Откровения злодея

Валентин встрепенулся, выглянул в окно и ответил с упрёком:

– Договаривались, что ты довезёшь меня до метро.

– А вот так пройди тридцать метров, там вход в метро, – ответил водитель, махнув рукой в перпендикулярно расположенный переулок.

Валентин не знал этого входа, но всё же поверил водителю.

– Ладно, бывай! – попрощался он, выходя из машины.

По пути к метро Валентин мысленно прокручивал в памяти свидание с Кристиной. Он вспомнил её ласковый взгляд, да что там, не взгляд, а взгляды, нежное прикосновение её губ к стеклу бокала, белую шейку с синеватой прожилкой. «Сегодня Кристина выглядела элегантной: и одежда на ней была не пацанская, а очень приличная, и туфли на каблуках, и причёска… Ну да, она же думает, что я юрист, мальчик-паинька, хочет мне соответствовать. А губа-то у неё не дура. Видишь ли, на такси её вози, а заказала-то, самое дорогое блюдо. Как оно там?» Валентин хотел вспомнить название блюда, но не вспомнил. «Интересно, а если бы Пашка не договорился с этим официантом, что было бы? Наверное, заставили бы расплатиться и за еду, которую нам ещё и не вынесли. Пашка, конечно, молодец! Всё продумал до мелочей. Вот только с такси получилось не очень. Тысячу отдал… Не зря Пашка хотел, чтоб она отказалась от такси». Дальше мысли Валентина метнулись на Павла. «Сколько же у него денег», – думал Валентин, вспоминая, какие траты сделал за два свидания. «Два бокала шампанского! Да на эти деньги можно купить три бутылки шампанского! А костюм? Не понимаю, чем отличается от того, что продают… а кстати, где продают?» Валентин вспомнил, что костюм на выпускной они с матерью купили на рынке. Так он стоил в десять раз дешевле купленного ему Павлом, а с виду нормальный, мало чем отличается от купленного Павлом. «Да ещё мне даёт…» – продолжил Валентин свои размышления. – «Я, конечно, продешевил, надо было больше просить. Похоже, у этого чувака (о Павле) деньги куры не клюют. А телефон! Такой, наверное, полсотни стоит, а может, и больше». Валентин вспомнил, как целых десять минут Павел рассказывал ему, как пользоваться этим телефоном, а потом дома он ещё около часа изучал функции телефона. А эта его «авторучка», наверное, тоже вещь дорогая. Ромка сказал, что его «зажигалка» стоит сто сорок тысяч, хотя, может, и соврал.

***

С целью контроля над ситуацией Павел снабдил Валентина записывающим устройством и приказал все разговоры с Кристиной записывать. Теперь у Валентина было два записывающих устройства: от Павла – в виде авторучки и от Романа – в виде зажигалки. На устройство от Романа Валентином записывались разговоры с Павлом, на «авторучку» записывались разговоры с Кристиной.

Прослушав первую запись разговора Павла с Валентином, Роман понял, что Фроловым действительно затеяна какая-то афёра. Но что именно тот помышляет, понять было сложно, потому он оставил Валентину устройство и наказал делать и дальнейшие записи. Разговоры Павла с Валентином сводились к указаниям одного другому как вести себя с девушкой, что говорить ей, как отвечать на её вопросы, куда её вести, как окончить свидание. Эти записи Роман перезаписывал и скидывал на две флешки – себе и Валентину. Зачем им эти записи, понадобятся ли они когда им, оба, и Роман, и Валентин, ещё не знали, но Роман, понимая, что с помощью их, возможно, сможет «прижать хвост» подонку Фролову, радовался, а Валентин, понимая, что «влип», огорчался. Причём его не беспокоило то, что он «влип» во что-то грязное, его беспокоило то, что Роман может дать ход этим записям, и тогда Павел сразу поймёт, «откуда растут ноги». Тогда ему, Валентину, будет не сдобровать. Он уже жалел о том, что обратился к Роману и хотел прекратить записи своих разговоров с Павлом, но боязнь остаться с Павлом один на один в этом грязном деле тоже беспокоила его. «Вдруг он (о Павле) задумал что-то сделать с девчонкой (о Кристине) и свалить всё на меня. Я же тогда не выкручусь. А так у меня хоть будут записи его инструктажей. Хотя, вряд ли эти записи помогут. У этого гада (о Павле) папаша… Что бы ни случилось, всё равно всё свалят на меня. Больше не буду записи передавать Ромке. Но тогда Ромка затребует свою «зажигалку» вернуть. Ну и верну… Зачем она мне? Зачем мне эти записи? … А если что-то с Криской случится, всё же свалят на меня. Тут хоть один свидетель будет, докажет, что я с Криской мутил по указанию Пашки. Докажет, ну и что? Мутил, а потом и пришиб её. Не Пашка же пришиб. Всё подстроят так, что ни одна запись не поможет. Надо Ромке вернуть «зажигалку».

