Читать книгу: «Белль. Тёмное проклятье», страница 2

Глава 5

Едва это нахальное создание покинуло мой кабинет, мне стало значительно спокойнее. Хорошо ещё, что не все ведьмы такие, иначе я бы, пожалуй, подал бы в отставку.

Я сел за стол и принялся разгребать бумаги. На глаза попались брошенные рекомендательные листки, и я сгрёб их в кучу. Хотел выкинуть, но кое-что остановило меня. Едва уловимый сладкий аромат, который был так не характерен для этой комнаты. Он вдруг донёсся до меня, и я покосился на исписанные бумаги.

Действительно, это оказался всего-навсего женский парфюм. Парфюм, которым пропахли принесённые ею листки. В последнее время для меня существовало не так много способов порадовать себя, а потому следующие несколько минут я сидел и вдыхал этот сладкий, и в то же время строгий аромат. Почему бы и нет?

– Проверяешь бумагу на наличие отравы? – послышался из-за спины самодовольный голос. – А на вкус уже пробовал?

Я почти вздрогнул, чёртов фамильяр подловил меня на таком недостойном деле. Впрочем, моя привычка держать спину ровно и не реагировать раньше времени на то, что того не достойно, и в этот раз помогла мне.

Я покосился на белого ворона, что гордо восседал на приоткрытой дверце шкафа

с личными делами адептов, и с пренебрежением хмыкнул.

– Какая безвкусица с твоей стороны, – парировал я. – Ты бы ещё летучей мышью обратился бы. Смех, да и только.

– Не вижу, чтобы ты смеялся, Нокс, – сухо заметил тот. – Вижу, что ведьмы совсем исковеркали твоё отличное чувство юмора.

– Да уж – согласился я и быстро убрал листки в шкафчик стола, доизучу потом. – В этом году их что-то совсем стало много. И, представляешь, Альтер, одна хуже другой. В самом что ни на есть худшем смысле. А последняя – так это вообще настоящий клад, но тоже, в обратном смысле.

– Ничего, – каркнул уже другой, чёрный ворон, сидящий на спинке стула. – Справишься и с этим. Какое твоё дело, каково качество поступающих в академию? Твоё дело – отсеивать неспособных, и давать миру настоящих. Вот и работай.

– Спасибо, – усмехнулся я. – Что бы я делал без твоих ценных советов?

Я сконцентрировался на бумагах, которых за последнее время в моём кабинете стала просто пропасть, но поработать так и не вышло. Никак не получалось настроить свой мозг на привычный темп – в носу стоял тот самый аромат, которым были пропитаны принесённые мне бумаги.

Снова и снова я с ужасом я ловил себя на том, что вот уже некоторое время думаю вовсе не о работе.

– Вот что Альтер, – нашёл я, наконец, нужные слова. – А почему бы тебе не слетать до завхоза, и не проверить, все ли бумаги он отдал?

– Что за вздор, Нокс? – удивился тот. – Мне ли этим маяться? Сегодня бумаги, завтра – экзамены на меня повесишь. Нет уж, спасибо.

– Я прошу тебя о такой мелочи, – проговорил я. – Это ведь тебе совсем ничего не стоит.

– Это стоит моего самоуважения, – лениво прокаркал чёрный ворон, что теперь уселся в шкафу, под самым потолком. – Более скучного времяпрепровождения я себе и представить не могу.

– Ну… – задумался я и опять пошёл на сделку с совестью. – Тогда можешь напоследок напугать его.

– Напугать? – с интересом закаркала четвёртая птица, что сидела на краешке моего стола. – Почему это ты позволяешь мне напугать его? Откуда такая щедрость?

– Просто я очень доб… – ответил я и закашлялся. – Просто я люблю наводить ужас. Иногда нужно давать своим подчинённым понять, где они находятся.

– Очень странно, – прокаркала пятая птица, что сидела на ручке от двери. – Но если ты так просишь, то я слетаю.

