На грани просветления. Часть 1. Далеко не начало

– Стоять!

Ярикс замер, в стороне, откуда прозвучал голос, ничего такого не было, кроме одинокого куста мохнолиста:

– Стою.

– Пароль.

– Что пароль?

– Скажи пароль.

– Ну, пароль.

– Да не «пароль», а сам пароль!

– Сам пароль. А в чем разница?

– Не слово «пароль», а пароль – слово.

– Какое слово?

– Иволга, блин!

– Иволга – блин? Блиниволга? Типа птицу расплющили до состояния лепешки?

– Пароль иволга – одно слово!

– А блин тогда причем?

– Блин – потому что ты меня бесишь, блин!!!

Тут с другой стороны, где тоже никого не было, раздался густой бас:

– Что тут происходит?

– Вот нарушитель, пароля не знает.

– Иволга!

– Ну знает же.

– Это я ему сказал.

– Что-о?!! Три наряда вне очереди.

– Так я после задержания сказал…

– Он тебя задерживал?

– Да нет, я сам остановился.

– Четыре наряда.

– Блин!

– Пять нарядов.

– Есть пять нарядов.

– Иди, сменись.

– Слушаюсь.

Куст мохнолиста встал, и понуро двинулся по дороге. К Ярексу вышел замшелый валун – пожилой усатый следопыт инструктор с явно намечающимся пивным животиком.

– Имя, курс, кафедра?

– Ярикс Ом, выпускник кафедры боевой алхимии.

– Чего тут забыл?

– Назначен сопроводить выпускника Варекса в деканат, для пересдачи курса геральдики.

– А чего по зеркалу не сообщили, или мыша летучего не послали?

– Декан сказал: тебе жиртрест, прогуляться не помешает. За одно, долбочес соленый, подумаешь – о том, что бесполезно взрывать стенд со списками задолжников.

– Опять взорвали? Да-а… Традиция…

– Да, мне еще на первом курсе сказали: не взорвешь – точно не сдашь.

– Этой традиции больше двух веков, только поосторожнее с этим. У нас на курсе, одному зрение так отшибло. Ну, маги вставили ему – один глаз совиный, один – рыбий. Жуть картинка. Ему никто из начальства в глаза смотреть не мог, только император. И то сказал: ты когда ко мне обращаешься, какой-нибудь глаз закрывай, а то меня укачивает.

– Ага, а где мне Варекса найти?

– Во второй казарме, карту местности составляет. И скажи там – чтоб смена сюда поторопилась!

– Так точно!

Буквально через пять шагов, за зарослями гигоодуванчиков, раскинулся замаскированный лагерь следопытов. В упор смотри – не заметишь. Но, все-таки это были еще студенты… Ни чего не видно, а слышно все. То тут, то там – смешки, ругань, чавканье, гремит посуда… Да и храпит еще кто-то…

Кое-как найдя вторую казарму, юный алхимик с трудом протиснулся в дупло.

Варикс сидел, сгорбившись над большим свитком и высунув язык, старательно что-то вырисовывал. Выглядел он истинным северянином. Золотоволосый, голубоглазый, героические черты лица. Как его только до сих пор не раскрыли?

– Варекс, если не ошибаюсь?

– Ну-у…

– Сирота из северных рубежей?

– Ну-у…

– И знаешь Тревига?

– Ну-у…

– Баранки гну! Тревиг мне все рассказал.

Варекс даже на мгновение не прервал кропотливую работу:

– Вот трепло… Бесстыдно врет…

– Твое послание принцессе передано.

– Оч-чень хорошо. Не хотелось мне лично говорить ей, что нам придется расстаться.

– Что-о-о?..

Северный принц медленно отложил угольный карандаш:

– Да ничего, наши отцы с этой свадьбой палку перегибают. Вдруг еще хуже положение в мире станет. А это – просто мимолетное увлечение было… Да и дура она, истеричная…

– Но-о…

– Никаких но, спасибо за новости. Привет Тревигу. – Варекс взял одно из разнокалиберных перьев и аккуратно обмакнул его в чернильницу из трутового клеща.

