Читать книгу: «Monsta.com: Леди-демон», страница 3

Глава 2 «Memory»

Название главы – «Память» (англ.)

Кованые ворота виллы, принадлежащей семье Корбин, были крепко заперты. И в самом доме, и в саду не ощущалось никакого присутствия, лишь вибрация охранных заклинаний. Хотелось тяжело вздохнуть и скорбно прислониться лбом к изящным решеткам высоченного забора, но они, должно быть, успели нагреться за день на солнце.

Парило нещадно, и после Вашингтона казалось, что ты попал в тропический ад. Сезон дождей начнется только в мае, но влажность уже не дает нормально дышать.

Я развернулась и побрела в обратную от виллы сторону.

Подумать, мне нужно еще немного подумать.

Из сумки раздался голос Мака:

– Эй-эй, Кристина! Вытащи меня отсюда! Тут темно, тесно и повсюду твоя одежда!

– Извини, но тебя нежелательно держать на открытом солнце – что-то из микросхем может сгореть, – только и сумела ответить я заторможено.

– В сумке тоже жарко! – продолжал протестовать ноутбук.

Характер моего собственного ноутбука как будто бы стал еще хуже. Въедливее, требовательнее и ехиднее. Впрочем, я была рада до слез, когда поняла, что его можно починить. Джен что-то сделала с его микросхемами. Она или хорошенько приложила его или просто сдавила своими новыми силами, которые еще не понимала.

Но сейчас мне хотелось побыть одной. И я думала сделать вид, будто не слышала его последних слов, но вскоре этого уже не требовалось. Передо мной предстал старый пустой пирс у маяка. Уединенное место вдали от всех и всего. Именно то, что было сейчас нужно.

Мария говорила, что когда она была маленькой, то очень любила сидеть тут, читать и смотреть на океан.

Взобравшись на пирс по трухлявой лестнице, я решила снять обувь. Сумку с недовольным Маком оставила там же, где и кроссовки, и в полном одиночестве босиком пошла по скрипящим доскам. На этом острове в Мексиканском заливе, с изрезанной мелкими бухтами береговой линией, находилось несколько особняков богатых выходцев из Отделенного мира, летняя резиденция семьи Корбин и больше ничего. Процент того, что меня могут ограбить, стремился к отрицательному значению.

Я дошла до самого края и уселась, свесив ноги. Зеленовато-голубая прозрачная вода не доставала до ступней, но ее покачивание помогало успокоиться. Скоро мне предстояло впервые за долгое время увидеть Джен и Айрис… Когда я только переместилась в это место, там, у ворот меня била крупная дрожь. Никто еще не прибыл на наш странный сбор. Остров был пуст, и я это ощущала. От этого стало немного легче, но только немного.

А ведь когда-то все было совсем по-другому. И мы смеялись и прекрасно проводили время здесь… все вместе. Сидели и попивали коктейли, которые готовил Лекс. И даже шутили, а вдруг Ван Райан выйдет к нам в плавках? Тогда это казалось жутко смешным. Какие же беспечные это были деньки. А теперь… мне было более чем известно, как выглядит Ван Райан без плавок. Со всех сторон.

Щеки тут же загорелись и не от солнца. Машинально я закрыла ладонью лицо, будто стыдясь собственных мыслей и воспоминаний.

Почему все пришло к этому? Зачем мне было это нужно? Ответ прост: потому что до сих пор не знаю, что со мной стало бы, не приди за мной Драйден…

«Рюи-сан… Рюи… прости меня. Ты ведь просил больше не убегать от него. И что же сделала я? Сбежала вновь. Но, кажется, я просто не умею по-другому…»

Может ли демон сойти с ума от чувства вины и тоски? Если может, то без него, без Драйдена, я сошла бы с ума после своего побега из изолятора.

Я отчетливо помню холодный дождь и снег. Тогда, на крыше. Но гнев и боль Джен хлестали во много раз сильнее. А ее слова пронзали, как раскаленные клинки. Память сохранила каждое. Порой я все еще слышу их в своей голове, когда остаюсь одна. И, кажется, буду слышать вечно.

