Читать книгу: «Прирождённый целитель. С чистого листа»

Глава 1. Борьба за жизнь

Скоро будет дождь. В умении предсказывать непогоду я мог потягаться с любым метеорологом. Алексеич в шутку называл меня «Барометром». А как тут ошибиться, если часов за шесть до начала дождя начинали ныть колени, а голова так и вовсе раскалывалась, словно переспелый арбуз? Что поделать, если к седьмому десятку я обзавёлся кучей хронических болячек, с которыми не так-то и просто расстаться. В принципе, ничего особенного: гипертония, артрит коленных суставов, аритмия, тахикардия и целый букет мелких проблем. С лекарствами жить, конечно, можно, но в моменты резкой перемены погоды даже такие уловки не работают. Вот и сейчас я не знал куда деваться, потому как состояние ухудшалось с каждой минутой.

– Где этот дождь ходит? Скорее бы прошёл! Может, тогда и голову немного попустит… – проворчал я, пытаясь собраться с мыслями.

В соседней комнате зазвонил телефон, и я со стоном направился на его поиски. Сейчас бы сидеть и не шевелиться, так нет же. Опять кому-то от меня что-то надо. Хотя, что я жалуюсь? Если бы не эти редкие звонки и вылазки в ближайший магазин, уже давно потерял бы всякую связь с внешним миром. Не больно-то меня и жалуют вниманием с тех пор, как я ушёл на пенсию.

Выходить на улицу, чтобы пообщаться с сидящими на лавочке сверстниками, мне не особо хотелось. Что толку зудеть о своих болячках и перемусоливать новости? Лучше распахнуть окошко на балконе, поставить самовар на самодельном раскладном столике и посидеть с чашечкой горячего чая. Иногда Алексеич зайдёт на пару часов, вот с ним интересно поболтать. Но этот сноб больше любил поспорить о каких-нибудь исторических событиях. Вычитает где-нибудь статью о завоевательных походах Македонского, и давай мне историческими фактами сыпать. А вот и он, кстати, звонит!

– Семёныч, выручай! – прохрипел старый товарищ. – Сердце прихватило, аж дышать больно.

– А «скорую» вызвал? – задал я логичный вопрос.

– Да на кой-она мне, когда свой врач под боком? – удивился сосед.

– Врач! Хоть рыдай – хоть плачь! – передразнил я друга. – Этот врач уже третий год на пенсии и себя толком на ноги поставить не может. Ладно, сейчас загляну. И скорую вызову, что-то мне твой голос не нравится. Открывай, в общем!

Я сбросил звонок, открыл ящик в шкафу и выудил оттуда тонометр. Нужно спешить, пока Алексеичу совсем не поплохело. А ну, упадёт сейчас и дверь не успеет открыть? Пока мы слесаря найдём, да и разрешение ещё на вскрытие… В общем, медлить нельзя.

– Му-а-у! – огромный рыжий кот проснулся из-за шума, потянулся и спрыгнул, принявшись крутиться у меня под ногами.

– Рыжик, не сейчас! – простонал я, когда рыжий пушистый кот спрыгнул с подоконника и принялся тереться о мою ногу. Видимо, чувствует, что мне плохо и пытается поддержать.

Идя по коридору, одной рукой я держался за стену, чтобы не потерять равновесие. Предательская слабость не давала двигаться, а голова кружилась. Казалось, будто пол уходит из-под ног. Куда тут Алексеича спасать, если сам с трудом ноги передвигаю? Я схватил телефон и набрал номер «скорой».

– Добрый вечер! Девушка, запишите вызов. Матюхин Константин Алексеевич. Плохо с сердцем, высокое давление. Полных лет: шестьдесят два, мой ровесник. Адрес? Улица Садовая, двадцать один, квартира семнадцать… Прошу прощения, четырнадцать!