Его упитанный собеседник топтался в растерянности на месте, и раззевал рот, что Васьянова рыба. Но взял-таки, наконец, себя в руки:

– Постой, все намного серьезнее. Ишь ты, письмо он написал. Она ж тебе не кухарка какая, посуду побив не успокоится. Будущая императрица чего покруче вытворить может, с таким то темпераментом. Да и о тебе мнение нехорошее составит, будет всем говорить: да он трус, в глаза мне побоялся признаться.

Кулак Варекса грохнул по столу, размазав все труды на карте.

– Трус?!! Я ей покажу труса!!!

– Да она еще ничего не сказала… Ты успокойся, сходи на бал поговори с ней. Обрисуй политическую ситуацию, скажи – что не время. Не разбивай ей сердце, манипулируй женщиной типа, ты же будущий король севера. Зачем еще на этом этапе делать из нее врага.

– Ты прав. Как тебя зовут?

– Ярикс.

– Вот что Ярикс, я сбегу из дозора, и приду на бал.

– Сбегать не надо, я уже обо всем договорился. Ты на пересдачу идешь.

– Хорошо, кстати у меня и так по геральдике долг. Только пешком сутки добираться будем.

– С лошадьми я тоже уже договорился.

– Ну тогда выдвигаемся. За мной!

Через полчаса по дороге к академии.

– И как ты конюха убедил лошадей отдать?

– Я его не видел, я же сказал, что с лошадьми только договорился.

– Нас же за угон в карцер посадят.

– А ты вали все на меня, я скажу, – что был не адекватен. Грибов чипушайника типа поел, или мухожорку вместо выхрунтика заварил. Короче выкручусь, пару недель на кухне поработаю и все. Да разве это работа? Это удовольствие, еда рядом, окружающие – сыты и добры… Это вам не столовая в Оркхейме – рае для орков. Пишут – там целое потоковое производство пищи. Ведь все орки попадают в рай. А если не попал – это не орк был, а гуло. Существо на орка похожее, но таковым не являющимся. Еще в незапамятные времена, гуло, что бы выжить, стали приспосабливаться, притворяясь всякой агрессивной живностью, но лучше всего получалось у них с орками. Так в роль вжились, что и забыли, что они не орки. Поговаривают – мол, настоящих орков уже не осталось. Вопрос – тогда кто же в Оркхейм попадает? Или гуло так хорошо прикидываются? А тогда, может, и нет разницы, между орками и гуло? Тогда если орк не попадает в свой рай – то кто он? Ведь он не орк, и не гуло. Значит, есть и третий вид организмов, например, они подражали гуло, которые подрожали оркам. А твое мнение какое?

– А, я что-то прослушал? В двух словах напомни.

– Да… В двух словах… – Толстяк обиженно надулся. – Скоро приедем…

– Какой скоро, только выехали!

– Да, а за хорошей беседой время идет быстрее. Вот, например – в Дракостане на часах тринадцать цифр и три стрелки: Большая, маленькая и загнутая. Соответственно…

Имперская академия. Хранилище реликвий. Поздний вечер.

Накануне Ежка очень возгордился врученным орденом. Пусть вручили и наспех, но официально, при стечении большого количества народа. С зачитыванием заслуг и доблестных качеств награждаемого. Вначале филин чуть не лопнул от важности, а когда Принцесса лично прикрепляла орден на грудные перья, на мгновение лишился чувств по-настоящему.

По правде сказать – к мероприятию серьезно отнеслись только Ежка и Зианна. Для остальных это была веселая шутка устроенная принцессой в честь праздника. Да и орден – «За преданность делу», был самый маленький и незначительный. В шутку его называли: «За невыдающееся заслуги», «Не навредил», «Не навредил, а мог», «Старался, но не смог навредить», «За своевременное рождение», «Бери и вали», «За любовь к блестяшкам» и т. д.

Весь день геройский филин позволял окружающим купаться в лучах своей славы, а под вечер забрел в академическое хранилище реликвий. Попросту небольшой музей. И решил вздремнуть в этом тихом месте перед ночной охотой.

В это же самое время, в хранилище зашел кот Фазан. Его утомила суета с приготовлением к балу, и он тоже решил отдохнуть перед ночным дозором в тишине.

В десять пятнадцать звери столкнулись нос к клюву.

Ежка выпятил грудь, милостиво разрешая мохнатой челяди благоговейно, потрепетать в присутствии героя. Но кот презрительно смерил его взглядом бездонных зеленых глаз, и вскочил на маленькое кресло, с изящным барельефом на спинке, изображающем сидящую кошку, с парящей над головой короной.

