Читать книгу: «Съём. Повесть о недолюбленном мальчике», страница 2

– Что значит играть?

– Пока бессмысленно объяснять. Со временем поймешь.

   Мой диалог прервал звонок от Кати, который я тут же принял, хотя должен был выдержать еще пару дней. Но все ошибаются. Если это можно назвать ошибкой, ведь она ни на что в корне не влияла.

– Слушаю, – сказал в телефон.

– Максик, ты как? Я вчера немного вспылила и наговорила лишнего, – сказала она виноватым тоном.

– Ты вчера вспылила и наговорила лишнего, – повторил за ней.

– Я готова идти дальше, если нам обоим это нужно. Если мы оба будем работать над отношениями. Я понимаю, что тебя задела. Я понимаю, что можно было по-другому продолжить утро. Я все понимаю, Макс.

   «Я готова идти дальше, если мы будем оба работать над отношениями» – это чисто женская манера перекладывать вину на обоих. Она вспылила, она закатила истерику, она самостоятельно ушла, она написала кучу гадостей, но нам двоим нужно работать над отношениями! Если я разбил тарелку, то я разбил тарелку. Если я купил квартиру, то мы купили квартиру. Классика семейных формуляров.

– Если оба будем, да, – согласился с ней, надеясь, что она в скором времени положит трубку и завтра-послезавтра я без хитроумных подходов на фоне напряженности в общении трахну ее.

– Макс, ты так и будешь за мной повторять? Что ты за сухарь-то такой!

   «Но, видимо, хитроумным подходам быть!» – подумал я, услышав ее тон.

– Пантера, в твоем пятнадцатисекундном высказывании я услышал пять «я» и ни одного «извини». Давай ты еще подумаешь, и мы на днях созвонимся?

– Не будь скотиной, Макс! – плавно переходя на крик, говорила она. – Господи, почему я именно с тобой связалась! Почему я не могла сразу с нормальным мужиком начать отношения без вот этого всего!

   Нормальный – это тот, который на пороге умолял бы ее не уходить и затем, когда она вытирала бы об него ноги, занимал ту позу, которую Кира выучил наизусть со своей прошлой любовью. И придумали же слово такое: «любовь»!

– Ты хочешь обсуждать это все в режиме звонка или послезавтра вечером за бокалом вина? – я снова начал понижать градус, утраивая тем самым эмоциональные качели.

   Она взяла паузу на обдумывание, как она хочет, при том что мы оба знаем, как она хочет. А хочет она по-разному, но чтобы помпезно и обязательно с приклоненным коленом, о чем она, конечно же, напрямую не скажет.

– Пантера, давай я тебе перезвоню? У меня серьезный диалог с серьезным человеком, – прервав молчание и заодно приподняв самооценку Кире, сказал ей, после чего отключился.

   Кира все это время молча смотрел на меня, и, когда я положил трубку, в его взгляде читался вопрос.

– У тебя в Ростове знакомые есть? – спросил его, взяв бокал в руки.

– Нет. У меня и в Краснодаре почти никого не осталось.

– Значит, иди раскладывать вещи. Вечером я тебя буду ждать на этом месте уже искупанным и одетым. Только прошу тебя, не разочаруй хотя бы в одежде.

– Конечно, Макс. Я тогда пойду.

   Он ушел в свою комнату, а я остался в обзорном кресле.

   Глядя на снующих по улице людей, я обдумывал то, насколько бесперспективен Кира. Если сделать поправку на пол, то он был примерно на уровне Кати. В этой игре нельзя западать, и, если ты это сделал, пиши пропало. И повезет, если это будет какая-нибудь простушка со своими приземленными, как ее внешность, запросами. А если нет, то тобой будут всячески пользоваться и, выжимая все соки, планомерно превращать в тряпку. К тому времени, когда у тебя не останется самоуважения с честью и верой в себя, она сделает контрольный выстрел – объявит об уходе. И тут два варианта: либо ты соберешь себя заново, либо озлобишься и больше никогда не будешь подпускать женщин на расстояние вытянутой руки. Есть третий вариант, он же вариант Киры, – ты ничего не поймешь и будешь в парке ловить бабочек для того, чтобы принести ей в качестве неожиданного сюрприза, пока ее трахает какой-то новый «счастливчик».

