Читать книгу: «Принцесса, которая не знала горя», страница 5

Его в то время волновали другие вещи.

Принцессе это было на руку. Меньше любопытных глаз – больше шансов, что ее авантюра закончится успехом.

Каждое появление Люсиль вызывало трепет в душе принцессы. На шаг ближе к задуманному.

Это и пугало и заставляло дышать чаще, будто только сейчас она начала полноценно жить.

– А что если королевская стража обо всем прознает? – спросила Люсиль.

– Не беспокойтесь, я сделаю все, чтобы вас уберечь, – принцесса верила в свои слова.

– Думаю, король вас простит, но не меня.

– Не волнуйтесь. Я помогу, чтобы ни случилось.

Люсиль в очередной раз убеждалась, что принцесса наивна и послушается всего, что она скажет.

Та верила в их дружбу.

Но в один день Люсиль не появилась. Не появилась она и на следующий.

Принцесса начала переживать и бог знает, чего надумала.

– Может ее настигла это странная болезнь, о которой она не хотела говорить. Или поймали стражники. Заставили показать, что под юбкой и обнаружили там веревку. Или…

Так продолжалось долго.

Канат, который должен был вызволить принцессу, почти был готов. Не хватало всего ничего.

Однако Люсиль так и не появилась.

На все расспросы принцессы, о том, куда пропала ее подруга, королевские помощники лишь недоуменно пожимали плечами, словно, такого человека как Люсиль никогда и не было.

Принцесса чувствовала: что-то случилось.

Оказавшись одна, ее охватил приступ паники. Образ себя запертой на век в этой темнице, сопровождался острыми приступами боли в животе.

Ей хотелось плакать. Бить себя кулаками в грудь или вовсе прыгнуть в окно, чтобы покончить со всем раз и навсегда.

Но она не хотела сдаваться.

Не хотела, чтобы король взял вверх над ее судьбой.

Принцесса нашла выход. Оставшуюся длину каната, она компенсировала крепко связанными друг с другом платьями. Сделанные из прочной дорогой ткани, те послужили отличным сцепляющим материалом.

И вот настал день, когда все было готово.

Она отошла от двери.

Кажется, никого нет. Все служанки отосланы. Значит, можно начинать.

Принцесса достала веревку из-под кровати и сложила в одном месте – та была внушительных размеров и возвышалась посреди комнаты, словно огромный сорняк, проросший через твердые камни.

Один конец она привязала к кровати. Та была очень большой и тяжелой.

Думаю, меня то она точно выдержит.

Разговоры с самой собой успокаивали принцессу.

У тебя все получится. Не трусь!

Другой конец она выбросила в окно, прежде внимательно осмотревшись, нет ли кого внизу.

Веревка почти коснулась земли и замерла в воздухе.

Настало самое тяжелое испытание – нужно было медленно спуститься вниз.

Главное не смотреть под себя.

Принцесса вцепилась маленькими ручками в веревку и повисла на ней, точно цирковая обезьянка.

Волны страха в мгновение обрушились на нее, руки окаменели, принцесса не могла сделать ни одного движения.

Ее собственное тело отказывалось ей служить.

Но взяв себя в руки, подумав обо всей обиде, которую нанес ей отец, она медленно, не спеша начала спускаться вниз.

Ветер слегка покачивал веревку.

Нитки кое-где рвались и громко трещали.

– Я это сделаю. Я это сделаю, – повторяла принцесса, покрывшись с ног до головы потом и испытывая жуткую боль в руках.

Никогда она не чувствовала ничего похожего.

Ступив ногами на что-то твердое, принцесса упала на землю и еще несколько минут с жадностью крестьянина, глотала воздух.

Лишь отдышавшись и встав на ноги, она поняла, что ей удалось.

Но к своему же удивлению она не испытала никакого чувства эйфории, радости или чего-то похожего на счастье.

Ее обуревало сомнение – стоило ли это всего.

Принцесса окинула взглядом небольшое пространство вокруг себя – посредине был расположен фонтан, а чуть поодаль возвышались ряды кипарисов.

Над принцессой, как рана в груди, зардела луна.

Ей хотелось побыстрее уйти отсюда. Тишина давила на нее сильнее, чем порою целый хор баритонов.

Не зная, куда идти, она обернулась и перед ней, как острая скала над охваченной бурей морем, возвышалась мрачная башня.

В свете луны, та была похожа на острие пики, которое пронзило белоснежную ткань и распороло под ней королевское брюхо.

Принцесса отвернулась.

Ей было не по себе от вида того, где она была заточена все это время, странное чувство беспомощности внезапно охватило ее и готово было вырваться из груди вместе с громким стоном.

Но она лишь слегка замешкалась.

Потом пришла в себя и двинулась к замеченным между кипарисов балюстрадам, то наверняка была лестница.

Мысли о башни постепенно отпустили ее и она начала медленно спускаться по ступенькам.

Дома внизу выглядели мрачно и безжизненно.

Спустя целую вечность, лестница внезапно закончилась и незаметно перешла в узенькую улицу.

