Читать книгу: «Одной крови…», страница 3

От неожиданности Вероника чуть не фыркнула. Ей даже пришлось задержать дыхание и для надежности прижать ко рту ладонь.

– Уверен, – сказал, как отрезал, Марк.

– Это прекрасно, но только я не уверена.

– Что это значит? – такого изумления в голосе своего парня Вероника никогда раньше не слышала.

– Так, слухи разные, – туманно произнесла Регина.

– Не понимаю!

– Марк, – интонации Регины опять поменялись, и снова они были не такими, какими бы им следовало быть в подобной ситуации, – неужели ты думаешь, что мы не интересуемся, как у тебя идут дела в столице? Мы с отцом – мы, твои родители?! Естественно, что мы в курсе событий.

– Так вы знали о Веронике? – мальчик был растерян, Веронике даже стало его жалко.

– Конечно. Ведь я не случайно завела этот разговор. О твоей подруге слишком много говорят и не всегда хорошо.

– Что говорят?

– Тебе, мальчик мой, этого не следует знать. Это женские дела.

– Но…

– Например, ты ведь взял ее уже не невинной?

– Да кто сейчас…

– Опять ты о ком-то. Я говорю о тебе. Ты должен смотреть. Сколько их было до тебя?

– Мне все равно, ведь теперь она со мной.

– Это очень благородно с твоей стороны, но…

– Что ты хочешь сказать?

– Неужели ты не понимаешь, она не будет тебе верной женой. Она слишком непостоянна.

– Но мама, как ты можешь так…

– Я знаю, что сейчас у молодежи иные нравы, не то что в наше время, но я хочу сказать другое, она не очень опрятна…, ну в определенном смысле.

– Господи, мама, о чем ты говоришь, я совершенно не понимаю тебя! – и Вероника вынуждена была признаться, правда себе самой, что не совсем поняла, куда клонит Регина.

– Поясню. В нашей жизни все бывает. Особенно в больших городах. И мужчина, и женщина, уже будучи женаты, могут встретить еще кого-то. Простое увлечение, легкое, временное…. У нас этого не бывает, здесь все друг друга знают. А в большом городе, в столице, такие связи существуют годами, скрытно. И если вдруг, ты заведешь такую связь, я смогу понять тебя, как мать, но я уверена, что ты не дашь повода своей подруге подозревать тебя в измене…

– Мама, но я не собираюсь изменять ей!

– …чего нельзя сказать о твоей подруге, – Регина договорила свою мысль, не обратив внимания на реплику сына.

Если честно, Вероника была в шоке…, но поразили ее не столько слова женщины, в которых, и девушка это признавала, было много справедливого, сколько время и место когда они были произнесены. С ее точки зрения, вряд ли встречу с сыном следовало начинать с таких откровений.

– Я не собираюсь изменять ей, – повторил тем временем Марк.

– Да, не собираешься. И она, я уверена, не собирается. Но сможете ли вы?! Жизнь очень длинная штука, и порой, просто непредсказуемая. Послушай, мой мальчик, я знаю, чего ты хочешь от жизни. Это похвально. Ты не хватаешь с небес звезды, и все, что ты добился, ты добился трудом. А чтобы хорошо, достойно работать, надо иметь крепкий тыл. Вероника не сможет его обеспечить. Ведь даже сейчас, вы часто ругаетесь.

– Нет, не часто. Бывает иногда, но это мелкие ссоры.

– Раз в день? – Регине зачем-то потребовалось это уточнить.

– Нет, что ты. Раз в неделю, а то и реже….

– Именно об этом я и говорю. Мы с отцом ругались последний раз года три назад. Марк, мальчик мой, она лишит тебя покоя. Если конечно, уже не лишила и это сразу отразится на твоей жизни, на твоей карьере, да на всем.

– Мамочка, но я даже и не думал…, не представлял…, не мог себе представить…

– Не представлял, – передразнила Регина сына, – а для чего же ты заканчивал университет. Для чего ты начал работать с юного возраста?

– Мне нравилось работать, – как-то слишком неуверенно отозвался ее парень.

