Совершенные

– Пошел ты к черту, – почти беззвучно проговорил Трой. – Ты и так делал со мной все, что тебе вздумается. Тестировал свою отраву, сделал из меня бездушную тварь! Я уж лучше сдохну, чем снова вернусь в этот ад!

– Отец, прошу тебя, вернись домой! К нам с мамой! Давай бросим все это и простой уйдем? – я смотрела на него снизу вверх, по-прежнему заточенная в тисках рук совершенного, задыхаясь от слез.

– Твоя мать оказалась предательницей, – он даже не смотрел на меня. – Сегодня она доказала это. Сабрина всегда шла на поводу своих инстинктов и чувств, ей бы не помешало вовремя принять формулу. Но она сопротивлялась, пришлось избавиться от нее.

О чем он говорит? Я не понимаю…

Отец щелкнул пальцами, и в полной тишине этот звук прозвучал как-то неестественно. Двое совершенных тут же принесли что-то и положили рядом со мной. Громила, держащий меня, отошел в сторону.

Нет. Этого не может быть. Из моей груди вырвался нечеловеческий крик. Я подползла на коленях к телу и сжала ледяные пальцы. Сегодня несколькими часами ранее я видела ее встревоженные глаза, а сейчас они безжизненно смотрели вверх. Я кричала, размазывая по лицу слезы. В груди все горело, крик перерос в кашель, я задыхалась от спазмов и боялась потерять сознание.

– Мама! Мамочка!

Меня никто не сдерживал, никто не трогал. В холле царила полная тишина. Внезапно острая боль во мне сменилась приступом ярости, и я молнией кинулась к отцу, повисла на нем, вцепившись в его горло стальной хваткой.

– Киара! Стой! – где-то в тумане раздавался крик Троя, но сейчас мне было все равно. Во мне на секунду ни осталось ничего человеческого, и я хотела убить эту сволочь. Внезапно мощный удар обрушился на мою голову, и я отлетела к стене. Двигаться я просто не могла, один глаз не видел из-за стекающей из рассеченной брови крови.

– Вот наглядный пример вашей эмоциональности, господа, – покачал головой Джон.

Трой в ту же секунду оказался рядом со мной. Он коснулся кончиками пальцев моей щеки. Я видела его взгляд, полный боли и отчаяния.

– Трой, что ты сделал с собой? Ты превратился в такого же слабака, как и все они. А в тебе были все задатки прекрасного лидера. Таким я тебя и воспитывал.

Я видела, как все тело парня напряглось от этих слов. Его кулаки сжались так сильно, что побелели костяшки пальцев.

– Ты не воспитывал меня, – процедил Трой, поднимаясь на ноги. – Ты создавал монстра. И тогда я был тебе благодарен. Тогда, но не сейчас. Я отнюдь не слаб.

Он повернулся лицом к отцу и расправил плечи. Голос его снова был металлическим, жестким и не терпящим компромиссов.

– Чего ты хочешь?

– Мы. Мы хотим сделать вас законными наследниками, продолжателями нашей миссии.

– Спроси для начала, чего хотят они! – Трой сделал жест в нашу сторону. – Может, ребят проще отпустить?

– Сейчас и разберемся! Решим, кто из вас останется с нами, – Джон сузил глаза, – А от кого мы избавимся завтра. Ты, определенно, нужен мне. Я верну тебя в свой мир без всех этих сопливых историй про любовь и дружбу. Только совершенный порядок.

– Отец, отпусти их. И я готов добровольно принять сыворотку.

– Трой! Прекрати! Мы справимся! – подался вперед Том.

– Трой, не нужно становиться одним из них! – с болью в голосе произнесла Меган, испепеляя взглядом женщину с длинными темными волосами. – Как же наш уговор про чашку кофе раз в месяц?

Мое сердце сжали тиски. Кроме Троя у меня никого не осталось. Я вернула его с той стороны человечности, и не готова была вновь отпустить. Качаясь, я поднялась на ноги и схватила его за руку, он обернулся и посмотрел на меня какими-то пустыми, ничего не видящими глазами.

– Трой, – мой голос предательски дрожал. – Я прошу тебя… Не делай этого, – я сморгнула слезу и перешла на шепот. – Не бросай меня. Ты – моя жизнь.

Соленая вода текла по моему лицу, смешиваясь с кровью и застилая глаза.

– Киа, – взгляд Троя потеплел. – Прости меня, но так будет лучше. Я не хочу быть чьей-то жизнью. Чьей-то болью. Быть может, мы встретимся с тобой тогда, когда твоей целью тоже будет лишь порядок в мире.

Я не верила своим ушам, за спиной раздался вздох Рика.

– Отец, дай мне сыворотку, – Трой протянул руку Джону. – И отпусти их.

Джон что-то шепнул своей страже, а затем вложил в ладонь Троя знакомый флакон и отдал приказ:

– Уведите этих троих в лаборатории и заприте, – он указал на меня, Рика и Мег. Нас схватили и потащили вверх по лестнице, Мег кричала, Рик послушно шел с ними. Я в последний раз взглянула на Троя. На его лице отразилась и боль, и страх, и полное недоумение, затем смешавшееся с яростью. Но он сделал свой выбор. Одними губами я произнесла «Я люблю тебя», и его силуэт исчез внизу. Я слышала, как кричал Том, где-то раздался выстрел, потом мое тело обмякло, и я потеряла сознание.

***

Лучше бы я умерла, лучше бы не пришла в себя. Осознание несет боль, мучительную и острую.

В Тома стреляли его же родители.

Тошнота подступила к горлу.

Я убила Сэма.

Где-то в груди закололо.

Мою мать убил мой же отец.

Боль только усилилась и разлилась огнем по венам, казалось, что все тело наливается горячим свинцом.

А ведь только сегодня утром я чувствовала такую острую потребность в маминой заботе.

Трой… Он хотел помочь, спасти нас. И я больше не существую без него.

Мое сердце сгорало в огне, он хотел выжечь все внутри меня дотла.

Образ Троя стоял у меня перед глазами. Вот он улыбается и небрежно убирает челку с глаз, а потом его лицо темнеет и становится жестким и бесчувственным. Он пожертвовал собой ради нас. Но эта жертва оказалась напрасной. Мы были заперты здесь, рядом со мной на полу, прижавшись спиной к холодной стене, сидел Рик, стоны Мег раздавались из соседней лаборатории. И, вероятнее всего, у нас есть только два пути – сыворотка или смерть. И лично я выбирала второе.

– Задумайся на секунду, – я хрипло заговорила.

– Что? – Рик даже не повернул головы.

– Задумайся, что такое богатство?

– Деньги. Связи. Недвижимость.

– А если банкротство?

Тишина.

– Воспоминаниями… – ответила я сама себе. – Это то, что навсегда останется с тобой. Но ты помнишь лишь то, с чем связаны самые сильные эмоции: первая любовь, расставание, предательство, победа. Ты вспомнишь, как учился кататься на велосипеде, женился, как хоронил друга. Что угодно, если это вызвало всплеск в твоем внутреннем море спокойствия. Что будут вспоминать эти бедные люди? О чем смогут рассказать детям и внукам?

– О мире. Совершенном и пустом. – Рик замолчал, уставившись в стену.

– Нет. Они ничего не смогут вспомнить.

Я взглянула на друга.

– Я рада, что ты со мной, – это было истинной правдой.

– Иди сюда. Я думаю, что к рассвету нас уже не будет. При любом раскладе.

Я села рядом с ним на ледяной пол и склонила голову на его плечо. Мой мир теперь был хрупкой иллюзией, состоял только из воспоминаний и образов, я уже перестала понимать где правда, а где мои искусно созданные воспаленным мозгом фантазии. Сквозь пелену моих снов я слышала, как кричит Меган. А потом снова тишина, нарушаемая только редкими скрипами и шорохами из коридора.

Внезапно дверь открылась и на фоне прямоугольника яркого света мы увидели мужской силуэт. Это был отец Рика.

– Рик, я думаю, что пришла пора тебе стать одним из членов высшего общества, – он улыбнулся слегка кривоватой улыбкой.

Парень поднялся на ноги.

– Киара… – он обернулся ко мне. – Я прошу тебя, не сдавайся и береги себя.

Я с тревогой смотрела в его добрые глаза, в которых больше не было того согревающего света.

– Отец, ты же знаешь – только через мой труп! – он выхватил нож и с диким воплем подскочил к мужчине в кристально белом халате. Он умудрился спрятать свое самое главное оружие! Нож несколько раз вошел в грудную клетку, точно в мягкое сливочное масло, и податливое тело повалилось на спину. Белый накрахмаленный халат покрыли пятна крови, становясь все темнее. И в ту же секунду раздался выстрел, потом еще один. Рик упал на колени, а потом рухнул рядом с отцом, окрашивая мраморный пол крупными багровыми каплями.

Я вскрикнула, но это было больше похоже на вой раненого зверя. Я кинулась к нему, хватая за руку.

– Рик! Рик, не умирай! Не смей!

Он крепко сжал мои пальцы, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Я видела, как на его губах появляется кровь. Еще мгновение, и взгляд стал пустым. Его тут же подхватили совершенные и унесли вместе с телом отца.

***

Господи, за что? Ведь все мы ни в чем не виноваты.

Я прислонилась к стене и сползла на пол.

Все. Больше никого нет.

У меня осталась только Лиз. Но я никогда бы не впутала ее в эту историю. Вспомнив лицо подруги, я расплакалась. Она светилась от счастья в нашу последнюю встречу. Тогда Рик пообещал ей повторить тот день.

Бедный Рик. Он сделал свой выбор и его взгляд, такой теплый и добрый, потух навсегда.

Что же до меня, я не хотела становиться ни рабом, ни властелином. Трой будет жить. Он сможет так. А я не готова. Моя семья и Трой были теми, ради кого я готова была умереть. А если у тебя есть тот, за кого ты можешь отдать жизнь, то ты прожил ее не зря.

Все, чего я теперь желала – вечной легкости, покоя и тишины. Во мне разливалось безразличие ко всему происходящему – то состояние, которое могло достаться мне совершенно безболезненно, прими я сыворотку. Но я хотела уйти, помня свою любовь, своих друзей, своих родных.

Вокруг стояла такая давящая тишина, что было даже тяжело дышать. Я осторожно поднялась и подошла к огромному панорамному окну. Створка легко открылась, и в комнату ворвался порыв холодного ветра. Внизу клубами вился молочно-белый туман, скрывая от моих глаз асфальт и скрадывая высоту. Я взобралась на подоконник и почувствовала его шершавую поверхность босыми ногами – ботинки я сбросила, чтобы не издавать лишних звуков. Ни страха, ни тревоги – лишь желание как можно скорее избавиться от этой жгучей боли в груди.

Вдох. Выдох.

Одна нога зависла над бледной пеленой, будто проверяя, каково это. Я слышала, как тихо отворилась дверь у меня за спиной.

Плевать. Им меня не остановить.

И я шагнула.

Сильные руки схватили меня в тот самый момент, когда мое тело уже было во власти ветра. Мне не хватало сил крикнуть, потому что тот адреналин, который я испытала в свободном, пусть и коротком, падении, сковал меня. Мысленно я была уже там, внизу, разлетевшись на миллион стеклянных осколков.

Кто-то затащил меня в комнату, и я оказалось прижатой спиной к груди «спасителя», сидя на полу, между его разведенными ногами. Я чувствовала удары сердца, слишком быстрые для бесчувственного и совершенного. Его дыхание – сбивчивое и хриплое.

Вдох. И выдох. Вдох. Выдох.

Я дышала вместе с ним.

Вдох. Выдох.

Способность воспринимать происходящее вернулась ко мне.

Вдох. Выдох.

Этого ведь не может быть.

Его рука прижимала меня к груди за плечи, и я видела часть татуировки – скорпиона.

Сердце забилось так сильно, что готово было вырваться.

Я, все-таки умерла, и это нереально. Но пусть тогда это мгновение продлится как можно дольше. Я прижалась к нему еще сильнее, и слезы потекли по моим щекам.

– Киа, – его шепот я узнаю из тысячи. – Киара, это я, слышишь? Я здесь, с тобой.

Трой. Это был он. Но я боялась даже пошевелиться, вдруг он исчезнет, и я вновь останусь наедине с этой невыносимой раздирающей изнутри тоской.

– Киа! – он резко развернул меня к себе, и я увидела его глаза – теплые и добрые, тревожные и немного испуганные. Я коснулась кончиками пальцев его щеки, он поймал их другой рукой и коснулся ими своих губ, целуя мою ладонь.

– Трой…

Он прервал меня жадным поцелуем, таким горячим и отчаянным, что у меня не осталось сомнений – он не стал совершенным.

– Ты не принял сыворотку?

Он покачал головой.

– Я обманул их, – Трой протянул мне флакончик. – У меня оставался «экспериментальный» вариант. Угадай, где я его нашел, – он хитро улыбнулся. – А в этой бутылочке – настоящее зелье.

– Я… Я чуть не прыгнула…

Трой с болью заглянул в мои глаза и коснулся моих волос, убирая непослушную прядку.

– Почему?

– Потому, что я люблю тебя. И без тебя мне не нужна эта жизнь.

– Глупая. Я же говорил – даже если бы я был тысячу раз мертв, я не бы оставил тебя. Ни на секунду.

Я пристально взглянула в его глаза. Самый прекрасный, самый дорогой и единственный на свете мужчина, с которым я пойду на край света и которому я без страха доверю свою жизнь. Он сидел передо мной, стараясь сохранить невозмутимость. Я прижала его к себе.

– Ки, нам пора. Пора выбираться отсюда, – шептал он, целуя мои волосы и щеки.

– Но как?

– Я не уверен, что у нас есть время на рассуждения, просто доверься мне и следуй за мной.

Он вскочил на ноги, поднимая меня с холодного пола. Осторожно подойдя к двери, он огляделся по сторонам, а потом махнул мне рукой. Мы осторожно двинулись по ярко освещенному коридору. Поблизости никого не было, только внизу раздавались монотонные голоса сотрудников.

– Помнишь тот день, когда мы впервые оказались в здании ИнДжениус?

Я кивнула. Такое сложно забыть. В памяти в ту же секунду всплыл наш побег, а ногу стало тянуть в месте ранения.

– Мы будем возвращаться той же дорогой.

– Но… – ком застрял в горле, во рту стало горько, а в голове все поплыло. Мне не было так страшно уже давно. Наверное, в той, прошлой жизни.

– Доверься мне.

И в очередной раз я заметила, как успокаивающе на меня действовали его слова.

– Останься здесь. Как только ты увидишь, что холл свободен, беги в сторону спасительного выхода.

– А ты?

– Жди, Киара!

И он начал спускаться по винтовой лестнице на первый этаж, туда, где что-то обсуждал Джон и его приспешники.

Я слышала, как между ними завязался разговор, но страх настолько сильно парализовал меня, что я не могла разобрать ни слова. Но сквозь пелену своих кошмаров я внезапно услышала… тишину. Пора. Это был мой шанс. В ту же секунду я устремилась вниз, босиком, по мраморной лестнице с великолепными резными перилами. Я спотыкалась и подворачивала ступни, но мне было наплевать. Главное, выбраться отсюда, дождаться Троя и навсегда исчезнуть.

Последняя ступень!

Голоса стали приближаться. Я бежала в сторону люка, того самого, через который мы впервые попали в этот ад. Глаза невольно наткнулись на тело мамы. Словно жаром, меня окатило волной отчаянья, но я не должна была останавливаться. Судорожно сглотнув и подавив истерику, я продолжала бежать по узкому коридору. Вот он! Ломая ногти о тяжелую крышку, я рвалась к свободе, задыхаясь и буквально рыдая от бессилия. Но тут она поддалась! Я спрыгнула вниз прежде, чем несколько совершенных появились рядом, сопровождая Джона и Троя. Ноги пронзила резкая боль, такая, что я чуть было не закричала. Закусив рукав толстовки, я простонала настолько громко, насколько могла себе позволить.

– Как вы собираетесь запустить действие сыворотки? – услышала я голос Троя. – Ведь это мировой масштаб. Боюсь, реклама вам не поможет, – он усмехнулся.

– Сейчас у нас не такие громадные планы, сын. Завтра в полдень ИнДжи запустит распыление сыворотки со здания Трансамерика. Тестовый режим, – ответил Джон. – Если все пройдет успешно, мы применим это во всех штатах, конечно, не без помощи наших будущих подопечных. И чтобы ты почувствовал всю значимость операции, я предлагаю тебе подняться на Трансамерика и закрепить там нашу установку.

– Конечно. Но где она находится? И где запасы сыворотки?

– Пойдем, они в левом крыле.

Я понимала, что Трой что-то задумал, но у меня не было времени, меня бы вскоре хватились. Опираясь плечом на стену, я ползла в сторону выхода, стараясь собраться и не переживать за Троя. Нечеловеческими усилиями я подняла крышку люка, находившегося за территорией ИнДжи. Все-таки, и у совершенных были промахи – они не учли, что эта лазейка может еще понадобиться беглецам.

Я выкарабкалась на поверхность и откатилась в сторону, переводя дыхание. Прохладный ветер обдувал мое мокрое от пота лицо, туман проплывал надо мной, скрывая от посторонних глаз. И широкая улыбка внезапно коснулась моих губ. Сейчас мы уйдем отсюда. И забудем все, как страшный сон. Мы пойдем в полицию! Да-да! И с Джоном разберутся, а мы…

– Киа, ты здесь?

Я вздрогнула и поднялась на согнутых локтях. Трой подтянулся и в мгновение выбрался из люка.

– Трой!

Я бросилась к нему, прижимая к себе. Кошмар закончился. Он рядом со мной, я слышу его дыхание. Вдох – выдох. Вдох. Он отошел. За плечами у него был большой рюкзак.

– Киара… милая… Пойдем.

Он схватил меня за руку так крепко, что, казалось, кости начнут хрустеть. Трой шел слишком быстро, и мне приходилось бежать вслед за ним. Отойдя на приличное расстояние от здания корпорации, он внезапно остановился и повернулся ко мне. Его глаза странно блестели, и я чувствовала, что-то не так.

– Киара… Мне нужно закончить одно дело.

– Хорошо, Трой. Что за дело.

– Я хочу, чтобы ты сейчас пошла в порт. И осталась там до утра. Слышишь?

– Но…

– Никаких но. Вот ключи, – он протянул мне связку.

– А ты?

И тут я поймала наконец его блуждающий взгляд. Решительность, граничащая с безумием отразилась где-то в его глубине.

– Что происходит. И что… что в рюкзаке?

Трой молчал и не двигался.

– Трой!? – я сорвалась на крик и предчувствие чего-то страшного накрыло меня с головой. Я вцепилась в его футболку, сжимая и разжимая кулаки.

– Я вернусь. Я должен. Должен попрощаться с отцом и оставить ему подарок.

– О чем ты?

Он стряхнул рюкзак с плеч, осторожно ставя его на сырую землю. Как-то предостерегающе взвизгнули замки, раскрывая чернеющую пустоту сумки и обнажая его страшное содержимое. Это была взрывчатка. Полный рюкзак взрывчатки! Ошибаться я не могла. Я посмотрела на Троя.

– Что ты хочешь делать с этим?

– Я знаю, где они прячут сыворотку. Я не допущу, чтобы завтра весь Сан-Франциско стал толпой совершенных монстров. И ты бы не допустила.

– Трой!

– Киара, я прошу тебя, уезжай! Я вернусь… на рассвете.

Мне как будто перекрыли кислород. Внутри меня все задрожало, и я схватилась за его плечо, чтобы не упасть. Трой подхватил меня за талию, крепко прижал к себе и поцеловал.

– Киара, мы должны. Я должен.

Слезы текли, оставляя мокрые и соленые дорожки на моих щеках.

– Помни, что бы не случилось, я навсегда с тобой. Дыши со мной, когда тебе будет тяжело.

Он надел рюкзак.

Невероятно красив, силен и мужественен. Я коснулась скорпиона на его плече.

– Киа, мне пора. Иначе они узнают, что нет тебя, заподозрят неладное, и я просто не успею. Уходи, прошу тебя.

Я развернулась и пошагала прочь, сжимая в руке ключи. Вдруг оглянувшись и увидев, как его силуэт скрывается в тумане, я поняла, что не должна слушать его, что мой долг быть рядом с ним несмотря ни на что. И я побежала, побежала следом. Но он шел еще быстрее, растворяясь в белой пелене.

Вот уже и черный силуэт ИнДжениус проступил сквозь туман. И я видела, как Трой скрывался в коллекторе. В последний раз я выхватила из темноты знакомые очертания, и он исчез.

Когда меня отделяло от здания всего несколько метров, моя нога предательски налетела на острый булыжник, заставив вскричать от боли. А секунду спустя раздался оглушительный взрыв и туман озарился ярким оранжевым светом. Во все стороны полетели осколки стекол, бетонных блоков и ограждения. Меня отбросило далеко от того места, где я стояла, и я больше ничего не слышала.

***

– Прошло уже три месяца с того дня, когда в здании корпорации произошел взрыв. Меня выписали из больницы, правда, прописали строгий режим и никаких тяжелых нагрузок. Лиз была рядом все это время, ухаживая за мной и готовя самый вкусный сырный суп. Она не светится больше, как солнце, но я верю, что когда-нибудь она снова сможет улыбаться. Так же, как она улыбалась рядом с Риком.

Несмотря на предписание врачей, я постепенно делаю ремонт. В моей комнате на стене, гордо изогнувшись, сидит большой черно-белый скорпион. Я долго рисовала его, стирая и чертя линии заново.

В этом году я уже не смогу поступить в колледж, но мы с бабушкой решили, что это не такая страшная проблема. Поэтому мое поступление переносится на следующий год. Я не переживаю и пока даже не готовлюсь.

Знаешь, мне даже больше не снятся кошмары. Но и сплю я пока крайне мало. Мне тяжело засыпать без тебя.

Вдох – выдох.

– Я немного волнуюсь, ведь я так давно не видела тебя. Ни разу с того злополучного дня.

Вдох – выдох.

– Прости, я не могла навестить тебя раньше. Но я знаю, что тебе не было здесь скучно.

Я оглянулась по сторонам и грустно улыбнулась. Слезы застыли в моих глазах.

– Меган, Том, Рик… Все рядом с тобой.

Осторожно поправив цветы, я встала с маленькой лавочки под красивым ветвистым деревом.

– За все это время я многое поняла. Ты доказал мне, что совершенен не тот, кто сможет, подавив свои чувства, пойти по головам ради достижения цели. Носить это звание имеет право тот, кто в любой ситуации остается человеком. Мы все в долгу перед тобой. Благодаря тебе я чувствую… Пусть пока это только боль, но я верю, что скоро мое сердце заполнят и другие эмоции. И я по-прежнему люблю тебя, Трой.

Мне пора идти. Но я обещаю, что скоро приду вновь.

Окинув взглядом четыре надгробия, я пошла вниз по тропинке, кутаясь в толстый зеленый шарф и опираясь на трость. Уже внизу я обернулась и помахала рукой.

Вдох – выдох.