Читать книгу: «Убийственный отзыв»

Лариса Андреевна Огрызкина была женщиной основательной. Всё, что ни делала, она привыкла доводить до конца.

Вот и сейчас Огрызкина сосредоточенно сновала между рядами сетевого магазина косметики. Она останавливалась у каждой полки, наклонялась к разноцветным баночкам, переворачивала, нюхала, изучала состав, словно это было редкое лекарство от смертельной болезни, а не дешёвая косметика из масс-маркета.

– Слишком затаскано…слишком уныло…слишком скучно, – пробормотала она себе под нос.

Рядом с ней, словно из воздуха, соткалась хорошенькая девушка. Тряхнув розовыми волосами, она спросила с улыбкой, которая могла бы расположить любого, кроме Огрызкиной.

– Помочь вам что-нибудь выбрать?

– Да. Давайте, – отозвалась Лариса, не отрывая глаз от полок с косметикой.– Если обещаете, что это не бесполезная фигня, а что-то очень крутое и новое. Что ещё никто не распробовал.

Продавщица задумалась.

– Эм…у нас есть новый бренд, только появился. Практически никто о нём не знает.

Лариса повернула голову и прищурилась:

– Покажите.

Присев на корточки, девушка зашарила рукой на нижней полке, куда ушлые магазинные маркетологи обычно запихивали самые неходовые или дешёвые товары. Порывшись в глубине этой чёрной дыры, она вытащила маленькую коробочку и протянула Ларисе.

– Вот, держите. Бонус.

Огрызкина с удивлением посмотрела на невзрачную упаковку:

– Это что? Подарок по программе лояльности?

– Хах! – развеселилась продавщица. – Не вы одна такая! Многие путаются. Нет, это бренд так называется: «Бонус».

– Очень неудачно!

– Зато крем реально хороший, – вступилась за неизвестный бренд розововолосая девушка. – Попробуйте, не пожалеете! Я и сама им пользуюсь: очень освежает и омолаживает.

Огрызкина кисло покосилась на хорошенькую продавщицу: конечно, в двадцать лет будешь цвести и пахнуть – хоть дерьмом намажься! То ли дело – зрелые женщины трудной судьбы, к которым относила себя Лариса Андреевна. Здесь уже к выбору косметики надо подходить основательно

– А чего ж никто не в курсе про такой чудо-крем? – хмуро спросила она, разглядывая золотистую надпись.

– Так они только вышли на рынок. Компания маленькая, денег на рекламу нет, – блеснула осведомлённостью продавщица.

И, чуть запинаясь, выговорила модное слово:

– Стартап.

Лариса покрутила коробочку в руках, что-то прикидывая. Её глаза прищурились и хищно вспыхнули.

– То, что надо, – кивнула она. – С этим можно поиграть.

Шагая по улице, Огрызкина деловито размышляла: если всё пойдёт по плану, этот никому не известный, чужой стартап принесёт ей кругленькую сумму. А деньги Лариса Андреевна очень любила.

Вот только зарабатывать их непосильным трудом Огрызкина не собиралась. Эту почётную миссию вначале она возложила на мужа.

– Женщина – это хозяйка дома, жена, мать, – важно вещала она, – а мужик – он кто? Правильно, добытчик. Вот иди и добывай!

Муж Николай не спорил. Худощавый, невзрачный и очень спокойный, он был неприхотливый, как картошка. И, казалось, вообще не умел ссориться. Ещё при первой встрече с ним четверть века назад студентка Тверского педагогического колледжа Лара Гниломёдова поняла: надо брать!

С Колей они познакомились случайно. Первокурснице Гниломёдовой, понаехавшей Тверь из деревни Верхнее Заборье, было попросту негде жить: в переполненную общагу заселяли только по знакомству и за очень приличные деньги. У Лары Гниломёдовой не было ни того, ни другого. Однако в родное Верхнее Заборье она не вернулась бы и под страхом смерти.

– Окай. Пиши телефончик, – бросила однокурсница из местных, тронутая её нечастным видом. – Друг мой Колька. Вроде хату сдаёт на Чайковского. Скажешь, что от меня. Может, скидочку сделает.

Рассыпавшись в благодарностях, Лара понеслась судьбе навстречу.

Квартира на проспекте Чайковского оказалась маленькой старомодной двушкой, на пороге которой топтался долговязый парень. Он промямлил, что из-за финансовых сложностей вынужден сдавать одну из комнат. И готов заселить туда Лару, если её не смущает проживание в одной квартире с соседом мужского пола.

Лару ничего не смущало. С первых секунд знакомства она поняла, что поселится здесь, не заплатив ни копейки. И вскоре уже расхаживала по двушке, как хозяйка.

Она всё рассчитала правильно: робкий и неказистый Николай не пользовался спросом у девушек. Поэтому появление в непосредственной близости задорной, пышнотелой Лары спутало все его планы по обогащению. Зато планы на личную жизнь стали реальностью: ведь соседка по квартире смотрела на Колю с явным одобрением и так заливисто хохотала над его неумелыми шутками!

Дошутились до свадьбы. Когда, год спустя, Коля сообщил родителям о том, что собирается жениться, те подумали: сын их разыгрывает. Но увидев выпирающий из-под платья живот Лары, поняли: всё серьёзно.

– Ну и дурак, – презрительно выплюнул отец. – Утонешь в пелёнках и распашонках вместо того, чтобы делать карьеру!

– Какие ещё пелёнки! – возмутилась Лара, заслоняя животом Колю от праведного гнева родителей. – Сейчас все дети в памперсах! Ничего стирать и гладить не надо. Чай, не в советское время живём!

– Чает она! – фыркнула Колина мать, возненавидевшая Лару с первого взгляда. – Сыночек, ну зачем ты связался с этой деревенской бабой?! Погубит она тебя!

– Сами разберёмся! – отрезала Лара. – Да, Коль?

Зато Гниломёдовы выбор дочери одобрили.

– Ну, Лариска, ну, пройда! Какого парня отхватила! Городской, образованный, ещё и с квартирой!

Лара и сама знала: она вытянула свой счастливый билет. С детства ведь мечтала вырваться «в люди» из Верхнего Заборья. Хорошо бы, конечно, выйти замуж за богатого москвича или, там, питерца. Но крепкая деревенская деваха вряд ли могла рассчитывать на очередь из столичных принцев. Поэтому для начала выбрала город попроще: осмотреться, получить профессию…И отправилась покорять Тверь.

Ларе всегда удавались школьные сочинения, поэтому выпускница Гниломёдова подала документы сразу в несколько гуманитарных заведений. Провалившись на экзаменах везде, кроме педагогического колледжа, Лара ничуть не расстроилась: работать по специальности она всё равно не собиралась. «Корочки» были нужны для поиска подходящего мужа. Всё-таки, образованная женщина может рассчитывать не на простого работягу, а на кормильца почище. Но Лара не ожидала, что её мечты сбудутся так скоро…

– Молодая-красивая, иди погадаю! Дай денег – всю правду скажу! Что было, что будет, какая судьба тебя ждёт…

Перед Ларисой Андреевной нарисовалась толстая цыганка в цветастом платье. Златозубо улыбаясь, она тянула к Огрызкиной пухлую руку, унизанную перстнями. А второй – потихоньку тащила к себе кокетливую дамскую сумочку, висевшую на плече у Ларисы.

– Да пошла ты! – рявкнула Огрызкина, отпихивая нахалку.

Она вырвала из смуглых рук сумку и припустила по улице. Цыганка не осталась в долгу.

– Ай, злыдня проклятая! Душа твоя поганая! Вижу, большую беду впереди! А как отвести – теперь не скажу! Пусть чёрная судьба тебе достанется!

Лариса Андреевна показала на ходу цыганке фигу и ускорила шаг. Оторвавшись от гадалки на приличное расстояние, она торопливо расстегнула сумку и заглянула внутрь. Всё было на месте – смартфон, банковские карты и купленный крем. Лариса облегчённо вздохнула: на него у Огрызкиной были особые планы.

Войдя в квартиру, Лариса Андреевна повела себя неожиданно. Сбросив обувь и наскоро вымыв руки, она осторожно вытащила из сумки коробочку с кремом и понесла её на кухню. Там, возле окна, притулилась к стене странная конструкция: затянутый бархатной тряпкой кофейный столик, в центре которого гнездилась кучка декоративных свечей, обмотанных бусами.

Лариса извлекла из коробки баночку с кремом и впихнула её в гнездо из бус и свечей. Несколько секунд рассматривала композицию прищуренным глазом, а затем защёлкала смартфоном, хищно кружа над столиком.

Фантазия фотографа не знала границ: Огрызкина подсовывала к баночке упаковку, откручивала крышку, укладывала рядом лопаточку для крема, двигала по столу свечи и бусы. Лишь отщёлкав штук пятьдесят фото, она успокоилась и повела себя, как обычная женщина: умыла лицо и нанесла на него крем.

Странное поведение Огрызкиной объяснялось просто: пять лет назад от Ларисы Андреевны ушёл муж. В один непрекрасный день он молча вышел из подъезда со спортивной сумкой в руках и через десять минут уже садился в поезд: дом, в котором жили Огрызкины, находился недалеко от вокзала. Вечерний «Сапсан» унёс Николая в Питер – в новую жизнь, где Ларисе уже не было места.