– А теперь уже не нравится?

– Мама, но почему…

– Одно мне не понятно, как ты решился связать свою жизнь с девицей, по которой видно, что она в состоянии выбить из-под ног почву у любого мужчины. Свести всю жизнь к шумным скандалам, страстным ночам, изменам, флиртам и прочее, прочее, прочее… Как?! Ты такой умный и такой рассудительный, мог поступить так глупо.

Вероника вдруг поняла, что это совсем не материнское сочувствие, не желание исправить ошибки сына и указать правильное направление, совсем нет – это было умышленное причинение боли…, бесконечно растянутое во времени, как пытка, когда смерть становится избавлением и радостью. В какой-то момент девушка даже отступила, она просто не могла понять причины…

– Но я люблю ее.

– Марк, ты опять хочешь все сначала! – Вероника чувствует, что Регина готова взорваться, – Любовь не требует от людей каждый раз спать вместе, достаточно видеть друг друга. А иногда просто знать, что такой человек есть! Мы с отцом…

– Не надо мама, я понял! – поняла и Вероника – Марк сдался, а точнее сдал ее.

Но как ни странно, в этой ситуации ей было не жалко себя и не было жалко Марка, совсем. Единственный человек, которому она сочувствовала, была почему-то Регина…

Разговор внизу продолжился, но он уже мало интересовал девушку, теперь она знала, как ей следует поступить…

– Ты умный мальчик. Я знала, что ты поймешь. Хотя есть еще один вопрос, который нам следует обсудить.

– Какой? – голос Марка прозвучал тонко и как-то безнадежно.

Девушка на мгновение замерла. Ей даже захотелось вмешаться, спуститься по лестнице и пожалеть его, как она делала уже много-много раз. Когда у него что-то не ладилось на работе, а до этого в университете. Очень хотела, но все-таки остановилась. Возможно слова Регины о том, что Вероника должна понять остановили ее. Правда, сразу же напрашивался вопрос, почему тогда же на кухне, Регина не сказала просто – уезжай, ты здесь не ко двору. Или все-таки дело не в ней, не в Веронике…. На какой-то момент девушке показалось, что она нащупала ответ, но он выглядел совершенно невозможным, его нельзя было принять, будучи в здравом уме. Показалось Веронике, что не сына Регина спасает от нее, а ее, Веронику спасает от Марка.

– Есть в этой семье что-то ненормальное, – подумала девушка, и не сдвинулась с места. Теперь она слушала этот разговор как, совершенно посторонний для этого дома и для этой семьи человек.

– Надо как-то сообщить Веронике, что ваша свадьба не состоится.

– Нет, нет. Я не смогу ей этого сказать, – промямлил Марк.

– Тише. Тише. Нет, конечно, такие дела сразу не делаются. Поживите еще вместе. Хоть здесь, у нас, хоть у себя в городе. Главное, разговоры о свадьбе надо свести на «нет». Она девочка смышленая – должна понять. А если вдруг, она поставит вопрос ребром, то тогда, можешь не бояться. Сошлись на меня, в конце концов, вызови меня в город – я смогу ее убедить.

– Господи, что же она такое делает, – изумилась и даже, растерялась Вероника, – неужели любовь матери может быть такой эгоистичной или…

– Мне очень тяжело мама, – продолжал ныть Марк.

– Я понимаю тебя, сынок. Но это необходимо сделать.

– Я хотел бы подумать.

– Конечно, конечно. Я даже думаю, тебе ничего не следует говорить о том, что такой разговор вообще был. Оставим пока все как оно есть. Не торопись принимать решение. Она и правда мне очень понравилась.

Вероника заметила, что голос Регины, уже в который раз, изменил свое звучание. И вдруг девушка поняла, что верит этому голосу. Верит и даже, согласна…

– Хорошо мама, я подумаю.

– Подумай. Подумай. У вас еще есть время.

– Да уж, действительно, у тебя теперь масса времени, – пробормотала тихо Вероника.

