Чужой муж

Глава 11.

Олег.

Мозги плавятся, от недостатка кислорода едет голова, а в штанах пожар.

Сука… хочу ее до помутнения рассудка. Сто лет у меня не было таких, как она. Гибкая, упругая, чистая, свежая, как только что сорванный цветок.

И такая честная в своих эмоциях.

– О, Господи… о, Господи… – шепчет, пока зацеловываю ее шею.

Пальцами в волосы мои зарывается, ноготками кожу головы царапает, но робко так, аккуратно, словно больно сделать боится.

– Сашка…

Чувствую, что готова уже. Могу вести ее, куда хочу, делать с ней, что хочу. Но понимаю, что рано. Это ее желание неосознанное. Александра себе этого не простит, еще чего доброго, завтра соберется и умотает к своему Данечке вымаливать прощение.

А я пока не готов от нее отказаться. Одного раза, чтобы распробовать, будет мало. Хочу ее как минимум на пару недель.

Запечатываю ее рот поцелуем и рукой под подол легкого платья лезу. Саня замирает на мгновение, дергается испуганно, стонет протестующе мне в рот, а я этого и добиваюсь. Отрезвить ее немного хочу, чтобы, прийдя домой, отвергнутой себя не чувствовала.

Но ощупать там все успеваю. Упригие стройные бедра и попка, упакованные в капроновые колготки.

Трахну скоро… Так, мышонок, что забыть меня не сможешь никогда в жизни и сына своего в память обо мне Олегом назовешь.

Язычок ее облизываю, губки посасываю, постепенно темп снижая, потому что такси через пару кварталов доедет до ее дома.

– Саша… ведьма маленькая, ты что делаешь со мной?..

– Боже… – в шоке она, пока до конца не понимает, что происходит и к чему мы с ней идем, – Господи Боже мой…

Шепчет сбито мокрыми нацелованными губами, а я уже вижу, как скользят они по моему члену. Неумело, сбиваясь с ритма…

И, бл*дь, чувствую мощнейший прилив желания. До белых пятен перед глазами и боли в паху.

– Ммм, – закусываю губы, зажмуриваюсь и чувствую пальчики ее на своем лице.

Трогает щетину, потом губами ее касается, и мне кажется все, не смогу я ее сегодня отпустить. Но тачка в этот момент плавно останавливается у обшарпанного подъезда, и с переднего сидения доносится голос водителя.

– Приехали…

– Беги, Сань, – велю тут же.

Она растерянно хлопает глазами, в которых плещутся недоумение и разочарование.

– Беги, – шепчу в ухо, – или увезу к себе и трахну.

– Боже… пока!..

Бьющий по горящей роже порыв холодного ветра, хлопок двери, и моя рука, схватившаяся за каменный, гудящий как трансформаторная будка, член.

– Поехали… – велю, глядящему на меня в зеркало заднего вида водиле.

Тот, кивнув каменным еб*лом, разворачивается в тесном дворе и берет курс на элитный жилой комплекс, в котором я живу.

Я же, откинув голову назад, закрываю глаза и сдавливаю переносицу пальцами.

Завтра к родителям съездить надо, давно не был. Отец просил новую воздуховку привести, бабушке – лекарства от сахара и давления. Но перед этим хорошо бы в зал смотаться, а вечером с женой пересечься.

Думаю о чем угодно, только не о Сашкиных губах. Не о ее юрком язычке и аромате чистой кожи.

Вот это повело Олежу!.. Даже не верится.

Пока еду, всерьез подумываю о том, чтобы свернуть по дороге домой куда-нибудь налево. Но… лениво – напрягаться, звонить кому-то, договариваться, ехать… Потом возвращаться…

Нет. До завтрашнего вечера перетерплю.

Однако дома, после холодного душа и двух сигарет я ложусь спать с Александрийским столпом в трусах. За*бись, с четырнадцати лет такого не было. Закрываю лицо сгибом локтя и сам над собою ржу.

