Спящие

Временный.

Спящая побежала к вахте. Изучающее выражение лица сменилось на яростную маску. Окровавленная пустая глазница и перекошенный рот делали некогда прекрасное лицо настолько уродливым, насколько ни у одного воображения не получится. Вика еще ничего понять не успела, когда Руслан рывком вскочил и бросился к выходу. Доли секунды и он в коридоре. Виктория поддалась мгновенной панике, помчалась следом. От вахты до выхода из здания не более трех метров. От коридора, откуда выглядывала спящая, до выхода свыше пятнадцати…

Когда Вика выбежала в коридор, то в двери, которая вела на улицу, успела увидеть лишь спину Руслана. Из холла доносился топот босых ног. В голове моментальной фотографией возникла дверь на улицу – ведь на ней ручка изнутри! Оглянувшись, увидела, что спящая не добежала и поспешила замуровать ожившее тело в этом отстойнике трупов. Дверь оказалось слишком тяжелой.

– Руслан, помоги! – голос почудился Вике неожиданно писклявым. С надеждой оглянулась…

Летняя ночь, вместе с затихающим шумом города вползла в дом мертвых через открытую дверь. Частые шлепки раздавались все ближе, а разгоряченному мозгу казалось и вовсе рядом. Вика толкала дверь и та, медленно, но верно, прикрывалась. Оставалось совсем немного, когда шлепанье остановилось, и мертвец начал давить с той стороны. Сердце работало гулко и натужно. Вика уступила напору спящей и в образовавшуюся щель просунулась рука. Шлепнув чуть выше Викиной головы, следующим движением схватилась за кисть. Ощущение препротивнейшее. Захотелось отодвинуться от этой холодной словно резина, руки. Но отодвинуться означало уменьшить рычаг…

Хватка оказалась крепкой, и вскоре стало всерьез больно. Несколько секунд дверь оставалась на месте, а затем спящая начала открывать. Самое пугающее, что все происходило в полной тишине – Вика не слышала ничего с той стороны двери. Лишь холодная рука больно сжимала кисть.

«Еще немного и она сможет выбраться. Плевать, что агрессивный мертвец попадет в город – главное спасти свою жизнь. Убежать не смогу – каблуки», – проносились в голове Вики панические мысли.

Опершись на правую ногу, принялась стряхивать туфлю. Как назло слетать та не собиралась. Наконец получилось, и Вика оперлась на левую ногу, уступив позиции. Дверь приоткрылась, и в проеме показалось плечо.

Вика судорожно задергала правой ногой. Туфля слетела, звонко стукнувшись набойкой о стену. Сотрудница спецхрана, оставшись босиком, надавила на дверь, приготовившись бежать. Дверь неожиданно поддалась, но не закрылась – помешало плечо спящей.

Успех «окрылил». Вике и в голову не пришло, что она обута и постоянно перебирает «уезжающие» ноги, а спящая босиком. Не придумав ничего лучше, Виктория просто продолжала давить на дверь. Рука, сжимающая кисть, несколько ослабила хватку, затем и вовсе отпустила, спящая с трудом высвободило плечо. Дверь дернулась и с шумом захлопнулась. Несколько секунд Вика давила на нее.

Неистовый стук с другой стороны заставил отшатнуться.

– Открой! – раздался вопль из-за двери.

Вика собрала разбросанные туфли и поспешила к выходу. Несколько раз оглянулась. Позади лишь серебристая дверь и темный коридор.

– Выпусти! – глуше и глуше доносились крики.

Выбравшись на свежий воздух, Вика плотно закрыла дверь, и села рядом, опершись на стену. Отдышавшись, прислушалась.

Шум города и никаких посторонних звуков.

* * *

– Вика, – тихо позвал напарник.

Она посмотрела на Руслана. Освещенный белым светом лампы над входом, напарник выглядел не менее жутко, чем спящая в спецхране. Испуг не сошел с его лица: глаза не отрывались от двери, губы нервно подергивались.

– Прости, – прошептал он. – Я чего-то… не знаю…

Вика глубоко вдохнула. Тело покрылось гусиной кожей, руки мелко-мелко дрожали. Теперь она поняла насколько перепугалась. Медленно, опираясь на стену, словно дряхлый старик, встала на ноги.

