Читать книгу: «Принцесса, которая не знала горя», страница 2

Принцесса сидела с открытым ртом и ловила каждое слово, каждый звук, исходящий из посетивших ее гостей.

– Хочу! Хочу Хочу! – как капризный ребенок восклицала она.

Все три особы нервно смотрели по сторонам и про себя думали: не сморозил ли я что-то не то?

Каждый из них ходил по тонкой грани, где на конце было благополучие принцессы, а по сторонам, словно актеры драматического театра, мелькали разные соблазны, готовые увлечь принцессу не туда, куда следовало.

Все, что вылетало из неприкрытых, иногда увлеченных ртов гостей, тут же звонко отзывалось в груди принцессы. Ей хотелось вплотную, как если бы они были прямо перед ней, посмотреть на любимые гиацинты, ощутить их пряный, слегка горьковатый медовой аромат, почувствовать прохладу утренней росы на синих и розовых лепестках. Ей хотелось вместе со всеми, под звон труб и лай голодной своры, сопровождать короля на охоте. Прислушиваться к дыханию леса, к пению птиц, треску деревьев. Чтобы все эти умозрительные конструкции вдруг стали реальными и ощутимыми. Хотелось всего и сразу – нестись словно неистовый ветер по цветочным лугам, петь песни перед приезжими из-за моря чужестранцами, плясать до упаду на королевских пиршествах, забираться на извилистые кроны деревьев, кричать, что есть мочи, гоняться за оленями и кабанами и еще много-много всего.

И как бы не хотелось королю уберечь свою любимую дочь от этих соблазнов – построить для нее собственный не ведающий о страданиях и печалях рай, все же сердце принцессы влекло ее далеко за пределы замка, туда где заканчивается долина и откуда восходит ярко-красное солнце.

Даже через все барьеры возведенные между принцессой и внешним миром, до нее иногда доходили отголоски людских страданий.

Были они смутными, едва различимыми, словно силуэт прячущийся в утренней туманной дымке.

Однажды, принцесса услышала, как под стенами башни, в небольшом, окруженном деревьями парке, кто-то горько и жалобно плачет. Это было необычно и странно, принцесса никак не могла понять, что именно могло вызвать к жизни такие слезы.

Разве тот мир не прекрасен?

Когда вошла одна из ее прислужниц, принцесса спросила:

– Кто это так горько плачет под моими стенами?

Женщина преклонных лет, со сморщенным, как финик, лицом, сперва растерялась и не знала, что ответить на столь провокационный вопрос, но потом сообразила:

– Разве кто-то плачет, моя госпожа? Я совсем старая и ничего не могу расслышать. – она вся сжалась и с самодовольной улыбкой добавила, – Может это ветер завывает? Иногда он любит поплакаться о своих… – женщина на секунду замолкла. – Впрочем, все это вздор, – она была хоть и не очень умной женщиной, но годы опыта взяли свое, она прекрасно знала, что ляпнуть чего лишнего значило попрощаться со своим языком. Как бы он ни был гадок и противен даже для нее самой, но все же выполнял важную функцию, без которой жизнь ей была не мила, она любила поболтать на кухне и поделиться всякими сплетнями.

Принцесса задумалась ненадолго, но потом уверенно произнесла:

– Нет! Это не ветер. – лобик принцессы весь сморщился, она усердно думала, хотя учителя говорили ей, что так делать нельзя, иначе к тридцати годам, та будет, как эта старая женщина, – Я прекрасно знаю, как шумит ветер. – Принцесса изобразила это перед служанкой. – Ни капли не похоже.

Женщина не стала перечить принцессе и лишь пообещала:

– Я разузнаю, в чем тут может быть дело.

Принцесса одобрительно кивнула и вернулась к своим обычным делам.

Умудренная женщина прекрасно знала, в чем тут собственно дело.

В отличии от принцессы, та была осведомлена не хуже подчас самых близких к королю советников. Ведь каждому из них нужно было чистое белье или вкусный ужин. А в коридорах, или в пьяных перебранках зачастую говорилось сверх того, что было позволено. На утро все забывалось, только прислуга помнила о том, что было сказано под воздействием алкогольных паров.

В тот раз служанка прекрасно знала, кто и почему плачет под стенами господских покоев. Дама эта была из знатной семьи, но даже ее бог не уберег от горя и страданий. Родной сын был съеден безжалостной болезнью. А что было с ним, когда это вскрылось, говорить лишний раз не хотелось. Все были чересчур суеверными, а ни что так не притягивает к тебе беду, как ее ежедневное обсуждение. Всем хотелось закрыть на это глаза, может оно и исчезнет, сам по себе.

Но оно не исчезало.

Ни ночью, когда сам черт не разглядит, что там копошится в этих беспросветных тенях.

Ни днем, когда все на виду и открыто.

С того самого случая принцессу волновал лишь один вопрос – что может вызвать в человеке такие слезы?

Для нее это было ново и неизвестно.