В ту ночь на крыше нашего дома в Вашингтоне я задыхалась, потому что поверила, что солнце больше не взойдет никогда, и мир навсегда останется серо-фиолетовым и подернутым пеленой непрекращающегося дождя и снега. Именно тогда что-то во мне переломилось. Словно тот самый серый мир начал разлетаться вдребезги. Нет, не мир, конечно. Это преувеличение. Всего лишь я сама.

Если бы Драйден не пришел за мной… Об этом больно было даже думать.

Следующим, что я помню, стал лифт, ведущий в его покои. Просторная кабина лифта, обшитая темным деревом, и мигание лампочек в бра на стенах при движении.

Я хотела попросить его отпустить меня, набрала воздуха в грудь, но поняла, что не могу произнести ни слова. Лишь открывала и закрывала рот, испуганно глядя на него.

Взгляд Ван Райана замер на моем лице. И в тот миг я увидела, как он стал меняться. В глазах появилась боль. Она была другой и не пожирала его целиком. Драйден знал, каково потерять гораздо большее, нежели потеряла я, но эта мысль была бесполезной. Даже притупить то, что творилось во мне, она не могла.

Он медленно опустил меня ниже и позволил ногам коснуться ковра на полу кабины. А с меня все еще стекала вода. Он выпрямился и снял с себя мокрый пиджак. Молчание длилось несколько секунд, а потом Драйден очень тихо сказал:

– Кристина… будет лучше, если ты вернешься в лазарет.

Наверное, это заставило бы меня еще сильнее закрыться в своем коконе. Выбило бы почву из-под ног. Если бы я не видела, чего стоили ему эти слова. И что он произнес их практически через стиснутые зубы. Я качнулась вперед и устояла только потому, что ухватилась за его протянутую руку.

Страх затуманил разум. Только не туда. Только не в абсолютно белую комнату с черным зеркалом наблюдательного окна и камерами! Я сжала его запястье изо всех сил. В голове откуда-то появилась странная пульсация. Она нарастала и нарастала, застилая собою все: и эту кабинку, и Драйдена, и меня саму.

И тогда я ощутила тепло. Странное, отличное от всего, что знала, не похожее на человеческое. Он снова укрывал меня от ненастья, но я по-прежнему не могла издать ни звука.

Оставшуюся часть поездки я провела, привалившись головой к его плечу. Тело словно стало кукольным. Мне было тяжело просто удержаться на ногах. Если бы не Драйден. В груди что-то коротко и прерывисто сжалось.

Я была ему благодарна. Как благодарна сейчас за почти четыре месяца, что были после того дня. После Голодной скалы.

Мелодичный звук колокольчика возвестил о прибытии на самый нижний ярус. Стоило нам выйти из лифта, как откуда-то вылетела Мими и, увидев меня так близко к Драйдену, открыла рот, собираясь закричать. А потом она заметила, каким было мое лицо, и то, как подгибались ноги… Фея-горничная плотно сжала губы, отвела взгляд и не сказала ни слова.

– Мими, пожалуйста… – тихо попросил Драйден, – позаботься о ней. Мне нужно закончить дела в рабочем кабинете. Я скоро вернусь.

На миг захотелось прижаться к нему еще крепче, будто его близость была последним, что имело значение в состоящем из осколков мире, но осознав это, я почувствовала себя мерзко. Невозможно сказать, что в произошедшем не было моей вины.

– Помоги ей, – Драйден повторил просьбу с чуть большим давлением.

Мими кивнула и, взмахнув крыльями, поднялась выше. Она подставила плечо, и, когда я пыталась на нее опереться, то боялась свалить нас обеих. В конченом итоге я все-таки заставила себя хоть как-то держаться на ногах, и мы с Мими медленно направились в сторону жилой зоны апартаментов. Драйден сбросил мокрый пиджак и жилет на диван в гостиной, вернулся назад к лифту, но вдруг снова окликнул фею:

– И, Мими, прошу тебя, постарайся не оставлять ее одну.

Та снова кивнула.

Кое-как горничная помогла мне добраться до ванной комнаты и снять грязную одежду, а потом залезть в огромную ванну, больше похожую на купальню. Мими было трудно, но она все еще продолжала хлопотать, хотя ее злость никуда не делась. Я озиралась вокруг так, словно все это происходило не со мной. На лице феи мелькнуло выражение, которое я никогда не ожидала увидеть в своем присутствии.