***

– Ром, я что подумал… А нафига нам эти записи? Ведь если что случится с девчонкой, Фролов всё свалит на меня, эти записи не помогут.

– Ты думаешь, он хочет что-то с девчонкой сделать?

– Да нет, я так не думаю… Ну мало ли что… я так и не понял, зачем ему всё это надо.

– Ну так давай послушаем дальше, тогда поймём.

– Нет… Я знаешь, что подумал… ты ещё затеешь шантажировать этого упыря, он же сразу поймёт, что записи делал я.

– Труханул что ли?

– Ну да. От Пашки можно что угодно ждать. Ты вот что, ты сотри те записи…, – сказал с нотками вины в голосе Валентин, протягивая Роману его «зажигалку».

– Я похож на дурака? – почти выкрикнул Роман, выхватывая аппарат из рук Валентина. – Нет уж, Валечка, я приберегу их… Мало ли что… А вдруг он и вправду укокошит девчонку… или тебя.

– Думаешь, может?

– Сам говоришь, от Пашки можно что угодно ждать.

– Зря я с ним связался. А ты что, тоже его боишься?

– С чего ты взял?

– Ну сам же сказал «Давай на случай встречаться на нейтральной территории».

– Валя, ты не знаешь возможностей современной техники. Сам же говоришь, что он дал тебе новый навороченный телефон. Ты знаешь, что через него можно не только знать, где ты находишься, но даже слышать, о чем ты говоришь.

– Да ладно… – в недоумении отозвался Валентин, подозрительно глянув на свою сумочку, в которой лежали телефоны – его личный и выданный для дела Павлом. – Так он, получатся, слушает нас.

– Это вряд ли… А вот узнать, где ты сейчас находишься, он может в любое время.

– Вот падла! Значит, он специально выдал мне этот телефон, чтоб следить за мной.

– Не только. Ты же играешь роль респектабельного юриста, значит, ты должен быть и экипирован соответственно. Знаю, он купил тебе костюм, рубашки, ботинки, и думаю, выдал тебе кое-что из своего шмотья.

– Да не выдавал он мне ничего! – почему-то обиженно возмутился Валентин.

– Значит, ещё выдаст, – спокойно резюмировал Роман.

– Ромка, ну что мне делать? Отказаться от роли? Так он меня пришибёт. Он так и сказал «Если ты вдруг откажешься от дела во время операции, пеняй на себя, накажу».

– Ну да, если что не по нему, «наказывать» он умеет.

Роман с Валентином одновременно вспомнили историю с «наказаниями», учинёнными Павлом своим сверстникам. Валентин прошёлся воспоминаниями по этому давнему делу очень быстро и поверхностно, а Роман более углублённо. Минуты три мужчины сидели молча: Валентин размышлял над ситуацией, в которой оказался, а Роман был мыслями в том далёком прошлом.

***

Учились они тогда в пятом классе. Вика, темноволосая девочка с ладной фигуркой сидела в среднем ряду перед Романом. Всё в Вике нравилось Роману, он даже мечтал о том, что когда они подрастут, она станет его девушкой. Вика выделялась средь других девочек своим поведением: никогда не кричала, не носилась на переменах, как другие дети, была отличницей, умела играть на фортепьяно, хорошо рисовала, да и всё, что делала Вика, было, по мнению Романа, хорошо. Однажды на улице Роман увидел несколько своих одноклассников, кого-то окруживших. Оказалось – Вику. Подойдя, Роман услышал, как Павел Фролов угрожал девочке «Я ему нос сломал, и тебе, если к нему сунешься, все ноги переломаю!» После этих слов по сигналу Павла Вику выпустили из окружения. Испуганная, чуть побледневшая, девочка кинулась наутёк.

