Читать книгу: «Кланы Четырех Ветров. Том 1», страница 4

В воспоминании с отцом все было в разы сложнее. Он любил и ненавидел его, больше ненавидел, но глубоко в душе он таил надежду на его снисхождение. Вэйюэ никогда не показывал хотя бы каплю любви к отцу, натягивая маску безразличия. Эту же маску безразличия он натянул, когда сердце лучшего друга пронзил меч. Вэйюэ не проронил ни слезы, хотя был готов захлебнуться в рыданиях, утонуть в них без остатка. Но он не позволил бы отцу увидеть его слабость.

Все маски слетели с него только в тот момент, когда он почувствовал, что его родному брату угрожает реальная опасность. Он должен спасти его, несмотря ни на что, вопреки всему. Тогда, когда Вэйюэ без сомнений принял в себя смертоносную тьму, изначально предназначенную брату. Тогда, когда решился умереть за него. Слеза скользнула по щеке от воспоминаний, что произошло после того, как он поменял золотое ядро брата на свое собственное, и, не решаясь дальше погружаться в него, он поспешил с ответом:

– Последнее воспоминание с моим братом.

– Лишь на пороге смерти самого родного человека слетают маски, которые все мы ежедневно носим, сменяя одну за другой. Ответ верный, я отпускаю тебя, даос, как и обещал. Когда очнешься, не пытайся искать меня, я покидаю эту деревню. Запомни, если мы встретимся еще раз, второго шанса спастись не будет.

Вэйюэ не успел ответить, как что-то невесомое толкнуло его в грудь, и он провалился в бездну, словно сделал последний шаг со скалы в обрыв. Зрение постепенно прояснялось, он зажмурился, потерев веки руками, а когда открыл глаза, яркий свет резанул их, отчего пришлось снова зажмуриться. Непроизвольно он нахмурился.

– Брат! Брат! Ты очнулся? – Заметив движение, Юйлун принялся трясти его за плечи.

Услышав голос брата, Вэйюэ не поверил своим ушам… «Юйлун?! Какого демона он тут делает?!» Вэйюэ широко распахнул глаза, голова немного покалывала, а место, где находилось золотое ядро, давало о себе знать тянущейся тупой болью. Эта боль давно породнилась с телом, с того дня она всегда сопровождала даоса, не утихая ни на миг. Рука машинально потянулась к беспокоящему месту, Вэйюэ издал тихий стон. Эта боль отвлекла его от желания прямо сейчас устроить взбучку Юйлуну.

Сознание окончательно вернулось, и он увидел перед собой стоящих на коленях Бай Циу и Юйлуна. В их глазах читалась яркая тревога, они рассматривали его, не моргая.

– С тобой все в порядке? Я… – хотел продолжить глава Бай, но его перебил Вэйюэ:

– По-вашему, я умер? Чего вылупились так?!

Вэйюэ окинул этих двоих пустым взглядом, встал и пошел прочь, сам не понимая, куда именно, но отчего-то у него совсем не было желания разговаривать и терпеть чье-то общество. Попутно он окинул взглядом пространство в поиске многоликого, но тот словно сквозь землю провалился, сдержав свое слово. Вэйюэ этому был несказанно рад – не придется с ним сейчас разбираться; но он запомнил эту тварь и так просто ее не отпустит. От внимания Вэйюэ не ускользнули и другие два ученика в черном и красном одеяниях, прячущиеся за деревьями, но он только хмыкнул себе под нос и не придал этому значения. Единственное, чего он желал, – как можно скорее смыть с себя этот день.

Глава 5
Новые тайны

Морально истощенный Вэйюэ вернулся на постоялый двор «Тутовая встреча» только глубокой ночью и сразу направился в свою комнату, рассчитывая как следует выспаться. Ранее он успел сходить в местную небольшую купальню и отмылся от серой слизи, окутавшей его лицо и тело. Перед посещением купальни глава Чжао прикупил новые одежды, ведь старые оказались безвозвратно испорчены. В захудалой деревне не удалось найти изящных тканей, Вэйюэ пришлось согласиться носить дешевые обноски скудных серых цветов, но все же это было лучше, они хотя бы чистые. Раз с многоликим духом все так сложилось и тот сам предпочел исчезнуть, задерживаться в деревне нет смысла. В его планы хорошенько отдохнуть вмешался ожидающий в покоях, предназначенных Вэйюэ, призрачный мужчина.