Она осторожно вернулась к себе в комнату. Было ли ей обидно – да, немного. Но это прошло, как вспышка. Она не горела яростью, ей не хотелось врываться в комнату, хватать за грудки Марка и призывать к ответу эту женщину. Она как будто замерла на мгновение, а потом очнулась уже равнодушной и чужой. А потом ей вообще стало скучно. Как она вообще относилась к Марку? Девушка задумалась…, получалось как-то не очень…, временами. Именно, временами. То ей казалось, что она любит его, и без него мир теряет что-то важное. А иногда, пребывание с ним в одной комнате, даже кратковременное, вело ее к настоящей истерике. Она и изменяла ему, права была Регина, но всего-то…

Вероника в очередной раз начала перекладывать вещи, на этот раз она доставала их из шкафа и укладывала в сумку. А еще, ей очень хотелось плакать. Она присела на кровать, прижала правую руку к груди и прислушалась, она ожидала частых ударов, но сердце билось ровно и спокойно…. И уже в который раз за свою жизнь она испытала странное ощущение, что все в ее жизни ненастоящее…, придуманное кем-то другим, кто совершенно ее не знает и не любит.

Чемодан, дорожная сумка и дамская сумочка… Можно было бы переодеться еще раз, вместо длинного платья надеть джинсы и кофту, но тогда, пришлось бы остаться в доме еще на какое-то время…. Когда она выскользнула из своей комнаты, внизу было пусто. Марк, по-видимому, ушел думать, а Регина…, куда могла направиться эта странная, непонятная женщина девушка не знала…. Да и волновало ее совершенно другое, теперь ей надо было решить, как быстрее добраться до столицы.

Первые два квартала показали Веронике, что чемодан и сумка ощутимая тяжесть, долго нести которую ей не по силам. Она кое-как дотянула их до перекрестка, поставила на землю и разогнулась. Руки затекли, и их пришлось разминать. Как это ни странно, но в голову ей приходили скорее веселые, нежели чем печальные мысли. Некоторые она даже проговаривала вслух, просто для того, чтобы услышать, как они звучат, и улыбнуться собственному остроумию…

– Вот почему уходить от кого-то всегда хуже, чем кого-то выгонять, прежде всего, потому, что надо тащить вещи…

Или:

– Ну и кто теперь позаботится о бродяжке?

На последнее высказывание Вероника смеялась дольше всего, так уж получилось, но сегодняшний день начался именно с этого вопроса. Только теперь, в роли дорожной бродяжки выступала она сама.

– Ну, так подвезет кто-нибудь бродяжку до большого города? Или хотя бы до автобусной станции, – поинтересовалась она сама у себя.

И как ответ за ее спиной скрипнули тормоза. Вероника оглянулась. Ого, в этой дыре еще и такси водятся – подумала она, но вслух говорить не стала. Тем более, что молодой парень, который сидел за рулем был достаточно приятной наружности и смотрел на нее с вопросительной улыбкой…

–Подвезти куда-нибудь? – поинтересовался он, приоткрывая дверцу со своей стороны и выбираясь из машины.

– На автобусную станцию.

– Без проблем, – парень выбрался из машины, – только автобус уже ушел.

– Я подожду следующего.

– Это долго.

– А ничего, – махнула рукой Вероника, – я терпеливая.

– Вы не поняли, – таксист счел необходимым пояснить, – следующий автобус пойдет через двое суток.

– Когда?! – Вероника даже опешила.

– Автобус ходит у нас раз в три дня, – пояснил парень.

– Вот черт! – выругалась Вероника, – а как, я смогу попасть в столицу?

– Ого, – протянул парень, – так в столицу из наших мест совсем ничего не идет.

– Как это не идет, – не поняла девушка

– Вот так, – решил не затруднять себя объяснениями парень.

– А автобус, докуда он идет?

– Только до ближайшего города…

– Весело, – пробормотала Вероника и растерянно присела на чемодан, – а аэропорт здесь есть, – осторожно поинтересовалась Вероника, уже предчувствуя нерадостный ответ.

– Нет. Из этого города можно выбраться только на колесах, – девушке на мгновение показалось, что таксист гордится этим.