Жалость.

Кто-то внутри меня хотел сказать ей «спасибо», но голос отказывался слушаться. Я обняла колени и уткнулась в них лицом, пряча непрошеные слезы. Где сейчас Джен? Ведь это она была той, кто по-настоящему заслужил подобную заботу. Она и только она. Несмотря на горячую воду я вновь не могла согреться.

После я стояла посреди ванной комнаты, и хотя тело и волосы теперь были чистыми, меня не покидало ощущение обратного – будто грязь забралась под кожу. Меня одели в темно-синий теплый халат, в котором я попросту тонула, так как он принадлежал хозяину апартаментов. Мими улетела за свежими полотенцами.

Словно ища чего-то, я огляделась и увидела зеркало в тяжелой раме над умывальником. На сей раз ноги сами принесли меня к нему. А из зеркала безучастно смотрел призрак. Призрак девушки, что безрассудно бросилась спасать любимого… И это стоило жизни Рюи и человечности Джен. И именно это лицо она теперь ненавидит…

Я не поняла, что происходит, когда занесла руку. Не поняла, когда кулак стремительно приблизился к стеклянной поверхности, где отражалось лицо. И осознала, только когда по зеркалу в разные стороны разрослась паутина трещин с моим кулаком в центре. Теперь отражений этого лица стало еще больше…

Я продолжала стоять. Кровь начала стекать по пальцам.

– Что тут творится?! – раздался голос Драйдена.

В испуге я резко отшатнулась от зеркала и обернулась к двери в ванную, пряча руку на груди и закрывая ее другой рукой. Лишь тогда поняла, что натворила… Как? Как можно было так поступить с Мими и с местом, где обо мне по-настоящему заботились?

Через долю секунды на пороге появился Драйден. Его взгляд прожег меня насквозь. Я еще сильнее прижала руку к себе. И тогда он увидел кровь.

Голубые глаза потемнели. Драйден на миг чуть опустил голову, а когда снова посмотрел на меня, его глаза приобрели прежний оттенок. Я застыла на месте, уставившись на него.

Прилетела Мими с охапкой полотенец. И уронила их, когда увидела всю сцену целиком.

– Я же просил не оставлять ее одну… – процедил он, чуть повернув голову в сторону феи.

Она вся сжалась от этих слов.

– Но я… только на минуту за полотенцами…

– Мими, спасибо за все, – после небольшой паузы он добавил: – до утра ты можешь быть свободна.

Я содрогнулась от его слов, звучавших слишком странно спокойно.

– Но, сэр… – горечь и растерянность в ее голосе, их нельзя было не почувствовать.

– Мими, прошу. Я не стану повторять дважды.

– Как вам будет угодно, – наиграно официальным тоном ответила она и начала подбирать полотенца.

– Нет, оставь, – неожиданно бросил он.

Когда Мими удалилась, меня еще сильнее поглотило осознание того, что я наделала.

Я старалась не смотреть Драйдену в лицо. Сейчас перед ним стояло ходячее воплощение слабости. Я действительно чувствовала себя беззащитным, но при этом эгоистичным ребенком, совершающим одну глупость за другой.

По мере того, как он приближался ко мне, я окончательно ссутулилась и низко склонила голову. Пряди мокрых волос скрыли лицо, но он прошел мимо. Через миг послышалось шипение воды из крана. Я повернулась за ним. На умывальник со стуком опустились запонки. Драйден снял их и принялся наспех заворачивать рукава, а потом снял галстук. Он подошел ко мне, осторожно взял за руки и притянул их к себе. У меня все еще не было сил взглянуть ему в лицо.

– Порезы… не заживают, – глухо произнес он.

«Возможно, потому что я не хочу, чтобы они заживали?»

Словно я была марионеткой, Ван Райан подвел меня ближе к умывальнику и начал осторожно вынимать застрявшие в костяшках пальцев осколки, а затем направил мои руки под струю холодной воды. Кровь все не останавливалась, и я заворожено следила за тем, как она утекает прочь.