Мышонок… мать твою… ты что наделала?.. Взрослый, пресыщенный сексом мужик лежит и мечтает о твоей норке.

Пфф…

Это пздц, но я ныряю рукой под одеяло и, спустив резинку боксеров, обхватываю ствол рукой.

Сказал бы мне кто утром, что Олежа будет вынужден дрочить сам себе, с вертухи дал бы в бубен.

Стыд-то какой!..

Сжимаю его с силой, в очередной раз пытаясь мыслями на что-то другое переключиться, но рука сама начинает совершать поступательные движения. За закрытыми веками происходит полное погружение в виртуальную реальность.

Сашкин запах, вкус ее рта, сладость губ, голос робкий, тихий, взгляд, как скальпель, способный достать до самого нутра.

И фантазии… о норке ее. Влажной, горячей и тесной. Почему-то мне кажется, в ней туго и жарко.

Движения моей руки становятся быстрее, резче и яростнее. Дыхание сбивается на хаотичные хрипы, кожа покрывается испариной. Невыносимое напряжение в паху стягивает тело в тугой лук и, наконец, выстреливает фонтаном спермы.

– Бл*дь!.. Бля-а-а-адь… – рычу, принимая сидячее положение и продолжая дергать рукой.

Потом опустошение. Я падаю на подушки и проваливаюсь в состояние, пограничное между сном и явью.

По венам текут остатки кайфа, а в груди шевелится холодный ужас.

Неприятная х*йня.

Убийственное осознание того, что этот оргазм от своей руки и образа мышонка в голове стократ сильнее всех за последние несколько лет.

Это что такое вообще?!

Нет…

Я просто перебрал. Сашка на контрасте с моими девочками переключила какой-то тумблер и зародила желание новых ощущений.

Нет в ней ничего такого, что может удивить меня. Не с моим послужным списком сходить с ума от неопытной девчонки.

Держась за это умозаключение, проваливаюсь в глубокий сон без сновидений, а утром просыпаюсь от удара подушкой по голове.

Разлепляю глаза, щурюсь, фокусируя зрение, и вижу стоящую надо мной жену.

– Ира?..

– А ты кого рассчитывал здесь увидеть?.. Разочарован?.. Прости.

Растираю лицо руками и привычно тянусь рукой, чтобы поправить утренний стояк в штанах. Быстро пробежавшись языком по губам, она отворачивается.

– Че не предупредила, что приедешь?.. Я бы кофе сварил.

– Может, проверить хотела, ночевал дома или нет.

– Я всегда дома ночую, любимая… один.

– Загранпаспорт мой не видел?..

– В сейфе, – зеваю я, – там же, где и мой. Куда собралась?

– В Тай.

– С кем?

– Не твое дело, Просекин, – усмехается едко, – я же не спрашиваю, с кем ты шляешься по ночам.

– Так спроси…

Сажусь на кровати, зевая, ерошу волосы и спускаю ноги вниз.

Иринка, набирая комбинацию цифр на кодовом замке сейфа, искоса на меня поглядывает. Снова в юбке и сто процентов – в чулках, как в прошлый раз.

Поднимаюсь и, приблизившись к ней сзади, прижимаюсь стояком к пояснице.

– Не трогай меня, – выдыхает тихо.

Но я беру ее ладонь и, заведя руку назад, прижимаю к своему паху.

– Пососешь, Ириш?..

– Да пошел ты!..

– Или подрочишь?..

– Обойдешься! – выдавливает хрипло, но руку свою убирать не спешит.

– За тобой должок, помнишь?.. Твоя очередь сделать мужу приятно.

– Сам сделай себе приятно.

– Я уже устал это делать, бельчонок… – толкаюсь в нее бедрами и отхожу.

Ира резко оборачивается. Смотрит на меня со злым разочарованием.

– Козел!..

– Я в душ. Будешь уходить, захлопни дверь.

Глава 12.

