Читать книгу: «Когда плохие вещи случаются с добрыми людьми», страница 2

Хелен, размышляющая о жизни в физической боли и душевных муках, обнаруживает, что болезнь лишила ее детской веры в Бога и доброту мира. Она требует от семьи, друзей, священника объяснить, почему такая ужасная вещь должна произойти с ней или с кем бы то ни было. Если Бог действительно существует, говорит Хелен, она ненавидит Его и ненавидит тот "великий замысел", по которому Он причинил ей такое страдание.

Теперь давайте рассмотрим другой вопрос: Может ли страдание быть воспитательным? Может ли оно излечить нас от наших недостатков и сделать нас лучшими людьми? Иногда религиозные люди, которые хотели бы верить, что у Бога есть веские причины заставлять нас страдать, пытаются представить, какими могут быть эти причины. По словам одного из великих ортодоксальных еврейских учителей нашего времени, рабби Йосефа Б. Соловейчика, "страдания приходят, чтобы облагородить человека, очистить его мысли от гордыни и поверхностности, расширить его горизонты". В общем, цель страдания – исправить то, что неисправно в личности человека".

Как родителям иногда приходится наказывать ребенка, которого они любят, ради его блага, так и Богу приходится наказывать нас. Родитель, который оттаскивает своего ребенка с оживленной проезжей части или отказывается дать ему шоколадку перед ужином, не поступает жестоко, не наказывает и не поступает несправедливо. Он или она просто проявляет заботу и ответственность. Иногда родителям даже приходится наказывать ребенка шлепками или лишениями, чтобы донести до него урок. Ребенок может чувствовать, что его произвольно лишают того, что есть у всех остальных детей, и недоумевать, почему якобы любящий родитель так с ним обращается, но это потому, что он еще ребенок. Когда он вырастет, то поймет всю мудрость и необходимость этого.

Нам говорят, что Бог относится к нам так, как мудрый и заботливый родитель относится к наивному ребенку: не дает нам навредить себе, удерживает от того, что мы, возможно, думаем, что хотим, наказывает нас время от времени, чтобы мы поняли, что сделали что-то серьезно неправильное, и терпеливо переносит наши истерики по поводу Его "несправедливости" в уверенности, что однажды мы повзрослеем и поймем, что все это было для нашего же блага. "Ибо кого любит Господь, того наказывает, как отец наказывает сына, которого любит". (Притчи 3:12)

Недавно в газетах была опубликована история женщины, которая шесть лет путешествовала по миру, скупая антиквариат, и готовилась открыть свое дело. За неделю до того, как она собралась открыться, случайная молния вызвала электрический пожар в квартале магазинов, и несколько магазинов, включая ее, сгорели. Бесценные и невосполнимые товары были застрахованы лишь на часть их стоимости. Да и какая страховая выплата могла компенсировать женщине средних лет шесть лет жизни, потраченных на поиски и собирательство? Бедная женщина была в смятении. "Почему это должно было случиться? Почему это случилось со мной?" Один из друзей, пытаясь утешить ее, сказал: "Может быть, Бог пытается преподать тебе урок. Может быть, Он пытается сказать тебе, что не хочет, чтобы ты была богатой. Он не хочет, чтобы ты была успешной бизнес-леди, целыми днями корпела над отчетами о прибылях и убытках и ежегодно ездила на Дальний Восток покупать вещи. Он хочет, чтобы вы направили свою энергию на что-то другое, и это был Его способ донести до вас Свое послание".

Один современный учитель использовал такой образ: если бы человек, ничего не знающий о медицине, зашел в операционную больницы и увидел, как врачи и медсестры проводят операцию, он мог бы предположить, что это банда преступников, пытающих свою несчастную жертву. Он увидел бы, как они связывают пациента, натягивают конус на его нос и рот, чтобы он не мог дышать, и втыкают в него ножи и иглы. Только тот, кто разбирается в хирургии, мог бы понять, что они делают все это, чтобы помочь пациенту, а не мучить его. Так и Бог, как предполагается, делает с нами болезненные вещи, чтобы помочь нам.