«Глава Бай… И давно ты сидишь здесь? Да как тебе только удается быть таким… Таким навязчивым?!» Возмущаться сил не было, Вэйюэ сделал вид, что не заметил его и, пройдя мимо и полностью игнорируя присутствие мечника, принялся раздеваться. Двое бессмертных молча одаривали друг друга многозначительными взглядами, не решаясь заговорить. «Интересно, когда нервы главы Бай сдадут и он уйдет прочь», – задумался глава Северного Ветра, расчесывая струящиеся по спине черные волосы, все еще влажные после купания. Но нервы Бай Циу оказались крепче, чем рассчитывал Вэйюэ.

– Я принес паровые булочки¹³, поешь. – Бай Циу указал на низкий столик и предложил сесть напротив него.

– Скажи, ты ударился головой, пока меня искал? Бессмертным нашего уровня совершенствования¹⁴ не обязательно принимать пищу, неужто забыл? – сложив руки, парировал Вэйюэ, но Бай Циу ни капли не возмутился, по-прежнему указывая на место, куда предложил сесть ранее.

Вэйюэ сдался под невозмутимостью голубых ледников, проникающих в самую душу, решив присесть, но к булочкам показательно не притронулся. Его одновременно злило, что мужчина напротив так на него смотрит, но также не хотелось упустить хотя бы мгновения услаждения этим взглядом. Черные глаза, похожие на солнце после затмения, рассматривали сереброволосого мечника, и со стороны казалось, что их взгляды говорят намного больше, чем произносят губы. Губы могут лгать, но не глаза. Иногда необходимо время, чтобы разгадать значение во взгляде, устремленном на тебя.

Только вот булочки Циу принес не ради того, чтобы его накормить. Он понимал, что в этом нет необходимости, но ему искренне захотелось позаботиться о ком-то. И этим «кем-то» оказался колючий глава клана Северного Ветра. Возможно, стоило придумать лучший способ проявления доброты, но мечник просто не умел, не понимал, как необходимо заботиться. Циу видел подобные странные поступки у смертных, как они друг друга кормят и улыбаются за едой, и учиться он мог только на этих редких моментах, что иногда успевал заметить.

– Я отправил учеников обратно в клан, со своими адептами разбирайся сам, а про Се Ди я сообщу главе Яо по прибытию, – обернул течение реки в другую сторону Бай Циу.

Ученики перед отбытием успели подробно поведать главе Бай всю историю про их встречу с Лудунем. Глава лишь глубоко задумался над невозможностью подобной ситуации, лицо не отражало даже малейших эмоций. После обдумывания их слов краски вернулись к бледным щекам, он строго приказал ученикам никому более не сообщать об этом и даже шепотом не сметь обсуждать между собой на территории кланов. Среброволосый мечник хотел обсудить то, что узнал, с главой Чжао, но вовремя понял, что сейчас не самое время, – кажется, Вэйюэ не в настроении.

– Чего с ними не вернулся?

Когда Вэйюэ задавал этот вопрос, в его голосе прозвучало невольное смущение. В голову закралась мысль, что Бай Циу решил не возвращаться без него, потому что беспокоился. Но, конечно же, это оказалось не так, ответ развеял все сомнения:

– Мы еще не закончили с многоликим. Когда ты очнулся и ушел, я так и не смог его найти.

Глупо было позволять себе думать об этом, их друзьями-то нельзя назвать. Они вынуждены общаться лишь как главы кланов Четырех Ветров, с чего бы Циу о нем беспокоиться? На мгновение смягчившееся лицо Вэйюэ после отстраненного ответа Бай Циу вновь закаменело, и привычная ухмылка вернулась к его губам. Защитная реакция его бренного тела – он всегда ухмылялся, когда ему плохо. И чем больнее, тем более дикой выглядела ухмылка на его лице.

