Прокрустово ложе времени

Глава 5. Генерал Заяров

– Эта седая прядь у вас – последствия блужданий по пещерам?

Муртазин кивнул и махнул рукой.

– Не закрашивать же ее.

– Память не закрасишь… Но вы вели себя молодцом. Не всякий смог бы сохранить хладнокровие в подобной ситуации. Когда это произошло?

– Я думал, вы в курсе, Андрей Борисович, – разочарованно заметил Тимур. – Пару недель назад. Отлежался, отъелся… Ну и карту пещер примерную составил, частично по собственным зарисовкам в блокноте, частично по памяти – пока бродил там, делал отметки на всякий случай. Сейчас готовлю публикацию о своем открытии.

– О публикации говорить не будем – рано. А вот карта… Она ведь у вас в планшете? – Заяров покосился на рюкзак. – Покажите.

Заяров долго внимательно изучал карту на экране. Муртазин отвечал на его вопросы, уточнял детали.

– Вот он, шкурник с «чемоданом», где меня встретил Михалыч.

– Погодите со шкурником. Покажите еще раз карту. Меня интересует расположение пещеры, где вы нашли кресло из сталактитов.

– Тронный зал? – Тимур полистал файлы. – Вот она.

Генерал молча уставился на карту. Через минуту спросил, указав пальцем на изображение малюсенькой короны, заключенной в кружочек:

– Это и есть тот самый трон? У дальней стены?

– Точно.

– Именно здесь вы и слышали человеческие голоса?

Тимур смущенно улыбнулся.

– Ну да… Может, испарений каких-нибудь надышался.

Заяров не обратил внимания на его слова. Продолжая водить пальцем по карте, он задал очередной вопрос:

– А этот проход ведет к пещере, где вам удалось выбраться из водного потока, как я понимаю?

– Да. А вот здесь отмечен сифон. Дальше – начало пути, то есть самая первая пещера с выходом наружу.

– Понятно, понятно… Расстояния отмечены верно?

– Не совсем. Я не мог нанести точные расстояния. Например, как узнать, насколько далеко меня протащило по подземной реке?

– Согласен, никак. – Заяров взглянул на наручные часы, встал с кресла, подошел к сейфу и убрал в него планшет. – А этот камень, который вы называете «чемоданом», может свалиться и перекрыть ход?

– «Чемодан» – это сленг спелеологов. Да, он в любой момент может грохнуться. Держится только на честном слове.

– То есть, по этому проходу лучше не идти?

– Я там еле протиснулся – вся спина исполосована. Уж больно домой хотелось… А вы у меня планшет насовсем забрали? У меня там личные записи. Ну и… – Муртазин добавил сварливую нотку, – собственность все-таки.

Генерал улыбнулся.

– Не переживайте, будет у вас планшетный компьютер. Такого вы и не видели раньше. Супер. Но попозже. А сейчас предлагаю пообедать, Тимур Хасанович. Как вы насчет перекусить? Заодно с людьми познакомитесь, в теплой, дружественной, так сказать, обстановке.

– Не вижу смысла отказываться.

– Правильно заметили.

* * *

В офицерскую столовую Заяров с Муртазиным добрались пешком. Обед был накрыт на двух сдвинутых вместе и накрытых белоснежной скатертью столах – сверкающих чистотой приборов было приготовлено на шесть персон. Генерал сел во главе стола и жестом пригласил Тимура занять место по левую руку от себя.

– Прошу. Сейчас подойдут еще люди. – Он оглянулся в сторону дверей. – Вот, кстати, и они.

В зал один за другим вошли четверо мужчин в одинаковой камуфляжной форме без знаков различия. Они молча расселись. Тимур, не скрывая любопытства, вглядывался в их бесстрастные лица.

– Здравия желаю, товарищи офицеры, – буднично произнес Заяров. – Пока принесут обед, предлагаю вам познакомиться с Тимуром Хасановичем Муртазиным.