По ошибке сначала назвал свой номер квартиры, но вовремя спохватился и направил бригаду к Алексеичу. Силы окончательно оставили меня, и я понял, что теряю сознание. Последнее слово, которое я услышал, было «Ожидайте», а затем туман окутал глаза и я медленно осел на пол. Хорошо бы ждать, да вот только пока «скорая» примчится, пока они попадут к Алексеичу, пока кто-то поймёт, что у меня приступ… Жаль вот так уходить, когда помощь нужна не только тебе, но и кому-то другому. Хотя, что это я? Разве я могу вот так просто взять и умереть, когда Алексеичу нужна помощь? Не просто человеку, а моему другу! Ну-ка Семёныч, собрался я мыслями, и…

Я открыл глаза и на миг замер, потому как не понял что происходит. Где я нахожусь? На реанимацию не особо похоже. На мою квартиру – тем более. Вокруг какие-то деревья и кусты, а я сам лежу на склоне оврага, упёршись спиной в ствол массивного дерева. И самое паршивое, что толком не осмотреться, ведь сейчас ночь и темно, хоть глаз выколи. Хотя, это явно лишнее. Глаза пригодятся, а мне стоит быть осторожнее, чтобы не напороться на какую-нибудь острую ветку.

Сознание возвращалось с большим трудом. Я – Николай, но только не Семёнович, как было последние шестьдесят два года, а самый что ни на есть Александрович. И фамилия у меня теперь Павлов. Чудеса какие-то! Может, это у меня галлюцинации из-за подскочившего давления? Если подскочит до ста восьмидесяти на сто десять, может и не такое померещиться. Вот только острая боль в ноге и правом боку доходчиво говорила о том, что всё происходящее со мной реально.

– Смотрите в оба! Он не мог далеко уйти! Петля попал ему в ногу, так что-либо от боли, либо от потери крови отключится, – послышался неподалёку противный каркающий голос.

Ба! Так это всё не просто так. Картинка немедленно сложилась у меня в голове. Получается, я убегаю от вооружённых негодяев, и ситуация у меня не самая выигрышная. Оружия нет, сил куда-то идти тоже не особо, да и куда тут уйдёшь, когда нога повреждена и каждое движение отдаётся болью в боку? Но сдаваться просто так не собираюсь. Не из того я теста слеплен, чтобы вот так беспечно валяться на спине и покорно ждать своей участи.

Вожак этой шайки немного ошибся. Петля, как назвали одного из нападавших, попал мне в бок, а ногу я повредил, когда выпрыгнул из машины, потому и хромал. Не прыгни на ходу, меня бы отвезли в более глухое место и прикончили. Собственно, прежний владелец тела и так умер, а я, стало быть, оказался в его теле. Ничего так новоселье! Парень, в теле которого я оказался, мог бы мне во внуки годиться – на вид чуть больше двадцати, тощий, как трость, но жилистый. Явно видно, что не силач, пусть и занимается саморазвитием.

Интересно, а бывший хозяин этого тела переместился в моё, или с Николаем Семёновичем Кашиным покончено? Нет, не время думать об этом! Если буду возиться, то умру ещё раз, и очень может быть, что этот раз будет окончательным. В любом случае, проверять не хотелось.

К моему счастью, пуля лишь оцарапала бок, прошив одежду и разорвав кожный покров. Серьёзной беды она не наделала, если не считать кровотечения, сильной боли и как закономерный итог – слабости. А там, кто знает, какая гадость попала в рану?

Я попытался подняться, но боль в боку просигнализировала о том, что нужно быть осторожнее. Хорошо, урок усвоил, впредь буду аккуратнее. Медленно перекатился на другой бок, а затем на локти, подтянул здоровую ногу и выпрямил её. Теперь нужно решать вопрос с мобильностью.

Ближайшая ветка кустарника стала основой для шины, которую я закрепил шнурками от ботинок. Её сестра-близняшка стала тростью, на которую я могу опираться при ходьбе. Пусть это не решает проблему в полной мере, но так я хотя бы могу идти. Собственно, самое время этим заняться, потому как голоса становились всё ближе.

Свет фонариков выдавал количество и расположение моих преследователей. Судя по всему, их было трое. Они чувствовали своё полное превосходство и даже не думали скрываться. Действительно, зачем, если у них есть оружие, а я ранен и безоружен?

Судя по звукам проезжающих машин, мы находились недалеко от дороги, но я не особо рассчитывал на помощь. Кто остановится, чтобы подобрать перемазанного в грязи и крови незнакомца? Да и наличие свидетелей вряд ли остановит моих преследователей.