Император Цитиан Третий очень любил кошек, еще в юности, путешествуя по дальним странам, он нашел редкого кота, породы Вурципал. Учредил ему должность при дворе, заказал этот трон и повесил на шею ремешок со знаком. Так несколько поколений имперские кошки защищали духовный покой императоров. Многочисленных котят раздаривали всем. Высоким чиновникам и дворянам, послам и монархам других государств. И многие, не безосновательно, полагали, что кошки еще выполняют и шпионские миссии.

Фазан обернулся к филину, под подбородком блеснул золотой кругляш с изображением короны. Прищуренные глаза как бы сказали: «Ну и кто тут челядь?».

Вначале Ежка растерялся. Разевал клюв, да топорщил перья на макушке, но потом вспомнил, что он не какой-то декоративный питомец, а подручный самого архимага, и совершает опасные для жизни подвиги во благо империи, а не отлеживает бока в безопасности и комфорте. К тому же он еще и ученый. Филин огляделся, и, обнаружив каменную плиту с древними непонятными письменами, подлетел к ней.

Ежка плохо читал и на общесредиземном, а тут вообще невесть что, (эту надпись вся гильдия магов расшифровать не могла). Но филин небрежно вытащил из потайного кармашка маленькие круглые очки, приспособленные для клюва. Важно напялил их, и стал водить взглядом, по таинственным строчкам, глубокомысленно приговаривая:

– Угу… Угу… Угу-гу-гу-гу…

Фазан, в начале, не обращал на незваного гостя внимания, но это «угу», да еще произнесенное таким глубокомысленным тоном, стало его раздражать. Решив не оставаться в долгу, кот начал петь древний гимн императорских боевых котов.

Следующие пять минут выглядели, точнее, слышались примерно так:

– Ху… Угу… Угу-угу…

– Мя-яу! Мяу! Мя-а-ау!

– Угу-гу-гу-гу-гу.

– Вау-у! Мау-у!

– Угу. Гу-ухху! Угу-гу!

– Мя-а-а-а-ау-у-у!!! Ау-у-у!!!

– Угу!!! Ухх-хугу!!! Уг-гу-гу-у-у-у!!!

– Мяр-рау-у!!! Мяухрр…

– Угу!!! Угу!!!

– Достали твари!!!

В зал вбежал в ночном халате, взбешенный хранитель музея – старик Ульрик. И шлепком метлы отправил филина под стенд с масками шаманов Оркадана. Фазан попытался юркнуть к двери, но тоже получил метлой и запрыгнул на грудь чучела пещерного медведя. Получившаяся композиция смело могла называться как: «Имперский боевой кот загрызает пещерного медведя», или «Пещерный медведь награжденный орденом рыжей степени за истребление имперских паразитов».

Ежка подобрал очки и взлетел, решив уйти верхами. Но старый следопыт, перехватив метлу как копье, точно метнул ее в пролетающего над ним филина. Пораженная цель, крякнув, упала на кота, и по полу покатился шипяще орущий клубок, теряя шерсть и перья. Ульрик шлепками метлы направил его к выходу и спустил с лестницы.

Окрестности академии. Глухая чаща. Далеко за полдень.

Очнувшись, Мио понял, что никогда еще так не радовался, мерзкому, яркому солнышку, поганой, зеленой травке, и гнусным, веселым песенкам птиц…

Вся магическая бижутерия испарилась, одежда в горелых дырах, лук со стрелами пропал (видимо потерялся в полете), остался только закопчённый кинжал, да сильно потрепанное чувство собственного достоинства.

– Надо идти к академии, а Тоцеосу – выставлю дополнительный счет. В сделке ничего не говорилось о работе мишенью для тренировки архимагов.

Темный эльф хотел гордо встряхнуть свою шикарную седую шевелюру, и с ужасом обнаружил – что со всем лысый…

Птицы смолкли… Никогда еще окрестные леса академии не слышали такого длинного, протяжно-горестно-яростного и матершинного вопля.

Запределье, замок Повелителя Тьмы.

– Хозяин, откуда вы узнали, что в замке вообще никого не будет? – Спросил Альмага Туогг, молодой человек среднего роста, худой как швабра и нескладный как гномская раскладушка.

