Читать книгу: «90-е: Шоу должно продолжаться – 12», страница 3

Степан смутился и покраснел.

– Натурпродукт – это прекрасно, – заявил я и хлопнул Степана по плечу. Сразу вспомнил другого Степу, его тезку из деревенских порнозвезд Лео Махно.

– Я бы еще сальца положил, маслица, там, сметанки, – Степан снова покраснел, но теперь уже скорее от удовольствия. – Но я ж не знаю, сколько вы еще в дороге-то будете, испортится же может. Без хлодильника-то.

– Спасибо, Степан, – сказал я и пожал нашему концертному менеджеру руку. – Все ты правильно решил, даже не сомневайся.

Мы с ним вдвоем переставили банки нашего гонорара в пазик под заднее сидение, проложив спальниками, чтобы на тряской дороге не побилось. И вернулись обратно в клуб.

Вадим с Бельфегором колдовали над пультом, Макс дергал струны своей бас-гитары. Да уж, совсем без сцены мы пока что ни разу не выступали. Надо будет тоже зафиксировать на видео сегодняшний концерт. Хотя бы частично.

– Кстати, парни, – сказал я, усаживаясь на подоконник. – А кто из вас тот герой-любовник, что с кем-то из местных девушек ночью целовался?

Бельфегор прыснул. “Цеппелины” зашушукались. Вадим криво ухмыльнулся.

Глава 5

И все посмотрели на Макса. Тот пожал плечами с невозмутимым лицом.

– Да ничего особенного не было… – сказал он, перебирая струны своей басухи. – Когда начались танцы, я вообще хотел сначала пойти спать. Но тут ко мне подошла девушка.

Тут Вадим подмигнул Кириллу, и тот снял с плеча ремень своего фендера-стратокастера и передал ему.

– Она что-то сказала, но музыка играла громко, и я не расслышал, – продолжил Макс. – Я наклонился поближе и переспросил.

Вадим начал наигрывать на гитаре блюзовую мелодию.

– Она спросила, можно ли пригласить меня потанцевать. Я не мог отказать девушке. И мы пошли. Сначала просто танцевали. Потом она сказала, что ее зовут Тамара и спросила меня, нравятся ли мне кошки.

– Кошки? – сдавленно спросил Бегемот, тоже включившись в рождающуюся на ходу мелодию.

– Да, кошки, – кивнул Макс. – Я удивился, но сказал, что больше люблю собак. И тогда…

– Он забыл сказать, что девушка была симпатичная, – ввернул Бельфегор.

– Ну да, она была хорошенькая, – усмехнуслся Макс. – И дальше она сказала, что должна скоро выходить замуж. Только ее жених напился и где-то уснул. И когда она увидела меня, то подумала, не совершает ли ошибку.

Тут гитара в руках Вадима издала драматический протяжный стон.

– Я ей сказал, что все совершают ошибки, – Макс посмотрел на Вадима с некоторой укоризной. Тот пожал плечами.

– Мы какое-то время танцевали молча, – сказал Макс. – Потом она прижалась ко мне плотнее и сказала, что мечтает уехать в город. Или она сказала что-то другое, просто я как-то не так услышал. А я заметил, что окружающие как-то странно в нашу сторону смотрят. Вроде как, я что-то неприличное делаю. И тогда я ее поцеловал.

Бегемот бздямкнул по тарелкам.

– То есть, это ты первый начал? – заржал Ян. – А я думал, что будешь отмазываться, что это она на тебя напрыгнула.

– Мне не хотелось, чтобы ее осуждали, – сказал Макс. – Просто стало противно. Я представил себя на ее месте. Красивая девушка, судьба которой была решена чуть ли не с рождения. Ее жених где-то валяется бухой. А она…

Макс замолчал. Мелодия продолжалась. Получался такой тоскливый деревенский блюз. Песня без рифмы. Но при этом такая пронзительно-настоящая.

– У нас ничего не было, – сказал Макс и грустно улыбнулся. – Мы потанцевали, а потом мелодия закончилась, и мы сели на лавочку. Она грустила, а я даже не знал, что ей сказать. Может быть, я зря ее поцеловал. Но меня что-то в тот момент так выбесили эти косые взгляды. Там в сторонке стояла компания ее подружек. Они шушукались. И она сказала, что сейчас кто-то из них точно побежит будить ее жениха. И если он придет сюда, то точно попытается набить мне морду. Так что будет лучше, если я… В общем, если меня рядом не окажется. Но я сказал, пусть приходит.