Один из них как раз пробирался к выходу из моего оврага, именно там я и решил его встретить. Занял удобную позицию за стволом дерева, чтобы не выдать своё присутствие раньше времени, потянул ветку на себя и принялся ждать.

Всего секунд через пятнадцать вниз спустился худощавый парень. Одной рукой он сжимал фонарик, а второй – длинный нож. С одной стороны, хорошо, ведь со стрелком мне было бы куда сложнее разобраться. А с другой – хуже некуда, ведь при удачном раскладе я бы мог отобрать у него пистолет, и тогда баланс сил заметно бы изменился. В любом случае, этот парень не оставил мне выбора. Когда он оказался в нужном месте, фонарик выцепил предательски торчащую из-за дерева ногу. Парень замер, но я уже отпустил ветку, и она резко распрямилась, ударив его по лицу. Он неожиданности и сильного хлёсткого удара мой преследователь отшатнулся и завалился на спину. Фонарик отлетел в сторону, а освободившейся рукой он схватился за повреждённое лицо. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы покинуть своё укрытие и дохромать до обидчика, а затем обрушить ему на голову свою импровизированную трость. Безошибочный удар в височную кость мгновенно потушил свет в голове негодяя.

Да, я не боец, и парень, в теле которого я каким-то чудом оказался, тоже не блистает боевыми навыками, но врачи – страшные люди, ведь мы отлично знаем анатомию человека. Эти знания сейчас мне очень пригодились.

Первый готов. Не знаю, просто потерял сознание, или с концами, сейчас это не имело большого значения. Он разбойник и негодяй, который покушается на мою жизнь. И кто знает, сколько ещё жизней он погубит, если его не остановить? Да, призвание врачей – спасать жизни, но в данный момент именно этим я и занимаюсь: спасаю свою жизнь и жизни тех, кому этот негодяй больше не помешает.

Правда, моей проблемы это не решало, потому как остались ещё двое преследователей. Они услышали шум и поспешили к моему укрытию. Всё, что мне оставалось сделать – выключить фонарик, чтобы усложнить им задачу.

В темноте я не мог как следует рассмотреть противника, но беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы оценить его подготовку. Это был явно не профессиональный боец, но и не верилось, что на парня могли наброситься обычные хулиганы. Не знаю какие у местных порядки, но далеко не каждый будет разгуливать с пистолетом. И всё-таки мои усилия оказались не напрасны, ведь я выиграл немного времени, чтобы выбрать более выгодную позицию.

Осмотревшись, я понял, что уйти мне не удастся. Преследователи приблизительно выяснили моё положение и заходили с разных сторон, исключая возможность отступления. Не карабкаться же мне по отвесному склону!

Я заприметил засыпанную листьями неглубокую яму у самого спуска в овраг. Перешагнуть её можно, если вовремя заметить, а вот обойти никак. И это может сыграть мне на руку. Я бросился выгребать листву и мастерить ловушку. Пусть так привлекаю много лишнего внимания, деваться мне всё равно уже некуда. Пальцы предательски дрожали от волнения и слабости, поэтому даже такая простая задача давалась мне с трудом. Очищенная от листвы яма была с полметра глубиной, даже чуть меньше, но другой нет. Я накрыл её мелкими веточками, которых под рукой было полно, и засыпал той же листвой, которую только что выудил из ямы. Разумеется, при свете дня не заметить такую топорную ловушку было бы нереально, но в темноте это вполне могло сработать. Ещё бы луна скрылась за тучами, и было бы вообще прекрасно.

– Не двигайся! – приказал враг, направив на меня пистолет. Какой же он быстрый! Или это я слишком долго возился?

Я поднял голову и увидел в нескольких шагах от себя направленный в мою сторону пистолет. Какой-то он вычурный и тяжёлый, совсем не такой эргономичный, какими я привык видеть пистолеты. Хотя, что я там видел? Табельное оружие у нашего участкового и пистолет у охранника, только и всего.

– Ты чё с Кислым сделал, урод? – выпалил мой противник, возвращая меня к непростой ситуации, в которой я оказался.

Ага, а вот и тот самый Петля, которому я обязан огнестрельным ранением. Судя по всему, стрелять ему приходится не впервой, и он даже глазом не моргнёт, если придётся нажать на спусковой крючок. Один раз я в этом уже убедился, больше проверять не хочу. Я сделал шаг назад, и Петля инстинктивно сократил дистанцию.

– Стой на ме… Да чтоб тебя!

Парень неотрывно следил за мной и не заметил растяжку. Он споткнулся и потерял равновесие, его тело продалось вперёд, но в то же время он случайно выстрелил. Уши заложило от громкого хлопка, я инстинктивно сжался и понял, что парень промахнулся. Сейчас он стоял на четвереньках и собирался подняться, но я не дал ему этого шанса. Удар палкой в затылок заставил его потерять концентрацию, а второй удар отправил в бессознательное состояние. Я не сразу остановился и приложил его по голове раз пять, пока не убедился, что он точно не выстрелит снова. Пистолет! Дрожащими руками я поднял лежащий рядом с телом Петли пистолет, но воспользоваться им не успел.

– Хорошая работа! – прозвучал над ухом каркающий голос вожака. Я поднял голову и увидел мужчину, который стоял шагах в двадцати и держал меня на прицеле. – Ну-ну, не делай глупостей. Любое неосторожное движение, и я прострелю тебе вторую ногу.

– А разница в чём? – задал я резонный вопрос.

– Если будешь вести себя хорошо, умрёшь быстро, а если решишь наделать глупостей, я растяну твои мучения до самого утра. К тому времени ты уже и сам будешь просить меня поскорее довести дело до конца.

Мужчина бросил беглый взгляд на тело Петли, а затем на окровавленную палку, лежащую у моих ног.

– Да, господин Вельский говорил, что ты непростой фрукт, но чтобы настолько… Признаюсь, ты меня удивил. Убрать Кислого и Петлю… Десяткам твоих предшественников это оказалось не под силу. Впрочем, особым умом они никогда не блистали.

– Вельский?

– Да, он просил, чтобы перед смертью ты знал по чьей милости угодил в такую ситуацию. Господин Вельский не любит, когда отвечают отказом на его убедительные просьбы и никогда не предлагает дважды. Поэтому…

Последние слова каркающего заглушил звук выстрелов. Я мысленно попрощался с жизнью, которая не успела толком и начаться, и в отчаянном прыжке бросился вперёд, понимая, что всё равно не успею достать до убийцы. Боль пронзила повреждённую ногу, пальцы вцепились в руку вожака, и я с удивлением заметил, что тот не сопротивляется. Лишь через пару мгновений я понял, что он мёртв.

За спиной вожака стоял круглолицый упитанный мужчина, обеими руками сжимавший пистолет.

– Николай Александрович, вы целы? – дрожащим голосом произнёс он.

– Анатольич, ты что ли? – пробормотал я, а в этот момент в голове кружился самый настоящий вихрь. Откуда-то я понимал, что передо мной сейчас стоит Фёдор Анатольевич, личный водитель моего отца. Моя собственная память переплелась с памятью прежнего владельца тела, и хоть я чётко разделял что было в моей прошлой жизни, а что в этой, разобраться в происходящем пока было невероятно сложно. Например, память никоим образом не могла объяснить что этот человек делает здесь и почему он с оружием. Может, хочет закончить то, что не удалось этой троице? Вряд ли. Зачем бы он тогда стрелял в вожака? Да и логичнее было бы тогда добить меня.

– Вы в порядке? – повторил вопрос мужчина.

– Пара царапин, – отмахнулся я, понимая, что на самом деле раны куда более серьёзные. – Откуда у тебя оружие?

– Так ведь ваш батенька приказал всегда носить при себе после того, как ему стали поступать угрозы. Но вы не волнуйтесь, у меня ведь и разрешение есть.

– А на это тоже разрешение есть? – я кивнул в сторону лежащего на земле тела с двумя ранениями в области спины.

– Разумеется! Тут ведь чистая оборона. Не поспей я выстрелить, вам бы несдобровать. Не берите в голову, я уже вызвал полицейских и во всём разберусь. Вам сейчас нужно думать о том, чтобы оказаться в безопасном месте. Ты погляди, сперва Александра Ивановича извели своими угрозами, теперь и до вас добрались, негодяи.

