Читать книгу: «Рассказы», страница 2

Растерявшись от внезапного вмешательства красивой женщины, раненый замолчал и старался переключиться на сказанное, но ему это никак не удавалось. Эта молодая, красивая женщина стояла перед глазами. Наконец, придя немного в себя, раненый обратился к врачу:

– Кто эта женщина?

– Это та, которую вы звали, это – Никольская Анастасия Андреевна.

– Это Анас… – недоговорив до конца слово, пациент закрыл рот и долго сидел в раздумье.

– Вас надо оперировать, иначе ногу придется отнять. Вы же не хотите ее терять? – снова засуетился врач, ожидание утомляло его.

– Кого терять? – спросил раненый, не услышав, о чём идет речь.

– Ногу, – повторил врач, улыбаясь и понимая, о чём сейчас думает его раненый. – Анастасию Андреевну позвать, или будем оперироваться без нее?

– Да.

– Что – да?

– Позвать.

Через несколько минут Настя вернулась в операционную, раненый не промолвил больше ни слова, просто лёг и закрыл глаза, приготовившись к несложной операции. Через несколько минут раненого поместили в общую палату с другими. Настя ухаживала за всеми больными, но постоянно боялась подходить слишком близко к тому, который обвинил её в смерти Николая, её первого мужа и его отца.

– Сестра, – лукаво улыбаясь подозвал раненый Настю, – подойдите, пожалуйста, ко мне, или вы меня боитесь?

Настя медленным шагом подошла поближе.

– Отчего же, я вас не боюсь, я боюсь ваших упреков, которых не заслужила.

– Я всё ещё не могу поверить, что вы и есть та самая мачеха, которую я представлял себе. – распахнув широко глаза с удивлением произнёс мужчина.

– И какой же вы меня представляли? – поинтересовалась молодая женщина.

– Надменной, избалованной, злой, с крючковатым носом, с ярко рыжими космами и маленькими мышиными глазами. – сморщившись солдат добавил в конце – бе-е…

– Да, портрет впечатляет, но, к вашему сожалению, я не совсем похожа на ваш идеал мачехи.

Расхохотавшись, раненый протянул руку и представился.

– Никольский Константин Николаевич, ваш пасынок и ваш покорный слуга. – Немного задержав руку Анастасии в своей руке, он продолжил: – По-моему, я влюбился, влюбился, как мальчишка.

– В кого же? – смутившись, спросила Настя.

– В вас, мой Ангел, – серьезно ответил Константин. – В вас…

* * *

– А в 1943 году Анастасия уехала в маленький домик с цветной крышей, где и родила вашу бабушку Аню, мою маму. Мама – единственный ребенок, который выжил у Анастасии Андреевны Никольской.

* * *

В двери постучали, и Анастасия выбежала во двор, она ждала почтальона и в то же время боялась его. Что ждет ее, какие вести он принесет? Страх за Константина, тревога за маленькую дочь – все смешалось в её голове.

– Вам письмо, – как всегда спокойно произнесла Варя-почтальон и тихим шагом отправилась дальше, чтобы не видеть слезы, если в письме говорилось о смерти.

– Вам письмо, – так же тихо произнесла Настя. – Что же там: смерть или радость?

Не медля ни минуты, Анастасия быстро разорвала конверт и достала маленький клочок пожелтевшей бумаги. Быстро пробежав глазами скромное послание, она прижала его к груди и бросилась в дом к своей дочери.

– Малышка, Нюточка, радость моя, папа приезжает, – торопливо говорила она, прижимая улыбающуюся девочку.

Ребёнок теребил волосы матери и что-то мелодично напевал, как будто знал, что счастье её мамы уже близко. Настя плакала, плакала от радости. И постоянно нашёптывала своей дочери о её отце.

– В письме сказано, что папа приедет завтра, – говорила она уснувшей дочери. – Завтра, завтра я встречу моего Костю, твоего папу, наше с тобой сокровище, нашу жизнь.

Вся ночь прошла в ожидании счастья. Настя ждала следующего дня, ждала с нетерпением. Её сердце готово было выпрыгнуть из груди от предстоящего счастья, от предстоящей радости. На следующий день ровно в полдень в ворота постучали, Анастасия взяла дочурку на руки и побежала к воротам с улыбкой на лице. Костя, ее Костя приехал, вернулся, наконец-то, наступит долгожданное счастье. Анастасия рванула на себя дверную ручку, дверь открылась и – на пороге…

– Вам извещение, – спокойно, как машина, произнесла Варя и опять побрела дальше, не задерживаясь у двери.

