Покоренная графом

Глава 2

Граф и Поппи вошли, и Джейн тотчас закрыла за ними дверь, оставив снаружи солнечный августовский день и всевозможные летние звуки – пение птиц, жужжание насекомых и лай собак где-то вдалеке…

А здесь, в Доме старых дев, царила тишина и… Ей вдруг почудилось, что все вокруг странным образом преобразилось, – даже дышать стало трудно.

Но ведь это нелепо! Тут совершенно ничего не изменилось. Так откуда же бы взяться этому странному ощущению?.. Да и что, собственно, изменилось? На этот вопрос Джейн не могла бы ответить – просто чувствовала, что вот-вот что-то произойдет. Точно такое же чувство иногда возникает в летний день перед грозой.

Пытаясь взять себя в руки и успокоиться, Джейн прислонилась к двери и взглянула на Поппи. Кошка же, явно чем-то очень довольная, несколько раз моргнула, а затем принялась вылизывать лапу.

«А ведь Поппи никогда не выглядит довольной, – промелькнуло у Джейн. – Пожалуй, лишь в тех редких случаях, когда требует, чтобы ее погладили. Или когда я даю ей что-нибудь вкусненькое со своего стола…»

По правде говоря, Поппи иногда заставляла ее немного нервничать. В этой кошке ощущалось что-то сверхъестественное – словно когда-то она была наперсницей колдуньи… или кем-то в этом роде. Разумеется, Джейн не верила в колдуний и прочие глупости, но все же от таких мыслей порой становилось жутковато…

А лорд Эванс уже прошел в гостиную и теперь рассматривал поблекшее квадратное пятно на стене. Обернувшись, проговорил:

– Похоже, картина, когда-то здесь висевшая, вам не очень нравилась.

Стараясь избавиться от необычных ощущений, Джейн сделала глубокий вдох.

– Да, не очень. – Она направилась к графу, но почти тут же остановилась – не хотела оказаться слишком близко от него. О господи!.. Ведь он же ее не укусит! Заставив себя подойти поближе, Джейн добавила: – Она отвратительна. А вы что, ее не видели?

– Нет, я в Доме старых дев впервые. Но что же на ней изображено? Может, какая-нибудь… совершенно неподходящая для старой девы вакханалия?

Он явно над ней насмехался. Этого еще не хватало! Заставив себя улыбнуться, Джейн ответила:

– Там изображена охотничья собака с мертвой птицей в пасти. Собака ужасно кровожадная. И уродливая. Не понимаю, о чем думала Изабелла Дорринг, когда вешала эту картину.

Лорд Эванс нахмурился и пробормотал:

– Полагаю, мисс Дорринг и сама была весьма кровожадной, раз прокляла род герцога Харта таким жутким образом. Из-за нее – нескольких веков страданий… И она до сих пор нарушает душевный покой моего друга.

– И покой моей подруги Кэт, – сказала Джейн. – Ребенок должен родиться через шесть месяцев, и если это окажется мальчик… «Нет, настоящих проклятий не существует! – воскликнула она мысленно. – Проклятия – это такая же выдумка, как колдуньи, феи и… – Она взглянула на Поппи, начавшую вылизывать свои интимные места. – И сверхъестественные кошки…»

– Третий герцог Харт был мерзавцем, раз сделал бедняжке Изабелле ребенка, а женился на другой, – добавила Джейн, немного помолчав.

Она, как и все остальные местные девушки, всегда считала того герцога негодяем и никогда не задумывалась о том, как может подействовать проклятие Изабеллы на реального человека, пока не познакомилась с нынешним обладателем титула.

Лорд Эванс еще больше помрачнел.

– Да, согласен. С его стороны это был скверный поступок. Но ведь он не принуждал мисс Дорринг, верно?

– Верно, – кивнула Джейн. Про изнасилование в легенде ничего не говорилось.

– К тому же мисс Дорринг не была юной наивной девицей, – продолжал граф. – Судя по надписи на ее могильном камне, ей тогда было двадцать четыре. Уж вы-то, наверное, в свои двадцать четыре знали, как получаются дети.

Джейн вспыхнула.

– Конечно, знала.

Ни один мужчина не говорил с ней на такие темы, а вот лорд Эванс разговаривал с ней как с равной, а не как с какой-нибудь пустоголовой и легкомысленной девственницей, которую нужно защищать от внешнего мира.