   Я снова вспомнил выражение лица Киры, когда он рассказывал о своей Оленьке, и не смог сдержать улыбки. Улыбки от осознания, что я когда-то был в отношениях таким же индейцем, как он.

Глава 3

– Это что? – спросил Киру, глядя на то, как он оделся.

– В каком смысле? – непонимающе оглядев себя, проворчал он.

– Ты в этом собрался идти?

– Ну да.

   Стоя передо мной в сером обтягивающем кардигане, из-под которого торчала мешковатая рубашка коричневого цвета, небрежно заправленная в джинсы, он верил, что все нормально. Но все было не нормально. Впрочем, чтобы дурак понял, что он ошибается, нужно ему дать совершить задуманное.

– Тогда поехали! – сказал ему, встав с обзорного кресла.

– Нет, подожди, что в моей одежде не так? – не унимался он.

– Все так. Другой одежды, я так понимаю, у тебя нет?

– В клуб я в такой ходил. Другой нет.

– Ходил с Оленькой?

– Я только с ней и ходил туда, – ответил он, обуваясь.

– Будем менять твой стиль, но завтра. Сегодня пойдешь в этом.

   Мы вышли из квартиры и направились к лифту.

– Нет, я не пойму, а что не так с моей одеждой? – послышалось сзади меня.

– Смотри на меня, – остановившись возле лифта, сказал ему, – это твой вкус, и в том, что он у тебя низкопробный, нет ничьей вины. И твоей вины тоже в этом нет. Хотя нет, в этом виноват ты.

   Лифт открылся, и мы молча доехали до первого этажа, затем сели в такси.

– Сегодня у тебя одно задание на ночь – знакомиться с разными женщинами, – сидя в такси, говорил ему. – Одну из них ты должен увезти.

– В смысле увезти?

– Тут один смысл. Ты должен снять девушку и увезти в квартиру. В мою квартиру.

– А как я ее увезу, если мы там вдвоем живем?

– Когда я увижу, что ты снял девушку, то переночую в другом месте, а в обед приеду.

   Он ничего не ответил.

   Направляясь в клуб, я не ожидал никакой феерии в исполнении Киры, прекрасно понимая, что он годится больше для семейной жизни, нежели для ночной. Но в этом и заключалась проблема: человек, неспособный жить ночной жизнью с чередой знакомств, не сможет выстроить гармоничные отношения. Ведь если ты не понимаешь, как правильно вести диалог в нужное русло, то в семейных отношениях за тебя будет решать женщина. А она уже задаст то направление, которое будет удовлетворять интересам, являющимся абсолютом ее однотипного мышления.

   Пройдя фейсконтроль, мы зашли в здание и остановились у стойки, где красивые девушки принялись надевать нам браслеты.

– С этого момента – раздельно, – сказал ему.

– Я понял, – ответил задумчиво он.

– Не стесняйся, здесь все находятся с одной целью – завуалированной куплей-продажей.

– Кого я вижу! – донеслось из-за спины.

   Я узнал этот голос, поэтому не стал сразу оборачиваться.

   Ника была активно продающейся девушкой, которая пользовалась спросом толстых кошельков как в клубах, так и в онлайн-ресурсах, предназначенных для содержанок и тех, кто ищет заботливую женщину за нескромную сумму. Она являлась постоянной посетительницей данного заведения и, как ни странно, каждый раз находила себе нового кавалера, с которым закручивала непродолжительный роман.

– А как же «мне надоел этот клуб, я лучше буду сидеть дома, чем находиться в этом супермаркете секс-услуг»? – спросила она, пытаясь перековеркать давным-давно сказанные мною слова.

   Она поцеловала меня в щечку, и я, приобняв ее за талию, проследовал с ней к бару.

– Не в супермаркете, а в лавчонке, – сказал ей на ухо. – И да, я сейчас в отношениях и именно поэтому забыл о тебе вместе с тем блядством, которое здесь происходит.

– Кому ты рассказываешь! – чуть толкнув меня своим кулачком в бок, сказала она так же на ухо. – Я знаю твое отношение к женщинам и всему, что связано с ними!

– Я остепенился, и теперь есть только я и она. Но если ты вдруг захочешь переспать с Максом новой формации, то я могу устроить.

– Вот козел! – ударив по тому же месту кулачком, сказала она, после чего перевела взгляд на Киру, шедшего все это время рядом с нами и слушавшего наш диалог.

   Она посмотрела на меня, и в этом взгляде явно читался вопрос относительно присутствия этого человека рядом с нами.

– Я не знаю, – сказал ей, затем, взглянув на Киру, дал понять, что ему нужно исчезнуть.

   Что он и сделал.

– Это кто? – пренебрежительно спросила она.

– Я не знаю, – пожал плечами в ответ. – Доходяга какой-то.

– По внешнему виду и, судя по всему, в целом – да, – согласилась она и ушла в ВИП-зону. Туда, где обзор всего зала был достаточно комфортным для поисков новых, незнакомых «кошельков».

   В том месте, куда направилась Ника, находились подобные ей, относительно легкие девушки. Относительно легкие, потому что легкость их зависела от суммы, которую «кошельки» готовы были потратить на них. И так как таких персонажей в городе было много, то и скучать в одиночестве им, как правило, не приходилось.

   Сидя за барной стойкой, я смотрел, как Кира комично танцевал, попутно показывая пальцем на разных девочек, тем самым предлагая составить ему компанию на танцполе. Девочки, в свою очередь, стреляли глазами в приглянувшихся им парней, не обращавших на них никакого внимания, наблюдавших за ВИП-зоной, в том числе и за Никой, которая со своими единомышленницами никак не могла найти в помещении подходящий «кошелек». Апофеозом круговорота невзаимных взглядов могла бы стать ситуация, в которой «кошельки» поглядывали бы на Киру. Но, учитывая его чувство эстетики во внешнем виде и чувство ритма в танце, сегодня даже риск оказаться выебанным сводится к нулю. Подобной безнадеги стены данного заведения еще не видели. Но Киру это не волновало. Как не волновало и то, что вокруг него на танцполе образовалось свободное пространство оттого, что он попросту всем вокруг надоел. Но он не сдавался. Кира настойчиво пытался выполнить сегодняшнее задание, периодически подбегая к бару за новым шотом в качестве передышки, становясь с каждой двадцатиминуткой все пьянее.

   В два часа ночи, когда я неспешно потягивал вторую порцию рома, при этом подглядывая на девушек вокруг, Кира сел за барную стойку рядом со мной.

   Он заказал еще одну порцию шота, чего бы я категорически не стал делать на его месте. Но так как мы сегодня с ним порознь, то его состояние в его руках. Хотя мне было бы интересно понаблюдать за ситуацией, когда Кира с девушкой доберутся до кровати, а затем он оконфузится со своей неспособностью трахнуть ее. В его случае комплексом больше, комплексом меньше – не критично, а мне будет что вспомнить.

– Меня зовут Кирилл, – разве что не икая от опьянения, сказал он девушке, появившейся по другую сторону от него.

   Имя девушки я не расслышал, но тот факт, что она ему ответила, говорил о том, что Кира способен разговаривать с девушками. Что облегчает будущие половые свершения, до которых еще, судя по всему, черт знает сколько нам нужно пройти.

   Я настроился на то, чтобы слушать их диалог, и, отставив свои визуальные пристрастия в виде поиска одноразового общения на ночь, уселся поудобнее.

   К тому моменту смотрящие в ВИП-зону парни отчаялись, ввиду заполнения той самой зоны «кошельками», и переключились на заинтересованных в них девушек. Пазл сложился.

– Ты сюда пришел с какой-то целью? – спросила она у Киры.

   Классический вопрос прощупывающего человека, который сам пришел с целью.

– В смысле? – задал мне порядком надоевший вопрос. Но ее он обрадовал, что было видно по ее прищуренному взгляду и хитрой улыбке.

   В отличие от Киры, ее вопрос я понял. Она снимает Киру. Игра началась.

