Материнская любовь

© Радаслава Андреева, 2018

ISBN 978-5-4493-0705-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРОЛОГ

Погода сегодня была никудышная. Я в начале горки потеряла лыжную палку. Вернее оттолкнулась ею, и она, «зараза такая», застряла в мокром снегу. А учитывая, что произошло это в начале горки, то в итоге я оказалась внизу, а палка наверху.

День сегодня не задался с самого утра. Проспала в школу, соответственно опоздала. Угораздило натолкнуться ещё в вестибюле школы на директрису, которая не преминула отчитать. Схлопотала, двойку по английскому, в принципе потому, что опоздала на урок и не знала о чём идёт речь.

К обеду было ощущение, что весь мир ополчился на меня.

Благополучно добралась до спортивной школы, и тут успев во время, уже облегчённо выдохнула. Да не тут-то было. В дверях столкнулась со старшими ребятами, которые решили поприкалываться надо мной. И самое обидное, что среди них был Семён Ховрин, который мне очень нравился.

Обида за неудавшийся день накатила лавиной, и я чуть не расплакалась. Постаралась сдержаться и, глянув в глаза нравившемуся парню, гордо вскинула голову и, зло поджав губы, проскочила мимо.

– Эй, растеряха, – послышалось сверху горы.

Я подняла глаза и внутри всё похолодело. Там стоял Семён и махал моей палкой. Чего от него ждать я не знала.

Парень бойко съехал с горки и притормозил рядом.

– Держи, – миролюбиво произнёс он, протягивая палку.

Я неуверенно потянулась, ожидая подвоха и какого-нибудь прикола.

– Снег сегодня липучий, даже палки готов отбирать у нас, – дружелюбно и даже тепло произнёс парень, чем удивил меня.

Я с любопытством посмотрела ему в глаза.

– Ты извини нас, остолопов, – мило улыбнулся Семён, а глаза при этом оставались такими грустными, как обычно.

Эту черту я у него подметила ещё год назад, когда впервые обратила на него внимание. Даже если Семён смеялся, глаза были грустные.

Парень начал чувствовать себя неловко, он говорил, а я на него пялилась, молчаливо изучая.

– Меня зовут Семён, – решил представиться он, чувствуя себя уже совсем по-дурацки.

– Я знаю, – подала я голос. – Думаю, ты тоже знаешь, как меня зовут.

Семён улыбнулся и кивнул, обрадовавшись, что перестала молчать.

– Я поеду, – неуверенно сообщила я. – Мне ещё десятку докатать надо.

– Можно я тебе подожду после тренировки? – выпалил парень.

Я почувствовала, как мои щёки покраснели, и, стараясь скрыть смущение, кивнув, укатила вперёд.

Сердце билось как сумасшедшее. В висках стучало молоточками, я летела на лыжах как никогда прежде, стараясь охладить жар внутри.

Полчаса бешеной гонки и впереди показалась фигура тренера, он грозно посмотрел на меня и, хмурясь, сказал:

– Я же тебе десятку задал.

– Я пробежала, – робко подняла глаза на Виктора Фёдоровича.

– Да, ну, Томилина, не рассказывай мне сказки, так быстро ты можешь только на соревнованиях бегать, – недоверчиво усмехнулся он. – Сколько проехала?

– Могу проехать ещё пять, – предложила я, решив не спорить с тренером, тем более это всегда было, практически, бесполезно. Жар внутри начал снова подниматься, в висках застучало, и я пулей бросилась вперёд, по пути сворачивая на малый пятикилометровый круг.

ГЛАВА 1. Вдали от дома

Раздался стук в дверь. И одновременно с этим, сама дверь открылась, сопровождаемая голосом:

– Алин, ты готова?

В комнату вошёл мой Семён, его кучерявая шевелюра явно требовала стрижки.

– Ну, блин, Сёма, – послышался возмущённый голос моей подруги и соседки по комнате, Юльки, которая только и успела натянуть футболку.

– Ой, Юля прости, – Сёма смущённо отвернулся. —ААлинка где?

Юля решительно вытолкала парня из комнаты и сказала вслед:

– Подожди тут, она скоро выйдет.

