Читать книгу: «Павлик», страница 36

– Вот что потом? Я одного понять не могу, – Василий пожал плечами и посмотрел с недоверием. – Что ты убиваешься-то тут? Машину отжал у хозяина жизни и убивается! Странные люди пошли…

– Нормальные люди! – Павлик раздраженно пристукнул рукой по столу. – Это просто ты в деревне своей от реальности оторвался! Говорю же: карачун всему пришел! Ни заработка нет, ни перспектив, а громадину эту прожорливую содержать – доходы, знаешь, какие нужны? Я на нем по первости пару раз на дальняк мотанулся, ясен пень! У него ж расход такой, что бензоколонку свою, по хорошему, заводить нужно! А страховка, а стоянка для него, а содержать как все это теперь, не подумал? Вот и я вначале тоже не подумал, пока перло… Решил такой: справлюсь, чего там! Зарабатывать больше надо! А как рухнуло все в тартарары, так не до «гелика» уже… Как бы самому теперь выжить! Бизнеса нет моего, заработки – ноль, перспективы – одна другой мрачнее, зато «гелик» новый под жопой! – он горестно вздохнул и обнял голову руками. – Продать – жалко… Да и кто сейчас купит-то его в уме здравом?.. Самому содержать – сил нет. Вот и выходит, что товарищ аллигатор мне этим подарком прям подсуропил! – Павлик еще некоторое время помолчал, страдальчески кривясь и покусывая губу, а потом бросил взгляд на приятеля и с кривой усмешкой покачал головой. – Главным бенефициаром, кстати, тут Игорь Сергеевич вышел, как ни крути, изо всей истории! Вот кому подфартило в итоге не по-детски…

– Хрена – фарт! Бизнес отдать заставили! Странное у вас представление о фарте, гражданин, как я посмотрю…

– Дурень ты, – Павлик улыбнулся и покачал головой. – Ты вправду, что ли, так и не понял ничего?

– А что я, по-твоему, понять должен?

– Товарищ аллигатор, Василий, в самое выгодное для себя время с бирюльками своими расстался. До меня же тоже, только потом доперло все, когда уже в самом разгаре карачун был, что ему-то на церемонии двойной подарок сделали. Он же мне как стал свой инсайт про пирамиду ту излагать, так и сказал: херню мы, говорит, все вместе какую-то построили, которая права на существование не имеет… И добавил еще, кстати, что сам-то он тоже руку приложил ко всему этому. И сам же отметил, что удержать эту хрень никак нельзя, потому что отстроена она криво! Я тогда, как и он, в переносном смысле его откровение воспринял… Как аллегорию… А в итоге-то что оказалось? Как продал он империю свою, так пирамида, в натуре, рухнула, причем по всему миру… И активы его аллигаторские сейчас бы в труху и прах превратились, если б не история та. И что в итоге мы имеем в сухом остатке? Аллигатор наш за хорошие деньги с барахлом своим расстался, вовремя отскочить успел, чтобы обломками от разрухи его не накрыло, и на пляже теперь с любимой женщиной до конца своих дней кайфовать может! А если б у него желание появилось, – Павлик фыркнул, – он бы сейчас за эти деньги не один банк бы купил, а несколько, да и газет с десяток, наверное. Сейчас же на хрен никому не нужно ничего, реально – мрак сплошной и туман впереди по курсу.

– Хм… – Василий задумчиво навис над блюдцами с восточными плюшками и, помедлив, выудил из одного кусочек пахлавы, – интересный взгляд на ситуацию, как говорится! Как заправский олигарх рассуждаешь!

– Время просто подумать было да дважды два сложить. Ладно… – Павлик махнул рукой и оглянулся, выискивая глазами официанта. – Еще что-то будешь?

– Куда? – Василий хлопнул себя по животу и протестующе помотал головой. – И так под завязку, да еще и с отвычки. В деревне ни севиче, ни арачеры нема… Так что поберечься необходимо. Давай считаться, мне завтра с утра вставать рано… Съезжу к старикам, а то три месяца сына не видели.

– Дело хорошее, – Павлик согласно кивнул и повернулся к выросшему у стола официанту. – Посчитайте нас, пожалуйста, Рамзан!

– За счет заведения, – Рамзан почтительно склонил голову, еле заметная улыбка тронула его губы. – Хозяин приносит извинения, что не может с вами попрощаться, но просил передать: ужин – подарок от него, – он мгновенно растворился в полутьме зала, а Василий восхищенно тряхнул головой и дернул Павлика за руку.

– Офигеть, товарищ олигарх! Ужин – тоже приз? Поговорил с Азизом – вот тебе и харчи бесплатные?!

– Сам в шоке… – Павлик покрутил головой, выискивая глазами фигуру хозяина ресторана, а потом обречено развел руками. – Тянется еще шлейф от Игоря Сергеевича, и сколько тянуться будет, одному богу известно. Ну что, пошли?