– И если я правильно помню историю, то ее отец был богатым торговцем, оставившим ей этот дом и все свое состояние. Изабелла сама решила пригласить герцога в свою постель и, следовательно, она должна нести какую-то ответственность за случившееся, – добавил граф.

– Да, но…

– Что же вас смущает? Неужели независимая и самостоятельная мисс Уилкинсон хочет сказать, что бедняжка Изабелла была тихим робким созданием, не умевшим принимать решения?

– Нет, конечно же, я этого не говорю. – Если честно, она никогда не могла понять, почему Изабелла повела себя столь безрассудно. У нее ведь была полная свобода… Так почему же она так глупо ею распорядилась? – А может, ее переполняла любовь? – О боже! Неужели она и впрямь это сказала? Но это же правда… По ее собственным наблюдениям, любовь слишком часто лишает женщин здравого смысла.

Лорд Эванс презрительно фыркнул.

– Скорее ее переполняло желание стать герцогиней.

Эти его слова немного удивили Джейн. Граф – человек острого ума, но обычно так резко не высказывался.

– Вы слишком циничны… – пробормотала Джейн.

– Мисс Уилкинсон, это вовсе не цинизм. Я лично сталкивался с подобными… махинациями.

Разумеется, сталкивался. Лорд Эванс красив, умен – и он граф. Должно быть, лондонские леди из кожи вон лезли, пытаясь привлечь его внимание. Джейн испытала сочувствие к нему. И почему-то разозлилась на тех дам. Может, ревновала? Нет-нет, что за глупости! С какой стати?..

– Надо полагать, милорд, на вас охотятся совсем уж немилосердно.

– На меня? – Брови графа взлетели на лоб. – О, нет-нет, вы меня неправильно поняли. Я говорил о Маркусе – о герцоге. Светские женщины много раз затаскивали его в кусты в надежде, что сумеют принудить к женитьбе. – Он улыбнулся. – Хотя, следует признать, его последняя прогулка среди зеленых насаждений закончилась удачно.

– Вы же не пытаетесь сказать, что Кэт подловила его, чтобы стать герцогиней? – Джейн оскорбилась за подругу. – Если вы помните, Кэт…

– Знаю-знаю, мисс Уилкинсон, – перебил граф. – Я вовсе не сравниваю вашу подругу с лондонскими светскими дамами. – Он усмехнулся. – Мне известно, что женщины из деревушки Лавсбридж совсем на них не похожи.

Джейн сочла эти слова за комплимент и с улыбкой кивнула.

– Благодарю вас, милорд… Что же касается Кэт… О, я абсолютно уверена, что она любит герцога, а он – ее. Легенда гласила: если очередной герцог Харт женился не по любви, то проклятие не будет снято. Но существовало ли оно, это проклятие?

– Полагаю, что вы правы, – пробормотал лорд Эванс, снова взглянул на пустой квадрат на стене и тихо сказал: – Скоро мы точно все узнаем…

Джейн посмотрела на него с беспокойством.

– Милорд, но вы же не верите в проклятие, правда?

– Нет, не верю.

Джейн вздохнула с облегчением, но уже следующие слова графа заставили ее содрогнуться.

– Однако Маркус в него верит, – проворчал он, нахмурился и добавил: – И не забывайте о пятерых его предшественниках – от них тоже никуда не деться.

– Да, конечно… – грустно проговорила Джейн.

Граф положил руку ей на плечо.

– Не волнуйтесь, мисс Уилкинсон.

Тепло его ладони оказалось на удивление приятным, и Джейн, испустив робкий смешок, пробормотала:

– С чего вы взяли, что я волнуюсь?

Теперь уже он засмеялся.

– Давайте просто скажем, что вам бы лучше не увлекаться играми, основанными на случайности.

Джейн нахмурилась. Никто никогда не говорил ей, что на ее лице все так легко прочитать… Более того, она всегда гордилась тем, что прекрасно умела скрывать свои мысли и чувства. Но граф, похоже, видел ее насквозь, и это… это немного смущало. А впрочем… Ведь все в деревне волновались за герцога, не так ли? Поэтому не требовалось особой проницательности, чтобы догадаться, что и она тоже.

– Что ж, давайте надеяться на лучшее, – ответила Джейн. – Ведь ярмарка состоится завтра, а я только что прогнала гвоздь программы. Что мне теперь делать?

