Усену: Дорога к Телецкому озеру. Цикл «Усену». Книга Первая

Часть II: Я буду жить!

I Ох уж эта молодежь

Наступила зима. Горы покрылись снежными шапками, леса укрылись белым покрывалом. Луга и поля, что простирались некогда вплоть до лесной полосы, превратились в снежные степи. Ветер, почувствовав свободу, гулял по горным вершинам, степям не встречая преграды. Кружа и зазывая, он гнал снежные хлопья снега с гор в степи, а оттуда в лес, и обратно. Проникая даже в самые глубокие расщелины, котловины, пещеры, ветер везде нес холодный пронизывающий сухой воздух зимы.

В широкой просторной пещере спали четыре зверька. Свернувшись в калачики, мирно спали Усену и Риш, Охва и Ита. Манулы спали в глубине пещеры, оставаясь почти в недосягаемости от холодного ветра.

Подул сильный порыв ветра, завывая и шепча на своем, понятном только ему языке. От резкого порыва холодного воздуха первым проснулся Усену. Вздрогнув, он поднял голову, огляделся. В пещере царила тишина и покой.

На протяжении целого месяца, Усену не выходил из пещеры. Повязку с его лапы сняли давно, и все раны затягивались, но ему воспрещалось много двигаться и тем более выходить из пещеры.

Усену вздохнул полной грудью морозный воздух, и выдохнул с мыслью, что сегодня он точно должен выйти на природу. От того ли, что он громко подумал, или тяжело вздохнул, проснулся Риш. Вскочив на лапы, лисенок пристально принюхался, не подошел ли кто близко к пещере. Почти сразу из глубины пещеры вышли Охва и Ита. Усену видя, что надсмотрщики проснулись, резко погрустнел и опять лег с открытыми глазами.

– Усену что с тобой, тебе не хорошо? – спросил взволнованно Риш.

Подбежала Ита, успокаивать, метавшего из угла в угол Риша.

– Охва, нужна еще трава! Ему плохо, орехов сюда, быстрее!

Охва, уже привыкший к таким проявления заботы Риша, только улыбнулся и поковылял, как обычно утром, из пещеры, подышат свежим воздухом.

– Риш, Риш, успокойся все со мной в порядке, – успокаивая его, нарушил молчание Усену.

– Точно?! Покажи свою лапу! Теперь раны! Ты точно уверен, что все в порядке? – начал Риш, обшаривая Усену с головы до пят, – Хвост, с ним все порядке, он опух!

– Риш, это зимний мех, я им весь покрылся, – сказал печально Усену.

– Ну-ка, ну-ка, а да, по правде, – успокоившись, присел Риш.

– Я здоров, здоров. И сегодня я намереваюсь отправиться на охоту с вами.

– Нет, нет! – поменявшись в лице, закричал Риш.

Ита отмахивалась, заволновавшись, как и Риш.

– Ну вот, опять – сказал Усену, с улыбкой наблюдая, как Риш и Ита разыгрывают трагедию.

– Послушайте, – не выдержав Усену, и прижав одной лапой Риша, а другой Иту, четко произнес:

– Я сегодня пойду на охоту с вами или без!

– На охоту? – послышался старческий голос Охвы, – Тебе еще рано!

Усену, от неожиданности отпустил Риша и Иту.

– Вот и мы про это ему твердим, – отдышавшись, сказал Риш.

– Но, я здоров! – запротестовал Усену.

– Ни каких – но и точка. Ложись спать! – сказал, как отрезал Охва.

Усену уважал старика и не хотел его сердить. Кивнул головой он лег отдыхать.

– А вы отправляйтесь на охоту, удачи вам! – сказал Охва лисенку и Ите.

Не смея ослушаться, Риш и Ита выбежали из пещеры.

Лежа на своем привычном месте, Усену начал размышлять.

