Необыкновенное обыкновенное Рождество

Этот год был объявлен годом Йоханнеса Вермеера.

«Йоханнес Вермеер был одним из величайших нидерландских художников XVII века, Золотого века Голландии. Вермеер предпочитал вневременные приглушенные моменты. Он остается загадочным из-за своей неповторимой цветовой гаммы и потрясающего света, исходящего от его картин, он использовал дорогие пигменты в красках и отдавал предпочтение ультрамарину и свинцово-оловянному желтому», – читаем мы в «Википедии».

Свет! Необыкновенный, неповторимый свет!

В государственном музее Амстердама – Райксмузее, так это звучит по-нидерландски, – открылась огромная экспозиция его картин, никогда прежде Вермеера не выставляли в таком количестве, именно поэтому год был объявлен годом Йоханнеса Вермеера.

Для маленькой страны это было величайшее событие. На телевидении был объявлен конкурс «Рисуем Вермеера». Была выбрана и картина, которую должны были нарисовать участники конкурса, – «Девушка с жемчужной серёжкой». Это была главная тема, ее было необходимо интерпретировать, чтобы показать и индивидуальность Вермеера, и индивидуальность рисующего. Главной же задачей конкурса была именно передача света, так щедро и трогательно льющегося с его картин…

Свет! Необыкновенный, неповторимый свет…

Голландия сошла с ума. Рисовали все! Кто учился рисовать и кто не учился, и стар, и млад, и художник, и бизнесмен – все взялись за кисти.

Селесте

Мечтала нарисовать его и Селесте.

Селесте – маленькая кудрявая восьмилетняя девочка с золотистыми волосами и голубыми глазами, сама была похожа на рождественского ангела. Селесте ходила в художественную школу, но еще до школы, года в три, уже писала свои картинки и картины, от которых все соседи были в восторге.

Нидерланды – рисующая страна, рисовать здесь любимое хобби, как ездить на велосипеде, иногда кажется, что голландцы рождаются на велосипедах с кистями, красками и карандашами в руках.

Но в картинах Селесты зарождался, переливался, веселил и радовал какой-то необыкновенный совершенно особенный свет.

Свет, ее привлекал свет…

Свои картины Селесте выставляла в пустом магазине, недалеко от своего дома. Раньше здесь продавали велосипеды, но хозяин магазина – одинокий, давно овдовевший Йохем – состарился, не захотел больше продавать велосипеды, а захотел сделать выставочный зал для рисующих городка, чтобы каждый, кто рисует, мог выставить свои картины и даже продавать их за приемлемую цену.

Светлые картины Селесте хорошо распродавались…

Но вдруг, что-то случилось с маленьким художником.

Вдруг заплакали ее орхидеи, подсолнухи поникли головой, яркие прежде гортензии обрели тусклые осенние пожухлые краски, а кривые домики покривились еще больше, и не той веселой танцующей кривизной, которую имели раньше, а как будто состарились, покривились хмурой безрадостностью стареющего человека…

Из семьи ушел папа.

Мама сказала, что папа ушел к чужой, незнакомой Селесте женщине.

Селесте не понимала… Почему? Почему?

Детское-недетское горе застилало глаза, меркли краски…

Единственное, что давало передышку дождю в ее глазах, это надежда. Надежда, как известно, умирает последней – он вернется! – и наблюдение…