Лорд Эванс усмехнулся.

– Может, мне предложить себя в качестве главного экспоната? Хотя, боюсь, я не так интересен, как кенгуру, пусть даже и дохлый.

Джейн засмеялась.

– Но вы же здесь, в Лавсбридж… Значит, вы уже себя выставили! Наверно, сестры Болтвуд уже подсматривают в мои окна, пытаясь выяснить, что у вас на уме.

Но они же не подсматривают, верно?

Джейн оглянулась. За стеклом – ни одного лица. Слава богу!

– Ну идемте же… Я заварю нам по чашке чаю, а потом мы объединим усилия и придумаем какой-нибудь план.

– Думаю, мне потребуется что-нибудь покрепче, чем чай, – пробормотал граф, входя следом за хозяйкой в кухню.

– Хорошо, я принесу бренди.

– Мисс Уилкинсон, у вас есть бренди? Никогда бы не подумал, что леди из Дома старых дев может быть неравнодушна к спиртному. – Он покосился на Поппи, развалившуюся на полу в пятне солнечного света. – А я-то думал, только к спиритуальному…

Неужели лорд Эванс тоже считал, что в Поппи есть что-то странное?

– Я не несу ответственность за появление бренди в этом доме. Оно уже было здесь, когда я сюда перебралась.

Джейн поставила на стол бутылку и две чайные чашки.

– Чашки, мисс Уилкинсон?

– Бокалы для бренди к дому не прилагались, лорд Эванс.

Граф усмехнулся и взял бутылку.

– Понятно. Будет выглядеть куда приличнее, если вас застукают с чашкой, а не с бокалом бренди в руке. Позвольте вам налить?

– Никто не собирается меня «застукивать», лорд Эванс. В этом вся прелесть Дома старых дев. Я живу здесь совершенно одна. – Она кивнула в сторону кошки. – Если не считать Поппи.

Джейн протянула графу чашку, чтобы он плеснул туда немного янтарной жидкости. У него была очень приятная улыбка. Казалось, от нее все его лицо тотчас изменялось, а глаза начинали светиться.

Граф снова улыбнулся и поднял чашку.

– За холостяцкую жизнь!

Джейн чокнулась с ним и сделала небольшой глоток. Жидкость обожгла горло.

Он окинул взглядом кухню и в задумчивости проговорил:

– Это место выглядит так, словно затерялось где-то в начале пятнадцатого века. Неужели ни одна старая дева не захотела здесь ничего изменить?

– Очевидно, нет. – Джейн пожала плечами. – Но я это сделаю.

Она глотнула еще бренди. В желудке заклубилось тепло. Джейн с облегчением выдохнула, чувствуя, как из шеи и плеч уходит напряжение. Наконец-то она может расслабиться…

Нет, не может! Завтра ярмарка, а Червяк только что уехал, забрав с собой чучело кенгуру и своего нечестивого попугая.

Она вздохнула и сделала еще один глоток, на сей раз – изрядный. Внезапно поперхнувшись, закашлялась.

– Осторожнее… – послышался голос графа.

Тотчас же вскочив на ноги, он налил из кувшина стакан воды и протянул Джейн. При этом снова положил руку ей на плечо, как бы успокаивая.

Как странно… Она никогда не любила чужих прикосновений, но ничего не имела против этих…

– Наверное, вы не часто пьете бренди, – проговорил граф с улыбкой.

Джейн нахмурилась.

– Конечно, не часто. Но поперхнулась я не из-за этого. Надо ли напоминать вам о том, что у меня осталось меньше суток? Ведь следует придумать замену тому кенгуру… – Джейн застонала и уронила голову на руки. – О, это катастрофа!

– Успокойтесь, не все так плохо, уверяю вас. Мне довелось посетить многие деревенские ярмарки, и если только жители Лавсбридж не являются каким-то совершенно другим человеческим видом, то все пройдет прекрасно – лишь бы питья было вдоволь.

«А ведь граф прав», – подумала Джейн.

– Но мы хотели, чтобы эта ярмарка стала особенной, потому что… – Она подняла голову и пристально посмотрела на него. – Ну… из-за герцога.

Лорд Эванс нахмурился, и его правая бровь изогнулась дугой.

– Потому что он появится на ярмарке впервые?