– Многоликий покинул деревню, не беспокойся. Можешь возвращаться.

– Тогда вылетаем утром.

На слове главы Бай «вылетаем» Вэйюэ сразу понял, что тот улетит первым и не станет его ждать, Бай Циу всегда просыпался раньше восхода, словно соревнуясь с ним. Это Вэйюэ любил поспать лишний час, а то и три, его ждать смысла не будет, так зачем говорить во множественном числе? Бай Циу направился к выходу из комнаты, но, задержавшись в проходе, напоследок обронил, придав своему голосу несвойственную мягкость:

– Съешь, пока горячие. – Дверь за призрачной фигурой закрылась, но теплота нескольких произнесенных вскользь слов осталась греть холодные стены.

* * *

Глаза удалось разлепить ближе к обеду. Размеренно передвигаясь по комнате, Вэйюэ оделся и собрался улетать. Но стоило распахнуть створки дверей, как глава Северного Ветра столкнулся с главой Западного Ветра прямо на пороге комнаты. Беспокойные сны о прошлом преследовали бессмертного всю ночь. Желая как можно скорее вернуться в клан, он направился к выходу. Кто бы мог предположить, что он столкнется с главой Бай. Удивление застыло на измотанном лице Вэйюэ и вырвало из мыслей, застрявших в голове.

По рассуждениям Вэйюэ, глава Бай еще на рассвете должен был покинуть деревню, но по неизвестной причине стоял прямо перед ним вплотную, на входе в его покои. «Что ты здесь забыл?» Желая как можно скорее покончить с недоразумением, возникшим между ними, они коротко поприветствовали друг друга и сразу направились к выходу. Каждый делал вид, что так и должно быть, но легкое смятение притаилось в душах мужчин. Их пути разошлись в воздухе на подлете к территории кланов Четырех Ветров: клан Западного Ветра находился немного дальше клана Северного Ветра. Весь путь домой бессмертные поддерживали молчание, а кончики их ушей горели от смущения.

Первым делом Вэйюэ намеревался встретиться с младшим братом, и ему повезло – даже искать не пришлось. Братец сам попался на глаза, как только Вэйюэ спрыгнул с меча на землю.

– Юйлун, – прозвучал строгий голос, от которого юноша вздрогнул и резко обернулся.

– Брат! То есть… Глава Чжао! – со всей вежливостью поклонился Юйлун, понимая, как сильно он провинился. Вэйюэ пронзал взглядом несносного мальчишку, как меч – плоть своей жертвы, пока тот ждал продолжения.

– Глава Чжао, мы с друзьями беспокоились и решили следовать за вами… – Наконец Юйлун смог вымолвить хоть что-то связное, помимо звуков, подобающим животным: «Э-э», «Ну-у», «То есть».

– Очень разумно! – перебил Вэйюэ, не желая выслушивать оправдания. – Напомни, может, я запамятовал? Силенок-то хватило бы нам помочь, а не создать дополнительных проблем? Может, ты столь же умелый мечник, как глава Бай? Или хочешь заявить, что стал сильнее меня? Может, уже и главой клана Северного Ветра станешь? Ответь мне, Юйлун, раз смеешь считать себя таким самостоятельным!

– Брат, нет! Конечно, нет! Я… Прошу простить мою глупость! Я был неправ. – Юйлун поклонился еще ниже, его голос задрожал от волнения, – он только сейчас осознал, что они действительно могли стать лишь обузой. Но Юйлун ничего не мог с собой сделать, ему очень хотелось быть надежной опорой своему старшему брату.

Вэйюэ оставался крайне строг с младшим братом с тех самых пор, как Юйлуна похитил темный бессмертный со змеиными глазами, в фиалковых одеждах. Он боялся, что история может повториться снова, ведь темная, разрушающая сила по-прежнему была в золотом ядре Вэйюэ. Он волновался, ведь это означало, что темный заклинатель так и не нашел решения своей проблемы, вероятно даже не спешил искать. Чего от него еще ожидать? Бессмертному может понадобиться и дополнительный сосуд, а может, тело Вэйюэ в итоге не выдержит и его заменят братом… Кто знает, сколько еще лет ему придется играть роль сосуда? Кто мог бы гарантировать безопасность Юйлуна? Лучше уж тот будет в клане и поменьше высовывается, здесь больше шансов его защитить.