Я торопилась, зная, что Сёма не любит приходить в нашу половину и ждать меня. При этом он старательно собирался заранее, не слушая доводов разума, о том, что нам девушкам для одевания надо гораздо больше времени, чем ему. Иногда я по этому поводу праведно злилась, но стоило ему посмотреть в мои глаза, я таяла и всё прощала. Хотя с годами обиженную мину научилась выдерживать немного дольше.

Накинула на себя бежевую дублёнку и напоследок, глянув в зеркало, выскочила в коридор.

– Ты опять без шапки, – своим наставническим тоном, хмуро заметил Семён.

– Чего бурчишь с утра? – ласково и весело спросила я, поцеловавпарня в щёку и, прихватив его под руку, увела из женской половины общежития.

– Ну, а что, пришёл – выгоняют. Стою, жду – снуют ваши девчонки, между прочим, тоже бурчат, – пожаловался парень.

– Ой, да ладно тебе. Ты же, как всегда, стучишься и ответа не ждёшь, сразу заходишь. Нам, что с Юлькой закрываться всегда, – пояснила я. – Я же говорила тебе, подожди меня на улице. Но ты же всё по-своему делаешь. Можно подумать меня тут из комнаты воровать собираются.

– Хорошо, больше заходить за тобой не буду, – немного обиженно ответил Семён.

Я хитро посмотрела на своего любимого и, остановившись, повернула парня к себе. Пролёт между этажами был пуст, привстав на цыпочки и, обняв его за плечи, поцеловала. Парень моментально обнял меня за талию и прижал к себе. Моё сердце аж зашлось. Пару минут мы целовались, пока я не услышала шаги этажом ниже.

– Всё, пойдём, – ласково шепнула я на ухо Сёме.

Спустившись по лестнице половину пролёта, нам навстречу попался Матвей Захаров, спортсмен из нашего родного города.

– О, привет влюблённым, – громко басом прогудел Матвей. Он всегда был очень шумный и занимал много пространства вокруг себя, хотя, как и все спортсмены-лыжники сборной команды страны, был в отличной спортивной форме.

– Привет, – весело отсалютовала я.

Семён пожал парню руку.

– На сборы едете? – поинтересовался Матвей.

Я кивнула, Семён отрицательно помотал головой.

– А ты чего не едешь? – удивился Захаров.

– У меня диплом, да и после окончания универа поеду домой, там меня в нашу спортивную школу на работу зовут, – очень серьёзно ответил Сёма.

– Алинку тут бросишь одну? – удивился Матвей.

– Я что вещь? – возмутилась я.

– Ой, прости-прости, – попытка Матвея сделать свой басистый голос более высоким и тонким, оказалась комичной. – Но Сёма не прав, что оставляет такую красивую девушку на произвол судьбы в таком большом городе.

Я хохотнула и, махнув рукой, сказала:

– Ой, да ну тебя. Нам идти пора. Потом увидимся.

Матвей пропустил нас и ещё некоторое время смотрел вслед, я прям спиной ощущала его пристальный взгляд.

– Сём, а может, попробуем тут остаться? – тихонько спросила я, когда мы вышли на улицу.

– Ну, ты чего. Мы же уже всё с тобой обсудили, и ты согласилась, – грустно и обиженно произнёс Семён.

Я вздохнула и сказала:

– Ну, я надеялась, что ты можешь ещё передумать.

Семён собрался с духом и поделился:

– Утром звонилтренер, я не прошёл отборочные на Олимпиаду.

Я вздохнула и решила, что пора переводить разговор на другую тему. После этого сообщения окончательно поняла, что придётся возвращаться домой. Надеяться на то, что Семён будет искать работу не по спорту, не приходилось. Я знала, что об этом мечтает уже не один год. А тут на тренерскую работу его никто не звал.

– Как твоя дипломная работа? – почти весело полюбопытствовала я.

Семён оживился, с улыбкой посмотрел на меня благодарным взглядом.

– Всё хорошо, я вчера сдал, надеюсь, последний вариант, – весело отрапортовал он. – В прошлый раз были только стилистические замечания и немного по оформлению. Всё исправил.