– Ну… гм… Да, наверное, поэтому. Но главное… – Джейн помолчала. – Ведь если проклятие существует, то эта ярмарка может стать для него последней. Неужели вы не…

Граф коротко кивнул.

– Да-да, понимаю… Но будем надеяться, что ничего страшного не произойдет. – Он внезапно улыбнулся. – Герцог уже видел кенгуру, мисс Уилкинсон.

– Да, конечно… – пробормотала Джейн. У герцога наверняка были богатые лондонские друзья, имевшие личные коллекции экзотических животных.

– Но даже если и не видел, даже если бы вам удалось собрать тут десяток кенгуру, скачущих верхом на слонах, которых погоняют жирафы, Маркус бы даже внимания на них не обратил. Он все еще влюблен и замечает только свою герцогиню.

Очень мило… Джейн внутренне содрогнулась. Но если хорошенько подумать, то это была чистейшая правда. Однако же… А что, у лорда Эванса имелся опыт в любви? Кэт, кажется, говорила что-то насчет того, что его бросили чуть ли не у алтаря… Как невеста могла так поступить? Вот если бы она, Джейн, выходила замуж…

Нет, такого с ней никогда не случится!

А Кэт просто судит по себе, вот и все. Теперь, когда подруга вышла замуж, она считала, что каждая женщина должна поступить так же. Она словно миссионерка, пытающаяся обратить всех в свою веру…

Ну а Джейн Уилкинсон обращаться не собирается! Слишком долго она обслуживала своего брата, так что едва ли у нее возникнет желание взять на себя заботу еще о каком-то мужчине. Кроме того, как она поняла, повзрослев, ей с ранних лет пришлось терпеть скверный характер отца, и это навсегда отвратило ее от мыслей о замужестве. Конечно, отец никогда никого не бил (по крайней мере, на нее руку не поднимал), но его вопли ощущались как настоящие затрещины.

Но с другой стороны… Ведь лорд Эванс ей не отец, и у него не было оснований повышать на нее голос и проявлять раздражение в ее присутствии. И действительно, она находится тут с ним наедине – не считая Поппи, – и пока что у нее не возникло ни страха, ни паники, как это всегда случалось рядом с отцом. Да, было, конечно, некое странное ожидание, но это совсем другое…

В животе опять закрутило. Наверное, ей и в самом деле необходимо что-нибудь съесть – тем более сейчас, когда она пьет бренди.

– Милорд, не хотите ли кекса с тмином? Он довольно вкусный.

Граф взглянул на нее с удивлением.

– Его испекли вы сами?

Этот вопрос ее рассмешил.

– Нет, разумеется. Мои кулинарные таланты весьма ограничены, о чем вы, похоже, уже догадались. Его испекла миссис Честер, а Кэт принесла мне.

Граф расплылся в улыбке.

– О, тогда я точно съем кусочек-другой. Миссис Честер – превосходная стряпуха.

Джейн порезала последний кекс и положила на блюдо, после чего с изумлением наблюдала, как лорд Эванс проглотил три куска, прежде чем она успела доесть один.

Сделав глоток воды (больше никакого бренди!), она сосредоточилась на деле.

– Так, а теперь про ярмарку… – проговорила она. – Я уверена, что вы правы: герцогу действительно все равно, какое развлечение мы устроим, – но устроить-то хоть что-то мы обязаны. Мы обещали людям, что они увидят живого кенгуру, и теперь я должна обеспечить вместо него какое-нибудь другое развлечение, понимаете?

Лорд Эванс промолчал и – о боже! – взял очередной кусок кекса, так что ей следовало действовать быстро, если она хотела съесть хотя бы еще один кусочек.

Потянувшись к блюду, Джейн увидела, что гость смотрит на ее пальцы. Не удержавшись, она пробормотала:

– Вы уже слопали больше, чем вам положено, знаете ли…

Лорд Эванс ухмыльнулся.

– Да, наверное. Ведь кекс с тмином очень вкусный. Но я поведу себя по-джентльменски и позволю вам забрать последний кусок.

Если граф думал, что за свой поступок заработает приз, то очень ошибался. Джейн тоже любила кекс с тмином, поэтому плюхнула последний кусок себе на тарелку.

Граф же смахнул с жилета крошки и проговорил:

– Вряд ли вы отыщете кенгуру где-нибудь в кустах возле Лавсбридж.

