Дороги, нас выбирающие. Том I

© Петр Петрович Котельников, 2016

Редактор Олег Петрович Котельников

ISBN 978-5-4483-0162-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Куда мы идем?

Жизнь – движение! Все должно двигаться! Но, коль это так, то вполне закономерен и сам вопрос: «Куда мы идем?

Прежде мы шли к коммунизму! Но, путь тот прервался. И нас отшвырнуло далеко назад!

Была цель, и не стало ее! И, если внимательно присмотреться, то никуда мы на самом деле и не идем! Мы только живем, плохо, жалко, но еще живем! И цель жизни у каждого своя, маленькая, жалкая, как и все вокруг нас. Кто-то к науке еще, по старой привычке тянется, хотя видит собственными глазами, что стоящим сегодня у власти наука не нужна!

Кто-то литературой занимается, пишет, понимая, что хорошая литература сегодня не нужна! Даже литература, освещающая вопросы секса, которой когда-то так не хватало у нас, после того, как шлюзы информации открыли, не нужной оказалась – нахватались ее, объелись, до блевотины! Пока еще востребованы детективы – знать, еще не плюемся кровью постоянно, боль не рвет нам нервы и сухожилия, не трещат еще кости наши! Хотя, естественно, пора бы насытиться насилием и смертью, пусть и описываемой, а не реальной!

Цель большинства людей – вырастить детей, дать им путевку в жизнь, чтобы сами не мучились и других не мучили. Сделать жизнь их благополучнее, поспокойнее, посчастливее. Вот только как это сделать? К тому же в условиях, о которых сказать только можно:

 
Пустяковые заботы,
Никуда не денешься.
Как и видимость работы.
В тенетах безденежья.
 

А чтобы сделать, следует понять, что путь наш начинался не с октября 1917 года, а намного ранее, корни происходящего в глубинах истории прячутся и, чтобы понять истоки великого развала огромной страны, поставить следует всего лишь несколько вопросов:

Что заставило украинцев просить царя Московского Алексея принять Украину под свою руку?

Почему после присоединения Украины к России не было восстаний, в основе которых было бы национальное угнетение?

Что толкнуло Грузию (Картлийско-кахетинское царство) отказаться от суверенитета и войти в 1801 году в состав России?

Были ли войны на территории Грузии после этого присоединения?

Может тогда только можно будет понять, что решить вопросы государственности и сегодня без возрождения России невозможно. Государство в изоляции жить может, а вот развиваться – не получается

Ответы на вопросы государственности ищите в создании Европейского Союза! Почему Европа решила объединиться, в то время как мы разъединились?

 
От логики нам не уйти
Все наши нынче беды —
Конец великого пути —
Развал после Победы.
 

Возможно, мы так и не поняли – в какой стране все-таки живем? Молодые не могут понять потому, что не знают прошлого. Для людей, выросших в советское время, трудно понять многое потому, что прежде они были социально защищены, а сейчас брошены в пучину бед, на выживание! Не понятны им вопросы национального становления. Ведь прежде кричали люди, что Украина и Россия навек неотделимы! Немыслимо было представить, что русский и украинец не братья, не одна семья, что славянство – не свято для нас всех!

Невозможно было представить, чтобы Крым, завоеванный нашими русскими предками, стал украинским.

Нам трудно понять до сих пор, что мир живет по договорам, и решать все приходится, ведя переговоры.

Между Россией и Украиной есть границы, которых прежде никогда не было. Но факт свершился – они появились! И нас встречают на этих границах (с одной и другой стороны) пограничники и таможенники, и ведут себя по отношению к нам, как к людям враждебной державы! Сегодня все на Украине проклинают Сталина, хотя, если говорить по правде, ему здесь должны были памятник отлить из золота, поскольку, границы, в которых живет современная Украина, установлены были «вождем народов»

Отмени решения Сталина, которые при всем его отрицании, имели статус законных, не признай незаконным передачу Крыма Украине Хрущевым, Украину можно было бы уменьшить в десять раз!.

Только благодаря Сталину и Хрущеву России приходится сегодня считаться с Украиной, как с равным себе государственным субъектом, платить аренду за то, что прежде ей принадлежало на законном основании.

И пока Россия не возродится, тяги к воссоединению ни у кого не появится. Я так думаю!

А пока только следует мечтать о богатой прекрасной России, которая наконец-то задумается о судьбе десятков миллионов истинно русских людей, оставленных, брошенных ею!