Мы дошли до торгового центра, надо было выбирать подарок на день рождения маме. Завтра мы собирались ехать в наш родной город, повод был значительный.

Сёма всегда помогал мне с подарками, я вообще поражалась, как ему хватает терпения ходить со мной по магазинам. Девчонки рассказывали, что их парни просто ненавидят такие походы, стараясь всеми правдами и неправдами, увильнут от этого долгого и нудного занятия. Мне повезло, мойСёмка ещё и подсказывал мне, зачастую очень дельно, что приобрести, в особенности это казалось подарков близким. Правда за одеждой я предпочитала ходить сама, тут уже тащить с собой парня было просто глупо.

Я собиралась подарить маме какой-нибудь набор для вышивания, она последнее время очень увлеклась данным занятием.

В рукодельном магазинчике был очень большой выбор картин, у меня аж глаза разбежались.

Семён терпеливо пересматривал наборы, которые на его взгляд стоили внимания. И как всегда именно он отыскал зимний пейзаж с домиком, очень похожим на мой родной дом.

Визит в торговый центр мы завершили походом в кафе, где я выпила чашку зелёного чая с кусочком торта, утешив себя тем, что на тренировке пробегу на пару километров больше. Сёма, после решения закончить со спортом, в качестве спортсмена, диеты придерживаться перестал. Но из солидарности со мной не заказал себе гамбургеров или чего-то подобного, хотя очень хотелось.

Я была ему благодарна за это, прям зависнув на странице меню, где располагались самые вредные и такие вкусные яства. Потом с горестным вздохом отложила книгу с картинками, и сделала заказ.

В кафешки мы захаживали не часто, обычно с тренировками и учёбой времени было не много и иногда хотелось просто побыть вместе, а так как Сёма в этом году жил один в комнате, то я чаще всего зависала у него.

Мы болтали о пустяках, больше о варианте остаться тут я не заговаривала. Хотя меня это немного напрягало. Я очень люблю свой родной городок, обожаю туда приезжать, гулять по нему. Да и вернуться я в принципе не против, но есть там одно препятствие, и боюсь, оно может стать непреодолимым, в достижении нашего общего счастья. Именно это меня напрягало и заботило в последние дни.

Я люблю Сёмку, мы вместе уже почти восемь лет. За это время мы всегда были вместе. С тех самых пор, как поступили в школу высшего спортивного мастерства, и уехали из родного города. Вдали от дома понимаешь близость родной души острее и ценишь это особенно.

Что принесёт мне возвращение домой, я не знала, и это сильно напрягало. Даже разлука почти на год не пугала так. Да и разлукой это можно назвать лишь условно. До нашего городка всего-то каких-то двести километров, поэтому всегда есть возможность приехать и повидаться.

По пути в общежитие я в основном молчала. Мне почему-то вспомнилось, как мы начали встречаться. Когда Семён провожал меня после первой тренировки, он очень сильно смущался, и мне тогда было немного смешно. Я его всегда представляла таким бравым парнем, а он рядом со мной робел. Меня это раззадорило, и я осмелев, рассказывала свои школьные случаи, а он меня внимательно слушал. Это была его основная черта, он умел слушать, внимательно и вдумчиво. Оказалось, что он очень давно искал повод подойти, я ему казалась зацикленной на тренировках и не смотревшей на мальчишек. Тогда я не призналась, что иногда поглядывала именно на него.

Поначалу Сёма меня просто провожал, держа за руку. Его рука всегда была такой надёжной, что хотелось не вынимать свою ладонь из этого уютного тепла. А потом были Всероссийские соревнования, на которых Семён пришёл вторым в своём возрасте, а я заняла третье место среди девчонок. Так как моя гонка была после Сёмкиной, он ждал меня на финише и очень переживал. Я с хорошим отрывом от четвёртой финалистки фактически сразу ушла на заминочный круг, немного придя в себя, вернулась к финишу и попала в родные объятия. Тогда он поцеловал меня первый раз. По-настоящему. Я растаяла, и это было моей самой лучшей наградой в этот день.

– Ты чего это молчишь? – вывел меня из воспоминаний Сёмкин голос.