– Кристина, довольно! – Драйден впервые за долгое время повысил на меня голос, мои руки дернулись в его руках. – Пожалуйста, прекрати это! Так ты ничего не изменишь… Абсолютно ничего.

В его словах я отчетливо слышала боль. Драйден знал Рюи куда дольше, но именно я веду себя как размазня.

Слезы опять навернулись на глаза, но я не хотела плакать при нем. Он на них и так достаточно насмотрелся! Своими слезами я лишь делала еще хуже после… После всего.

Рука перестала кровоточить. Восстанавливаясь, ткани кожных покровов выталкивали мелкие кусочки стекла, и их смывала вода.

Драйден с облегчением перевел дыхание. Затем взял два полотенца: одно дал мне в руки, а второе набросил на плечи и стал промокать мои волосы. На рубашке расползались мокрые пятна, но они не имели для него значения. Я вновь ощутила жгучее чувство стыда за свою слабость, благодарность ему и одновременно с этим… пустоту в сердце.

Мы вместе вышли из ванной. Я тут же сбилась с шага, хотя меня и вел Драйден, придерживая за плечи. Отчуждение чуть схлынуло. Недоуменный взгляд оглядел темную спальню, по которой двигались потоки золотистого тумана и крохотные искры. От стеклянных лепестков абажура на прикроватной тумбе, как разветвляющаяся горизонтальная молния, через всю комнату протянулись несколько непрерывных потоков света.

Разгоняя тьму, линии поднимались и текли по воздуху на уровне резных столбиков кровати. Руки Драйдена, казалось, потяжелели на моих плечах. Я склонила голову и тогда смогла идти вновь. Стоило ему подвести меня ближе, как россыпь света накрыла нас своим пологом.

Он усадил меня на кровать и опустился передо мной на колено.

Я вновь ссутулилась и сцепила руки. Сидеть посреди этих дорожек света было странно. Тело будто уменьшилось в размерах. Неспособная даже поднять на него взгляд, я чувствовала, как Драйден пристально на меня смотрит. Мое молчание наверняка тревожило его. Директор Бюро привык видеть совсем другую Кристанну Джозефсон – «громкую» и порой заносчивую девчонку. А перед ним было опустошенное и молчаливое существо.

Его взгляд охватывал меня всю. Это нельзя было не почувствовать. Но в нем не было так хорошо знакомой ледяной стали.

Золотые искры то медленно поднимались выше, то опускались вновь. Отсветы касались его волос. Путались в выбившихся и упавших на белую рубашку чернильных прядях. Мягко подсвечивали силуэт.

Я стиснула зубы и едва не закусила щеку. Это слишком красиво и… спокойно. Там, где в моем теле воцарилась колючая черная пустота, что-то светлое едва могло пробить себе путь. Но оно пыталось, как летающие по комнате огоньки. Вместе с этим я чувствовала, что вина все еще мечется там, во мне, и не желает отдавать хоть маленький кусочек.

– Кристина, послушай меня, – Драйден нарушил тишину, а меня изнутри заскребли тонкие коготки пустоты, – ты можешь оставаться здесь сколько считаешь нужным. Сегодня утром я должен улететь в Европу на некоторое время. Я вернусь, как только смогу. Мими позаботится об остальном.

Ему не нужно было объяснять, почему. Бюро, АНБ и ЦРУ мобилизуют собственные ресурсы. Юрген Вульф и его Защитник в коме. И никто до конца не знает, что творится в Комитете. Мои сцепленные на коленях руки напряглись. Я с горечью подумала, что, наверное, так и должно быть, переставая слышать, что мне говорят.

– Но сейчас я хотел бы остаться с тобой, если ты позволишь мне.

Смысл его слов померк на периферии сознания. Мысль, что он скоро уедет, парализовала.

– Нет? – вопрос прозвучал необычно мягко.

«О чем он говорит? Я не понимаю».

Его руки медленно накрыли мои, и я услышала шепот:

– Кристина, ты хочешь, чтобы я ушел?

Глаза широко распахнулись, и по телу прошла короткая волна дрожи.

Нет. Больше всего на свете я не хотела этого.