Еще неоткрытая земля где-то к западу от тщательно скрываемых мирских тайн, где обитают неописуемого ужаса чудовища.

Еще три дня принцесса слышала этот странный звук, волнами накатывающий на ее незащищенные уши и сердце.

Но потом все затихло.

Старая служанка и тут нашлась, что ответить:

– Я все узнала! Узнала! – говорила она так возбужденно и громко, словно узнала государственную тайну, и вот теперь она, это жалкое существо, стоит на пьедестале человеческих знаний и тайн, готовая поделиться этим с самой принцессой. – Я узнала, кто эта женщина. Ее зовут Изабелла. Она из очень знатной семьи, благородного происхождения и невероятной красоты. Но вот незадача. Она влюбилась. Да и в кого. В прекрасного рыцаря. – Женщина повертела головой из стороны в сторону и тяжело вздохнула. – А он, что. Тоже влюбился. И чтобы доказать ей силу своей любви – отправился в далекие земли, туда, где обитают гномы и тролли, где с гор стекают огненные реки и на многие версты тянулись ядовитые топи. Там он хочет отыскать дракона. Злобное чудище. Чтобы вырезать у него сердце и предоставить его в качестве дара Изабелле. А та совсем разволновалась. Что случится с моим суженным? А что если он погибнет? Обо всем этом она день и ночь думает и не может надуматься.

Принцесса была в восторге от услышанного.

– Так она любит его?

– Да, – женщина была довольна, что рассказ ее произвел такое впечатление на принцессу.

– Сильно-сильно?

– Так сильно, что невозможно терпеть.

– Ах, – принцесса издала блаженный вздох и о чем-то задумалась.

Она тоже мечтала о великой любви.

Но любовь та была лишь вымыслом, как и сама Изабелла. Ибо звали ее иначе и причины слез были далеки от того, что описала принцессе служанка. Одно лишь радовало старую женщину – с ней покончено. Либо повесили, либо заперли в темнице. Но темницы и так были полны. Значит, повесили, решила женщина и возблагодари бога, что это никак не коснулось принцессы и что ей хватило мудрости повести ту по ложному следу.

Хоть библиотека принцессы и была скудна на самые разные приключения и интриги, все же и в тамошних книгах были любовь и сражения, смерть и жизнь, маленький мир героя и большой мир, который его окружал.

Скрыть тот большой мир от принцессы было невозможно.

Поэтому король решил его слегка приукрасить, но тем самым, не понимая к чему это приведет, он сделал его желанным для принцессы.

Король не мог смириться с тем, что однажды его дочь будет отдана замуж за какого-то неотесанного принца и тот увезет ее далеко-далеко. Что с ней будет там? Как ее примет двор? Как к ней будут относиться слуги?

Каждый подобный вопрос лишь убеждал его в том, что лучше всего принцессе будет в ее собственной башне, подле него самого.

Любая ее хоть самая невозможная прихоть исполнялась в ту же секунду.

Если ей хотелось слона – был слон.

Если хотелось веселого представления – тут же посылали за карликами и принцесса хохотала до упаду.

А когда она захотела, чтобы все сверкало также ярко, как сверкает статуя под лучами утреннего солнца, сию же минуту, был отдан приказ, чтобы исполнить желание принцессы. И так и было сделано – в честь принцессы был устроен грандиозный салют. Та была в неописуемом восторге. Никогда она не видела столько ослепительных огней, о, этот трепет, когда очередной фейерверк разрывался в небе и ниспадал огненным дождем на землю.

Это было как в сказке.

Король же прекрасно знал, что в реальности все не так. Что жизнь весьма жестока к человеку, что люди умирают буквально на каждом шагу и что страданий избежать нельзя.

Его сильно опечалила смерть жены.

Ходили слухи, что она одна из первых подхватила ту болезнь в заграничном походе, когда сопровождала своего мужа в его безрассудных приключениях.

И как бы он не корил себя за это – суть оставалась прежней. Это из-за него она погибла, оставила дочь без матери и королевство без королевы.

Он не хотел повторения той жуткой истории.

Поэтому принцесса и жила в башне в дали ото всех.

Только счастье и радость, только счастье и радость, – так считал король, когда смотрел на свою дочь, когда та безмятежно спала в кроватке или играла с другими детьми.

Росла принцесса и вместе с ней росло неуемное любопытство – как там все устроено, как живут люди, о чем думают, о чем мечтают.

Ей хотелось все знать.

Другие королевства. Историю. Философию. Общаться с людьми. Но все это противоречило королевской доктрине.

Она догадывалась, что что-то не так.

Что им руководит другое чувство, какое она не понимала, лишь смутно догадывалась, не умея облечь это в слова.

Иногда принцесса задавалась вопросом:

Почему я живу в башне? Может и другие тоже живут в своих башнях? А как же те рассказы о хрустальных домах, о праздниках и веселье?

Что-то ей подсказывало, что судьба ее исключительна. И что башня эта только для нее одной.