Помимо этого, опасность находилась еще ближе: прочие кланы, не входящие в Четыре Ветра, затаили глубочайшую обиду на главу Чжао Вэйюэ, а значит, и на его кровного брата. Если кланы Четырех Ветров не могли объявить войну или напасть друг на друга без крайне веской на то причины, то остальные кланы мало что сдерживало. Они более безрассудны, и у них развязаны руки, некоторые главы готовы рискнуть всем, даже погубить свой клан ради минутной мести роду Чжао. Открыто выступать и вторгаться на территорию Четырех Ветров они не станут, но кто им помешает избавиться от Вэйюэ и Юйлуна за ее пределами? Ведь, будем честны, никто из оставшихся трех глав не станет переживать, если главы Северного Ветра неожиданно не станет, скорее они, наоборот, возликуют. Кто-то сделал грязную работу за них, осуществив их тайные желания. Когда-нибудь враги непременно нападут, до сих пор их сдерживал страх перед главой Северного Ветра, но и ему придет конец. Злоба зародилась в сердцах от безумств отца Вэйюэ и Юйлуна и по наследству перешла к братьям. Сыновья расплачиваются за грехи своего отца. Справедливо ли это? Ответ никого не заботит.

– Отправляйся с учеником Янь в библиотеку, и оба десять тысяч раз перепишите правило: «Не покидать территорию клана Северного Ветра без личного одобрения главы Чжао», – потом отчитаетесь мне. И пиши красиво! Не понравится хоть одна линия – заново отправлю переписывать. Все понятно? Стоит напомнить, как мне сложно угодить?

– Не стоит, ученик все понял! Ученик немедленно пойдет и прямо сейчас найдет соученика Янь!

Младший брат быстро скрылся с глаз, не желая играть с судьбой, драконя старшего брата. Вэйюэ, проводив Юйлуна неотрывным взглядом, после решил посетить место тренировок на заднем дворе, где сейчас трудились остальные ученики его клана. Бессмертный раздал разного рода задания лично каждому и, убедившись, что все начали отрабатывать новые боевые упражнения, покинул их. Когда-нибудь и эти ученики постигнут бессмертие, а сейчас им остается лишь бесконечно тренироваться. Наставник был из него так себе, глава Чжао редко удостаивал вниманием учеников клана Северного Ветра, но старался индивидуально подбирать схему обучения каждому.

* * *

Перед тем как они разошлись с Бай Циу, тот сообщил ему, что собрание пройдет через два часа. Разговор с братом и тренировка учеников заняли большую часть этого времени, в данную минуту Вэйюэ пересекал порог Зала собраний, на удивление даже не опаздывая. После вежливого приветствия главы обсудили многоликого духа, беспокоящего деревню Саньюй, затем перешли на другие не менее важные темы. Вэйюэ, разодетый во все черное, стоял, словно тень, помалкивая большую часть оставшегося собрания.

– Главы, через три дня наконец настанет великий день. Нам предстоит отправиться на гору Тайшань и каждому приручить своего духа-покровителя, – вежливо говорил глава Восточного Ветра Лэй Бао. Пряди светло-каштановых волос, выбивающиеся из прически по обе стороны лица, струились водопадами на самую грудь, мягкий взгляд излучал свет, искусно сшитые голубые одежды опоясывал синий шелковый пояс.

– Выбирайте духа с умом, не переоцените свои силы. Пренебрежение этими простыми истинами может грозить смертью. Дух станет нашим отражением, и если добровольно подчинится, то никогда не предаст, – продолжила глава Южного Ветра Яо Мэйли. Сегодня она выглядела роскошнее прежнего, шелковистые волосы цвета коры орешника, собранные в высокий хвост, скрепленный одиннадцатью серебряными кольцами у основания, доходили до поясницы. Алые ткани одежд изящно выделялись в сравнении с самым ярким закатом, расстилающимися по небу красными лучами солнца.