Я резко выпрямилась и подняла голову. Мое растерянное выражение лица говорило лучше любых слов. Наши взгляды встретились, и это был первый раз, когда Драйден смотрел на меня так. Веки и ресницы чуть прикрывали темнеющие голубые глаза. Он ждал ответа.

Я все еще была сама не своя и не сразу поняла это. А когда поняла, отчаянно замотала головой.

На его губах появилась легкая улыбка. Внезапно я смутилась и чуть опустила голову. Это было нелепо, но вся моя выстроенная заново жизнь опять перевернулась с ног на голову.

Его пальцы тронули мой подбородок, приподняли голову, и я увидела лицо Драйдена совсем рядом. Очень осторожно он коснулся губами моих губ, не закрывая глаз, наблюдая, не отпряну ли я, не попытаюсь ли малейшим движением остановить его. Оцепенение медленно проходило, и губы сами отозвались на поцелуй. Мир начал сужаться до рамок этой комнаты и того, что в ней происходило.

Драйден остановился, чтобы опять вглядеться в мое лицо. Перед моими глазами стояла легкая прозрачная пелена. Веки были полуопущены, щеки вспыхнули от румянца.

Новый поцелуй. Что-то совсем иное. Не так, словно он боялся, что хрупкий сосуд с живым огнем даст трещину.

Пальцы поползли по моей шее, а потом подхватили влажные волосы. С дыханием в меня вливалось и желание. Чуть меньше контроля, чуть больше жажды.

Я почувствовала это снова. Ту самую тонкую огненную нить, которая прошла через все тело. Она слабо подрагивала внутри, как пламя свечи. Но ей хотелось тянуться к тому, кто рядом. И она потянулась. А вместе с ней я.

Мои дрожащие руки поднялись и замерли на полпути. В той палате я не боялась касаться его. Отголоски объятий посреди белого пространства теперь казались мне чем-то почти нормальным и… далеким. Как видение другой жизни, хотя все случилось лишь пару часов назад. Тогда меня еще не терзало изнутри. Не как сейчас, когда его губы раскрывали мои. Настойчиво, но не жестко.

Руки дрогнули вновь, но я заставила их проделать намеченный путь. Притронуться к его скулам, запутаться в волосах, заставляя их растечься по плечам, а потом ладони сами оказались у него на груди. Так, что большие пальцы коснулись пуговиц белой сорочки. Точно я сложила ладонями треугольник.

Мышцы напряглись под руками. На миг стали почти каменными. А потом в его груди родился тяжелый вздох. Вздох, с которым Драйден отстранился. И показалось, словно мое дыхание скользнуло следом. В легких стало пусто и холодно.

Драйден склонил голову. Лишь после двух коротких ударов сердца я поняла, что он смотрит на мои руки на своей груди. Пальцы дрогнули, сжались, потянули ткань рубашки. Пуговицы стали перламутровыми отсветами, которые я не могла ухватить. И почему-то в этот момент почти их ненавидела.

Драйден медленно поднял потемневший взгляд, и я увидела, как в нем занимается синее пламя.

Сам взгляд и чуть сведенные брови таили вопрос. И даже не один.

Уверена ли я? Хочу ли? И, собственно, зачем я это делаю сейчас, ведь меня даже не слушаются пальцы?

Через позвоночник прошел слабый ток. Вместо ответа я подалась вперед, так близко к нему, как могла. Так, что мои ноги раскрылись, колени коснулись его ребер, и если бы я сдвинулась еще на полдюйма к краю кровати, то соскользнула бы ему на бедро.

Щеки все сильнее заливало краской и покалывало, потому что я поймала себя на остром желании обхватить его ногами. Укол стыда не заставил себя ждать, но я хотела этого. До пульсации под кожей.

«Уверена. Уверена, что хочу видеть тебя, хочу касаться… Хочу знать, что на твоем теле не осталось следов той боли, что ты пережил! И не только это…»

Без резких движений длинные белые пальцы выпутались из моих мокрых волос. Ладони Драйдена переместились на его грудь. Наши руки переплелись странным образом. Он направлял меня, помогал справиться с пуговицами, которые упорно не хотели поддаваться. Но все-таки расстегивались, одна за одной.