– Да, знаю, – ответила Джейн с набитым ртом, что, конечно же, было не очень-то вежливо.

– Значит, нам придется придумать что-то другое, – произнес гость.

Он сказал «нам»? Что ж, замечательно! Было очень приятно, что она столкнется с неминуемой катастрофой не в одиночку.

– Мисс Уилкинсон, а как насчет поросячьих бегов? Будучи юнцом я их очень любил.

– Мы уже устраивали поросячьи бега. – Джейн запила водой остатки кекса.

– А выставка домашних любимцев? – Лорд Эванс посмотрел на кошку. – Думаю, Поппи непременно всех очарует.

Поппи зевнула и принялась вылизывать хвост.

– Выставку домашних любимцев мы тоже устраивали. Все тогда наряжали своих животных в самые нелепые костюмы.

Лорд Эванс расхохотался.

– Не представляю, как Поппи согласилась на это!

Джейн с улыбкой пожала плечами. И оба посмотрели на Поппи. А та чихнула, потянулась и медленно направилась к двери. На пороге остановилась и пристально уставилась на людей.

– Мне кажется, она хочет, чтобы мы пошли за ней, мисс Уилкинсон.

– Не говорите глупости, – ответила Джейн.

По правде говоря, и ей казалось, что Поппи сейчас думала о… «Но Поппи всего лишь кошка, и она не умеет думать», – сказала себе Джейн.

«Мур-мяу!..»

И уж точно она не умела читать мысли… Или все-таки умела?

Джейн прожила с Поппи уже два месяца и не могла не признать, что в этой кошке и впрямь есть что-то очень странное.

– Мисс Уилкинсон, неужели вам не интересно, куда Поппи хочет нас отвести?

Джейн поморщилась. У нее не было времени на любопытство.

– Милорд, мы вроде бы собирались поговорить про ярмарку.

– Мы можем поговорить, когда пойдем следом за Поппи, – ответил граф. – Мы не обязаны оставаться в кухне. – Он с сожалением взглянул на пустое блюдо, где еще недавно лежали кексы, и, поднявшись, протянул Джейн руку.

Она несколько секунд рассматривала его ладонь. И ей ужасно хотелось принять руку графа, чтобы прикоснуться к нему.

«Нет-нет! – мысленно воскликнула Джейн. – В лорде Эвансе нет ничего особенного…»

– Ладно, хорошо. – Она встала (без его помощи) и зашагала к двери, игнорируя тихий смешок, раздавшийся у нее за спиной.

«Мисс Джейн Уилкинсон такая колючка, – подумал Алекс. – И это очень забавно…»

Подавив смех, он вышел из кухни вслед за хозяйкой, и это было весьма примечательное зрелище. Впереди шла кошка с задранным в виде вопросительного знака хвостом, за ней – хмурая мисс Уилкинсон с такой прямой спиной, словно проглотила каминную кочергу, а замыкал шествие он сам.

Алекс уже понял, что принял правильное решение, надумав поехать в Лавсбридж. Пикировка с этой острой на язык старой девой – как раз то, что ему сейчас требовалось: беседа с ней прекрасно его взбодрила.

А кошка тем временем повела процессию вверх по лестнице.

Что ж, очень хорошо. Сейчас он поможет мисс Уилкинсон с ярмаркой, а потом… отправится на поиски жены. Возможно, к этому времени, на следующий год, он будет не только женат, но уже и станет потенциальным отцом – как Маркус.

Если, конечно, Маркус останется жив…

Граф невольно вздрогнул и сделал глубокий вдох.

Нет-нет, не стоило беспокоиться. Конечно же, Маркус останется жив, но… Но он, Алекс, будет счастлив, когда увидит друга с наследником на руках.

Процессия поднялась на следующий этаж, где на выбор имелось три двери – две справа и одна слева. Поппи метнулась в одну из правых.

– Ваша комната, мисс Уилкинсон? – спросил граф и ему почему-то вдруг захотелось увидеть ее спальню.

И кровать, хм…

Интересно, как она отходит ко сну? Неужели каждую ночь лежит на спине, натянув до подбородка одеяло? И неужели на ней ночная рубашка с длинными рукавами и высоким воротничком, прикрывающая каждый дюйм тела?

При этой мысли некая часть его собственного тела внезапно затвердела.