Через пару минут приятели уже стояли на свежем воздухе возле черной громады «Гелендвагена». Октябрьский вечер был неожиданно теплым, по-осеннему глубокое небо утопало в россыпи звезд.

– Красота! – Павлик задрал голову и осмотрелся, зацепившись взглядом за белую скатерть Млечного пути. – Странное место этот «Армагеддон», как ни крути…

– Почему это?

– Не знаю… Ощущение просто такое. И начиналась история наша тут, и заканчивается – опять же – на этом самом месте. Я сейчас, знаешь, о чем вспомнил? «Темная башня» Кинга на ум пришла… Она же как центр мира была, вокруг нее все Вселенные и крутились, а тут точняком один в один все выходит. И Игоря Сергеевича вселенная новая с этого ресторана отсчет ведет, и отца Фармазона, и Григория того из Сокола, да и наши с тобой вселенные уже не те, что пару месяцев назад. Вот и получается, что «Армагеддон» этот, как наша Темная башня…

– Романтик вы неисправимый, гражданин! – Василий с улыбкой хлопнул задумчивого Павлика по плечу и кивнул в сторону шумящего где-то в стороне проспекта. – Ну что, прощаться будем?

– А тебя что, не подвезти?!

– На трофее-то твоем? Нетушки, спасибо, – Василий коротко хохотнул и подмигнул скривившемуся Павлику. – Шутка юмора, дорогой гражданин! Не берите в голову, как говорится… А подвезти – нет, спасибо. Пешочком хочу пройтись, а на броневике твоем еще поездим, даст бог. Слушай, а что ты делать-то намерен теперь? Бизнес накрылся, это понятно, ну а дальше-то что? Жить же как-то все равно надо?

– Не знаю, – Павлик глубоко вздохнул и задумчиво посмотрел на приятеля. – Хоть убей – не знаю. В такой заднице один выход – сдаться. Сдаться и начать теорию в практику претворять.

– Не понял? Загадками говоришь?

– Да нет… Я просто в последнее время размышляю на эту тему много, благо и время есть, и повод. Карлоса вспоминаю часто, – Павлик улыбнулся и нарочито торжественно начал декламировать, с улыбкой поглядывая на озадаченного товарища: «Я уже отдан силе, что правит моей судьбой. Я ни за что не держусь, поэтому мне нечего защищать. У меня нет мыслей, поэтому я увижу. Я ничего не боюсь, поэтому я буду помнить себя. Отрешенный, с легкой душой, я проскочу мимо Орла, чтобы стать свободным!» Помнишь?

– А як жеж! А Карлос-то тут при чем?

– Карлос-то при чем? Так вот же – рецепт готовый на все случаи жизни! Кризис, жопа, в тартарары все летит, мир рушится, но ведь в одном вопрос только: верю я сам в то, о чем твержу всем постоянно? А если верю, что сила в моей жизни есть и что ведет она меня через уроки эти, чего ж дергаться-то мне, по большому счету, а? Мне же одно и осталось – сдаться силе и ждать спокойно, какие уроки еще подбросят. Сдаться, задачи предложенные толково решать и дергаться перестать, как вша на булавочной головке! – Павлик махнул рукой. – Но говорить-то просто, а вот принять это – совсем другое дело, как практика показывает… Вот и выходит, что с теорией у меня все на «пять с плюсом», а вот с практикой… – он снова махнул рукой и обреченно вздохнул. – Я в этом вопросе отцу Иммануилу завидую, если честно…

– Святому отцу? А почему?

– Как почему? Ты сам посуди: вот как он нас в Соколе разыскать умудрился? Нормальному человеку такое в голову вообще взбрести может? А этому – как с гуся вода: вручил, дескать, себя в руки Господа, сланцы только надел и – вперед! А что получается тут, по сути? А по сути, вера в нем такая, что нормальный человек позавидовать только может! И ведь работает это у него! – Павлик с улыбкой развел руками. – А теперь, чую, мой черед баланс между теорией и практикой восстанавливать. И ситуация подходящая, – он вздохнул. – Старой жизни уже не будет, это к гадалке не ходи, значит, к новому чему-то меня готовят. И следовательно принять это нужно. Как воину принять – со смирением и с благодарностью. Ладно, – он пристально посмотрел на посерьезневшего Василия, сделал шаг вперед и на секунду крепко прижал того к своей груди. – Увидимся?

– Несомненно! – Василий по-шутовски отдал честь, но тут же убрал улыбку с лица и пронзительно глянул в ответ. – Да пребудет с тобой сила, брат!

Кивнув на прощанье, он неспешной походкой направился в сторону метро. Павлик постоял еще минуту, разглядывая полупустую стоянку перед рестораном, задержался взглядом на ярко горящих в ночи буквах – «Армагеддон», еще раз запрокинул голову, выискивая среди мириадов усыпавших небо точек знакомые очертания созвездий, и двинулся к автомобилю. Хлопнула дверь, взревел мотор и внедорожник медленно выкатился со стоянки.