Рассмотрим случай Рона, молодого фармацевта, который управлял аптекой вместе с пожилым партнером. Когда Рон начал работать в этом бизнесе, его старший коллега рассказал ему, что в последнее время магазин стал объектом серии ограблений молодыми наркоманами, которые искали наркотики и наличные. Однажды, когда Рон уже был готов закрыться, подросток-наркоман наставил на него малокалиберный пистолет и потребовал наркотики и деньги. Рон был готов потерять дневную выручку, чем пытаться стать героем. Он пошел открывать кассу, и руки его дрожали. Когда он повернулся, то споткнулся и потянулся к прилавку, чтобы удержаться. Грабитель подумал, что он собирается достать пистолет, и выстрелил. Пуля прошла через живот Рона и застряла в спинном мозге. Врачи удалили ее, но вред был нанесен. Рон больше никогда не сможет ходить.

Друзья пытались утешить его. Некоторые держали его за руку и сочувствовали ему. Некоторые рассказывали ему об экспериментальных препаратах, которые врачи применяют к параплегикам, или о чудесных спонтанных выздоровлениях, о которых они читали. Другие пытались помочь ему понять, что с ним произошло, и ответить на его вопрос: "Почему именно я?"

"Я должен верить, – сказал один друг, – что все, что происходит в жизни, происходит не зря. Так или иначе, все, что с нами происходит, направлено на наше благо. Посмотри на это с другой стороны. Ты всегда был довольно самоуверенным парнем, пользовался популярностью у девушек, ездил на шикарных машинах, был уверен, что заработаешь много денег. У тебя никогда не было времени на то, чтобы беспокоиться о тех, кто не мог за тобой угнаться. Может быть, это Божий способ преподать вам урок, сделать вас более внимательным, более чутким к другим. Может быть, это Божий способ очистить вас от гордыни и высокомерия, от мыслей о том, что вы добьетесь такого успеха. Это Его способ сделать вас лучшим, более чутким человеком".

Друг хотел утешить, придать смысл этому бессмысленному происшествию. Но если бы вы были на месте Рона, какой была бы ваша реакция? Рон вспоминает, что, если бы он не был прикован к больничной койке, он бы ударил того человека. Какое право имел нормальный, здоровый человек – человек, которому скоро предстояло ехать домой, подниматься по лестнице, с нетерпением ждать, когда он сможет играть в теннис, – говорить ему, что то, что с ним произошло, хорошо и отвечает его интересам?

Проблема с подобными рассуждениями заключается в том, что они на самом деле не направлены на помощь страдальцу или объяснение его страданий. Она направлена прежде всего на защиту Бога, на использование слов и идей для превращения плохого в хорошее и боли в привилегию. Такие ответы придумывают люди, которые очень сильно верят в то, что Бог – любящий родитель, контролирующий то, что с нами происходит, и на основании этой веры корректируют и интерпретируют факты, чтобы они соответствовали их предположению. Возможно, это правда, что хирурги втыкают ножи в людей, чтобы помочь им, но не каждый, кто втыкает нож в другого, является хирургом. Может быть, правда, что иногда нам приходится делать болезненные вещи с людьми, которых мы любим, ради их блага, но не все болезненные вещи, которые с нами происходят, приносят пользу.

Мне было бы легче поверить в то, что я переживаю трагедии и страдания, чтобы "исправить" недостатки своей личности, если бы между недостатками и наказанием существовала какая-то четкая связь. Родитель, который наказывает ребенка за то, что он сделал что-то не так, но никогда не говорит ему, за что его наказывают, вряд ли является образцом ответственного родительства. Однако те, кто объясняет страдания как способ Бога научить нас меняться, не могут понять, что именно в нас должно измениться.

Столь же бесполезным было бы объяснение, что несчастный случай с Роном произошел не для того, чтобы сделать его более чувствительным человеком, а для того, чтобы его друзья и семья стали более чувствительными к инвалидам, чем они были бы в противном случае. Возможно, женщины рожают карликовых или умственно отсталых детей в рамках Божьего плана, чтобы углубить и расширить их души, научить их состраданию и другому виду любви.

Мы все читали истории о маленьких детях, которые, оставшись без присмотра всего на мгновение, выпали из окна или упали в бассейн и погибли. Почему Бог допускает, чтобы такое случилось с невинным ребенком? Это не может быть сделано для того, чтобы преподать ребенку урок о том, как исследовать новые места. К тому времени, когда урок закончится, ребенок уже будет мертв. Может, это для того, чтобы научить родителей и нянек быть более осторожными? Это слишком банальный урок, чтобы покупать его ценой жизни ребенка. Может быть, благодаря этому опыту родители станут более чуткими, более сострадательными людьми, более ценящими жизнь и здоровье? Может быть, это подтолкнет их к работе над повышением стандартов безопасности и тем самым спасет сотню будущих жизней? Цена все равно слишком высока, а рассуждения показывают слишком малое уважение к ценности отдельной жизни. Меня оскорбляют те, кто считает, что Бог создает умственно отсталых детей, чтобы окружающие учились состраданию и благодарности. Почему Бог должен до такой степени искажать чужую жизнь, чтобы повысить мою духовную чувствительность?