– Пришел? – спросил один из “цеппелинов”.

– Нет, – усмехнулся Макс. – Пришел другой какой-то хрен, тоже бухой. И бессвязно угрожал. Тамара испугалась, принялась путанно оправдываться, отскочила в сторону. Ну и все, собственно.

– Да, я видел, – подтвердил Кирилл. – Я еще подумал, что она так противно визжит. У нее лицо стало, как у какой-то бабки сразу.

– И совсем даже не все, – сказала Кристина. – Потом Макс ушел обратно танцевать, а эта Тома привязалась ко мне. Вместе со своими подружками. Насели со всякими вопросами, есть ли у тебя девушка, какое кино у тебя самое любимое, и всякое… ну… прочее. Как будто анкету заполняли.

– Какую анкету? – спросил я. – О приеме на работу?

– Да нет, детскую такую, – Кристина дернула плечиком. – Ну, как в школе. Когда в тетрадке на каждой странице пишется вопрос. И все под номерами на него отвечают.

– Я всегда думала, что такие анкеты только для одного вопроса одному человеку делают, – сказала Ева. – Там всегда есть вопрос, типа “какая девочка тебе нравится”. Напрямую-то спрашивать страшно…

– На Макса потом еще одна девушка вешалась, между прочим, – сказала Кристина. – Белобрысая такая.

– Да ну, глупости, – Макс фыркнул. – Ей еще в куклы играть, она ребенок совсем. И не вешалась она, просто вокруг крутилась.

– А вот тут нужно было бы на саксе, – заржал Ян. – Фа-фа-фа-фа-тадам…

– Хи-хи, деревенский блюз, – Кирилл забрал свою гитару у Вадима.

– А прикольно, кстати, – сказал Астарот. – Прикиньте, сделать альбом вот в таком стиле. Типа, наши дорожные заметки. Как мы в автобусе ехали. Про уборку в Онске. Про всякое еще там…

– У “Чижа” что-то похожее было, – задумчиво сказал я.

– У кого? – недоуменно спросил Кирилл.

Повисла пауза, я понял, что никто здесь не знает такой группы. Наверное, или она еще не образовалась. Или не получила известность.

– У одного знакомого, – отмахнулся я. – Но идея хороша, а? Жаль камеру включить не успел.

– Слушайте, а правда! – глаза Кирилла загорелись. Он посмотрел на Вадима. – Это же прямо настоящий блюз получился!

“Ангелочки” заговорили разом, сгрудились вокруг Вадима и Кирилла. История с поцелуями нашего любвеобильного басиста отошла на второй-третий план.

Даже меня идея “отчетного альбома” увлекла. Представился уютный блюзовый квартирник у Шутихина-старшего. С обязательной видеофиксацией. И лучше даже не на мою любительскую камеру, а по-нормальному. Чтобы потом это видео превратить в “уникальную запись домашнего концерта…”

– Так, стоп! – скомандовал я, когда понял, что “ангелочки” как-то совсем ушли в сторону от предстоящего выступления и даже начали что-то записывать в тетрадке. – На всякий случай, напоминаю, что скоро сюда нагрянут ваши поклонники, так что давайте отчет отложим до лучших времен. Наши приключения еще не закончились!

******

“Почти как дома, блин”, – подумал я, оттирая от “сцены” парочку расшалившихся деревенских рокеров, которые пытались влезть между музыкантами. Один кричал что-то о том, что тоже хочут померить эти вот крылья. Другой просто ревел, как раненый бык. Народ пришел уже “разогретый”. С утра похлебали ухи, накатили, потом еще накатили.

На самом деле, Степан здорово помог, конечно. В какой-то момент, когда возникла какая-то толчея, кажется тот самый жених пытался прорваться к “ангелочкам”. Во всяком случае, вопль: “Пропустите меня, я ему втащу!” там точно звучал. Я собрался, мысленно поморщившись. Так-то, ничего сверхъестественного – подумаешь, драка в деревенском клубе. Но у нас тут еще техника, ломать которую, откровенно говоря, не хотелось бы. Но тут вмешался Степан с парой своих приятелей. Они пробурили толпу как тараном, наш концертный менеджер ухватил за шкирку парочку самых борзых. Тряхнул, сказал что-то. Очень веско. И те тут же передумали. Один даже пристыженно с концерта слинял.