Наши лица так близко, и ровное, осязаемое дыхание касается моей щеки. Потом поднимается выше, ведь я наклоняюсь и смотрю на бледную кожу, которую так долго скрывала броня его бесконечных официальных костюмов.

Пальцы сами скользнули под ткань. Это сложно было назвать изощренной лаской. Даже лаской как таковой. Я просто… трогала. Медленно повторяла рельеф его тела и боялась наткнуться на затянувшиеся раны. А он неотрывно наблюдал за нашими руками, иногда обжигая взглядом исподлобья.

Здесь…

Тут и тут на груди раньше были кровавые изогнутые полумесяцами линии. Не слишком глубокие. Проба пера для того, кто думал, что сможет пыткой чего-то добиться.

Моя рука скользнула ниже, на ребра. Слева. Здесь была огромная почти черная гематома.

Дальше…

Я взяла ткань рубашки на боку и потянула вверх, вытаскивая из брюк, а потом просунула под нее ладонь. Коснулась гладкой кожи. Следов раны, которую я упорно старалась перевязать в пещере, тоже не было.

Грудь Драйдена заметно вздрогнула. Он прерывисто втянул воздух, крылья носа затрепетали. Глаза сузились до обжигающего темно-синего прищура.

Улыбка растянула мои губы. Впервые за ночь это была почти нормальная улыбка. Как будто через пелену сна. Но я не переставала касаться его, просто проводя незамысловатые линии на коже. Стоило ладоням сдвинуться ниже, как его руки, до сих пор накрывающие мои, сжались чуть сильнее.

Драйден поднялся так быстро, что все перед глазами смазалось. Мелькнуло лишь синее пламя взгляда, когда он резко поцеловал меня. Так резко, что можно было забыть, как дышать.

Я скорее ощутила, чем услышала едва уловимый утробный звук, похожий на рокот. Он прокатился по губам и ворвался в рот. А потом… мое дыхание буквально пили, так же как кровь совсем недавно. И почти так же яростно. Это кружило голову, заставляя привстать над кроватью и тянуться к нему.

Поцелуй начинал жечь губы, жечь меня. Огонь внутри поднимался. Как в бреду, в моей голове бились обрывки мыслей.

Я судорожно сглотнула, когда он ненадолго оторвался от меня. Ладонь почти невесомо легла на мой затылок, а потом… Драйден наклонился к шее. Дыхание не было горячим, но оно буквально оставляло следы. Как и скользящий по коже полураскрытый рот.

Моя голова сама запрокинулась назад. Руки обвили его спину. Тянули ткань рубашки. Против воли у меня вырвался короткий всхлип. Я хотела прошептать его имя, но голос не слушался.

И через секунду это не значило уже ничего. Ровно в тот момент, когда я ощутила клыки. Дыхание у меня в горле тут же застыло ледяным комом. Пальцы на его спине разжались. Оцепенение побежало по венам, как жидкий азот, заставляя похолодеть все внутри. Низ живота скрутило в тугой, болезненный узел. Нет, все мое тело превратилось в узел.

Стало темно перед глазами, и тьма казалась багровой, вязкой. Из нее начали всплывать воспоминания, полные страха и боли. Высеченный из камня трон, истекающий кровью Драйден, последняя улыбка Рюи, истошный вопль Джен…

Я пыталась сбросить с себя это, и когда была уверена, что почти вырвалась, в голове зазвучали обрывки фраз. Те, что станут наваждением. Слова, произнесенные на крыше.

– Тебя можно поздравить?

– Я не понимаю, о чем…

– …не строй из себя невинность! …Ты уже успела запрыгнуть к нему в койку? …понравилось трахаться с клыкастым? Бэ буду, еще как понравилось!

– Джен, этого не было!..

– Лучше просто заткнись! Я не хочу больше это слушать. Не хочу видеть никого из вас! Мне проще считать тебя мертвой.

Вокруг рассыпались искры. Не те, что были частью освещения, а мои собственные. Соскальзывали с рук. Еще миг, и тело наверняка вспыхнуло бы, если бы меня не схватили за плечи сильные руки, вытаскивая из кошмара наяву. Они возвращали назад, когда, казалось, не осталось даже комнаты, где я только что находилась.