– Да, так, задумалась, – я посмотрела на него немного грустно.

– Не переживай, у нас всё получится, – обнадёжил меня любимый, и мне очень хотелось ему поверить.

ГЛАВА 2. Год спустя

Последний курс меня вымотал окончательно. К весне я сообщила тренеру, что заканчиваю тренироваться. Это его немного расстроило, так как запас моих сил был в избытке. Я могла спокойно взять академку и целый год посвятить себя тренировкам и соревнованиям. И хотя Сёма не настаивал, но говорил постоянно о том, что в следующем году мы будем всегда вместе, не давая мне даже мысли допустить о том, что бы остаться.

Решив потратить год плодотворно, я выучилась на маникюршу, сейчас умение делать долгоиграющие ногти было очень выгодно. А так как тренерская деятельность навряд ли принесёт богатство, то это может оказаться вполне себе хорошим подспорьем в жизни.

Государственные экзамены надвигались грозной и неизбежной лавиной. Меня потихоньку потряхивало. Дипломная работа была написана и благополучно одобрена моим куратором. И вроде было ощущение, что я и так уже всё знаю, но всё равно нервы были ни к чёрту.

С Сёмой мы не созванивались уже пару дней, потому как в прошлый раз я просто сорвалась и нагрубила ему. Вообще общение по телефону, последнее время, часто у нас заканчивалось размолвками и мини скандалами.

Сегодняшний день оказался солнечным и радостным, но это не прибавило мне настроения, я плохо спала всю ночь, в голову постоянно лезли нездоровые мысли. Да ещё и последняя размолвка с любимым не прибавляла спокойствия.

Я стояла у кабинета, вместе со своими однокурсниками. Волновались все, ну или почти все. Была у нас пара кадров, которым всегда было весело. Они всё сдавали, на тройки, и их это устраивало.

Тут над ухом я услышала тихий голос:

– Привет любимая.

Стремительно обернувшись, увидела грустную улыбку Сёмкиных глаз.

Он обнял меня и прижал к себе. Тут же все мои страхи утихли и волнение улеглось. Уверенность и спокойствие опустилось на меня мягкимоблаком.

Экзамен я сдала на отлично, чему сама была удивлена. Настолько приезд моего Семёна поднял мой дух, даже вопросы самого противного и придирчивого преподавателя по педагогике не сбили меня, я ответила на всё, легко и непринуждённо. Впереди была только – защита диплома, но тут я как-то и не волновалась почти.

До самого вечера мы гуляли по городу, наслаждаясь солнечным днём, и друг другом.

Тренироваться я почти прекратила, так немного занятий, для себя любимой. Поэтому за рационом приглядывала теперь в пол глаза, и могла позволить себе периодически всякие вредные вкусности. Пообедав в закусочной на набережной, мы отправились в парк. Майский день был на удивление тёплый, и мы развалились на лужайке.

Когда-то, очень давно, Сёмка придумал смотреться друг другу в глаза как в зеркало. И вот сейчас мы оба лежали на траве и смотрелись в своё отражение. Это всегда было очень странно, и поначалу казалось, что ты там ничего не видишь, но потом происходила какая-то метаморфоза, тебе начинало казаться, что ты видишь не только очертания себя в отражении, но и чёткие, мельчайшие подробности. Я разглядела свою белокурую косичку и улыбку до ушей, от которой у меня на щеках проступали ямочки.

В год нашего знакомства Сёма признался, что именно ямочки всегда притягивали его внимание, а так же мой заливистый смех. Ямочки и смех в те годы у меня были стабильным сочетанием. Я была или чересчур серьёзная, или смеялась.

– Какие планы на ночь, – полюбопытствовала я у любимого.

– Да вот договорился с Юркой Ломовым, что переночую у него, – немного смущённо ответил Семён. Он знал, как я отношусь к его однокурснику, достаточно безалаберному оболтусу обеспеченных родителей. И хотя парень тот был не злой и не наглый, но с ярко выраженной иждивенческой жизненной позицией. Правда, пока это отражалось на высасывании денег из родителей, которые сами всю жизнь, проработав тренерами, самозабвенно баловали своего сына.