Вэйюэ давно ожидал, когда этот день настанет: приручение духа – один из запасных планов, что он продумывал для защиты своего младшего брата и клана Северного Ветра. Приручать даос собрался не простого духа, он выбрал самого безжалостного и кровожадного монстра среди них. Тем самым он собирался нарушить простые правила, ранее объявленные Яо Мэйли. Но риск того стоил, ведь это повысит его влияние среди всех кланов.

Бай Циу не проронил ни слова за все собрание, даже насчет многоликого пришлось отчитываться в одиночку Вэйюэ, хотя он совершенно не желал ни с кем разговаривать. Только вот главу Бай не посмеют беспокоить, а такого, как он, запросто. Вэйюэ, в свою очередь, утаил все про испытание, что его заставил пройти дух, рассказав лишь часть произошедшего у реки.

Не то чтобы Бай Циу ранее выдавливал из себя на советах больше парочки замудренных предложений, но совсем не издать ни звука и стоять обреченнее солнца, что бескомпромиссно затмевает луна, – не совсем свойственно для ответственного мечника. Кажется, мысли его витали где-то в другом измерении, но никто, кроме Вэйюэ, не обратил на это внимания, а он тем более не стал бы уточнять, что беспокоит Бай Циу.

* * *

Стоило объявить совет завершенным, Яо Мэйли покинула зал первая, а Лэй Бао верной собачкой увязался за ней. Только после того как двое из Четырех глав ушли, Бай Циу сам подошел к Вэйюэ и предложил прогуляться. Глава Северного Ветра не стал сразу отказываться, ему было любопытно, что же тот ему хочет сказать. В конце концов, если глава Бай слишком ему надоест, он всегда знает, как накалить его так, чтобы беловолосый зануда самостоятельно ретировался.

Бессмертные медленным шагом прогуливались по извилистой тропинке, беспечно блуждающей по густому лесу. Солнце спряталось за вершины величественных гор. Вэйюэ начало казаться, что его спутник в самом деле захотел просто прогуляться и говорить совершенно не намерен. Но через какое-то время Бай Циу все-таки прервал затянувшееся молчание:

– Твой брат тебе ничего не рассказывал?

Такого начала диалога Вэйюэ никак не мог ожидать. При чем тут его брат? Неужели непослушание учеников настолько задело достопочтенного главу Западного Ветра? Даже если и так, то почему упомянул только его брата, он не один покинул территорию кланов. Или Бай Циу задел именно Юйлун из-за того, что Вэйюэ с ним связывает общий род, а род Чжао всегда служит роли козлов отпущения… Злость начала закипать, глаза сузились и презрительно окинули взгляд лицо Бай Циу. Дикий волк, оскаливший пасть, оставил шанс на последнее слово своей жертве. Умерив пыл перед тем, как взорваться и вылить бурным потоком весь накопившийся гнев, Вэйюэ все же решил уточнить:

– Не рассказывал что? – На каждом слове зрачки все больше сужались. Вены сетью выступили на шее, приковав взгляд спутника.

Стряхнув наваждение, Бай Циу ответил – он только сейчас осознал, что Вэйюэ мог не так его понять:

– Про то, как он с остальными учениками повстречал Лудуня.

После этого ответа на мгновенно остывшем от гнева лице Вэйюэ отразились удивление и непонимание. Тогда же Бай Циу объяснил все в подробностях о произошедшем с его братом и двумя соучениками, слово в слово как ему пересказали ранее юные адепты. Тень и призрак еще долго стояли в тишине, каждый погрузился в свои мысли, по кругу прогоняя всплывшие обстоятельства. Первым молчание прервал озадаченный Вэйюэ:

– Ты сказал, что дух использовал технику удушения клана Небесных Сапфиров? У духов нет и быть не может золотого ядра. Как такое возможно?

– У меня нет ответа на этот вопрос. Не думаю, что ученики солгали. До подобного даже додуматься невозможно в здравом уме. – Бай Циу отвел взгляд в сторону, поморщив нос, – его явно не устраивало, когда он чего-то не понимал.

– Кто еще об этом знает?