– На охоту они обычно уходят вместе. Охотятся почти до темноты. Приходят – опять вместе. Они весь день на свежем воздухе, им нескучно. А я, остался один… Лежу и скучаю, вспоминаю прошлое, скорблю. А после охоты они веселятся вместе, играют, а я всего лишь наблюдатель. Такое ощущение, что я в этом мире никому не нужен…

От всех этих мыслей у Усену закружилась голова, и он задремал. Охва видя, что барсенок засыпает, пошел к себе вглубь пещеры. Как только кончик хвоста манула скрылся в темноте, Усену приоткрыл глаза. Немного подождав, барс привстал, подвигал лапой. Она больше не ломила и не болела. Тихо ступая на подушечки, Усену направился к выходу. Оказавшись снаружи, он побежал рысцой, ослепляемый светом.

Спустя несколько секунд в темноте пещеры загорелись глаза с круглыми зрачками.

– Ох уж эта молодежь, – прошептал Охва, еще заранее раскусив барсенка.

Наблюдая как тот исчезает за порогом его дома, он тяжело вздохнул и побрел к себе в глубь пещеры.

II Где все началось

Погода стала резко меняться. На смену хмурому, сухому дню, пришло солнце со своим веселым, ярким убранством. Перестал идти снег. Но ветер оставался все так же суров и непреклонен.

Почувствовав волю и простор, Усену решил проверить себя в бегу. Побежав несколько десятков метров, он остановился, осмотрелся. Его взгляд привлекли горы, расположенные рядом. Измерив их хмурым взглядом Усену, бросился бежать. Достигнув первую преграду, Усену собрал все силы, и с разбегу прыгнул на камень. Поскользнувшись при приземлении Усену, все же устоял на выступе. Присмотрел еще один по выше. Еще раз прыгнул. Взобравшись через пару минут повыше, Усену обернулся. Его взору открылся бескрайний снежный пейзаж. Внизу, у подножия горы начиналась степь, а вдали виднелся лес, серый и угрюмый.

Долго Усену всматривался в местность. Пока вдруг его внимание не привлекли две серые точки в степи, что чернели на снегу. Они бегали, без остановки, то появляясь, то исчезая в небольших кустах. Смотря на метавшиеся точки, он вскоре понял, что это Риш и Ита охотятся на мелкую дичь.

Усену решил присоединиться к ним, но пробраться к ним незаметно. Барс мигом спрыгнул на землю. Осмотревшись кругом, он не заметил ни одного укрыться, снова скрылся в скалах, присматривая удобный путь к друзьям. Наконец он нашел один такой, но для этого надо было подняться повыше, пройти скалы, и спустится и затеряться в кустарниках.

На этом и порешив, Усену, совершая высокие прыжки, начал подниматься выше в горы, стараясь оставаться незаметным. Вдруг он остановился. Перед ним оказалась пропасть, хоть и не глубокая, но возможности ее перепрыгнуть было мало. Немного подумав, он решил не рисковать, и обойти её. Поднимаясь еще выше, барс увидел заметенную снегом тропинку, и решил пойти по ней.

Идя узкой горной тропой, барсенку вдруг показалась, что она ему знакома. Ступая все медленнее и медленнее Усену, чувствовал, что сердце его готово выпрыгнуть. Остановившись от страха, он замер на месте. У барса расширились глаза, дыхание участилось. Ему вспомнились события того дня. Те трагические моменты, эта тропа, по которой Усену и Олеаш вели тяжелораненую мать в пещеру.

Да эта была та самая тропа. Именно следуя по ней, они были вместе в последний раз… Именно здесь Олеаш начала отвлекать охотников от тропы… Здесь она решила пожертвовать собой ради него и матери. И кинулась на пса, чтобы не дать ему отыскать дорогу в их дом…

Все эти события мигом пролетели в голове Усену. Барс начал нервно оглядываться, задыхаться.

– Бегите, я их задержу…

– Не-е-е-т, ма-ма…

– Ступайте с миром… – то тут, то там, слышались Усену голоса из прошлого.