– Юлька сегодня уедет со своим парнем на дачу, так, что… – я многозначительно посмотрела на Сёму.

Он явно обрадовался.

– Здорово, я тогда у тебя и останусь, – очень уверенно заявил он. – Мне-то к Ломову не очень охота идти, ибо он просил пивка принести. А ты же знаешь, пивка принеси, компанию составь, за добавкой сбегай.

Я улыбнулась, меня радовало, что мой Сёмка к спиртному негативно относится. Этим ему многие ребята пеняли, на днюхах для приличия пригубит, и всё. Не заставишь. Тот же Юрка Ломов вечно до последнего сидит за столом и к рюмашке прикладывается, а как горячительное заканчивается, ещё и первый за добавкой побежит. А ведь парень в школе подавал большие надежды, но в итоге дальше кандидата в мастера спорта он так и не сдвинулся.

Нагулявшись вдоволь, мы отправились к общежитию. Вечерело и становилось прохладно. Я созвонилась с Юлькой, на всякий случай, что бы вдруг не попасть впросак. Та подтвердила, что они уже на даче, и я могу спокойно вести Сёму к нам в комнату.

– Откуда ты знаешь, что я с Сёмкой?

Юлька на мой вопрос рассмеялась и ответила:

– Да видела я его, утром, когда мимо универа шла, а он как раз только туда заходил.

– Ну, подруга и проницательная ты у меня.

– А – то! Это же я, – подруга ещё побалагурила, а потом, пожелав мне приятного вечера, и получив от меня аналогичное напутствие, попрощалась и выключила телефон.

Прелесть нашего спортивного общежития была в том, что тут не сидела комендант на входе, и у спортсменов более свободный вход, правда до одиннадцати вечера, потом входные двери обычно запирают.

Я отправила Сёму в магазин, купить что-нибудь, поесть, а сама пошла, приводить нашу с Юлькой комнату в романтический порядок.

Мы девушки запасливые и дальновидные, комната у нас тоже не самая маленькая, имелся самонадувающийся матрац. А ещё за годы совместной студенческой жизни у нас было припасено штук тридцать свечей, которые можно расставлять по полу и полкам. Чем я собственно и занялась.

Окна я беспощадно зашторила, что бы создать в комнате полумрак. Свечи расставила в романтическом беспорядке, но при этом в безопасной близости от предметов, имеющих шанс возгореться. Юлька один раз подпалила шторку, и после этого нам пришлось покупать новые, самостоятельно. Можно конечно было не покупать, и сдать подпорченное, получив целые взамен. Но мы разумно предположили, что увидев сгоревший кусок, нас явно могут проверить на предмет воспламеняющихся предметов. Да и не только нас. Вдобавок, прошманают всё общежитие, прочитают курс лекций о пожарной безопасности, и поставят охранника на входе, который будет нас проверять каждый день. Поэтому мы умолчали, благо Юлька всё заметила вовремя, и успела затушить намечавшийся пожар.

Когда раздался стук в дверь, в комнате царил романтический полумрак, блики от пламени свечей неровно гуляли по потолку. И я успела переодеться в лёгкий шёлковый халатик.

– Сём, ты? – полюбопытствовала я у дверей.

– Ну, а кто же ещё? – послышался удивлённый голос любимого.

Я впустила Семёна и выглянула в коридор, там было пусто и тихо. Это кстати, меня удивило, обычно, в это время у нас большая часть спортсменов в общаге и тут постоянно кто-то ходит.

– Кого там высматриваешь? – спросил Сёма, ставя пакет с едой на пол и оглядывая преображение комнаты.

– Ты совсем забыл о жизни в общаге, дорогой, – усмехнувшись, ответила я. – У нас тут постоянно кто-то ходит, да и стены почти картонные.

Сёма снял обувь и, дождавшись, когда я запру дверь на ключ, притянул меня к себе.

Как-то очень быстро мой халатик оказался на полу, я даже не успела заметить, как любимый развязал поясок, только почувствовала мягкую ткань у своих ног. Мои руки оказались на плечах Сёмки, и я самозабвенно получала удовольствие от любимых губ. По телу разливалось тепло и нега. Я поняла, что пока до матраца мы не доберёмся. Руки любимого, тёплые и такие родные, запускали табуны мурашек по телу, голова кружилась. Я чувствовала себя пьяной и счастливой.