– Понятно, значит, только на колесах, – повторила Вероника.

– Да, ну или пешком…

– А что же мне сделать, – Вероника была растеряна, потом она посмотрела на парня и спросила, – а если я найму вас, довезти меня до столицы или, хотя бы до ближайшего города…

– Не получится, у меня нет лицензии на междугородние перевозки.

– Как же мне поступить? – Вероника растерянно оглянулась по сторонам, словно ожидая ответа куда-то со стороны.

– Очень нужно, – сочувственно поинтересовался парень.

– Да, – кивнула Вероника. Это был тот редкий случай, когда она совсем растерялась…

– Послушайте, девушка, можно еще на попутном транспорте. С каким-нибудь грузовиком, только это…

– Понятно…, а где можно найти такой грузовик, – не стала дослушивать таксиста, Вероника.

– В кафе, на выезде из города, – пожал плечами парень, он всем своим видом, не одобрял того, что собирается делать Вероника.

– Тогда поехали, – Вероника приняла решение, и остановить ее было невозможно.

– Как скажите, – таксист вторично пожал плечами, решив больше не лезть не в свое дело.

Он уложил сумки в багажник, потом помог девушке устроиться в салоне и перешел на свою сторону. Хлопнула дверца и машина тронулась.

– Не понравилось у нас? – не удержался водитель, пересекая перекресток и включая указатель поворота.

– С чего ты так решил? – посмотрела Вероника на водителя.

– Просто так, просто пришло в голову. Вообще-то у нас только одно веселое время – сезон охоты. А все остальное время, это дыра дырой.

– У меня, честно говоря, еще не сложилось впечатления. Может быть, позже, когда я приеду и поживу здесь подольше…

– Это вряд ли, – улыбнулся парень, поглядывая на пассажирку.

– А почему бы и нет? – удивилась Вероника.

– Ну…, это такое место. Оно либо нравиться сразу, либо никогда. Честно говоря, отсюда очень редко уезжают.

– А я знаю людей, которые отсюда родом, но замечательно живут и работают в столице, – произнесла Вероника.

– Это, как бы точнее выразиться, блажь. Не верьте им. Они все равно вернутся, рано или поздно. Все возвращаются, уж поверьте, я прожил всю жизнь в этом городе и видел многое…

– Мистика какая-то, – недоверчиво рассмеялась Вероника.

– Совершенно верно. Мистика, самая настоящая мистика, – таксист обрадовался, что нашлось необходимое слово.

– Даже и не знаю…, если честно, я в такие вещи не очень-то верю. А кроме того, если есть правила, должны быть и исключения…

– Не знаю, по крайней мере, мне такие исключения не попадались, – пробормотал водитель, но продолжать не стал, решив, по-видимому, не вступать в спор…

Умолкла и Вероника, мысли ее неторопливо кружили между слов «правило» и «исключение». Они применяла их к себе, как костюм или, там, платье в модном бутике. И каждый раз, после такой примерки, выходило, что в большинстве случаев она, Вероника, была исключением. А вот насколько это хорошо, быть исключением – Вероника не знала, не могла определить. Вот и в данной, конкретной ситуации…. К примеру, бывали дни, когда она хотела бросить столицу и уехать в маленький, тихий городок, чем-то похожий на этот. Несколько раз она даже предпринимала определенные направленные действия – писала объявления, рыскала по Сети, в поисках подходящего места. Более того – несколько раз даже выезжала на пленэр, так она это называла, но всегда возвращалась – разочарованной и недовольной. То, что она видела, не соответствовало тому, что она хотела. Таксист, тем временем, доехал до очередного перекрестка и повернул направо…

Бар «Скатертью дорога» был последним из трех последовательно расположенных на выезде из города баров, и вполне справедливо пользовался самой дурной репутацией. Двусмысленное название, написанное на вывеске над входом, обычно травмировало психику гостей и любителей охоты. Кое-кто, из этих травмированных, писал жалобы и гневные письма в мэрию. Другие, те, которые не писали, пытались расправиться с этой вывеской по-другому – точнее расстрелять ее из тех видов оружия, которым располагали. Особенно часто вывеска становилась мишенью после неудачной охоты совпавшей с последующей, крепкой выпивкой. Однако, ни смотря на все старания, вывеска, как и название бара, оставались неизменными. Вывеска на своем месте, а бар, соответственно, на своем, как раз, на границе между городом и лесом.