– Нихрена не понял, Шура!.. – кричит в трубку Даня, – ты че ревешь там что ли?!

– Я целовалась с другим! – повторяю, рыдая.

В трубке на несколько мгновений повисает тишина, и я понимаю в этот раз он расслышал все правильно.

– Повтори еще раз… – просит, прочистив горло.

– Даня!..

– Я сказал, повтори еще раз! С кем ты там целовалась?..

– Ты его не знаешь!

– Сука! – врезается в ухо, а следом и вызов обрывается.

Положив телефон на подоконник, я закрываю лицо руками и больше не сдерживаю всхлипов. Слезы бегут горячей рекой. Я реву с того самого момента, как проснулась.

Осознание новой реальности ударило по голове обухом.

Что я натворила?!

Я же обещала Дане, что никогда не предам его. У меня и в мыслях не было, правда! Он два года ждет, когда я наживусь городской жизнью и вернусь в село, чтобы выйти за него замуж.

И что теперь?.. Я предала его при первой же возможности?..

Неожиданно зазвонив, телефон под воздействием вибрации начинает двигаться по подоконнику.

– Ты туда работать или бл*дством заниматься поехала?! – орет из динамика Данил, – я так и знал! Я же говорил, что там одни шлюхи!

– Прости, Дань…

– Где ты с ним целовалась?! Вчера, да? На дне рождения твоей подружки Ники?..

– Да-а-а…

– Я же сказал, чтобы ты туда не ходила!..

– Как я могла не пойти, Дань?.. – восклицаю тихо.

– Пила что-нибудь?

– Шампанское.

– Еще и пила!

– Два бокала всего!..

– Кто он такой?

Я поперхиваюсь воздухом. Обсуждать Олега с Даней у меня язык не повернется. Я даже Нике о нем не рассказывала.

– Я не знаю…

– Чего?!

– Я не знаю. Мы танцевали и…

Ложь дается мне с огромным трудом. Я никогда не умела лгать, и если Данил сейчас был рядом, сразу бы понял это.

– Хочешь сказать, что была настолько пьяной, что стала лизаться с первым встречным?!

Господи… звучит просто ужасно!..

– Что же ты за тварь такая, Шурка?..

– Прости, Дань…

– Если завтра же не вернешься в деревню с вещами, ты для меня умерла.

– Даня! – выкрикиваю в пустоту, потому что он уже отключился.

Захлебываясь рыданиями, падаю на кровать лицом в подушку.

Что делать?! Что мне теперь делать?.. Как объяснить ему, что я не вернусь. Не брошу уже эту работу и… Олега не брошу.

Почему снова лгу?.. Почему не сказала, что в другого влюбилась?..

Плачу, пока не иссякают силы и не приходит отупение. Лежащий где-то в скомканном одеяле телефон извещает о входящих сообщениях, а у меня нет ни сил ни желания на них отвечать.

Я лежу, не шевелясь около часа, и позорно наслаждаюсь фантомными прикосновениями его губ и рук.

Как он целуется!.. Бог мой!.. Как смотрит! Как трогает и говорит!..

Да простят меня мама и Даня, но это самое прекрасное, что произошло со мной в этой жизни.

Хриплый шепот Олега, его жаркие поцелуи и полный обещания взгляд.

Что теперь будет?!

Что скажет он при встрече?..

Вероника возвращается в обед. Только, проснувшись утром, я поняла, что она не ночевала дома.

– Спишь?..

– Угу…

Слышу ее легкие шаги, скрип половицы, стук дверцы шкафа и шелест одежды.

– С кем ты вчера умотала? Ты его хотя бы знаешь?..

Черт… Я так надеялась, что обойдется без вопросов.

– Знаю, конечно. С детства…

– Знаешь с детства?! – переспрашивает ошарашенно, – этого ох*енного мужика?.. Ты че врешь, Саш?..

– Не вру, – буркаю в подушку, вдруг решая, что оправдываться перед ней ни за что не стану.