– Я не догадывался, я знал. Эту многоходовую комбинацию я продумал еще до того как самозванец дерзнул мне бросить вызов. – Медленно и как то тягуче ответил Альмаг. Так обычно говорят аутисты или совсем старики.

– Хотите сказать, что ваше поражение и пленение – тоже было продумано? – Туогг рассматривал шкаф с антикварными вещицами.

– Я ничего не хочу сказать… Ты, хочешь это услышать… – Стального цвета глаза были прикрыты, бледное лицо с редкими, глубокими морщинами ничего не выражало. Альмаг сгорбившись сидел в кресле Анариона Первого. Капюшон его черного балахона был откинут, и в свете танцующих звезд, необычно светились татуировки на гладко выбритой голове.

– Ну а если бы я не вытащил вас из пустоты?

– Всегда, есть, запасной план…

– А что мы будем здесь делать?

– Ничего. Я пришел поговорить сюда с парой старых знакомых и заручится их поддержкой в предстоящем деле.

– А почему именно в замке главного врага, зачем так рисковать?

– Один из них не может уйти отсюда… А другой… Другой может прийти только сюда. И, слишком много вопросов, мой не в меру любопытный ученик…

Альмаг дотронулся до статуэтки золотого дракончика. Та дрогнула, взмахнула крыльями и открыла маленькую пасть с острыми зубками.

– Ну что, Король Дракон, хочешь отомстить самозванцу? Принеси мне клятву верности, и получишь свободу.

– Да хочу… Но я не пойду против своего народа и воли творца…

– Мне нет дела до драконов, а творец… Мне и до него нет дела, пока… Твои условия приемлемы.

– Тогда я клянусь…

– Ты свободен…

Дракончик ракетой унесся ввысь.

– Свободен!!!

На мгновение его крылья закрыли хаотично меняющееся небо, а потом он исчез.

– С одним решили… И вторым не советую запаздывать…

Альмаг повернулся к зеркалу. Что-то произошло, но обычной ряби не было. Поверхность стала непроглядно черной, и оттуда шагнул человек без лица в сером, все время изменяющимся одеянии. У него были глаза… Нарисованные… Вот они задумчивые, а теперь подозрительно сощурены… Потом вообще, – удивленные точки.

Подойдя к столу, пришелец пододвинул чистый листок Альмагу. Голос прозвучал, будто из зеркала:

– Вот наши условия.

– Здесь я устанавливаю условия…

Бумага вспыхнула, превратившись в невесомый прах.

Человек без лица никак внешне на это не прореагировал, только глаза злыми черточками стали, да во мгле зеркала что-то шевельнулось:

– Не очень хорошее начало переговоров…

– Судьба Иных, в моих руках, или вы думали, что я навечно буду заключен в пустоте?

– Всякое бывает…

– Но не со всеми… Собственно мне от вас ничего не надо. Не мешайте мне, и задержите самозванца внизу. Заморочьте его, наобещайте всего… Возьмите у него что хотите… Потом, когда все закончится… Я награжу вас… Ну или хотя бы не уничтожу…

Безликого аж перекосило:

– Хорошо, но ты берешь на себя слишком много, Повелитель Тьмы…

– Отнюдь… Не больше не меньше… Уходи…

Иной вернулся в зеркало. Альмаг встал:

– Ну, здесь все… Теперь отправимся в один мир… Живет там моя бывшая ученица… Теперь страшная ведьма на побережье… А главное, там кое что созрело…

– Можно я возьму вот это самопишущее перо?

– Нет…

Но Туогг, все-таки взял перо…

Новоград, засветло.

Максимилиан отменил инспекцию, и, запершись в малом кабинете, открыл шкатулку. Точнее – попытался открыть. Безуспешно. Ни замков, ни кнопочек, ни каких выступающих украшений. Просто коробочка из тусклого, желтоватого металла.

Император крутил ее, стучал об стол, ковырял ножом для вскрытия писем и даже нагревал над свечкой. Все безрезультатно. Внутри что-то шуршало и перекатывалось…

– Может кровью капнуть?.. Наверняка штучка зачарованная…

Но и закапав шкатулку кровью из порезанного пальца, Максимилиан ни чего не добился. Наконец взбесившись, он бросил злосчастную коробку на пол и заорал.