Мужчины поздоровались. Восемь пар глаз вперились в Мутазина. Он смутился, но, не желая, чтобы кто-нибудь это заметил, расслаблено откинулся на спинку стула и поочередно кивнул каждому из тех, кого представлял ему генерал Заяров:

– Напротив меня, Тимур Хасанович, сидит подполковник Ярмуратий Сергей Сергеевич. Он является командиром боевого подразделения спецназа ГРУ. Позывной – Медведь.

Ярмуратий был широкоплеч, имел мощную, несгибаемую на вид шею, крупную, лобастую голову с короткой прической, слегка подсеребренной в висках. Жесткий взгляд светло-карих, тигриных глаз на миг впился цепким взглядом в Тимура.

– Его заместитель, сидящий по левую сторону от подполковника – майор Громов Валерий Александрович.

– Соратники Громом дразнят, – добавил и широко улыбнулся голубоглазый блондин. – По фамилии, значит.

Лицо зама было шишковатым, мясистым и добрым, как и его улыбка. У этого офицера плечи были еще более широкими, чем у его командира. Тимур обратил внимание на поросшие светлыми волосами крупные руки майора – в них чувствовалась скрытая мощь.

Заяров представил следующего мужчину, сидевшего рядом с Громом:

– Донцов Дмитрий Алексеевич – капитан спецназа ГРУ. Позывной – Леший. – И, как бы стараясь оправдать необычное прозвище капитана, добавил, – Дмитрий у нас из кержаков, потомственный охотник, следопыт.

– Вышел за из тайги за солью, его поймали и в армию забрали… – подхватил комментарий генерала сидевший рядом с Тимуром чернявый боец.

– Ну, а этот шутник и любитель перебивать начальство – капитан Карандыш Иван Викторович.

– Разрешите, я сам, товарищ генерал?

Заяров ухмыльнулся и кивнул. Улыбчивый капитан вскочил и обратился ко всем присутствующим:

– Закономерно было бы ожидать, что у капитана по фамилии Карандыш и позывной, соответственно, должен быть…? – он вопросительно уставился на меня, как, впрочем, и все остальные. – Ну, угадаешь мой позывной?

Я пожал плечами.

– Уж точно не Карандаш – это слишком очевидно, если взять во внимание апломб, с которым ты все это преподносишь.

– Срезал, – констатировал Гром.

– Карандаш он, точно Карандаш, – произнес тихо, как будто самому себе, Леший. – Клоун был такой.

Ярмуратий молчал. Его лицо было предельно серьезным, но в глазах все же бегали веселые искорки.

Но я не закончил, и поэтому остановил комментаторов жестом.

– Так вот, ты не Карандаш – такой позывной для спецназа ГРУ явно не годится. Поэтому считаю, что он у тебя, скорее всего, производное от имени – Иван. Полагаю, твой позывной либо Вано, либо Жан. Судя по твоей гипертрофированной тяге к выпендрежу, вероятнее всего второе. Таким образом, я прихожу к выводу, что ты – Жан.

Все замолкли. Заяров удивленно поднял брови. Карандыш рассмеялся и сел на свое место.

– До великого клоуна Карандаша мне далеко – это был талантище. Позволь представиться: я действительно Жан. Но как ты, черт возьми, угадал? Или твой позывной Вольф Мессинг? Товарищ генерал, это вы ему сказали!

– Ничего я ему не говорил, капитан. Теперь представлю вам, товарищи офицеры, Тимура Хасановича Муртазина, с которым вам в ближайшее время предстоит поработать.

– Гламурная седина у тебя, Муртазин, – опять влез Карандыш. – Дашь номер стилиста?

– Капитан, угомонись. – Нахмурив брови, остановил весельчака генерал. – Позывной своему новому коллеге, полагаю, вы придумаете сами. Только без фанатизма, Карандыш.

В это время в зале появились двое парней в белых фартуках поверх камуфляжа. В руках у них были заставленные подносы.

– Горячее подавать, товарищ генерал? – спросил один из них Заярова.

– Да, обязательно. Пообедаем, товарищи. О деле поговорим на сытый желудок.

* * *

Пока мужчины расправлялись с нехитрым, но очень вкусным и сытным обедом – наваристым борщом, котлетами с картофельным пюре и компотом, генерал Заяров, поддерживая легкую беседу за столом, анализировал свои впечатления от Муртазина.