Проклятье! Да что это с ним такое? Да, мисс Уилкинсон забавна и даже привлекательна, но она убежденная старая дева и уж точно не относится к тем спокойным тихим женщинам, из которых он намерен выбирать. А эта… Ведь совсем недавно он видел, как она шумно скандалила с Вертриггером. Причем явно не собиралась уступать, хотя поначалу – граф какое-то время наблюдал за ними издали – была с ним совершенно одна. Если бы этот мужлан пустил в ход кулаки, ей бы грозила серьезная опасность. Но она, кажется, этого так и не поняла. И уж точно не испытала облегчения, когда он, Алекс, к ним подошел. Более того, казалось, что она вовсе не обрадовалась его вмешательству.

Алекс внезапно нахмурился. Да, конечно, он восхищался ее независимостью и отвагой, но ей бы не помешала толика страха, чтобы удерживать в узде браваду. Осторожность – добродетель, какой она, похоже, не обладала.

– Нет, моя комната слева, – ответила Джейн. – Она самая большая.

– А… понятно. В таком случае… Надо полагать, это бывшая спальня Изабеллы.

Алекс шагнул к двери и заглянул внутрь. Конечно, это было бестактностью с его стороны, но он просто не мог удержаться, словно какая-то неведомая сила влекла его к порогу.

Комната была довольно темная, с дубовыми панелями и большой кроватью под балдахином с красными занавесями. Кровать казалась слишком широкой для одинокой…

Хм… А он бы не отказался…

«Боже правый! – одернул себя Алекс. – Ведь это мисс Уилкинсон, убежденная старая дева, которую совершенно не интересует замужество».

Алекс нахмурился, уставившись на кровать. «Тебе нужна спокойная тихая женщина, – думал он. – Кто-то вроде Шарлотты… Чтобы позволяла тебе защищать ее… И чтобы не спорила с тобой…»

А эта мисс Уилкинсон… Она, пожалуй, кинется защищать его самого, если вдруг возникнет какая-нибудь опасность.

Хотя, с другой стороны… С Шарлоттой-то ему было довольно скучно…

Нет, не было ему скучно! Ему…

Ох, да какая разница? Ведь мисс Уилкинсон не интересуется замужеством. Так что не стоит о ней и думать.

– По словам Кэт, когда она тут поселилась, вон там висел портрет Изабеллы в полный рост. – Мисс Уилкинсон указала на стену.

– Вы собираетесь его чем-нибудь заменить?

– Конечно. Просто у меня пока не было времени, чтобы…

«Мур-мяу!..»

Граф оглянулся. Поппи сидела на пороге комнаты, в которую направлялась с самого начала, и в раздражении била по полу хвостом.

– Мне кажется, она теряет терпение, – заметил Алекс.

Мисс Уилкинсон вздохнула.

– Да, похоже. Пожалуй, лучше сделать то, что она хочет. Иначе она не оставит нас в покое, уверяю вас.

С этими словами Джейн направилась к той комнате.

– А вы не против жить с такой… гм… требовательной и властной кошкой? – спросил Алекс, шагая следом за хозяйкой. Забавно было наблюдать, как волевая и упрямая мисс Уилкинсон плясала под дудку Поппи.

Джейн рассмеялась.

– Поппи вообще-то не властная. И никакая она не требовательная, – добавила девушка, нахмурившись. – Поппи всего лишь кошка, лорд Эванс. Животное. Она не умеет думать.

Поппи в раздражении зашипела, и граф взглянул на свои сапоги – ему очень не хотелось, чтобы кошка вцепилась в них своими острыми когтями.

– Тем не менее она, как мне кажется, умеет заставить людей делать то, что ей хочется, – заметил он, снова посмотрев на кошку.

Мисс Уилкинсон скорчила гримасу.

– Полагаю, что так, милорд.

Они переступили порог и оказались в помещении, которое когда-то было то ли кабинетом, то ли гостиной. А сейчас эта комната была забита ненужными вещами.

– Я все собираюсь попросить герцога, чтобы прислал мне кого-нибудь в помощь, – сказала мисс Уилкинсон. – Ведь надо все это выкинуть…

– Хммм… – Внимание Алекса тотчас же привлекла большая картина, стоявшая у потертого кресла с мягкой обивкой. На картине была изображена девушка в наряде начала пятнадцатого века.

– Это Изабелла?