– Открывайся подлая козломорда!!!

Шкатулка открылась.

– Оригинальный пароль… А ну-ка…

Он вытряхнул содержимое на стол. Там были конверт с письмом и старый костяной волчок. Потом закрыл крышку и прошептал:

– Крокозябра…

Ни чего. Тогда он повторил громче:

– Подлая, лысая крокозябра!

Крышка открылась.

– Хе, а вот так? – Максимилиан перевернул шкатулку крышкой на стол и снова выругался.

Та подскочила, сделав сальто в воздухе.

– А если, что ни будь, посерьезнее…

Он вновь перевернул шкатулку и набрал полную грудь воздуха…

Когда-то в молодости, Максимилиан инкогнито служил в легкой имперской пехоте, и был у них сержант Шлепак. Так вот, выражался тот, исключительно витиеватым матом. Причем его было понятно, и командир он был толковый, но неумение культурно выражать свои мысли, мешало продвижению по службе. Так вот однажды, он со взводом, перевозил вещи одного генерала. И случилось, что уронили ему на ногу, здоровенный бронзовый бюст бывшего императора. Шлепак выдал такое заключение работе подчиненных, а заодно помянув генерала, и императора с принцем драконом, что его разжаловали и отправили на каторгу. Где, правда, он быстро выбился в старшины, а потом даже в надсмотрщики. По окончании же срока остался работать там. Мол – талант при деле, и в случае очередного залета – сошлют не дальше.

Короче император выдал все что помнил, со своими вариациями и дополнениями.

Шкатулка чуть не снесла ему голову, сбила со стены тяжелый канделябр, ударила в потолок и в припадке закувыркалась по полу.

Довольный Максимилиан заскочил на стул, опасаясь бешеной вещицы и, потирая руки, ухмыляясь, пробормотал:

– Не знаю, зачем ты мне можешь пригодится, но возьму тебя с собой. Как минимум забавно.

Закончив с экспериментами он, наконец, добрался до письма.

По дороге в академию.

Варикс уже обалдел, от бесконечной болтовни будущего боевого алхимика. Тот без всякой логики перескакивал с темы на тему, возвращался обратно и щедро разбавлял все это стихами и песнями:

– Вот возьмем старинную моряцкую песню:

Жил отважный капитан…

Он купил подъемный кран,

И поехал с ним удить в океан.

Раз пятнадцать тот тонул,

Стаю рассмешил акул…

И однажды, лишь корягу подтянул.

Но однажды капитан,

Сделал из него таран,

И поехал грабить с ним Дракостан.

Протаранил семь судов,

Флагман потопил врагов…

И с сокровищем и краном был таков.

– Там еще двадцать один куплет, но именно этот кусок песни имеет под собой самые реальные события. В конце третьей эры, Дракостан был довольно крупной морской державой. Причем боевой флот составляли всего семь судов и большой пятимачтовый флагман. Основную охранную и карательную деятельность осуществляли акулоны – разумный народ акул, зачарованных каким-то мощным артефактом. Ну и вот… Тебе не интересно? Давай расскажу про разумную плесень. Но сначала поясню, в чем смысл песни то был. Короче, капитан Лудак, авантюрист и фактически пират, установил на свое судно старый портовый кран, и, войдя в воды Дракостана, стал там с помощью него рыбачить и обыскивать мелководье на предмет сокровищ. Это очень забавляло акулонов, они всячески мешали и так бесперспективному проекту Лудака, и не видели в нем угрозы Дракостану. В какой-то момент они утомились и потеряли корабль из вида, а тот улизнул к главному острову, и под прикрытием тумана атаковал с помощью модифицированного в таран крана ничего не подозревающий флот противника. Разграбил флагман и уничтожил артефакт контролирующий акулонов. Дракостан сразу потерял все свое влияние и погрузился в пучину кризиса.

Лудак взял хорошую добычу и больше не выходил на промысел в море, а кран установил как памятник рядом с домом в Алмауре. Он и сейчас там стоит, я имею в виду кран. Когда-нибудь туда съезжу. Я вообще люблю путешествовать, и жаренную рыбу люблю. Лучше всего с укропом и скорпионьим ядом. Ядом красных скорпионов, ни в коем случае зеленых. А почему ты хочешь узнать о разумной плесени? В принципе ведь ничего интересного…

– Стой. Засада! – С облегчением проревел Варикс. – Беги! Подымай тревогу. Я их задержу.

