Рассказы о Джей-канале

– Скажите, Павел Матвеевич, – обратился он к Логову, – там, в Госпитале не было ничего подобного? Может, в других помещениях, на этажах?

– Нет, – Логов коротко мотнул головой. – Я все осмотрел.

– Когда же вы успели? Мину вы обнаружили сегодня утром…

– Сейчас уже вечер, – сказал Логов и замолчал.

"Надо все-таки сказать Гостюжеву, чтобы осмотрели здание, – подумал Синцов. – Хотя… Две неразорвавшиеся мины, пожалуй, слишком…"

– Ну, хорошо, – сказал он вслух. – Когда вы в последний раз осматривали тот подвал, где была мина? Я имею в виду до сегодняшнего дня.

– Два дня назад.

– Вы не могли просмотреть мину?

– Нет.

"Все-таки мог, – подумал Синцов. Он осмотрел мину со всех сторон. – Почему она не взорвалась? На вид совершенно исправная мина… Следов на ней после санобработки наверняка нет. – Он посмотрел на циферблат, таймер был установлен на час ночи. – Простояла она явно больше двух часов…"

– Ночью в здании никого не бывает? – спросил он. – Кроме больных, конечно.

– Нет, – ответил Кнорре. – Обычно – нет. Только больные.

"Зачем ее поставили? – думал Синцов. – Не взрывать же в самом деле серийной миной такую махину, как Госпиталь? И главное – зачем, даже если и так?.."

– Извините, – прервал его размышления Кнорре, – мне нужно идти. У вас есть еще ко мне вопросы?

– Нет, пока все, – уронил Синцов. – Кстати, я распорядился перекодировать замок входной двери. – При этих словах Логов поднял глаза. – Это временно.

– Вы не имеете права, – глухо сказал Логов. – Я работаю здесь уже пять лет.

– И все-таки пока будет так, Павел Матвеевич, – жестко сказал Синцов. – Если вам нужно будет попасть внутрь, обратитесь к Гостюжеву, он старшина команды техников и пока будет постоянно находиться на Острове… – Логов медленно отвел взгляд. – И, кстати, вы случайно не знаете, где они остановились?

– Оранжевый домик, – сказал Кнорре и кивнул в сторону окна, – сразу за этим…

В одной из комнат оранжевого домика Синцов нашел стационарный коммуникатор и вызвал Управление. Ему пришлось подождать, должно быть, минуту, пока на большом экране не появилась всклокоченная голова Кочешева, часто-часто моргавшего глазами.

– Спал, что ли? – спросил Синцов.

– Да нет, – Кочешев потер пальцами веки. – Думал.

– Хорошее занятие для аналитика.

– Стараемся, – вежливо отпарировал Кочешев и нетерпеливо спросил: – Что-нибудь выяснилось, Аркадий Сергеевич? Мина действительно была?

– Была, Сережа, – кивнул Синцов. – Горная, средней мощности. Стояла в подвале.

– Что, настоящая? – Как-то совершенно по-детски, понизив голос, спросил Кочешев, и Синцов, не ожидавший такого вопроса, не сразу нашелся, что ответить.

"А ведь, в сущности, неглупый вопрос, – подумал он. – Все это сильно похоже на бред или мистификацию…"

– С виду – настоящая, – сказал он, – и в связи с этим, кстати, первое поручение. Пришли сюда, на Остров, кого-нибудь из экспертов. Меня интересует, почему она не взорвалась. Заодно выясним, настоящая ли она.

– Ясно, Аркадий Сергеевич, – было заметно, что Кочешев досадует на себя за откровенную наивность вопроса. – Я сейчас же пошлю. Вы в Управлении не появитесь?

– Пока нет. Что-нибудь для меня готово?

– Да, конечно. Вы просили узнать, что произошло с экспедицией "Плеяд".

– Да-да. Я слушаю.

– История темная, Аркадий Сергеевич, но сводится к следующему. Если вы помните, пять лет назад разрабатывался проект исследования границ видимой Вселенной. Экспедиция "Плеяд" была первой из планировавшихся. Ее должны были забросить через пятое щупальце Джей-канала, там всего восемь суток лету до района обследования… Я, кстати, советую заметить номер щупальца, Аркадий Сергеевич, есть несколько любопытных совпадений, но о них, если позволите, позже.