Тимур ему импонировал. Его мужество, проявленное в блужданиях по подземным галереям, не что иное, как проявление волевого характера, здорового упрямства. Один, без надежды на помощь, в кромешной тьме… Не всякий сможет бороться за свою жизнь так упорно, без истерик, до самого конца, на самой грани возможностей, пока есть хотя бы микроскопическая надежда на шанс.

Безусловно, этот парень неплохой интуит. Как он повел себя за столом с офицерами спецназа ГРУ? Достоинства не терял, вел себя с ними на равных, быстро сориентировался в обстановке. Когда Жан назвал его на «ты» и начал хохмить, Муртазин органично перенял его манеру, успешно сыграл в предложенную игру и даже сумел удивить видавшую виды элиту разведывательного управления. И все это при том, что Муртазин до сих пор не знает, с какой целью его доставили сюда, в засекреченную воинскую часть. Другой человек на его месте закатил бы истерику, или заколлапсировался бы в коконе страха и недоверия.

Посмотрим, как он поведет себя, когда узнает для чего он здесь, подумал Заяров, допивая компот из сухофруктов. С его тягой к авантюрам и острым ощущениям предложение генерала Муртазин должен принять. Да и куда он денется… Сценарий уже начал разыгрываться, роли распределены. Режиссеру осталось только скомандовать «Мотор!».

Глава 6. Тимур Муртазин

Обед, прямо скажем, был без изысков. Наваристый борщ со сметаной, котлета, втиснутая в картофельное пюре с подливой, салат из тертой свеклы (тоже со сметаной) и традиционный компот. Но приготовлено было очень вкусно, и я даже попросил еще одну котлету. Правда, не потому, что хотел кушать, а… Ну захотелось мне потребовать еще одну котлету, вот и все.

Когда все насытились, Заяров предложил перейти в его кабинет мне и подполковнику. Остальным он приказал заниматься делами, не уточнив, правда, какими именно. Видимо, офицеры были в курсе, потому что ушли, не задавая вопросов.

В кабинете мы с Ярмуратием уселись на стулья, а генерал занял свое законное место хозяина кабинета – в кресле с высоченной спинкой во главе стола. Я прихватил с журнального столика пепельницу и закурил, не спрашивая разрешения, за что был награжден неодобрительным взглядом Медведя.

– Понимаю, Тимур Хасанович, что у вас накопилось много вопросов по поводу происходящего. И ценю вашу выдержку. – Заяров, не вставая с места, дотянулся до сейфа и достал из него мой планшет. – То, что я вам сейчас расскажу, является секретом государственной важности. Чтобы вы до конца поняли меня, уточню – информация эта исходит с самого верха государственной власти…

Я покосился на портрет Президента и прервал генерала, заработав еще один свинцовый взгляд Ярмуратия:

– Подождите, Андрей Борисович, стоп. Пока вы не начали выдавать мне государственные тайны, тем более такого уровня, я хочу спросить: а на что это мне? Стоит ли ставить меня в такое положение? Ведь, если я буду посвящен в тайну, то выхода у меня уже не будет, не правда ли? А хочу ли я этого, спросите меня – нет, отвечу я. Не нужны мне эти тайны мадридского двора. Вас интересует мой планшет? Забирайте. Черт с ними, с моими личными записями. Черт с ней, с пещерой – забирайте. Найду еще. Мало ли пещер… Где мне расписаться за неразглашение секрета? Ведь кое-что я, против своей воли, успел узнать, но совсем незначительное. Или этого хватит, чтобы пустить мне пулю в затылок? Если нет, то спасибо вам за вкусный обед, господин генерал, он напомнил мне общественные столовки из моего детства. Но на меня не рассчитывайте. Я лицо гражданское. И хочу им остаться. Предлагаю считать произошедшее сегодня неудачным розыгрышем. Идет?

Они переглянулись. Заяров вздохнул и придвинул ко мне планшет.