– Ну, ты пришел с какой-то целью сюда? – снова спросила его.

– Потанцевать, – ответил он, после чего начал закапываться. – Мне вообще очень помогает музыка после разрыва с бывшей. Знаешь, это чем-то похоже на терапию, только бесплатную.

   Блеск, который присутствовал в ее глазах, пропал, будто его и не было. А лицо… Ну какое еще могло быть лицо у девушки, которую откровенно обломали? Кира проиграл игру, даже не успев в ней толком поучаствовать.

– Сложное расставание? – спросила она для проформы, поглядывая в разные стороны в поиске других вариантов.

   Я надеялся, что Кира одумается и не продолжит обсуждать эту тему. Но мои надежды – это мои проблемы.

– Скорее для меня, чем для нее. Я делал все для нее, а она решила уйти к другому! – раздосадованно говорил он. – Теперь я плачу кредиты, которые брал ради нее, а она живет с другим.

   Закончив говорить, он встал со стула и направился в сторону уборной, по пути моргнув мне, подразумевая, что у него все идет по плану. По плану, известному лишь ему одному.

– Привет, – подсев ко мне поближе, сказала девушка, которая безуспешно пыталась снять Киру.

– Привет, – ответил, кивнув в ее сторону бокалом.

– Ты сюда пришел с целью? – спросила она.

– Да, так же, как и ты, красивая.

   Она улыбнулась, и ее глаза снова заблестели. Она еще не понимала, что сегодня не ее день.

   Мне не очень-то и хотелось ее увозить с собой, а тем более заниматься с ней сексом. По моим правилам, если ты находишься в отношениях, то не трахаешься с кем-либо на стороне. Сейчас же у меня была Катя, и только спустя пару месяцев, когда я с ней полностью прекращу отношения, моя совесть сможет мне позволить свободно снимать девушек. К тому же я понимал ее мотивы и видел в ней маленькую рыбку, питающуюся чем придется, в то время как настоящие акулы сидели в ВИП-зоне с жирным прикупом. Учитывая ее исходные данные, мне было ее немного жаль, ведь то, что она не пользуется своими козырями, указывало на отсутствие в ней интеллекта как такового.

   Она положила свою руку на мою и пыталась что-то донести своим пьяным ртом, но в планы Киры это не входило, и он положил начало новому повороту в своем ночном опыте:

– Я не отвлекаю? – спросил он, глядя на нас.

– Красивая, а это кто? – спросил ее, непонимающе оглядев Киру.

– Я не знаю, – пожала она плечами.

   Увидев, как деформировалось лицо Киры после этого ответа, я побился бы об заклад, что у него внутри все перевернулось. Что он медленно начал осмыслять мой посыл относительно женщин. Но так же ясно помня исходные данные его лица, когда оно было трезвое, я понимал, что до полного осмысления нам нужно пройти не один стресс-тест.

– Мальчик, а ты вообще кто? – спросил его, перенося при этом свою руку к лицу этой дешевой девицы, поглаживая ее по щеке.

– Я обознался, – бросил он и быстрым шагом направился к гардеробной.

   Первый ночной стресс-тест подошел к концу. Я надеялся, что этот урок он запомнит ярче, чем то, как Оленька треснула его о баркас отношений. Подобные ему понимают только на примерах, а примеры – это всегда больно…

   Утренний хлопок двери в комнату привел меня в чувство.

   Осмотревшись вокруг, я сделал вывод, что это был Кира. Видимо, его смутил факт наличия на кровати со мной Алены – той девушки из клуба. Если это так, то он повел себя согласно моим представлениям – как типичный подросток, коим он в глубине души и являлся.

– Пора вставать, одеваться и исчезать, – сказал спящей Алене.

– Прямо исчезать? – спросила она, приобняв меня.

– Можно растворяться. Подходящую формулировку, пожалуйста, подбери сама.

– Почему ты такой задира с девушками? – спросила она. – Наверное, в детстве девушка обидела или предала?