– Что теперь делать? – голос предательски дрожал.

– Наверно…

– Откройте, кто-нибудь! – донеслось из спецхранилища. – Выпустите!

Крик звучал тихо, но среди уснувшего города разносился, будто гром в горах.

– …стоит позвонить Евгении Порфирьевне, – закончил Руслан.

– Я телефон там оставила, – кивнула Вика на дверь.

Руслан достал мобильник. Свет экрана вырвал из темноты его бледное лицо. Телефон трясся в руках так, что за неполную минуту чуть два раза не выпал.

– Дай я, – сказала Вика.

Руслан отдал мобильник и, закрыв лицо ладонями, присел к стене.

– Выпустите! Пожалуйста! – донеслось из спецхранилища.

Вика вошла в телефонную книгу, где среди разнообразных «Вова», «Вова2» да «Телка с пятым» отыскала запись «Порфирьевна».

– Слушаю, – раздалось из трубки после третьего гудка.

– Евгения Порфирьевна…

– Это кто? – перебила начальница.

– Вика. Вика Волк.

– Вика?! – последовала короткая пауза. – Что случилось?

Руслан сидел возле стены и тер виски. Виктория прекрасно понимала, что больше охранником в спецхране ему не быть. Руслан почувствовал, что на него смотрят, поднял взгляд.

– У нас ЧП, – призналась она. – Спящая выбралась.

– Как понять выбралась?!

Вика на мгновение представила, как Евгения Порфирьевна спит в кровати с мужем. Тилилинькает телефон. Супруг недовольно бурчит: «Какая гадина может во столько звонить?». Жена полусонная тянется к телефону. Нажимает кнопку ответа. А ей на «Алло» отвечают «ЧП».

– Автоматика не сработала. Спящая разгуливает по спецхрану.

– Ничего не поняла, – Вика буквально слышала, как в голове начальницы начинают скрипеть шестеренки, разгоняясь до предельной скорости, называемой мыслью. – Как понять разгуливает? Ладно… Вызывай наряд, пусть…

– Евгения Порфирьевна, мы с Русланом на улице…

– Дай мне, – напарник стоял рядом, протягивал руку.

Вика после секундного колебания отдала телефон.

– Евгения Порфирьевна, – начал он. – Возникла сложная ситуация и нам пришлось покинуть пост. Мы находимся возле дверей спецхрана. Спящая заперта внутри. Связаться со спецслужбами не можем… – некоторое время напарник слушал, что говорила начальница. – Ясно.

Руслан медленно спрятал телефон в карман. Помолчал, а затем сказал:

– Может, скажем по-иному… нежели все было на самом деле?

Вика пристально поглядела на него. Руслан смотрел в землю, не хватало лишь круговых движений ногой для полного сходства с нашкодившим подростком.

– Давай скажем, – напарник видел, что Вика колеблется. – В долгу не останусь. Честно, – глазами щенка посмотрел на коллегу.

– Хорошо, – медленно произнесла Вика. – Скажем.

– Мы оба побежали, – воодушевился он. – Оба закрыли дверь. Побежали потому что… Потому что…

– Спящая была близко, и ничего другого не оставалось.

– Да-да! Спящая была уже близко!

– Что нам сейчас делать? – сменила Вика тему разговора. – Что сказала Евгения Порфирьевна?

– Ждать.

* * *

Ожидание продолжалось недолго. Вика с Русланом не успели оправиться от потрясения, когда перед спецхраном, оглушив скрипом неисправных тормозов, остановилась белая «ауди».

На машине отсутствовали мигалки и положенные полиции опознавательные знаки, потому Вика решила, что приехала Евгения Порфирьевна. Начальница вышла из задней двери. Выглядела она на редкость плохо. Весь дневной лоск, создаваемый тонной косметики, улетучился, явив истинное, покрытое паутиной морщин, лицо. Следом за ней выбрался грузный майор, а с передних сидений два старших лейтенанта. Высокий, лысый атлет и худощавый, стриженный «под ежик» парень, почему-то показавшийся Вике наркоманом. Особенно усиливала сходство сигарета за ухом.

– Здравствуйте, Григорий Максимович! – подскочил к майору Руслан.

– Привет, – майор вяло пожал протянутую руку, обернулся к подчиненным. – Ну, что стоим? Вы не хуже меня знаете что делать. Или есть какие-то вопросы?

– Есть, – сказал парень, напоминающий Вике наркомана. – Максимыч, а что это за симпатичная девушка? – указал на Вику.

– Откуда я знаю, – пожал плечами майор, будто они не на вызов приехали, а просто прогуливались по городу. – В общем, вы все знаете… Секундочку, – развернулся к Руслану. – Там люди есть?

– Откуда?! – развел тот руками.

– Почем мне знать откуда?

Майор произвел на Вику впечатление праздношатающегося гуляки, прожигателя жизни, совершенно по ошибке получившего одну большую звездочку.

– А спящая там одна? – продолжал интересоваться он.

– Когда мы… – замялся Руслан. – Покинули здание, была одна.

– Она могла добраться к твоему… оружию? – поинтересовался у Евгении Порфирьевны.

Начальница на секунду призадумалась.

– Сильно сомневаюсь. А на второй-то, – она подмигнула. – И патронов нет.

– Так, молодчики, – обратился майор к своим подопечным. – Вы все слышали. Вопросы?

– Дайте номер, симпатичная незнакомка, – попросил лейтенант с сигаретой за ухом.

– Марат! – одернул подопечного майор. – Давай сначала дело сделаем, а потом будешь знакомиться.

– Максимыч, – возмутился Марат. – Ты сам прекрасно знаешь, что потом будет не до знакомства. Подождет эта спящая! Куда она сбежит… Да подожди ты! – последние слова он адресовал напарнику, который бесцеремонно сгреб его под мышку и понес ко входу в спецхранилище.

– Кирилл, – крикнул майор вдогонку лысому атлету. – Ты поокуратней, пожалуйста. Стреляй в случае крайней необходимости, а то знаю я тебя, разнесешь все в пух и прах.

– Ладно, – донесся до трех сотрудников спецхрана и майора ФСПКС ответ старшего лейтенанта.

– Да отпусти ты меня, макака-переросток! – голосил Марат. – Отпусти, тебе говорят!

– Пираты! – Максимыч с отцовской улыбкой посмотрел вслед подопечным.

* * *

– Готовсь! – выработанный годами командирский голос разнесся эхом по округе. – Начинаем по команде.

Марат с Кириллом заняли позиции возле двери. Марат должен открыть, а Кирилл ворваться внутрь. Майор прикрывал их. Рядом с ним столпились сотрудники спецхранилища.

– Вперед! – последовала команда.

Дальнейшее заняло несколько мгновений. Марат открыл дверь, Кирилл влетел внутрь быстрее ветра. Следом ворвался напарник.

– Готово! – донеслось спустя три секунды.

– Эх! Молодцы, – шепотом произнес майор, убирая пистолет в кобуру.

Директриса спецхрана, не дожидаясь разрешения, направилась на подконтрольную территорию. Вика с Русланом поплелись следом. Григорий Максимович вальяжной походкой завершал шествие.

Евгения Порфирьевна прошла внутрь, где на полу придавленная весом двух полицейских, распласталась спящая.

– Я так и думала, что она очнется… – сказала начальница, ни к кому не обращаясь. – Но что-то слишком быстро…

Спящая старалась вырваться. Брыкалась, кусалась, но ничего не помогало. Держали крепко. Евгения Порфирьевна подошла к ней. Присела.

– Что ж ты так себя ведешь?

Спящая единственным глазом посмотрела на начальницу, перевела взгляд на Вику.

Сколько в нем заключалось боли. Не физической, а той, что дерет душу; проникает в самые потаенные уголки сознания и выворачивает наизнанку. Боли, которой не пожелаешь испытать даже заклятому врагу.

Спящая моргнула, губы раздвинулись, пытаясь что-то сказать, но не произнесли ничего. Вика не могла оторвать взгляд от девушки. Вероятно, она ее знала… Могла знать. Но она мертва, хоть и шевелится. Она смотрела на очнувшегося мертвеца, и казалось, что заглядывает в лицо смерти. В ее единственный глаз.

– Тебе это аукнется, – произнесла спящая.

– Что аукнется?! – Вика побледнела. – О чем ты говоришь?!

– Не слушай! – Евгения Порфирьевна моментально оказалась рядом, обняла за плечи. – Пойдем.

Руслан на спящую обратил внимания не больше чем на потолок. Он обвел взглядом помещение, подошел к пульту. Пролистал камеры, удостоверился, что больше ничего не произошло.

– Руслан, – окликнула начальница. – Пойдем. Нам есть о чем поговорить.

Евгения Порфирьевна отвела Вику в кабинет. Следом вошел напарник. Сотрудники ФСПКС тем временем решали, как поступить со спящей. По правилам требовалось оформлять дело, но выдернутые из постелей Кирилл с Маратом наотрез отказались, от этой долгой и бесцельной процедуры.

– Да на кой оно нужно! – доносились возмущения Марата до сотрудников спецхрана. – Пусть не заплатят премию! Сколько там? Десяток другой рублей? Из-за этих копеек я буду здесь возиться до завтрашнего вечера?!

– Действительно Максимыч, – согласился с напарником Кирилл. – Столько головомойки, а ради чего?

– Звонишь посреди ночи, срочно выезжай! – буркнул Марат.

– Ладно, не рычи, – сказал майор. – Сейчас засунем ее в палату, да пускай спецбригаду вызывают.

Евгения Порфирьевна усадила Вику в кресло. Достала из стола пузырек, накапала десять капель в стакан и дала выпить. После предложила Руслану, но тот отказался.

– То, что сегодня произошло недопустимо! – Евгения Порфирьевна сама выпила десять капель успокоительного, а после начала. – Вы поставили под угрозу целый город! Руслан, не мне тебе рассказывать!

Евгения Порфирьевна ходила из конца в конец кабинета. Каждый раз, когда проходило мимо Руслана, ему казалось, что сейчас начальница остановится, да влепит оплеуху. В прошлый раз все закончилось увольнением напарника. В позапрошлый Руслан лишь каким-то чудом не лишился работы.

– Вы представляете, что может быть, если спящий попадет в город?! – продолжала Евгения Порфирьевна «разбор полетов». – Это когда-то они приходили домой, сейчас же пускаются в бега. А если человеку нечего терять, а знаете, спящим терять нечего, то он готов на все. Вы хоть представляете, что бы было, если б узнало начальство? – Евгения Порфирьевна остановилась напротив Руслана. – Ты хоть представляешь?

– Плохо бы было, – пробормотал он.

– Нет, не плохо, – Евгения Порфирьевна вновь принялась ходить по кабинету. – Все бы было поистине хреново! Так хреново, как не бывает никогда. Нас бы всех, во-первых, уволили, а во-вторых, скорее всего, посадили бы. Вы слышите, по-са-ди-ли! – по слогам произнесла начальница. – Повезло, что у меня есть знакомые в ФСПКСе!

– Но, Евгения Порфирьевна! – Руслан посмотрел в глаза начальницы. – Как мы могли что-то предпринять?! Эта хваленая автоматика не сработала! Ведь техник, который к нам приходит, говорит…

– А камеры для чего? – Евгения Порфирьевна подошла вплотную к подчиненному. – Наверно не просто так их поставили? Как думаешь?

– Мы не увидели ее. Мы же не могли знать, какие именно камеры нам высветить на дисплее! А было бы оружие, мы запросто б ее остановили! – брякнул он.

– Да не положено вам оружия! – Евгения Порфирьевна хлопнула себя ладонью по бедру. – Не положено! Я прекрасно понимаю насколько оно необходимо, но…

– Что за идиот так решил? – Руслан немного осмелел. – Мы работаем со спящими. Каждый из них потенциально опасен. Лишь по телевизору нам лапшу на уши вешают, что спящие будто овечки. На самом деле, не мне вам рассказывать, они очень агрессивны, потому что зачастую не верят в смерть. Не мне вам рассказывать, что по телевизору говорят лишь поверхностную информацию, лишь то, что можно рассказать! Будто они разлагаются, но медленно; будто речевой аппарат плохо работает, да и мышцы плохо функционируют! Пусть если Они так брешут обывателям, чтоб не поднять панику, то им оружия и не дают! Но мы-то знаем, как здесь опасно!

– Короче, – Евгения Порфирьевна присела за рабочее место, переложила с места на место несколько бумаг, после продолжила. – Я прекрасно понимаю, что охранникам нужно оружие.

Руслан глубоко вздохнул от облегчения. Глаза начальницы перестали метать молнии.

– Но вы же понимаете, что не я против того, чтоб выдать вам оружие, а там, – Евгения Порфирьевна указала большим пальцем за спину. – Наверху, почему-то думают, что охранникам спецхрана оно ни к чему.

– Сами бы здесь посидели, – буркнул Руслан.

– Я на следующей планерке вновь подниму этот вопрос, – пообещала Евгения Порфирьевна. – Но даже при удачном стечении обстоятельств вам выдадут травматику.

– Травматику?! – переспросила Вика. – А смысл?

– Знаю, – согласилась начальница. – Никакого. Но насчет боевого я очень и очень сомневаюсь.

– Тук-тук-тук, – сказал появившийся в дверях Григорий Максимович. – Мы тут решили запереть вашу спящую в палате, откуда она сбежала. Вызовете спецбригаду, ну и как полагается.

– Хорошо, – ответила Евгения Порфирьевна. – Руслан, покажи палату, включи сигнализацию… в общем, ты знаешь.

– Ясно, – ответил он и вышел вместе с майором.

Евгения Порфирьевна дождалась, когда шаги мужчин достаточно отдалятся и тихо сказала:

– Не беспокойся, здесь так далеко не каждый день.

– Хотелось бы верить, – пробормотала Вика.

Чувства немного поостыли, произошедшее начало казаться дурным сном, страшным фильмом.

– Первый день на новой работе всегда тяжелый, а тебе еще и повезло, – усмехнулась Евгения Порфирьевна. – В кавычках повезло. Ладно, я поехала домой. Руслан знает, что делать. Заканчивайте смену, а утром увидимся.

* * *

Спецбригада примчалась быстро. Не успели сотрудники ФСПКС вместе с Евгенией Порфирьевной уехать, как машина похожая на «скорую», но без мигалок, остановилась перед спецхраном номер три.

– Я открою, – сказал Руслан, когда противно завизжал звонок.

Спустя минуту он вернулся в сопровождении двух санитаров. Первым шел щупленький паренек с огромным количеством угрей на лице. Второй санитар вызвал у Вики недоумение. Поначалу она подумала, что пришел известный актёр, мелькавший ежедневно с экранов. Но эта мысль казалась настолько абсурдной, что Вика сразу ее отмела. Мужчина имел огромное сходство со служителем Мельпомены, но были и различия. Маленькие, почти неуловимые.

«Актер» взял одну из столов-каталок у стены.

– Первая палата справа в левом коридоре, – сказал Руслан.

– Угу, – буркнул двойник актера.

Санитары в тишине проследовали в указанном направлении. Руслан присел за пульт. Переключил камеры на нужную палату. Спящая сидела в центре. Смотрела прямо перед собой. Когда в поле зрения попали санитары, резко вскочила, отшатнулась. «Актер» показал в видеокамеру, что можно открыть решетку. Вика поняла, что санитары тут далеко не первый раз. Когда она шла по коридору, то не видела камер. Санитар же прекрасно знал, где они. Руслан открыл дверь, и мужчины вошли. Несколькими натренированными движениями уложили спящую на пол. Доли секунды и она обездвижена, несколько мгновений и привязана к столу-каталке.

– Все так просто?! – Вика не поверила глазам. – Просто пришли два мужика, взяли, привязали и ушли?! А если б там был кто-то покрупнее этой девушки?

– Ха, – принялся пояснять с видом знатока Руслан. – Думаешь, эти мужики лыком шиты? У них зарплата побольше, чем у нас, а требования гораздо строже. Они владеют разными единоборствами, оружием и кто его знает, чем еще.

Из коридора вышли санитары. Молча прошли через весь холл к выходу. Прыщавый парень шел первым, а «Актер» вез стол-каталку. Спящая вырваться не пыталась, лишь кинула мимолетный взгляд на Вику, а после закрыла глаз.

– Пойдем, распишешься, – сказал «Актер» Руслану.

Коллега вместе с санитарами вышел. Когда спящую увезли Вика глубоко вдохнула и провела ладонями по лицу, словно старалась вытереть память о произошедшем из головы.

Когда напарник вернулся, то показал, как работать с журналом учета. Перенес Алису Зубенко из категории «под наблюдением» в категорию «спящая».

– Как ты узнал ее имя? – поинтересовалась Вика.

– На ноге, в районе щиколотки, всегда штамп с именем и адресом стоит, – напомнил Руслан.

* * *

Всему приходит конец. Пришел конец и первому рабочему дню. Поспать так и не вышло, хоть Руслан и достал раскладушки. Даже вздремнул два часа.

– Мне завтра… сегодня на практику, – сказал он. – К тому же пересдача латинского. Хвост со второго курса висит. Я наконец-то препода поймал. Надо хоть чуть-чуть поспать.

Вика осталась сидеть за пультом управления. Сон объявил бойкот. Главным требованием выставил: «Или я, или адреналин в крови».

Она перелистывала камеры. Везде тишина. Трупы этой ночью больше не просыпались.

Утром Руслан делал последний обход, когда позвонили в дверь.

Пришла Евгения Порфирьевна. Начальница выглядела бодро, будто и не поднималась среди ночи.

– Доброе утро! – поприветствовала Вика.

– Доброе. Как смена? – Евгения Порфирьевна, не дожидаясь ответа, направилась в кабинет.

– Нормально, – сказала вдогонку подчиненная.

– Руслан на обходе? – поинтересовалась начальница, перед тем как скрыться в кабинете.

– Да.

– Можешь собираться домой, – сказала Евгения Порфирьевна.

В дверь снова позвонили. На пороге стоял молодой, слегка полноватый парень с небольшой спортивной сумкой в руках. Вика застыла, ожидая разъяснений.

– Соминскавтоматика, – буркнул парень. – Поломку вашу ремонтировать приехал.

– Документы.

– Пропусти, – послышался голос Руслана. – Он к нам постоянно приходит.

Техник из «Соминскавтоматики» прошел внутрь. Как-то неловко потоптался у входа.

– Новенькая, да? А меня Сашей зовут, – он кинул быстрый взгляд на девушку и принялся рассматривать пол. – Я обслуживаю ваше здание.

– Очень приятно, – Вика закрыла дверь. – Проходите, – пригласила застывшего техника.

– Так вы новенькая? – парень с видимой неохотой пошел вперед.

– Первую смену отработала. Уже насмотрелась на вашу автоматику.

– А что с ней? – оживился он, чувствовалось, что часами может говорить на тему автоматизации.

– Не сработала, – Вика с техником вышли в холл. Руслан сидел за пультом управления.

– Привет, – кивнул он технику.

– Привет, – ответил сотрудник «Соминскавтоматики». – Ну… то что она не сработала… – немного замялся, посмотрел Вике в глаза. – Как специалист могу заверить, что самое ненадежное это автоматика. Она всегда отказывает в самый необходимый момент.

– Спасибо. Утешили, – усмехнулась Виктория.

В дверь позвонили.

– Следующая смена наверно пришла, – с неохотой поднялся Руслан. – Пойду, открою.

Техник еще несколько секунд переминался с ноги на ногу. Долгим взглядом посмотрел на новенькую сотрудницу спецхранилища.

– Рацию дадите?

– Да тут недалеко, – указала Вика рукой. – В первой же палате…

– Положено давать рацию, значит давайте, – техник тоскливо посмотрел в сторону коридоров. – Я слишком хорошо знаю автоматику.

* * *

Лишь когда Вика добралась к дому, то поняла насколько устала. После такого дежурства завтракать совсем не хотелось. Желание было лишь одно – спать. Вика, не раздеваясь, легла на диван и на секундочку прикрыла глаза. Когда открыла, за окном уже стемнело. Настенные часы показывали начало одиннадцатого.

– Ничего себе! – подскочила с дивана, голова закружилась и она присела обратно. Зазвонил мобильник.

– Да, мамуль, – ответила Вика.

– Здравствуй, доченька. Ну, как первый рабочий день? – из телефонной трубки, практически заглушая голос матери, доносились звуки телевизора.

Мама не могла жизнь представить без голубого экрана. Даже когда решила сменить старенький мобильник, то приобретала телефон по размеру экрана – чем больше, тем лучше. Ведь как это, ехать на работу и не смотреть телевизор?! Когда единственная дочь хотела побыть с матерью, она с ней была, но третьим всегда был телевизор. Не важно, о чем рассказывала Вика, если по телевизору передавали что-то интересное, мать всегда говорила: «Тсс! Потом расскажешь».

– Ой, не спрашивай! Жуть! Жуткая жуть!

Она рассказала о спящей, поступке Руслана.

– И ты ему простила?! – воскликнула мать так громко, что Вика инстинктивно убрала телефон от уха. – Да он же тебя подставил, а потом как гусь из воды! Да-а-а-а! – протянула она. – Зря ты простила. Сделали б ему выговор. Пусть уроком бы было!

– Боюсь, его б уволили, а не выговор сделали, – поправила дочь.

– Ну и ладно! – поменяла тему мама. – Бог ему судья! Как твое самочувствие?

– Паршиво, – соврала Вика. – Кошмары мне теперь обеспечены. Тяжелая работа… очень тяжелая… Не физически. Морально. Угнетает. Идешь по коридору, а вокруг сотни трупов. Каждый из них может очнуться. Самое страшное, мамуль, в том, что в голову лезут мысли, а что если я умру и окажусь в таком месте…

– Доченька, ты у меня всегда была впечатлительная. Но знаешь, что я тебе скажу. Не вздумай оттуда уходить. Работа элементарная! Тебе не надо как твоя мать горбатиться всю жизнь с иголкой. На тебе не лежит огромная ответственность, как на прошлой работе. Ты просто ходишь и смотришь. Ходишь и смотришь.

– Мамуля, тебе кажется, что все так легко. Ты бы видела лицо этой девушки. Белое, без глаза, второй хоть и шевелиться, но он стеклянный. – Вика с отвращением передернулась. – Понимаешь? Будто глаз плюшевого медведя, но с подвижным зрачком. Жуть!

– Доченька, Бог никогда не дает больше чем нам по силам. Представь, какие перспективы перед тобой открываются! Люди по три-четыре месяца, каждый день пашут как проклятые за те деньги, что ты будешь получать, работая около восьми суток в месяц! И не думай оттуда уходить! – продолжала наставлять мама. – Судьба с тобой играет, проверяет на прочность.

– Мамуль, – вставила Вика. – Ты знаешь мое отношение ко всем этим судьбам и богам…

– Не сдавайся! – перебила мать. – Помнишь, как учил тебя отец? Никогда не сдавайся! В этой жизни выигрывает тот, кто идет до конца, тот, кто не приемлет поражения, для него есть лишь победа. Про умение проигрывать придумали неудачники. Помнишь, как говорил твой отец?

– Я прекрасно помню, как он говорил! Как он шел до конца! Ну и где он теперь? Почему я росла без него? Почему мне в память о нем достался лишь пистолет, да воспоминания?

– Доченька, у твоего отца была сильная воля. Я очень надеюсь, что она передалась и тебе. Может он где-то неправильно поступил. Может не той тропинкой пошел, а может он и жил только для того, чтоб произвести на свет тебя. Ведь пути Господа нашего неисповедимы. Для чего мы родились, знает лишь Он…

– Хватит, мам! – взмолилась Вика. – Я эти речи слышу с самого детства.

– А тебе пора научиться самообороне! – резко сменила тему мать. – А теперь, когда устроилась работать в подобное место тем более!

– Вообще-то у меня с собой в сумке всегда газовый баллончик…

– Да что твой газовый баллончик!

Вика представила, как мама на другом конце города в сердцах махнула рукой.

– Что твой газовый баллончик для спящих? – продолжила она. – Для слона комариный укус и тот больнее. А если б владела приемами, то могла бы и не бегать. Я тебя с детства пытаюсь отдать на самооборону, а ты с детства…

– Да, мамуль, я поняла, – остановила словоизлияние матери Вика.

– Обещай, что займешься каким-нибудь единоборством! – потребовала мама. – Теперь ты не сошлешься на отсутствие денег и времени.

– Я подумаю.

– Мать хочет для тебя добра…

– Я знаю мамочка.

– И если умудренная жизнью женщина говорит, что надо заняться единоборствами, то надо заняться!

– Займусь мамуль.

Вика привыкла следовать советам матери. Решила последовать и сейчас. На мгновение представила, как несколькими приемами укладывает спящую на пол. Как возвращается Руслан и круглыми глазами смотрит на новую напарницу…

– Обещаешь?

– Обещаю мамочка!

Мать долго выспрашивала о разных мелочах. Когда по телевизору начался любимый сериал, она сказала:

– Всё доченька, у меня тут кинушка! Пока.

– Пока мамуль, – Вика кинула телефон на диван. Взгляд, тем временем, задержался на шкафу, где лежал пистолет. Она подошла и открыла дверцу. Достала из-под стопки полотенец «ТТ» с потертым воронением. Оружие когда-то принадлежало отцу. Откуда оно появилось и для чего понадобилось так и осталось для Вики тайной. Вероятно, папа чувствовал приближение чего-то плохого. А может ему угрожали. Что бы ни случилось, для семьи это осталось тайной. В один обычный вечер отец семейства попросту не вернулся домой.

Больше Вика не видела папу. Мама утверждала, что его однажды показывали среди сомалийских пиратов. Дочь не верила. Она прекрасно помнила отца. Его эксцентричность, буйный и бескомпромиссный характер. Но не верила, что он мог просто уйти из семьи. Хотя, как говорила мать, пути господни неисповедимы и подчас самый близкий и родной человек на поверку оказывается загадочнее первого встречного.

Вика достала обойму. Восемь патронов, которые заряжал отец. Вставила, загнала патрон в патронник. Навела на телевизор. Палец надавил на спусковой крючок, но недостаточно для выстрела. Вспомнила ночное происшествие и представила, как бы развернулись события, будь у неё оружие.

Пистолет занял место под полотенцами, а сотрудница спецхрана отправилась на кухню – ужинать.

* * *

Утром Вика проснулась с уверенностью, что теперь сможет иметь машину. Она никогда не сидела за рулем, даже на переднем сидении лишь несколько раз, но стойкое желание не покидало весь день.

Первым делом она решила сходить в секцию рукопашного боя. Позвонила Даше посоветоваться, но подруга оказалась занята. Тогда Вика решила поступать логически. Где могут находиться секции единоборств? В первую очередь в школе. Одна из школ находилась неподалеку. В ней Вика заканчивала обучение, когда жила с ныне покойной бабушкой, потому помнила, как мальчики бегали на какие-то тренировки.

Действительно, в школе оказалась секция рукопашного боя. Только вход она имела с боковой стороны. Секретарь, полная блондинка, провела по двум просторным залам, которые не пригодились для занятий школьников, зато великолепно сдавались в наём клубу единоборств. По утрам занятий, как правило, не было.

Секретарь долго расхваливала тренера, учеников, которые под его неусыпным бдением, занимали исключительно призовые места. Наконец Вика приняла решение. Она заполнила несколько анкет, оставила свои контактные данные и внесла оплату за несколько пробных тренировок. Во взрослую группу ее взять не смогли – она бы там была единственной женщиной. Предложили в подростковую, где уже занимались три девушки.

Когда Вика собралась уходить, в клуб, по каким-то делам заскочил тренер. Высокий, в меру мускулистый, со свернутым набок носом. Он выслушал секретаршу, затем посмотрел на новую ученицу. Облизнулся.

– Тренировки по вторникам, четвергам и субботам, – сказал он. Взгляд постоянно соскальзывал с лица Вики за ее плечо. Лишь повернувшись, она увидела зеркало.

– У меня работа по суткам. Я не всегда смогу попадать на тренировки, – предупредила сотрудница спецхрана.

– Ничего, ничего, – тренер, сама любезность, хоть и производил впечатление сурового мужика. – Мы вас будем ждать всегда!

Вика посмотрела на его руки. На правом безымянном пальце отчетливо выделялся след от обручального кольца. Проследив за ее взглядом, он поспешно убрал руки за спину.

– У нас тренируется в основном молодые парни, старшеклассники, но есть и несколько девушек…

Хоть Вика давным-давно и привыкла, что мужчины хотят забраться к ней под юбку, но продолжала верить, что не все похотливые самцы. Даша не единожды смеялась над ее рассуждениями о любви.

– Дура ты! – говорила подруга. – Какая любовь?! Это в детском садике есть первая любовь, а во взрослой жизни есть лишь тонкий расчет! Ну, может не всегда тонкий…