– Да, – кивнула Джейн. – Представляю, каково это было бы – ложиться каждую ночь в постель под ее взглядом…

«А я могу представить, каково это – каждую ночь ложиться в постель с тобой…» – мысленно ответил Алекс. В очередной раз одернув свое разыгравшееся воображение, он внимательно посмотрел на картину и проговорил:

– А она совсем не похожа на злобную и мстительную девицу… – Девушка была очень хорошенькой, но не сказать, чтобы по-настоящему красивой. И было в ней что-то… смутно знакомое. Алекс нахмурился и пробормотал: – Мне кажется, она похожа на новоиспеченную герцогиню.

– Да, пожалуй, – согласилась Джейн. – Видите ли, они в родстве – какие-то дальние кузины.

– А… вот как? – Этого он не знал. – Трудно представить, что эта девушка прокляла род герцога, а потом утопилась вместе с нерожденным ребенком.

– Возможно, она этого не сделала. Кэт говорила, что они с герцогом нашли вон там какое-то письмо, – Джейн указала на шкафчик, – которое вызвало большие сомнения в подлинности этой истории. Но если эта история – вымысел, то куда же тогда делась Изабелла? Может, уехала куда-нибудь?

Алекс помнил, что Маркус мимоходом упоминал об этом письме, но тогда времени на разговор о нем не было. А потом, когда Нейт тоже женился, он отправился к озерам.

– Возможно, она никуда не уезжала и похоронена где-нибудь на здешнем кладбище, – предположил Алекс. Было бы огромным облегчением, если бы удалось доказать, что никакого проклятия не существовало и что все это просто глупые выдумки. Впрочем, эксгумировать мисс Дорринг он не собирался.

Но мисс Уилкинсон его слова, похоже, не убедили.

– А как же ее ребенок? – спросила она.

– Он – или она – мог умереть во младенчестве. В те времена многие дети не доживали до своего первого дня рождения.

Поппи чихнула, но Алекс не мог сказать, согласна кошка с его предположением или нет.

– Ох, да какая разница? – В голосе мисс Уилкинсон прорезались нотки раздражения. – Главное сейчас – составить план на завтрашний день. И как бы мне этого ни хотелось – я не могу выставить портрет Изабеллы на поляне и предложить людям бросать в него гнилые помидоры.

Поппи снова зашипела.

– Я же сказала, что не могу этого сделать! – воскликнула Джейн.

Граф взглянул на нее с удивлением. Неужели мисс Уилкинсон собралась спорить с кошкой? Во-первых, это было бы неразумно, а во-вторых… Ее ногтям далеко до когтей Поппи.

Посмотрев на кошку, Алекс сказал:

– Может быть, Поппи покажет нам, зачем так настойчиво звала нас за собой? – Что, теперь и он собирается с ней разговаривать? Да, собирается! – Так какие же у тебя предложения, а, Поппи? Как видишь, мисс Уилкинсон очень беспокоится…

Глядя на него, Поппи моргнула. Затем нарочито медленно развернулась и исчезла за креслом.

Мисс Уилкинсон выдохнула и в раздражении шумно проговорила:

– Прекрасное развлечение – погоня за кошкой! А у меня, лорд Эванс, осталось меньше суток на то, чтобы найти замену бродячему зверинцу мистера Вертриггера. О господи, но почему…

«Мур-мяу!»

Поппи вновь уставилась на них из-под кресла; она явно хотела, чтобы люди последовали за ней. Лезть под кресло?.. Но ведь он, Алекс, не кот…

Граф со вздохом стащил с себя сюртук.

– Лорд Эванс, что вы делаете? – изумилась Джейн.

– Готовлюсь зарыться в кучу старья, мисс Уилкинсон. Будьте так добры, подержите это. – Он протянул ей сюртук.

Джейн выполнила просьбу, но все же проворчала:

– Милорд, у нас нет времени, чтобы попусту тратить его на… – Она кивнула в сторону горы хлама. Снова взглянув на графа, спросила: – Но что вы собираетесь там искать?

– Понятия не имею. Прошу прощения, позволите?.. – Алекс взял портрет Изабеллы и переставил к шкафу.

– Милорд, вы в своем уме?..

– Полагаю, что в своем, но могу ошибаться, – ответил граф. – А вам бы лучше подождать снаружи, мисс Уилкинсон. Возможно, здесь будет… очень пыльно. – Он чихнул. – За креслом наверняка скопилась двухвековая грязь.

Разумеется, эта женщина не обратила на его слова никакого внимания. Что ж, ничего не поделаешь…

Алекс взялся за подлокотники кресла. Господи, два столетия назад люди знали толк в изготовлении мебели – эта штука оказалась невероятно тяжелой.

Он оттащил его в сторону, а мисс Уилкинсон проворчала:

– Лорд Эванс, у нас и в самом деле нет времени на подобные глупости. Вы сказали, что мы поговорим о ярмарке, и я рассчитывала на то, что вы поможете мне придумать план.

– Именно этим я и занимаюсь, – отозвался граф.

Он окинул взглядом открывшуюся ему кучу хлама, в которой выделялся небольшой столик с пятнами от воды на столешнице. Был там и надколотый кувшин, и несколько щербатых мисок, и разбитое зеркало, а также подушка, по виду которой казалось, что она давала приют целому мышиному семейству, возможно – в прошлом. Во всяком случае, хотелось надеяться, что Поппи заставила грызунов переехать. Или же просто-напросто поужинала ими.

– Лорд Эванс, пожалуйста!.. Ведь время идет!

Тут кошка угрожающе зарычала. Но где же она?..

В следующее мгновение Алекс увидел кончик ее хвоста, торчавший из-за штабеля досок, которые кто-то прислонил к стене. Граф отодвинул в сторону столик и другие вещи (к счастью, в подушке никаких мышей не оказалось) и начал осторожно пробираться вперед.

Наклонившись, он вгляделся в затемненное пространство между досками и стеной. Оттуда на него смотрела Поппи. И еще – пара чьих-то безжизненных глаз.

Алекс замер на мгновение. Должно быть, он издал какой-то звук, потому что мисс Уилкинсон внезапно бросила его сюртук на пол и кинулась к нему.

– Лорд Эванс, что случилось? С вами все в порядке?

Он резко выпрямился в полный рост.

– Мисс Уилкинсон, осторожно, не споткнитесь!

Что, разумеется, она тут же и сделала. К счастью, в последнюю секунду ему удалось ее поддержать.

– Уф… Слава богу… – пробормотал граф.

Однако он не устоял на ногах и довольно сильно ударился о стену, что было не так уж плохо, иначе они бы вместе распластались на полу. Причем он оказался бы внизу, и его, скорее всего, пронзило бы чем-то острым, а мисс Уилкинсон упала бы на него сверху.

Однако же… Проклятье! Его мужское естество, ощутив женственные изгибы мисс Уилкинсон, прижавшиеся к нему, напряглось и затвердело.

Алекс сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться, – и вдохнул аромат мисс Уилкинсон. Проклятье, черт побери!..

– Ой!.. – Мисс Уилкинсон в изумлении уставилась на него.

Явно ошеломленная внезапной сменой положения, она, к счастью, не догадывалась о реакции его тела. А если бы она это заметила… Ох, тогда бы он наверняка уже стонал от боли, потому что она быстро научила бы его приличному поведению – при помощи коленки, наверное…

Мысленно ухмыльнувшись, Алекс сказал себе: «А если сейчас немного наклониться, то наши губы…»

О боже! Он что, и впрямь рехнулся? Алекс сжал локти мисс Уилкинсон, чтобы отодвинуть ее от себя, и в тот же миг она уперлась ладонями ему в грудь с той же самой целью. Затем она сделала шаг назад… и снова споткнулась. Он хотел ее подхватить, но на сей раз она справилась без его помощи.

– Милорд, что вы увидели? Вы издали такой звук, как будто… испугались. Там было что-то… – Она сглотнула. – … что-то живое?

Алекс пожал плечами и пробормотал:

– Видите ли, я действительно немного испугался, но не знаю точно, что именно я увидел. Сейчас взгляну еще разок, хорошо?

Он хотел присесть на корточки, но тут мисс Уилкинсон коснулась его руки и спросила:

– А вы уверены, что это не опасно? – Чуть наклонившись, она посмотрела на кучу мусора.

Поппи же, по-прежнему сидевшая у стены, внезапно перестала вылизываться и уставилась на людей.

Алекс засмеялся.

– Похоже, Поппи в этом уверена.

Но мисс Уилкинсон тотчас возразила: