Белка воодушевленно сбегала к кромке леса, устроила геноцид небольшим деревцам, порубила более толстые ветки. Отлично. Даже сук в три руки толщиной клинок рассек так легко, словно в масло вошел. Годный клинок будет. Белка не привыкла фехтовать искривленным оружием. Но видела, как ловко орудовал мастер-аптекарь по выживанию своими серпами. И она научится. К тому же она уже видела его полезные свойства. Например, удобно было проникать за щит и резать противника за счет искривления лезвия. Дело за малым: выветрить запах да доработать эфес. Белка подошла к берегу, тщательно промыла лезвие, оттерла песком и водорослями. Запах, кажется, немного выветрился. Завернула клинок в водоросли, обернула тряпкой и сунула во вторые пустующие заплечные ножны. Раньше с двух рук она предпочитала клинками не работать, но от вторых ножен не отказалась. Авось пригодятся. Как в воду смотрела. Пригодились.

Пока Белка общалась с Писаркой и возилась с лезвием, бойцы завершили работу с плотами. Установили мачты, повесили паруса из сшитых плащей. Сзади плотов зачем-то присобачили по веслу. Странно. Девушка думала, что весла нужны для того, чтобы ими грести. К слову, немаленькими получились плавательные средства. Из двенадцати бревен каждый. Бревна были подогнаны очень плотно. Водники-плотники постарались на славу. Соединения густо промазаны смолой. Сверху были закреплены пять поперечных бревен, с выдолбленными нишами под ряды продольных бревен днища. Тоже идеально подогнано все было. Под днищем установили по три толстенных бревна. Где-то полметра в диаметре. Для плавучести, догадалась Белка. Вот вам и флот. Ну так, флотик скорее уж. Но все же лучше, чем ничего. Отличная работа! Поинтересовалась, для чего весла сзади. Какой-то из водников начало что-то нудно объяснять, сдабривая свое словоблудие кучей незнакомых слов. Что-то там про фарватер вроде. Вездесущая Писарка пришла на помощь и пояснила, что это не весло, а руль, который нужен для того, чтобы держать верное направление. Ага, теперь ясно, без всяких там фарватеров. Выучила вот новое слово.

Хмурая справилась, боеспособна ли Белка. Та утвердительно кивнула, и Хмурая приступила к постановке задач отряду. Белку назначила командовать вторым плотом. Основная задача держаться на удалении метрах в двадцати, при необходимости помочь, в худшем случае выполнить основную задачу, не отвлекаясь на проигрышный бой, если таковой будет иметь место на воде. Жестко. Бросить своих ради миссии. Но приказ есть приказ. Задача поставлена четко и ясно. Будем выполнять. Хмурая разбила отряд на два отделения. С ней Риса как сержант. С Белкой Коновалка, Писарка и еще два бойца. Кого-то их этих бойцов присмотрела Хмурая в командиры отделений. А коль скоро Рису взяла себе, то выбор помощницы предоставила Белке. У Коновалки и Писарки есть отдельные задачи, которые могут отнимать время. В принципе, при разделении отряда на два отделения командовать могли командир и заместитель. Но могли быть ситуации, когда оба старших офицера были в одном из отделений. Отряд также мог разделиться и на большее количество групп. Да и командиры могли банально выйти из строя, погибнуть. Поэтому было принято иметь в отряде двух младших командиров отделений, в ранге сержантов. В общем, Коновалка точно нет, не подойдет. Если в бою будут потери, она может быть занята раненым, не до командования. Или же раненый помрет, пока Коновалка будет занята командованием. Скорее уж Писарка. Вот к ней и планировала присмотреться Белка. Но и о двух других девушках не стоит забывать. Может, кто из них больше подойдет на роль командира отделения. Задачка, блин.

Предаваясь этим начальственным размышлениям, Белка помогала бойцам ее отделения спускать плот на воду. Сперва хотели просто перетащить плоты, но дерево было тяжелым, плоты неподъемными. Пришлось нарубить стволов потоньше, подложить под плоты и по ним скатывать плоты на воду. Таким макаром смогли сдвинуть плоты с места и пыхтя спихнуть их в воду. Пришлось протащить по дну метров пять, пока плоты не вышли на достаточную для плавания глубину. Доспехи намокли, но Светило сегодня жарило прилично, даром, что осень, так что быстро обсохли. Бойцы разместились на плотах, заняв круговую оборону, так, на всякий случай. Видимость была шикарной, врага пропустить не смогли бы. Подождали, пока плот Хмурой немного отойдет и пошли за ним. Ветра не было совсем. Штиль. По два бойца назначили на весла. Погребли. Водники разделились на две группы и сопровождали плоты. Кмор же решил покататься и разместился на плоту Хмурой. Белка побаловалась рулем – управляемость была шикарной. Она быстро освоила технику руления и правила плот в кильватере Хмурой. По примеру командирского плота приказала запас рыбы развесить на мачте, пусть доходит под Светилом. Белка же любовалась видами. Никогда раньше она не была на открытой воде. Все пейзажи были совершенно новыми, ни с чем не сравнить. Вправо и влево простиралась водная гладь. Сзади зеленой волной красовался лес. Впереди едва угадывались силуэты гор. Хотя скорее это игра облаков на линии горизонта. Слишком далеко для зрения были горы.

Вот только раздражало кряхтение бойцов на веслах. Отвлекали от созерцания красот девственной природы. «Черт, ну что там такое-то?», – выругалась про себя Белка. Подошла к одной из бойцов, поинтересовалась. Та пояснила, что грести очень неудобно. Нужно тратить много сил на то, чтобы удерживать равновесие, стоя на плоту. К тому же весло тяжелое. Белка бесцеремонно отобрала у бойца весло и попробовала грести. Да уж, действительно сложно, устала за минуту. А эти бедняги полчаса уже гребли, стойкие какие оказались. Нет, так дело не пойдет. Белка стала размышлять. Вроде как чего-то не хватает. Вот если бы во что-то спиной упереться? Нет, не вариант, не во что упираться. А если весло упереть? Белка в приказном порядке реквизировала у одной из бойцов длинный меч с щитком на эфесе. Отметила, что тоже нужно на свой трофей какой-то щиток забабахать. Все же безопаснее. Потом. Щиток от рукояти отстоял сантиметров на семь, образуя полукруглое отверстие. Белка перехватила меч двумя руками и со всей дури воткнула его в плот у правого края. Попробовала, крепко ли воткнула. Так себе, не выдержит. Поискала что-то наподобие кувалды. Ничего не было. Да и откуда что-то тяжелое? Она же сама пересматривала амуницию и экипировку, выбирала, подбирала, экономя лишние граммы. Сама приказала оставить две тяжелые секиры. Вот они бы сейчас очень пригодились. Так, что же можно использовать еще? Девушка глянула на мачту. У самого конца была прикреплена достаточно увесистая по виду дубина. Вот то, что нужно! Уточнила у Писарки, для чего эта палка нужна? Та упрекнула Белку в сухопутной безграмотности. И заявила, что это вовсе не палка, а рея, суть которой служить наблюдательным постом. Вот оно как! Ишь, прям морской волк выискалась тут. Но шутку проглотила и даже поулыбалась.

К черту рею для наблюдательного поста! Уж как-нибудь боец там удержится, даром что ли вклеивали когти болотных ящериц в ботинки? Так и сказала! Да и рею эту дурацкую можно при желании присобачить обратно. Сказала и ловко забралась на мачту, перерезала кожаные веревки, коими крепилась рея. Выдолбленные пазы реи и мачты, как оказалось, были промазаны смолой, которая уже схватилась. Чтобы отодрать рею, пришлось на нее взобраться и попрыгать. Писарка недовольно проворчала, что-то вроде «ломать – не строить» и посетовала, что в командиры их отделению достался варвар. Хотела было Белка припугнуть ту нарядом, да не стала. Понимала она бойцов: пока она валялась полугнилой, они вкалывали, ваяли плоты, тащили бревна, долбили пазы, подгоняли бревна. Сооружали плавательные конструкции и сделали на совесть. Ничего-ничего, если все получится, будут рады. А если не получится, ну… А и плевать! Деяния командира не обсуждаются, за некоторыми исключениями. Так, дисциплину нужно держать. Как только Писарка что-то еще начала говорить о наличии веревок, Белка рявкнула: «– Цыц!». Та аж насупилась. Ничего, пообижается да перестанет. Дисциплина важнее!