Отец был целителем, и у него был свой частный кабинет, где он принимал пациентов. К нему шли люди разного социального положения и достатка, и принимал он всех без исключения с уважением и внимательностью. Он рассчитывал, что я буду помогать, а затем и продолжу его дело, когда закончу обучение, но года два назад отцу стали поступать угрозы: неизвестные требовали закрыть кабинет и покончить с целительством. Разумеется, отречься от дела всей жизни отец не мог, поэтому гнул свою линию. А спустя полтора года отец слёг. Возможно, не выдержал эмоционального напряжения, а может, и здесь постарались недоброжелатели. Несмотря на его возможности, совладать с болезнью пока не удавалось.

Пока что кабинет пустовал, ведь Николаю, то есть мне, нужно закончить стажировку, чтобы получить право на самостоятельную работу. Да и пока неизвестно что лучше: остаться в отделении нашей городской больницы или отправиться в свободное плавание. Теперь этот выбор ляжет на мои плечи, а я не буду торопиться. Нужно сначала разобраться в происходящем.

– Уф! – Пока хромал по пути к дороге, зацепился за корень дерева и нога отозвалась острой болью.

– Николай Александрович, вы бы подлечились что ли? – посоветовал мой спаситель.

– Когда мне лечиться-то? Больниц в доступной близости что-то не видно, – огрызнулся я и понял, что сморозил глупость. Память услужливо подсказала, что я самый что ни на есть целитель, обладающий врождённым даром исцеления. Можно сказать, что я сам по себе мобильный госпиталь, была бы только сила.

– Ой, это точно! – неожиданно поддержал меня Анатольич. – Вам явно было не до того, чтобы целительством заниматься. Ну, зато в машине сможете посидеть и привести себя в порядок, пока полиция работать будет. Вон, мы почти пришли.

«Почти» растянулось минут на пятнадцать. Даже не знаю как я смог в таком состоянии добраться так далеко от трассы. Машина негодяев стояла на обочине с открытыми настежь дверьми. Мои преследователи так торопились, что оставили её незапертой. Я попытался поискать там хоть какие-то улики, которые могли бы вывести на след заказчика, но ничего найти не удалось. Жаль, ведь моих слов будет явно недостаточно.

– Николай Александрович, присядьте! Вам сейчас не с руки шевелиться.

Я охотно последовал совету водителя и устроился на заднем сидении. Выходит, у меня есть дар исцеления и даже знания, которые с усердием вбивали нам в головы в академии. Как никак за плечами четыре года обучения и полтора года стажировки.

Занятно! Повинуясь доставшейся в наследство от предшественника привычке, я зажмурился, чтобы легче было почувствовать внутреннюю силу и попытался увидеть своё тело на энергетическом уровне. Вот оно! Силы у меня, как оказалось, не так-то и много. Видимо, совсем недавно растратил энергию на исцеление пациентов в больнице, но кое-что да осталось. Чтобы залатать раны, вполне будет достаточно. Но прежде чем лечить, нужно последовать непреложному правилу и провести диагностику.

В этом тоже помог дар. Я видел рану на боку, ушибленную ногу и даже глубокую царапину на ладони левой руки. Да я самый настоящий рентген! Нет, аппарат для УЗИ! Вот бы нам такой уровень диагностики в местную поликлинику, я бы таких дел натворил! Ни один сложный случай не смог бы укрыться от моего внимания. Но что горевать об упущенных возможностях? Нужно работать в новых реалиях. Теперь я Николай Александрович Павлов, и у меня новая жизнь. Которая, кстати, может трагически оборваться, если не очистить раны и не оказать своевременную помощь.

Первым делом я провёл рукой над раной в боку. Она уже немного затянулась, поэтому, когда сгусток крови с грязью вырвался наружу, я поморщился от боли. Ничего, так нужно. После выстрела наверняка в ране остались следы пороха и неизвестно чего ещё, да и я хорошенько вывалялся в земле и наверняка занёс грязи. А вот теперь, когда рана очистилась, можно поработать над коагуляцией и заживлением. Готово!

Нога меня не особо беспокоила. С помощью своего особого зрения я уже выяснил, что там нет ни перелома, ни чего-либо опасного. Обыкновенный ушиб, с которым нужно немного поработать. Направил туда немного энергии и придержал рукой, чтобы обезболить и заставить рассасываться кровь, скопившуюся в месте раны. Если не заняться этой гематомой, болеть будет ещё долго.