– Кроме нас и участников произошедшего – никто.

Помимо свалившейся на них проблемы, Вэйюэ поймал себя на мысли: почему Бай Циу решил доверить эту тайну именно ему, а не поднял, например, на сегодняшнем совете, в конце концов лично не пообщался с Яо Мэйли или Лэй Бао? Этот вопрос мучил Вэйюэ, ведь любой бы сказал, что глава Бай последний, кто доверится главе Чжао. Среди бессмертных давно повелось считать Бай Циу с Чжао Вэйюэм злейшими врагами. Спроси у них, почему, никто бы толком не смог объяснить, просто их часто видели ссорящимися друг с другом. А взгляды, которыми они сталкиваются, словно удары лучших мечей из суровой стали. Никто бы не рискнул встать между ними.

Юйлун отличился, не заикнулся даже о произошедшем, по всей видимости глава клана Западного Ветра хорошо умеет закрывать рты одним своим видом. Вэйюэ даже стало немного обидно, что брат не рассказал ему самостоятельно.

В который раз, обсуждая произошедшее с учениками от начала до конца, главы приняли решение держать все в тайне, пока не появится хотя бы крупица здравых объяснений. Затем глава Бай и глава Чжао разошлись по своим делам.

Глава 6
Дикий кот-оборотень любит слушать музыку

По прошествии трех дней главы кланов Четырех Ветров отправились на древнейшую гору Тайшань. У подножья горы они оказались ближе к полудню; тени от листьев деревьев мерцали на лицах и одеждах бессмертных, волосы трепетали от легкого дуновения южного ветра, подобно колосьям на необъятных пшеничных полях.

Одежды Яо Мэйли ярко выделялись на фоне изумрудного леса, словно раскаленная лава медленно стекала по лесной тропе, способная испепелить до остатка все, к чему прикоснется. Голубые отливы снежных одежд Лэй Бао, следующего немного позади главы Яо, тушили этот расстилающийся огонь, не давая сжечь все вокруг. Чжао Вэйюэ сливался с мглой лесных теней, еще более очерняя и сгущая их атмосферу. Он был той самой тенью, что нещадно поглощала нежные солнечные лучи. Лишь белый свет от серебристых одежд Бай Циу, следующего по левое плечо от Вэйюэ, не давал главе Северного Ветра утонуть в омуте собственного мрака.

Даосы разделились примерно на средине тропы, следующей вверх к Небесам. Каждый направился на поиски своего духа. Гора Тайшань кишела разнообразием всевозможных существ, как добрых, так и смертоносно-опасных. Не каждый бессмертный рискнет сунуться в их обитель, тем более в одиночку, но разве глав самых влиятельных кланов способен остановить такой пустяк?

Лэй Бао отправился на поиски таинственного горного жителя – Сяньли¹⁵, духа дикого кота-оборотня. Поговаривают, стоит дикому коту постареть, и он получит духовную силу самих Небожителей. С древним котом, обладающим силой Небожителей, Лэй Бао не был в состоянии справиться, он надеялся отыскать более юного духа и взрастить его самостоятельно.

Встретить загадочное существо достаточно сложно: как и любая другая кошка, дух ведет скрытный образ жизни, нападая на путников, случайно зашедших на его территорию. Дух соблазняет свою жертву, являясь ему на пути изящной дамой или благородным мужем, и стоит повестись на уловку хитрого кота, после он безжалостно высосет душу несчастного. Есть только один способ выжить, не поддавшись на очаровывающие силы, – слиться с духом в едином поцелуе, тем самым прерывая высасывание души. Дело в том, что после очарования жертва хоть и остается в сознании, но совершенно не может двигаться, лежит подобно тряпичной кукле. Только истинно влюбленный путник сможет высвободиться из кошачьих пут и поцелуем оборвать свою скорую погибель.

Лэй Бао выяснил об этом способе из древних трактатов, пылящихся в залах библиотеки клана Восточного Ветра. Реальных подтверждений написанному известно не было. Никто не встречался с людьми, которые пережили встречу с духом Сяньли. Автор древних трактатов оставался неизвестен и найти его не представлялось возможности. Главе Лэй оставалось надеяться, что сказание из трактата является истиной, а не россказнями очередного горе-писаки.