Не в силах противостоять страху, он бросился бежать прочь. Спасаясь от призраков прошлого, Усену побежал обратно, к пропасти. Не успев остановиться перед ней, он перепрыгнул через нее. Сам не понимая, как это ему это удалось, он продолжил бежать дальше, и вскоре очутился на тропе. Немного остановившись, он заметил пару выступов. Прыгнул, потом еще раз. Затем кубарем скатился в кустарники.

Распластавшись в них, лежа на снегу лицом, Усену немного отдышался, приподнял голову, осмотрелся. Вскочив на лапы, более не оглядываясь, он рысцой побежал прочь от этих мест, что были пропитаны прошлым…

Его бег остановился, лишь когда неподалеку послышался знакомый голос.

– Ита, тебе показалось, – раздался голос Риша.

Усену приник к земле. На время забыв о друзьях, он вспомнил о своем плане. И начал подкрадываться к ним.

– Нет здесь Усену, он в пещере, набирается сил. А теперь пошли, мы удачно поохотились, всем хватит. Вечером продолжим.

Усену подкрался поближе, подглядывая за ними из кустов. Он увидел Риша, а рядом Иту, нервно оглядывающуюся и пристально всматривающуюся в кусты.

Усену случайно сделал неосторожное движение, задев ветку, с которой повалился снег.

Шерсть встала дыбом на Ите, ее хвост расфуфырился, и она начала показывать на кусты лапами. Риш с опаской подошел к кустам, заглянул в них – никого.

– Успокойся, пойдем лучше проведаем мою семью, – успокаивал ее Риш.

Развернувшись к ней, он направился в сторону леса.

– А это у тебя здорово выходит, изображать Усену… Особенно расфуфыренный хвост, в точности, как у него, – залился чистым радостным смехом Риш, удаляясь с Итой в сторону леса, что лежал неподалеку.

Затаившийся Усену, не мог поверить услышанному.

– У Риша есть семья, – прошептал он.

Он ни разу о ней не рассказывал ему. Подождав пока Риш и Ита удалятся, барсенок решил проследить за ними. Идя по их следам, все ближе приближаясь к лесу, Усену не переставал думать:

– В чем же причина молчания Риша?

В голову лезли самые странные мысли, перемешиваясь со всевозможными страхами и сомнениями.

Вскоре до слуха Усену начали доходить голоса. Приближаясь все ближе и ближе, голоса становились отчетливее и понятней. Дойдя до места, где заканчивались кусты, Усену увидел Риша и Иту в окружении трех лисов, одного покрупнее, и двух ровесников лисенка.

Понимая, что спрятаться уже негде, Усену затаился. Все лисы собрались около опушки леса, рядом с норой. Со всех сторон росли деревья и кустарники, поэтому они не опасались быть замеченными.

– Да все со мной в порядке, – отвечал Риш, пытаясь выбраться из объятий лисицы.

– Сынок ты же знаешь, после тех дней, я боюсь за вас, и трясусь при каждом шорохе…

– Мам я уже всему научился, – вырвался из ее объятий Риш.

– Мы вместе с Итой охотимся самостоятельно месяц, и нам хватает и на Охву, и на Усену.

– Кстати, а как на счет твоего друга?! Я его когда-нибудь увижу? – спросила мама Риша.

– Мам, мы уже об этом говорили!

– Ну как знаешь, – встретила на его лице упрек лисица, и вспомнив, что хотела ему рассказать, проговорила:

– Я хотела сообщить тебе новость… Но думаю, что твои сестра и брат сами скажут.

– Мы тут по сообщались, – начал его брат, – И решили…

– Что с наступлением весны мы уйдем из дому, и начнем жить самостоятельно, – перебила его сестра.

– Самостоятельно?! Но вокруг полно опасностей. А кто будет заботиться о маме? – всполошился Риш, впив в них взгляд полный упрека.