Не самый лучший получился концерт, конечно. Публика была явно не совсем “наша”. Судя по плейлисту вчерашних танцев, здесь больше бы зашла какая-нибудь “Комбинация” или “Ласковый май”. Программу отыграли самую короткую, без всяких там выходов “на бис” и громких оваций. Когда собирали инструменты, на лицах была досада пополам с облегчением. Досада, потому что сразу после кто-то врубил магнитофон, и народ с радостными воплями продолжил танцы. Облегчение… Ну, просто потому что. Отработали. Молодцы. Возьмите с полки пирожочек.

Загрузили инструменты сразу в автобус. Прямо в сгущающихся сумерках. Проталкиваясь между тусящими на крыльце местными.

“Тоже полезный опыт, – думал я, вместе со Степаном и его мужиками следя за обеспечением “безопасного коридора”. – Постоянный “успешный успех” расхолаживает”.

– А мне очень понравилось, – сказал Степан и пожал мне руку. – Душевно так. Особенно вот та песня, про синицу и клевер.

– Спасибо за помощь, Степан, – совершенно искренне сказал я.

– Да что там, я же понимаю, – хмыкнул Степан покровительственно. – Нашим обормотам только повод дай побузить. А вам еще и дальше выступать надо. Вы же сейчас в Порошино?

– В Мухортино, – сказал я и вспомнил, что там ведь тоже обещалась быть какая-то свадьба.

– А, ну там спокойнее, – махнул рукой Степан. – Отдохнете нормально хоть. Только у них у клуба крыша провалилась.

– На улице выступим, мы уже договорились, – сказал я. – Там тоже свадьба.

– Эх, ну вот что им не терпится – в мае-то жениться? – скривился Степан. – Приметы-то не зря ведь придумывают. Охота потом всю жизнь маяться?

******

Я опасался некоторого “провала морали” на следующий день. Но зря. Проснулись все без всякого там уныния. Устроили с утра движняк с прыганьем в сено. Не сверху, конечно, не так уж его и много было, чтобы эффектно и безопасно падать из-под потолка. Просто как-то спонтанно полезли в сено всей толпой, толкались, ржали. Потом высыпали на улицу, жизнерадостные такие.

Выспались просто.

Вечером после концерта Шемяка привез нас всех к месту ночевки, но никаких разговоров перед сном не случилось. Шум переместился к клубу, вокруг стояла тишина. Так что отрубились еще до полуночи. А когда проснулись, то все эти мутные переживания вечера стали как-то неактуальны.

– Ты же на меня не злишься? – спросила хмурая Наташа. – Я же, получается, пасанула как раз в тяжелый момент…

– Ничуть, – я покачал головой. – Все ты правильно сделала. Тебя отпустило хотя бы?

– Не знаю еще, – вздохнула она и посмотрела за окно. Мы как раз проезжали мимо какого-то населенного мелкого населенного пункта. Из тех, которые даже названия на знаках не удостаиваются. – Наверное, я не очень подходящий компаньон для деревенских гастролей.

– Я думаю, что это была разовая акция, – задумчиво проговорил я, подсчитывая заработанное. Вкусный гонорар – это было приятно, конечно. Но при прочих равных, лучше еще разок в какой-нибудь Онск съездить. Выхлоп всяко получается эффективнее. Вчера было ощущение, что на концерте – толпень народу. Тесно, душно, толкотня вокруг “сцены”. Вот только в абсолютных числах никакой особой толпы там и не было. Просто клуб довольно тесный. Плюс общее настроение еще. Не те ценности у этой конкретно деревни. Поставил галочку. Будем знать.

Пазик свернул с асфальта на очередной проселок, а мои мысли умчались в Новокиневск. В сторону нашей пока еще гипотетической собственной концертной площадке на базе одного из цехов НЗМА. Интересно… Так-то этот завод девяностые не пережил. Ну, там, в моей прошлой реальности. Как встал в конце восьмидесятых, так и не поднялся. Получается, у меня сейчас есть шанс изменить ход истории, превратив его в концертно-развлекательный комплекс до того, как этим местом завладеют другие люди. Нужно всего лишь сделать так, чтобы начинание имело успех.