Внутри бар выглядел, как сотни, а может быть и тысячи подобных заведений разбросанных по всей территории страны: длинная деревянная стойка, несколько столиков внутри помещения и еще несколько выставлялись снаружи, в уже неоднократно помянутый, горячий сезон…

Вероника расплатилась с таксистом, и некоторое время стояла перед входом в заведение, рассматривая четыре мощных грузовика на стоянке возле бара. Были и другие машины, и во множестве, джипы, спортивные модели, просто дорогие, но девушку они не интересовали. Она не могла на них рассчитывать, вполне справедливо предполагая, что они принадлежат охотничьей братии. Ее интересовали именно большие машины, ну и соответственно, их водители.

Постояв еще пару минут, Вероника прошла в двери и оказалась внутри помещения, в котором было не продохнуть от сигаретного дыма, угара с кухни и еще какого-то весьма специфического запаха, которым всегда благоухают подобные заведения. Она оглянулась на стоящие открытой веранде столики, как бы выбирая, между тучами комаров с дорожной пылью и духотой. Выбор получается не богатый, и Вероника предпочла дым и кухонную гарь. Внутри даже нашелся пустой столик, как раз, в самом углу, его, наверное, не замечали из-за большого, раскидистого растения, стоявшего в облупленной бочке прямо перед ним. Вероника прошла через зал и обнаружила некий, относительно уютный и относительно тихий уголок, то есть, как раз то самое, что ей и требовалось в данную минуту.

Она устроилась на стуле, поставила вещи на пол и окликнула официантку. Та обернулась, увидела сигнализирующую Веронику и кивнула в ответ. Впрочем, это можно было рассматривать и как предложение подождать пару-тройку минут…

Вероника тем временем осматривалась – ей захотелось определить на глазок, кто из находящихся в баре, водитель, а кто охотник. Где-то внутри, может быть, как раз там, где в мозге располагается интуиция, она была уверена, что эти два занятия должны оставлять на их представителях определенные и отличные друг от друга отпечатки. Правда, какие именно, она представляла не вполне отчетливо…

– Что желаете? – голос дородной хозяйки, которая становилась сама за стойку или бегала по заказам, в час пик, оторвал девушку от задумчивого разглядывания.

– Кофе и пирожное, – заказала Вероника. С лица хозяйки исчезла натянутая, это легко читалось, любезность (такой заказ не стоил потраченного на него труда), – а перед этим, водки со льдом.

– Странноватый у вас вкус, девушка, – тихо прокомментировать официантка.

– Наверное, – пожала плечами Вероника, не желая ничего объяснять.

– Но водку ведь надо чем-то закусить…, – решила настоять женщина.

– Естественно, – согласилась Вероника, – но это я решу позже…

Так и началось ее ожидание, и по мере того, как в блокнотике заказов прибавлялись строчки, шире становилась улыбка хозяйки. При очередном заходе хозяйки, Вероника поинтересовалась:

– А не могли бы Вы указать мне на человека, который мог бы отвезти меня до большого города?

Что-то мелькнуло в глазах хозяйки и если бы не размер счета, лицо ее вполне могло утратить всякую приветливость.

– В моем заведении вы вряд ли найдете кого-нибудь, – суховато ответила она и отошла от столика.