– Чего это вы? – спросил Роман Павла.

– А чтоб неповадно было на других заглядываться.

– Не понял…

– Она с Макаркой Кротовым связалась…, – пояснил другой одноклассник с пискливым голосом. Макар Кротов был учеником из параллельного класса.

– Как связалась?

– Ты чего, не понимаешь? – зло спросил Павел.

– Ну и что? Они же вместе в музыкалку ходят. И домой вместе ходят.

– Нечего ей с другими шататься, что своих что ли не хватает? – зло огрызнулся Фролов.

– Ты чего, рехнулся? Она что, с тобой что ли должна в музыкалку ходить? – не отступался Роман.

– Они в парке гуляли! – услужливо вставил одноклассник с пискливым голосом.

Да если бы и гуляла с ним, тебе-то какое дело? – Не замечая пискливого, задал Роман вопрос Павлу. – Сам же на девчонок из других классов заглядываешься…

– Ты мне ещё повыступай! – С угрозой в голосе сказал Павел. – Хочешь, и тебе нос сломают?

– И мне? А кому ты сломал нос? – не очень-то веря в это, спросил Роман.

– Он Макарке нос сломал! – как-то радостно сообщил мальчик с пискливым голосом.

– Это правда? – спросил Роман Павла.

– А ты сомневаешься? Жди, и ты получишь!

– От кого? От тебя что ли? – надвигаясь на Павла, спросил Роман.

– Да, от меня! – плохо скрывая испуг в голосе, ответил Павел. – Есть же те, кто за бабло что угодно сделают.

– Что, и Кротову нос сломали за деньги?

– А ты как думал? Не стану же я сам мараться…

– Папашиными деньгами прикрываешься? – зло прищурив глаза, спросил Роман.

– А хоть бы и так! – уже с вызовом ответил Павел. – Не стану же я сам марать руки об тебя.

– Да сам-то ты трусишь. Трус! – сказал Роман, демонстративно отвернулся от Павла и ушёл.

Нос ему в тот раз не сломали, но здорово побили: сначала свалили на землю, а потом попинали. Лёжа на асфальте и прикрывая голову руками, Роман услышал:

– Хватит! Я сказал, хватит! Будем мы ещё из-за этого хмыря нормальных пацанов губить. Денежки получили, и ладно. Синяки у пацана будут, ну и всё, мы своё отработали. Пойдёмте к Славе.

Пойти к Славе означало пойти в забегаловку, где собиралась местная шпана. Роман понял, что шпану побить его нанял Пашка Фролов. Это сильно разозлило его, и он решил побить самого Павла. На следущий день он пришёл к школе пораньше и стал поджидать Фролова. Тот шёл в школу не один, а со своим соседом – учеником из другого класса. При этом Павел что-то весело рассказывал попутчику. Увидев Романа, выходящего со стороны ему навстречу, и перехватив его колючий взгляд, Павел поспешил ускориться с тем, чтоб оказаться при встрече с Романом как можно ближе к школе, а стало быть – к возможному спасению. Идущий рядом с ним сосед от недоумения даже остановился на мгновение, потом последовал следом, но, не меняя своей прежней скорости, а потому, когда Роман и Павел встретились, он находился от них шагах в десяти. Ничего не сказав, Роман нанёс удар кулаком в лицо Павла. Павел отшатнулся и упал. Причём он мог и устоять на ногах, но интуиция подсказала ему, что Роман не будет бить его лежачего. Так и вышло, презрительно глянув на валяющегося Павла, Роман процедил «Гнида» и пошёл в школу. Боль в правом боку, испытываемая Романом после того, как его побили, ушла на задний план, больше стала болеть кисть руки, которой он ударил Павла, но Роман делал вид, что ему совсем не больно.

В этот же день родители Романа и Павла были вызваны в школу. Родители Романа не смогли придти, оба они работали допоздна, зато к назначенному времени прибыли Дмитрий Сергеевич и Ксения Аркадьевна.