Настя поставила Анюту на землю, дрожащими руками развернула похоронку, слёзы солёным шлейфом скатывались по щекам, хотелось кричать, но горло сдавило, и звук не вырывался из немого рта. Нюточка, сознавая, что матери плохо, прижалась к ней своим маленьким тельцем, загораживая мать от горя. Анастасия прижала к себе дочь и тихо побрела обратно в дом. «Снова одна», – проносилось у неё в голове. – «Снова одна», но вдруг она осознала, что кто-то всё ещё её обнимает, сжимая крохотными пальчиками подол её линялого платья.

– Нюточка, крошка моя, мы остались без папы, – тихо произнесла Настя, и тут тихий плач перешёл в судорожные рыдания, но, чтобы не испугать свою дочь, Настя взяла себя в руки и проговорила сквозь пелену слёз: – Ничего, доченька, мы выживем, мы будем жить и радоваться жизни – именно этого хотел бы для нас твой папа.

За окошком ребятишки что-то выкрикивали и радостно плясали, подбрасывая в воздух цветы, сорванные тут же. Анастасия подошла к окошку, растворила его, и в комнату ворвались крики.

– Победа, победа! Наши одержали победу, теперь не будет войны, теперь наступит мир. – Радостные мальчишки хохотали и бесились, как маленькие котята.

– Победа, – тихо произнесла Настя. – Победа… – Немного помолчав, она подошла к Анюте и шепнула ей на ушко: – Наш папа спас этот мир от войны, он – герой. – И громко, чтобы услышал весь мир: – Он – герой, он спас нас, землю, он заслонил собой этот мир…

* * *

– В июне 1945 года бабушке Насте передали Орден «Отечественной войны», присвоенный Никольскому Константину Николаевичу посмертно, – тихо произнесла Лена.

Дверь отворилась, и в комнату вошел Дмитрий. Увидев внимательно слушавших рассказ матери детей, он улыбнулся и сказал: – Я голодный, как волк, в этом доме ужин будет? – подкрадываясь к детям на цыпочках, Дмитрий продолжал: – Или мне придется съесть вас?

С визгом дети бросились врассыпную. Догнав по очереди вначале Андрея, а потом Женю, отец радостно выкрикнул: – Я самый, самый лучший волк на свете, я победил этих маленьких кроликов. – И принялся щекотать своих детей. Веселье продолжалось бы до бесконечности, но вмешалась мать, и детям пришлось броситься на кухню занимать самые лучшие места за столом. Лена остановила своего мужа и жестом подозвала к себе.

– Посмотри, какая прелесть! – показала она на шкатулку. – Правда, не открывается.

– Потом открою, – улыбаясь, произнес Дмитрий, обнимая жену, – а теперь пошли на кухню, не то дети съедят все самое вкусное, и голодный волк останется ни с чем.

– Какой ты всё-таки ещё ребёнок, Димка! – Лена хотела ещё что-то добавить, но муж, обняв её, перебил.

– Потом, потом, а теперь ужинать, – Дмитрий легонько подтолкнул жену к выходу. – Не то злой голодный волк съест с удовольствием свою любимую жёнушку.

В кухне пахло печёной картошкой и курицей. Все ели с большим аппетитом, причмокивая и облизывая каждый пальчик после курицы. Незаметно время пролетело, и дети отправились спать в маленькую спальню, где стояли две кровати и маленькая люлька. Застелив кровати новыми простынями, мать поцеловала детей и пожелала: «Спокойной ночи и приятных снов». Маленькие проказники осмотрелись вокруг – эта комната показалась им светлой и красивой, помимо кроватей и люльки, здесь был шкаф для белья и много, много картин.

– Давай заглянем в шкаф, – предложила Женя, – посмотрим, что там находится.

– Давай, – откликнулся брат.

Тихо подойдя к шкафу, они открыли первую его половинку. Там стояли резная балалайка, расписная старинная гармонь и еще с двенадцать расписных деревянных ложек. Во второй половине шкафа висело скромное темно-синее платье, на котором красовались военные ордена, а внизу стояли туфли такого же темно-синего цвета на очень высоком каблуке.