Вероника же, занятая своими мыслями, не заметила этой перемены, просто кивком головы поблагодарила хозяйку. А последняя, вернувшись за стойку, посматривала теперь на девушку неодобрительным взглядом, в котором читалось желание, чтобы эта посетительница, как можно скорее, окончила свою трапезу, расплатилась и отправилась восвояси. Но Вероника не чувствовала этого взгляда, медленно пила и ела, и так просто уходить не собиралась…

Кроме того, сидеть в баре, слегка одурев от дыма и выпивки, стало даже приятно. Желание ехать несколько притупилось и ушло на второй план. Вполне возможно, что Вероника и вовсе отказалась бы от поездки, но в очередной раз, осматривая посетителей, она заметила одного, который почему-то показался ей водителем-дальнобойщиком…. В одно мгновение все вернулось. Чувства, желания, а главные обиды, и Вероника с новой силой возжелала покинуть это бар и этот городишка…

Окружающая атмосфера словно начала густеть, сделалась липкой и неприятной. Она дала себе несколько минут, чтобы быть до конца уверенной в том, что человек, который заинтересовал ее, действительно принадлежит к водительской братии. Правда, она не вытерпела и половины отведенного ей же самой времени. Она поднялась и сопровождаемая лишь неодобрительным взглядом хозяйки заведения и еще парой глаз, с конца стойки, которая была ближе к выходу, решительно подошла к столику, за которым сидел заинтересовавший ее мужчина.

—Добрый вечер, – приветствовала она его.

– Н-да, …рый, – пробормотал неприветливо мужчина, вовсе и не собираясь отрываться от ужина.

Возникла небольшая пауза. Мужчина ей не тяготился, и Вероника, как заинтересованной стороне пришлось солировать.

– Мне показалось, что вы водитель. Водите большие машины.

– Н-да, – мужчина посмотрел на нее, но совсем коротко. После чего опять уткнулся в тарелку.

– Понимаете, мне надо срочно уехать. Автобус уже ушел, а следующий будет не скоро…

– Н-да, в этом смысле, нам тут нечем хвастаться, хотя с другой стороны… – условно согласился мужчина и посмотрел на девушку. У нее на лице, по-видимому, он не прочитал желания беседовать на отвлеченные темы, – и что же ты хочешь? И, кстати, присядь, а то на тебя неудобно смотреть.

– Спасибо, – Вероника присела за столик и коротко изложила свою легенду, – мне очень надо уехать. Не могли бы Вы взять меня с собой? Срочное дело, мне надо вернуться в столицу.

– Я – нет. Сегодня не мой день.

– Я заплачу…

– Дело не в этом. Сегодня едет Сид – мой напарник. Мы владеем машиной на паях. Сегодня его смена. Понимаешь, что я говорю?

– Да, – кивнула Вероника.

– Тогда слушай дальше, сейчас я доем и пойду домой. Сид живет рядом, я зайду к нему и поговорю. Если он согласиться – направлю сюда. Ты ведь будешь здесь, я правильно понимаю?

– Да, конечно. Мой столик вон там, за фикусом, – Вероника указала рукой нужное направление.

– Отлично. Сиди там и дальше.

– Спасибо.

– Не за что, тебе еще надо будет договориться с Сидом. Я только передам ему твое предложение, а там, уж как договоритесь…

– Все равно, спасибо. Могу я угостить Вас пивом.

– Это будет приятно, – и вовсе смягчился водитель, и даже улыбнулся девушке, предъявив желтые, но вполне еще крепкие и ровные зубы…

Заказав пива водителю, она кивнула ему и отправилась к своему столику. Ей опять предстояло ожидание, но это было уже другое ожидание, более осмысленное, к тому же, с легким налетом надежды. Кроме того, у нее появилось время разобраться, что же именно в водителе, говорило в пользу ее выбора. То ли руки, то ли нечто в выражении лице, но скорее все-таки руки, они были не очень чистыми, не ухоженными, да еще с какими-то царапинами и ссадинами. А присмотревшись, Вероника заметила темные разводы чуть повыше запястья, куда, по-видимому, не добрались вода и мыло. А еще изломанные ногти с черной каемкой, а на большем пальце ноготь и вовсе был синий и какой-то страшный. Да, это были руки механика или водителя. Человека, который много время проводил, общаясь с железом, подолгу сидел в кабине грузовика, мотался по дорогам страны, и вполне может быть, не только этой…. Возможно, что Вероника половину этого просто придумала, но зато оказалась права в главном.