– Пуля в затылок… Предложение интересное. – Он кисло улыбнулся и добавил, с нарочитым сожалением в голосе, – Сейчас не тридцать седьмой год. Тимур Хасанович, с того момента, как вас привезли в расположение этой части, вы являетесь лицом призванным по соображениям сохранения государственной безопасности. Вы военнообязанный гражданин Российской Федерации. Ситуация такова, что вы не можете, не имеете права отказаться послужить Родине. Вы не женаты, у вас нет детей.

Он еще что-то продолжал говорить, но я уже не вслушивался в слова. Меня бесило то, как они обстряпали вербовку – с вежливыми улыбочками, даже на истребителе покатали, чаем с лимоном напоили и обедом накормили. Шпионы, мать их…

– Вы знаете, Андрей Борисович, – снова перебил я Заярова, стараясь не смотреть на Медведя. – Вы столько всего тут наговорили… Ненароком подумал – я что, типа Избранный, что ли? Никто кроме меня, так? Вы меня сюда привезли мир спасать? От кого, от инопланетян? Что там такого необычного, под землей? Мне уже интересно, как вы обоснуете вашу банальную вербовку?

– Ну вот, теперь вы сами себе противоречите. То отбрыкиваетесь от наших секретов, то требуете подать их вам на блюдечке. – Генерал вздохнул. – Я предлагаю следующее. Давайте все же рискнем, Тимур Хасанович. Я сейчас объясню вам ситуацию, а вы, исходя из услышанного, примете решение помогать нам, или нет. Идет?

«Идет?»… – это он меня передразнил. Я осмелился посмотреть на подполковника Ярмуратия и снова почувствовал на себе пронзительную цепкость взгляда его тигриных глаз. Ну как с ними разговаривать? Они же профессиональные шпионы. Я для них даже не орешек, чтобы меня разгрызать. Так, пиджак гражданский – пожевать, да выплюнуть… Но чего-то же я им понадобился?!

– Давайте, выкладывайте, что там у вас случилось, – тон мой стал деловитым.

Заяров, как будто знал, что мое сопротивление иссякнет. Он снова пододвинул ко мне планшет.

– Тронный зал, как вы его называете. Откройте карту. Меня интересует, сможете ли вы повторить путь до тронного зала в составе группы спецназа ГРУ? То есть, вместе со снаряжением, разумеется.

– Вы хотите сказать, что я должен провести ваших бойцов сюда? – Я нашел нужный файл и ткнул пальцем в пещеру с крестиком. – Но для чего?

– Сначала решим, как это сделать. А для чего – вопрос второй. Тимур Хасанович, можете вы уверенно сказать, что пройти через сифон и попасть в нужное место реально возможно, или все-таки придется идти через проход с так называемым «чемоданом», то есть идти по длинному и не вполне ясному маршруту?

– Идти надо сквозь сифон, бросьте вы свои «чемоданные» настроения… Главное, продумать, как это сделать без потерь. Например, прочный трос с противовесом, чтобы груз на другом конце об стенки трубы не бился. Мало ли у вас в конторе Кулибиных.

И тут подал голос подполковник Ярмуратий:

– Мы продумаем эту часть операции, товарищ генерал.

– Хорошо. – Заяров удовлетворенно кивнул. – Идея с тросом довольно убедительна, прокачайте этот вариант. Итак, остановимся на маршруте с сифоном. Вы, Тимур Хасанович, нарисуйте подробный план затопленной пещеры, месторасположение отверстия, через которое вас затянуло течение. Отметьте глубину, ориентиры.

– Понимаю. Теперь объясните мне, пожалуйста, для чего нам туда проникать?

– Вы позволите? – вступил в разговор Медведь. Генерал кивнул. – Помните, Тимур, вы слышали голоса в тронном зале?

«Голоса-то я помню, разве такое забудешь – подумал я. – Но я не помню, чтобы рассказывал тебе о них… Значит, подполковник слушал наш с генералом разговор».

– Помню, и что?

– Есть информация, что голоса реальны. По соседству с пещерой, где вы спали, за стеной находится секретная база террористов. Вот туда-то нам и надо проникнуть. Поскольку вы уже проходили этим маршрутом, ввиду исключительной важности операции именно вам предстоит провести мою группу в ту пещеру.