– Однажды одна обнадежила. Мама. Показала, что такое любовь, но не сказала, что она распространяется только на собственных детей, а остальное – жалкое подобие либо фикция, – сказал, поднявшись с кровати и кинув ей халатик. – Потом долгие поиски, разочарования и очерствение. Такая легенда подойдет?

– Идеальная легенда! У тебя много таких? – накидывая на себя халатик, спросила она.

– Я кладезь легенд. В одной из которых ты будешь сейчас участвовать.

– В какой же? – спросила она.

– Во-первых, я тебя увез не для того, чтобы трахнуть, а по другой причине. Ты ведь помнишь, что у нас ничего не было?

– Я-то помню! И хотела поднять этот вопрос позже.

– Но поднял его я. Я учу Киру общению с женщинами. Того парня, с которым ты общалась ночью передо мной. Поняла, о ком я?

– Да, я помню его, – ответила она.

– Сейчас мы с тобой сделаем вид, что у нас что-то было. Затем он разнервничается и уйдет в свою комнату. После чего мы попьем чай, и ты поедешь домой. Мысль ясна?

– Все-то ясно. Но не ясно одно – почему ты со мной не переспал?

   Типичное мышление женщины: чуть что, сразу одеяло тянуть на себя. Не переспали с ней – плохо, потому что в ней что-то не так. Потому что она не возбудила или не подкупила умом. Если переспали – тоже плохо, значит, она слишком легко отдалась, тем самым выглядит как шлюха, и ее воспринимать всерьез человек уже не будет. Но то, что правда где-то посередине, женщины, к сожалению, никогда не слышали. Или не расслышали.

– Потому что у меня есть женщина. Я не сплю на стороне ни с кем.

– То есть в том, что ты сейчас лежишь передо мной полностью голый, как и я перед тобой, нет ничего страшного?

– Конечно, мы же не трахались. У хирурга тоже люди голые лежат, но это не значит, что они кому-то изменяют. Это значит, что так необходимо. Понимаешь параллель?

– Не совсем.

– Тогда опустим то, что непостижимо, и оставим то, что ясно как белый день. Мы заходим на кухню, и ты гладишь мне спину, пока я сижу на стуле перед ним. Мы дружно ждем, когда он психанет и уйдет. Потом уже мы пьем чай и разговариваем. То есть до того момента ты не разговариваешь.

– Ты охренел, Макс? В смысле?

– Да в каком хочешь. Не разговариваешь и точка. Все, пошли, нечего время терять.

   Войдя в кухню, мы тут же наткнулись на Киру.

   Он сидел за столом и смотрел в кружку с кофе. Судя по лицу, он был, похоже, обижен, но так как его лицо всегда было немного обижено, я не захотел разбираться в уровнях его состояний и просто уселся напротив него.

– Как ты, Кир? – спросил его.

– Ты ее сюда привел. Зачем? – подняв красные от злобы глаза, спросил меня в ответ.

   В этот момент Алена стояла позади меня и легонько водила ноготками по спине. Не гладила, как я просил, а водила, то есть царапала ногтями мою спину. Женщины понимают все по-своему.

– Ну как зачем? Потрахаться, – ответил ему.

   Он встал из-за стола и, прихватив кружку, не проронив ни слова, ушел в свою комнату.

– Спасибо за услугу, – сказал Алене с улыбкой.

– Если нужно будет кого-нибудь еще обмануть, что меня кто-то трахнул – звони или пиши, – засмеялась она.

   Мы сели пить чай, и спустя час она покинула мою квартиру.

   Все это время Кира не показывался на глаза, тем самым сигнализируя, что он обижен. Я понимал, что он таким образом использует рычаг, но я еще не до конца понимал, что он в душе – ребенок. А детям нужно объяснять, для чего ты делаешь одно и другое, чтобы они понимали, что это не акт агрессии в их сторону, а акт воспитания. Таков Кира, спасибо его женскому началу.

   Зайдя к Кире в комнату, я застал его за просмотром «Тик-Тока». В каждом новом видео, которое он смотрел, рисовалась приличной внешности девушка, открывающая рот, в то время как на фоне певец исполнял песню. Никогда не понимал смысла этих видео и, наверное, с этим непониманием отправлюсь на тот свет.