Кто-то коснулся лица и стер мокрую дорожку на щеке.

Я успела заплакать? Опять? Похоже, что да.

Очертания действительности приходили медленно. С короткими тихими глотками воздуха. Я не сразу осознала, что по-прежнему сижу на кровати в апартаментах Драйдена, высоко подняв голову.

Черные пряди волос мазанули по плечам. Из темноты надо мой появилось его лицо.

Драйден смотрел мне прямо в глаза. Не знаю, сколько, но это длилось уже какое-то время. Черные брови были сведены до глубокой морщины, прорезавшей лоб. Лицо частично скрывала тень. Его рубашка, которую я так и не успела снять, была подпалена в нескольких местах, но огонь не причинил вреда.

– Прос… ти… – с трудом я выдавила из себя единственное слово за долгое время.

Голос… Он будто принадлежал существу, которое впервые смогло заговорить.

Ван Райан молчал. Лицо разгладилось, преобразилось почти за секунды. Он тронул мои волосы до странности неловком жестом, а потом заправил их за ухо.

– Не нужно просить прощения, – вымученная улыбка коснулась его губ. – Я принесу зелье, и, надеюсь, оно поможет тебе заснуть. Не волнуйся, я останусь рядом.

От этих слов стало заметно холоднее даже в самой комнате.

– Постарайся ни о чем не думать, – попросил он голосом, в котором отчетливо слышалась хрипотца, – и ничего не предпринимать… снова.

Но ему не нужно было волноваться. Мне некуда бежать, чтобы исправить хоть что-то. И того, что случилось в ванной, больше не повторится.

Я продолжала смотреть на него с чуть приоткрытым ртом. И меня снова заскребло изнутри. Нервно, тревожно.

«Если бы это было так просто – не думать ни о чем!»

– У нас еще будет время…

Сердце застыло, пропуская удар, а потом резко забилось как сумасшедшее. Быстрее. Громче.

«А что, если не будет? Совсем недавно я чуть не потеряла тебя!»

Все так же в ступоре я сидела перед ним. Драйден склонился ниже, мягко поцеловал в лоб. Задержался, но видя, что я еще не в себе, выпрямился и отступил.

По лицу словно прошли прохладные пальцы электрических разрядов. В голове вдруг стало пусто, но совершенно неосознанно я продолжала наблюдать за ним.

Явно не желая отводить взгляд, Драйден с головы до ног оглядел сначала меня, а потом себя. Чуть нахмурился, увидев, в какое удручающее зрелище превратилась его одежда из-за моего огня, и отошел к изножью кровати.

Он стоял в профиль в этой пелене золотых искр, и те порхали от его движений. А я могла только наблюдать, как он разворачивает наспех закатанные рукава, снимает рубашку через голову, не расстегивая нижние пуговицы, и небрежным жестом отбрасывает волосы за спину.

В горле снова встал ком.

Я хочу быть с ним несмотря ни на что. Особенно теперь, осознав до конца, каким хрупким может быть… все. И какие еще причудливые зигзаги может готовить судьба.

Что, если у нас есть только эта ночь?

Во мне что-то запульсировало и забилось. И с каждой секундой оно нарастало. Я, пошатываясь, встала с кровати. Драйден в изумлении уставился на меня. Шагнул ближе, но не осмелился подойти вплотную. Медленное текучее движение. В нем чувствовалось сомнение.

– Кристина, что ты делаешь?..

Что я делаю? Наверное, пытаюсь исполнить единственное желание, которое у меня еще осталось. Или делаю то, в чем меня успели обвинить …

Мои пальцы вцепились в пояс на талии и развязали его. Полы халата разошлись в стороны, широкой полосой обнажая грудь, живот, бедра… Я подняла руки и скинула его с плеч на пол. По телу тотчас побежали мурашки.

Драйден на несколько мгновений замер, грудь поднялась в тяжелом прерывистом вдохе. В глазах снова вспыхнула яркая синева. Темный взгляд неспешно скользил по мне, словно вбирая в себя то, что он видел.