– База террористов? Откуда… Ладно, допустим. Неожиданно, конечно. Теперь мне понятно – хотите пробить стену. Раз я слышал голоса, значит она совсем тонкая. Если там база злодеев, то это означает, что есть, по крайней мере, еще одна возможность попасть в систему пещер. Возникает вопрос: стоит ли переть через толком неразведанный черный вход, рискуя неожиданными поворотами сюжета, когда можно войти с парадного входа?

– Исключено. Нет, в ходе операции наземные силы, конечно, будут задействованы. Они атакуют подступы к входу на базу, но это будет отвлекающим маневром, поскольку террористы удерживают под землей заложников – гражданских лиц. Поэтому нам важно проникнуть в их логово скрытно, когда основные силы боевиков будут заняты боем. Они оставят с заложниками пару-тройку бойцов, с которыми нам предстоит разобраться. Вам лично участвовать в обезвреживании боевиков не придется – ваша роль минимальна – быть нашим проводником.

Подполковник замолчал. Его сменил Заяров:

– На подготовку у нас есть чуть больше месяца. Вы будете соответствующим образом подготовлены – сокращенный курс специальных тренировок, ознакомление с оружием и снаряжением спецназа… ну и так далее. Не хочу вас пугать, но в ходе операции возможны разные случайности, варианты развития событий непредсказуемы… Конечно, работать будут профи, но…

Ага! Вот оно, то, что не давало мне покоя! Я привычно перебил генерала:

– Да понимаю я, что вы меня уговариваете. Тренировки, так тренировки. Даже интересно. Турник, брусья… полоса препятствий… И борщ, к тому же… очень даже…

Бормоча эту чушь, я думал совсем о другом. Все, что касается плана спецназовцев, мне было понятно. Но мне никак не удавалось сообразить, каким образом они узнали о моем существовании, о пещере, о тронном зале и голосах за стеной пещеры? Кроме того, рассказ о том, как я миновал сифон, настолько прозрачен, что имея в запасе время на подготовку, не лучше ли было им использовать эти «чуть больше месяца» на проработку маршрута через сифон и освобождения мифических заложников без участия гражданского «пиджака»?

Ответы на эти вопросы я решил найти сам. Даже если для этого мне придется согласиться на предложение, от которого нельзя отказаться.

– …особенно котлета. – Я закончил нести бред и уже по-другому взглянул на подполковника и генерала, удивленно уставившихся на меня. – Идет, товарищ генерал, согласен. Подполковник, где мой парабеллум? Вы же мне его дадите?

– Непременно, – озадаченно пробормотал в ответ подполковник. – А почему именно парабеллум?

Заяров беззвучно рассмеялся.

* * *

Вечером подполковник Ярмуратий сводил меня в санитарную часть, где хмурый военный врач наскоро осмотрел меня и дал заключение о том, что я совершенно здоров и годен к строевой службе. Мутный тип… Мне даже не захотелось говорить ему о своей близорукости и контактных линзах, которые ношу уже не один год.

Я помылся в душе, после чего мне выдали камуфляжную форму, ботинки с высокой шнуровкой. Жить мне предстояло в одноэтажном офицерском доме на две семьи: в одной из квартир ютились мы – вместе с Громом, Лешим и Жаном. Во второй жил подполковник Ярмуратий. Ребята встретили меня гостеприимно. Пообщавшись накоротке, я понял, что завышенной самооценкой они, слава богу, не страдали. Вели себя просто, без выпендрежа, раздутое элитно-спецназовское эго не излучали. Как выяснилось в разговоре, обо мне они кое-что знали, но не в подробностях.

– Я так и не понял, чем конкретно ты занимался, Тим? – спросил меня Жан, наблюдая, как я примеряю новую форму. – Судя по тому, что о тебе рассказали, ты брался за многое, но долго нигде не задерживался. Менял места жительства как перчатки – это симптоматично. Ты, часом, не в федеральном розыске? Интерпол тебя не ищет? Ну-ка, дай взгляну на твой фейс вплотную. Изучу на предмет шрамов от пластической операции.

– Нет у него шрамов, – пробурчал Леший, куривший возле форточки. – Я бы заметил. Что ты пристал к человеку, Вань?