Роман стоял перед всеми, но смотрел в сторону, причём он не просто отвёл взгляд, но даже и лицо отвёрнул ото всех. Правая кисть его руки была красной и опухшей, один глаз был отёкшим вокруг него расплылся большой синяк, из-под воротника рубашки тоже чернела обширная гематома. Директор пыталась выяснить, за что он ударил Павла. «За дело», – уверенно, но, не меняя положения головы, ответил Роман и добавил, – «Он знает за что».

– За что, сынок? – взволнованно спросил Дмитрий Сергеевич.

– Да не делал я ему ничего, – ответил Павел. – Все видели, я просто шёл в школу, а он как подбежит и как даст мне.

– Так может у него была причина тебя ударить? – спросила классный руководитель мальчиков Зинаида Дмитриевна.

– Что Вы говорите! – возмутилась мать Павла. – Вы считаете, что по какой-то причине ваши ученики могут бить друг друга? Разве это допустимо? А вы, школа…

– Как видите, бьют, – очень спокойно сказала Зинаида Дмитриевна, не дав Ксении Аркадьевне досказать.

– И вы так спокойно говорите об этом! Вы считаете, что детям позволительно драться? Да ваш этот… как его? – указывая на Романа, продолжила Ксения Аркадьевна, – Он просто псих! Ему ничего не стоит ударить человека без причины. Он, посмотрите, сам-то весь в синяках! Наверняка, он с кем-то ещё подрался. Я заявлю о нём в полицию! Я возглавляю…

Договорить Ксения Аркадьевна опять не смогла, её вновь перебила Зинаида Дмитриевна. Голос этой женщины был не громок, но удивительно пронзителен.

– Романа жестоко избили взрослые хулиганы, – сказала она.

– После угроз вашего сына, что он наймёт кого-нибудь избить его, – осторожно заметила директор.

– Это кто вам сказал?! – возмутилась мать Павла. – Вы же директор, что Вы себе позволяете! Я сама лично займусь этим…

– Поверьте, этой угрозе есть много свидетелей, не меньше, чем сегодняшнему происшествию, – ответила вместо директора классный руководитель.

– Угроза, это ещё не действие, а тут факт избиения на лицо. Думаю, надо заводить уголовное дело! – почти прокричала Ксения Аркадьевна.

– Да брось, Ксюша. Мальчишки всегда дерутся… – попробовал усмирить жену Дмитрий Сергеевич.

– Ну уж нет! – с вызовом в голосе возразила мужу Ксения Аркадьевна. – Это так нельзя оставлять!

– Возможно, вы правы, – как-то уж очень невозмутимо ответила ей Зинаида Дмитриевна. – Роман получил множественные удары, его пинали ногами взрослые верзилы, пострадали внутренние органы мальчика. Есть видеозапись избиения. Двое из тех хулиганов дали показания, теперь всё зависит от родителей Романа, будут они заявлять на хулиганов и вашего сына или нет… Причастность Павла, разумеется, доказана. Не понятно, за что Павел ожесточился на Романа. По словам одноклассников за то, что он заступился за Вику Волкову, которой Павел угрожал переломать ноги.

– Ничего я ей не угрожал! – буркнул Павел, бросая на учительницу злые взгляды. – Вы чего это всё сочиняете про меня?

Не обращая внимания на слова мальчика, Зинаида Дмитриевна продолжила:

– И про Макара Кротова хулиганы тоже рассказали. Нос ему сломали тоже по заказу вашего сына, Ксения Аркадьевна.

– Кто? Кто сказал? Это были совсем другие! – выкрикнул Павел.

– Да, – спокойно продолжила учитель, – другие, нанятые тобой. Но и их можно привлечь… Правильно говорит твоя мать – это всё уголовщина!

Последние слова, обращённые к Павлу, словно сорвались с уст женщины. Их она сказала с большим напором, в них слышались злоба и презрение. Слова «мать» и «уголовщина» хлёстко ворвались в сознание Ксении Аркадьевны. Как-то близко они прозвучали. А потом, «почему мать, а не мама?» Что-то ещё было очень обидное в этих словах. «Эта училка обвиняет Павлика!». Ксении Аркадьевне захотелось крикнуть Зинаиде Дмитриевне что-то обидное, но пока она подбирала слова, заговорила директор.