– Наверное, это самые ценные вещи для нашей прабабушки, – тихонько сказала Женя. – Интересно, а в кармане что-нибудь есть? – Женя залезла в карман платья и достала маленький резной ключик. От удивления она не могла вымолвить ни слова.

– Это, наверное, ключик от шкатулки, – предположил Андрей. – Смотри, на нём какие-то зверьки или птички, не могу понять.

– Может, пойдём, сходим за шкатулкой, – предложила Женя брату.

– Ты что, Женька, с ума сошла? – зашикал на сестру брат. – Там мама и папа.

– Да они уже спят, наверное. – Засомневавшись, Женя выпятила нижнюю губу и проговорила: – Ладно, завтра посмотрим, тот ключ это или нет. – Она взяла платье из шкафа и приложила его к себе. – Как, красиво? – спросила она Андрея, крутясь вместе с платьем возле брата. – Мне идет это платье?

– Давай спать, любопытная сестрёнка, – зевая, Андрей подошёл к своей кровати и лёг. – А завтра просмотрим всё остальное.

Нехотя Женька протянула руку с платьем в шкаф и вскрикнула.

– Гляди, гляди, Андрюшка…

Но брат ничего не ответил, он спал глубоким сном. Женя повесила платье на место и ещё долго вглядывалась в маленькую дверцу, которая уютно пряталась в шкафу за платьем. «Завтра скажу родителям о находке», решила Женька и, прикрыв дверцу шкафа, легла спать.

* * *

Рано утром, нежась на огромной кровати, Дмитрий рассказывал жене о своем путешествии по саду.

– Знаешь, там целая плантация вишни, прямо-таки «Вишневый сад».

– Ты преувеличиваешь, – промурлыкала Лена.

– Ну, нет, я еще мягко сказал, там целая фабрика по производству вишни. – Дмитрий схватил подушку и кинул в жену, отчего она свалилась с кровати и захохотала. Вслед за первой подушкой полетела вторая, но Елена успела увернуться и запустила, в свою очередь, подушкой в мужа.

Так перекидываясь подушками, Лена проговорила: – Там только вишня? – и кинула очередную подушку в мужа.

– Отчего же? – увернулся от подушки Дмитрий. – Там много чего растет, но самое красивое… – Он схватил жену в охапку и повалил на кровать. Глядя в глаза своей жены, он продолжил: – Самая красивая в саду берёза – стройная, высокая, кудрявая – редкая красавица. – Дмитрий говорил о берёзе с восхищением, восторгом, и Елена не удержалась, захохотала.

Дмитрий очнулся от своих воспоминаний о берёзе и посмотрел лукаво на свою жену.

– Ты так говоришь, – продолжала хихикать Лена, – что я поверила, что берёза привлекает тебя больше, чем твоя любимая жена.

– Конечно, милая, – поддержал жену Дима – она ведь стройней тебя и красивее, да ещё такая зелёная.

– Зелёная? – удивилась Лена. – Тебе нужна зелёная жена?

– Не удивляйся. Да и вообще, чему ты удивляешься? – со скрипом в голосе заговорил Дима. – Мне всегда нравилось всё зелёненькое.

Лена, показывая гримасу отвращения, проговорила квакающим голосом:

– Как лягушонок, вечно зелёный,

Как огурец, давно засолённый,

Любишь ты только зелёных девчушек,

Маленьких, скользких и мерзких лягушек.

Лена скрючила пальцы рук и, квакая, стала щекотать своего мужа. Между ними завязалась шуточная драка. Хохот раздавался по всему дому. Стук в дверь прервал игру супругов.

– Да, да, войдите, – проговорили они в один голос, стараясь не хохотать и наладить дыхание.

С шумом и визгом в комнату родителей влетели Женька и Андрей и, втиснувшись в ряды их шумной компании, продолжили игру взрослых. Шум, гам, визг, крики и смех раздавался даже за приделами уютного домика. В самый разгар веселья зазвонил дверной колокольчик, оповещая о приходе нежданных гостей. Супруги кинулись одеваться, и через пару минут Лена открыла входную дверь.