– Я не пристал, мне просто интересно. Надо же знать, с кем я буду делить, хе-хе, последний кусок пайки!

– Как бы это точнее выразиться… наверное, я – краевед. – Я наконец-то нашел, что ответить дотошному спецназовцу.

– Краевед? – Жан хмыкнул. – В каком смысле?

– Ну… мне интересно знать все о том крае, где я живу. В понятие край для меня входит не только родной город, или область, а вообще вся земля, то есть суша, вода, небо… Не просто путешественник или турист, вояжирующий в поисках экстрима, а именно краевед. Такое вот понятие.

– Я бы даже сказал, философское, – добавил от себя Гром. – Ты так все объяснил, что, думается, все мы немного краеведы. Леший, туши сигарету и чтобы больше в помещении не курил, ясно? Во дворе есть специально отведенное для этого место.

– С этим все ясно, – не успокаивался Жан. – Теперь, я считаю, необходимо придумать тебе правильный позывной. Предлагаю называть тебя коротко и со вкусом – Край.

– Край? – удивился я. – Почему Край?

– Ну дык потому что краевед, сам сказал! В бою называть тебя полным словом «краевед» будет неудобно, поэтому, коротко и со вкусом – Край. Товарищ майор, как вам, а?

* * *

Несмотря на свой позывной, Гром был на удивление негромким человеком. Говорил он вполголоса, но веско, по сути. В нем чувствовались долгие годы физической и психологической тренировки, опыт, сказавшиеся на манере поведения. Движения его были точно выверены, реакция феноменальна. Я заметил это, когда нечаянно уронил планшет. Неуловимо молниеносным движением Валерий поймал гаджет у самого пола и с невозмутимым лицом положил его на столик. В дальнейшем Гром часто ненавязчиво помогал мне советом, всегда был готов прийти на выручку. Это здорово, когда ты знаешь, что рядом есть такой надежный человек.

Леший с Жаном тоже оказались замечательной сплоченной командой и отличные мужики по отдельности. Леший, он же Дима, обучал меня хитростям снайперского дела и умудрялся в два, от силы три предложения вложить чуть ли не полугодовой курс теории этого искусства. Именно искусства.

– Точность, Край, – это вежливость снайпера, – любил повторять он.

Леший также заставлял меня изучать устройство и характеристики огнестрельного оружия спецназа ГРУ.

– Иди сюда, Край. Познакомлю тебя со своими друзьями, которые не раз выручали меня в бою, – сказал он, подводя меня к столу с разложенным на нем оружием. – Начну с «Винтореза». Вот он, слева, видишь? Это снайперская винтовка бесшумного действия. Весит два с половиной килограмма – всего ничего. Длиною в восемьсот девяносто четыре миллиметра. Калибр девять миллиметров. Стреляет как одиночными выстрелами, так и очередями. Прицельная дальность четыреста метров, емкость магазина двадцать патронов.

Я взял винтовку в руки, прицелился.

– Положи, успеешь еще. – Леший указал на следующий ствол. – А это что, по-твоему, Край?

– Похоже на еще одну стреляющую штуку. – Я не стал говорить ему, что прекрасно знаю, что это за «штука». Просто решил – пусть потешится…

– Похоже… – передразнил он меня и любовно погладил автомат. – Эта «стреляющая штука» – бесшумный автомат «ВАЛ». В ближнем бою незаменимая вещь. Длина его восемьсот семьдесят пять миллиметров, вес без патронов всего два с половиной килограмма. Производит восемьсот выстрелов в минуту. Прицельная дальность четыреста двадцать метров. Штатная емкость магазина – двадцать патронов.

– Мясорубка, по-другому не назовешь.

– Брось ты эту кухонную терминологию. Это боевое оружие, и его надо уважать, относиться к нему бережно и вовремя чистить.

– Мне бы что-нибудь попроще и покомпактнее. Вот этот пестик, например. – Я взял со стола пистолет. – Удобная вещь, и спрятать легко.

– Пестик у тебя в штанах, боец. А это – пистолет…

– …именуемый «глоком». Да знаком я с его характеристиками, Леший, поверь!