Справа из кустов с воплями, во главе с Каззадом, выскочили орки.

Ярикс замешкавшись, оказался перед вождем, но следопыт прямо с коня прыгнул на врага, врезав ему обеими ногами в лицо. Это был его первый и последний его успех в этот раз. Орки навалились толпой, скрутили его и заткнули рот старой портянкой. Почему портянкой и старой? Древний оручий прием, пленник сразу теряет волю к сопротивлению и обычно сознание тоже. Правда на гномов это не действует – их портянки не хуже… Или не лучше?.. Ну, вы поняли…

Вдалеке еще слышались крики уносимого лошадью Ярикса:

* 

Держись, я скоро вернусь!

Академия. То же время или немногим ранее… Мне тут подсказывают, что неточность указания времени связана с эффектом какого-то Доплера и общей теорией относительности…

Пока студенты украшали главный зал академии, Зианна, улучив момент, когда рядом с ними никого не было, спросила Тревига:

– Как хорошо ты знаешь Варекса?

– Достаточно, он ведь доверил мне несколько тайн государственной важности, касающихся международных отношений и…

– Я имела ввиду, – знаешь его как человека, как товарища?

– Я бы доверил ему свою жизнь, а он как видите, доверил мне нечто большее…

Принцесса закусила губу:

– Да ты прав… Послушай, мне нужен твой совет, как его друга…

– Все что угодно для вашего величества…

– Как будет корректней… М-м-м… Как бы сказать… Ему отказать.

– Что-о?…

– Ну, отшить его. Послать с Антошкой за картошкой. Подарить путеводитель «Отсюда и подальше»…

– Вы не хотите замуж?!

Тревиг совершенно по-дурацки вытаращился на принцессу. Та закатив глаза, всплеснула руками:

– Замуж я в принципе не хочу, а за Варекса в частности. Он типичный грубый варвар, хоть и образованный. У него много достоинств, но это не повод для такого серьезного решения как замужество.

– Но ваши родители…

– Ой, вот без них, как-нибудь, разберемся. И что за анахронизм – решать внешние и внутренние политические проблемы с помощью браков по расчету своих детей. Короче, сможешь с ним переговорить?

– Я в смятении…

– Но не отказываешься, да и не хорошо отказывать будущей императрице, правда?

– Так точно! Но все же, вы рискуете обидеть его…

– Поэтому я и прошу тебя с ним поговорить. После, я согласна с ним встретиться, если он захочет.

– Хорошо, ваше величество…

К ним подошел слегка растерянный Мельхиор:

– Вы не видели Ежку?

Следопыт с принцессой ответили отрицательно.

– Куда же подевался этот несносный комок перьев? После того как ему вручили орден, он совсем зазнался. На охоту не пошел, уроки не сделал… Но он и на завтрак не явился, а это уже черезчур даже для него. Я начинаю волноваться…

Зианна не на шутку встревожилась:

– Я сейчас же распоряжусь о его поисках, а вы Тревиг, позаботьтесь о моей просьбе.

Следопыт поклонился и торопливо ушел. Принцесса, нахмурившись, заозиралась:

– Мистер Уй!

– Да вашество?

– Я говорила тебе так не говорить?

– Если не помните что говорили – записывайте. Не помните, где записывали, – зарисовывайте, или заведите секретаря, безногого.

– Хам! А почему безногого?

– Что бы убежать не смог, когда с вами ближе познакомится.

– Ах ты!.. Ты… Алкаш, и тебя никто не любит. И шутки у тебя не смешные!

– А я не самоцвет, чтобы меня любить. А шутки у меня просто для умных.

– Мистер Уй, идите искать филина.

– Что, это вы такое новое ругательство выучили, или это намек на какое то непотребство?

– Во-он!!!

– Да иду, иду. Это ж мое любимое занятие – по огромным замкам филинов искать. А что, его наимагейшество не может колдонуть?

Мельхиор развел руками:

– Здесь сильные защитные чары…

– Ладно, ладно… Только дайте подробное описание пропавшего, или его портрет…

Зианна хитро ухмыльнулась:

– Найдешь до полудня, получишь бутылку коллекционного вина из местных подвалов.