– Здравствуйте! – всё ещё в приподнятом настроении сказала она. – Чем могу помочь?

– Здравствуйте! – сказала пожилая женщина, одетая в поношенную блузку и темную шерстяную юбку. Её маленькие руки огрубели и покраснели от работы с землей, а шея сильно загорела на солнце. Лицо было доброе, а глаза улыбались и сияли, как у молодой девочки. – Я ваша соседка. А вы… наверное, дочка Анюты, извините Анны Константиновны?

– Да, – удивилась Лена. – А откуда вы узнали?

– Вы сильно похожи на Анастасию Андреевну, маму Нюточки. – просияла гостья.

– Проходите в дом, – пригласила Елена, впуская женщину. – Там, правда, ещё не совсем прибрано. Мы приехали только вчера.

– Да, да, я знаю, – вымолвила соседка, проходя в дом. – Здесь всё, как прежде.

Лена провела незнакомку в кухню, где уже сидели за столом дети и муж.

– Здравствуйте, – тихо произнесла соседка. – Меня зовут Мария Вениаминовна, я ваша соседка, а когда-то была лучшей подругой вашей бабушки Анны Константиновны. Это было в годы послевоенные, суровые, но такие счастливые для всей страны.

Лена улыбнулась в очередной раз, теперь она вспомнила слова своей матери, которые та произнесла незадолго до своей смерти: «Первой к вам придет Машенька, и, наверное, единственная, кто захочет видеть кого-либо из нашей семьи».

– Я пришла, услышав звонкий смех, – продолжала говорить Мария Вениаминовна – Я помню, как еще маленькая приходила к тёте Насте и её дочери Нюточке, мы любили играть в её комнате и лазить в саду по яблоням – их там немного, всего четыре, но нам тогда эти яблони казались огромным богатством. Тогда я боготворила женщину, которой даже в пятьдесят можно было дать всего двадцать пять. Я немного постарше Нюточки, но я любила её, как свою младшую сестру. Анастасию Андреевну недолюбливали все наши соседи из-за её удивительной красоты. – Мария Вениаминовна обернулась к Лене: – Когда я вас увидела, мне показалось, что я вернулась в прошлое лет на пятьдесят назад, когда была еще маленькой. Вы так мне напоминаете тетю Настю, только вы чуточку моложе её и ростом повыше. Анастасия Андреевна была миниатюрной, но с несгибаемой волей.

– Мария Вениаминовна, садитесь с нами завтракать, – предложила Елена и подставила к столу табурет.

– Так приятно послушать о нашей бабушке, – вступила в разговор Женя, – особенно о её молодости.

Соседка с удовольствием приняла приглашение и села на предложенный табурет. За завтраком Мария Вениаминовна продолжила свой рассказ.

– Я была совсем маленькой, когда тетя Настя родила Анюту, мне было всего пять лет, шла война и конца её не было видно, все только и думали о том, чтобы поскорее закончилось общее горе.

* * *

Маленькая девочка бежала по тропинке по направлению к домику с разноцветной крышей, на пути у девчушки встали соседские мальчишки. Преградив ей дорогу, они закричали:

– Ты куда, малявка, направилась, опять к ведьме проклятой с её выводком водиться? – подойдя вплотную к девчушке, они толкнули её в канаву. – Ну что побежишь дальше или повернёшь назад? – спросили они малютку, покачивая в воздухе кулаками, в знак угрозы.

Девочка растерянно встала на ножки и, насупившись, тихонько пошла на мальчишек, сжав крохотные кулачки. Из-за спины мальчишек показалась Анастасия Андреевна.

– Ах вы, бесенята, ну-ка, убирайтесь отсюда, чтоб ноги вашей не было возле моего дома, и, если я ещё раз увижу, что вы обижаете Машеньку, я превращу вас в лягушек. – Под звонкий смех Насти мальчишки бросились врассыпную. Анастасия взяла Манечку за ручку и повела её в дом.

Возле колыбельки в маленькой комнатке Маша расположилась на кровати с красивой куклой в руках. Играя с красавицей-куклой, она рассказывала ей сказки, которые слышала от взрослых. Изредка она покачивала колыбельку и напевала запомнившиеся ей мелодии. Настя смотрела на Машеньку и радовалась, что в этом мире есть добрые человечки, не испорченные войной, которым нужны дружба и любовь. Дни тянулись своей чередой, дети подрастали, и всё ближе становились друг другу. Нюточка обожала свою любимую и единственную подругу Машеньку, а Маня нянчилась с Аней, как с маленькой, стараясь дать больше любви и заботы своей «младшей сестрёнке» – так она называла Нюточку. Веселье не покидало домик с разноцветной крышей, несмотря на злобу соседей.

– Нюта, Маня, пойдемте кушать, – позвала девочек Анастасия Андреевна.

– И сказки слушать, – в тон матери дополнила Аня, подмигивая своей подруге.

– Сегодня я уеду ненадолго в центр, – продолжила разговор Анастасия. – Машенька, тебе уже пятнадцать, а тебе, Нюта, десять, я думаю, вас можно оставить одних дома, – улыбаясь, Анастасия Андреевна подмигнула девочкам. – Я надеюсь увидеть чистоту и порядок, когда вернусь.

Девочки кивнули в знак согласия и накинулись на пышный пирог с яблочной начинкой. День выдался тёплым и солнечным. После ухода матери подруги уединились в её комнате и долго играли с фарфоровой куклой.

В дверь постучали, Нюточка бросилась вприпрыжку открывать дверь.

– Мама, мама приехала! – кричала радостная девочка.

Открыв дверь, она увидела соседского мальчишку, который вечно дразнил её на улице. Мальчик стоял с искаженным от злости лицом.

– Мне сказали, что ты меня обозвала чертовым лешим и проклятым Кощеем, – наступая на Аню, шипел он. – Это правда? Говори! – руки его сжались сами собой в кулаки.

Растерявшись, Нюточка стояла неподвижно, как вкопанная, и не могла вымолвить ни словечка. Мальчишка бросился на неё с кулаками. На крики выскочила Маша, она принялась отпихивать мальчишку от избитой Нюты. Увидев, что Аня находится в бессознательном состоянии, хулиган испугался и, выбегая на улицу, закричал:

– Ведьма, ведьма помирает, люди, ведьма помирает…

Крики разносились ещё очень долго, но никто так и не пришёл на помощь девочкам.

– Ну почему моих родителей нет дома? – причитала заплаканная Маша. – Ну почему именно сейчас нет тёти Насти? Скорее бы она вернулась.

Придя в сознание, Аня увидела возле себя свою маму. Пытаясь улыбнуться, она закрыла глаза и вспомнила лицо мальчика, который её избивал.

– Почему, мама? – спросила она у Анастасии Андреевны, – почему они нас ненавидят?

– Лежи смирно, маленькая, – улыбаясь сквозь слёзы, прошептала Настя. – Просто мы не такие, как они. Люди всегда осуждают тех, кто не похож на общую массу.

– Это я виновата, – стоя в стороне, Маша плакала. – Это я виновата, это мне надо было открывать двери, и тогда ничего бы не случилось.

– Не вини себя, Маня. Не сегодня, так в другой раз это произошло бы. Людскую злобу не остановить, пока она не выплеснется. – тяжко вздохнув произнесла Настя.

* * *

– Мы долго выхаживали Нюточку, она была слабенькой девочкой, – Мария Вениаминовна опустила голову. – Я до сих пор удивляюсь, как он её не забил до смерти и почему я не выскочила раньше?

– Не вините себя, баба Маша, – заговорила Женя. – «Чему быть, того не миновать», – как говорится в пословице, а что было тому мальчишке?

– Тётя Настя просто сказала: «Бог ему судья. Пусть он покается в судный день в своих грехах. А мы с Нюточкой его прощаем». Вот и всё, что было этому мальчику, правда, чуть позже я выловила его во дворе и поколотила, с тех пор Анюте никто не досаждал, – улыбаясь, Мария Вениаминовна встала из-за стола. – Мне уже пора.

– Может, ещё останетесь с нами, – предложила Женька.

Лена одернула свою дочь и, улыбнувшись, пригласила Марию Вениаминовну к ним в гости на обед. Баба Маша пообещала рассказать за обедом продолжение жизни своей лучшей подруги и удалилась в свой дом.

– Как не стыдно вмешиваться в разговор и высказывать первой то, что должны предложить родители! – упрекнула Лена дочь.