– Верю. От чего же не поверить? – добродушно отозвался выходец из тайги, забирая у меня пистолет. – Но ты же знаешь: повторенье мать ученья. Поэтому напрягись и слушай сюда, боец…

* * *

Весельчак Жан тоже не остался в стороне – командиром ему было поручено поднатаскать меня в мастерстве рукопашного боя. Когда Иван привел меня в спортзал, я с сомнением оглядел его фигуру. Ниже среднего роста, на вид вовсе не качок… Как бы не сломать такого.

Но по-другому я взглянул на него, когда он снял верхнюю часть формы и остался в майке. Жан был из тех атлетов, чьи мускулы не выпячиваются, как у культуристов, но их четкий рельеф выдает в человеке тренированного бойца. Он был гибок, стремителен и, как мне показалось через пять минут, непобедим.

– Эх ты, десантура… – печально покачал он головой, в очередной раз уложив меня на спортивный мат серией молниеносных ударов. – А если бы на мне не было перчаток, а удары я наносил в полную силу? Впрочем, неплохо для гражданского лица. Чувствуется, что тебя тренировал опытный боец, только вот жаль, что ты его уроки усвоил на «троечку».

Проверив мои боевые навыки, Жан начал обучать меня непосредственно приемам, определенным связкам ударов, навыкам вырубания одного, двух и нескольких противников из разных позиций, скоротечному бою в ограниченном пространстве… Через два часа тренировки я еле-еле помылся в душе и с трудом дополз до койки. Вспомнив брошенные Иваном мне вслед слова – «Завтра поучимся ножевому бою», застонал в жесткую подушку.

Гром обучал меня подрывному делу, хотя я никак не мог понять, для чего мне это.

– Валера, для чего мне знать все про эти долбанные мины и прочие фугасы? Я в саперы не нанимался!

Валерий, добродушно улыбаясь, возражал:

– Всяко может быть в жизни, Тимурка. Учись, авось пригодится. Вот, например, возьми-ка вон тот шпинделек… Дай сюда. Этот шпинделек, если говорить по науке, называется… – и продолжал невозмутимо объяснять мне предназначение запчасти очередной адской машины.

* * *

Личный планшетный компьютер мне так и не вернули. Вернее, во время последнего разговора с Заяровым, он выложил его передо мной на стол. Потом, помедлив, достал из сейфа плоский прямоугольный предмет черного цвета. Генерал нажал на незаметную кнопку с одного из торцов предмета и девайс раскрылся как книга.

– Думаю, что вы предпочтете эту модель, Тимур Хасанович, – сказал он, похлопав по черной поверхности кончиками пальцев. – Такой вам видеть не доводилось, это я вам говорю. Секретная разработка. Таких всего с десяток изготовлено. Взгляните.

Секретная приблуда мне действительно понравлась, хотя я еще не видел эту штуку в деле. На черной поверхности не было никаких надписей или рисунков. Материал, из которого был изготовлен корпус, мне был не знаком. Единственное, что я понял – это не были ни пластмасса, ни металл.

– У планшета металлокерамический корпус, – ответил на мой мысленный вопрос командир. – Экран тоже непростой.

Я с умным видом кивнул в ответ Заярову, хотя его уточнение для меня ничего не прояснило.

– Экран? А где же он… экран?

– Сейчас увидите. Приложите палец вот в эту выемку сбоку. Вход осуществляется после сканирования ваших биоритмов.

Я ощупал предмет и действительно нашел пальцем небольшую вмятинку в указанном месте. В воздухе над девайсом почти сразу же возник светящийся шарик. Не было паузы, необходимой для загрузки операционной системы. Планшет включился сразу. Но я не мог понять, где же, собственно, экран?

– Соберите пальцы в щепоть и сделайте движение, как будто хотите растянуть шарик вширь.

Я послушался и чуть не уронил чудо гаджет – светящийся шарик моментально увеличился в размерах, превратившись в многомерный голографический экран. Я продолжал непроизвольно шевелить пальцами, и экран вдруг вырос до невероятной величины, заполнив собою почти половину кабинета.

– Эй, он продолжает расти! Как остановить его?!

Генерал тихо засмеялся.