– Зинаида Дмитриевна, прошу Вас, успокойтесь… Я думаю, мы разберёмся сами, так сказать, внутренними… силами, – косясь на родителей Павла, сказала директор. Видя реакцию Ксении Аркадьевны, захлебнувшуюся в негодовании и изменившуюся в лице, она решила, что та поняла виновность своего сына и больше не будет кидать обвинения в сторону Романа и школы. Каково же было её изумление, когда, придя в себя, Ксения Аркадьевна, выставив указательный палец в сторону директора, сказала ей:

– Да, вы уж разберитесь со всем этим! Накажите этого хулигана. Да и с педагогическим составом Вам, Наталья Петровна, надо бы поработать.

При последних словах Ксения Аркадьевна бросила злой короткий взгляд на Зинаиду Дмитриевну. Та тут же парировала:

– Не всё зависит от директора школы – Натальи Львовны. – На отчестве директора, учительница сделала особое ударение. – Дело о хулиганстве вашего сына не будет возбуждено при условии, что ни родители Романа, ни родители Макара не станут писать заявление на Павлика.

– Это мой-то сын хулиган! Вы что, не видите, его избили! Он сам никого даже пальцем не тронул! Это я буду писать жалобу.

Глянув с укором на Зинаиду Дмитриевну, директор стала успокаивать мать Павла.

– Ксения Аркадьевна, успокойтесь. Случай действительно вопиющий, но я думаю, всё уладится. Мы сумеем во всём разобраться сами.

– Уж вижу, как вы разбираетесь! – зло отозвалась Ксения Аркадьевна.

Что-то хотел сказать Дмитрий Сергеевич, но со словами «Пойдём, Паша!» Ксения Аркадьевна неожиданно схватила сына за руку, дёрнула его и потащила за собой на выход. Дмитрий Сергеевич со словами «Извините нас» спешно последовал за ними.

После ухода Фроловых директор приступила к расспросам Романа. Тот рассказал о хвастовстве Павла тем, что нос Макару сломали по его заказу за деньги, рассказал и об угрозе Павла побить и его, Романа. Ещё Роман сказал, что когда его били, он слышал, как хулиганы сказали, что бьют его по заказу за деньги.

После ухода Романа директор обратилась с расспросами к Зинаиде Дмитриевне. Та призналась, что нет ни записей, ни признаний хулиганов, это всё её выдумка, ей просто очень захотелось поприжать прыть Фроловой. Но при желании и то, и другое можно получить.

Никто из родителей трёх мальчиков с заявлениями в полицию не обратились. Макар с тех пор стал сторониться Вику, а Вика, как показалось Роману, стала больше обращать на него внимание.

***

Воспоминания Романа прервал Валентин своими стенаниями:

– Боже, в какое дерьмо я вляпался! Что же мне теперь делать?! И всё эта нищета проклятая. Да неужели стал бы я…

– Прекрати, Валет! – приказал Роман. – Сейчас тебе главное не спалиться. Продолжай, как начал. Делай всё по указке Павы, но ухо держи востро.

Роман применил в разговоре школьные клички Валентина и Павла. Сам он клички в школе не имел, хотя Павел и пытался называть его Кривым, но одноклассники не подхватили эту кличку, более того, когда Павел говорил о Романе, называя его Кривым, все переспрашивали, кто это, или уточняли – «Ромка что ли?».

Уверенность в голосе Романа несколько успокоила Валентина.

– Думаешь, всё продолжать?

– Ты сам это решай. Но если сорвёшься, знаешь…

– Да знаю. Скажи, Ром, а зачем тебе эти записи? Ты будешь шантажировать ими Паву?

– Шантажировать не буду. А вот зачем они мне, пока и сам не знаю. Ну пригодятся, возможно, чтоб хоть тебя защитить или того, против кого Пава затеял игру. Дай, конечно, Бог, чтоб запись эта мне никогда не пригодились.

Валентин, знавший Романа как человека, держащего слово, поверил его словам.

– Давай, – сказал он, протягивая руку.

– Чего тебе? – спросил Роман, понимая, что Валентин просит записывающее устройство.

– Твою зажигалку, – с решимостью в голосе ответил Валентин.

– Продолжишь записывать?

– Да.

В голосе Валентина всё ещё продолжала звучать уверенность.

– Смотри, только не засвети её этому гаду. Она и в сумке хорошо записывает. И вот что ещё: не надо нам каждый раз встречаться. И не звони мне. Дай-ка твой телефон!