– Ладно… И что у тебя с ним?

Ника подходит, усаживается на мою кровать, отчего матрас проседает, и я перекатываюсь и прижимаюсь бедром к ее пояснице.

– Ничего.

– А где ты ночевала? – толкает в плечо, – ты с ним спишь? А Данька в курсе?

– Не сплю! Ника, отстань!..

– Ты ревела?.. – склоняется, дыша на меня перегаром, смешанным с ароматом ментола, – че случилось?

– Ни-че-го! Дай поспать!

Видимо, удивленная моей отповедью, подруга несколько мгновений не находит, что сказать. А затем, грубо от меня оттолкнувшись, резко поднимается на ноги.

– Ну – ну… посмотрим, до чего тебя эта дружба доведет. Нужна ты ему больно… – вместе с шагами удаляется ее голос, – и Даньке после него не нужна будешь!..

Хлопок двери и, наконец, тишина.

Перевернувшись на спину, убираю всклокоченные волосы от лица и отыскиваю в одеяле свой телефон.

Одно сообщение с рекламой массажного салона, второе с оскорблениями и требованием срочно вернуться в деревню от Данила, третье – от Олега.

«Привет, мышонок)) Как ты?»

Удар в грудную клетку вышибает воздух из легких. Тело вспыхивает огнем. Зажмурившись, я пытаюсь вдохнуть кислорода.

Даю себе десять секунд на то, чтобы прийти в себя и решить, что ответить.

«Привет, все хорошо» – отправляю, и телефон тут же оживает мелодией входящего звонка.

От центра груди к плечам, вдоль ключиц и до самого горла пробегает странная судорога. Пылающая кожа вмиг покрывается мурашками.

– Да?..

– Как настроение, Саш?.. – спрашивает голос Олега, тихий и глухой, словно он так же, как и я, еще не поднимался с кровати.

Я прочищаю горло и быстро сглатываю.

– Нормально…

– Точно?.. Голова не болит?..

– Нет.

– А с голосом что?.. Ты плакала?..

Судорожно втянув в себя воздух, я не нахожусь с ответом.

– Саня?.. Ты чего?..

– Я Дане все рассказала…

– Зачем?

– К-как зачем?.. Я не могу его обманывать…

В трубке раздается похожий на смех звук. Ему смешно?! Я из-за него человеку больно сделала, а он смеется?!

– Мышонок… ты… невероятная…

– Он требует, чтобы я уволилась и завтра же вернулась домой! – выпаливаю на одном дыхании.

– А ты?..

– Я не хочу!

– А я тебя уже никуда и не отпущу, Саша…

Я замолкаю. Воздух застревает в горле колючими иголками. Секунды тишины кажутся вечностью.

– Я заеду за тобой в шесть, – проговаривает, наконец.

– Зачем?..

– Погуляем… поболтаем. Показать кое-что хочу.

– Я не знаю…

– Просто погуляем, Сань…

Разговор прерывается, а я еще долго лежу с прижатым к груди телефоном. Сердцебиение только набирает обороты, дыхание учащается.

Просто погуляем?.. Это свидание?..

Соскочив с кровати, я бросаюсь к зеркалу на дверце шкафа. Ощупываю опухшее от слез лицо, воспаленную кожу и бегу в ванную. Долго моюсь, так же долго воюю с непослушными волосами. Затем заставляю себя немного поесть.

– Собираешься куда-то? – интересуется Ника с прохладным любопытством.

– Прогуляться, – бросаю через плечо, снимая с полки черные джинсы.

– Серьезно?.. Одна или с… другом детства?..

– Одна.

– На улице холодно.

– Ну и что?.. Я по торговому центру похожу.

– Ой, Сашка, – усмехаясь, качает головой, – я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Знаю.

– Друг твой с виду совсем не простой. У него таких как ты, поди, целый батальон.

– Ты его совсем не знаешь…

– Поглядим… как после него Даня тебе пинком под зад даст.