– Две!

– Хорошо, две. Но если не найдешь – будешь на балу сидеть за столом трезвенников.

К концу фразы шута в зале уже не было.

Личные покои императора. Время засекречено.

– Любимый сын… Хоть в письме так назвал. – Император держал листок ближе к свету, но чернила были такие бледные от времени, что едва можно было различить написанное. – Если ты читаешь это, значит наступили темные времена… Позитивненькое начало… И ты вспомнил мои наставления, и забрал шкатулку… Хоть убей, ни чего такого не помню. Бла-бла-бла… Нас преследует проклятье наследника, один из детей всегда хочет раньше одеть корону, и готов идти по трупам близких… Эт-то точно…

У Максимилиана было трое сыновей и дочь. Старший Филипп, был эталоном будущего императора, но любил путешествовать и пропал безвести в экспедиции ко льдам Магарии. Были все основания, что к этому приложил руку средний брат – Констант. Рос он вредным, злобным и после исчезновения Филиппа попытался отравить отца. Игнасиус раскрыл заговор и бросил преступника к ногам императора.

У Максимилиана не поднялась рука казнить сына, и томился тот уже больше пяти лет в самой глубокой темнице.

Младший сын – Эрик, былнемного странным. Ему до лампочки были дворцовые интриги, слава и богатство… И это не все, ему были пофиг: охота, рыбалка, военное искусство, просто – любое искусство, политика, наука, магия, люди в целом и смысл существования вселенной… При этом он был очень умным и с меланхоличным видом мог переспорить любого на любую тему. Из друзей у него был только черный кот по кличке Полночь, но звал он его, почему то – Мистер Борвински. Этот кот непонятно откуда появился в замке не так давно, но как-то подружился с принцем. Везде они ходили вместе. Бывало, останавливались и смотрели на какое нибудь событие, или слушали чей-то разговор. А потом Эрик говорил: «Не морочьте мне голову, мне пофиг», кот скучающе зевал, и они шли дальше.

Одно увлечение у него, правда, было, – шахматы. Он обыгрывал всех вокруг, лордов, прислугу, послов, заезжих актеров, и просто прохожих на улице. Только Мельхиора не смог обыграть, а когда ему это напоминали, отвечал: «А мне пофиг».

Так его и прозвали – принц Пофиг.

Когда возник вопрос с престолонаследием, на вдохновенную речь отца Эрик ответил:

– Не-а…

– Почему?!! В твоих руках судьба будущего империи!

– Да пофиг, что без меня разобраться не можете? Представьте гипотетическую ситуацию, что меня нет. Что бы вы тогда делали?

– Отдал бы корону Зианне…

– Папа, вы делаете успехи. Я подскажу еще, женитесь снова, и нарожайте еще наследников. Если будут недоразумения – темница большая. А не нравится, – дождитесь внуков и дайте корону им, и больше не морочьте мне голову такой ерундой.

Вот и все. Пришлось сделать наследницей трона Зианну…

Максимилиан продолжил чтение:

– Знай же сын, мне было предсказано, что грядет новое вторжение демонов и одному из твоих наследников придется не дать открыться порталу в Демонику. Но впервые, другой наследник предаст, и попытается сам открыть врата. Причем при любом раскладе, скорее всего, погибнут оба… – Что я, штампую что ли наследников?.. – Тебе предстоит решить: пожертвовать собой или ими. Или найти способ в корне решить проблему. Короче сделай хоть что нибудь! В семье ты был младший и непутевый, я не рассчитывал, что из тебя выйдет что-то толковое, извини. Но ты стал единственным достойным короны, и доказал это. Прости, что не мог сказать раньше, и пишу здесь, но я горжусь тобой.

Передаю тебе самый могущественный артефакт империи, его сделал сам Принц Дракон. Загадай человека, или место, или вещь, раскрути волчок и если искомое существует, он остановится, но не упадет. Стрелка покажет общее направление. Чем ближе – тем точнее.

И молодец, что вспомнил, как читать такие письма, значит, лимоны еще у вас не перевились. А если не вспомнил – то ты такой же невнимательный балбес, каким и был с детства.

