Оказавшись на месте, он выбрал самый большой нож и крепко сжал его в руках. Адам понимал, что нужно уйти подальше от дома. Он не хотел, чтобы первым его увидела дочь – ее неокрепшее сознание не выдержало бы этой картины. Мужчина открыл окно, глубоко вдохнул холодный воздух и направился в сторону заднего выхода. Вдруг в ушах зашумело, и Адам на мгновение потерял ориентацию.

“Не так быстро, приятель.” – Зловещий голос эхом раскатился по помещению. – “Я не собираюсь делить дом с мелкими людишками.”

Теплая густая жижа стекала по рукам Адама. Он стоял в своей спальне, склонившись над бездыханным телом жены. Она была абсолютно нага, как и ее муж. Адам с ужасом понял, что не может больше контролировать свое тело. Все, что ему оставалось – с болью наблюдать за происходящим. Мужчина вытер клинок об одеяло, оделся и направился в комнату дочери. Малютка Рейчел сладко спала в своей кроватке и тихо сопела. Когда отец подошел к ней, она открыла глазки и произнесла:

– Папочка, это ты? Зачем тебе нож?

Пронзительный крик Адама разнесся по округе. Он держал на руках маленькую дочь и не мог поверить в происходящее. Он сидел на полу детской комнаты и прижимал малютку к себе, роняя на ее лицо горячие слезы.

“Видел бы ты себя сейчас!” – Голос рассмеялся – “Неплохо повеселились, правда?”

Превозмогая боль в сердце, Адам аккуратно положил малышку в кровать и спустился к выходу. Он накинул черный плащ и вышел на улицу, крепко сжимая в руке клинок. Он был готов. Больше его ничего не держало в этом мире.

***

– Что здесь происходит? – Софи с испугом наблюдала, как их дом наполнялся людьми.

Люди в форме изучали предметы, фотографировали их и аккуратно складывали в полиэтиленовые пакеты. Никто не замечал испуганную девушку в порванной ночной рубашке. Лишь один мужчина в черном плаще, стоявший возле выхода, сложил руки на груди и с ухмылкой наблюдал за происходящим. Мимо Софи пронесли чье-то тело в черном мешке. Из него свисала худощавая рука девушки с тонким шрамом на предплечье. Софи посмотрела на свою руку и потерла старый шрам. Странно, у кого мог быть такой же? Следом пронесли тело поменьше и положили рядом с двумя другими посреди гостинной. Софи подошла ближе и в ужасе прижала руки к лицу: перед ней лежали тела ее семьи. Адам и Рейчел были мертвы, как и она сама. Софи почувствовала прикосновение тяжелой руки к своему плечу. Обернувшись, она увидела человека, напоминавшего ей супруга. Но он был другим: его черные глаза пылали ненавистью и страстью.

– Теперь у нас будет целая вечность. Мы сможем неплохо поразвлечься, да, милая? – Последнее слово мужчина произнес нарочито наигранно. Он подмигнул девушке и скрылся за людским потоком.

Ойлин Нокс «Не последние»

– Вы же понимаете, что нам всех не прокормить?! Они начнут убивать друг друга! И выживут далеко не лучшие представители нации! – мужчина в дорогом костюме гневно смотрел на собеседницу. На лбу пульсировала вена, а рыхлые щеки покрылись багровым румянцем.

– Я не стану этого делать, Ричард. – спокойно ответила девушка в медицинской маске и пластиковых очках. – Не нам решать, кому жить, а кому умереть.

– Вы ошибаетесь, Оливия… – женщина почувствовала дуло пистолета у своего виска. Черные глаза Ричарда сейчас были прямо перед ней, и маска запотела от его тяжёлого зловонного дыхания. – Вы знаете, что делать.

Трясущимися руками Оливия открыла медицинский шкаф. В дальнем углу был специальный отсек "для особых препаратов", закрытый на кодовый замок. Девушка набрала семь цифр, и на экране отобразился зелёный значок разблокировки. Оливия осторожно достала пробирку с отметкой "особо опасно" и замерла. Холодная сталь сильнее вдавилась в кожу. Девушка протянула препарат мужчине.

– Вы не представляете, на что нас всех обрекаете.

– Я прекрасно это осознаю, милая. И я собираюсь сделать ЭТО сегодня.

Ричард убрал пробирку во внутренний карман пиджака и поспешно вышел из лаборатории.

***

– Собирайтесь, живо! Мы уезжаем! – Оливия кричала в трубку, попутно собирая аптечку с противоядием.

– О чем ты, солнышко? – Чарли не понимал, что происходит. На руках он держал трёхмесячную дочь, а рядом играл в приставку старший сын.

– Ричард Паркер запустит сегодня процесс зачистки! Нам нужно уехать как можно дальше от города!