– Зачем это? – чуть испуганно спросил Валентин.

– Давай, давай, не дрефь. Я проверю его, нет ли на нём жучка или ещё чего.

Валентин достал из сумки свой старенький телефон и передал Роману. Тот покопался в нём несколько минут и вернул хозяину.

– Я внёс тебе номер, назвал его «Фёдор». Если что, скажешь, что Фёдор это заказчик, к которому тебя посылают с материалами.

– Кому скажу? – оторопело и с нотками испуга в голосе спросил Валентин.

– Да мало ли…, вдруг Пава заинтересуется или ещё кто…

– А чей это номер?

– Мой, мой. По нему связывайся со мной, на тот больше не звони.

– Да я же при нём тебе не звоню.

– Но этот гад может посмотреть историю твоих звонков.

– Ой, шпионские игры какие-то.

– Валет, ты в них играешь, ты! Тебе осторожность не помешает. Если Пава узнает о том, что ты кому-то проболтался, а уж тем более, что ты делаешь записи, он и тебе, и мне голову снесёт.

«И тебе, и мне» – эти слова чуть поуспокоили Валентина. «Наверное, правильно, что я к Ромке обратился», – подумал он.

***

Третий инструктаж от Павла Валентин получал особенно тщательно. Павел даже заставил Валентина всё пересказать ему. Валентин пересказал всё без запинки. Требуется встретиться с Кристиной днём во дворе её дома. Подъехать на «служебной» машине, при встрече поцеловать девушке руку, потом – чуть выше запястья, очень томно смотреть ей в глаза, сказать, что соскучился. Можно чуть приобнять её, даже поцеловать в щёчку. Сказать, что очень занят, спешит, но на завтра назначить ей свидание. Потом подарить ей платье и сказать, что завтра хочет сводить её на богемную тусовку, и попросить её одеть это платье. Подарок-платье будет упаковано в коробку. На коробку положить цветок – розу. Уходя, сказать, что завтра заедет за ней в 14 часов. Дальше Павел дал Валентину инструктаж по «завтрашней» встрече: по такси, по цветам (их дарить в этот раз было не надо, сославшись на то, что «они будут нам сегодня мешать»), по поведению в такси, по ресторану, по оплате в ресторане, по поведению себя на улице перед рестораном, в ресторане. Проинструктировал, в какую дверь выводить Кристину из ресторана после его звонка. Потом был инструктаж по посещению кинозала в ГУМе. Именно в этот зал Валентин должен будет купить билеты, пойти на определённый сеанс, по окончании фильма выйти через определённый выход. По скурпулёзности, с которой Павел давал инструктаж в части свидания, намеченного на день «тусовки», Валентин понял, что это свидание особенно важно ему. То, что Павел заставил Валентина повторить эту часть инструктажа, по которому он должен будет вести себя при входе в ресторан, подтвердило догадку Валентина – Павлу очень важно поведение Кристины и его, Валентина, именно на улице перед рестораном и в самом ресторане. На выходе из ГУМа, через который надо будет выйти Валентину с Кристиной, тоже был сделан особый акцент. Для того, чтоб Валентин чувствовал себя уверенно при Кристине, он должен был загодя съездить в ГУМ, найти на третьем этаже его этот кинозал, кассу, и обязательно найти тот выход, через который они должны будут выйти из здания ГУМа.

***

Валентин не ошибался, Павлу было нужно, чтоб завтра его сводный брат Максим увидел «свою Катю» в обществе Валентина. Именно с этой целью он купил в подарок Кристине от Валентина такое же платье, какое имела Катя. Он спланировал свидание Кристины и Валентина в ресторане гостиницы, находящейся напротив кафе, в котором они, Павел и Максим, будут сидеть за столиком у окна. Ещё Павел планировал показать парочку отцу, для чего и затеял этот поход в кино. Кинозал в ГУМе очень подходил для этого: во-первых это близко от того ресторана, где будет обедать парочка, во-вторых, это удобное место для слежки, в-третьих, тут не будет понятно, что эти двое были в кино, будет похоже, что они заходили в магазин за покупкой. По расчёту Павла и Максим, и отец должны быть шокированы, увидев «любимую Катю» с Валентином. Что будет дальше, он не знал, но ему было особенно интересно увидеть реакцию Максима на увиденное, ну а уж дальше Павел планировал действовать по обстоятельствам.

***

– Валентин, ты уверен, что я впишусь в вашу тусовку? – с нотками сомнения в голосе спросила Кристина, выходя из такси, на котором Валентин привёз её к гостинице.

– Тебе этого и не надо. Будь сама собой. Давай сначала перекусим, – предложил Валентин, целуя руку девушки чуть выше запястья. – Тут, я знаю, замечательно кормят, – указывая на пригостиничный ресторан, сказал он. – Ужасно не люблю ходить на мероприятия с пустым желудком. Мы с тобой, если ты не возражаешь, немного перекусим. Слегка.

Говоря эти слова, Валентин уже вёл Кристину к парадным дверям гостиницы, легко приобнимая её за талию.

– А мы не опоздаем? – спросила Кристина.

– Нет, нет! Туда ходят не по расписанию.

– А это далеко? – спросила девушка, окидывая взглядом ближайшие старинные дома, как бы пытаясь вычислить, в котором доме собираются тусовщики.

– Кристина, положись на меня, – очень уверенно сказал Валентин. Говоря эти слова, как и было спланировано, Валентин остановился, остановив при том и девушку, и схватив её руку, поднёс её на секунду к своей груди, а потом к губам. Поцелуй руки был несколько затяжным. Потом Валентин снова приобнял Кристину, теперь уже за плечи, и повёл в двери гостиницы.

«Хорошо играет», – подумал о Валентине Павел, наблюдая эту сцену через окно кафе. Максим, приглашённый Павлом «для разговора» тоже наблюдал за Кристиной с Валентином. На его лице читался интерес.

– Кажется, у твоей Екатерины деловая встреча? – задал Павел брату вопрос, пытаясь понять чувства Максима.

– Не думаю, – ответил Максим, оторвав взгляд от окна.

«Не думает…. что?», – размышлял Павел. – «Не думает, что это Катя или не думает, что встреча деловая?»

– Так какой у тебя ко мне разговор, Паш? – как-то уж очень буднично спросил Максим, тыча вилкой в еду перед собой.

«Его совсем не задело это или у него такая выдержка?» – думал о Максиме Павел.

– Я не ошибаюсь, это же была Катя? – проигнорировав вопрос Максима, спросил Павел.

– Девушка действительно очень похожа на Катю, я даже было подумал, что это она, но это не Катя.

– Не Катя?! Но я же видел, мы же видели…

– Павел, да успокойся ты. Говорю тебе, это не Катя. Катя сейчас за городом на выезде.

Екатерина работала в фирме своего отца архитектором-дизайнером. Фирма выполняла заказы по обустройству жилищ, в основном – дачных.

Павел, гадая, действительно ли Максим так думает, или всё же сомневается в своей Кате, понимал, что его настойчивость может навредить ему, а потому решил пока закрыть эту тему.

– А так похожа на Катю… Ты знаешь, зачем я просил тебя встретиться, скоро же день рождения отца, юбилей – приступил он к запланированному разговору, – давай купим ему что-то вскладчину, ну какой-нибудь совместный подарок.

– Его день рождения будет только через месяц, – заметил Максим.

– Да, но я подумал, а вдруг вы куда-нибудь уедете…

– Да мы же только что вернулись, – с удивлением глянув на брата, прервал Максим.

– Я могу уехать! Месяц пролетит, и не заметим.

– Это да… А с чего ты вдруг решил, что лучше вскладчину? Ты что-то наметил купить ему?

– Да, у отца в Сочи есть дом.

Тут Павел сделал большую паузу, ожидая, что на это скажет Максим, но тот не отреагировал на эти слова брата. У Павла вырвался вопрос:

– Ты знал об этом?

– Нет, – мотнув в знак отрицания головой, ответил Максим и больше ничего не добавил.

«Делает вид, что дом его не интересует», – подумал о Максиме Павел. – «Или уже знает о доме, уж очень невозмутим».

– Папа мечтает иметь яхту, мечтает выходить в море.

– Яхту?! Не знал о такой его мечте. А ты серьёзно думаешь, что мы сможем купить яхту?

– Ну нет, конечно, мы, давайте, купим ему моторную лодку.