Глава 13.

Воспользовавшись тем, что Ника, закрывшись в ванной, шепчется по телефону с Лехой, неслышно выскальзываю из квартиры, прикрываю дверь и выбегаю из дома.

Остановившись у подъездной двери, перевожу дыхание и осматриваю двор.

Короткий сигнал клаксона привлекает мое внимание. Машина Олега стоит на той стороне крохотной детской площадки. Надев капюшон на голову, быстро семеню в ту сторону.

Отрываю дверь и падаю в кожаное сидение.

Нервничаю и волнуюсь, потому что до сих пор не поняла, зачем согласилась. Ну, и потому что… это Олег. С ним по другому не бывает.

– Привет, – говорит насмешливо.

Набравшись смелости, поворачиваю к нему голову. Он, в отличие от меня, абсолютно расслаблен, выглядит прекрасно, щетина аккуратно пострижена, на голове укладка, в озорных глазах интерес и веселье. На губах полуулыбка.

– Как настроение?.. Лучше?

– Да… – отвечаю беззвучно.

Нажав на кнопку справа от руля, он заводит двигатель машины и трогает ее с места.

– Это подружка твоя Даньке разболтала?

– Нет, я сама…

Тяжело вздохнув, он заламывает бровь и чешет подбородок.

– Ясно…

– Не хочу его обманывать.

– Угу… – кивает и вдруг резко переходит на другую тему, – была на смотровой площадке?

– Что?.. Нет, не была. Где это?

– Не очень далеко. В соседнем районе, – отвечает Олег и тянется к телефону, чтобы отклонить входящий вызов.

– И что это?

– Это одна из самых высоких точек города. Вечером и ночью там красиво.

– Оу… даже не знала о ней…

– Туда влюбленные часто ездят, – говорит он как бы между прочим, а сам на меня поглядывает.

Боже… чувствуя, как краска заливает лицо, отворачиваюсь к окну.

Я ничего не понимаю!..

Общение с Олегом это как хождение по минному полю. До трясучки боишься каждого шага и даже не представляешь, куда это общение может завести.

Даня мне понятен, я слово в слово знала, что услышу от него сегодня. Более того, в моей голове уже был расписан план нашей с ним жизни до самой пенсии. Согласись я за него выйти.

С Олегом же я не знаю, что будет завтра

– Хочешь, заедем, поедим где-нибудь?

– Нет, я не голодная, – отвечаю тут же, но сразу спохватываюсь, – но если ты хочешь, то давай заедем.

– Тоже не голоден, – смотрит на меня с улыбкой.

Я ее зеркалю, смущаюсь сильно, но заставляю себя выдержать его взгляд.

– Я о тебе думал… ночью.

Сердце перестает биться, разбухает от переизбытка эмоций и, не выдержав давления, срывается с месте и бросается на ребра. С ответом не нахожусь.

Машина сворачивает с дороги, едет вдоль линии каких-то ангаров, делает еще два поворота по гравийной дороге и останавливается у бетонного заграждения.

– Приехали?..

– Ага.

Заглушив мотор, Олег выходит из машины, я делаю то же самое и тут же попадаю в его объятия.

Обнимает мои плечи одной рукой и прижимает к себе. Я, сбитая с толку и напуганная, замираю.

– Не зажимайся, Саш… расслабься… кайфуй, получай удовольствие.

– Я ничего не понимаю, – шепчу куда-то в воротник кожаной куртки и чувствую его губы на своем виске.

Мягкие, осторожные, нежные. Ведут по лицу, медленно спускаясь по скуле к щеке, целуют в уголок рта.

– Нечего тут понимать, мышонок… уносит меня от тебя… ни о чем думать больше не могу.

– Боже…

Невесомый поцелуй в губы, влажный горячий язык на них, и моя незамедлительная реакция. Скользнув руками по его плечам, обвиваю шею и поднимаюсь на носочки, чтобы целоваться было удобнее.

Целуемся в точности так же, как вчера. Глубоко и… порочно.

По телу растекается слабость, а в низу живота один за другим повторяются несколько слабых толчков.

Пару раз мы пытаемся прервать поцелуй, но у нас ничего не выходит. Отстраняемся на мгновение и набрасываемся друг на друга снова.

– А где смотровая площадка?.. – спрашиваю, задыхаясь, – она вообще существует?..

– Да, – смеется Олег тихо, – идем, покажу.

Взяв меня за руку, ведет вдоль высокого бетонного забора до лестницы с высокими узкими ступеньками и, забравшись туда первым, помогает забраться мне.

– Ого! – выдыхаю ошеломленно, глядя на раскинувшийся перед нами вечерний город с высоты птичьего полета.

– Красиво, да?..

– Не то слово.

Миллиарды огоньков, разделяющая город пополам широкая река и поразительной красоты мост через нее.

– Я не знала, что наш город такой прекрасный…

Олег подходит сзади и, обвив руками мою талию, прижимается грудью к моей спине. Я не шевелюсь, хватаю ртом холодный воздух и позволяю его губам прижаться к шее. Прихватить кожу, немного втянуть ее в рот.

Не двигаюсь, когда руки его пробираются под куртку и начинают гладить мой живот. Когда пальцы, поддев край тонкого свитера, касаются голой кожи, когда чувствую поясницей его эрекцию…

– Саша-а-а-а…

Хриплый болезненный стон Олега окончательно отключает меня от внешнего мира. Прикрыв глаза, я отдаюсь инстинктам.

Откидываю голову назад и накрываю его ладони своими.

Пусть целует. Пусть трогает, ласкает и обнимает, как сейчас.

В данный момент я готова на все, даже если он позовет меня с собой.

– Ммм… – сглатываю скопившуюся во рту слюну и прогибаюсь в поясе, когда руки его двигаются выше и останавливаются под чашечками бюстгальтера.

Сердце стучит быстро, гулко. Легкие не успевают снабжать кислородом мой мозг. Перед глазами все плывет, ноги не держат.

– Саш… Саша-а-а… – низкий голос отдается во мне мелкой вибрацией и пускает по телу дрожь, – я тебя сегодня не отпущу…

В промежность бьет током, бедра вжимаются друг в друга.

– Поедешь со мной?

– Да.

Добравшись до машины, мы снова друг на друга набрасываемся. Целуемся и обнимаемся, пока стекла не запотевают.

Олег возбужден, узкие джинсы и расстегнутая куртка не скрывают его намерений. И я не маленькая девочка, прекрасно понимаю, чем закончится сегодняшний вечер…

Мне дико страшно, меня сотрясает волнительной дрожью и мутит от неуверенности в себе, но… я пойду на это. Все мое существо жаждет быть с ним.

Хочу максимальной близости с ним, максимального единения. Хочу хотя бы попробовать узнать, что это значит – быть девушкой такого, как он.

Я хочу, чтобы моим первым мужчиной стал именно он.

– Едем? – спрашивает, глядя в глаза.

– Да… а куда?..

– В гостиницу, Саш.

– В гостиницу?.. – переспрашиваю недоуменно, – не к тебе?.. Ты не один живешь?

– Один. Ко мне пока нельзя, мышонок. У меня ремонт…

– Ааа… – киваю несколько раз подряд, – да, я поняла. Хорошо.

– Не хочу, чтобы тебя затошнило от запаха краски.

– Да, – усмехаюсь робко, – ненавижу запах краски.

Я потеряна в пространстве и времени и абсолютно не осознаю, долго или быстро мы едем до гостиницы. В каком районе города она находится.

На каждом светофоре мы целуемся, пока стоящие позади нас машины не начинают сигналить. И, кажется, его машина сама привозит нас к гостинице Glory. Плавно останавливается слева от главного входа и гасит фары.

– Идем?..

Глава 14.

Олег.