– За меня не волнуйся сынок, я еще сильна и молода духом. Пусть живут как им заблагорассудится – это их выбор… А ты Риш – что решил? – обняла сына мама, видя его беспокойство за нее.

– Пока не знаю…

– Пока не знаю, не будем об этом! Вот так друг, – начал бубнить себе под нос Усену, теряя терпение.

Куда больше он начал злится, когда лисы начали играть и резвиться. А он вынужден был наблюдать за всем этим со стороны. Не выдержав, Усену, встал во весь рост, и не боясь быть замеченным, развернулся к ним спиной. Он тихо побрел прочь, бубня себе под нос, и глотая горькие слезы обиды.

Играя, Риш и Ита не заметили Усену. Зато он не остался незамеченным матерью Риша.

– Я пойду, прогуляюсь, а вы пока побудьте здесь, – сказала она детям.

– Ладно, только недалеко, – ответил Риш, отбиваясь от брата и сестры.

Лисица, засомневалась, друг ли это Риша, или другой барс, и решила проследить за ним.

Сначала Усену хотел идти к Охве, но перехотел. Он еще до конца не успокоился, чтобы возвращаться домой.

– Я должен побороть себя, – сказал сам себе Усену, и бросился бежать прочь от леса, в сторону скал.

Добежав до них, Усену, начал пристально вглядываться, стараясь вспомнить, где начинается тропа, ведущая домой. Наконец, после долгого обхода вдоль нагроможденных камней, Усену нашел узкую тропинку между скалами, ведущую наверх. Немного постояв в нерешимости, Усену решился ступить на неё.

Каждый шаг давался с трудом. Постоянно озираясь по сторонам, на каждый шорок, он двигался все выше и выше. Достигнув поворота, Усену остановился.

– Она там, за поворотом! Наша пещера, мой родной дом… Где все началось, и где все кончилось…

Усену тяжело опустил голову, дрожа все телом от страха и волнения. Он тихо вздохнул, и пошел дальше. Завернув за поворот, он остановился. Барсенок вспомнил эту площадку, где они любили играть, и осматривать близлежащие территории. Как через игры осваивали основы охоты. Вспомнил свою маму, сестричку…

Не ощущая такого горя, как в первые дни, после их утраты, страшась этого больше самого страха, Усену направился в пещеру. Возле входа, он замер на доли секунды, не смея сделать шаг внутрь. Неописуемый ужас сковал его тело, лапы не слушались, глаза застелила пелена, все перед ним поплыло. Разум толкал его прочь – бежать, спасаться, но сердце… Сердце тянуло его туда, где он впервые увидел свет, познал счастье, теплоту и нежность любящего сердца. Сделав последнее усилие, Усену сдвинулся с места. Через мгновение он исчез в расщелине скалы, оставив позади настоящее, и вступил в прошлое…

Вышел из пещеры Усену немного успокоенный, сконцентрированный на одной мысли, со сдвинутыми хмуро бровями.

– Я обязательно ее найду! Я буду жить ради тебя мама, и ради сестры! – тихо шепнул Усену, достигнув края площадки, с которой некогда осматривал этот мир, от которого ожидал много чудесного и прекрасного. Но судьба распорядилась иначе, и преподнесла ему в первые месяцы жизни такое, что и врагу не пожелаешь.

– Я буду жить! – не выдержав наплыв эмоций, крикнул Усену, задрав голову к небу.

Мокрый снег начал падать на его лицо и тут же таять, стекая вместе с горячими слезами на голый камень.

Усену начал тяжело дышать, нахмурив брови и смотреть в одну точку, погрузившись в мир мыслей и воспоминаний. Со временем дыхание его успокоилось, разум начал проясняться.

Вдруг он услышал знакомый голос, позади себя:

– Это правда ты – Усену!

Услышав свое имя, барсенок повернул голову. Рядом с ним сидела мать Риша.

– Ты удивлен, что я тут? Я шла за тобой от самой норы. Я видела тебя, и все поняла.