Есть такой шанс?

У Ивана же получилось… Значит и у меня получится. Просто нужно не тормозить. Я же точно знаю, что в будущем все эти лофты и общественные пространства станут чертовски популярны. А могут раньше? Или еще не время?

Хрен знает, вот и проверим!

Кирюха, Бельфегор и Вадим сгрудились кучкой и азартно что-то обсуждали. Похоже, идея блюзового отчетника их зацепила, и они тоже уже витали где-то в будущем. Даже “Цеппелины”, которые особо энтузиазмом не светились во время гастролей, тоже как-то воспряли духом.

Хотя устали, да.

Перегруз впечатлениями, много новых людей, почти ежедневная смена картинки. Может, стоило и покороче сделать первый тур. Как прививку что ли. Как бы не выгорели мои орлы и орлицы.

Впрочем, не должны. Оставшиеся концерты по формату вроде небольшие. Накала страстей больше нигде не предвидится.

– А вот и Мухортино! – радостно объявил Шемяка.

– Как? Уже?! – удивились все хором. Они морально уже подготовились к долгой дороге, хотя так-то были в курсе, что ехать нам всего-то часа полтора.

– Помните же, да, что мы прямо с корабля на бал? – спросил я. – У нас открытая площадка, потом ночуем, и утром сразу дальше едем.

– Без входа по билетам? – недовольно сморщилась Кристина.

– Без, – покачал головой я. – И сокращенную программу. Где-то час максимум.

– А может тогда сегодня же дальше? – с надеждой предложил Бельфегор. – Мне что-то уже так домой хочется…

– Здесь мы нормально переночуем, – сказал я. – Дядька Жана все устроил.

– В гостинице? – спросила Кристина.

– Ага, в пятизвездочной, – засмеялся я. – Но не хуже. В санатории. Так что душ и ужин будут вполне человеческими. Ну или, если хотите, можем погулять еще и на местной свадьбе.

– Уооооо… – заныли все. Хотя некоторые вроде как были даже не против очередного деревенского хлебосольства.

– Короче, концерт отыграем, а дальше – как хотите, – сказал я. – Можете на свадьбу идти, можете в санатории остаться.

– Ой, а я тут был с родителями! – радостно заявил один из “Цеппелинов”. – Здесь же “Малая Киневка”, да?

– Точняк! – подмигнул я.

– Но это же вроде летний санаторий, – сказал он.

– Вот поэтому нас там и разместили так легко, – ответил я. – Дядька Жана сказал, что там сейчас все к сезону готовят, и нам один домик выделят. Вроде не должны замерзнуть, погода хорошая. А было бы лето, там все было бы забито, и мест на нас бы не нашлось.

– Класс! – на лице Кристины заиграла счастливая улыбка. – Душ… Голову можно будет помыть…

– Я бы не раскатывал губу, – со смехом сказал “цеппелин”. – Там душевые в отдельном корпусе, мрачное такое место, мы про него всякие ужасы рассказывали.

– Да блин… – насупилась Кристина.

– Вообще отсюда в Новокиневск ходит рейсовый автобус, – сказал Бельфегор. – Тебе-то необязательно с нами все время ездить.

– Вот уж нет! – вспыхнула Кристина. – А кто вас тогда гримировать будет?

– Мы вчера без грима выступали, – пожал плечами Бельфегор.

Ну да, Кристина порывалась их раскрасить, но я забаллотировал. По нескольким соображениям. Начиная от и так не очень лояльной аудитории и заканчивая бытовыми условиями. Умывание водой из колодца как-то не располагало ко всяким концертным излишествам.

– Хм… – Кристина задумалась.

– Ну и чего сидим в автобусе-то? – нарушил повисшее молчание Шемяка. – Вон там нас уже встречать бегут. Так что шевелите уже конечностями!

Я выбрался из автобуса первым и пошел навстречу делегации из пяти человек.

Вообще, Мухортино и в прошлый раз произвело на меня неплохое впечатление. Да, оно было меньше райцентров, но как-то уютнее что ли. Домики в центре были даже как-то в едином стиле оформлены. Магазинов имелось целых два. Школа пополам с детским садом. Стадион. Больше всего Мухортино было похоже по ощущениям-настроению на что-то вроде пионерского лагеря. Хотя и странно. Это все-таки деревня, а не дачный поселок.