– Но, мама, мне так интересно было дослушать до конца всю историю о бабушке. Кто ещё нам расскажет о ней?

– Я думаю, что и без тебя мы предложили бы остаться Марии Вениаминовне у нас, – строго произнесла мать. – Или ты думаешь, что мне не интересно знать побольше о молодости моей мамы? – улыбнувшись в конце своей фразы, она подмигнула всем и рассмеялась.

Весёлый хохот зазвенел в кухне в ответ, и все приготовились прогуляться по великолепному саду.

Время незаметно подошло к обеду. За столом, внимательно слушая продолжение рассказа, сидели новые жильцы домика с разноцветной крышей и соседка баба Маша.

– Нюра росла Чудным ребёнком, а когда ей исполнилось восемнадцать лет, она распустилась, как маленькая садовая розочка. Красивее вашей бабушки не было никого, – обратилась к детям Мария Вениаминовна. – Но ни в одной семье ни мать, ни отец не разрешали своим сыновьям даже заговорить с Нюточкой. Только в нашей семье любили Никольских, мама рассказывала, что тётя Настя предостерегла ее в первый день войны от необдуманного поступка. Я была совсем маленькой, а мама решила пойти добровольцем на войну, но Анастасия Андреевна простым словом остановила её и тем самым спасла её и меня от верной гибели… В пору молодости я встречалась с парнем из соседней деревни, мне было двадцать три и, по меркам нашей деревни, я была старой девой, но я и не расстраивалась…

* * *

Владимир стоял возле окна и снова перечитывал письмо от родственников со стороны отца. «Что-то тут ни так», – думал Владимир. – «Почему они вдруг приглашают меня, что они хотят?» Мысли кружились вихрем в голове Володи. «Может быть, ещё раз перечитать письмо и, если не найду загвоздки, то поеду, терять все равно нечего». И он вновь погрузился в чтение.

«Здравствуй, Владимир!

С первых строк своего письма извиняюсь за те неудобства, которые тебе доставит поездка к нам. Сам приехать за тобой не смогу, в деревне очень много дел.

Как только сможешь, приезжай к нам. Людмила Васильевна, я и наша дочь Машенька ждем тебя с нетерпением в гости. Мы хотели бы наладить наши отношения, эта ссора не должна длиться вечно. Ведь ты и Маша не виноваты, что мы с твоим отцом когда-то поссорились. Передай отцу, что я не сержусь более на него, и если он сможет, то пусть тоже приезжает с женой к нам. В августе этого года у Машеньки свадьба, и она очень хотела видеть вас у себя на торжественном событии.

Ждем в гости, твой дядя Вениамин».

Владимир положил на стол письмо и в задумчивости сел на табурет возле окна. Дверь отворилась, в комнату вошла мать Володи – Лариса Дмитриевна.

– Мама, ты уже пришла с работы? Так рано? – удивился он.

– Я с сегодняшнего дня в отпуске, ходила на работу только за отпускными. – Мать пожурила сына: – какой ты у меня всё-таки уже большой!

– Конечно, – выпятив грудь, торжественно произнес сын: – Отслужил в армии, отметил день рождения. – И, опустив немного плечи, произнес: – только вот ещё на работу не устроился.

– Будет тебе убиваться-то, погуляй ещё чуток, а то потом не дадут, да и жену бы тебе, чтобы хозяйка в доме была.

– Мама, опять ты за своё, – с улыбкой произнёс Володя. – Ну какая мне сейчас жена, я ведь здесь никогошеньки не знаю.

– Ты уже неделю как приехал домой, а на улицу и носа не кажешь.

– Мама, трудно привыкнуть к новой обстановке, тем более, когда уезжаешь с родного дома в армию, а по истечении трёх лет приезжаешь в совершенно другой город и тоже домой.

– Ну хорошо, тебе решать, когда мне внуков рожать. – пожурила сына мать.

– Да, кстати, мама, тут письмо пришло из деревни от папиного брата. – Володя протянул лист матери. – Они приглашают нас в гости и на свадьбу.

Лариса Дмитриевна прочитала короткое письмо, подняла голову и задалась вопросом.

– Что же делать? Отец явно будет против твоей поездки в деревню к его брату.