А потом Веронике приспичило, и она чуть ли не бегом отправилась в дамскую комнату. После известного, вполне естественного действия, она решила, что не будет большой беды, если она задержится на свежем воздухе и выкурит сигарету. После небольшой дозы никотина в голове прояснилось, по-видимому, ей предстояло ждать не меньше часа. Пересекая бар, она заметила, что водителя-дальнобойщика уже нет на месте.

– Очень хорошо, – сказала она, обращаясь к самой себе, – может, ждать долго, и не придется. Хорошо бы еще и Сид согласился… Оп!

Последнее было произнесено по совершенно другому поводу. За столиком, который раньше был целиком в ее распоряжении, сидел посторонний мужчина. Вероника подошла ближе. Сначала она хотела окликнуть его и назвать Сидом, но потом передумала. Этот незваный сосед, чей возраст надежно застрял где-то между тридцатью и сорока, вряд ли мог быть водителем. Скорее, он принадлежал…, да, даже и сомневаться не стоило – незваный сосед, конечно же, был охотником.

– Добрый вечер, – он быстро посмотрел на девушку, и сообщил, как показалось Веронике, с некоторым вызовом, – я без разрешения.

– Я заметила, – кивнула девушка, и уверенная что ее незваный сосед не поторопиться, чтобы пододвинуть к ней стул, устроилась сама.

Девушка заказала себе очередную порцию кофе, только на этот раз совсем некрепкого и молоком и принялась разглядывать человека напротив, не очень откровенно, но и, не особенно скрывая это. А посмотреть было на что! У него был такой вид, он просто сам напрашивался, на то что бы на него пялились. Начиная с одежды, в ней было очень много не сочетающихся цветов, из-за чего она выглядела как картинка, шестилетнего ребенка, много яркого, а смысл – загадка даже для художника. Остальное тоже было вызывающим, нескладная тощая фигура, длинные руки, такие длинные, что выглядывали больше положенного из рукавов куртки. Бритая голова с нелепой, оставленной на затылке косичкой…, а еще…. Каждая следующая минута, потраченная на рассматривание незваного гостя, выявляла все новые и новые несуразности…

Подошла хозяйка и принесла заказанный девушкой кофе. Взглянув на нее, Вероника с некоторым удивлением заметила, что взгляд этой дамы в пост бальзаковском возрасте, странно замаслился, да и сама она…, подтянутый живот, грудь вперед…

– Издевается она над ним что ли, – удивленно пробормотала про себя Вероника.

Ей, совершенно незнакомой, с укладом местной жизни было совершенно невдомек, что и десяток таких очаровашек как она, готовых выложить сотню монет за ужин не стоят даже одного взгляда охотника, пусть он даже и на мели…

– Что желаете? – проворковала хозяйка, наклонилась ближе. Настолько ближе, что ее пышный бюст, лишенный по случаю охотничьего сезона лифчика, устроился, по-домашнему, на плече охотника.

– Бифштекс, с кровью и стакан водки.

– Стакан? – переспросила с нескрываемым уважением хозяйка.

– Да, я пью по-славянски, – с вызовом произнес охотник, коротко взглянув на Веронику.

Хозяйка с нескрываемой ревностью, но и покорностью же приняла заказ – еще одна местная особенность…. Таковы они были, местные женщины, согласные быть вторыми, лишь бы воля охотника была исполнена. Приняв заказ, она исчезла, но вернулась через пару минут уже с заказом, плюс, кое-что от себя.

– Я не заказывал, – он указал пальцем на салат, чем вызвал дополнительное восхищение официантки.

– Это за счет заведения, – пояснила она и тут же добавила, но если Вы не будете, то я уберу.

– А, – махнул рукой охотник и с некоторой брезгливостью в голосе произнес, – оставьте, – и добавил, с еще большей брезгливостью, – спасибо…

За столом воцарилось молчание, мужчина явно нервничал, а Веронику это забавляло, и она молчала специально. Понимая, что бессловесным он выглядит еще смешнее, охотник взял стакан водки, выпил, приблизительно треть, едва не задохнувшись, покраснел, на глазах его выступили слезы. Пришлось отставить спиртное, и постараться как можно быстрее, заесть неприятный вкус. Вероника не выдержала и фыркнула. Охотник оторвался от салата и вопросительно посмотрел на девушку.