Оливия точно знала, что случится, когда Ричард откроет препарат. Микроорганизмы начнут размножаться с невероятной скоростью под действием кислорода. Они проникнут в каждый организм и начнут разъедать иммунную систему. Спастись смогут только люди с сильным иммунитетом.

Задачей препарата было выведение ДНК человека на новый уровень. Развитие способностей, ранее нам недоступных. Но каждое испытание заканчивалось провалом. Все пациенты умирали мучительно и стремительно.

Мировой Совет пристально следил за экспериментом и однажды приказал свернуть испытания. Все пробы препарата было приказано хранить под усиленной охраной, доступ к ним был только у Оливии – главного инженера-биолога лаборатории генной инженерии. Несколько месяцев об испытаниях не вспоминали. До вчерашнего дня.

В тот вечер Ричард объявился для того, чтобы открыть карты. Ему нужно было быть честным с Оливией, чтобы получить препарат. Без ее разрешения дело прогорело бы на первых этапах.

Паркер раскрыл решение Мирового Совета: проредить население Земли, сократив его вдвое. А лучше втрое. Причинной тому стало безконтрольное увеличение рождаемости и, как следствие, перенаселение планеты.

Снижение уровня жизни и возросшее количество преступлений стали последней каплей в море терпения властей.

Оливия Чейс всю жизнь боролась за справедливость. Поэтому ответила Паркеру резким отказом. И сегодня он пришел снова. Но принёс с собой веский аргумент, под влиянием которого, держать оборону хрупкой девушке стало невозможным.

***

Паркер стоял на крыше небоскреба и держал в руках маленькую пробирку с надписью "особо опасно". В его голове не могло уложиться, что каких-то пара милилитров вещества смогут запустить разрушительный процесс планетарного масштаба. Но назад пути не было. Если он не сможет сделать этого сейчас, это сделает кто-нибудь другой. Вот только влияния внутри Совета у него больше не будет. В лучшем случае его отправят в отставку. А в худшем… Ричард надел противогаз и раскупорил смерть.

***

Оливия усердно давила на газ. Их красный миникупер мчал за пределы города с плотно закрытыми окнами. Система вентиляции была отключена, чтобы ни грамма городского воздуха не могло проникнуть внутрь.

Вдруг сын закашлялся и схватился за горло. Астма! Преследует мальчишку с рождения и даёт о себе знать, когда тот начинает нервничать.

– Ингалятор! Ты взял ингалятор?! – кричала Оливия, смотря на мужа.

Пока Чарли копался в сумке, сын издал протяжный вздох и откинулся на спинку сиденья. Свист тормозов, искусственное дыхание, слезы. Мальчик не дышал. В горле у Оливии запершило, глаза защипало, сердце пропустило удар и подкатил кашель. Именно такие симптомы описывал каждый пациент перед смертью. Спустя полчаса на обочине трассы стоял автомобиль с четырьмя трупами в салоне…

***

Город сошел с ума. Один за одним сталкивались автомобили, вспыхивали дома и рестораны. Препарат действовал мгновенно и не оставлял людям ни единого шанса

Ричард Паркер всё так же стоял на краю небоскреба и с ужасом наблюдал за происходящим. Ему казалось, что все в его руках, и ситуация под контролем. Вот только он не учёл главного: противогаз не защищал от летучего препарата. К горлу подкатил кашель, глаза заслезились и грузное тело с грохотом свалилось на пол.

***

Спустя 200 лет.

Дома и постройки быстро разрушились под действием сил природы. Сейчас уже ничего не напоминает о разрушительном влиянии человека. Фауна расцветает, многообразие видов поражает воображение. В пищевой цепочке нет ни единого лишнего звена, и исчезающие животные перестали быть таковыми.

Планета словно выдохнула. Она, наконец-то избавилась от паразитов на своём теле, от варваров, то и дело грабивших её ради своих нужд. Она переварила тонны мусора, создав из него новый слой почвы. За свою историю Земля лечилась уже несколько раз. И, наконец, баланс снова восстановлен.

Солнце спряталось за горизонт, и красный закат осветил опушку леса. С дерева спустилась обезьяна. Она знала, что ночью станет холодно, и ей нужно согреть своих детенышей.

Обезьяна взяла в руки палку и начала крутить её на деревянной дощечке, извлекая горячие искры огня.

Ойлин Нокс «Госпиталь»

Сердце нервно билось о ребра. Каждый вдох давался с мучительной болью и дышать становилось невыносимо. Она резко открыла глаза. К лицу плотно прилипла кислородная маска. Провода и трубки тянулись к черному монитору, не подававшему признаки жизни. Кислород перестал поступать в легкие, датчики пульса бесполезно висели на истощенных бледных пальцах.

