Читать книгу: «Империя ускоряется. Книга 4», страница 3

Прошла неделя

Незаметно как-то, но прошла. Что за это время произошло, расскажу по пунктам. Значит кино наше не сказать, чтобы в лидеры кинопроката выбилось, не Титаник это был и даже не Аватар, но в десятку прочно входило – за неделю затраты на производство окупились, как мне на Уорнер Бразерс сообщили, дальше всё только в плюс будет. Отзывы в прессе разные были, но если усреднить, то немного выше нулевой отметки, положительных всё же больше, особо отмечали игру юной Энни.

Да, а Стэнли, друзья мои, Кубрик, прочитав сценарий «Пикника», сказал своему другу Николсону, что такого вонючего дерьма он даже в Америке не встречал, редкостное, короче говоря, дерьмо, эталонное, так и передай своему другу Сержу-как-его-там. Я почему-то именно к такому повороту был внутренне готов, поэтому даже и не расстроился, тем более, что Николсон тут же передал свой экземпляр сценария Стивену Спилбергу (который тоже был евреем и тоже имел российские корни), который рядом с ним сидел на премьере, а тот через пару дней заявил, что ему оно даже приглянулось и он даже готов вести дальнейшие переговоры, тем более, что «Близкие контакты третьей степени» у него давно были закончены, а до «Индианы Джонса» еще очень неблизко было. Посоветовался с Игоревичем, он меня поддержал – ну их, сказал он, этих гениев, всю душу вынут придирками и истериками, простые рабочие лошадки типа Спилберга надежнее и практичнее…

Далее, про моноколёса и гироскутеры…

Можно одним словом сказать впечатления американцев – понравилось. А можно и двумя – публике зашло. Да и тремя, если напрячься, словами тоже можно описать – большинство было в а..уе. Расчехлил я это добро на четвертый день нашего пребывания в Лос-Анджелесе, когда утряслось большинство волнений от стихийного бедствия. Нас таки вывезли на большую пресс-конференцию, кою организовали в так называемом «Театре Эль Капитан», который на самом деле оказался никаким не театром, а обычным кинотеатром… обычным, да не очень – аналитики рынка считают его живым, можно сказать, памятником развития киноиндустрии Голливуда. Располагался он очень по простому адресу – Голливуд, Голливудский бульвар, 6838, выполнен был в испанском колониальном стиле, аляповато на мой провинциальный взгляд, но народу понравилось, построен он был на заре развития кинематографа, в 20-е годы, с тех немых еще пор кажется так ничего здесь и не меняли. Там же почти в двух шагах и знаменитая аллея звезд (она же аллея славы) проходила, посмотрели и на неё по дороге, имена Гарри Купера и Вивьен Ли увидели, а вот де Ниро с Траволтой там пока еще не значилось… как и Николсона впрочем, не заслужил еще.

Прессуха

Итак прессуха – на сцену из нашей делегации посадили только меня да Анечку, я пытался отвоевать место хотя бы для Саныча, но ничего не смог, нет его в протоколе и точка. Ну и Николсон конечно был, а Джеки Чан к тому времени давно в свой Гонконг улетел. Зал тут конечно поменьше был, чем в Дороти, но тоже немаленький, под тыщу мест, и пишуще-снимающая братия заполнила его почти наполовину, немало по-моему. Ну объявили каждого присутствующего на сцене, тут и понеслось.

– Газета «Лос-Анджелес таймс» (кто бы сомневался, что ей первой слово дадут), Билл Ковальски (да еще и поляк этнический, ой что сейчас будет). Мистер Сорокалет, скажите, почему в Советском Союзе не соблюдаются базовые права человека (о как, прыжком с места в карьер… в песочный, а может сразу в угольный).

– Билл (можно так обращаться? Ок), у нас вообще-то тематика немного другая, мы тут вообще-то по вопросу премьеры кинофильма собрались… но если вы настаиваете, пожалуйста. Можно уточнить, какие права человека вы относите к базовым?