– Паш, человек мечтает о яхте, а мы ему лодку? Это как мечтающему о джипе подарить самокат. Да к тому же ты знаешь, сколько стоит моторная лодка? Мы же и на неё не потянем. Да и зачем она отцу? Её же надо где-то хранить, содержать…

– Ну, тут я уже договорился с одним…

– Нет, Паш, я не думаю, что лодка нужна отцу, он же целыми днями на работе. Ты думаешь, он часто будет ездить в Сочи? Если он захочет покататься на лодке – пожалуйста, нанимай и катайся, сколько душа запросит.

– Пожалуй, ты прав, – тут же согласился с Максимом Павел. – До пенсии ему ещё далеко, лодка будет простаивать.

Павел и не надеялся, что Максим согласится на такую покупку, да и сам он понимал, что глупо иметь «запертые деньги». Складчины он тоже не хотел. Разговор о подарке отцу был поводом для этой встречи. Уже несколько раз Павел кидал взгляд на окна ресторана. По его плану Кристина с Валентином уже должны были занять столик у окна, из которого они будут видны Максиму и ему.

– Хочется купить отцу что-то стоящее, но у него всё есть, – продолжал Павел.

– Вот и хорошо, что всё есть. Не думаю, что надо покупать ему что-то уж очень дорогое. Я сам не знаю, что бы такое можно было ему подарить.

В окне пригостиничного ресторана появились Кристина с Валентином. Максим был отвёрнут от окна, не видел их.

– Что я говорил! – радостно воскликнул Павел. – У них деловая встреча!

Максим перевёл взгляд по направлению взгляда Павла и увидел Кристину с Валентином. Валентин через стол нежно держал руку девушки.

Максим грустно улыбнувшись, отвернулся от окна.

– Паш, давай ещё подумаем над подарком. Идея с лодкой… ну ты понимаешь, она не нравится мне, да и не по карману нам это. Давай, что-нибудь попроще подарим и лучше – как всегда – каждый от себя. Так он больше получит подарков.

Тут же, не дав Павлу что-то ответить, он махнул рукой официанту.

– Торопишься? – спросил Павел.

– Да, я ж говорил, что ненадолго. Работа. Рад был повидаться.

Не дожидаясь счёта, за которым ушёл официант, Максим оставил на столе деньги, встал и пошёл на выход.

«Нервничает», – думал Павел, провожая Максима взглядом. «Гад, а вида не подаёт. Улыбнулся, увидев парочку, даже ничего не сказал. Пробежал мимо окон, не глядя на них. Что бы это значило? Поверил он, что это Катя или нет?»

***

Максим же ничуть не нервничал, он точно знал, что Катя сейчас на объекте, где с Александром и Зоей они делают замеры. Его поразила и позабавила схожесть Кристины с женой. «Вот повеселю Катю!», – подумал Максим и тут же пожалел, что не снял видео или не сделал фотографии этой женщины. Тут же решил позвонить Павлу.

– Паш, ты ещё не ушёл из кафе?

– Нет, а что? – насторожился Павел, поняв, что это касается парочки.

– Сделай одолжение, сними, если получится, ту женщину.

– Не понял, какую? – прикинулся Павел.

– Ну ту, что сидит в ресторане напротив, на Катю похожую. Они же ещё не ушли?

– Нет, им ещё даже их блюда не подали.

– Сними и перешли мне. Сделаешь?

– Не вопрос! – радуясь тому, что всё же Максима задело увиденное, ответил Павел. Он уже имел фото и видеоматериалы предыдущих встреч Валентина с Кристиной. Эту встречу тоже снимали по его заказу, но такие фотографии не подойдут для пересыла Максиму, фотографии надо снять именно с того места, где он сидит, и Павел приступил к съёмке. Сделав несколько снимков, он переслал их Максиму и позвонил Валентину.

– Вариант 2! – скомандовал он.

***

Вариант 2 означал, что Валентину надо сказать Кристине, что на тусовку они не идут. Он узнал, что там его бывшая девушка Юля, а встречаться с ней у него нет желания. После трапезы Валентин по этому плану должен был сводить Кристину в кино в намеченный кинозал в ГУМе. Благо, ГУМ был в пешей доступности от того места, где они перекусывали.