– Здорово, Владимир, – Андрей Михайлович, дядька Жана, собственно, пожал мне руку. – Мы вас ближе к обеду ждали, быстро вы добрались.

– Встали рано, – усмехнулся я. – Ну что, планы не поменялись? Свадьба?

Кажется, я задал этот вопрос с довольно кислой миной.

– Да не, – Андрей Михайлович покачал головой. – Тут, понимаешь, такая петрушка приключилась…

Я слегка напрягся. Но расслабился еще до того, как он ответил. А нам-то, по большому счету, какая разница? Даже если у нас сейчас сорвется концерт, то особо можно не переживать. Так-то я даже особо не рассчитывал, что здесь получится всерьез что-то заработать. Разве что, бензин отбить на дорогу. А если у них тут вместо свадьбы похороны, то устроим выходной. Не срастется с домиками, поставим палатки. Благо, этот тип ночевки мы уже протестировали. Нормально справляемся…

– Невеста сбежала, – фыркнул Жан. – Оставила записку и уехала.

– В Новокиневск? – понимающе покивал я.

– Аж в Москву! – засмеялся Жан.

– И что с нашим концертом? – спросил я, оглянувшись на высыпавших из пазика “ангелочков” с “цеппелинами”.

– Ну… – замялся Андрей Михайлович.

– Все нормально с концертом, – хмуро буркнул рослый парень у него за спиной. – Что ж теперь траур что ли из-за этого объявлять? Я Боря.

Он протянул мне руку.

______________________

От автора.

Цикл "Авиатор" Михаила Дорина завершён.

Читать историю о лётчиках, войне в Афганистане, приключениях в Африке, палубной авиации ВМФ и др. полностью: https://author.today/work/257877 Действуют скидки.

Глава 6

– Оооо, а вот и наш Боря! – хором протянули “ангелочки”, засмеялись и посмотрели на Борю, собственно. Здоровяк смущенно потупился и покраснел. Пожалуй, это было самое необычное “приобретение” наших гастролей. Брошенный жених из Мухортино сейчас сидел с нами на афтепати в “Буревестнике”. Получилось все с одной стороны буднично, с другой – даже трогательно. Он как-то сразу взял над нами “шефство”, и ни на шаг не отходил. И пока мы готовились к выступлению, и во время весьма экстремальной ночевки на “Малой Киневке”. А утром, когда мы уже складывали вещи и инструменты в автобус, пришел с рюкзаком и заявил, что едет с нами. Потому что мы изнеженные и плохо приспособленные к суровой реальности люди. И без него пропадем. Самое смешное, что никто даже не стал ему возражать. Он “вписался”. Вот реально, прямо с того момента, как он протянул мне руку, как будто стало понятно, что тезка Бельфегора – в доску свой. Тот человек, которого нам не хватало. На все руки мастер, человек широкой души, простой и бесхитростный.

Он соорудил нам сцену для выступления в самом Мухортино, собственно. Он бросился разнимать сцепившихся перед сценой деревенских, в тот момент, когда концерт уже закончился, и там кто-то что-то не поделил. А потом на двух следующих “холодных” ночевках следил за тем, чтобы у нас были дрова, чтобы палатки стояли ровно, чтобы горячая еда и чай всегда были готовы… В общем, в каком-то смысле стал нам “родной матерью”. Насколько странно в самом начале звучало его заявление о том, что он едет с нами, настолько же и странно было сейчас, уже дома, думать, как мы вообще раньше без него обходились.

Остаток гастролей, еще три райцентра, слились в единый комом воспоминаний. Которые я, к счастью, довольно дисциплинированно фиксировал на камеру. И сейчас, когда мы уже собрались все вместе, с Жаном, Ириной, Светой, Лариской и всеми ангелочками, было так классно все это вспоминать. Хотя кое-что в процессе переживалось, прямо скажем, не очень комфортно.

– Прикинь, там база такая, с летними домиками двухэтажными, – экспрессивно рассказывал Бегемот, обращаясь к Свете, которой с нами на гастролях не было. – С такими, в общем, кроватями на пружинах, как в больнице. Железными. И мы, короче, такие, приезжаем, а там…

– …в душ прихожу, радостная такая, – одновременно с ним говорила Кристина. – И еще на подходах начинаю что-то подозревать. Это такой домик на отшибе, с деревянной дверью с вот такенными щелями.