– Че? Лимоны? Ну-ка, ну-ка…

Максимилиан схватил с золотого подноса с фруктами дольку лимона и выдавил сок на письмо… Чернила стали ярко фиолетового цвета.

– Точно – балбес… Он же помешан был на всяких там шпионских штучках. А чернила от старости проявились…

Император положил волчок в тайник стола, а шкатулку в карман.

– Игнасиус!

– Да?

Ворчливо раздалось из-за двери, первый советник как всегда подслушивал.

– Скажи, что б прибрались тут.

– Ты что, опять по мухам стрелял?

– Возможно, но никто не пришел, не посмотрел, может любимый император от такой жизни с собой покончил…

– Скорей бы уже…

– Что? – Оглянулся уходящий Максимилиан.

– Ничего, приберемся. – Советник вошел в комнату.

Тут он увидел на столе бумагу с каплями крови. Аккуратно сложил листок и сунул в карман.

– Это мне очень повезло… Просто невероятно… Две недели, придумывал план… А тут вот как просто получилось…

Имперская Академия. Примерно позднее утро. Самая высокая Башня Академии. Чердак.

В самой высокой башне академии, на чердаке, методично бился головой о стену, несчастный Ежка.

«Орден потерял… Какой позор… Позор! Как принцессе на глаза показаться?.. Нет… Никому нельзя показываться. Буду жить здесь… Изгоем, обесчестившим свой совиный род… Все, все из-за этого драного кота!».

Филин гневно заухал. Все утро он искал пропажу, но безуспешно. Кота тоже не нашел, а то бы показал ему – где спиногрызы зимуют. Можно было конечно, обратится за помощью к архимагу, но тот просто загнобит потом до смерти…

– Вот ты где. – Уй подошел, стараясь не поднимать вековой пыли чердака. – Что, бирюльку свою потерял?

– Угу… – Печально ответил Ежка.

– Не переживай, на орден официальная бумага имеется, восстановить можно. К тому же он не приспособлен на перьях носиться, так что ты не виноват.

– У-у?

– Да, пошли, там тебя Мельхиор потерял. Советую не заставлять старика ждать, ну ты сам понимаешь…

Филин сел на плечо шута, и они направились к лестнице.

– У меня тоже, парочка орденов есть, не ношу же. А наверно смешно было бы – шут с орденами… Хотя нет, это грустно, когда шутам приходится не смешить людей, а геройствовать, спасая их задницы…

Где-то не далеко от академии… А обязательно вообще эти куски озаглавливать? Аффтор, стаффь звездочки…

Темный эльф без труда выследил орков и присоединился к ним. Вначале его из-за лысины не признали, и была бы драка, но шаман вмешался и внес разъяснения.

Каззад принял в отряд Мио на роль разведчика, до выяснения обстоятельств. Тоцеос на связь не выходил, а без амулета тьмы вождь не желал возвращаться в орду.

Прочесывая лес вдоль тракта, они напали на двух студентов. Толстяк убежал, а второй, по виду северянин, свернул и без того многострадальный нос Каззада и был привязан к старому карагачу, недалеко от дороги. Поручив темному эльфу охранять пленника, отряд бросился догонять беглеца. Хотя вряд ли тот чем-то мог навредить. Немногочисленные гвардейцы охраняют принцессу, а студентов Каззад не опасался. Конечно, через пару дней здесь будет имперская армия, но пока есть шанс, нужно попытаться достать амулет без шума.

Мио прогуливался рядом со связанным Варексом, подозрительно на него косясь, и, непроизвольно поглаживая лысину. Пленник, несмотря на дискомфорт, вызванный специфическим кляпом, таращился на сторожа и глухо похихикивал. Темный эльф терпел, терпел, да и набросился на юношу:

– На до мной смеешься?! Что, лысого эльфа не видел?!

– М-м-м. – Замотал головой Варекс.

Мио выдернул кляп:

– Отвечай паскуда, я смешной?!

– Нет. Я просто в игру играю, нас следопытов тренируют на случай попадания в плен в психологические игры играть. Чтобы воли не терять и пытки выдерживать.

– Что еще за игра? – Эльф поморщившись откинул изжеванный кляп.

– А давай сыграем, все равно делать нечего.

Мио скривился, опять не осознанно потрогал гладкую голову, и, глянув на пасмурное небо протянул: