Просыпаюсь я довольно поздно и не сразу понимаю, что нахожусь все еще в отеле. Кровать непривычно большая и очень удобная. Хотелось закутаться в одеяло и пролежать так до вечера. Я была рада, что впервые за несколько дней мне ничего не снилось.

Этой ночью после того, как я испытала ошеломительный оргазм, Руслан ушел и оставил одну наедине с непонятными мне чувствами. Я в шоке, что может такое происходить между женщиной и мужчиной. Это похоже на химический взрыв. Мне всегда казалось, что в сексе комфорт обязателен. На самом деле, это очередной примитивный шаблон, поскольку на деле неважно как, главное – с кем.

Переворачиваюсь на бок и закрываю ладошкой лицо. В окно светит яркое зимнее солнце. Мне становится лень вставать с кровати, поэтому я терплю ослепляющее солнце несколько минут. Когда мне все-таки надоедает, я встаю, прохожу босиком до балконной двери и занавешиваю шторы, спасаясь от назойливых лучей. После незаметно подхожу к двери, прислушиваясь к посторонним звукам. Это входит в некоторую привычку, стоит заметить.

Пересекаться с Русланом я всегда боялась и стеснялась, а после вчерашнего, что перевернуло мой до того маленький мир, это настолько усложняет ситуацию, что мне хочется завыть в голос от бессилия. Так и ничего не услышав, я бреду обратно к кровати, однако, спотыкаюсь о светлый именной пакет, лежащий около ножки кровати. Странно, вчера вроде этого пакета не было.

Решив, что, так или иначе, он здесь не мог просто так оказаться, я открываю его и достаю с виду обычное темно-синего цвета платье. Как мило со стороны Руслана позаботиться об этом.

Снимая халат, в который вчера завернулась после жаркого принятия ванны, я надеваю платье, которое достает чуть выше колен. Совсем не дурно, у Руслана определенно есть вкус.

Набравшись чутка смелости, я все-таки открываю дверь и застаю очень интересную картину. Руслан сидит за столом и читает газету. Он читает газету! Ха, кто мы мог подумать?!

– Мда, я думал, ты уж просидишь в комнате до вечера, – усмехается он, не отрывая глаз от страниц газеты. – Какая ты смелая, принцесса!

На нем обычная футболка серого цвета и темные джинсы. На руках часы. Только сейчас почему-то заметила, что он носит их, не снимая. Вчерашний случай был исключением.

Рядом с ним на столе стоит завтрак. Запах французских булочек и свежего кофе дурманит голову. Кажется, я не ела целую вечность. Никогда особо не любила кофе, но отказываться от него было глупо на самом деле. Еду я уплетаю за обе щеки. Смотрится, наверно, смешно, но мне хочется побыстрее расправиться с завтраком и осмелиться завести разговор.

– Мне кажется, я имею право знать, что будет дальше. Я могу вернуться к прежней жизни? То есть, – нервно комкаю салфетку на столе, продолжая тараторить: – мне не стоит опасаться? Вдруг за мной придут и…

Размахиваю руками, словно Руслан сам должен домыслить мою мысль. В общем-то, все так и происходит.

– Расслабься и живи дальше.

– Ты не многословен, как я погляжу, – подмечаю, припоминая, что Руслан редко, когда пользовался длинными предложениями.

– Предпочитаю делать, а не трындеть. И тебе советую, – он смотрит на часы и делает глоток кофе.

Я сижу напротив него и чувствую, как в груди теплеет при каждом взгляде на него. Так не должно быть. Это просто нечестно ощущать что-то космически приятное рядом с этим мужчиной.

– То есть, ты из тех, кто думает, что правильно доказывать делом, а не словом?

– В большинстве случаев, – переводит взгляд на меня и, к неожиданному моему удивлению, интересуется: – что насчет тебя?

– Думаю, ты и так знаешь, раз не впечатлен моими бесконечными вопросами, – заправляя за ухо выбившуюся прядь волос, честно отвечаю я.

Руслан внимательно следит за моими движениями и внезапно выдает:

– Я впечатлен, – кивает доказательно головой и внимательно смотрит в глаза, – кое-кем.

Что это, если не откровенность? Приказываю сердечку не биться так сильно, услышав его крохотное признание. Бесполезно. Оно уже пустилось в пляс.