– …матрас подимаю, а там крыса! – Бельфегор раскинул руки, изображая жест заядлого рыбака, выловившего из озера окуня размером со среднего кита.

– …а когда дождь пошел, то выяснилось, что еще и крыша протекает! – закончил свою мысль Астарот.

Рассказы “ангелочков” заглушали звуки с видео, где на уличной сцене Астарот в обнимку с этим самым Борей пели на два голоса “Темные тени”. Концерт вышел сумбурным, но гораздо душевнее, чем в том же Шуширино. Короткую программу пришлось слегка удлинить, очень уж зрители просили. Правда, они же потом там и драку устроили на дальних подступах. Явился какой-то там “первый парень на деревне”, взялся гнуть пальцы, его послали, слово за слово, и вот уже наш Боря срывается со сцены и бросается в толпу, раздавать смачные плюхи направо и налево.

Потом он спас плачущую Кристину, на которую в душевой упал паук. Точнее, всех нас спас. Ближе к финалу концерта начался дождь, мы спешно эвакуировались, взмокли от беготни. И замерзли еще. Боря волевым решением поднял Шемяку, загрузил нас в автобус и повез к баню к какому-то дяде Славе. И пока мы там парились и плескались, устроил нам горячий ужин. И добыл где-то недостающие матрасы.

– А помните? Помните!? – радостно запрыгал на месте Бельфегор. – Как мы в Крушихино только звук наладили, там электричество вышибло?

– Ооо, эпично вышло! Я думала, что такие искры только в кино бывают!

– А как Макс на лошади ездил без седла еще? Велиал, ты же записал это? Записал, да?!

– Ага, вот как раз дальше, после хорового пения будет, – ответил я. На экране “ангелочки” стояли обнявшись с мужиками из Крушинино рядом с накрытым столом и задушевно пели “Мы вдвоем с конем”. На одном из мужиков – рогатая шапка Астарота.

Потом кадр сменился, и на экране появилась задница коня. И героический Макс, который каким-то чудом умудрился с него не сверзиться. Я пропустил момент, когда он там с кем-то поспорил, что прокатится без седла. Но камеру включить успел.

– А в Хорошихино было хо-ро-ши-шеч-но, – сказала Наташа, когда кадр снова сменился. Там “ангелочки” облепили здоровенную стелу в форме космической ракеты. Шемяка повез нас другой дорогой, так что в прошлый раз мы эту стелу не видели. Совершенно циклопическое сооружение, мы даже издалека прифигели слегка. Вывернули из лесочка, а вдалеке – ракета. Сребрится, такая, как настоящая.

– Блин, вот мы подогнались тогда, а! – всплеснул руками Бегемот и порывисто обнял Свету. – Как же жалко, что ты с нами поехать не смогла! Тебе бы понравилось!

– Вот уже нет! – решительно покачала головой Света. – Судя по тому, что вы рассказываете, это был какой-то ужас ужасный! Особенно эти палатки со спальниками.

– Да не, нормально было! – засмеялся Астарот. – Мы даже не замерзли.

– И почти не промокли, ага, – подхватил Бельфегор.

– Борису надо памятник поставить, типа хорошишечной ракеты, – прыснула Наташа.

– В бронзе, – хихикнула Ева. – И будет у нас бронзовый Борис.

Боря снова смутился и покраснел.

– Да что вы, там ничего особенного же не случилось, – пробасил он.

Все засмеялись. Заговорили хором. Ближе всего сидевший Астарот хлопнул Борю по плечу. Они вообще внезапно как-то сдружились. Астарот первым предложил Боре жить у него. Вообще, нам с ним, в смысле, с Борей, еще предстоял разговор о его официальном положении в нашем медиа-холдинге, но это уже была чистая формальность. Я уже мысленно такой список его возможных обязанностей прикинул, что впору ему уже пару помощников нанимать. Во-первых, техническое обслуживание той же “Фазенды” пока что было в руках у Колямбы, но у меня регулярно возникали на эту тему всякие вопросики. А учитывая склонность хозяина овощехранилища на всем на свете экономить, эти вопросики постепенно становились вопросищами. Там регулярно что-то приходилось чинить, латать, достраивать. И мы, конечно, справлялись своими силами, но… По меткому выражению Бори, мы городские неженки с руками из… В общем, не совсем из того места. Плюс тот же “Буревестник”, технического специалиста в котором уже давненько не было. Плюс наш будущий лофт. Ну и на гастролях он, опять же, оказался чуваком совершенно незаменимым. Без него нам пришлось бы труднее. Но сейчас вести деловые разговоры и обсуждать зарплаты не хотелось. Хотелось расслабленно сидеть, делиться свежими воспоминаниями, снова и снова пересматривая разномастные и обрывочные видосы.