– Это Оленька, – сказал он, грустным взглядом наблюдая за тем, как она изображает пение.

– Минет нормально делала? – спросил его.

– Ты охренел? – возмутившись, он заблокировал телефон и повернулся ко мне лицом. – Такие вопросы – это ненормально.

– Такие вопросы – нормально. Ненормально то, что ты в клубе наматываешь сопли на кулак при девушке, которая пытается тебя снять!

– Такого я не позволю спрашивать в отношении моей бывшей женщины.

– То есть ты считаешь, что, когда женщины обсуждают мужчин в постели, – это абсолютная норма, а для мужчин это табу?

– Они такое не обсуждают.

– При мужчинах – нет. Так же, как мужчины при женщинах. Будь проще. Вопрос секса – это всего лишь вопрос секса. Все естественно. Оральный секс, классический – не важно.

– Ну, мне это неприятно.

– В этой комнате может быть неприятно одно – проникновение в тебя либо меня. Остальное – естественно. Ладно, забыли. Скажи мне лучше вот что: ты понял, какие вчера допустил ошибки?

– Да. Я начал обсуждать бывшую, говорить о предыдущих отношениях, – ответил он.

– Еще?

– Я был одет как клоун.

   Отлично, он почти все усвоил. Почти.

– Еще?

   Он посмотрел на меня и замер. Он пытался сообразить, и его лицо вытянулось, наверное, на пару сантиметров. Но это не помогло ему прийти к третьему выводу.

– Навязчивость, – ответил ему. – Если девушка не делает шаг тебе навстречу, то ты ей не интересен – это что касается танцпола. Если ты видишь, что девушка в твое отсутствие переключилась на другого, садишься на свое место и просто ждешь ее возвращения в ваш диалог либо мысленно прощаешься с ней и ищешь следующую.

– То есть я, по-твоему, вчера был навязчив? – задал он самый глупый на сегодня вопрос, учитывая то, что я детально описал причины.

– На танцполе ты у всех начал ассоциироваться с маньяком. Учитывая твой внешний вид, особенно лицо, ассоциация эта довольно-таки точная. После того как я начал общаться с Аленой, ты подошел с вопросом и, услышав неподходящий тебе ответ, развернулся и уехал. Это женские реакции, от которых нужно тебе избавляться. Мужчина не может поддаться эмоциям и отступить после одного локального поражения.

– Согласен. Больше не повторю этой ошибки. А как нужно было сделать?

– Вернуться на свое место как ни в чем не бывало, – ответил ему. – Тем самым ты показал бы свое безразличие к этой ее провокации в виде общения с другим мужчиной, чем бы подкупил ее еще сильнее. А так, она тебя использовала, как донора, для самоутверждения. Она спровоцировала тебя, желая получить обратную связь в виде ревности, чтобы ты показал ей, что ты у себя в голове ее присвоил. А она же самодостаточная! Вот она тебя и вывернула наизнанку.

– Подло.

– Не жди от женщин благородства. Все эти качества, типа благородства, достоинства, честности, чести и прочих, – удел мужчин. Женщинам же свойственны провокации, склоки, манипулирование. Поэтому мы, наивные мужчины, и не можем их понять. Но это распространенное мнение, что женщину нельзя понять, слишком пафосно. Женщин можно понять, и сделать это легко, если отбросить все те шаблонные ярлыки, которыми мы наделили женщин с рождения. Нас фактически обманули в детстве мамы, своей любовью внушив нам, что женщина – это ласка, забота, тепло, уют и спокойствие. Но это применимо лишь к их детям. И неважно, от кого эти дети – от тебя, от меня или от бармена. Мы от них получаем лишь крошки со стола в виде забот и прочего, и, когда эти крошки становятся большими, впадая в эйфорию, мы пытаемся продлить эффект, стимулируя женщин разного рода благами. А женщина это понимает и играет в игру дальше. Иногда даже не осознанно, а подсознательно, но играет она всегда. Так уж они устроены.

– Мне кажется это слишком грубым.