Яо Мэйли взобралась на вершину горы Тайшань в поиске красного пера духа Фэнхуана¹⁶, предстающего перед путниками в виде неимоверных размеров огненной птицы с оперением цвета радуги. Фэнхуан – предвестник возрождения и новых возможностей. Когда солнце погибает, падая за горизонт, дабы вновь переродиться и взойти на небесную гладь, с последним лучом солнца слетает багряное перо огненной птицы.

Только поистине изысканные путники, сильные духом и трепетно заботящиеся о мелочах, смогут заметить перо и вернуть Фэнхуану, когда тот явится за ним. Фэнхуан исполнит любое желание путника, нашедшего и сохранившего его прекрасное перо. Яо Мэйли считала себя достаточно изысканной, что множество раз подтверждало количество ее воздыхателей. Кто, если не она, достоин увидеть перо? Блуждая по горным лесным тропам, бессмертная внимательно вглядывалась в синее небо с плывущими кучерявыми облаками. Вскоре солнце покинет небесную гладь, а значит, стоит быть предельно внимательной.

Бай Циу блуждал по горе вот уже который час в поиске древнейшего чуда – единорога Цилиня¹⁷. Двухтысячелетнего духа удостоятся увидеть исключительно благородные, пользующиеся высоким уважением и народной любовью путники.

Роковой ошибкой многих путников, пылающих надеждой встретить Цилиня, было то, что они собирали как можно больше редких трав перед тем, как отправиться на поиски божественного единорога. Предполагая, что дух единорога с удовольствием отведает их, принимая подношение, и отблагодарит за старания. Но эти глупцы упускали одну важную деталь: Цилинь, ступая по траве, не приминает ни травинки. Вовсе не из-за того, что он нематериален, а оттого, что бережет и высоко ценит природу, оберегая жизнь даже букашечек под ногами. Обладая человеческой речью и тысячелетиями прожитых дней, он способен дать мудрый и справедливый совет. Нет ничего, чего не знал бы божественный единорог. Только вот Цилиня невозможно отыскать самостоятельно, дух ступит к путнику только в том случае, если посчитает его достойным человеком.

Единорогу скучно живется на горе, он страстно любит загадывать загадки – некая слабость Цилиня. Разгадать все загадки духа, возможно, никто не способен, где-нибудь путник обязательно допустит ошибку. Говорят, разгадавший все три загадки удостоится чести стать его духовным другом. В благодарность Цилинь посвятит свое существование служению столь мудрому господину.

Чжао Вэйюэ шел по узкой тропинке, ведущей по краю отвесной части скалы, – один неверный шаг, и из цепких лап смерти вырваться не получится. Бушующий ветер на окраине горы так и норовил скинуть в бездну блуждающего даоса. Пока солнце освещало путь, мужчина искал пещеры, запоминал их точное расположение и рисовал печати-ловушки по обе стороны от входа в пещеру.

Незатейливые ловушки дадут бессмертному знать, если невидимую линию духовной энергии, исходящей из правой печати и входящей в левую, пересечет кровожадный дух. Демонический дух является и покидает свою пещеру, когда легкий солнечный день сменяет вязкая, всепоглощающая тьма. Несущий катастрофы, неизлечимые болезни и полное опустошение монстр. Величают его Фэй¹⁸.

Вэйюэ усмехнулся, осознавая, что у них с монстром на самом деле много общего. Они оба отравляют мир своим присутствием. Все боятся их, не нападая скорее из-за страха, чем из-за нехватки сил. Но на самом деле каждый желает им лишь смерти, желательно медленной и мучительной.

Демонический дух правит горой Тайшань. Где ступит его когтистая лапа, там обмелеют реки и болота, трава и деревья иссохнут, превращаясь в труху. Ни один благоразумный заклинатель не посмеет бросить ему вызов. Но Вэйюэ нельзя назвать благоразумным, когда дело касается защиты и безопасности его брата. Единственная родная кровь, семья, что у него осталась. Глава клана Северного Ветра даже план не разработал, по которому будет действовать, полностью полагаясь на волю судьбы. Да и судя по известной информации, Фэй уничтожит любого, кто предстанет перед его кровавыми глазами, сотрет навсегда с лица земли, поглотив душу. Несчастной жертве даже в круг перерождения¹⁹ попасть не получится. Вэйюэ старался много не думать об этом нюансе.