А вдруг Руслан имеет в виду не меня. Вдруг у него уже есть любимая девушка, не то чтобы я хочу ею стать. Просто… он в праве и не рассказывать мне об этом. В принципе, он так и поступает. Кто мы такие друг другу? Всего лишь два чужака, судьбы которых случайно пересеклись и должны вот-вот разойтись.

– Это всего лишь красивые слова, Руслан. Ты не запудришь мне мозги.

Он откидывается на спинку стула и, скрестив руки на груди, как-то нехорошо усмехается:

– Твои мозги меня интересуют в последнюю очередь, принцесса.

– Тогда, скажем так, я не верю в твой интерес, – легко пожимаю я плечами, отодвигая пустую кружку с кофе от себя, – и мне нет дела до него. Я не такой человек, кто может молча терпеть все, кто будет слушать, как ему вешают лапшу на уши, кто будет верить, что я зацепила чем-то. По-моему, этого уже достаточно…

Сглотнув горький привкус во рту, я хотела встать из-за стола, но чего-то ждала. Сидела и смотрела на мужчину, заметив, что его глаза потемнели и зло блеснули:

– Разберись в себе, Марина. Я не смогу выбить всю эту дурь из твоей головы.

Меня как будто покачнуло в сторону. Еле удержалась пальцами за край стола, чтобы не упасть.

– Тебе стоит поучиться хорошему обращению к девушкам.

– Так практики-то нет, – словно школьнице объяснил Руслан.

– Сомневаюсь, что желающих попрактиковаться так мало.

– Сомнение – это первые признак неуверенности. Понятное дело, почему ты такая зажатая.

Я подавилась злыми словами, которые хотела обрушить на этого напыщенного индюка. Однако взяла себя в руки и едко улыбнулась:

– А ты разберись в себе. Нельзя говорить девушке, что она тебе интересна, а потом нахамить ей. Это так не работает. По крайней мере, не в нашем мире.

Я поднимаюсь из-за стола, когда понимаю, что ответа так и не дождусь. Оборачиваюсь и вижу, мужчина тоже встает, медленно подтягивается, отчего футболка приподнимается вверх, оголяя его плоский живот и показывая черную поросль волос.

– Отвези меня…, – вспомнила, что мне некуда идти, поэтому называю адрес подруги, – на Муринский проспект 56.

– Нельзя говорить мужчине, как сильно он тебя бесит, а потом просить его отвезти куда-то, – вернул мою же основу мужчина.

– Я и не говорила, что ты меня бесишь, – упрямо заявлю я, отдергивая низ платья, как будто это помогает держать себя в руках и не выдавать собственную ложь.

Руслан выжидающе и как-то насмешливо на меня смотрит. Затем берет что-то с тумбочки, на которой стоит телевизор, и выходит на балкон. И только когда он подносит сигарету к губам, до меня доходит, что больше я не увижу этого человека. Ожидаю, как меня должно отпустить, словно я скидываю с себя тяжелые оковы после долгих лет, но ощущаю, как щемящее чувство в районе груди расползается большим пятном и собирается проникнуть вглубь, прямо в сердце. Только я делаю шаг в сторону, как слышатся на балконе быстрые шаги, а затем выстрел, и что-то тяжелое падает на балконе.

Глава 11

Я очень сильно пугаюсь, когда слышу глухой звук пневматики. Безвольный крик вырывается из моего горла. В голову сразу подкрадываются страшные мысли. Мне становится дурно, поэтому первые секунды я словно прирастаю к земле, а потом, согнувшись, несусь к окну. Нервы напряжены до предела.

С ноткой безрассудности выбежав на балкон, я вижу лежащего на полу мужчину. Он держится за левое плечо и шипит сквозь зубы. От перепуга я толком ничего не соображаю. У меня начинается паника.

Я подбегаю и пытаюсь поднять Руса. Однако мне это дается с большим трудом, он неприподъемный. Перед глазами на его светлой футболке расползается красное пятно. Я чувствую запах крови и поступающую к горлу тошноту.

Кое-как подхватив парня под мышку, я перекидываю его здоровую руку через свою шею. Руслан старается идти самостоятельно, чтобы хоть как-то мне упростить задачу. Он едва ли не рычит от боли. Едва мы достигаем дивана, как его рука резко соскальзывает, а он летит на спинку.

– Тебе нужен врач, – несмело начинаю я, прерывисто дыша. – Есть ли человек, которому я могу позвонить?

– Д-да, – с закрытыми глазами отвечает он. – Номер у меня в контактах. Найди Скрипача.