– Правда всегда груба. Другой вопрос: принимать ее или нет? Можно не принимать и жить в какой-то мере счастливой жизнью. Но в таком случае тебя постепенно загонят под каблук, перестанут уважать и в конце концов начнут трахаться на стороне. А можно принимать и выстраивать отношения, используя эти знания. Только главное в этом всем – не начать их, женщин, ненавидеть за их природу поведения, а это тоже в каком-то смысле работа.

– Я не понимаю одного: все играют что ли? Просто ты так обобщаешь, что складывается ощущение, что они все одного разлива.

– Одного, да не одного. Есть женщины, которые не фанатично акцентированы на деньгах. Но ты должен понять, что это в принципе их природа – искать сильного самца, способного обеспечить потомство. И тут уже встает вопрос запросов, что, собственно, и отличает их. Чем больше у нее запросов, тем меньше вероятность того, что она кого-то себе найдет. Ведь миллионеров немного на планете, и все они, как правило, давным-давно забронированы такими же дамами. Есть приземленные красивые девушки, которые воспитывались в семье, не хватавшей звезд с небес. Они понимают, что главное в самце – стремление, а деньги – уже второстепенный продукт, который присутствует, но не в гигантском объеме.

– Ну, раз так, то для чего мы ходим в клуб? Может, стоит искать в тех местах, где находятся преимущественно приземленные?

– Потому что ты не сможешь построить нормальные отношения как без умения отличить хорошую девочку от плохой, так и без понимания, что хорошая девочка – это по сути своей серый кардинал, то есть хорошо замаскированная плохая девочка. Помимо этого, тебе нужно научиться нормально трахаться.

– Мне не нравится это слово, – сказал он с нескрываемым отвращением. – Оно какое-то грязное.

– Когда я говорю слово «секс», то речь идет о чем-то скучно-бытовом, неинтересном. А когда ты слышишь слово «трахаться», то это карнавал в кровати. Точность формулировок – самое важное в нашем общении.

   Он посмотрел на меня, улыбнувшись, и ничего не ответил.

– Готов? – спросил его, хлопнув себя по коленям.

– К чему?

– Сейчас поедем тебя одевать как следует. Собирайся.

   Я вышел из комнаты Киры и сел в обзорное кресло. Достав телефон, я посмотрел на контакт Кати. Звонить или не звонить? Обычно этим вопросом задаются женщины, что указывает на их подсознательную склонность к игре, в которой позвонить первой означает отдать часть территории и предстать перед партнером зависимой от общения и его присутствия. У мужчин тоже возникает такой вопрос, но в этом есть два варианта происхождения: женское начало с инфантильностью, что наблюдается в большинстве случаев, либо понимание правил игры и адаптация к ним. Мужчина, который понимает правила игры, чаще звонит первый, нежели это делает инфант, просто потому, что он понимает, как перевернуть баланс значимости в свою сторону.

   Я нажал на кнопку вызова.

– Привет, Макс, – сказала она недовольным голосом.

– Привет, пантера, как ты?

– Ты меня обидел.

– Тогда я обязан все исправить! – весело сказал ей. – Дай мне один шанс! Не оставляй меня здесь одного, в этом черством мире!

– Хватит ерничать, Макс! Я правда обижена.

   Тон ее изменился на более мягкий. Она была отходчивой девушкой, и с ней всегда можно было легко свести все скандалы на нет. Скандалы, в которых она ругалась скорее сама с собой, нежели со мной.

– Завтра вечером я тебя жду в нашем кафе. Буду тебя обнимать и успокаивать, – сказал ей таким же спокойным голосом, как это делаю всегда.

– Будешь пробовать исправить ситуацию?

– Пробуют те, кто не знает, как ее исправить. А я исправлю. Ладно, я побежал по делам. Завтра в восемь.

– Вот так просто? Мы даже не пообщаемся?

– Вот так сложно! Ты думаешь, мне сейчас легко взять и отключиться? Но я вынужден взять на себя ответственность и прямо сейчас нажать на красную кнопку.

– Какой же ты все-таки… – не успела она договорить из-за того, что я отключился.

   Одев Киру как следует, мы вернулись обратно в квартиру и, открыв бутылку рома, сели в обзорные кресла провожать закат.