Но Россия, к сожалению, здорово устала, устала оттого, что долго поднимала окраины свои, ставшие теперь самостоятельными государствами, подставляя плечи свои и ломая хребет становой себе! Мне, влюбленному в Россию, русскому человеку, сегодня стыдно за нее.

 
Жизнь слишком узкой стала наша.
Плетемся шаткою походкой.
Мозг пуст, от мыслей наших – каша
А вдохновение приходит с водкой!
 

Бедна Россия, неухожена, неуютна, бездорожна. Земли ее запустели, поросли лебедой, лопухами и крапивой. И жду я, когда она, огромная, нищая, разоренная, разворованная, пропившаяся, отвыкшая от нормального труда, духовно выздоровеет? Меня радуют малейшие проявления ее выздоровления. И кто бы, что ни говорил, и кем бы меня ни считал, я остаюсь русским человеком, верным религии своей и своим русским древним корням! И не вытравить этого чувства из меня украинским националистам, в безумии своем творящим беззакония в отношении лиц моей национальности.

Я восхищался и восхищаюсь прозорливостью религиозного величайшего русского философа Ивана Александровича Ильина, описавшего еще в 1924 и 1938 годах прошлого столетия развал СССР так детально и подробно с единственной только ошибкой. Он полагал, что Украина будет тяготеть к Германии, а она – предстала покорной служанкой США.

Поводом для написания книги этой, было желание – найти первопричину всего, что двигает судьбами отдельных людей, человеческих обществ и государств! А она находится в древней истории, в том числе и таком важнейшем историческом документе, который называется «Библия».

 
Годы не сжимаются в минуты.
Прошлое не станет их сжимать.
Хочется поэтому кому-то
В прошлом настоящее искать?
 

Возможно, читателю станет понятной мудрость Экклезиаста, сказавшего:

«…Помни Создателя твоего в дни юности твоей, доколе не пришли тяжелые дни и не наступили годы, о которых ты будешь говорить: «нет мне удовольствия от них!»

Мир велик, а времени так мало

 
Да, мир велик, а времени так мало!
Не оббежать, не обойти, ни облететь.
И знаний вечности нам всем не доставало,
Коснулся их, а в дверь стучится смерть!
 
 
Ее не умолить, не подкупить богатством,
Задумана Творцом, а значит, неизбежна.
Земное ограничено пространство,
К тому же, человек ведет себя небрежно.
 
 
И каждый шаг, «продуманный серьезно»,
На матушке-Земле свой оставляет шрам.
И провожают с музыкой и слезно
Того, кто жизни причинил немало ран!
 

Словом божьим создан мир. Слово, заключенное в знаки, письменность – лежит в основе передачи исторических сведений потомкам.

Создатели письменности, начиная от древнеегипетских иероглифов до латинского шрифта, от клинописи до кириллицы, были великими людьми, принесшими людям свет разума.

Значимость сопоставьте с величием для нас имен Кирилла и Мефодия. Заметьте, что Кирилл и Мефодий создавали славянскую азбуку не с чистого листа, а имели основу для создания своей письменности – греческий алфавит

Изобрести письменность – еще не все, нужно заставить знаки ее действовать, а это означает – пользоваться огромной властью, требующей еще и применения их.

И используем мы письменность от малых дел наших до больших, важных для государства. Не будь ее, что с памятью бы нашей стало? Стала бы и узкой и дырявой!

Да и обо мне, пользующемуся кириллицей сейчас, можно бы сказать словами древнего писца: – времен египетских фараонов:

«Записал рассказ от начала и до конца Петр сын Петра, писец с умелыми пальцами, да будет он жив, невредим и здоров!».

Начало начал

Женских имен Ветхий завет содержит очень мало и явно не по тому, что женщины по численности своей тогда уступали мужчинам. Может, слишком незначительной считали женщину в прошлом мужчины? Может, женщины сами настолько опустили себя в общественном мнении, что с ними тогда перестали считаться? Такое изменение в отношении к ней я наблюдаю в современном окружающим меня мире. Цену имеет только безликое женское тело. Форма без содержания?.. Не странно ли? Гляньте на пантеон языческих богов, в нем множество богинь, требующих к себе поклонения. Вспомните, какое положение у эллинов занимала богиня Афина, богиня мудрости, богиня воительница?

Когда женщина обжигает пламенем любви своей мужчину, не давая ему стать господином над собой, он готов рабом ее стать, готов жизнью заплатить за знаки ее внимания.