Когда мой милый успел раздеться, я так и не поняла, у него это всегда получалось как-то быстро и виртуозно. Всё это время он не выпускал меня из своих нежных и мужественных рук. Дрожь нетерпения пробежала по всему телу. Сёма знал, что это значит пора, я готова к пику близости. И он не заставил себя ждать, сильным движением приподнял меня за бёдра, и япочувствовала, как внутри меня взрывается салют. С каждым движением я теряла себя, уткнувшись в плечо любимого, чтобы не закричать. Остаток мозга подсказывал, что если я разрешу себе озвучить свои эмоции – то под дверью скоро соберётся толпа зевак. Завтра все будут шушукаться у меня за спиной и ехидно ухмыляться уже мне в лицо.

Спиной почувствовала, что прижимаюсь к стене, темп нарастал, внутри меня зрел взрыв. Сёмка тоже приближался к финалу, умело доводя меня до исступления.

Невероятной силы, вспышка энергии накрыла меня с головой, разлилась по всему телу, и лишила сил. Семён подхватил меня на руки и уложил на матрац. Меня поглотило наслаждение, я лежала, закрыв глаза, и ловила эти моменты всеобъемлющего счастья.

Любимый нежно гладил мой живот, постепенно поднимаясь выше, я застонала. Желание поднималось вновь, хотя мне казалось, что я совсем без сил.

– Ты волшебник, – тихо прошептала я, волна возбуждения давала новые силы и погружала в какое-то невесомое состояние.

– Я тебя люблю, – еле слышно на ухо, прошептал мой Сёмка, его слова были как источник живительной силы, я как будто пробуждалась ото сна, готовая к новым подвигам.

Угомонились мы только под утро, отвлекаясь, периодически, друг от друга, что бы перекусить и восполнить потраченные силы.

– Тебе во сколько завтра ехать? – спросила я, посмотрев на часы.

– В десять утра автобус, – ответил Сёма и, поглядев на часы, добавил, – осталось шесть часов.

– Срочно спать, – скомандовала я, прижимаясь к нему всем телом.

Утром, проводив Семёна на автобус, я вернулась в общежитие и продрыхла почти до вечера. Разбудила меня Юлька, вернувшаяся с дачи.

– О, подруга, ты зря времени не теряла, – с лукавством в глазах разбудила она меня. – Вставай соня, а то день с ночью перепутаешь.

Я открыла один глаз, потом второй и спросила:

– Сколько сейчас?

– Половина пятого, ве-че-ра, – медленно растягивая последнее слово ответила Юля.

Я потянулась, вспомнилась прошедшая ночь, истома прокатилась приятной волной по телу.

– Так, подруга, – командным голосом заявила Юлия. – Вставай, приводим всё в порядок и идём гулять, а то я на тебя смотрю, и мне, прям, завидно становится.

– Чего это, завидно? – удивилась я. – Ты же с дачи приехала, вы там, чем занимались?

– Угу, хороший вопрос, Витёк меня с родителями возил знакомиться, сюрприз мне сделал, а потом ещё и замуж позвал, – тяжко вздохнув, поведала подруга.

Я проснулась окончательно, раздумывая о том, кто кому ещё завидовать должен.

– И что ты ему ответила?

– Сказала, что подумаю, – Юля вздохнула ещё раз, – вообще-то я пока замуж не собиралась, он меня озадачил.

– Ты же его любишь, вроде, – удивилась я её нерешительности.

– Ага, Пашку я тоже, помнишь, как любила, а где сейчас он и где я, – скептически ответила подруга. – Это ты у нас с Сёмкой как начала встречаться в пятнадцать лет, так у тебя он один и есть, я бы на твоём месте и не думала, сразу согласилась, а тут вот уже задумаешься. Поеду к маме и посоветуюсь.

– Наверное, ты права, – сказала растерянно, я конечно представляла, как Семён будет делать мне предложение, и мне этого хотелось очень, но пока сильно над этим старалась не думать.