– Хорошо, я заметил – пятое.

– Так вот. Экспедиция сразу началась неудачно, собственно, она фактически и не началась. Они только успели войти в щупальце, как их накрыло тромбом.

– Что это такое?

– Насколько мне объяснили, тромб – это некое образование в Канале, штука мерзкая, просто неизвестно, откуда и как появляется. Они иногда возникают в Канале и, случается, закупоривают капсулы в щупальцах, после этого либо капсулы исчезают неизвестно куда, либо капсулы остаются, но пилоты в них сходят с ума. Были случаи, правда, когда все обходилось. В общем, полный туман с этими тромбами. В конце концов, их научились сжигать, существуют такие специальные аварийные капсулы с противотромбовыми ракетами. Тогда с "Плеядами" подняли с Земли пару таких капсул – кстати, пилотом на одной из них был Логов, нынешний сторож Госпиталя…

– Я знаю об этом. Дальше.

– Подняли пару и через несколько секунд тромб сожгли, но только в "Плеядах" уже кричали. Кричали жутко, это было слышно по связи.

– Отчего, не справлялся?

– Пытался, только никто ничего определенного сказать не может. Разные люди говорят совершенно противоположные вещи…

– Хорошо, понятно. Дальше.

– Вот. Затем за ними выслали спасательный бот с двумя пилотами и врачом, в качестве которого был Кнорре. Они в конце концов и посадили их на Землю. А дальше – известные вещи: строительство Госпиталя, дискуссии и так далее. Это все.

– Понятно… – Синцов несколько секунд просидел в задумчивости. – Что с теми двумя пилотами со спасательного бота? Где они сейчас, чем занимаются? Выяснял?

– Да. После того случая больше не имели отношения ни к "Плеядам", ни к Госпиталю. Оба служат на какой-то дальней базе, обычные пилоты.

– Хорошо. Тогда ты должен знать насчет пилота второй аварийной капсулы. В одной летел Логов, а пилот второй?

– То же самое, отношения к "Плеядам" больше не имел.

– Ладно, ясно, это пока в сторону. А Логов? Почему он оказался на Острове? Его, случайно, не списали из пилотов?

– Нет, он ушел сам и сразу же устроился в Госпиталь. Почему, еще не знаю, не успел выяснить.

– Надо обязательно узнать.

– Я понимаю…

– Так… И с этим все… Да, а где обещанные сюрпризы с пятым щупальцем?

Кочешев заметно порозовел от удовольствия.

– Вы просили поинтересоваться родственниками тех, кто лежит в Госпитале, – сказал он. – И тут выяснились некоторые любопытные вещи. Например, через три года после случая с "Плеядами" в то же пятое щупальце полетел некий Игорь Дамин, джей-канальщик, сын одного из обитателей Госпиталя. Так вот, он там сошел с ума, помешался…

– Помешался?

– Да. Это случается у джей-канальщиков довольно часто, не в этом соль. Он помешался именно в том месте пятого щупальца, где произошла катастрофа с "Плеядами", – в четвертом сегменте.

– Вот как? Любопытно.

– Это не все. Через полгода – его уже вылечили – Дамин погиб в том же самом месте, взорвалась капсула… – Кочешев помедлил, наблюдая за реакцией Синцова, потом с видимым удовольствием сказал: – И это не все, Аркадий Сергеевич. Еще через полгода, то есть буквально полтора месяца назад, там же сошел с ума еще один родственник лежащего в Госпитале, некто Йодко Андрей Николаевич. У него в Госпитале…

– Стоп! – резко остановил его Синцов. – Ты сказал – Йодко?

– Да, Йодко, – Кочешев был озадачен. – А что стряслось?

Но Синцов не слышал вопроса.

"Йодко был тут вчера… – думал он. – Ну и что?.. Пока ничего. Ровным счетом… – Он сдерживал себя, но чувствовал, что его ощущение ситуации как-то неуловимо изменилось. Она не стала яснее, она стала другой. – Пока ничего, – повторил он про себя. – Метаться не с чего…"

– Сережа, – сказал он Кочешеву, – дай-ка себе и мне на экраны план Госпиталя. – Секунду спустя лицо Кочешева исчезло, сменившись объемным изображением плана Госпиталя. Синцов отметил на нем место расположения мины. – Меня интересуют последствия возможного взрыва мины на этом месте. Мина стандартная, СГМ на дифпластике.