Странное движение воздуха. Оно прохладой огладило меня. Чуть ужалило шею, очертило потяжелевшую грудь и остановилось на бедрах. Я вздрогнула. Меня касались без единого прикосновения. Была на то его воля, или сила вырвалась сама, я не знала. Но мне было все равно. Никогда и ни перед кем я не чувствовала себя настолько обнаженной.

Но так продолжалось не долго. Он вновь вздохнул и подошел. Поднял с пола халат и попытался набросить его на мои плечи, почти незаметно отводя взгляд горящих глаз.

Я остановила его руки.

Решительно. Возможно, даже слишком. Сделав шаг, приложила ладонь к груди и посмотрела Драйдену в глаза. Не уверена, что хотя бы раз в своей короткой жизни я на кого-то так смотрела. Отчаянье, желание и тонкий шлейф смятения – эти чувства наполняли меня и вот-вот готовы были хлынуть через край.

«Не надо. Не уходи. Ни на секунду…»

Рука совсем робко двинулась ниже. Может, мое тело еще помнило, каково бояться обжечь его. А может, дело лишь в чувстве вины и стыда.

К черту! У них будет тысяча шансов сожрать меня заживо, но сегодня этого больше не повторится! Не рядом с ним!

Глаза Драйдена широко распахнулись, когда я прижалась приоткрытым ртом к его груди и чуть прикусила кожу. Заглядывая в лицо исподлобья. Хоть он и не мог проникнуть в мои мысли, сейчас это не требовалось.

Опав бесформенной кучей, халат снова оказался на полу. Светлячки искр окутывали два силуэта, прорисовывали их и иногда, касаясь обнаженных плеч, таяли, как снежинки. Это продолжалось, пока два силуэта не соединились…

…ладони, медленно скользящие по шее и плечам. По спине вдоль позвоночника. Но даже такие прикосновения во мне пробуждали огонь. Чей-то глухой сдавленный стон, разделенный на двоих.

И мои ногти, царапающие его плечи.

Желание становилось навязчивым. Желание стать еще ближе. Прижиматься теснее. Кожей к коже.

Его размеренность была почти мучительной. Я слишком не привыкла, что меня не торопят. Что бывает как-то по-другому. А он… Он определенно не выносил спешку. Хотя я чувствовала, как задеваю его за живое.

Особенно, когда между нами появилось пространство. Когда среди звуков поцелуев слышала шорох ткани и бряцанье пряжки.

Мне хотелось увидеть его полностью обнаженным, чтобы запомнить этот миг. Навсегда запечатлеть в своей памяти сильное, но гибкое тело. Для этого даже пришлось вновь положить ладонь ему на грудь. Заставить прервать, кажется, бесконечную череду поцелуев, от которой кружилась голова. И тяжело дыша отступить назад, иначе бы он так и нависал надо мной всем своим ростом.

Я пыталась выровнять дыхание, пока мой взгляд скользил по нему. От склоненной головы и подбородка, отмечая тонкий, но мягкий изгиб улыбки. Ниже, по его вздымающейся груди и будто сведенным от напряжения мышцам живота…

Мои щеки тут же запылали так, словно я по щелчку пальцев перенеслась к пламени огромного костра.

Что ж, Боги совершенно точно ни в чем не обделили его…

Эта ночь была далеко не первой моей ночью с мужчиной, но сейчас меня охватило легкое оцепенение. Только оно совсем не пугало. Наоборот, было покалывающим и манящим.

Я облизала губы, чуть приоткрыла рот, и тут же поняла, что Драйден внимательно наблюдает за мной. Даже пряди рыжих волос, упавшие на мое лицо, мягко скользнули в стороны. Он тоже хотел видеть меня. Хотел знать, не передумала ли я.

Нет, не передумала. И не передумаю.

Я вновь шагнула к Драйдену и протянула руки. Сначала, привстав на носочки, обвила его шею и прижалась всем телом так тесно, что мое лицо опалил его невольный стон. От взгляда затуманенных синих глаз все сжалось внутри. Напряженная плоть упиралась мне в живот, пульсировала между нами, и единственное, чего я хотела, так это наконец почувствовать его…

В одно резкое движение Драйден склонился к моей шее, зарылся пальцами во влажные волосы и тяжело втянул воздух у самого уха.

– Кристина… – собственное имя хрипло мазнуло по коже.