Усену ничего не ответил, а только отвернулся, пряча от не слезы. Он стал шмыгать носом.

– Послушай Усену, Риш не говорил о нас потому, что не хотел бередить твои душевные раны.

– Не получилось, – коротко ответил Усену.

– Вижу, вижу… Но знай, Риш заботился в первую очередь о тебе. Теперь ты его семья, а он твоя!

Усену молчал, но слова матери Риша взволновали его.

– Узнаю Риша, – сказала мать, откапав в снегу пахучую траву, неподалеку от входа в дом барсенка.

– Этому я его научила. Он применил навык, чтобы спасти вас… И после всего, ты на него сердишься?! – немного подумав, лисица продолжила:

– Я предупреждала Риша, что все этим кончиться.

– Чем?

– Ваша дружба рухнет, – отвечала лисица с хитростью.

– Нет, не рухнет, – ответил Усену, задумавшись над ее словами.

– Но твое доверие… Оно подорвано. Он утаил от тебя столь важную деталь, как свою семью. Это было с его стороны несправедливо, после всего, что с тобой произошло. Он прекрасно знал последствия своего поступка, но так и не нашел в себе силы обо все тебе поведать.

– Но почему, почему?!

– Потому что я попросила его об этом.

– Что?! – впил в лисицу вопросительный взгляд Усену, и встретившись с ее виноватыми глазками, не находил себе места.

– Нет ничего хуже для матери, как потеря ее ребенка. И нет ничего страшнее для дитя, как смерть родителей. Я прекрасно это понимаю, ведь я тоже мать… И, как любящая и заботливая мама, я сочувствовала твоей утрате. Но прекрасно понимала, что ты не был тогда готов вновь столкнуться с семьей. Твое сердечко разорвалось бы на части, увидав чужое счастье… Прости сынок, я не желал зла ни тебе, ни твоему сыну.

Последние слова она произнесла почти шепотом, и искренне положив руку на барсенка, провела ею по его спинке, и удалилась. Оставив Усену, полного раздумий и колебаний. Он прекрасно знал, что должен сделать – но гордость, отчаяние и обида мешали сделать правильный выбор.

Усену еще долго сидел неподвижно, смотря вдаль, хмуря брови и вырабатывая план действий. Когда уже начинало темнеть, и пошел снег хлопьями, Усену очнулся. Первое что он почувствовал, был сильный голод и усталость. Он решил, что пора возвращаться. Усену еще раз взглянул на вход в пещеру. Кивнув в ее сторону, он отправился по тропе вниз.

По пути в пещеру Охвы, Усену решил поохотиться, чтобы хоть немного унять боль в животе. Добыча оказалась довольно скудной, но все же добавила немного энергии на путь, который барс проделывал бегом, как будто его кто-то подгонял.

Усену добежал до пещеры, когда уже было темно. Прямо у входа его встретил взволнованный Риш, метавшийся из угла в угол.

– Усену, ты где был? Тебе нельзя было уходить, ты еще не выздоровел! – начал Риш.

– Я здоров и полон сил, – отвечал Усену, – Лучше похвались, что поймал. Есть больно охота.

– Сейчас, сейчас, – Риш и Ита стали приносить всевозможную добычу, расположившемуся как всегда на своем месте, Усену.

– Да, вам сегодня улыбнулась удача, – начал Усену.

– Даже рыба есть, хоть и мелкая. Риш, ты как всегда, спас меня, – сказал барс и принялся есть.

– Возвращение блудного барса, – послышался старческий голос Охвы, выходящий посмотреть на Усену.

– Да я вернулся, ты уж меня прости Охва. Но я должен был уйти, чтобы все понять.

– И ты понял? – спросил Охва, чуть наклонив голову.

– Да, понял.

– А где ты все-таки был? – немного нервничая, спросил Риш.

– Я нашел ту тропу, которая ведет к моему родному дому. Я был внутри нее… А когда вышел, понял, что путь мой еще не окончен. Я должен отправиться на поиски сестры.

Риш, при упоминании о сестре Усену, поник головой. Ита нервно закопала землю когтями.

– Что-то не так? – поинтересовался Усену. – Риш, что с тобой?

– Усену я должен, кое-что тебе сказать. Я не рассказывал, опасаясь тебе навредить, – начал Риш.

Ита попыталась остановить Риша, но лис отстранил ее и продолжил:

– Все это время, когда ты выздоравливал, мы с Итой не только охотились.

– Да вы что в снегу играли? – улыбаясь, спросил Усену, поняв к чему ведет разговор друг.

– Нет, нет Усену, мы ходили к моей…

– Семье! – опередил его Усену. – Да я все знаю.

– Но, но… – заикаясь, начал Риш.

– Ни каких, но! Я сегодня за вами следил, и все видел сам. Ты очень плохо поступил и сейчас будет расплата.

Усену поднялся во весь рост, и продолжал:

– Риш, Ита подойдите ближе, – медленно и сурово проговорил барс, выпуская ногти из подушечек лап.

Видя, что Риш и Ита оцепенели, от неожиданной реакции друга, он начал медленно приближаться сам. Тихонько подвинув Иту и Риша к себе, он замахнулся лапой.

– Так легче будет, – прохрипел Усену и поднял лапу.

Резким движением, прихватив обоих, он прижал их в себе:

– Вас обнять!

Риш сообразив, что Усену пошутил, развеселился, и, стараясь выбраться, кусал лапу барсу. Ита впала в ступор, не понимая, что происходит. Вскоре Усену освободил их из своего объятия.

– Усену я должен был давно все рассказать тебе, но… – начал Риш, немного успокоившись.

– Я боялся…

– Риш, я понимаю тебя. Ты старался меня уберечь, – сделал паузу Усену.

– Но после сегодняшнего дня я понял, что ты не мой только друг, ты моя семья, а я – часть твоей!

– Правда?! – немного задумавшись, проговорил Риш.

– Да Риш, это так. Я сегодня был там, у пещеры, кто покоится моя мама! Я обещал ей жить, и я буду! Скажи, как можно жить без семьи и друзей, без цели в жизни? Это не жизнь! Но теперь, когда я понял, что я не один, что у меня есть ты Риш, и ты Ита, и конечно Охва, я счастлив. Я проснулся. Я готов идти вперед, на поиски своей сестры!

– И я готов, – отозвался Риш.

– А когда в путь?

– Не сейчас Риш, не сейчас, – сказал Усену, мельком посмотрев на Охву, потом посмотрел на Риша, продолжил:

– Я понял все это благодаря твоей маме.

– Моей маме?! – удивился Риш.

– Да… Она заметила меня, когда я уходил от вас, и проследила за мной. около пещеры она мне все рассказала, и объяснила. Я ей очень благодарен…

– Ну что вы встали как вкопанные? – спросил Усену, после паузы:

– Есть будете или вы на диете?

Риш с радостью, и с облегченным сердцем, принялся кушать. Ита с некой опаской, тоже немного закусила в сторонке.

Подкрепившись, Риш решил погрызть лапу Усену, барс охотно включился в игру.

– Лучше с Итой, а то она еще не отошла, – сказал шепотом Усену Ришу. И легонько отбросил лиса к Ите. Риш принялся играть с ней. Она вскоре немного успокоилась, и тоже включилась в игру.

Усену решил разнообразить игру, и стал мешать Ришу своим хвостом, выступая на стороне Иты. Лисенку пришлось нелегко. Отмахиваясь от хвоста барсенка, он всячески старался уберечь свой от цепких коготков Иты.

Усену, наблюдал за игрой уже без сожаления и грусти, осознавая себя участником ее. Он перестал чувствовать себя одиноким и несчастным. Впервые за последние недели, он улыбнулся, искренней улыбкой, полной надежд и ожиданий.