По обеим сторонам, выложенную из камня дорогу стиснули высокие худые дома. Крыши с воздетыми кверху козырьками нависали, словно скалистые гряды.

Около самих домов в беспорядке валялись бочки, инструменты и будто в спешке брошенные повозки.

– Никого, – удивленно прошептала принцесса, стук от ее каблуков эхом проскакивал вдоль запертых дверей и забитых досками окон.

Вместо толп людей, праздно снующих после рабочего дня, лишь изредка был слышен крысиный писк.

Иногда скрипели доски. И кажется откуда-то из глубин этих выстроенных кривыми рядами стен доносились протяжные стоны.

Не было никого – солдат, торговцев, придворных шутов и заезжих фигляров. Словно все они сгинули, оставив город пустым, погруженным в извечную тьму.

Между домов, где оставалось немного пространства, тлели костры. Неподалеку возвышались горки из сваленных в кучу башмаков и холщовых рубах. Воздух был тяжелым и неприятным. Хотелось завязать глаза плотной тканью и побыстрее уйти прочь, забыть этот кошмар, который казался таким реальным.

Под ногами неприятно хлюпали вылитые с верхних этажей помои. Воняло тухлой рыбой и нечистотами. Принцесса зажала нос руками. Кожа ее пахла лавандой и приятно успокаивало дребезжащее в груди сердце.

Это не тот прекрасный мир, о котором все говорили.

Никаких домов из горного хрусталя. Ни драгоценных камней, ни картин, ни смеха, ни радости.

Только иногда как фейерверки вспыхивали тяжелые стоны за дверьми и также быстро затихали.

Дома позади тянулись, как армия вечно блуждающих теней.

Пройдя еще немного, принцесса неожиданно для себя, заметила черную фигуру, стоящую посреди улицы.

Фигура стояла неподвижно, лишь приблизившись на расстоянии десяти шагов, можно было различить ее странные слегка скрученные мужские очертания.

Принцесса хотела окликнуть мужчину, позвать его или просто спросить – где все люди, но что-то ей помешало.

Ей было не по себе.

Нечто густое и плотное пыталось вырваться из груди, покрыть ее с ног до головы непроницаемой пленкой.

Может, мне просто обойти ее и двинуться дальше.

Вся эта затея с посещением города, спуском по связанным друг с другом платьям, теперь казалось не такой уж и вдохновляющей.

И чего я здесь пытаюсь найти?

Луна скрылась за одним из высоких домов.

Может вернуться, пока не поздно? Меня наверняка еще не спохватились.

Но это было невозможно. Только не сейчас, когда принцесса увидела, что скрывается там, за пределами постоянно окружавших ее стен.

Не сейчас. Уже поздно.

Фигура зашевелилась.

Движения ее были резкими, быстрыми и прерывистыми. Сопровождало их какое-то глубокое гортанное кряхтение, будто человек чем-то подавился и никак не мог прокашляться.

Принцесса, которая только, что хотела окликнуть стоящую к ней спиной особу, сделала пару шагов назад.

Под ноги предательски скользнула неглубокая выбоина. Девушка повалилась на залитые лунным светом холодные камни.

Грохота от падения хватило, чтобы темная фигура всполошилась. Та начала медленно поворачиваться в сторону источника шума.

Так люди не двигаются.

Но принцесса мало знала о мире и еще меньше о людях, которые его населяли, но все же поняла, что так люди не двигаются.

Может с ним что-то не так? Та самая болезнь, о которой говорила Люсиль?

Она пыталась что-то из себя выдавить, – не то крик, не то адресованный в никуда вопрос. Но голос ей изменил, он застрял где-то на подступах и никак не мог продвинуться дальше, будто путь преграждал застрявший в горле кусок хлеба или пирожного.

Наконец фигура полностью предстала перед принцессой.

В свете вновь выглянувшей из-за острых крыш луны, ее можно было хорошенько разглядеть.

Она была мало похожа на человека, словно его грубый набросок, который был сделан дрожащей, неуверенной рукой. Сильно выдвинутая вперед челюсть, широко посаженные глаза – налитые кровью, совершенно неживые, на правой скуле громадные лиловые шишки и все лицо словно сползло чуть ниже подбородка, кожа висела, точно натянутая на череп ткань.

Сил встать на ноги у принцессы не было.

Все, что она могла делать – медленно ползти назад. Страх полностью ее подчинил. Фигура шла на нее неторопливо, словно охотник следующий по кровавым следам за подстреленной дичью.

Когда фигура, шаркающая по изрезанной колесами дороге, приблизилась вплотную к принцессе, та не выдержала и издала громкий пронзительный вопль.

Дома по обе стороны давили на нее, как сходящиеся в противостоянии отряды пехоты.

Куда мне бежать? Что делать?

Фигура сделала отчаянный рывок к принцессе и та, найдя в себе последнюю каплю воли, подскочил на ноги и устремилась прочь.

Туфли соскочили и звонко задребезжали по камням.

Принцесса бежала быстро и не оглядываясь.

Принцесса бежала не разбирая дороги, голые ножки шлепали по холодным камням.

Дома по бокам сливались в сплошную темную массу.