 
Тайна женщины окутана туманом.
Разогнать —напрасная надежда…
Не явилась ль зрения обманом
Из того, что приходило прежде?
 
 
Связан взглядом по рукам, ногам,
Голос нежный опьяняет разум.
Он готов молиться всем богам.
Каждому отдельно, или – разом…
 
 
Мягкий взгляд то завлекает, манит,
То надменен, холоден, сердит.
То глаза, как два холодных камня,
Скрылись в глубине ее орбит.
 
 
Так проста, но, сколько в ней загадок?
Никому вовек не разрешить.
Горький вкус любви бывает сладок,
А страданья заставляют жить.
 

Долго ли длится любовное рабство? Тут определенного ответа нет. Но вечным оно не бывает. Напротив, мужчина, из раба, превратившись в хозяина, часто уделял жене внимание не больше того, что он уделял любимому псу. Но пока предмет любви мало досягаем, служение ему продолжалось, оно могло быть и слишком долгим. Вспомните о встрече Иакова (Израиля) с Рахилью и о том, что ему пришлось служить Лавану четырнадцать лет для того, чтобы получить ее себе в жены. Цена немалая по тому времени, поскольку служение по виду своему мало, чем отличалось от рабства. Но и эта цена, уплаченная за женщину, не была запредельной. Вспомните о цене Дины дочери Иакова, от жены его Лии. Она стоила жизни всему народу княжества Сихем. Только в этом эпизоде древней истории трудно разобраться, возможно, о настоящей любви и не шла речь? Дина вышла погулять, да посмотреть на игры и танцы девушек сихемских. И тут ее увидел сын князя Сихема. И похитил, и совершил насилие. Но потом он полюбил дочь Иакова, и через отца своего просил у Иакова согласия на брак. Казалось, что эпизод закончится, как на Руси говорили – «веселым пирком, да свадебкой», поскольку Иаков гнева своего внешне не показал. Мало того, на словах он дал согласие не только на брак дочери с сыном князя Сихема, но и на то, чтобы породниться племенами. И условие для этого не обременительное – произвести обряд «обрезания» всем мужчинам княжества. На свою беду князь Сихема поверил Якову. А далее, были все мужчины Сихема убиты сыновьями Иакова, поскольку, находясь в болезненном состоянии, оказать должного сопротивления не могли. Я не комментирую этого эпизода, поскольку любви там было значительно меньше, чем ненависти лютой. Да и любовь обоюдная может обернуться великой бедой для большой человеческой общины. Любовь Париса к Елене стоила долгой войны и гибели Великой Трои, так великолепно описанной Гомером. Власть любви велика! И цена, заплаченная за нее зависит от общественного положения любящих. Вспомните, что английский король Генрих VIII променял трон Великобритании на любовь к женщине незнатного происхождения. О значимости любви хорошо знали и древние. Неудивительно, что в сонм великих богов их всегда входила богиня Любви. И боялись ее наказания не меньше, чем наказания самого Верховного бога. Богиня любви разбрасывает знаки внимания повсюду и собирает немалую жертву страданиями, болью душевною и смертями.

Зов души страстной, или служение Венере

Жизнь без любви только жалкой тенью кажется. Поэтому первые главы повествования своего посвящаю «богине любви». С любовью тесно связано еще одно короткое слово – «жизнь»

 
Как приоткрыть завесу тайны?
Он сколько раз о ней мечтал?
Но только раз, совсем случайно,
Ее избранником он стал.
 
 
Встретить сегодня ее довелось,
Шла она в беличьей шубке.
Личико светлое в дымке волос.
Рот, обнажающий белые зубки.
 

Он знал, что некрасив. Он завидовал красивым талантливым парням – баловням богини любви. Он знал, что тело его проснулось, открыто для женских объятий, но не знал, как обратить на себя внимание женщины, а уже о завоевании ее он и мечтать не мог.

Судьба обратила на него свою благосклонность. Он снимал маленькую каморку в частном доме. Дом располагался в небольшом дачном поселке. Осенью и зимой здесь было безлюдно, хоть волком вой. Зато весной и летом сюда наведывалась тьма-тьмущая людей. Особенно их много бывало на выходные дни, когда каждый дачник мечтал о том:

 
«Как прекрасно, хорошо на даче,
Поработал, вышел на крыльцо…
Рыжики, малинка и винцо,
Клюквенный кисель в придачу!
 

Летом роль хозяйки выполняла дочь владелицы дома, приехавшая на это время года отдохнуть из столицы, от суеты и шума огромного города.

Дерзость его поступка сложно оценить, она не подчиняется рассудку. Он даже, собираясь забраться в постель молодой женщины, не подумал о возможности криминальной ответственности.

Сейчас он слушал, замирая от волнения, как ступают босые ноги молодой женщины по ковру. Он чуть отодвинулся и почувствовал, как прогнулась постель под тяжестью опустившегося рядом тела. Она повернулась к нему лицом. Ему казалось, что оно светится в обрамлении рассыпавшихся волос. Он видел, как потянулись ее губы к его губам, и прикрыл веками глаза, почувствовав ее теплое, как летняя ночь, дыхание. Потом ее губы прижались к его губам. Он почувствовал, как ее язык раздвигает ему губы. Он не знал, что ему делать? Но в это время она скатилась на бок. И перевернулась. Лежа на спине, она чего-то ждала от него. Он неловкими движениями рук стал ее ласкать. К его удивлению он чувствовал, что она растворяется в наслаждении. Потом, не довольствуясь, она взяла дело все в свои руки. Теперь он терял рассудок, в страсти, им разбуженной самим: время шло, он его совсем не замечал. Только под самое утро, утомленный любовью, он крепко заснул, уткнувши лицо свое в ее грудь…

 
День за дверью вынырнул, взорвался
Белой вспышкой, высветив окно.
Он от тела милой оторвался.
В голове сверлило лишь одно:
 
 
…Что я натворил, и как мне быть?
Обязан я на девушке жениться»
Готов был «божеству» безропотно служить,
Готов и день и ночь он на нее молиться.
 

Любовь разбуженная, продолжалась, принимая разные оттенки. Как-то в вечернее время, когда сумрак сгустился настолько, что стал превращаться в темноту, он привел свою девушку на лужайку приусадебного участка, уложил ее на траву и приник к ее телу. Он исступленно обнимал ее, пока она не сказала ему просто: «Мне больно!»

Но потом заработал самостоятельно инстинкт удовольствия – и он понял, что девушка идеально подходит к нему

Он теперь не чувствовал себя несчастным, восклицая:

 
«Красавица моя, твой голос, как звоночек,
Глаза твои, как звездочки мерцают.
Душа моя с твоею слиться хочет.
Я чувствую, как тело мое тает…
 

Так красоты человеческой хочется

Слышно иногда: «Темноволосая и неловкая, «неудаха»! Словно грех той женщины так велик перед внешностью своей, что прощения ей нет и быть не может! Лучше той, кажется, которая увела мужа чужого, которую называют воровкой душ мужских! Как только языки поворачиваются, говорить подобное? Пусть отсохнет у той язык, кто оценку дает там, где покров истины ложью скрыт!

И опять же слышно справа и слева, да и сзади тоже: «Чистая, а бесстыжая… вкуса нет, фантазий лишена… а у этой пятен нет, хотя и рыжая, знать все искусственно в ней, знать бесстыжей ее мама родила!» И еще, более других достается женщине полуденно знойной, чья страсть заклеймена женской общиной, обеспокоенной своею судьбою, вот почему выносит она безаппеляционное решение, не замечая своих грехов, которых у каждой женщины в общине немало.

Сколько приходится каждой женщине уделять времени своей внешности, чтобы быть красивее той, какой ее должно видеть! Ведь женщина изначально недовольна своею внешностью. Если естественные волосы курчавые, их следует, по мнению ее, выпрямить, если прямые – завить. Брови широкие – выщипать, узкие – краской расширить. Но с этими «недостатками» справиться еще можно, причем относительно просто – были бы только деньги на косметолога.

Хуже дело обстоит с нашествием старости. Тут борьба приобретает порой драматические характеристики.

 
«Сорок лет – все впереди!»
Но не поясняли,
Что туда не подойти,
Если силу взяли.
 
 
Можно кожу подтянуть —
На затылок – уши.
Можно ноги протянуть,
Если мало кушать.
 
 
Не помчится время вскачь,
Чтобы ты не делала.
Не поможет тебе врач —
Не заменит тело.
 
 
Оставаться молодым
Можно лишь душою.
Ну, а молодость, как дым…
Не тряси мошною!
 

Так приятно быть юной, когда принято сравнивать юную женщину с утренней зоренькой, показывающей лик свой земле!

Утренняя заря в облике женщины юной, жмурящейся под яркими лучами солнца, потом стремительно встающей, отбрасывающей прочь одеяло из легких белоснежных облаков. Она протягивает миру розовые ладони свои с длинными тонкими пальчиками и улыбается миру. И мир, улыбаясь ей, сбрасывает с себя остатки кошмарных ночных видений. Заря не терпит ничего мрачного. Она всегда светла и радостна! «Радуйтесь моему приходу так же, как радуюсь я приходу светлого легкого радостного дня» – весело звенит ее серебристый голос.

 
Но заря ни чему не училась, —
Ни варить, ни читать не умела;
В свете солнца красою светилась,
И от взглядов его розовела.
 

Луч солнца разбудил

То ли солнца луч разбудил спящую молодую женщину, то ли уже сказывалась привычка вставать в одно и тоже время, только женщина оторвала голову от подушки, села поперек постели, опустила на пол ноги и, пальцами ног прощупывая, надела теплые, отделанные мехом, шлепанцы. Рука сама собой потянулась к толстому, слегка обтрепанному, шерстяному халату. Встав, сладко потянулась, похрустывая косточками, и направилась к окну. Хмуро глядя в окно, она пошла на кухню. Каждое утро ее назойливо преследовала одна и та же мысль: «Неужели мне и далее, до наступления старости, придется в одиночестве справляться с тяготами жизни?» Она не была атеисткой. Напротив, она была глубоко верующей, хотя и редко посещающей церковь. Поэтому ведущая ее тлела надежда, что после смерти одиночество ее закончится, и она встретится с утраченными близкими. Только вот сам переход в иной мир ей представлялся безрадостным. Ведь никого из близких рядом не было и надеяться на то, что кто-то прольет по ней хоть пару слезинок, не приходилось.

 
Отлетит душа от тела,
Станет то холодным прахом.
Так бы женщине хотелось
Встретить смерть свою без страха.
Чтоб душа парила вольно
В волнах светлого эфира…
А пока печальна доля
Жить в тисках земного мира.
 

Да и мир, если признаться по совести, был чересчур малым, ограничиваясь объемом крохотной квартиры, походом на ближний рынок и помещением театра, где она исполняла второстепенные роли в спектаклях старых и новых авторов. Она тщательно заучивала свои роли, никогда не сбиваясь и не нуждаясь в суфлерской подсказке. Дикция у нее была прекрасной. Да и сама она себе казалась совершенством красоты, о которой мог мечтать красавец молодой:

 
Милую светлую в мире огромном,
Хочется на руки взять,
Не оскорбив ее взглядом нескромным,
Душу с душою связать.
 

Только младой красавец где-то затерялся в просторах вселенной и не спешил к ней, чтобы подхватить на руки! Да, и в театре не жаловали… первые роли ей никогда не предлагали. Может потому, что природная стыдливость не давала ей возможность предложить себя режиссеру…

 
Ей звуки непонятные мешали,
А ими был наполнен дом…
Но чаще мыши бегали, пищали.
(Она забыла про глубокий сон).
 
 
Ни обтирания, ни воздух свежий,
Прогулки, упражнения и бег.
Все прахом шло и никакой надежды,
Растаяла она, как вешний снег.
 

Что заставило Аглаю ступить на путь служения Мельпомене? Одержимость театром? Так нет. Если бы она была в состоянии взглянуть на себя со стороны, то поняла бы, что ей не хватало естественной живости. Не было в душе и того божественного дара перевоплощения, так необходимого актрисе. Она еще в детском возрасте состарилась. Она была доброй хорошей дочерью, и только! Она была аккуратной. Но от ее аккуратности просто тошнило, как от запаха тлена. У нее не было подруг, да и друзей – тоже

Само зачатие ее, наверное, происходило в серый, тусклый день, промокший от слез плачущих небес. Да и день рождения яркими красками и теплом не отличался. Была затяжная весна. Кто познает тайны природного бытия? Может, они и были главными виновниками жизненных неудач Аглаи?

Кто виноват в том, что о ней невозможно было сказать:

 
Белокожая грациозная смелая
Бирюзовых глаз блюдца,
При взгляде ее каменеют
Руки ноги от страсти трясутся.
 

Жизнь без любви только жалкой тенью кажется. Неудивительно, что начало своего повествования я посвящаю богине любви. Ведь с любовью связано начало начал, называемым одним коротким словом – «жизнь». Недаром имя первой женщины – Ева и означало саму жизнь.