Все пять птиц резко вспорхнули и устремились в центр комнаты, где, встретившись друг с другом, растворились в поглотившей их тьме. Из дымки мрака проступил костяной череп в капюшоне, и две длинных руки из-под лохмотьев. Я лениво понаблюдал за происходящим, а потом перевёл свой взгляд обратно в бумаги.

– И не забудь, – окликнул я Альтера. – Пугать сильно не надо. В противном случае искать нового завхоза будешь сам, ясно?

– Ладно, – с нотками огорчения ответил фамильяр.

Он удалился, и теперь у меня было несколько свободных от лишних глаз минут. Я открыл ящик стола, вынул оттуда бумагу, и вдохнул этот волшебный, мрачно-недобрый аромат парфюма той девчонки, что, скорее всего, провалит все экзамены, и будет вынуждена покинуть мою академию. Злая ирония. И чертовски восхитительный запах!

Глава 6

Едва Хортон исчез, я вошла в свою новую комнату. Одного взгляда на этот продолговатый короб с окном хватило, чтобы усомниться в правильности выбранного решения относительно этой академии.

– Вектор, – выдохнула я. – Ты только посмотри на наше новое жилище! Тебе ведь даже одному здесь будет тесно! Они что, специально делают такие крошечные комнаты, чтобы их студентов не покидало чувство тревоги и незащищённости? Ловко они это, ловко. Взращивают чувство несправедливости со студенческих пор.

Комната действительно была небольшой, эдакая вытянутая вперёд версия гроба, с одним-единственным окном, тёмно-алыми стенами, и минимальным набором мебели для выживания. Небольшая кровать стояла по левую руки от двери, а сразу за ней – скромный письменный столик с креслом. На столе стояла древнего вида лампа из костей. Очень мило. У дверей возвышался шкаф для одежды, вероятно, ещё с прошлых веков. Открывать такой антиквариат я, вероятно, не решусь. Вдруг оттуда на меня что-нибудь выскочит, а я буду к этому совершенно не готова.

Пахла комната старым чердаком, да выжженным на солнце камнями. Но вокруг было чисто, и на том спасибо.

Напротив кровати стояли ветхие полки с книгами, и, видимо, больше ничего, кроме вульгарного красного ковра с длинным ворсом, и забавной, но не удобной вешалки у двери, в виде растопыренных костяных пальцев, мне не полагалось. Ах да, ещё зеркало, чтобы, выходя из этой убогой комнаты, лишний раз увидеть ту, кто принял такое глупое решение о подаче документов в академию Злодеев. Ну не бред ли?

Равнодушный к моему негодованию, Вектор появился на кровати, и принялся методично чистить свою шерсть, и иногда чихать на мои реплики так, что порой у меня создавалось ощущение, что он как-то участвует в диалоге. Но правда была в том, что именно чихать он хотел на меня и мои проблемы.

– Хоть какая-нибудь бы от тебя польза была Вектор, – отчитывала я кота. – На что ты мне сдался, ума не приложу. Говорить, как остальные фамильяры, и то неспособен. Только что жути нагнать, и то не допросишься.

Кот на мгновенье остановил свои важные процедуры, но лишь затем, чтобы удостоить меня снисходительным взглядом. Такому взгляду я бы тоже хотела научиться, но пока что хорошо у меня выходила лишь злость, и то не по заказу.

Обойдя комнату, я вдруг обнаружила ещё одного её жителя. Тот устроился в нижнем углу, возле окна, и гордо сидел на сплетённой паутине, нисколько не дрогнув при моём приближении, словно бы это я должна была дрогнуть.

– Так, – проговорила я, угрожая пауку большим пальцем. – Я не та ведьма, что нянчится с подобными тебе существами. Так что у нас с тобой ничего не выйдет. Вектор, можно тебя на минутку? Посмотри, Вектор, посмотри!

Это была особая фраза, которая переключала внутри фамильяра эфемерный рычажок из положения: “плевать я на тебя хотел, у меня шерсть не лизанная”, в положение: “что это там такое за дьявольщина, хозяйка?!”

Вектор вскочил со своего места, и пулей бросился смотреть, что это я ему показываю. Паук почувствовал недоброе, но его сборы чемоданов были слишком медленными и нерешительными, примерно такими же, как и мои самописные бумажки для ректора, а потому зубы моего фамильяра сомкнулись на паникующем создании как раз вовремя, чтобы тот, ни дайте Боги, не залез в какую-нибудь щель в полу.

С чувством выполненного долга, моими заверениями, что он лучший кот в мире, а также с мордой, полностью окутанной паутиной, Вектор довольно развалился прямо у окна и продолжил заниматься своими важными делами.

Я облегчённо вздохнула и выпрямилась. Что ж, про свои жилищные недовольства я ещё выскажу ректору, или, может быть даже Хортану, всё, что думаю и всё, что ещё придумаю. А пока что стоит принять обстановку за данность, и порадоваться маленькой, но всё же победе.

Интересно знать, а что мне делать, если вдруг захочется принять ванну? Или злодеям полагается быть обязательно грязными и неотёсанными. На такое я точно не соглашусь, и вообще, как можно…

Но пока возмущённые мысли витали в моей голове, набирая силу и инерцию, мой взгляд наткнулся на сверкнувший в приглушённом свете, блестящий предмет. Да, точно! Что-то сверкнуло у правой стены, в метре от пола, и я тут же подошла проверить, что это.

На поверку это оказалась ручка двери. Двери, которую только теперь я различила в замысловатых тёмно-красных узорах комнаты. Скрытые проходы – это, конечно, хорошо. Но не выходит ли это за рамки добра и зла, когда от будущего Тёмного проклятья скрывают целую комнату, ведущую… а куда вела эта комната?

А комната оказалась ванной, чему я была приятно удивлена. Впрочем, свои недовольства я всё равно озвучу. Пусть не думают, что их адептов можно запихнуть в любую банку, и те будут довольны этому по умолчанию. Нет уж, не мой это уровень, не мой.

Глава 7

Иногда нужно не так и много, чтобы из адекватной и рассудительной женщины вырвался наружу тот самый демон, что сокрушает на своём пути любую силу. И демон этот пострашнее любого урагана, и любой другой стихии. Вот почему, по моему мнению, мужчины-злодеи никогда не встанут на одну ступень со злодейками-женщинами. У них просто нет этой природной ярости, смешанной в точной пропорции с хладнокровной расчётливостью и изобретательным умом. У мужчин есть только их первобытная злоба, да самодовольство, а над всем остальным, большинству из них надо работать и работать.

Но мой внутренний демон замолчал, потому что ванна, обнаруженная мной очень вовремя, убавила во мне желанья причинять увечья и проклинать всё увиденное. По правде сказать, мало что может поднять уровень пресловутой гармонии и умиротворения так хорошо, как горячая ванна.

– Что ж, Вектор, – объявила я, выходя из ванной комнаты. – Всё не так и плохо.

Кот поднял на меня мордочку, и, разумеется, от комментариев воздержался.

– Да, – подхватила я пришедшие на ум мысли. – Комната очень уютная, хоть и небольшая. Есть ванная, а за это можно и душу продать, сам знаешь кому.

Кот не особо-то разделял моего настроения, но глаз от меня не отводил. Я подошла к книжным полкам и стала изучать их содержимое.

– Боги, скукотища-то какая, – покачала головой я. – Разве так важно настоящим злодеям знать об устройстве солнечной системы? А что здесь делает учебник по лесозаготовке? Это вообще законно – держать подобные ужасы в академии Злодеев?

Кот чихнул, что пришлось принять за согласие. Не хотела я пока что просить его обернуться в свой другой облик. Он, конечно, станет большим и страшным даже для меня, и даже спустя столько лет, но вот ума от этого не прибавиться ни на грамм. Сдаётся мне, папа мой сыграл со мной очень злую и достойную этой академии, шутку. Всучил мне этого бесполезного фамильяра, чтобы меня тут забраковали. Ничего, папочка, я тебе это ещё припомню!

– Ладно, Вектор, – вздохнула я и выудила какую-то старую книгу. – Настроение моё уже не такое скверное, так что можешь быть спокойным.

Впрочем, ему ли о спокойствии говорить? Мне ли не знать, что спокойствие у него в крови? Даже если местные колдуны испепелят меня своей фирменной магией, Вектор сядет рядом и будет лишь возмущённо чихать, косясь на мой пепел недовольным взглядом.

Взглянув на мрачное зрелище за окном, где тёмные тучи разворачивали довольно эффектное представление, я направилась в кровать. Академия, как по канону, стояла на вершине мрачной горы, что высилась над морем. Но если бы у академии была визитная карточка, то в ней были бы совсем не эти детали. Мерзкая, безобразная дорога, неприветливые и злые проводники, да угрюмый лес – вот что делает эту академию действительно злодейской.

– Белль, – произнесла я, укладываясь рядом с развалившимся котом. – Тёмное проклятье нашего времени. Владычица-демонолог и Великая ведьма. Правда, хорошо звучит? Надо бы взять что-нибудь на эту тему в библиотеке. Завтра.

Глаза фамильяра выпучились, но больше с его стороны ничего не произошло. Боги, ну почему у всех фамильяры как фамильяры, а у меня от яблока огрызок? Тяжело вздохнув, я стала изучать книгу. И чтобы Вектор не особо рассчитывал на тишину и покой, я решила, что ознакомиться с содержанием книги будет полезно и ему. Особенно с содержимым такой книги.

– “Афоризмы из мрака”, – прочитала я название и открыла страницу наугад. – “Не рой другому яму – пусть выроет её сам” Очень недурно! А как тебе вот это: “Жизнь нужно прожить так, чтобы то, что не убивало тебя, могло убить всех остальных” Или вот это: “Ты можешь быть хоть тысячу раз суров, но что всё это значит, если мир всё ещё не твой?” “Если надежда умирает последней, то следует начать именно с неё”.

Книга подействовала на меня просто отлично. Меня сильно стало клонить в сон, и когда я отложила её в сторону, то даже новая непривычная обстановка не смогла повлиять на моё состояние, и вскоре я уснула.

Хортан был дьявольски точен, как дорогие механические часы. Он заявился рано утром, и я едва успела привести себя в порядок. Рассвет ещё даже и не думал наступить, а настойчивый и громкий стук в дверь уже требовал от меня невообразимой прыти.

“Кто рано встаёт, тот боль всем несёт” – вспомнила я одну из незатейливых сентенций из вчерашней книги. Но если лень – это один из признаков зла, то почему нельзя перенести занятия на другое время, например, ближе к полудню?

“Зло не дремлет” – всплыл ответ из-под сознания, и если руководствоваться этим высказыванием, то до Владычицы мне ещё далеко.

Я распахнула дверь и встретила на себе прищуренный взгляд Хортона.

– Слишком долго, – вместо приветствия отчеканил он. – Следуйте за мной.

Глава 8

Я выскочила за дверь, и тут же закрыла её. Хортон размеренным шагом направился вперёд по коридору, я двинулась следом. Вектор удивлённо вынырнул сквозь закрытую дверь и недовольно засеменил следом.

– Пока мы идём, – начал Хортон напутственным тоном. – Отмечу основные принципы нашей академии. Принципы, которые вы уже должны знать.

Он смерил меня хмурым вопросительным взглядом.

– Да, кое-что мне известно, – с достоинством соврала я. – Но с удовольствием послушаю вашу версию.

– Моя версия, – заметил Хортон, – есть единственно правильная. А почему это вы не в мантии академии?

– Я… – растерялась я. – Мне она не нравится, она не красивая. Я не буду носить такой скучный цвет, он мне совсем не идёт!

Вместо того чтобы разозлиться, лицо Хортона смягчилось. Мне даже показалось, что лёгкая улыбка образовалась на его лице.

– Ясно, – ответил он. – Характер показываете, понимаю. Ректору вы понравились.

– Понравилась?! – удивилась я.

– Да, – кивнул он. – Он так кричал на вас, так злился. Убить кого-то собирался даже. Не припомню, чтобы такое с ним происходило за последнее время.

– А вы что же, подслушивали наш диалог? – возмущённо проговорила я и эффектно приподняла бровь в качестве усиления осуждающего элемента.

– Подслушивал, разумеется, – согласился он, и в его голосе не было и тени смущения. – А иногда даже подглядывал.

Всё это нравилось мне не больше, чем цвет местной мантии. На всякий случай я одарила Хортона тяжёлым взглядом и многозначительно умолкла.

– А что? – продолжил он. – Я, как главный заместитель ректора, должен всё обо всех знать. Собственно, этим я и занимаюсь.

– Главный заместитель? – переспросила я. – А что, есть ещё не главный?

– Есть, – гордо кивнул он. – В нашей академии есть всё. Но вернёмся к делу. Насчёт мантии вы, конечно, не правы. Цвет и фасон её выбран не случайно. Десятки лучших умов раз за разом буквально бились над лучшим решением на особых собраниях, и смогли-таки прийти к общему знаменателю – нынешней мантии академии. Некоторые из умов, правда, после таких заседаний были в срочном порядке госпитализированы, но это уже другая история.

– Надо же, – оценила я.

– Вот-вот, – подхватил Хортон. – Обязаны вы носить мантию или нет – пусть решает сам ректор. Для многих из наших адептов мантия необязательна, но для этого должны быть веские причины.

Я остановилась и замерла. Мимо нас проплыла бледная, на вид безжизненная голова.

– Ну что же вы? – нахмурился Хортон. – Это всего лишь проделки некромантов. Не существенные, замечу я вам. Идёмте скорее, опаздывать на занятия вам пока не полагается.

– Какая скучная позиция, – вздохнула я, догоняя главного заместителя.

Но на будущее всё же запомнила: опаздывать нельзя только пока. Потом, вероятно, мне будут открываться тайные двери возможностей.

– Кроме того, – продолжил он. – Насчёт правил академии. Первое, что вам надо помнить: за нанесение вреда живым существам в пределах академии – отчисление. Кроме того, мелкие пакости и разные гнусности, которые, разумеется, должны быть в вашем арсенале, не могут быть применены к окружающим.

– Вот как? – изумилась я.

– Именно, – кивнул тот. – Ещё не допускаются унижения, оскорбления, немагические проклятья, и прочие колкости в адрес учащихся.

– Но это же моё любимое! – возмутилась я. – У вас тут точно академия Злодеев? Судя по требованиям, вы ничуть не уступаете академии Героев!

– А что бы, по-вашему, произошло, юная адептка, – спросил Хортон, – если бы всех этих правил бы не существовало?

– Начался бы хаос, – логически подытожила я.

– Вот именно! – согласился он. – А зачем нужен хаос там, где он будет бесполезен? Хаос нужно нести в мир, к этим выскочкам-героям. А в академии должен быть порядок. Ежовые рукавицы знаете?

– Слышала.

– Ну вот. В таких вот и держим. По-другому нельзя.

Мы завернули за очередной угол, и в полумраке алых стен академии я увидела призраков. Бледные лица в несколько десятков метров от нас почти не шевелились. Ужас холодными пальцами прошёлся по моему телу, но в спокойном взгляде Хортона я смогла найти себе утешение. Вероятно, всё было под контролем, и лишь моё недостаточное знание академии могло послужить такой реакции.

Лица всё-таки двигались. Одно из них прямо-таки проплывало по заученной траектории то в одну, то в другую сторону.

– А вот и ваша группа, – произнёс Хортон и слегка улыбнулся.

Глава 9

– М… моя группа? – переспросила я и уставилась на белые парящие лица.

– Ваша, – кивнул он. – Если кто будет обижать – сообщите мне. Вы ведь не передумали насчёт демонологии?

– Передумала, – быстро ответила я, не отрывая взгляда от призраков. – Очень передумала.

– Очень хорошо, – усмехнулся Хортон. – Только сегодня это уже не имеет никакого значения. Вы уже записаны в группу, менять я ничего не буду. И знаете почему?

– Почему?

– Мне лень, – неприятно улыбнулся он. – Всего тёмного!

С этими словами Хортон растворился в воздухе, оставляя меня совсем одну среди этих белых пугающих лиц. Однако всё оказалось куда проще, чем виделось изначально.

Едва я чуть-чуть поборола свой страх и сделала пару шагов по направлению к призракам, в полумраке коридора я стала различать не только их бледные лица, но и смутные очертания силуэтов под этими лицами. И когда я приблизилась ещё, то оказалось, что это были вовсе не призраки, а вполне себе живые адепты, просто мантия у них была в цвет мрачного коридора.

– Новенькая, да? – почти безразличным тоном спросил один из адептов. – Ведьма?

– Да, – кивнула я и оглядела лица адептов. – А чего это вы все, такие – на одно лицо?

– Так ведь именно так и должен выглядеть любой уважающий себя демонолог, – ответил другой адепт. – Это канон.

– Да, – подтвердил первый. – Так что, ты будешь учиться с нами?

То ли вопрос, то ли приговор. Скорее гнетущая реальность.

– Похоже, что да, – обречённо проговорила я.

– Это хорошо, – попытался улыбнуться он. – Женское общество нам не повредит.

Вот бы меня кто спросил, повредит мне дюжина зомбиобразных адептов в группе, или ничего, справлюсь…

Впрочем, вблизи всё оказалось куда менее пугающим. Долговязые адепты в чёрно-алых мантиях вселяли не столько страх, сколько жалость. Их угрюмые лица едва ли подходили под статус коронованных злодеев. На их фоне Хортон выгодно выделялся своими змееподобными глазами и отрывистой речью. Однако с красноватыми глазами ректора, его острым, почти драконьим лицом едва ли можно тягаться. Вот уж кто точно был на своём месте!

– Меня зовут Эрликхартониралас Пханктон, – представился тот, что первый начал этот разговор. – Какими судьбами тебя сюда занесло?

– Что? – уставилась я на адепта. – Так мама тебя назвала, или папа настоял?

– Чувство юмора есть, – отметил адепт. – Это хорошо, без него тут делать нечего. Нет, это канон. Но ты, как ведьма, можешь звать меня Элиас.

– Слава Богам, – выдохнула я. – А я – Белль.

Элиас вытаращил глаза, и, вероятно, выдавил из себя весь запас жизненного удивления в этот момент. Я испугалась, не стало ли ему вдруг плохо, но тот просто был сражён моим именем.

– Белль?! – изумлялся он. – Тебя пропустили с таким именем?!

В коридоре поднялся удивлённый, насмешливый, и даже негодующий шёпот моего имени.

– Да, – с гордостью произнесла я. – Я Белль – Тёмное проклятье нашего времени. Элегантно и свежо.

– То, что свежо – это точно, – замогильным голосом подтвердил Элиас. – Но если тебя приняли с таким… кхм… нетипичным для академии именем, то какого же дьявола я столько возился со своим?!

Недовольный одобряющий ропот прошёлся по коридору. Я начала опасаться, что эта волна негодования может смыть меня, а потому включила режим лести:

– Но твоё имя хотя бы звучит здорово. Как ты там сказал: Эклихартонмад?

– Эрликхартониралас, – с гордостью поправил он, и равновесие снова вернулось в его голос. – Да, моё имя звучит ровно так, как и полагается звучать имени великого демонолога. А твоё имя может сулить для тебя неприятности, но это уже твои сложности, Белль.

В стене вдруг что-то щёлкнуло, и дверь, которой раньше здесь словно бы и не было, стала открываться.

– О, – вяло проговорил Элиас. – Время настало. Ты идёшь на занятия, или струсила?

– Вот ещё, – фыркнула я. – Было бы чего бояться!

– Тогда идём со мной, – предложил он. – И когда я стану править миром, я не стану тебя убивать.

– Достойное предложение, – оценила я и направилась следом. – Жаль, что не могу предложить тебе того же.

Он улыбнулся.

– Кстати. Если тебе кажется, что моё имя такое сложное для запоминания, то спроси у остальных. Уверен, ты ещё найдёшь чему удивиться. Язык сломать можно, многие с этим перестарались.

“Не спрашивать имена” – поставила я мысленно галочку в свой воображаемый блокнот.