Билл немного озадачился, но быстро собрался:

– Вы наверно и сами в курсе – свобода слова, свобода собраний, свобода совести, свобода передвижения…

– Вы упустили право на работу, на образование, медицинское обслуживание и самое главное – право на жизнь. Я вас уверяю, что на Земле есть сотня с лишним стран, где с этими базовыми правами дела обстоят гораздо хуже, чем в СССР. Отчего же ваша обеспокоенность столь односторонняя?

Билл еще раз озадаченно почесал в затылке, потом продолжил.

– Вы не правы, американские граждане обеспокоены делами в других странах не меньше, чем советскими… но вот у вас, насколько мне известно, сильно ограничиваются права евреев на эмиграцию, а в других странах такой проблемы нет или она совсем несущественная. Что вы скажете на этот счет?

Я пододвинул к себе бутылку Кока-колы (тут её вместо газировки расставили), налил в стакан, выпил, потом продолжил.

– Видите ли в чем дело, мистер Ковальски… возможно такие ограничения и существовали некоторое время назад, но в настоящий момент, я вас уверяю, ограничен выезд только тех граждан еврейской национальности, которые имели доступ к государственным секретам. В Америке тоже существует подобный подход к эмиграции, я прав?

– К сожалению я не совсем в курсе нашей практики по этому вопросу…

– А надо бы было подготовиться, – нагло перебил его я, – может мы к следующему вопросу перейдем?

Билл смешался и не успел ничего ответить, потому что ведущий резво передал микрофон следующему джентльмену.

– Сан-Франциско Крониклз, Ник Вайнштейн (о боги, взмолился я, опять про евреев что ли?), Серж, я могу так обращаться? Окей, Серж, почему на вас и на Энни военная форма? В СССР все артисты обязаны её носить?

Ну ладно хоть не про евреев…

– Спасибо за вопрос, Ник – нет, у нас военную форму носят исключительно лица, состоящие на службе в Вооруженных силах, вот мы с Энни как раз и служим в этих силах, поэтому ничего удивительного в нашей форме нет. Вам кстати она нравится? – сделал я попытку немного перевести стрелки с политики.

– Ну ничего так… сидит неплохо, особенно на Энни, – улыбнулся Ник, – расскажите немного поподробнее о вашей службе, если это не секрет.

– Вообще-то секрет, но вам как родному расскажу (оживление в зале)… – и далее я минут пять описывал НПО «Политех», подчиненность, задачи, успехи и тп.

– То есть я правильно понял, – сказал в итоге Вайнштейн, – что вы в 18 лет являетесь майором Военно-Воздушных сил СССР, руководителем крупного научного объединения и плюс к этому еще и фильмы снимаете.

– Вы всё правильно поняли, и первое, и второе, и третье полностью соответствуют действительности. В Советском Союзе нет дискриминации граждан по возрасту – если ты даешь результат, которого никто не может дать, то сколько тебе лет, не так уж и важно…

Микрофон на этот раз потянула на себя женщина в джинсовом костюме.

– Мелисса Браун, газета «Нью-Йорк таймс»… (тяжелая артиллерия подтянулась)… вопрос Энни – скажите, как обстоят дела с женским равноправием в Советском Союзе.

Блин, про кино-то хоть один человек спросит? – подумал я, а вслух, ну то есть шепотом сказал Ане – давай, как я учил, смелее и бодрее… она передвинула микрофон на подставке к себе поближе и начала:

– В СССР например есть женщина, побывавшая в космосе, её зовут Валентина Терешкова – а что вы скажете насчет американских женщин-космонавтов?

Мелисса аж покраснела от напряжения, пытаясь вспомнить что-то по этой теме, я ей пришел на помощь:

– Могу дать справку – в американской космической программе пока не предусмотрены запуски лиц женского пола… только в дальней перспективе.

Ане я шепнул «браво», а микрофон тем временем передали негру… ну то есть афроамериканцу конечно:

– Билли Райд, телеканал NBC, скажите, Серж, что там позавчера произошло в Дороти Павильоне и о чём вы беседовали с президентом Картером?

– Спасибо за вопрос, Билл, что там произошло, вы наверно и без меня знаете – был подземный толчок, мы все успели выбежать из этого павильона до его обрушения, а с господином Картером нам так и не удалось поговорить ни о чем существенном именно по причине землетрясения. Надеюсь судьба предоставит мне еще один шанс на беседу с ним.

– Джон Йемма, газета «Крисчен Сайенс Монитор» (ого, какие люди) – ваш фильм пользуется определенным успехом у нашей публике (надо ж, дождался вопроса и про кино), скажите, намерены ли вы продолжить свою кинематографическую карьеру или сосредоточитесь на научной работе?

– Обязательно, Джон, продолжу – в самых ближайших планах у меня экранизация замечательного романа советских писателей Стругацких под названием «Пикник на обочине», и я могу сказать, что ей заинтересовался один очень известный американский режиссер. Серьезно заинтересовался, сейчас идут переговоры. Джек также не против сыграть в этом кино, – кивнул я в сторону Николсона, что-то вопросы сплошняком мне идут, можно бы и стрелки перевести.

Далее пара человек поинтересовались у Джека, как ему снималось в совместной картине, да что там сейчас в коммунистическом Китае происходит, он обстоятельно на это ответил. Ну и далее произошло наконец то, что я давно ждал.

– Алан Бринкли, журнал «Тайм» – Серж, в вашем фильме продемонстрирована очень любопытная новинка, персональный телефон, это сделано в организации, где вы работаете? И сразу уже второй вопрос – может быть у вас есть ещё какие-нибудь интересные разработки?

– Да, Алан, мобильные телефоны, показанные в фильме, действительно произведены в НПО, где я являюсь руководителем, называются они кстати «Сороками» (оживление в зале)…

– А почему Сороками?

– Потому что это самая общительная птица из тех, которых я знаю (смех), плюс к тому это первые 6 букв моей фамилии на русском языке (бурный смех), вот образцы, можете посмотреть (и я вытащил из сумки свой и анин телефоны и передал их в зал), могу также добавить, что сейчас в СССР разворачивается программа развития этого вида телефонной связи, строятся базовые станции, налажен массовый выпуск таких устройств, пока устойчивая связь обеспечивается в 5-6 городах, но в планах у нас сплошное покрытие всей нашей страны. А что касается второй части вашего вопроса, о новинках, то могу прямо сейчас продемонстрировать кое-что, если распорядители не будут против…

Алан вопросительно посмотрел на главного по этому мероприятию (тот сидел сбоку на сцене), главный с задержкой в пару секунд высказался в том смысле, что ради бога, ребята – за ваши деньги любые ваши капризы. Ну и хорошо, вытащил из сумки гироскутерик с моноколесом и показал их присутствующим.

– Если мобильные телефоны это средства персональной связи, то эти вот устройства можно назвать средствами персонального передвижения – дорожная обстановка в крупных городах сейчас сами знаете какая, постоянные пробки, а такие вот малые средства механизации позволят быстро и с комфортом добраться до нужного места, не занимая много места на дорогах. И парковать их не надо, сложил и засунул в сумку, вот и вся парковка. Показываю, как это работает… Аня, помоги пожалуйста.

Ей я дал скутер, с ним всё же попроще обращаться, сам взял колесо (ну не подведи, родимое), включил оба устройства и мы лихо покатили по периметру зала под щелчки и вспышки камер. По дороге сделал пару цирковых движений, ну там подпрыгнул с переворотом, заложил пару виражей в обе стороны, Аня тоже изобразила что-то такое, мы дома специально всё это репетировали, обратно на сцену мы вкатились уже под общие аплодисменты.

Следующие полчаса я объяснял, как это дело устроено, и давал попробовать всем желающим прокатиться, получалось это у единиц, всё же тренироваться надо. А когда народ успокоился, распорядитель таки дал микрофон для финального, как я понял, вопроса одному суровому джентльмену с глазами навыкате:

– Энди Диммок, Вашингтон пост (угу, ястребы полетели), господин Сорокалет, скажите, за время пребывания в Соединенных Штатах вы убедились в преимуществах нашей свободной системы над социализмом?

Надо отвечать, чо… собрался с мыслями, что было довольно трудно после катания на колесах.

– Видите ли в чем дело, мистер Диммок… попробую объяснить на примере – вот первое, что я увидел, выйдя из аэропорта Лос-Анджелеса, это был мой бывший соотечественник, а сейчас полноправный американский гражданин Олег Видов. На родине он был весьма востребованным актером, снимался в 4-5 картинах за год, получал премии и звания, а здесь работает обычным водителем такси, чтобы не умереть с голоду – его актерские способности в вашем свободном мире оказались никому не нужны. Я что хочу сказать – Америка прекрасная страна, тут живут замечательные люди, но вот некоторые моменты, как например то, что произошло с Олегом, заставляют несколько усомниться в полном превосходстве вашей системы над нашей…

Мистер Диммок сразу не смог подобрать нужных слов для ответа, поэтому распорядитель отобрал у него микрофон и закруглил прессуху. По очкам победил Советский Союз, хотел сказать я, но удержался.

А еще что там произошло в эту неделю, спросите вы. И я отвечу, что например появился на свет спиннер, точнее сразу три штуки этих игрушек – Бобби из игрушечной компании сдержал слово и нашел для меня на денек подходящую мастерскую, а уж детали я сам купил в оптовой конторе по соседству, там и нужны-то по сути дела были подшипники подходящего размера, кусочек ПВХ, пластинка стали да маленькая досочка. Ну для утяжелителей еще гайки М6. Сделал три варианта – с пластмассовыми лопастями, с деревянными и с железными, в этом последнем варианте и утяжелителей никаких не надо, они ж и так тяжелые. Отдал всё это добро Бобби, он долго пытался въехать в суть, но по-моему так и не въехал, на словах же сказал, что попытается пропихнуть эту хрень через совет директоров. Относительно дележа будущих доходов посулил ему лично 25%, и компании столько же, в патентном бюро можешь на себя это дело оформить.

– Не боишься, что я тебя кину при таком раскладе? – поинтересовался Боб.

– Не боюсь, – ответил я, глядя в его честные глаза, – тогда ты потеряешь будущие барыши, у меня еще много таких игрушек в разных уголках мозга лежит, и все они мимо тебя пойдут в случае кидка.

Боб естественно начал выпытывать, чего у меня ещё в загашнике есть, но не выпытал, потому что я и сам не знал, что вспомню, а что нет… расстались друзьями короче.

И еще у нас с Анечкой состоялся таки мастер-класс по аэробике – помогла жена президента, впечатлённая видимо записями на кассетах, кои достаточно широко ходили по Америке. Она позвонила куда надо, и ребята из этого куда надо мигом организовали нам выступление в местном ледовом дворце спорта, где играет баскетбольная команда Лос-Анджелес Лейкерс… да-да, та самая, где играли Карим-Абдул Джаббар и Шакил О’Нил. Хоккеисты из Лос-Анджелес Кингз впрочем тоже там кажется играют. Стадион был необъятных размеров, но главную арену нам конечно не дали (я бы удивился, если б дали), но тренировочного зала было вполне достаточно. Мы с Аней быстренько набрали участников шоу из черлидерш баскетбольного клуба, их там много было, и двигаться все умели, так что выбор был нелегким, потом потренировались полдня, а вечером прокатали всё выступление перед группой заинтересованных лиц, всё это засняло местное телевидение. На следующий день показали сначала в новостях, а потом и почти целиком всё выступление. Да, музыку там я конечно свою использовал, ту, что на кассетах привез – не сказать, чтобы она фурор вызвала, но на пяток вопросов на её счет пришлось ответить.

Мой взволнованный монолог о тяжелой судьбине Олега Видова имел продолжение через пару дней – он опять пришел к нам в гостиницу и сказал, что его сразу в два фильма позвали, играть правда и там, и там надо было русских, но хорошо, что дело сдвинулось с мертвой точки. Я его и в «Пикник» тоже пригласил, ну если всё сложится конечно.

Так значит про «Пикник» – Спилберг оказался полной противоположностью Кубрику, маленький, светленький, с бородой и усами. Постоянно шутил и сыпал комплименты, вспоминал чертову уйму смешных и не очень случаев на съемках и просто из жизни, но конечно коммерсант он был прирожденный, волчара та ещё – мигом разделил будущие доходы от проката, оставив себе больше половины. Поторговались конечно, сошлись на ровно половине, взамен выторговал себе преимущественное право подобрать актеров на половину ролей, Аня пусть сыграет, да и про Инну с Видовым не надо забывать. Рассказал Стивену о карт-бланше Минобороны на съемки на закрытых военных объектах СССР, он мигом загорелся и захотел осмотреть их лично… ну договорились на октябрь, пусть приезжает, прокатится по России.

И под самый занавес прошедшей недели где-то глубоко вечером у меня в номере раздался тревожный звонок гостиничного телефона – звонил пресс-секретарь Картера, и он сказал, что мистер президент горит желанием пообщаться со мной в Белом доме завтра в обед, заодно и пообедаете. Вы не против, мистер Сорокалет?

Ну еще бы я был против, уточнил только насчет супруги, пресс-секретарь сказал, что да, конечно, приезжайте вместе, вам забронирован билет на утренний рейс ЛА-Вашингтон, номер брони такой-то… надо ж, не забыл про меня Джимми-то…

Сказал об этом Ане, она немедленно озаботилась одеждой, на что я сказал, чтоб не глупила, поедем в военной форме. Доложился по команде Игоревичу, тот недолго думая благословил меня на поездку, добавив только, что надеется, что я не подведу свою страну. Двум секретарям и Сизову он сам всё скажет, а ты, Сережа, иди готовь приветственную речь.

Готовиться я особо не стал, положился на свою интуицию и здравый смысл, кривая, она хоть и не прямая линия, но должна куда-нибудь вывезти, а вместо этого мы с Аней закатились на весь вечер в Акватик-центр, который тут неподалеку располагался, всего три остановки на легком метро. Ну в аквапарк то есть, если по-русски. В Советском-то Союзе что-то похожее только через 20 лет построят, так что надо пользоваться случаем, раз уж судьба его подбросила. Аня взяла разноцветный и очень экономных размеров купальник, только что прикупленный в Таргете (мы таки выбрались туда всей честной компанией), я – оранжевые плавки, прихваченные из дому, и вот мы уже мчимся на метро, а в открытые окна нас весело обдувает ласковый калифорнийский ветерок.

Аквапарк меня не особо удивил – они по-моему все одинаковые, как Макдональдсы, со стандартными горками и похожими бассейнами со стоячей волной, но Ане безумно всё понравилось. Особенно спуск по трубе, откуда после десятка мертвых петель пулей вылетаешь в воду. Бассейн-джакузи тоже произвел на неё впечатление, а под занавес мы решили в турецкую баню сходить, она же хамам – это было последней каплей, после которой Аня заявила, что этот день стал лучшим в её жизни… вот до этого номером первым был денёк, когда мы заселились в санаторий в Гаграх, а теперь он на второе место откатился. А я возражать не стал – первый, значит первый, для тебя ничего не жалко, дорогая…

И вы наверно будете смеяться, но на выходе из этого хамама мы повстречали Джейн Фонду под ручку с каким-то мужиком, они наоборот только собирались полежать в этой бане. Она скользнула по нам взглядом, прошла дальше, но тут реакция узнавания достигла таки её нервных рецепторов, ответственных за это дело, и она живенько обернулась с вопросом, точнее сразу с двумя вопросами:

– Серж? Энни?

Ну я ей ответил вопросом на вопрос:

– Джейн? Сколько лет, сколько зим (что на языке Шекспира и Леннона звучало как long time no see).