– Понятно, – Кочешев снова возник на экране.

– Теперь – второе, поинтересуйся в Отделе охраны особых объектов, регистрировался ли за последние две недели для посещения Острова тот самый Йодко и вообще кто регистрировался… И – пока последнее. Нужны сведения о всех видах воздушного или морского транспорта, зафиксированного в районе Острова за этот период, на местную автоматику надежды мало. Как скоро сможешь сделать?

– По взрыву и регистрации минут через пять, остальное – позже.

– Добро.

Синцов погасил экран и подошел к окну.

"Что это? – думал он. – Так или иначе, взрывное устройство или его имитация под Госпиталем стояли. Покушение? На кого, на что? На больных? Зачем? Рецидив ужаса перед всеобщим заражением, как в первый год после катастрофы? Договорился же тогда один деятель до того, чтобы сбросить на Госпиталь бомбу. Но тогда был шок. И реальной попытки их уничтожить никогда не было. Тем более это бессмысленно сейчас, когда ясно, что никаких вирусов, вызывающих боль, нет… Разве какой-нибудь умалишенный… Из жалости? В принципе возможно. Но опять же, почему только сейчас, когда известно, что они понемногу приходят в себя? Смысла нет… – Он с силой потер онемевший затылок. – Почему именно сейчас? Что случилось такое, что потребовало их убить? Что вообще такое могло произойти?.. Может, имитация? Мина-то слишком мала. Похоже на имитацию. В конце концов, если бы Кнорре, или Логову, или кому-нибудь другому понадобилось проимитировать покушение, то это можно было бы сделать и так. Только зачем?.. И Йодко…"

Его отвлек сигнал коммуникатора. На экране возникло слегка растерянное лицо Кочешева.

– Я просчитал взрыв, Аркадий Сергеевич.

– Ну и?..

– Сейчас покажу.

Кочешев высветил на экране план Госпиталя. В левом нижнем углу экрана замелькали цифры обратного отсчета времени. В нулевой момент здание Госпиталя дрогнуло, медленно разломилось по центру и осело внутрь. Легко, словно соломинки, ломались остовые балки, и через пятнадцать секунд на месте Госпиталя была груда обломков.

– Вот так, – бесцветно сказал за экраном Кочешев.

"Средней миной?! – Синцов был потрясен. – Да нет же, чушь собачья… Ошибка…"

– Я считал несколько раз, Аркадий Сергеевич, – словно прочтя его мысли, сказал Кочешев, – по различным методикам. Все так и есть. Точка, в которой стояла мина, уникальная, полметра в сторону – и разрушения были бы совершенно незначительными, во всяком случае, не коснулись бы верхних этажей, с больными.

Кочешев помедлил, ожидая, видимо, что скажет Синцов, но тот молчал.

– Это следствие ошибки в проекте Госпиталя, – заговорил вновь Кочешев. – Его проектировали в спешке, за три дня, когда уже "Плеяды" крутились над Землей. Тщательно разрабатывали, в основном, Защиту.

"Какое там умалишенные?! – смятенно думал Синцов. – Какая имитация?! Так просчитать взрыв!.."

Он медленно выдохнул, приходя в себя.

– Хорошо, Сережа, – сказал наконец. – Что с остальным?

– В отделе Охраны Йодко регистрировался, – ответил Кочешев, вновь появляясь на экране. – Он был на острове вчера.

– Это я знаю. Больше никто?

– Нет.

"Что могло произойти, потребовавшее их убить?" – вновь подумал Синцов.

– Кнорре и Логов не отлучались куда-нибудь с Острова за последнее время? – спросил он.

– Насколько я знаю, нет. Логов вообще живет на Острове безвыездно, а Кнорре не отлучался примерно месяц.

– По движению транспорта?

– Еще не готово.

– Ладно… Я, видимо, полечу сейчас к джей-канальщикам, в случае чего будешь искать меня там.

– Ясно. Есть зацепка?

– Нет, нету. Потому и лечу, что нет. Кроме твоих странностей с пятым щупальцем, больше, пожалуй, и ничего… Ты посмотри отчет последнего посещения Острова коллегией медиков. Меня интересует, не было ли ухудшения в состоянии больных или каких-либо изменений.

– Я понял.

– Здесь останется Гостюжев с техниками…

"Что имеем? – думал Синцов в вертолете по дороге на материк. – В сущности, ничего, за исключением бесспорной попытки убийства. Остров – как проходной двор, учитывая состояние местной сигнализации с равными основаниями можно подозревать кого угодно… Впрочем, есть Йодко, он был здесь. Но он, судя по всему, каждый месяц здесь бывает. Просто совпадение… Или чей-то ловкий ход?.. И Логов мог все-таки просмотреть мину раньше, хотя и хорохорится. А тогда вообще скверно, уцепиться не за что. Что остается? Щупальце Джей-канала, где сошли с ума два пилота, а до этого произошла катастрофа с "Плеядами"? И что?.. Эти двое были родственниками пациентов Кнорре. Но опять же – и что?.. Это, однако, тупик. Какие-то совершенно рефлекторные дёрганья…"

Было уже темно, когда он прилетел в Центр по изучению Джей-канала. В вестибюле Главного корпуса его встретил среднего роста худощавый человек, совершенно седой, с удивительно маленькими для взрослого человека, аккуратными ладошками.

– Вы, очевидно, Аркадий Сергеевич Синцов? – спросил седой человек, поздоровавшись. – Я начальник Отдела перспективной разведки Ершов Игорь Дмитриевич. Меня просили помочь вам. Пойдемте.

Они поднялись в кабинет Ершова.

– Что вас интересует? – спросил Ершов, когда они сели.

– Экспедиция "Плеяд".

– Это понятно. Что именно? К нам уже обращался ваш сотрудник.

– Да, это по моему заданию… – Синцов помолчал, решая, с чего начать. – Скажите, Игорь Дмитриевич, двое ваших пилотов сошли с ума в том же месте, где до этого произошла катастрофа с "Плеядами". Это может быть как-то связано?

– То, что помешались, наверняка связано, – после секундного раздумья сказал Ершов. – Если вы в курсе, там пришлось сжигать тромб, накрывший корабль. Как правило, такие вещи не проходят для Канала бесследно, видимо, эти тромбы – часть его самого, а мы их уничтожаем. Обычно, в таких местах образуются так называемые "рубцы". Разумеется, термин жаргонный, так называют области пространства, где искажается восприятие на уровнях сознания… – Ершов вдруг умолк и внимательно посмотрел на Синцова: – Вы знакомы с уровневой теорией сознания?

– Да, в общих чертах.

– Тогда вы поймете, а то я… Так вот, в этих "рубцах" мозг человека начинает получать искаженные сигналы от остальных разумов во Вселенной, это явление называют биениями на уровнях, или пульсациями. Биения эти весьма небезобидны – если их плотность достаточно высока, мозг перестает нормально функционировать, иначе говоря, человек сходит с ума. Скорее всего с Даминым и Йодко это и произошло.

– Зачем же их туда посылали?

– Видите ли, Аркадий Сергеевич, – медленно, словно подбирая слова, сказал Ершов, – приборы, к сожалению, мало что регистрируют в Канале – слишком тонкое взаимодействие, его устойчиво воспринимает только мозг. Поэтому пока практически все исследование Канала сводится к ответу на вопрос – сойдет ли в каком-нибудь месте пилот с ума или нет? Где не сошел, летать можно, да и то не всегда. Разумеется, я говорю упрощенно, но суть именно такая. Вы понимаете, остановить исследования, тем более такого уникального объекта, каким является Канал, когда у нас появилась реальная надежда многое понять и в человеческом мозге, и во Вселенной, невозможно, просто преступно. Поэтому обычно выжидают какое-то время и продолжают исследования. Как правило, все возмущения, которые мы вносим в Канал, успевают сгладится за год-два-три, в подавляющем большинстве случаев "рубцы" так или иначе рассасываются. Вот. А Дамин полетел в пятое щупальце как раз через три года после катастрофы.

– И все-таки он сошел с ума?

– К сожалению, такое случается, – Ершов коротко развел руками. – Мы еще не понимаем слишком многих вещей в Канале. Вот. А с гибелью Дамина… Здесь сложнее. Он ведь сам взорвался.

– В каком смысле? Взорвал себя?

– Да, сам себя. У нас не принято посылать пилотов в те щупальца, где они сходили с ума. Он пошел туда самовольно, нарушив полетное задание, и инициировал там взрыв капсулы. Это известно совершенно точно, бортовая автоматика успела сформировать сообщение и выбросить в Канал.

"Час от часу не легче…" – подумал Синцов.

– Зачем это могло ему понадобиться? – спросил он.

– Есть материалы расследования по этому поводу, если хотите, я могу вас с ними ознакомить. Но, насколько я помню, к определенному выводу тогда так и не пришли.

– Он был здоров?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, психически здоров? Он все-таки помешался до этого.

– А, это… Здоров, сумасшедших сам Канал не пускает, а такие вещи сейчас излечиваются быстро и практически бесследно. Общение с Каналом сильно продвинуло психиатрию вперед.

– Понятно. А, случайно, он не мог помешаться и инициировать взрыв в таком состоянии? ("Впрочем, все равно неясно, зачем он пошел в это щупальце…" – подумал Синцов.) Может быть, он хотел что-то уничтожить в этом месте? Этот самый "рубец"?

– Возможно, – кивнул Ершов, – такой вариант рассматривался. Хотя, как правило, канальные структуры слабо взаимодействуют с веществом, Канал – информационный объект. Но это – как правило. Одним словом, возможно, но взрывать "рубец"… – Ершов недоуменно пожал плечами. – Это обычные объекты, к ним привыкли.

– Понятно. Потом туда полетел Йодко…

– Да, через год. С ним, видимо, произошло то же что и Даминым, я говорю о помешательстве.

– А сами они что сообщают? Есть ведь рапорты о полетах.

– Они отказывались от рапортов, это право пилотов. Да и строго говоря, информативность таких отчетов невысока. Кто знает, что может привидеться поврежденному мозгу?

– Все-таки не худо было бы поговорить с Йодко… – задумчиво сказал Синцов. – Он когда должен из экспедиции вернуться?

– Из экспедиции? Йодко? – Ершов с легким недоумением посмотрел на Синцова. – Кто вам сказал, что он в экспедиции? Он лежит в нашей Клинике.

– Клинике? ("Йодко соврал?" – мельком подумал Синцов.) Он должен был лететь в дальнюю экспедицию.

– Да кто вам сказал? – уже с некоторым раздражением спросил Ершов. – Никаких дальних экспедиций после "Плеяд" не планировалось. Он в Клинике.

– Вот как?.. И что с ним?

– Авария. Разбился на местном вертолете.

– Что-нибудь с автопилотом? – машинально спросил Синцов, пытаясь осмыслить услышанное.

Ершов взглянул на него со скрытой досадой.

– Нет, – помедлив, ответил он. – Сам разбился. Взял управление на себя и повел вертолет носом в бетонку. Час назад расшифровали запись бортового "черного ящика".

– Сам?..

"Они плодят здесь самоубийц, – подумал Синцов. – Либо это как-то связано с Островом… Оба – сами. Сомнительно, чтобы совпадение…"

– Аркадий Сергеевич, – вернул его к действительности голос Ершова, – я должен отлучиться на несколько минут. Начинаются ночные полеты, мне нужно быть на установочной пятиминутке.

– Да-да, конечно… – рассеянно кивнул Синцов. – Он жив?

– Йодко? Разумеется, жив. Я же сказал, он лежит в нашей Клинике.

– Да-да. Поговорить с ним можно?

– Я бы тоже хотел этого, но к нему сейчас не пускают. Если хотите, когда разрешат, пойдем вместе.

– Очень хорошо… Я подожду вас здесь?

– Разумеется! – сказал Ершов и торопливо вышел.

После его ухода Синцов просидел с полминуты, уже спокойно обдумывая то, что услышал, потом позвонил Кочешеву. Тот отозвался сразу же:

– Только собрался вас вызывать.

– Есть новости?

– Да. Я по порядку, по вашим просьбам. Эксперт на Острове был.

– И что с миной?

– Нормальная мина. Не взорвалась случайно: в корпусе оказалась микротрещина, и дезраствор повредил электронику таймера.

– Ясно… ("Хотя бы с этим ясно…" – подумал Синцов.) Гостюжев не сообщал, кто-нибудь пытался пробраться в Госпиталь?

– Никто. После вас приходил Логов. Гостюжев провел его в здание.

– Чего он хотел?

– Логов? Осмотрел коридор на первом этаже и зал в подвале, где была мина. Гостюжев говорит, что Логов буквально вылизал каждый метр. Мину, что-ли, после вас искал?

– Возможно… Ты выяснил, как он начал работать в Госпитале?

– Не до конца. Я нашел в архиве любопытную запись – беседу нашего сотрудника с Логовым, как раз примерно того периода. Хотите послушать?

– Да, конечно.

Лицо Кочешева пропало с экрана коммуникатора, экран на мгновение погас, а затем Синцов увидел на нём Логова. Тот сидел в кресле, сцепив перед собой пальцы упиравшихся в подлокотники рук. У человека, разговаривавшего с Логовым, были видны только часть плеча и затылок....

– Так я вас слушаю, – сказал Логов, видимо, после приветствий.

– Павел Матвеевич, – голос собеседника Логова был незнаком Синцову, – вы в последнее время неоднократно заявляли в кругу пилотов, и более широко, что пристрелите любого, кто сунется на Остров. Я правильно цитирую ваши слова?

– Да, я это говорил и готов повторить, – спокойно кивнул Логов.

– Но это же безнравственно, Павел Матвеевич. Вы должны понимать…

– Бросьте, – устало перебил собеседника Логов. – О какой нравственности вы говорите, когда на наших с вами глазах всерьез и громогласно обсуждается вопрос, а не вышвырнуть ли нам этих несчастных с Острова, чтобы они покрутились год-два в какой-нибудь консервной банке где-нибудь возле Марса, пока мы не решим, заразные они или нет? А еще лучше – сбросить на Госпиталь бомбу, погорит все внутри, а до нас даже запаха не долетит, благо Защита так придумана, что внутрь что хочешь пускает, а обратно ничего.

Логов говорил спокойно, почти равнодушно, он даже не старался убедить собеседника, рассуждая словно по принуждению.

– Да что вы такое говорите?.. – Голос его собеседника, напротив, звучал все более горячо. – Кто разрешит сбросить бомбу?.. Но, с другой стороны, Павел Матвеевич, вы ведь не мальчик. Если откровенно, речь идет о здоровье человечества, а может, и шире. Понимаете?.. Что бы там ни было…

– Ладно, Сережа, – сказал Синцов, – достаточно. – И лицо Кочешева вновь появилось на экране. – Кто это, интересно, беседовал с Логовым?

– Если хотите, я выясню.

– Да нет, не надо, пожалуй, это я так. Запись приобщи к делу.

"Конечно, что касается мины – не Логов, – подумал Синцов. – Дело не в записи, бог с ней, в конце концов, она просто старая, но осматривать коридор… Если это игра, то слишком явная, переиграно. Логов ведь не дурак… Ладно, пошли дальше…"

– Что по движению объектов к Острову?

– Это готово. За последний месяц ни один движущийся объект не зарегистрирован вблизи Острова. Кроме, естественно, вертолета Госпиталя, но его обычно встречают либо Кнорре, либо Логов. Это данные материковой службы. То же самое сообщил с Острова Гостюжев, там сохранились записи системы охранной автоматики.

"Значит, Кнорре и Йодко?.. – подумал Синцов. – Но зачем им? Кнорре?.."

– Что с медиками, Сережа? – спросил он.

– Я посмотрел резюме их последнего отчета, – ответил Кочешев. – Ничего из ряда вон выходящего. Прогрессирующее улучшение, но опять же без особых всплесков, в пределах ожидаемого.

– Понятно. Кстати, насчет ожидаемого. Когда они должны окончательно прийти в себя?

– Предполагают, через год-полтора.

– Хорошо. Всё?

– Пока да. А у вас есть что-нибудь новенькое?

– Как тебе сказать? – Синцов на секунду задумался. – Есть некоторые странные вещи, но пока и только. Если что-нибудь выяснится, я тебе сообщу. До свидания.

"В сущности, конкретного действительно ничего нет, – подумал Синцов, закончив разговор. – Странное поведение Йодко… И нет мотивов. Зачем ему?.. То, что разбился… Угрызения совести? Возможно… Поговорить бы с ним, не монстр же он…"

В этот момент в кабинет вошел Ершов.

– Аркадий Сергеевич, – с порога сказал он, – разрешили посещения Йодко. Вы пойдете?

– Да-да. Конечно, – торопливо ответил Синцов, стараясь унять охватившую его дрожь.

В коридоре Клиники их встретил врач.

– Я прошу вас – недолго, Игорь Дмитриевич, – сказал он Ершову, недовольно покосившись на Синцова. – В общем-то он уже в порядке, излечение – вопрос времени, но… Иногда создается впечатление, что он бредит, хотя объективно он в здравом уме. Говорит о каком-то Острове, Госпитале, мине, долге…

"Значит, все-таки Йодко…" – неожиданно для себя почти равнодушно подумал Синцов.

В палате, куда они вошли, на койке возле окна лежал человек, укрытый до подбородка простыней. От кровати к стоявшему у изголовья шкафу жизнеобеспечения тянулись несколько кабелей и шлангов. У человека было молодое, даже мальчишеское, если бы не синюшная бледность и мешки под глазами, лицо со слипшимися на лбу длинными рыжеватыми прядями.

Услышав шаги, человек обернулся к двери и, узнав, видимо, Ершова, быстро спросил:

– Что нового слышно, Игорь Дмитриевич?

– О чем ты, Андрюша?

– Ну, ничего экстраординарного не случилось? – Йодко с тревогой посмотрел сначала на Ершова, затем на Синцова. Синцову даже показалось, что большие васильковые глаза пилота чуть побелели от напряжения. – Не случилось ничего?.. Ну, не слышали вы?.. Мне нужен коммуникатор, Игорь Дмитриевич, прямо сюда, – неожиданно требовательно сказал он. – Это очень срочно и важно… – Лицо его приобрело упрямое выражение.

Синцов понял, что он хотел узнать.

– Мина не взорвалась, Андрей Николаевич, – негромко сказал он.

Йодко нервно повернул к нему лицо:

– Откуда вы знаете?

– Я уполномоченный Управления безопасности. Занимаюсь этим делом.

Йодко порывисто вздохнул, задержал выдох, затем как-то беспомощно и горько усмехнулся и спросил:

– Почему она не взорвалась?

– В корпусе была трещина, дезраствор повредил электронику.

– Нет, – сказал Йодко. – Вы врете. Ведь врете же?.. – Он попытался сделать какое-то движение, но скривился от боли. Потом отвернулся и с минуту лежал неподвижно. Все это время Синцов старался не смотреть на Ершова, но чувствовал, что тот с недоумением поглядывает то на него, то на Йодко. – Кто вы? – Йодко неожиданно повернулся к Синцову и посмотрел на него так, будто увидел только сейчас. – Впрочем, это неважно… – Он повернулся к Ершову и продолжал, не останавливаясь: – Игорь Дмитриевич, вы должны помнить, когда-то получали решение для Канала с "пузырем". Так вот, в пятом щупальце именно такой "пузырь", в него стекаются биения от тех, кто в Госпитале. Я был в этом щупальце и знаю. Я знаю, что там. Там на всех хватит. И Дамин знал, он сжечь его хотел, я тогда все думал, чего это он взрываться решил. Только ведь это невозможно – сжечь, вы же сами знаете. Лопнуть он может, этот "пузырь", тогда… Да что вам рассказывать, Игорь Дмитриевич, вы лучше меня знаете, что тогда будет. Если от них и дальше будут биения стекаться, он лопнет. Он может, уже через секунду лопнет… Вы же понимаете, о чем я говорю… Да?.. – Он заискивающе посмотрел на Ершова. – Ну что же вы молчите?.. Да если бы те, в Госпитале, об этом говорить могли, вы думаете, они другое бы сказали? Да они сами бы попросили. Они не могут такого не понять, да и никто не может. Я плохо говорю, извините, просто очень мало времени, может, совсем нет. Он в любую секунду может лопнуть… У меня в квартире, в книжном шкафу, вы знаете, где он, Игорь Дмитриевич, на второй полке лежит еще одна мина. Надо ее туда же поставить, только, понимаете, это очень важно – туда же. Если в другое место, только боли прибавите. И на ночь надо ставить, там, кроме больных, никого не бывает… Я не могу, вы же видите. Если бы я мог, я бы никогда, понимаете, никогда вам не сказал бы… Потому что на себя такое взять…

– О чем ты таком говоришь, Андрюша? – перебил его Ершов. – Какая мина?

– Он вам объяснит. Вы объясните ему, – обратился Йодко к Синцову. – А вы ему про "пузырь" расскажите, Игорь Дмитриевич, нет времени сейчас поодиночке разбираться. И не надо тут сейчас стоять! Уходите! Быстрее!.. – Йодко начал задыхаться.

Шкаф с изголовье его кровати тревожно запищал…

– О чем он говорил? – спросил Ершов, когда они вышли из Клиники. – Какая мина?

Синцов ответил не сразу.

– Проводите меня до гостиницы, Игорь Дмитриевич, – словно не слыша вопроса, сказал он. – На сегодня, пожалуй, это все, – он посмотрел на часы. – Ого, уже половина первого.

Они пошли по аллее.

– Так я слушаю, Аркадий Сергеевич, – напомнил через минуту о своем вопросе Ершов.

– Под Особым госпиталем Космического центра сегодня утром обнаружили мину, – сказал Синцов. – И выходит так, что поставил ее туда Йодко.

– Погодите, – недоверчиво сказал Ершов. – Самую настоящую мину?

– Да.

Ершов некоторое время молчал.

– Но зачем ему это могло понадобиться? – наконец спросил он.

– Я надеялся, что вы мне поможете в этом разобраться, – сказал Синцов. – Он говорил о каком-то "пузыре", это просто бред?

– "Пузырь" – не бред, – помолчав секунду, сказал Ершов. – Во всяком случае, не в том смысле, который вы имеете в виду. Он говорил об одной из моделей Канала. Вас это интересует?

– Сейчас меня интересует все.

– Что же, я попробую объяснить…

Некоторое время они шли молча, затем Ершов заговорил:

– Существует очень много теорий Джей-канала. Если не ошибаюсь, только живых на сегодня больше десятка. Естественно, ни одна из них не полна, но кое-какую информацию о поведении Канала извлечь из них можно. Так вот. Сразу после неудачного полета "Плеяд" наши теоретики попытались смоделировать возникшее состояние Канала. Я уже говорил, что сжигание тромбов не проходит бесследно, а тут еще эти крики. Словом, нужно было просчитать возможную эволюцию состояния Канала… И вот тогда среди почти полутора сотен более или менее ожидаемых решений выплыло одно очень странное, возможно просто математический выверт, вроде ложных корней, но так или иначе оно появилось, и назвали его моделью с "пузырем". В чем суть?.. – Ершов вновь помолчал. – Мне придется немного отвлечься… Кстати, то, что я говорю, вам понятно?

– Да-да, все нормально, – кивнул Синцов.

– Так вот. Одно время Джей-канал считали чем-то вроде мышиной норы в пространстве-времени, позволяющей прыгать по Вселенной, и больше ничего. Собственно, он и был открыт именно как такая "нора". Потом оказалось, что он играет важную – если не центральную – роль в осуществлении связи разумов во Вселенной. В качестве канала для обмена информацией – во всяком случае. Тут еще много неясного, но вероятнее всего, что это так и есть… Вот. Теперь о модели с "пузырем". Мозг страдающего человека порождает шум в Канале, искаженные сигналы, биения, как принято говорить.

– Именно такие биения и упоминал Йодко?

– Совершенно верно. Воздействие биений на все остальные разумы затрудняет их функционирование, подавляет все тонкие механизмы психики, реализующиеся через Канал, а при достаточно больших интенсивностях биения приводят к блокировке уровней сознания, то есть к помешательству человека… Впрочем, я, кажется, вам это уже говорил в связи с "рубцами"… Так вот, модель с "пузырем" дает следующую последовательность событий. Когда на "Плеядах" начали кричать, от них пошел мощный поток биений, и Канал, защищаясь, окружил корабль некой оболочкой, локализующей биения…

– Канал у вас ведет себя как какое-то живое существо…

– А вы знаете, – помолчав секунду, сказал Ершов, – иногда кажется, что он действительно себя так ведет, хотя это сомнительно. Канал – это коллективное состояние всех разумов, мы так думаем; может ли он вести себя, как существо, не понятно. Впрочем, мы слишком мало знаем о нем… Да. Потом, когда "Плеяды" вывели из Канала, эта оболочка приняла форму гантели с экипажем корабля на одном конце; "пузырем", то есть полостью, куда, якобы стекают биения, – на другом и изолирующим подканалом между ними. Вот и вся суть модели. Немного длинно, но главное, я думаю, вы уловили.