– Я об этом думал, мама, – тихо произнёс Владимир, – и пришел к выводу, что пора кончать с этой дурацкой ссорой, которая длится более двадцати лет. Поэтому, будет отец против или будет доволен, но я поеду и познакомлюсь с родственниками.

* * *

– Двадцать четвертого августа накануне моей свадьбы мой двоюродный брат приехал к нам в гости. Высокий, смуглый, с чёрными, как смоль, глазами, он мне казался князем тьмы.

– Почему князем тьмы? – перебила бабушку Машу Женька.

– Я думала, только в сказках бывают такие красивые мужчины и обязательно в тёмном царстве, в потустороннем государстве, ну и так далее. – Улыбаясь, Мария Вениаминовна отодвинулась от стола и встала. – Мне пора уходить. Приходите к нам в гости, Юра будет рад.

– А из-за чего поссорились ваш отец и дядя? – опять не удержалась от вопроса любопытная Женька.

– Из-за моей мамы. Они оба очень её любили. – Баба Маша направилась к выходу – Я думаю, ваша мама знает, что произошло дальше с вашей бабушкой, а я жду вас в гости завтра на обед, заодно познакомлю вас с вашими далёкими родственниками. – уходя, она подмигнула Женьке.

– Мама, а почему баба Маша сказала, что познакомит нас с нашими далёкими родственниками? – поинтересовался Андрей.

– Какой же ты глупый, – подразнила его сестра. – Ну, наверное, потому что мама – Елена Владимировна, а это означает, что Владимир – двоюродный брат бабы Маши – и есть наш дедушка, – повернувшись к матери, Женька улыбнулась – Я права, мама? – хитрый взгляд, обращённый к матери говорил о том, что дочь не сомневается в своей правоте, просто решила подразнить своего брата.

– Об этом я расскажу чуть позже, а сейчас пойдите, искупайтесь в речке, а мы с папой уберём со стола.

Дети сорвались с места и кинулись в комнату переодеваться. Наперегонки они добежали до речки и плюхнулись в воду.

– Какие они еще дети! – проговорила Лена, обнимая своего мужа.

– А разве мы с тобой взрослые? – спросил Дима, опять начиная заигрывать с женой.

* * *

В семье Марии вовсю шла подготовка к свадьбе. Все суетились, бегали, стараясь ничего не упустить из вида. Маня сидела возле окошка, заплетала русые волосы в косу и тихонько напевала. Голубые глаза были устремлены вдаль. Дверь в комнату отворилась, девушка повернула голову и увидела высокого красивого парня рядом со своей матерью.

– Манечка, познакомься, это твой двоюродный брат Владимир. – улыбаясь произнесла Людмила Васильевна. – Я вас оставлю, а то дел невпроворот. – и женщина тихонько удалилась, прикрыв за собой двери.

Молодой человек поклонился и в знак признания улыбнулся своей новой сестричке.

– Очень приятно познакомиться, – заулыбалась Маша, чуть сморщив небольшой носик. – Я думаю, мы с вами поладим, тем более, что я завтра выхожу замуж, и вы сможете общаться не только со мной, но и с моим будущим мужем Юрочкой, – нервозность не слышалась в её речах, но скованная улыбка выдавала девушку с головой.

Ещё раз поклонившись, Володя хмыкнул, подошёл к Марии и, пожав её руку, заговорил:

– Я представлял свою сестру именно такой, как вы: красивой, умной и воспитанной…

– Не люблю лесть, – мрачно сказала Маша, перебив собеседника. – Я вовсе не так красива…

– Отчего же? – удивился Владимир, тоже, в свою очередь, перебивая сестру. – разве вы о себе другого мнения? – улыбка на его лице стала еще шире. – по-моему, у меня может быть только красивая сестра. – и парень галантно поцеловал руку девушки, после чего опустил её и отошёл в сторону.

– Что ж, тогда я думаю, вам надо показать наш дом и рассказать немного о нашей семье, – предложила Маня и, немного помолчав, добавила: – Может, перейдем сразу на «ты»?

– С удовольствием, сестрёнка. – Владимир поражал Марию своей искренностью и раскованностью, хотя она, Маша, в свою очередь, чувствовала себя скованной и жутко волновалась из-за любой мелочи. А когда она нервничала рот не умолкал не на минуту, поэтому она начала рассказывать о своей семье и своём женихе.

Разговорившись, молодые люди не заметили, как к ним в комнату вошла Анюта. Девушка стояла и молча наблюдала за своей подругой и красивым молодым человеком. Их веселье отразилось на её лице, и она непроизвольно заулыбалась. Маша повернула голову.

– Здравствуй, Манечка, – всё ещё улыбаясь, произнесла Нюта. – Я зашла пригласить тебя на примерку твоего платья, мама говорит, что оно уже совершенно готово. – Тихонько повернувшись на пятке, она пошла к выходу.

Маша извинилась перед братом и бросилась догонять подругу. Владимир остался один на один с образом феи, которая только что выпорхнула из комнаты. Он был обескуражен. Никогда его ещё не заставали врасплох, тем более такие яркие видения в виде ангелов. Так в раздумье он просидел до прихода своего дяди Вениамина.

– Ну что, брат, тебя покинули? – обратился тот к племяннику, похлопывая парня по плечу.

Растерявшись, Володя машинально кивнул головой.

– Тогда пойдём, я покажу твою комнату. – подталкивая к выходу, подтрунивал его дядя. – Там ты можешь спокойно отдохнуть после далёкой поездки.

Оказавшись в отведённой ему комнате, Владимир расположился в удобном кресле, из его головы никак не исчезал образ юной красавицы.

* * *

– Нюта, подожди, – попросила Маша и, догнав подругу, пошла с ней рядом.

– Кто это? – тихо произнесла Аня, опустив голову.

– Ты о ком? – не понимая, о чём говорит подруга, осведомилась Маня.

– О том парне, который был с тобой. Это ведь не Юрка, – остановившись и подняв голову, Анна посмотрела на подругу. – Юрку я знаю. – Опустив голову, Аня продолжила свой путь.

– Нет, это не Юрка, – произнесла Маша, – это мой двоюродный брат Володя. – гордо произнесла она – Мы не знали друг друга до сегодняшнего дня.

– Понятно, – спокойно, без эмоций ответила Нюта.

– Он приехал к нам на свадьбу, – продолжая улыбаться, Маня подмигнула Анюте: – ты могла бы с ним познакомиться поближе, – заговорщицкий тон развеселил подруг.

– Я ведь не такая, как все, – девушка и правда сильно отличалась от всех, кто находился в деревне, сказывались гены и воспитание аристократки, да и внешность была удивительно притягательной.

– Ты моя подруга, а, значит, самая лучшая в мире. – Мария обняла Аню и снова ей подмигнула.

Девушки вошли в дом с разноцветной крышей, радуясь, что в этом мире они нужны друг другу.

* * *

Речка была тёплой и неглубокой, дети брызгались и веселились благодаря своим детским забавам. Мать с отцом сидели в сторонке. Улыбаясь, они наблюдали за безобидной шалостью детей.

– Знаешь, Лена, Женька сильно напоминает тебя в молодости, ты была такой же проказницей.

– Что? – поджав губки в знак обиды, Елена отвернулась от мужа. – Ты – маленький негодяй, – резко повернувшись, она ущипнула Диму за бок. – Разве я старая? – передразнивая мужа, Лена скривила неприятную гримасу – напоминает тебя в молодости… – прохрипела женщина.

Подняв руки, Дмитрий попытался обнять жену, но она увернулась и ещё раз ущипнула его; не выдержав напора жены, Дима вскочил на ноги и побежал от неё в сторону домика. Лена догнала его уже на пороге и, схватив за руку, взвизгнула:

– А-а-а… поймала, поймала!

– Оторвёшь руку, маленькая мегера, у меня и так всего две руки – и, дразня Елену, Дима бросился сгребать жену в охапку.

Битву родителей прервали.

– Мам, пап, речка – чудо… – Андрей всё ещё мокрый, как курёнок, приглаживал свои волосы назад, чтобы они не мешали ему нормально видеть.

– Почему вы не искупались? – прервав брата, Женька схватила со стола булочку и запихала её всю в рот. – Я проголодалась, – с набитым ртом проговорила она.

– А с полным ртом не разговаривают, – одернул её брат и сам потянулся за выпечкой.

– Смотри за собой, – подцепила его сестра, кивая на его протянутую руку, прожевав, наконец, булочку.