Если мы не можем удовлетворительно объяснить страдания, говоря, что мы заслуживаем того, что получаем, или рассматривая их как "лекарство" от наших недостатков, можем ли мы принять интерпретацию трагедии как испытание? Многим родителям умирающих детей рекомендуется прочитать двадцать вторую главу Книги Бытия, чтобы помочь им понять и принять свое бремя. В этой главе Бог приказывает Аврааму взять своего сына Исаака, которого он любит, и принести его Богу в человеческую жертву. Глава начинается словами: "И было после всего этого, что Господь испытал Авраама". Бог заставил Авраама пройти через это испытание, чтобы проверить его верность и силу его веры. Когда он выдержал испытание, Бог пообещал щедро вознаградить его за проявленную силу.

Тем, кому трудно представить себе Бога, играющего в такие садистские игры со своим самым верным последователем, сторонники этой точки зрения объясняют, что Бог знает, чем закончится эта история. Он знает, что мы, как Авраам, пройдем испытание, сохранив свою веру (хотя в случае Авраама ребенок не умер). Он подвергает нас испытанию, чтобы мы узнали, насколько мы сильны и верны.

Талмуд, сборник учений раввинов в период с 200 г. до н. э. по 500 г. н. э., объясняет испытание Авраама следующим образом: Если вы пойдете на рынок, то увидите, как гончар бьет палкой по своим глиняным горшкам, чтобы показать, насколько они прочны и тверды. Но мудрый гончар бьет только по самым крепким горшкам, никогда не допуская помарок. Так и Бог посылает такие испытания и скорби только тем людям, о которых Он знает, что они способны справиться с ними, чтобы они и другие могли узнать, насколько велика их духовная сила.

Я была родителем ребенка-инвалида в течение четырнадцати лет, вплоть до его смерти. Меня не утешала мысль о том, что Бог выделил меня, потому что распознал во мне какую-то особую духовную силу и знал, что я смогу справиться с этим лучше. Это не помогло мне почувствовать себя "привилегированным" и понять, почему Бог каждый год посылает детей-инвалидов в жизни ста тысяч ничего не подозревающих семей.

Писательница Гарриет Сарнофф Шифф изложила свою боль и трагедию в прекрасной книге "Потерявший родителя". Она вспоминает, что когда ее маленький сын умер во время операции по исправлению врожденного порока сердца, ее духовник отвел ее в сторону и сказал: "Я знаю, что это болезненное время для вас. Но я знаю, что вы справитесь с этим, потому что Бог никогда не посылает нам больше бремени, чем мы можем вынести. Бог позволил этому случиться с тобой только потому, что знает, что ты достаточно сильна, чтобы справиться с этим". Харриет Шифф помнит свою реакцию на эти слова: "Если бы я была слабее, Робби был бы жив".

Разве Бог "усмиряет ветер в овечьей шкуре"? Неужели Он никогда не требует от нас больше, чем мы можем вынести? Мой опыт, увы, говорит об обратном. Я видел, как люди ломаются под тяжестью невыносимых трагедий. Я видел, как распадались браки после смерти ребенка, потому что родители обвиняли друг друга в отсутствии должного ухода или в том, что они несут в себе дефектный ген, или просто потому, что общие воспоминания были невыносимо болезненными. Я видел, как некоторые люди благодаря страданиям становились благородными и чуткими, но гораздо больше людей становились циничными и озлобленными. Я видел, как люди завидуют окружающим, как они не могут принимать участие в обычной жизни. Я видел, как рак и автомобильные аварии уносили жизнь одного члена семьи и функционально прекращали жизнь пяти других, которые уже никогда не могли стать нормальными, жизнерадостными людьми, какими они были до того, как случилось несчастье. Если Бог испытывает нас, то Он уже должен знать, что многие из нас не выдерживают испытания. Если Он дает нам только то бремя, которое мы можем вынести, то я слишком часто видел, как Он просчитывается.