Трясущимися руками девушка вытащила из вены длинную иглу капельницы, стащила маску и огляделась. На соседней кровати лежала женщина, глаза её были широко раскрыты и безжизненным взглядом смотрели в потолок.

– Эй, где я? – Эйприл медленно встала с койки. Ответа не последовало. Она подошла поближе и резко отскочила. Губы соседки были синие, рот искривился в гримасе ужаса. – Черт! Что за черт?!

Девушка кинулась к двери. Двигаться было тяжело, каждый шаг отзывался дикой головной болью.

Захлопнув за собой дверь, она поковыляла в коридор. Вокруг не было ни души. Стол медсестер был пуст, двери в палаты раскрыты нараспашку.

– Там женщине плохо! Есть здесь кто-нибудь? – еле слышно спросила Эйприл хриплым голосом. Вокруг не было ни звука. Звенящая тишина пугала.

Резкий звон эхом раскатился по помещению. Эйприл сразу узнала уведомление своего телефона, его было не спутать ни с чем другим. Сотни раз она слышала этот звук, когда вечерами болтала с Кристин в мессенджере.

Она огляделась. Кажется, звук шёл со стороны стола медперсонала. Открыв по очереди все ящики, девушка достала свой повидавший виды айфон. На экране синим цветом светилась надпись: "38 пропущенных: Кристи".

Эйприл нажала на кнопку вызова. Долгие гудки, автоответчик.

На панели уведомлений был ещё один значок – сообщение от подруги: "Не выходи из палаты! Оно повсюду!"

***

3 дня назад:

Школьная столовая была забита до отказа. На улице штормило, и любители провести перемену на воздухе заняли столики в уютном помещении.

– Когда мы уже солнце увидим? – Кристин задумчиво посмотрела в окно – С тобой всё в порядке?

– Да, нормально – снова закашлялась Эйприл, – Подавилась.

– Стэн опять на сообщения не отвечает, не понимаю, мы ещё вместе или нет?

– И какого хрена ты ему пишешь? Я даже рада, что этот козел от тебя отвалил, давно пора – Эйприл с самого начала невзлюбила нового парня подруги. На несколько секунд она зависла, уставившись в ленту. – Опять про этот вирус повсюду, достали уже!

– Есть свежие новости? – Кристин с интересом заглянула в телефон подруги, который та никогда не выпускала из рук.

– Одно и то же, ничего нового, забей – девушка нажала кнопку блокировки и кинула смартфон в сумочку.

После звонка студенты разбрелись по классам. Подруги неторопливо шли на нелюбимый урок биологии, обсуждая новую "юбку" Дэвида из параллельного класса. Вдруг Эйприл резко остановилась. Озноб прошёл по её телу, а мышцы схватило судорогой. Она закатила глаза и упала на мраморный пол коридора.

– Ты чего??? – Кристин в панике склонилась над подругой

Девушка молчала. Она билась об пол, не в силах справиться со своим телом. Стало невыносимо жарко и тяжело дышать, в глазах помутнело. Последнее, что видела Эйприл – лица врачей, мигалки и яркие лампы больничных коридоров.

***

Длинные гудки резали слух. На всех номерах срабатывал автоответчик. Социальные сети были недоступны, и телефон показывал отсутствие интернета. На длинной рубашке не было карманов, поэтому Эйприл крепко сжала в руках гаджет и медленно пошла вдоль распахнутых дверей больничных палат.

Она аккуратно заглядывала внутрь, надеясь встретить врачей или кого-нибудь, кто мог бы объяснить, что здесь происходит. Но вокруг не было ни малейшего движения. На некоторых койках лежали пациенты, подключенные к аппаратам ИВЛ. Но мониторы были выключены, и люди не двигались. Проверять, живы они или нет, девушка побоялась.

"Надо выбираться отсюда" – головная боль мешала думать. В висках пульсировало, и собраться с мыслями было чрезвычайно сложно.

Дойдя до конца коридора, Эйприл посмотрела в окно сквозь стальную решётку, крепко закрытую навесным замком. С третьего этажа открывался вид на задний двор. Аккуратно стриженные пихты стояли неподвижно. Ровный зелёный газон покрывал всю землю и отражал лучи заходящего солнца. Было тихо. Слишком тихо.

Девушка направилась в сторону лестницы в надежде найти выход. Каждый вдох давался очень тяжело, и глаза жгло кипятком. Спустившись до самого конца, Эйприл упёрлась в тяжёлую серую дверь – на ручке висел огромный амбарный замок. Она двинулась дальше. Запасные выходы были опечатаны и закрыты цепями, на окнах висели решетки. В огромном помещении госпиталя не было ни души.