Поздоровались, она представила мужика, это оказался её текущий супруг Том Хайден, какой-то левый активист и писатель… в общем левый мужик во всех смыслах, до последнего и самого долгого брака в её жизни с хозяином CNN Тэдом Тёрнером еще лет десять оставалось, как я вспомнил этот факт из её биографии. Поговорили о нашем фильме, ей там всё понравилось, как она сразу заявила, кроме кое-каких мелочей. Ну я естественно сразу клюнул на эту наживку и стал выпытывать про мелочи… лучше б я этого не делал, потому что она полчаса потом перечисляла, что ей не понравилось, и по окончании её спича я что-то перестал понимать, было ли в нашей «Миссии» что-то хорошее…

– Понимаешь, Серж, ты не обижайся конечно, но режиссер ты нулевой, если не в отрицательной области находишься, мизансцены ставить не умеешь, актеров раскрывать тоже, сюжет у тебя как бешеный мустанг скачет, камера постоянно дрожит и не в фокусе и тд… но Николсон конечно играет как бог, он и налоговый кодекс сыграет прекрасно, если поставить перед ним такую задачу. А так-то всё нормально… драки получились, этого не отнимешь… и у Энни задатки большой актрисы есть, до моего уровня она может и не дорастёт никогда, но как Тейлор или Джессика Ланж вполне сыграть скоро сможет.

Как помоев наелся, честное слово, лучше б не заводил этот разговор. Перевел плавно стрелки на аэробику, видела ли наше выступление и как оно? Оказалось, что она наши выступления видела еще раньше, на видеокассетах.

– Только там, кажется, солировала другая девушка, волосы у нее были посветлее, – кивнула она на анечкину прическу цвета «тиха украинская ночь в полнолуние».

– Дада, ты не ошиблась, была другая, да сплыла (come and gone)… давай лучше я тебе идею нового танца подарю, в знак уважения и дружеского расположения, – быстро перевел я разговор с неудобной темы.

– Какую идею? – заинтересовалась Джейн.

– Поехали к нам в номер, там всё и покажу…

И вот хотите верьте, не хотите не верьте кукле в конверте, но она почему-то сразу согласилась, и вместо хамама мы оделись и покатили на том же самом метро в наш Хилтон. По дороге она в черных очках была, так что народ на неё не кидался, но портье на ресепшн её и в очках сразу распознал и дрожащими руками протянул листочек с логотипом гостиницы, автограф чтобы дала. Джейн не отказала, ободряюще улыбнувшись тому, а потом мы поднялись в наш номер и я битый час объяснял и показывал ей основные принципы брейк-данса под аккомпанемент вставленной в магнитофон кассеты с хитом Си-Си-Кетч. Основное она схватила сразу, потом немного подшлифовала, а когда я разливал по бокалам остатки последней бутылки Столичной, она наконец поинтересовалась, с чего это вдруг такая щедрость, у нас типа в Америке не принято разбрасываться такими дорогими подарками. Очень туманно пояснил ей, что это на меня такая епитимья наложена – если буду бескорыстно помогать людям в течение некоторого времени, грехи мои обнулятся, а если не буду, наоборот умножатся…

После того, как мы распрощались с парой Фонд (или Хайденов – как её надо назвать, не знаю), Аня полчаса выпытывала у меня про эти самые грехи, но вместо реальной истории с аэробикой я прогнал ей пулю о злоключениях в нашем автозаводском дворе, мол испортил жизнь одному парню, а теперь совесть замучила (что в общем было не слишком далеко от истины – Игорьку я например так испортил жизнь, что он в гроб лёг)… по-моему она не поверила…

Белый дом

А с раннего утречка мы с Анютой стартовали в местный аэропорт навстречу руководству страны пребывания. С вечера я утряс все дела с Игоревичем, Сизовым и товарищами секретарями, мы ведь должны были отчаливать на Родину завтра же вечером, опять с пересадкой в Джей-Эф-Кей, так я договорился, что мы с Аней прямо туда и подскочим из Вашингтона, округ Колумбия, постараемся не опоздать, окей?

Перелёт прошел без особенных приключений, сели тоже легко и весело в аэропорту имени товарища Аллена Даллеса, да-да, того самого, который из «17 мгновений весны», встречали нас там конечно не возле трапа, как я себе нафантазировал в полёте, а скромненько этак в зале прилетов, два джентльмена в серых костюмах с табличкой «Mr & Mrs Sorokalet». Сели в весь такой белый-белый Линкольн… нет, не Навигатор, ему рано еще было в 78-м году, а в Континенталь, официальный автомобиль всех вашингтонских администраций с черт-те знает какого года… вытащил тут же из памяти, что примерно на такой же тачке окончил счеты с жизнью Джон Кеннеди, настроение почему-то сразу испортилось. А Анечка вся цвела и пахла, ей один из секьюритей даже ручку поцеловал – она меня толкала в бок в машине, чего мол ты какой хмурый и неразговорчивый, не понимаю… да я и сам не понимал, как тут объяснишь, никак…

Ехать между тем было совсем не два шага – битых три четверти часа по развязкам и хайвеям крутились, пока не выскочили на эту самую пресловутую Пенсильванию-авеню. Объехали по кругу мимо конного Джорджа Вашингтона (– это кто? – спросила Аня, – первый американский президент, – прошипел ей я, – стыдно такого не знать). А вот и вход в Белый дом, не тот, который полукруглый, это задний двор, там знаменитая лужайка и въезда туда нет, а с другой стороны, где обычные квадратные колонны. На входе конечно обшмонали нас с головы до ног, Анечку специально обученная женщина-латиноамериканка, меня здоровенный негр. Долго смотрели на колесо со скутером, ничего опасного в них не обнаружили, но сумку всё же отобрали, потом, сказали, заберешь, а с собой нельзя.

– Посидите немного, – сказал один из секьюритей, заведя нас в красивую Китайскую комнату, – президент немного занят, когда освободится, вас позовут.

Какие вопросы, конечно-конечно, сидим, ждём.

– А что это тут за посуда? – немедленно поинтересовалась Анюта, кивнув на застекленныю шкафы, которые тут по всему почти периметру располагались.

– Это, Анечка, не посуда, а образцы китайского искусства – их тут жены президентов уже лет сто собирают. Вот это, смотри, – я встал и подошел к одному из шкафов, – ваза династии Мин, 15 или 16 век, видишь, как она на две части делится, верх отдельно, низ отдельно, это такая фишка именно для этого периода…

– Интересно, – протянула Аня, – и сколько это добро стоить может?

– Конкретно эта не знаю, тут оценщик опытный нужен, но вообще-то до десятка миллионов баксов, как говорят, их цена доходить может.

– Бешеные деньги, – сказала Аня, – мне бы хоть один миллион в руках подержать.

– Ну и что ты делать с ним будешь в СССР? – подколол её я и тут же перешел на другую тему, – а это вот слоновая кость походу… точно она, это китайский боевой корабль, джонка называется, шикарная вещь… сколько стоит, даже страшно представить… а это уже династия Цин, она следом за Мин шла – пейзажик такой, по-моему кисти Ванга, их там четыре штуки этих Вангов было, кого-то из них, тоже немеряных денег стоит…

Но тут мои художественные размышления прервал сам Джимми Картер, представьте себе, собственной персоной пришёл, ну не совсем один конечно, за спиной у него охранник маячил, но на почтительном расстоянии, не мешая разговору.

– Привет, Серж, привет, Энни, – сказал он с порога, – что, нравится наша китайская коллекция?

– Здравствуйте, мистер президент, – ответил за двоих я, – нравится это не то слово, я бы даже сказал, что тащусь от неё. Древние мастера знали своё дело и творили на века… в отличие от нынешних.

– Окей, подарю вам что-нибудь на дорожку, – сказал Картер, а затем поменял таки тему разговора, – пойдемте покажу свою резиденцию, она хоть и не такая старинная, как ваш Кремль, но тоже пользуется популярностью у туристов.

– Это центральная часть здания, у неё три этажа, на первом, где мы сейчас находимся, кроме Китайской комнаты есть еще Позолоченная комната, комната карт и библиотека. И зал дипломатических приёмов конечно, но он сейчас на ремонте.

– А почему Позолоченная, а не Золотая? – смело вступила в диалог Аня.

– Потому что там в основном позолоченное серебро собрано…

В быстром темпе посмотрели на всё перечисленное, потом Картер нас наверх повёл.

– На втором этаже все официальные мероприятия проходят, обеды, приёмы, пресс-конференции, тут аж четыре зала для этого предназначены, ну и плюс две столовые, одна парадная, вторая семейная, в этой семейной мы и пообедаем чуть позже. А сейчас давайте уж заодно и третий этаж осмотрим.

– Здесь почти всё это жилые помещения президента, то есть мои – три спальни, столовая, желтый овальный кабинет.

– Овальный это тот самый, который в фильмах показывают? – уточнил я.

– Нет, в фильмах показывают рабочий овальный кабинет (оральный, вспомнил я, как его переименовали после скандала с Моникой Левински), он в правом крыле, – и Джимми махнул рукой в ту сторону.

– Может и его тоже покажете? – невинно поинтересовался я, – интересно же, где президент такой великой страны свои решения принимает, – а потом набрался наглости и добавил, – и ситуационную комнату заодно, это вообще верх наших мечтаний был бы…

Джимми хмыкнул, посмотрел зачем-то на охранника, потом ответил:

– А почему бы и нет? Только экраны конечно все погасим, и карты уберём… пошли…

И мы по длинному коридору, застланному коврами, прошли в правое крыло Белого дома.

– Ну вот он, смотри, – сказал Джимми, открыв дверь в свой овальный кабинетик, – это вот мой стол, – и он уселся на свое место, – это герб Соединенных Штатов, – и он показал на пол, где на паркете был выложен этот герб, – а на тех диванчиках члены кабинета сидят, когда мы разные вопросы обсуждаем.

– Действительно, как в кино, – пробормотал я, присаживаясь на корточки, чтобы подробнее разглядеть герб Штатов, – а ничего, что по нему ботинками ходят?

– Тут к этому спокойно относятся, – спокойно сказал Картер, закуривая сигару, а потом добавил, -а в каких фильмах ты это видел?

Я стал лихорадочно вспоминать, что уже снято, а что ещё только будет:

– А то вы сами не знаете, – начал я, чтобы выиграть время, – «Пошли их к черту, Гарри», «Розовая пантера», «За закрытыми дверьми»…

– В Советском Союзе смотрят такие наши фильмы?

– Ну вы же сами понимаете, мистер президент, кинематографическая тусовка смотрит гораздо больше, чем остальные люди… а так-то да, многие ваши фильмы популярны у нас…

Во, что я ему сейчас задвину, подумал я…

– По 10-15 фильмов в год у вас покупаем, а вот встречного движения увы, не наблюдается – наши фильмы в американском прокате начисто отсутствуют.

– Ладно, давай на эту тему попозже подискутируем, – оборвал меня он, – а сейчас пойдем в ситуационную комнату. Или ты передумал?

– Не дождетесь! – довольно нагло ответил я, – я же наверняка первым русским буду, который туда попадет, это ж в истории навечно останется.

Джимми хмыкнул, а потом сначала звякнул куда-то по ретро-телефону, который на его столе стоял, а потом открыл боковую дверь и сказал «Уэлком». Спустились по винтовой лестнице на пару этажей, если не на три, освещалось всё это дело довольно скудно, какими-то чуть не 40-ваттными лампочками. У меня неожиданно вырвалось:

– Как в бункере Сталина…

– Ты был в бункере Сталина? – с интересом спросил Картер, – где это такой?

– В Куйбышеве – когда в конце 41 года захват Москвы Гитлером стал реальной угрозой, для Сталина в нескольких городах нашей страны сделали резервные Ставки, одна из них в Куйбышеве была… обычный дом на берегу Волги, а у него в подвале выкопали это дело глубиной метров так на 40-50, для защиты от бомб. Винтовая железная лестница, а внизу с десяток комнаток плюс средства связи конечно.