– О, а как мы героически автобус толкали!

– Сейчас еще тот мужик на телеге подъедет!

– Матерные частушки, хи-хи…

На экране как раз появился колоритный дядька в кепке и принялся размахивая руками давать парням ценные советы.

– Да справа же, справа нужно! Эх, все-то вам показывать нужно!

– А смешно получилось…

– Ага, кому смешно! А я тогда в яму провалилась до колена! Прикинь, там лужа такая небольшая, я ее не заметила, а потом Боря мне оттуда резиновый сапог доставал…

– Между прочим, если бы не эти сапоги, тебе бы вообще пришлось босиком ходить!

Хорошо. Даже я бы сказал, хо-ро-ши-шеч-но. Когда мы вчера в ночи въехали в Новокиневск, мы даже не сразу сообразили, что уже дома. К финалу гастролей мы устали до отупения, еще и последний день выдался богатым на миллион идиотских приключений, типа той ямы с грязью, где наш пазик благополучно сел по самые уши. Мы сначала его выталкивать пытались, угваздались как чушки. А потом все равно пришлось бежать за трактором. Благо тот мужик с его ценными советами и матерными частушками нам в этом деле поспобствовал. Тракторист оказался то его кумом, так что достать его из глубокого похмелья у него как-то получилось.

Уже на подъезде мы пробили колесо. А потом еще и заглохли три раза. В общем, вместо расчетных трех часов дня приехали в Новокиневск почти в час ночи. Шемяка развез нас всех по домам. И мы с Евой отрубились, почти не приходя в сознание.

Но на гастрольное афтепати сегодня примчались все, без всяких отговорок и отмазок. Названивать с уточнениями начали с самого утра.

Забавно получилось, конечно. К концу гастролей некоторое раздражение накопилось, разумеется. Все-таки мы довольно продолжительное время провели бок о бок. Периодически на пустом месте случались всякие трения и мини-скандальчики. Но фокус как-то ловко сместился на “цеппелинов”, точнее даже на Яна. Астарот даже отвел меня в сторонку, чтобы серьезно поговорить насчет того, что мы больше с “цеппелинами” гастролировать не будем. Напряжно как-то. “Ангелочки”, конечно, тоже были не ангелы, хе-хе. Ну, в том смысле, что не трезвенники совсем даже. Но в этой поездке ни с кем из них ни разу не возникало никаких проблем. Никого не приходилось в невменяемости доставлять до спального места, никто не устраивал пьяных дебошей. Ну, выпивали чуть-чуть. А вот Ян был прямо-таки звезда. Чуть ли не в каждом населенном пункте отмечался каким-то очередным вывертом.

Впрочем, в каком-то смысле это было даже хорошо. Не сами по себе пьяные выкрутасы здоровенного Яна. А его “плохой пример”. Глядя как его, едва ворочающего языком, укладывают на очередное спальное место, “ангелочки” поневоле отставляли стаканы с бухлом в сторонку. Даже не пришлось делать каких-то внушений, придумывая, как бы так это подать, чтобы родительской нотацией не смотрелось. Так-то я, в смысле Вова-Велиал, их ровесник. Как-то глупо бы смотрелись вещания о вреде алкоголя в экстремальных условиях. А так получилось, что жизнь все сделала за меня. Никому не хотелось выглядеть как Ян.

Но в остальном к “цеппелинам” претензий не было. На самом деле, я ожидал худшего. Особенно в отношении меня, Евы и Яна. Но за все время гастролей у Яна случилась только один приступ пьяной откровенности, когда он пытался невнятными речами объяснить Еве, что она, на самом деле, не понимает, кого потеряла в его лице. И что он еще всем покажет, чего он стоит.

Но наутро он, кажется, даже не вспомнил, что что-то такое было. Или сделал вид, что не помнит.