– Это не по-славянски, – пояснила она, указывая на недопитый стакан.

– Подделка. Настоящая русская водка не дает такого эффекта, – произнес в свою защиту охотник.

– Настоящая русская водка совершенно отвратительна на вкус. Ее не столько пьют, сколько глотают, чтобы не сжечь горло, – произнесла Вероника, демонстрирую свою информированность в данном вопросе.

– А ты пробовала русскую водку?

– Мне рассказывали, – пожала плечами Вероника.

Пришло время следующей паузы, во время которой охотник успел основательно приложиться к бифштексу и охарактеризовать его, как недостаточно качественно приготовленный. Вероника оставила его реплику относительно качества и рецептуры местной кухни без ответа.

– Ты не здешняя, – то ли спросил, то ли пожелал продемонстрировать свою наблюдательность охотник.

– Нет, – Веронике не хотелось поощрять его своей разговорчивостью, и умышленно отвечала коротко.

– Я, знаешь ли, тоже, – вся тяжесть разговора легла на недостаточно развитые плечи охотника, но он старался, как мог, – раньше бывала здесь?

– Нет.

– А я здесь уже не в первый раз. Здесь одно из самых лучших охотничьих угодий. Не такие, конечно, как в Сибири, но не всегда есть возможность выбирать…

Девушка сделала неопределенный жест.

– Я охотник, если ты, конечно, понимаешь – продолжал незваный гость.

– Ну, об этом несложно догадаться, – спокойно отреагировала Вероника.

– Почему, – охотник заметно повеселел, видимо сказывалось и спиртное и то, что собеседница ответила целым предложением.

– А здесь все охотники, – Вероника кивнула в сторону, подразумевая большинство тех, кто находился в баре.

– Ты тоже?

– Я – нет. Но я здесь и не задержусь.

– Это не важно. Я просто так спросил. То, что ты не охотник я и сам понял, причем, сразу. Более того, я с уверенность могу сказать, что ты даже не подружка охотника. Верно?

– А чем отличается подружка охотника от всех остальных подружек.

– У нее взгляд такой же, как у охотника. Она ищет жертву.

– По-моему, это взгляд проститутки.

– Шутишь, – не понял ее охотник, но обиделся, – как можно сравнивать этих отверженных ничтожеств со здоровыми представителями нации.

– Еще скажите с элитой, – фыркнула Вероника, незаметно для себя заводясь.

– И скажу. Более того, охотники, действительно элита. Живая, свежая кровь, текущая в ослабевшем теле этой страны.

– Охотники – здоровье нации, это что, дурная шутка?

– Ты зря смеешься, я объясню…

– Не надо, – Вероника помотала головой, – заранее уверена, что это будет очень познавательно, но избавьте меня от этой лекции.

– Ты не интересуешься политикой?

– Как и охотой.

– А зачем же тогда ты сюда приехала?

– У меня были здесь дела. Теперь дела закончены, и я уезжаю из этого сумасшедшего дома.

– О-о, я узнаю эти слова и этот взгляд. Так говорили те, те предатели и трусы, по воле которых мы проиграли в войне.

– А это-то здесь при чем?!

– Это неразрывно связано! Как причина и следствие.

– О, Боже, – пробормотала Вероника и завела глаза, видя, что ее сосед отодвинул тарелку и готов разразиться лекцией.

– Ты женщина, и только это тебя прощает, – обиделся во второй раз охотник, увидев реакцию собеседницы. Хлебнул еще водки, поморщился и снова принялся за мясо…

– И что это значит? – закипела Вероника.

– Что, что?

– Что значит это ваше пренебрежительно – ты женщина? Что, женщина синоним слова слабоумная?

– Нет, – охотник с пугливым удивлением смотрел на девушку, – просто я имел в виду, что женщины не интересуются политикой, потому, что у них другие интересы…

– И вы знаете, какие?! – наступала Вероника.