Мышонка всю трясет от волнения, но безрассудство в ее глазах вселяет в меня уверенность, что я не разочаруюсь. Интуиция шепчет – сладкая девочка, горячая.

Прикладываю карту к терминалу на рессепшн, выхватываю ключ из рук администратора и тащу Саню к лифту.

Ее лицо пылает, глаза как два алмаза. Едва шагает в кабину, как обнимает меня за шею и льнет всем телом.

Непривычно мне. Обычно в этот момент руки той, что идет со мной в номер, уже в моих штанах, а не на шее. И губы как правило, сосут мои пальцы, а не трепетно ощупывают щетину.

Не пойму пока, торкает или раздражает.

– Олег, ты только держи меня, не отпускай, хорошо? – шепчет взволнованно.

– Хорошо.

Двери лифта бесшумно раздвигаются, и я, подхватив Сашку на руки, быстро несу ее к нужной двери.

В жизни ни разу такого не делал, но всем нутром чувствую ее близкое к панике состояние.

О Даньке своем, наверное, переживает. Нельзя допустить, чтобы сомневаться начала.

Опускаю ее на ноги, прикладываю к замку ключ – карту и открываю дверь номера.

– Не зажигай свет, пожалуйста!.. – просит тихо.

– О’кей…

Входим внутрь, я крепко обнимаю ее, не давая опомниться и испугаться еще больше. Сам в раздрае полном, потому что сценарий этот мне не знаком. Неясность сбивает с толку, но в то же время рождает давно забытый азарт срежиссировать этот секс так, как я хочу. Впечатление о себе неизгладимое оставить. Чтобы утром о Дане своем даже не вспомнила.

Накрываю рукой ее затылок и нахожу в темноте мягкие сладкие губы, по которым уже успел соскучиться. Саша отвечает с отчаянием и невероятным трепетом. Обнимает меня за пояс так, словно в любви признаться готова. И меня прет от того, какая она открытая и беззащитная передо мной.

Целую, сдерживая напор. Нежно облизываю ее язычок, прижимая к себе второй рукой.

Самого же долбит похоть.

Будь это Олеся или Дина, уже стояли бы на коленках и давились моим членом.

С Саней, чувствую, так нельзя. Пока нельзя…

Продолжая зацеловывать, подталкиваю ее назад, в сторону широкой кровати. Матрасы здесь упругие, но не жесткие, ей должно понравится.

– Мне непривычно, – лепечет еле слышно, когда я медленно начинаю поднимать края ее кофты.

– Волнуешься?

– Да… я… не очень опытна…

– Не волнуйся, мышонок, ты же со мной… – снимаю свитер через голову и бросаю туда, где должно стоять кресло, – со мной страшно быть не может.

По рецепторам ударяет нежный запах ее кожи. Поехавшая крыша на несколько мгновений лишает контроля. Рванув бретели лифчика вниз, оголяю ее грудь.

– Олег!..

Тяну воздух носом, убираю свои руки, смотрю вниз.

Не видно почти ничего. Мутный, приглушенный занавесками свет из окна очерчивает лишь контуры с острыми вершинками. Миллион лет не видел таких, но сейчас испытываю почти извращенное удовольствие смотреть на два небольших девственных полушария.

Почему мне кажется, что до меня их никто не пробовал на вкус?..

Мышонок смущается, пытается закрыться от меня. Тогда я тоже стягиваю с себя футболку, обхватываю ее талию и под негромкий вскрик валю нас обоих на кровать.

Остатки контроля трещат по швам, все мои установки сделать нежно и красиво разлетаются на ошметки.

Набрасываюсь на нее зверем. Тонкая трепещущая шея, яремная впадинка и… мать вашу, тугие розовые соски, которые я облизываю, как будто это ее клитор. Реагирует Сашка соответствующе.

Извивается подо мной, хнычет и стонет, то отталкивая и закрываясь, то притягивая мою голову и бессовестно тычась сосочком в рот.