Когда все остальное не помогает, некоторые люди пытаются объяснить страдания, полагая, что они приходят, чтобы освободить нас от мира боли и привести в лучшее место. Однажды мне позвонили и сообщили, что пятилетний мальчик в нашем районе выбежал на улицу после игры в мяч, попал под машину и погиб. Я не знал этого мальчика, его семья не принадлежала к нашей общине. Но несколько детей из общины знали его и играли с ним. Их матери присутствовали на похоронах, и некоторые из них потом рассказывали мне об этом.

В надгробной речи священник семьи сказал: "Сейчас не время для печали или слез. Это время для ликования, потому что Майкл ушел из этого мира греха и боли с незапятнанной грехом невинной душой. Теперь он в более счастливой стране, где нет ни боли, ни горя; давайте поблагодарим Бога за это".

Я услышал это, и мне стало так жаль родителей Майкла. Мало того что они потеряли ребенка без предупреждения, представитель их религии сказал им, что они должны радоваться тому, что он умер таким молодым и таким невинным, и я не мог поверить, что в тот момент им хотелось радоваться. Им было больно, они чувствовали злость, им казалось, что Бог был несправедлив к ним, и вот представитель Бога говорит им, что они должны быть благодарны Богу за то, что произошло.

Иногда, не желая признавать, что в мире существует несправедливость, мы пытаемся убедить себя в том, что случившееся на самом деле не так уж плохо. Мы только думаем, что это так. Только наш эгоизм заставляет нас плакать из-за того, что пятилетний Майкл сейчас с Богом, а не с нами. Иногда мы в своей хитрости пытаемся убедить себя, что то, что мы называем злом, не реально, не существует на самом деле, а является лишь состоянием недостаточной доброты, подобно тому как "холод" означает "недостаточное тепло", или тьма – это название, которое мы даем отсутствию света. Таким образом, мы можем "доказать", что на самом деле не существует ни темноты, ни холода, но люди действительно спотыкаются и получают травмы из-за темноты, и люди действительно умирают от холода. Их смерть и травмы не менее реальны из-за нашего словесного умничанья.

Иногда, поскольку наши души жаждут справедливости, поскольку мы так отчаянно хотим верить, что Бог будет справедлив к нам, мы возлагаем свои надежды на идею, что жизнь в этом мире – не единственная реальность. Где-то за пределами этой жизни есть другой мир, где "последние станут первыми", и те, чья жизнь оборвалась здесь, на земле, воссоединятся с теми, кого они любили, и проведут с ними вечность.

Ни я, ни кто-либо другой из живущих людей не может знать ничего о реальности этой надежды. Мы знаем, что наши физические тела распадаются после смерти. Я, например, верю, что та часть нас, которая не является физической, та, которую мы называем душой или личностью, не умирает и не может умереть. Но я не в состоянии представить себе, как выглядит душа без тела. Сможем ли мы узнать в развоплощенных душах людей, которых мы знали и любили? Будет ли человек, потерявший отца в юном возрасте и проживший после этого полноценную жизнь, в грядущем мире старше, моложе или того же возраста, что и его отец? Будут ли души слабоумных или невыдержанных людей каким-то образом восстановлены на небесах?

Люди, которые были близки к смерти и выздоровели, рассказывают, что видели яркий свет и их приветствовал любимый человек, ныне покойный. После смерти сына нашей дочери приснилось, что она умерла и ее приветствуют на небесах брат, который уже вырос и стал нормальным, и бабушка (умершая за год до этого). Нет нужды говорить, что мы не можем знать, являются ли эти видения предчувствием реальности или плодом нашего собственного принятия желаемого за действительное.

Вера в грядущий мир, где невиновные получат компенсацию за свои страдания, может помочь людям переносить несправедливость жизни в этом мире, не теряя веры. Но она также может стать оправданием для того, чтобы не переживать и не возмущаться несправедливостью вокруг нас и не использовать свой Богом данный интеллект, чтобы попытаться что-то с этим сделать. Диктат практической мудрости для людей в нашей ситуации может заключаться в том, чтобы не забывать о возможности того, что наша жизнь продолжается в какой-то форме после смерти, возможно, в такой форме, которую наше земное воображение не может себе представить. Но в то же время, поскольку мы не можем знать наверняка, нам следует относиться к этому миру настолько серьезно, насколько это возможно, на случай если он окажется единственным, который у нас когда-либо будет, и искать в нем смысл и справедливость.

Все рассмотренные нами реакции на трагедию имеют по крайней мере одну общую черту. Все они предполагают, что причиной наших страданий является Бог, и пытаются понять, почему Бог хочет, чтобы мы страдали. Это для нашего же блага, или это наказание, которое мы заслужили, или, может быть, Богу все равно, что с нами происходит? Многие ответы были чуткими и образными, но ни один из них не удовлетворил нас полностью. Некоторые побуждали нас обвинять самих себя, чтобы пощадить репутацию Бога. Другие заставляли нас отрицать реальность или подавлять свои истинные чувства. Нам оставалось либо ненавидеть себя за то, что мы заслужили такую участь, либо ненавидеть Бога за то, что он послал ее нам, когда мы ее не заслуживали.

Может быть, есть и другой подход. Может быть, Бог не является причиной наших страданий. Может быть, они происходят по какой-то другой причине, а не по воле Божьей. Псалмопевец пишет: "Возвожу очи мои к холмам; откуда помощь моя? Помощь моя от Господа, Творца неба и земли". (Псалом 121:1-2) Он не говорит: "Моя боль приходит от Господа" или "Моя трагедия приходит от Господа". Он говорит: "Моя помощь приходит от Господа".

Может ли быть так, что Бог не является причиной того, что с нами происходит? Может быть, Он не решает, в каких семьях родится ребенок-инвалид, не выбирает Рона, которого покалечит пуля или Хелен поразит дегенеративная болезнь, а готов помочь им и нам справиться с нашими трагедиями, если только мы сможем преодолеть чувство вины и гнева, которое отделяет нас от Него? Может быть, "Как Бог мог так поступить со мной?" – это неправильный вопрос, который мы должны задавать?

Самое глубокое и полное рассмотрение человеческих страданий в Библии, а возможно, и во всей литературе, – это Книга Иова. Именно к рассмотрению этой книги мы сейчас и обратимся.

Два

История человека по имени Иов

Около двадцати пятисот лет назад жил человек, чье имя мы никогда не узнаем, но который с тех пор обогатил умы и жизни людей. Это был чувствительный человек, который видел, как вокруг него болеют и умирают хорошие люди, в то время как гордые и эгоистичные люди процветают. Он слышал все ученые, умные и благочестивые попытки объяснить жизнь и был недоволен ими так же, как и мы сегодня. Поскольку он был человеком редких литературных и интеллектуальных дарований, он написал длинную философскую поэму на тему, почему Бог позволяет плохим вещам случаться с хорошими людьми. Эта поэма вошла в Библию под названием "Книга Иова".

Томас Карлайл назвал Книгу Иова "самой замечательной поэмой любого века и языка; наше первое, самое древнее изложение бесконечной проблемы – судьбы человека и пути Бога к нему на этой земле". . . . Нет ничего, что было бы написано в Библии или за ее пределами, равного по литературным достоинствам". Я был очарован Книгой Иова с тех пор, как узнал о ее существовании, изучал ее, перечитывал и учил несколько раз. Говорят, что как каждый актер мечтает сыграть Гамлета, так и каждый студент, изучающий Библию, мечтает написать комментарий к Книге Иова. Это трудная для понимания книга, глубокая и прекрасная книга на самую глубокую тему – вопрос о том, почему Бог позволяет хорошим людям страдать. За ее аргументацией трудно уследить, потому что через некоторых персонажей автор излагает взгляды, которые он сам, вероятно, не принимал, и потому что он писал на элегантном иврите, который спустя тысячи лет часто трудно перевести. Если вы сравните два английских перевода книги Иова, вы можете задаться вопросом, не являются ли они переводами одной и той же книги. Один из ключевых стихов может быть воспринят как "Я буду бояться Бога" или "Я не буду бояться Бога", и нет возможности узнать наверняка, что имел в виду автор. Привычное утверждение веры "Я знаю, что Искупитель мой жив" может означать вместо этого "Я предпочел бы быть искупленным, пока я еще жив". Но большая часть книги ясна и убедительна, и мы можем попробовать свои навыки интерпретации на остальной части.

Кем был Иов и что за книга носит его имя? Очень, очень давно, как полагают ученые, существовала известная народная история, своего рода мораль, рассказанная для укрепления религиозных чувств людей, о благочестивом человеке по имени Иов. Иов был настолько хорош, настолько совершенен, что сразу понимаешь, что читаешь не о реально существовавшем человеке. Это "история на один раз" о хорошем человеке, который страдал.

Однажды, как гласит история, сатана предстал перед Богом, чтобы рассказать ему обо всех грехах, которые люди совершают на земле. Бог говорит сатане: "Ты заметил раба Моего Иова? На земле нет никого, подобного ему, – это очень хороший человек, который никогда не грешит". Сатана отвечает Богу: "Конечно, Иов благочестив и послушен. Ты делаешь его достойным, осыпая его богатствами и благословениями. Отними у него эти блага и посмотрим, как долго он останется Твоим послушным слугой".

Бог принимает вызов сатаны. Ни слова не говоря Иову о том, что происходит, Бог уничтожает дом и скот Иова и убивает его детей. Он поражает Иова нарывами по всему телу, так что каждое мгновение превращается в физическую пытку. Жена Иова уговаривает его проклясть Бога, даже если это означает, что Бог поразит его насмерть. Он не может сделать с Иовом ничего хуже, чем уже сделал. Трое друзей приходят утешить Иова, и они тоже призывают его отказаться от благочестия, если оно принесет ему награду. Но Иов остается непоколебим в своей вере. Ничто из того, что с ним происходит, не может заставить его отказаться от преданности Богу. В конце Бог появляется, ругает друзей за их советы и награждает Иова за его верность. Бог дарует ему новый дом, новое состояние и новых детей. Мораль этой истории такова: когда вас постигнут тяжелые времена, не поддавайтесь искушению отказаться от веры в Бога. У Него есть причины для того, что Он делает, и если вы будете держаться за свою веру достаточно долго, Он воздаст вам за ваши страдания.

На протяжении многих поколений многим людям рассказывали эту историю. Некоторые, несомненно, получали от нее утешение. Другие, услышав пример Иова, были пристыжены и старались держать свои сомнения и жалобы при себе. Наш анонимный автор был обеспокоен этим. В какого Бога мы должны верить в этой истории, который убивает невинных детей и причиняет невыносимые муки своему самому преданному последователю, чтобы доказать свою правоту, чтобы, как нам кажется, выиграть пари с сатаной? К какой религии призывает нас эта история, которая радуется слепому повиновению и называет грехом протест против несправедливости? Его так расстроила эта благочестивая старая басня, что он взял ее, вывернул наизнанку и переделал в философскую поэму, в которой позиции героев поменялись местами. В поэме Иов действительно жалуется на Бога, а теперь друзья отстаивают общепринятую теологию, идею о том, что "праведников не постигают никакие беды".

Пытаясь утешить Иова, чьи дети умерли и который страдает от нарывов, трое друзей говорят все традиционные благочестивые вещи. По сути, они проповедуют точку зрения, заложенную в оригинальной басне об Иове: Не теряйте веры, несмотря на все эти беды. У нас есть любящий Отец на небесах, и Он позаботится о том, чтобы добрые процветали, а злые были наказаны.

Иов, который, вероятно, бесчисленное количество раз произносил эти же слова другим скорбящим, впервые осознает, насколько они пусты и оскорбительны. Что значит "Он позаботится о том, чтобы добрые процветали, а злые были наказаны"? Вы хотите сказать, что мои дети были злыми и поэтому умерли? Вы хотите сказать, что я злой, и поэтому со мной все это происходит? Где же я был так ужасен? Что я сделал такого, что было бы намного хуже, чем все, что сделали вы, чтобы меня постигла такая ужасная участь?

Друзья поражены такой вспышкой. В ответ они говорят, что человек не может ожидать, что Бог скажет ему, за что он наказан. (В какой-то момент один из друзей, по сути, говорит: "Что ты хочешь от Бога – подробный отчет о каждом случае, когда ты сказал ложь или проигнорировал нищего? Бог слишком занят, управляя миром, чтобы приглашать тебя разбирать с ним его записи"). Мы можем только предположить, что никто не совершенен и что Бог знает, что делает. Если мы не будем так считать, мир станет хаотичным и непригодным для жизни.

И вот этот спор продолжается. Иов не утверждает, что он совершенен, но говорит, что он старался, как и большинство людей, прожить хорошую и достойную жизнь. Как может Бог быть любящим Богом, если Он постоянно следит за людьми, готовый наброситься на любой недостаток в хорошем послужном списке и использовать его для оправдания наказания? И как Бог может быть справедливым, если так много злых людей не наказаны так ужасно, как Иов?

Диалог становится жарким, даже злым. Друзья говорят: Иов, ты действительно нас одурачил. Ты создал у нас впечатление, что ты такой же благочестивый и религиозный, как и мы. Но теперь мы видим, как ты выбрасываешь религию за борт, как только с тобой случается что-то неприятное. Вы горды, высокомерны, нетерпеливы и богохульны. Неудивительно, что Бог так поступает с вами. Это лишь доказывает, что людей можно обмануть в том, кто святой, а кто грешник, но Бога не обманешь.

После трех циклов диалогов, в которых Иов попеременно высказывает свои претензии, а друзья защищают Бога, книга приходит к своей громоподобной кульминации. Автор блестяще заставляет Иова использовать принцип библейского уголовного права: если человека бездоказательно обвиняют в правонарушении, он может принести клятву, поклявшись в своей невиновности. В этот момент обвинитель должен либо представить доказательства против него, либо отказаться от обвинения. В длинном и красноречивом заявлении, занимающем 29 и 30 главы библейской книги, Иов клянется в своей невиновности. Он утверждает, что никогда не пренебрегал бедняками, не брал ничего, что ему не принадлежало, не хвастался своим богатством и не радовался несчастью врага. Он требует от Бога доказательств или признания того, что Иов прав и пострадал несправедливо.

И появляется Бог.

Из пустыни налетает страшная буря, и Бог отвечает Иову из вихря. Доводы Иова настолько убедительны, его вызов настолько силен, что сам Бог спускается на землю, чтобы ответить ему. Но ответ Бога трудно понять. Он вообще не говорит о деле Иова, не описывает его грехи и не объясняет его страдания. Вместо этого Он, по сути, говорит Иову: "Что ты знаешь о том, как управлять миром?

Где ты был, когда я создавал землю?

Скажи мне, если ты мудр.

Знаете ли вы, кто измерил его размеры, измерил его длину с помощью шнура? . .

Ты был там, когда я остановил море…

И установить границы, сказав: "Сюда вы можете прийти, но не дальше"?

Вы видели, где хранится снег?

Или посетили хранилище града? . .

Говорите ли вы антилопе, когда ей телиться?

Отдаете ли вы лошади свою силу?

Показываешь ли ты ястребу, как летать? (Иов 38, 39)

И вот уже совсем другой Иов отвечает: "Я приложил руку к устам моим. Я уже слишком много сказал; теперь я больше не буду говорить".

Книга Иова – это, пожалуй, самое большое, полное и глубокое рассуждение на тему страданий добрых людей из когда-либо написанных. Отчасти ее величие заключается в том, что автор был скрупулезно справедлив ко всем точкам зрения, даже к тем, которые он не принимал. Хотя его симпатии явно на стороне Иова, он следит за тем, чтобы речи друзей были так же тщательно продуманы и так же тщательно написаны, как и слова его героя. Это создает прекрасную литературу, но также затрудняет понимание его послания. Когда Бог говорит: "Как ты смеешь оспаривать то, как я управляю своим миром? Что ты знаешь об управлении миром?" – это должно быть последним словом на эту тему, или это просто еще один пересказ общепринятого благочестия того времени?

Чтобы попытаться понять книгу и ее ответ, давайте обратим внимание на три утверждения, в которые хотели бы поверить все участники книги и большинство читателей:

Бог всемогущ и является причиной всего, что происходит в мире. Ничто не происходит без Его воли.

Бог справедлив и честен и выступает за то, чтобы люди получали по заслугам, чтобы добрые процветали, а злые были наказаны.

Иов – хороший человек.

Пока Иов здоров и богат, мы можем без труда верить во все три этих утверждения одновременно. Когда же Иов страдает, когда он теряет свое имущество, семью и здоровье, у нас возникает проблема. Мы больше не можем понять смысл всех трех утверждений вместе. Теперь мы можем утверждать любое из двух, только отрицая третье.

Если Бог одновременно справедлив и могущественен, то Иов должен быть грешником, который заслуживает того, что с ним происходит. Если Иов хороший, но Бог все равно причиняет ему страдания, значит, Бог не справедлив. Если Иов заслуживал лучшего, но Бог не послал ему страданий, значит, Бог не всемогущ. Мы можем рассматривать аргументацию Книги Иова как спор о том, каким из трех утверждений мы готовы пожертвовать, чтобы сохранить веру в два других.