отрой, дело двух минут. Но на высоте, где разреженный воздух содержит лишь треть необходимого человеку количества кислорода, где от шквального ветра на поверхности склона мгновенно образуется непробиваемая ледяная корка, это простое занятие превращается в каторжный труд. По большому счету, Брэд мог обойтись и без тросов, но он знал, что они нужны тем, кто поднимается следом за ним, и главное, они просто необходимы Эрику, – без них он не мог ориентироваться, для него они были словно нить Ариадны. Сам Брэд вспоминает, как, закрепившись на склоне, из последних сил отдирал тросы, хотя и понимал, что на это уходят его последние силы и их вряд ли теперь хватит, чтобы достичь вершины. Но вот последний, отчаянный рывок, и трос окончательно высвобождается, и Брэд видит, как он свободно свисает, закрепленный за скальный выступ почти на гребне Южной вершины. В тот момент, как вспоминает Брэд, его душу охватило небывалое ликование. А у Эрика, который находился ниже и знал, что в эти мгновения Брэд отчаянно сражается за трос, на душе скребли кошки: «Я понимал, что он жертвует собой ради того, чтобы я дошел до верха». Пытаясь как-то выразить переполнявшие его чувства, Эрик, поравнявшись с Брэдом, как мог крепко обнял его. Но все обошлось, и Брэд нашел в себе силы продолжить восхождение – осознание, что он внес свою лепту в осуществление мечты Эрика, придало ему сил. Брэд вспоминает, как он смотрел вслед Эрику, который скользил по тросу вниз, за перегиб на южном гребне, называемом Южной вершиной, и дал себе слово, что не пожалеет никаких сил, чтобы помочь этому отважному слепому парню взобраться на вершину мира; это лучше, чем потом всю жизнь корить себя за малодушие. И Брэд, больше не рассуждая, устремился вслед за Эриком.

Гребень в том месте острый, как нож, с обеих сторон зияют пропасти: с одной – глубиной в 3660 м, с другой – 2740 м. «И по большому счету, вам нет никакой разницы, в какую сторону падать, – философски замечает Брэд. – Иной раз жизнь складывается так, что надо не раздумывая ухватиться за подвернувшийся шанс и действовать не мешкая, тогда у тебя все получится как надо».

И вот, наконец, долгожданный заветный миг невероятного счастья – экспедиция группами по несколько человек восходит на высшую точку планеты. Эверест покорен! 25 мая 2001 г. в 9:30 на вершину Эвереста вступили Брэд Булл и Крис Моррис. В 10:00 – Эрик Вейхенмайер и еще трое участников экспедиции.

Захлебывающиеся, отрывочные восторженные восклицания: «Мы на вершине? Не может быть!», «Да, приятель, мы сделали это, ты сделал! Ты на макушке мира!»

Когда до Паскуале, находившегося в четвертом лагере, долетела весть, что мечта Эрика сбылась, он покорил вершину и все остальные участники группы тоже, Паскуале подумал, что не мог и мечтать о большем успехе экспедиции. Остальные участники тоже были переполнены счастьем. Особую гордость они испытывали оттого, что покорили вершину все вместе, единой командой, что придавало их триумфу больше сладости, чем если бы они добились этого поодиночке.

Оглядываясь назад, участники экспедиции вспоминают, что каждый ощущал в себе невероятные силы и решимость покорить вершину или пожертвовать своим личным успехом ради успеха остальных. Это и придало им могущество как команде. Каждый независимо от того, достиг ли он вершины или вынужден был сняться с маршрута, тысячи раз подставлял плечо другим, когда в этом была нужда, и, сложенные вместе, силы и воля каждого привели их на вершину мира.

Эти люди собрали отличную команду, отобрали в нее ребят, в которых не сомневались, про которых знали, что они не подведут; спланировали заранее все, что только возможно, предусмотрели все нюансы – вот что стало слагаемыми успеха экспедиции. Хотя, по сути, он был обеспечен еще до того, как ее участники прибыли в Непал. А главный триумфатор, Эрик Вейхенмайер, сделал неожиданный вывод, что не так уж и отличается от своих товарищей. «Думается, в сердце каждого жила мечта о великих свершениях, дерзкое желание соприкоснуться с неизвестностью, в каком-то смысле словно бы совершить восхождение вслепую».

Резюмируя этот поучительный пример, замечу, что лидерство – это вопрос личного выбора. Как мы увидели, в критический момент, каких было немало, всегда находился кто-то из участников экспедиции, кто брал в руки бразды правления, тем самым принимая на себя ответственность за своих товарищей и за исход дела, действовал решительно и компетентно. Таким образом, перед нами пример разделяемого, переходящего, как эстафета, лидерства. Ни один участник группы не поддался голосу эгоизма, а некоторые с радостью жертвовали собственными амбициями ради успеха товарищей. Каждый делал то, что больше всего было нужно в данный момент. Эрик, хотя его возможности были ограничены по сравнению с другими участниками экспедиции, не отлынивал, не пытался переложить на плечи других работу, которую ему не хотелось делать самому. Участники группы были далеко не новичками в горах, они все как один были опытными и сноровистыми альпинистами, не раз проверенными в деле. В каждом жила вера, что в команде с такими товарищами ему по плечу покорить любую вершину, даже такую сложную, как Эверест. Иными словами, они безгранично доверяли друг другу.