Лэй Бао вновь спустился к подножью горы в поисках духа кота. С очередным порывом ветра до ушей бессмертного донесся еле слышный женский плач. Плач, настолько пропитанный горем, что становилось не по себе, и глава Лэй решил все же проверить, что там случилось.

Немного пройдя по лесу, даос вышел на небольшую поляну, где стояло с десяток людей в белых траурных одеждах. Еще несколько несли гроб к вырытой яме. Лэй Бао осмотрелся в поиске других могил, но очевидно, что их не было. Мужчина все же решил выйти и спросить, почему для места захоронения выбрали эту поляну. Приметив совсем молодую девушку, единственную не проливающую морских слез, он обратился к ней мягким голосом:

– Госпожа, позвольте узнать, по какой причине приняли решение захоронить гроб именно на этом месте? Здесь же нет кладбища? Надеюсь, вы не посчитаете мой вопрос неуместным. – Лэй Бао неглубоко поклонился одной головой.

– Господин. – Девушка немного отшатнулась от неожиданного появившегося Лэй Бао. Резво прикрыла лицо белоснежным веером с нарисованными журавлями, скрывая смущение, а затем продолжила: – Хоронят жену моего названого старшего брата. Глупенькая часто гуляла одна у подножья горы. Никого не слушала, что это опасно из-за скопления духов, обитающих на Тайшань. Представляете, господин, шаманка сказала, что ее душу высосал сам Сяньли. При жизни однажды девушка проговорилась моему брату, что желает быть захороненной у подножья горы, сейчас он лишь исполняет ее волю.

При словах о Сяньли на миловидном мужском лице, схожем по красоте с женскими чертами, застыла складочка меж насупленных бровей.

– Не знаете, по каким тропам она любила гулять?

– Господин, если я скажу, разве не подвергну вас той же участи, что коснулась жены моего брата? Что, если шаманка окажется права и ее душу взаправду высосал Сяньли?

– Не стоит беспокоиться обо мне. Я бессмертный и прибыл на гору Тайшань в поисках Сяньли. – Тут Лэй Бао показалось, что глаза девушки как-то подозрительно сверкнули, но он решил не придавать этому большого значения. Вероятно, юной девушке еще не доводилось встречать бессмертного и это ее поразило.

После недолгих уговоров девушка в траурных одеждах все же указала заклинателю путь. Лэй Бао незамедлительно направился по тропе, опоясывающей великую гору Тайшань. Брел он так где-то час, может и больше, пока перед его взором не предстала прекрасная незнакомка.

Лимонное одеяние, расшитое розовыми лотосами, и оранжевый пояс на тонкой талии подчеркивали утонченность девицы. Белоснежное лицо без единого изъяна, длинные, стелящиеся по плечам темные волосы с дорогими заколками. За левым ушком красовался живой розовый цветочек. Любой мужчина влюбился бы в нее с первого взгляда, только слепец мог не заметить необычайную девичью красоту.

Вот и Лэй Бао, совсем позабывший о поисках Сяньли, поддался ее чарам, любуясь юной девушкой, не отрывая томных глаз. Прекрасная незнакомка поманила его пальчиком ближе к себе, заливаясь девичьим смехом, ее щеки горели персиковым румянцем. Глава Восточного Ветра шел за ней вплоть до деревянного домика, окруженного со всех сторон хвойными деревьями. Опьяненный сильнее, чем от самого крепкого вина, он все же смог оторвать глаза от созерцания прекрасной незнакомки и разглядеть веер в женских руках, что манили заклинателя за собой. Его глаза округлились, вся томность сошла, словно туман рассеялся над рекой, стоило ему осознать. Это же тот самый веер с журавлями, которым прикрывалась девушка в траурных одеждах несколькими часами ранее!