Меня крутит от желания. Член, налившись кровью, давит башкой прямо в жесткий шов ширинки, доставляя ощутимый физический дискомфорт. Не привык он к такому к себе отношению.

Продолжая целовать Александру, расстегиваю пуговицу и молнию ее джинсов. Она, задыхаясь от возбуждения и мечась, как в бреду, даже не замечает этого. А мне настолько не терпится загнать ей, что колотит всего как наркомана в ломке. Трясущимися руками стягиваю узкие джинсы с ног, живот ее мягкий тут же целую, порхающие в попытке закрыться, руки, сжатые бедра.

– Олег… Боже…

– Сашенька… ты прекрасна… крышу сносит… хочу… бл*дь, хочу…

Несу бред, быстро нащупывая и вынимая презерватив из заднего кармана.

– Я тоже… – шепчет невнятно.

Смотрю на нее, будто баб голых ни разу не видел, воздухом затягиваюсь, словно запаха женского возбуждения никогда не чувствовал. Но это настолько не похоже на то, к чему мы с моим младшим привыкли, что нас обоих в бараний рог скручивает.

Накрываю ее собой, немного снижая темп, нежно целую. Ее тоже не по-детски трясет. Наверняка, кроме Дани, никого и не было.

Просунув между нами руку, расстегиваю ремень, ширинку и опускаю ладонь на Сашкино белье.

Хлопок… хлопок, бл*дь!..

Такое еще шьют?!

Веду кончиками пальцем по тонкой ткани, спускаюсь ниже и пытаюсь протиснуться между плотно стиснутых ног.

– Расслабься, Саш… – шепчу в ушко, – дай мне тебя потрогать.

– Мне… я… мне немного страшно…

– Тебе понравится, – обещаю, прихватывая губами маленькую мочку, – не думай ни о чем…

– Да…

Чувствую, как бедра ее расслабляются, и я тут же этим пользуюсь. Ныряю рукой в развилку и прижимаюсь к ластовице белья.

Ощущения пробивают чердак. Мягко, горячо, влажно. Младший воет с требованием потереться головой о Сашкины трусы.

Надавливаю пальцем на скрытую тканью плоть и ловлю ртом ее гортанный стон. Лоб покрывается испариной, мышцы вибрируют напряжением, а мы даже еще не трахаемся.

Чувствую влагу на пальцах и, подцепив ногтем большого край ластовицы, отодвигаю ее в сторону и погружаю их в скользкие, сочащиеся выделениями, складки.

– Олеж… – выдыхает шумно, – будь осторожным, ладно?..

– Конечно…

Глажу ее нежно, кружу около входа, палец на фалангу в нем утопляю.

За реакцией ее пристально слежу.

– О, Господи…

Губы ее прихватываю, языком по ним веду и трусики начинаю снимать.

Не сопротивляется и будто даже не пугается. Приподнимая таз, сама мне помогает.

На то, чтобы раздеться самому, меня уже не хватает. Нашариваю лежащий тут же презерватив, одним движением вскрываю упаковку и, чуть приспустив штаны, вслепую раскатываю его по члену.

Приставляю головку к ее киске, медленно, но настойчиво начинаю давить.

Сашка в струну вся вытягивается, распахивает глаза и хватается за мои предплечья. Просила осторожнее – я не тороплюсь. Хотя, видит Бог, мысленно уже загнал на самые яйца и отодрал в самом жестком темпе.

В глазах от ощущений темнеет. Горячо, скользко, но так тесно!.. В какой-то момент не сдерживаюсь и делаю рывок вперед.

– Ой!.. Мама!.. – вскрикивает громко, – больно, Олег!

Замираю в ту же секунду. Ударившее по затылку осознание быстро покрывает тело морозцем. Мышцы каменеют.

– Саша… ты че… в первый раз?..

– Конечно!.. – схлипывает судорожно.

Смотрю в ее лицо, а по нему слезы ручьями бегут.

– Бл*дь!