– Я тоже поначалу был огорошен… Просто скомкайте картинку, как бумажку, она и уменьшится. Не торопитесь. Практикуясь, вы найдете правильный алгоритм жестов. Сейчас можно убрать планшет – после разберетесь.

Закрыв чудо секретной мысли, я с облегчением выдохнул. Потом с недоверием в голосе пробурчал:

– Ишь ты, техника будущего… Смущает только одна особенность – не демаскирует ли меня это светящееся совершенство в условиях выполнения секретного шпионского задания? Представьте: ночь, кромешная тьма, я нахожусь в глубоком тылу врага, включаю эту штуку… и вдруг такая иллюминация!

– Там разные режимы работы, в том числе и скрытый. Говорю же, потом разберетесь, в компьютере есть подробная инструкция. – Генерал указал на мой старый планшет. – Ну как, свой старый тоже заберете? Если что, файлы с него уже скопированы в новый планшет.

– Оставлю вам на память. Все равно вы всё обо мне знаете. Никакого ичного пространства, блин. Шпионы, что с вас возьмешь…

Генерал усмехнулся.

– Теперь вы тоже шпион. Привыкайте к нашим методам работы.

* * *

Подполковник Ярмуратий появлялся нечасто, но если это случалось, то тренировки начинали напоминать аврал на морском судне во время шторма. Он заставлял нас по несколько раз подряд проходить полосу препятствий, работать группой во взаимодействии. Проверял, насколько я усвоил преподанные моими новыми учителями навыки. Держался командир несколько суховато, был немногословен, и у меня создалось впечатление, что я ему просто не нравлюсь, как человек, далекий от того, чему он посвятил всю свою жизнь. Такая вот личная неприязнь. И особенно обидно было, что он ни разу не поругал, и, тем более, не похвалил меня. Ему, как будто бы было все равно, готов я буду к рейду в пещеры, или нет. В неодобрительно-презрительном взгляде Ярмуратия явственно читалось: «Хороший краевед – мертвый краевед» – и это меня злило.

Примерно через месяц после начала подготовки к операции Медведь явился на тренировку по рукопашному бою. Мы собирались отработать схватку с несколькими противниками. Дело происходило на уличной спортивной площадке.

Против меня были трое спецназовцев – Гром, Леший и Жан. Я не заметил прихода командира, так как сконцентрировался на предстоящей схватке. Догадываясь, что мне сейчас неизбежно наваляют, как это случалось раньше, но мириться с таким финалом все-таки не собирался и готовился дать им хоть какой-то отпор. Не я ли в свое время одержал дюжину побед на ринге?!

Жан всегда твердил мне, что реальный бой на выживание не имеет никаких правил, кроме одного – только победитель останется в живых. А это значит, что для достижения цели любые средства хороши. Но как возможно взять верх над тремя элитными бойцами спецназа ГРУ мне, давным-давно забывшему запах армейских портянок?! Они это тоже понимали и, по всей видимости, были озабочены лишь одним: как бы не прибить меня ненароком слишком сильно. И поэтому, когда эти трое ждали от Грома сигнала к началу схватки, я начал бой раньше, и с неожиданного для моих противников маневра.

– Да достали вы меня уже – трое на одного! Идите вы все в жопу со своей операцией! – вдруг заорал я, сдирая с себя майку. – Надоело! На, держи!

И швырнул ее Жану в лицо. Последовавший сразу за майкой сокрушительный удар ногой по тестикулам буквально снес оторопевшего спецназовца с ног. Я не ожидал, что он упадет, что такое вообще может случиться, но и Гром с Лешим тоже не ожидали такого. Оставив валяющегося Жана между собой и Громом, я вихрем налетел на Лешего, но отнюдь не с ожидаемой для профи серией отработанных раньше ударов. Я просто влупил ему по морде со всей безграничной дури – правой! левой! – как обыкновенный рыночный драчун. И сразу же упал. Упал сам, не ожидая контратаки противника. И вовремя! Потому что на меня, как оказалось, тараном несся Гром. Заместитель командира группы элитного спецназа со всего маху споткнулся об меня и влепился животом в голову наклонившегося вперед Лешего. Оба спецназовца повалились.