Так что отлично все получилось. Испытание гастролями было пройдено на ура. Значит можно теперь планировать что-то более внушительное.

Усилием воли я выкинул из головы мысли о деле. Сегодня и завтра у нас заслуженные выходные. Сегодня вспоминаем все и радуемся, завтра – спим до обеда и занимаемся блаженным ничем. Не думая об устрашающем списке дел на послезавтра. Впрочем, тут как посмотреть…

– А ту дискотеку ты не снимал же? – с надеждой спросил Бельфегор.

– Как вы на свадьбе под “Ласковый май” отплясывали? – усмехнулся я. Выдержал паузу. – О, это был бы тот еще компромат. Если бы я его в рок-клубе показал, то нас с вами оттуда бы с позором выгнали.

– Мы же спать ушли до того, как танцы начались, – сказала Ева.

– Блин, даже жалко теперь, – вздохнул Бельфегор. Но все остальные на него тут же зашикали, Бегемот даже толкнул его в плечо.

На застрявшем автобусе записи кончились, но “ангелочки” немедленно бросились все пересматривать по новой. А мы со Светой и Наташей вышли в коридор.

– А вы-то здесь как? – спросил я. – в “Фазенде” все нормально? А “Генератор”?

– У Дарьи случилось боевое крещение, – невозмутимо сказала Света. – В прошлую субботу на вечеринке случилась драка. Туда фанаты новокиневского “Динамо” забурились. А наши реднеки за “Локомотив” все болеют. Ну и… в общем…

Света сморщила нос.

– Никого не убили? – быстро спросила Наташа, прикрыв рот рукой.

– Ну… гардероб поломали, – сказала Света. – Пару человек в больницу увезли. Милиция приезжала.

– Ох ни фига себе! – я покачал головой. – Как-то невовремя мы уехали.

– Да нет, нормально все закончилось, – Света снова поморщилась. – Ну, то есть, неприятная ситуация, конечно. Но во-первых, наши динамовцам наваляли. А во-вторых, Дарья оказалась просто зверь вообще. Вы бы видели, как она там всех отшила! Менты приехали такие мерзкие еще. Пытались то ли взятку вымогать, то ли еще что-то такое. Типа, мы тут незаконное сборище устроили, бла-бла. Я уже думала бежать Колямбе звонить. Но меня Дарья остановила и сказала, что разберется. И, такая, как давай им что-то на презрительном-юридическом заяснять. Блокнот достала, потребовала их продиктовать данные удостоверений, мол, чтобы в прокуратуру заяву накатать. Короче, они сначала еще пытались рыпаться, но потом завяли как-то. Погрузили самых буйных из “динамовцев” в луноход, извинились, сказали, что если вдруг что – сразу им звонить, не стесняться. И уехали.

– Интересно как у вас было… – задумчиво протянула Наташа. – Блин, а ведь я знала, что так и будет!

– Про ментов и фанатов? – нахмурилась Света. – Могла бы тогда хоть предупредить?

– Да нет, я про Дарью! – воскликнула Наташа. – Я же вообще переживала, когда мы на нее оставили “Фазенду”. И таро три раза раскладывала. И мне все три раза выпала “императрица”. И это мне не нравилось, потому что раньше, если этот аркан появлялся, то почему-то это означало, что обязательно наступит беременность. Нет, ну правда, не смейтесь! У меня несколько раз однокурсницам выпадало, и все залетели! Но тут по картам было вообще непонятно, при чем тут беременность… А оказывается, императрица означала идеальное попадание. Теперь у нас есть императрица “Фазенды”.

– Кто знает, – хмыкнул я. – Никто же не может гарантировать, что она НЕ беременна.

– Блин, да, – Наташа нахмурилась с таким серьезным видом, что мне опять стало немного смешно. Но я сдержался. Для нее карты Таро были прямо-таки чертовски серьезной темой. А поскольку Наташа была нашим штатным креативным гением, лезть со своим скепсисом в ее замысловатую психику мне совершенно не хотелось. Кроме того, я на себе проверял, что эти ее цветные картонки реально могут помочь. Принять решение или посмотреть на ситуацию под другим углом. Метафизики в этом особой, как мне кажется, не было, конечно. Но смеяться тоже было как-то глупо. Работают же. Так или иначе.