После очередного, вроде пятого прыжка рея грохнулась на палубу. Белка чуть было не грохнулась следом, но удержалась, спустилась-таки с мачты своим ходом. Взяла рею, которая превратилась в руках девушку в кувалду. Тяжелая. Сперва легким ударом сверху по торчащему в палубе мечу опустила рею на навершие меча. Нет, так не пойдет. Толку ноль. Пришлось ударить сильнее. Потом еще сильнее. Вроде меч поддался, ушел чуть в палубу. Потребовалось еще несколько ударов для того, чтобы меч крепко засел в бревне. Все это время на палубе стояла прямо звенящая тишина. Бойцы старались не встречаться с Белкой взглядами. Так, стало быть, дисциплина восстановлена, но ее действия не одобряют, не понимают их. Со второго плота за ней тоже наблюдали. Их водный караван остановился. Если не выгорит, вероятнее всего в конечную точку отряд прибудет с нарушением графика по вине Белки. Как бы не подумали, что она от гнилых ран крышей протекла, да не скрутили как умалишенную. Больной на голову командир – смерть отряда. Пока до бунта не дошло, нужно быстрее все сделать. Осмотрела оружие бойцов. Второй меч с круговым щитком на эфесе нашелся. Девушка поняла Белку без слов, предугадала ее просьбу и, грустно вздохнув, отдала Белке свой меч. Нет, бунта не будет. Все же имела она авторитет неглупой и находчивой интендантши, и этот авторитет сейчас ее выручал.

К слову, о глупости. Нечего второй меч по чем зря поганить. Испытать то можно и с одного борта плота. Белка ставила весло в полукольцо щитка эфеса меча. Опустила весло в воду и попробовала грести. Отлично! Все получилось! Белка облегченно выдохнула. Грести стало гораздо легче, не прилагая излишних усилий, не ловя равновесие. Вот теперь и второй меч можно испоганить. На плоту больше не было той звенящей тишины: бойцы расслабились, поняв действия Белки. Писарка даже вызвалась помочь со вторым мечом. Вдвоем справились быстрее. На двух веслах, закрепленных на мечах, скорость передвижения плода увеличилась вдвое. Они с легкостью опередили головной плот, обошли его по кругу, демонстрируя возросшие скорость и маневренность. Хмурая похвалила Белку. Риса быстро проделала ту же работу на головном плоту. Закончила быстро. Поплыли.

Дальнейшее плавание прошло без приключений. Единственное развлечение: регулярная смена бойцов на веслах. Вот и все разнообразие. Видели каких-то водоплавающих, которые какое-то время сопровождали плоты. Из воды были видны лишь плавники. Большие плавники. Но на командирском плоту сопровождающий водник переполох не поднимал, а просто рассказывал что-то, указывая на плавники. Белка тоже расслабилась. Прибыли на место уже ближе к вечеру. Как-то неожиданно из воды возник остров. Казалось бы, впереди виднелась лишь водная гладь да медленно приближающиеся очертания гор. А потом резко перед взором возник этот остров, словно он прятался. Опять что ли какая чертовщина? Или же магия? Но от плавания Белка так устала, что рассуждать желания не было. Очень долго они плыли на веслах, каждый из бойцов успел по нескольку раз погрести. Но главное, что конечная точка была где-то на этом небольшом острове. На берегу стояли редкие деревья, которые быстро пошли в расход. Без них бы плоты на сушу не затянули. Тут с водниками пришлось попрощаться. Те указали направление на центр острова, сообщив, что сами на остров не пойдут. У круга их встретит команда обслуживания, которая предупреждена об их визите. Попрощались. Кмор добавил лишь, что после выполнения основного задания им нужно будет сплавать на другой остров, для инспекции. Белка не поняла, какая еще инспекция? Но раз Хмурая лишних вопросов не задавала, значит, была в курсе. Ну и ладно. Потом все узнаем.

Отряд собрал вещи и выступил. Идти по словам Писарки осталось километров пять-шесть. Хмурая приказала двум бойцам выступить вперед, на разведку, идти в пятистах метрах скрытно, в боестолкновение не вступать, доложить, если кого срисуют. Белка удивилась, что это Хмурая так перестраховывается, о чем и поинтересовалась у командира. Хмурая лишь сказала, что ей тут не нравится. А чутье у нее будь здоров.

Остров своей природой отличался от большой земли. Тут росла длинная трава, чуть ли не по пояс. Было огромное количество валунов от небольших до метров пяти наверно в высоту. Да и ландшафт был предгорный что ли. Сплошные подъемы и спуски, причем далеко не все пологие. Метрах в трехстах начинался редкий лес. И лес другой. Светлый, лиственный, с твердой землей. Подлесок тоже не отличался густотой. Идти было бы легко, если бы не рельеф местности. Шли достаточно медленно. Широким двойным клином с оголенным оружием. Первая линия с мечами, вторая, как водится, с луками. Прошли пару километров и устали. Но раз разведка еще не вернулась, на привал не остановишься. Пришлось двигаться до точки сбора, куда добрались уже затемно. Запыхались сурово. Хотелось поесть горячего. Вон сколько птиц тут, бери лук и стреляй. Но Хмурая огонь разводить запретила. Если она права, и кто-то тут есть, то, действительно, незачем предупреждать этого кого-то дымом. Ну что ж, пришлось жевать свежезавяленную рыбу и галеты. Рыба, к слову, удалась. Хорошая такая рыбка получилась. Еще бы элю к ней, сказал бы отец. А как по Белке, то рыба только портила вкус эля.

Глава 6. Враги и друзья.

Тут Белка услышала какой-то шум. Тихий, но все же шум. Встрепенулась, выхватила лук и направила его в сторону шума. Бойцы ощетинились луками по примеру Белки. Из леса послышался условный птичий свист. Фух… Свои. Разведка возвращается. Но почему так громко идут? Из леса показались две фигуры. Несут третью здоровенную тушу. По волочению конечностей было ясно, что тащат или труп, или тело без сознания. Видно, что разведчицам было тяжело тащить эту исполинскую тушу. Поэтому, видимо, задержались. Кого, интересно приволокли? Белка жестами отправила двух бойцов на помощь разведчицам. И мысленно поблагодарила Хмурую за ее звериное чутье. Пошли бы они без разведки, могли бы нарваться на этих вот. А на кого, собственно?

В четыре руки доволокли бойцы громилу до месторасположения отряда. Привязали его к дереву. Учитывая его внушительную мускулатуру, руки и ноги дополнительно стянули нитью из паутины желтого болотного плотоядного паука. Сам паук был хоть и ярко зеленого цвета, но ядовитым не был. Зато было у него другое оружие. Паутину он плел из очень тонкой, прочной и острой как бритва паутины. Не заметишь такую, напорешься, и пошинкует тебя на тысячи кусочков. Вот и зачем такому яд? Добыча сама уже разделанной падает на стол. Аптекари придумали эту паутину срезать, скручивать в более толстые и длинные нити. Работа очень опасная и кропотливая. К тому же нужно найти совсем свежую паутину, когда она еще очень клейкая и позволяла себя сплетать в достаточно длинные веревки. Даже в таком сплетенном виде паутина была очень тонкой, очень крепкой и практически незаметной. Использовали ее в основном в охоте для устройства ловушек. Но в спецотрядах нашли еще один способ ее применения – связывать буйных пленников. Начнет пленник вырываться, сам себя до костей и располосует. Конечно, гуманностью тут и не пахнет. Но на войне как на войне. Да и вообще, как быть спецотрядам без спецсредств? К тому же этот исполин обычные кожаные веревки, вероятнее всего, с легкостью разорвал бы. А так сам будет как миленький стоять и не дергаться, если он не враг своему здоровью.

Белка подошла ближе к дереву, чтобы рассмотреть пленника. Высокий, метра два с хвостиком. Огромный. Плечами даже шире того толстенного дерева, к которому его привязали. Огромные мускулистые плечи, руки и ноги. Но еще он был толстым. Вон какой внушительный живот у него. Явно любитель эля с закусью. И страшный. Кожа у великана была синего и голубого цветов. Лысый, точнее бритый на лысо. Единственная растительность на лице – брови, но зато какие! Очень пышные. В отличие от дугообразных бровей людей брови исполина росли по диагонали от переносицы и до линии волос на висках. Кожа грубая. Изо рта… Нет, это не рот. Из пасти торчат четыре клыка. Морда огромная и страшная. Такой вполне мог руку бойцу перекусить. Уши были смешными: большие, длинные и заостренные как у рыси. Нет, если так присмотреться, не такая уж и страшная рожа. Скорее уж размер и под стать размеру крупные черты лица устрашали. Судя по одежде, не воин. Одет лишь в кожаные шорты, очень потрепанные. Обут в простые и очень стоптанные сапоги. Это существо, конечно, и голыми руками и клыками кого хочешь разорвет. И все же, не воин, сделала вывод Белка. Сказала бы она, что это орк. Но орки же вроде как зеленые, а этот какой-то весь сине-голубой. И зачем его бойцы притащили? Эти вопросы она и задала вслух.

Хмурая высказалась, что она не специалист в орках, быть может, они вообще всех цветов радуги бывают. Но судя по комплекции и страшной клыкастой роже явно орк. Для тролля он точно хлипковат. И потребовала доклад от разведчиц. Те переводили дух. Девчонки хоть и сильные, тренированные, но такую тушу переть – адская работенка. Принялись докладывать. Сообщили следующее. Километра за два до цели обнаружили следы продвижения большого количества вероятного противника. Логично, друзей тут нет. Сперва, конечно, они подумали, что там прошло стадо каких-то крупных животных. Но следы от обуви, глубоко отпечатанные на чистых участках земли, говорили в пользу разумных существ. Продвигались через лес эти существа как-то не аккуратно. Очень много обломанных веток валялась на протоптанной ими тропе. Мачете они не работали, но и скрыть следы своего пребывания не старались.

Разведчики облачились в маскировочные сетки, имитирующие зеленую растительность, и уже практически ползком и очень тихо, а следовательно, медленно, начали пробираться в сторону конечной точки. Чем ближе подползали, тем больше встречалось следов чьего-то неаккуратного пребывания. В трехстах метрах заметили ловушку. Простую. Небрежно присыпанная палой листвой веревка, которая шла к закрепленному в деревьях бревну с торчащими острыми кольями. Бревно, к слову, здоровенное. По мнению разведчиц ловушка хоть и убойная, но сделана как на отвали, для галочки. Опытному следопыту она видна невооруженным взглядом. Разведчики предположили, что скорее уж какие-то охотники разместили ловушку на какого-то крупного зверя.

Дальше больше. Решили не приближаться к точке, а обойти по кругу. Выявили еще четыре такие же ловушки. Учитывая, что ловушки стоят на одинаковом расстоянии друг от друга и размещены не на тропах животных, разведчики сделали вывод, что даже если это и охотники, то охотятся они явно на водников. Возможно, работа мутов. Продвинувшись метров на двадцать к конечной точке, обнаружили другой вид ловушки: прикрытая валежником яма, дно которой утыкано кольями. Опять пошли по окружности и выявили еще несколько аналогичных ямы. Стало ясно, что конечная точка окружена такими вот кругами ловушек. Еще аккуратнее стали пробираться ближе к точке. Ловушек больше не было, но срисовали сигналки: колокольчики на растяжках окружали конечную точку. Вот сигналки замаскированы были получше, если бы разведчики не были готовы к чему-то подобному, могли и задеть.

Продвинулись еще на десять метров и заметили вражеский дозор. Два здоровенных амбала, высоких и мощных, вооруженных до зубов. Оружие все тяжелое, большущие секиры да дальнобойные луки. В металлических черных латах. На латах какой-то узор намалеван красной краской. Самодельный. Неаккуратный. Головы амбалов не были защищены шлемами. Рожи у них уродливые, клыкастые, ноздри усеяны серебристого цвета кольцами, с черной кожей и перемазанные красной краской. Дозор этот вел себя тихо, практически не шевелился, явно ждал кого-то. Перед ними частоколом торчали в земле стрелы, луки держали в руках заряженными. Кого бы они не ждали, в плен явно брать не собирались. Изрешетили бы стрелами. Такое вот сложилось впечатление у бойцов.

Разведчики чуть отползли назад и опять стали продвигаться по кругу. Срисовали еще три таких секрета. Все пометили на карте и отступили. Проползли буквально метров тридцать и услышали шаги. Кто-то, не скрываясь громко топал через лес, издавал странные звуки, отдаленно напоминающие мелодию. Увидели этого вот синего красавца. Никакого оружия, никакой брони, лишь коромысло с двумя ведрами. Если бы не цвет кожи, был бы он братом-близнецом тех черных воинов. Ну и лысая голова тоже выделяла его. Черные исполины были волосатыми, по большей части волосы были сплетены в косы. Решили взять языка. Чтобы все прошло без шума и пыли, запустили тупую стрелу в затылок. Голубой амбал рухнул как подкошенный. Судя по звуку, с которым стрела ударила его по голове, мозгов там явно немного. Спеленали и сперва тихо и ползком тащили метров триста, потом совсем умаялись, но стало проще, так как уже поднялись на ноги. В общим, вот язык, пытайте гада.

Белка ухмыльнулась. Может орки и вправду могли быть многоцветными? Черные, зеленые, один голубой. Каких еще цветов могут быть? Дичь какая! Белка подумала, да поставила сзади дерева четырех бойцов, чтобы держали каждый конечность голубого орка. Решила так его и называть – Голубой. А то придет в себя и по незнанию начнет дергаться, вырываться, да и отчекрыжит себе паутиной тяпки да лапки. Только бойцы натянули веревки, привязанные к рукам и ногам Голубого, как он зашевелился, потряс головой. Потянул было к себе правую руку, явно потрогать огромную шишку на затылке, оставленную обломанной стрелой, да удержала боец веревкой руку. Зарычал Голубой, зарычал громко. Хмурая тут же в кадык уперла ему свой клинок и приказала молчать. Голубой с тупым выражением лица уставился на клинок. Потом что-то проговорил, или скорее прорычал, хотя уже гораздо тише. Странный язык, вроде как древний, но очень исковерканный. И очень ярко выраженный акцент. Не все слова понятны, хотя общий смысл его речей был вполне доходчив.

Орк деликатностью не отличался. Заявил, что если его прямо сейчас отвяжут, то сию зубочистку он засунет в зад лишь одной Хмурой. А ежели распутается сам, то этой зубочисткой всех перепортит. Борзый какой орк-то попался. Хотя это был единственный орк, которого когда-либо видела Белка. Может у них весь род такой? Хмурая ткнула орка клинком в кадык – тот аж зубами заскрежетал. Командир демонстративно сплюнула орку под ноги и сообщила, что, если он попробует освободиться, единственное, чего он добьется – отрежет себе конечности. Она махнула бойцам, чтобы отпустили веревки, и отошла поближе к отряду. Мало ли что?

Орк почувствовал, что натяжение веревок пропало, скривился в злобной ухмылке, пытаясь осторожно подергать руками. Понял, что Хмурая его не обманывала, состроил жуткую гримасу и пообещал, что если не он сам, так его великий прайд найдет гадких девок и перепортит их перед жуткой и мучительной смертью. Все бы-то ему портить, ишь, заладил. Белка выхватила свой клинок, крутанула восьмёркой перед рожей Голубого и деловито поинтересовалась, не откромсать ли орку портилку, так, впрок, чтобы желание всех портить напрочь отпало. Тот аж хрюкнул как тот дикий хрюндель, но как-то немного съежился весь что ли? Сама его поза стала менее вызывающей. Ничего не сказал, но угрозу Белки воспринял серьезно.

Хмурая продолжила допрос орка. Сразу заявила, что орку будет очень больно. Он должен отвечать на ее вопросы как перед своими святыми. За каждое молчание или ложь его будут кромсать, отрезать кусочки, жечь, и вообще всячески изуверски пытать. Видно, что исполин задумался. Потом рыкнул, что никогда он, представитель древнего рода камнеломов, не будет держать ответ перед девкой, к тому же такой мелкой и тощей, что даже тролль ею не наестся. Не поверил, стало быть, Хмурой, а зря. Изуверски все же, предполагала Белка, Хмурая его пытать не будет, но и слов на ветер командир не бросала, надо будет, и отрежет чего, и подожжет. Уж теорию то допроса их отряд проходил. Кое-что не сильно травмоопасное даже пробовали друг на друге на занятиях. Наорались тогда вволю. Так что на войне как на войне.

Правда, вроде как войны с орками еще объявлено не было, но это детали. Ну как в воду глядела. Хмурая со всей дури рубанула орка клинком по лицу. Благо, ударила плашмя. Но звук от удара был жуткий. Орк зарычал, глаза налились кровью, опять рванулся, порезал конечности и издал уже какой-то скорее жалобный звук. Хмурая сообщила орку, что шутить она не намерена, выслушивать его бред о камнеломах, девках, троллях и борщах не собирается. Она то да, девка, но, если надо, вырвет ему глаза не хуже любого мужика. И тут же, чтобы орк не думал, что она шутит, резким взмахом руки полоснула клинком по глазу орка. Удар был выверен, не даром Хмурая считалось отличной фехтовальщицей. Хмурая лишь рассекла орку бровь и щеку чуть пониже глаза. Явно, острие клинка прошло в каких-то долях миллиметра от глазного яблока. Белка бы, наверное, не решилась на такой удар в потемках.

Орк опять хрюкнул, выдал какую-то тираду, понять дословно которую Белка не смогла. Сказал, что все девки тут точно ведьмы. Жечь бы их огнем. Но, пожалуй, он готов отвечать на их глупые вопросы. Хмурая накал решила не снижать и пообещала, что следующим, что она сделает в ответ на угрозы или ложь, так это вырвет его верхние клыки. Мол, она давно мечтала об ожерелье из клыков орка. Тот совсем поник и устало бросил, пущай уже его спрашивают, что знает, то расскажет. А вопрос был, собственно, простой. Откуда этот орк тут взялся и что он тут делает? Много ли еще тут таких? И почему он голубой, а остальные черные? Это уже Белка про цвет спросила, не удержалась. Хмурая подмигнула Белке.

Орк же рассказывать не торопился. Спросил, в каком он статусе сейчас и что с ним будет в конце допроса. Статус. А это вопрос не простой. Войны-то объявлено не было. По сути, они похитили свободного человека, ну то есть орка, и начали его пытать. На территории Долины это преступление. Может и у орков также? Вот так задачку задал орк. Может не такая и пустая башка у Голубого, как представили его разведчицы. По Уставу Клиса, да и по всем уложениям, статутам, хартиям и прочим талмудам городов и поселений Долины свободный человек не может быть задержан и подвергнуть членовредительству, если не доказано его преступление или нет совершенно объективных свидетельств, что он совершил преступление. Либо был в статусе несвободного и уклонялся от свои обязательств. Несвободный – это, конечно же, не раб. Такого варварства давно не было в Долине. Но в такой статус можно было попасть за долги или неотработанные повинности. В таком случае свобода передвижения ограничивалась. Если несвободный покидал место, где отбывал удвоенную повинность или отрабатывал долг, его могли объявить в розыск. Вот тогда уже можно задерживать и вредить его членам. Такая же ситуация с беглыми преступниками или вражескими солдатами во время войны. Формально же войны не было, объективных свидетельств несвободности тоже не было, преступления орка не доказаны. По всем известным законам его надлежало немедленно отпустить, извиниться, да еще и компенсацию выплатить за поврежденные члены. Экая же незадача.

В сложной ситуации сейчас находилась Хмурая. Конечно, на все это крючкотворство можно было наплевать, дай такой приказ командир. И отряд поддержит, на то он и отряд. И станут все они соучастниками, нарушив Устав. А тут уже и до прямого наемничества недалеко. Или даже в бандиты тогда податься можно. Что же предпримет Хмурая? А та, хитрая бестия, съехала, вопросительно взглянув на Белку. Вот тебе, заместитель, задачка, решай, а я типа не при делах. Но и мы не лыком шиты. Кто тут у нас самый образованный в светских делах да крючкотворстве? Писарка, вот пусть она и вертится. Нечего было на плоту умничать. И Белка также вопросительно взглянула на Писарку. Та аж изменилась в лице, поняв, что ее сделали крайней.

Однако на то она и умная, чтобы быстро придумать что-то. Заявила, что их отряд патрулирует подконтрольную территорию Клиса. Эка загнула. Хотя, учитывая, что территория никому в Долине не принадлежала, если не брать в расчет водников, то почему бы Клису не заявить на нее свои права? Орки же разместили на подконтрольной территории устройства, направленные на тайное членовредительство представителей закона, а именно установили жуткие ловушки. Более того, они устроили скрытые засады. Все это вкупе с фактом незаконного нахождения на подконтрольной территории незарегистрированного отряда является прямым актом агрессии. Что является ничем иным как объявлением войны свободным отрядам Клиса. А стало быть он, мерзкий орк, является агрессором и военнопленным. А по законам военного времени дальнейшей его судьбой и жизнью распоряжается командир их великого патрульного отряда. Потом выдержала паузу и добавила, что по какому-то там параграфу какой-то там статьи Устава, пытки в полевых условиях в целях получения жизненно важной информации разрешены, и только командир определяет рамки дозволенного в пытках в меру своих представлений о гуманности. Ну молодец, девчонка, выкрутилась. И, скорее всего, даже и не приврала, уж больно складно вещала. Белка озорно улыбнулась, подмигнула Хмурой, и сообщила орку, что их великий командир в принципе гуманностью не отличается, ей что в туалет сходить, что с орка шкуру снять – рутина.

Голубой совсем поник своей лысой башкой. Сплюнул и начал свой рассказ. Говорил он много и отвлекался на всякую несущественную ерунду. Но вот суть. Был он из рода каменоломов, звали его Угрухкх или как-то так. Язык сломаешь, но что с этих орков взять. Испокон веков его род жил в поселении в горах и вырабатывал разные горные камни. Горы на его родине голубого цвета, вот и орки как-то получили себе цвет гор. Если надо, то и металл добывали. Иногда удавалось добыть драгоценные камни. В основном же добывали камни, как строительные, так и декоративные. Последние, к слову, пользовались спросом только у великих Вождей прайдов. Те не часто меняли дизайн своих домов. А вот обычный строительный камень нужен был часто. Каменоломы в политику не лезли, воинскому делу не обучались, скромно работали у себя в горах. Бывало, что, если горный прайд собирался на войну, приходилось отдавать воинскую дань молодыми каменоломами. Но и на войне они были все больше в инженерных отрядах.

В жизни Угрухкха все было хорошо. Собирался даже размножаться, и самку подыскал, осталось назначить день состязаний. Если победит ее, возьмет в матери своих будущих детей. Посмотрев на изменившиеся лица бойцов, добавил, что такова древняя орчья традиция. Самки у них свирепые, могут медведя заломать голыми руками. Ну и для справедливости самкам разрешается выйти на состязание с претендентом с оружием в руках. Самцы же выходили без оружия. И если самка была не согласна категорически, она могла убить орка. Или самец, увидев оружие, мог остановить состязание, отказавшись от своих притязаний на эту самку. Все честно. И Белка с ним мысленно согласилась. В долине бы такие правила: понравился муж – проигрывай; а если не по сердцу, то можно и прирезать.