Немедля отыскиваю телефон Руса и, когда он оказывается в моих дрожащих руках, осознаю, что нужен пин-код. Я подбегаю к мужчине и словно маленькому ребенку разъясняю, что нужно назвать цифры, без этого я не смогу сделать звонок.

Мужчина заплетающимся языком пытается выдавить из себя звуки. К моему облегчению, блокировка телефона снимается с первого раза.

Мой голос дрожит, а слова путаются, пока я объясняю всю ситуацию Скрипачу. Он пообещал, что постарается приехать как можно скорее. Сквозь затуманенный рассудок, я все же улавливаю, что мужской голос по ту сторону мне знаком, правда, отдаленно.

Пока Скрипач едет, я нахожу в ванной полотенце, смачиваю его водкой из мини-бара и прикладываю его к плечу Руслана, отодвинув шиворот футболки. Это все, на что мой мозг способен в данной ситуации.

– Руслан, – тормошу я его, когда замечаю, что он перестает заметно выдыхать. – Руслан! – вторяюсь я.

Ответа не следует.

Нагибаюсь ближе и слышу едва заметное дыхание. Боже, гора с плеч падает!

Вблизи Руслан мне кажется совершенно иным. Его некогда острые черты лица разгладились. Вечная ухмылка сошла на «нет». Разглядываю небольшой шрам на виске, над верхней губой и около уха. Кожа у него немного шероховатая, но чистая. На носу видны небольшие веснушки, будто художник кисточкой набросал на скорую руку.

Наверное, я сильно увлеклась рассматриванием. Глаза мужчины давно открыты, и он следит за моим взглядом. Мне становится неловко, я перевожу взгляд на его рану и спрашиваю.

– Больно?

Руслан молчит. Его глаза пытаются поймать мои, но я намеренно их прячу. Поднимаюсь в полный рост и оглядываю комнату. Замечаю, что балконная дверь все еще открыта.

– Даже не думай! – предостерегает он хриплым голосом. – Не хватает, блять, чтобы тебя еще завалили.

Понимаю, что он, возможно, прав, поэтому сажусь на подлокотник кресла подальше от окна и обхватываю голову руками. В данный момент ни одна умная вещь не приходит на ум. Все мысли путаются, как нарастающий снежный ком.

Слышу сбоку возню, поднимаю глаза и вижу, что Руслан пытается сесть. Если он это сделает, то рана снова начнет кровоточить, а этого допустить нельзя.

– Оставь! – я как ошалевшая подпрыгиваю с места. – С ума сошел?

– Прекрати истереть, – ровным голосом уже отвечает мужчина и продолжает свою бесполезную попытку. – Я хочу всего лишь сесть.

– Послушай, Руслан, не шевелись. Если кровь снова пойдет, то я тебе ничем не смогу помочь, ты понимаешь меня? Потерпи еще несколько минут.

– Не хочу тебя расстраивать, принцесса, но рана снова кровоточит, – с болью в голосе хмыкает и вновь пытается сесть. Не успеваю я отчитать Руслана, как в дверь стучат.

Тихо подбегаю к ней и осторожно приоткрываю.

– Вызывали? – на пороге появляется молодой человек в обличии Матвея.

Для друга пострадавшего, хотя, это весьма спорный факт, он не выглядит удрученным или же расстроенным.

Без лишних слов я пропускаю его вперед. А дальше проходит все, как в страшном сне. Матвей вытаскивает пулю без наркоза. Слушая болезненные стоны и смотря на судороги Руслана, мне становится хуже некуда, внутренности словно сворачиваются в комок.

Подхожу к мини-бару, достаю бутылку виски и прямо из горла делаю глоток. Вот только следующий глоток сделать не успеваю. Бутылку забирает Матвей.

Пока он делает размашистые жадные глотки, его глаза ни на секунду не оставляют мои. Затем он ставит виски на журнальный столик, подходит к балкону, закрывает дверь и возвращается.

– Ему необходимо отдохнуть, – кивает в сторону Руслана. – Кажется, он задремал.

– Хорошо, – отвечаю я и тоже смотрю на Руслана. А если честно, то больше мне и некуда смотреть. Посреди комнаты стоит едва мне знакомый человек и не сводит с меня пристального взгляда. Можно считать, что вчерашнего знакомства и не было. О поцелуи я также предпочитаю забыть.

– Ты сама-то как? – Матвей подходит ближе, и мне приходиться поднять свой взгляд. Я теряюсь. – Это не чувство заботы, малышка, мне просто нужно убедиться, что на тебе нет ран. Иначе Рус мне башку открутит.

– Я не пострадала, – обнимаю себя за плечи и еще раз напоминаю: – я же вроде просила не называть меня так.

– А я ответил, что мне похрен на это.

– Ты мне объяснишь, что произошло вчера вечером? – пользуясь случаем, интересуюсь я.

– Насколько я помню, ты вырубилась, так что самое интересное пропустила. А больше тебе и не хрен знать.

– Что вы заладили одну пластинку? – начинаю злиться, правда, шепотом, не хочу разбудить Руслана. – И, вообще, насколько я помню, ты был заодно с Кабаном!

– Поосторожнее с выражениями. Я всегда на стороне Руса, – лицо Матвея искажает злобная усмешка, из-за чего волоски на моем теле встают дыбом. – А тебя разве не учили, что соваться в мужские дела нельзя? Чревато последствиями.

– Что же случиться, если я что-то узнаю?

– То же, что с остальными, – короткая пауза, – девушками. Поверь, они умоляли меня о…

– Прекрати! – прошу я мужчину и решаю обойти его, но тот, кажется, сильно настроен. Его рука быстрым движением ловит мою и берет в плен. Я шиплю от боли, показывая, что тем самым он причиняет мне вред. Но, кажется, Матвея это мало волнует. – Что ты делаешь?

– Не стоит бесить меня, – мы смотрим друг на друга прожигающим взглядом. Только каждый по своей причине. Он от раздражения, я же, в свою очередь, от непонимания. – И хорошенько рекомендую подумать над моим вопросом.

– Скрипач, отъебись от нее, – за спиной Матвея слышится тихий, но холодный голос Руслана. Получается, он не спал, и все прекрасно слышал. – Отвези ее, она больше не нужна.

«Не нужна»…Удар под дых.

Он попросту избавляется от меня. От этой мысли становится как-то погано на душе, но я все же сохраняю беспрестанное лицо. Невозмутимо осматриваю лежащего парня на диване и веду плечами.

– Я подожду в коридоре, – беру личные свои вещи там, где оставила, а затем подхожу поближе к Руслану. Сама не понимаю зачем. Может быть, чтобы запомнить его? Вряд ли мы больше когда-нибудь встретимся. И, чуть медля, добавляю: – Прощай.

И с этими словами я покорно удаляюсь из номера, решив, что моя миссия выполнена, да и Матвею с Русом нужно, кажется, с глазу на глаз поговорить.

***

Я стою в коридоре, оперившись спиной на стену, и иногда посматриваю Матвея. Он появляется минут через десять. Его походка излучает превосходство, словно на голове у него корона, а все вокруг – поданные. Хочется фыркнуть от брезгливости, но я сдерживаюсь и переключаю мысли снова на Руслана, хотя, пообещала, что не буду думать о нем.

Он просто так вычеркнул меня, даже не поблагодарив за спасение и не удосужившись распрощаться. Сказал, что я не нужна…Господи, Марина! Перестань, тебе нужно всего лишь вернуться в привычное русло и стереть кровью из памяти все, что произошло за эту неделю.

Тем временем Матвей на секунду останавливается, отвечает на звонок, а затем направляется ко мне. Я встаю в полный рост и ожидаю решения, которое принял Руслан. Наверняка, он не сильно ломал голову. Однако мои пальцы все же немного подрагивают от неизвестности. А что? Неизвестность – это всегда что-то щекочущее.

– Поехали, увидишь новую обитель, – удивляет меня Матвей и вытаскивает из заднего кармана ключи. – Они теперь твои. Можешь жить сколько хочешь. Только будь добра, не гадь там.

– Это, что, ключи от квартиры? – недоверчиво спрашиваю и принимаю связку ключей.

– Ну, так, услуга за услугу, – равнодушно пожимает плечами он и, неожиданно для меня, хватает за плечи и ведет прямо, в сторону лифта. – Скажи спасибо Руссу. Это его нескромный подарок за твою помощь.

Мне как-то не верится, что мужчина по собственной воле захотел меня приютить. Так, стоп.

– Я же буду одна жить?

– Ну, хочешь меня позови или Руса. Мне как-то набрать! – деловитым тоном сообщает Матвей, а когда читает некую удивленность на моем лице, с усмешкой поясняет: – да, бля. Не парься. Квартира свободна. Бухай, трахайся на здоровье.

Я закатываю глаза и освобождаюсь от рук, сжимающих мои плечи.

Лифт приезжает, и мы заходим внутрь. Меня начинает немного отпускать по мере того, как кабина наполняется людьми. Едем мы молча, больше не проронив ни слову друг другу. В голове полная вата. Нужно серьезно взяться за себя.

Из отеля мы выходим неспешно и без всяких оглядок по сторонам, будто в Руслана и не стреляли около часа назад. Тем менее, неприятный осадок остается.

Матвей идет уверенным шагом в сторону черного джипа, кивает мне головой на пассажирскую дверь и после сам садиться за руль. Я ощущаю некоторую степень дежавю: перед глазами мелькает картина, когда я впервые зимним утром увидела Руслана, и почувствовала тогда отнюдь не одолевающий страх, а некоторую заинтересованность. Стряхиваю с себя усталое оцепенение, открываю дверь и сажусь на сидение.

Матвей не горит желанием заводить разговор, возможно, тишина, повисшая между нами, его вполне устраивает. Я, в принципе, тоже не настроена мило беседовать. Откинувшись на сидение, смотрю на улицу, как одно здание сменяется другим. Боковым зрением замечаю, как мужчина нажимает кнопку на магнитоле, и салон заполняет грустная медленная мелодия. Черт! И так сумбурно на душе, так еще и песня добивает. Только не плакать, я же не до такой степени сентиментальный человек. Все же меня пробирает, а в уголках глаз собираются капельки слез.

Под приятные звуки песни я засыпаю, просыпаюсь лишь тогда, когда чувствую, что машина сбавляет скорость, и рядом слышится низкий мужской голос:

– Никто не знает, где он. Да, похуй. Щербаков сказал пока склад с оружием не трогать. Встретимся – разберемся, что к чему. Я освобожусь скоро.

Матвей косит взгляд в мою сторону и видит, что я уже не сплю, поэтому быстро прощается с собеседником и кидает телефон на панель около руля. Мы стоим в небольшом дворе, окруженными высотками.

– Рус, кстати, еще попросил кое-что сделать тебя.

Мне становится дурно, однако, я не понимаю, почему каждый раз при упоминании его имени, ощущаю себя так. Мужчина лезет в карман куртки и достает что-то белое, смутно похожее на телефон. Через секунду он лежит у меня на коленях. День сюрпризов!

– Гмм, – подбираю нужные слова и берусь за ручку двери, – я, наверное, уже пойду. Не хочу отнимать твое время.

– Квартира 184. Как поднимешься – подойти к окну, чтобы знал, что ты без приключений добралась.

Киваю головой, как болванчик, и резко открываю пассажирскую дверь, впуская прохладный воздух в салон машины. Снег расчистили до льда. По дороге к подъезду поскальзываюсь несколько раз, но не падаю. Затем открываю подъездную дверь, поднимаюсь на нужный этаж и стою перед железной дверью, не осмеливаясь зайти внутрь.

Сжимаю ключи в руке и ощущаю, как теплое чувство растекается внутри и порабощает каждый уголок моего тела. Вот оно! Это мой шанс начать все с самого начала, оставив все ошибки и всю грязь позади.

Глава 12

Несмотря на то, что следующие две недели проходят довольно медленно, для меня они выдаются очень продуктивными и без происшествий. Я сдала все экзамены. Успела на несколько дней выбраться из города и поехать к родителям. Мои вещи привезли на следующий день после ранения Руслана. Не ожидала открыть дверь и увидеть Илью с чемоданом. Он потоптался на месте и напомнил, что никому не стоит говорить, почему я пропала на несколько дней. Ложь – хорошее оправдание тому, что я пережила.

Работу в кафе я бросила, да меня никто там больше и не ждал с распростертыми объятьями. Игорь пригрозил, чтобы я больше не появлялась. Если честно, я была рада этому факту, поскольку все, что связано с кафе стало болезненной темой. Каждый уголок, посетители, персонал напоминали мне о Никите. Поэтому я начала подрабатывать репетиторством, решив, что это менее опасно и более надежно. Конечно, деньги платят не такие большие, но я хотя бы знаю, что вернусь домой живой.

Квартиру, которую мне предоставил Руслан, оказалась просторной и располагалась недалеко от центра С.

За месяц я ни разу не увидела Руслана и никого из его окружения. Как бы то ни было, но моя жизнь вернулась в привычное русло.

– Как думаешь, у нас сегодня будет семинар или нет? – спрашивает Светка за столом в буфете. – Не очень-то хочется слушать нытье Степана Львовича.

– У нас сегодня не будет семинара, – я слышу довольный голос Ромы, нашего старосты. Он откидывается на спинку стула и улыбается. – Придут люди из правоохранительных органов. Они все еще расследуют дело Никиты.

Я чувствую, как на меня наваливается тоска, а сердце уходит в пятки. За столом сразу появляется напряженная тишина. Все сожалеют по поводу внезапной гибели однокурсника. Но больнее всего мне видеть расстроенное лицо подруги. Если бы я знала об ее чувствах, то никогда бы не насмехалась над Никитой, не позвала его в то кафе, чтобы загладить свою вину.

– Да, – обреченным голосом поддерживает Юля, его давняя подруга, и встает из-за стола. – Пойдемте уже.

– Зачем им приходить снова сюда? – интересуюсь я и следую за остальными. – Они думают, что убийца из нашего университета?

Несколько раз они приходили в середине января, когда я была у родителей.

– Никогда не знаешь, кто тебе воткнет нож в спину, – рядом со мной произносит Светка и сморит мне в глаза, заглядывая в душу.

Последняя фраза Светы выбивает меня из колеи. Я спотыкаюсь, но все же сохраняю равновесие. Игорь точно бы не рассказал ей о своих подозрениях. Остается лишь думать, что подруга эти слова бросила невзначай.

Семинара у нас, кстати, все же не было. Весь поток четвёртого курса собрали в огромной аудитории, предназначенной для проведения лекций. Правоохранительные органы допрашивали каждого. Причём с глазу на глаз. Я была предпоследней, после меня осталась только Света.

– Я боюсь, – она поворачивается ко мне лицом и грустно улыбается. Ее зеленый сарафан сливается с цветом ее лица. Она закусывает губу и всхлипывает.

– Тебе нечего бояться. Думаю, виновного, в конце концов, накажут. Не переживай, – дрогнувшим голосом отвечаю я и перевожу взгляд на стену.

Внезапно открывается дверь, и выходит следователь со словами: «Кто следующий?». От волнения я тереблю кончики волос, но все же медленно переступаю порог аудитории и сажусь на приглашённое место. Мужчина, сидевший напротив меня, быстро что-то записывает, а затем смотрит на меня.

– Итак, представьтесь.

– Эм.. Белозерова Марина Викторовна. Родилась в Самаре. Двадцать два года.

– Я Иван Николаевич. Вы знаете, почему мы пришли? – Иван Николаевич склоняет голову на бок и как-то странно на меня смотрит. Я ежусь от этого колкого взгляда, но продолжаю отвечать:

– Конечно, – качаю я головой. – Убили нашего однокурсника, и вы пытаетесь найти убийцу.

– Какие у вас были с ним отношения? Нам известно, что вы работали вместе, не так ли?

– Мы работали в одном ресторане. А взаимоотношения у нас были нейтральные, – я немного уклонилась от последнего вопроса. О том, что я нравилась Никите, мне не хотелось рассказывать.

– Один из работников утверждает, что в тот вечер убитый ушёл с вами, и больше его не видели. Как вы это объясните?

– У нас закончился рабочий день, и мы решили посидеть в кафе. Что здесь плохого? Мы выпили по чашке кофе, а затем разошлись, – наглая ложь! Я чувствую себя последней гадиной. Ладони становятся влажными от нервозности.

– Что-то вы не договариваете. Вы никак не могли разойтись по разным сторонам, если Никиту убили при вас. Не спросите, почему я так в этом уверен, Марина Викторовна?

Не спрошу, поскольку я уже поняла. Работники кафе. Они все видели. Мужчина внимательно смотрит на меня и ждет ответа.

– Я не убивала Никиту. Вот в этом я уверена. Мне больше нечего сказать, извините.

И про себя я добавляю: «Вы никогда не найдёте этого человека».

– Разве вам неинтересно, кто заказчик этого дела? Почему вашего друга убили? Я в курсе, что мы имеем дело с непростыми людьми.

– Подождите, – я снова возвращаюсь на свое место. – Что вы только что сказали? Никиту заказали?

Сотрудник смотрит на меня и кивает головой, мол что, а до этого ты не знала?! Он и дальше что-то рассказывает, но его не слышу. Получается, Кабан не просто так пришёл в то кафе. Он выполнял свой заказ. Я же оказалась в той истории случайно.