– Сегодня у тебя такое же задание на ночь, – сказал ему, отпив из бокала. – Только в этот раз воздержись от своих влажных историй. По приходе в клуб женщина не хочет слушать весь вечер мужские истории о том, как его ранила бывшая девушка. Она хочет веселиться, и в этом веселье ты должен искать возможность ее зацепить, увезти, а утром помахать на пороге ручкой. Желательно махать ручкой деликатно, чтобы оставлять окно для возможной встречи.

– Я это уже понял. Больше такого не повторится.

– И еще один совет: чрезмерно не дави с выбором. Дай ей понять, что вы можете продолжить ночь, но не напоминай постоянно об этом и уж тем более не форсируй. Как правило, каждая женщина в момент общения с мужчиной уже решила, будет продолжение или нет. Понимаешь, о чем я? Озвучь.

– Да, – сказал он, но глаза его выдавали обратное. – Я знакомлюсь с девушкой, а дальше будь что будет, ведь она уже решила все.

– Нет, я не говорил пускать на самотек. Должен быть баланс. Твоя зона ответственности – это произвести первое впечатление, не испортить его на протяжении всего времени общения и в нужный момент проявить инициативу. Решившая девушка ждет шагов от мужчины, и, если он их не делает, она спокойно возвращается к себе домой. Для них секс – это всего лишь подтверждение их привлекательности. Того, что они еще в деле. И если секса нет из-за нерешительности мужчины, то они разочаровываются не в себе и своей способности завлечь, а в данном мужчине.

– Хочешь сказать, что они общаются только ради того, чтобы самоутвердиться? И готовы ради этого даже переспать?

– Мы с тобой сколько тем обсудили, а ты все не поймешь главного – девушки живут для самоутверждения. Каждый их шаг – это попытка привлечь к себе внимание, тем самым удовлетворив свою бесконечную потребность в нем. Если девушка носит короткие кожаные юбки либо в кофты с глубоким вырезом, при этом у нее есть мужчина, то это означает, что он у нее формально есть, а фактически она в свободном поиске. Она, конечно же, говорит ему, что он единственный для нее мужчина, и в большинстве случаев это правда, но подсознательно она открыта для чего-то нового.

– Я не думаю, что это применимо ко всем. Моя Оленька хоть и носила подобные вещи, но я никогда не замечал, чтобы она взаимностью отвечала другим парням.

– Если ты чего-то не видишь, это еще не говорит о том, что этого нет. Измена – это лишь верхушка айсберга. Если тебе изменила девушка, то ты виноват в том, что пропускал многочисленные звоночки и дотянул до момента, когда оказался разменян.

– Так я и не был разменян, – сказал он, продолжая стоять на своем.

   Отсутствие способности копнуть вглубь проблемы есть причина всех разочарований. Наверное, поэтому так много мужчин и женщин оказываются обмануты. Во всем есть первоначало, ведущее в результат, который может ранить, а то и вовсе убить все внутри. С другой стороны, если бы таких, как Кира, было меньше, а таких, как я, – больше, то девушки на завтрак вместо сахара в кофе добавляли бы антидепрессанты, а психологи были бы востребованы как никогда.

   В оставшееся до выхода время мы обсуждали вопросы, связанные с манипулированием и с тем, как именно выходить из некоторых ситуаций. Иной раз мне приходилось снова возвращаться к рассказанному; я понимал, что разом усвоить информацию сможет далеко не каждый. Но все же на этот раз мы покинули квартиру гораздо быстрее, потому как Кира был весь вечер одет в купленную одежду. Сегодня у него был исключительно черный цвет наряда, который состоял из пиджака, водолазки и джинсов. Сегодняшним своим видом Кира вряд ли будет вызывать улыбку у собеседниц, и успех этой ночи целиком и полностью будет зависеть от того, насколько верно он воспринял информацию. Но, глядя в его что-то порой понимающие глаза, я осознавал, что мы двигались достаточно быстро. Еще одна-две недели, и Кира со своим чемоданом отправится обратно в Краснодар строить свои новые отношения.