Пока я возился с этими манипуляциями, подоспели полицейские, но пока с ними общался Анатольич. Хороший человек! В памяти всплыли воспоминания ещё с детского возраста, когда отец только решился на открытие частного кабинета. Именно тогда ему и понадобился водитель. С тех самых пор Фёдор стал не просто наёмным рабочим, но и неотъемлемым членом нашей семьи.

Глядя на этого крепко сбитого и немного неуклюжего человека лет сорока, я невольно испытал стыд. С полчаса назад этот человек спас мне жизнь, а я даже не поблагодарил его. Нет, от денег и дорогих подарков он наверняка откажется, но ведь в мире существуют вещи, которые имеют иную ценность. Например, искренняя благодарность и признание заслуг человека. Я, как врач-терапевт в прошлой жизни, как никто другой знаю об этом. Непременно переговорю с ним с глазу на глаз, когда всё закончится.

Увы, но уехать домой нам удалось лишь под утро. Сначала пришлось пообщаться с полицией и восстановить картину произошедшего. Меня даже попросили пройти весь путь до места происшествия. Хорошо, хоть регенерация уже начала действовать, и я чувствовал себя лучше, иначе обратно точно бы не дошёл.

– А вон там лежит третий нападавший, который… – слова застряли у меня в горле, потому как тела вожака не обнаружилось на месте. Это шутка что ли, или мёртвые научились ходить? Или кто-то убрал его тело? Но кто? Анатольич был рядом со мной, да и зачем ему таскать тела бандитов? Не сам ведь он убрался. Выходит, рядом был кто-то четвёртый, или у вожака был бронежилет? Не припомню ничего подобного.

– Какой ещё нападавший? – оба полицейских переглянулись. Пришлось в подробностях описать подробности случившегося в этом овраге. Мужчины внимательно выслушали мои слова, записали их на диктофон, сделали какие-то пометки и покивали головами, на том всё и закончилось. Следы исчезнувшего негодяя никто искать не стал. А зря, ведь если он ранен, то не должен далеко уйти. Неужели решили, что это плод моего воображения? Но ведь не один я его видел! Тот же Анатольич в него вообще стрелял! Я перевёл взгляд на водителя, но тот выпучил глаза и едва заметно повертел головой, призывая молчать.

Под конец хранители порядка отпустили нас, но попросили не покидать город до конца расследования.

Мне же требовалось немного отдыха, чтобы прийти в себя после разительных перемен и всего, что произошло в парке. Теперь, когда адреналин ушёл, меня мелко трясло от волнения и усталости.

– Анатольич, что это было? Тот тип выжил?

– Откуда мне знать? – пожал плечами мужчина. – В суматохе я даже не убедился в том, что он мёртв. Просто всадил ему две пули в спину.

– Значит, всё-таки бронежилет, – озвучил я свою догадку. – А почему ты просил молчать?

– А зачем нам лишние проблемы? – поинтересовался Фёдор. – Нет тела, значит, одной проблемой меньше. Не придётся доказывать свою невиновность. Вы правы, Николай Александрович, оборона обороной, а дельце скользкое. Стрелял ведь я ему в спину. Может, даже хорошо, что он выжил и убрался.

Да, вот только этот тип наверняка захочет свести счёты и выполнить заказ. Если его послал Вельский, то он так легко не успокоится.

– Почему вы не сказали им о Вельском? – сердито поинтересовался Анатольич, когда мы ехали домой. Теперь настал его черёд задавать неудобные вопросы.

– Почему это не сказал? Я упомянул, что в разговоре бандитов проскользнула эта фамилия.

– Но ведь тот человек с пистолетом ясно сказал…

– Анатольич, как думаешь, мне поверят на слово? У нас есть неопровержимые доказательства? Вельский не тот человек, который даст так просто замарать своё имя. Он не успокоится, если мы попытаемся вывести его на чистую воду, не имея гарантированных улик.

– Выходит, вы зря рисковали жизнью?

– Не зря! Ничего не бывает в этой жизни зря, – возразил я, думая о том, что моё попадание в тело Николая Павлова также оказалось ненапрасным. – Теперь я знаю врага в лицо и догадываюсь кто стоит за болезнью отца. Поверь мне, это не сойдёт ему с рук!