Звезды и пыль – 2. Фантастическая повесть

© Наталья Аннеева, 2021

ISBN 978-5-0055-4143-7 (т. 2)

ISBN 978-5-0055-4144-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Шторм

Шхуна, на которой Рий Эспарт возвращался в столицу, налетела на скалы и дала сильную течь. Шторм был страшен. Все действия, предпринятые командой, оказались бессильны спасти корабль. После долгой и напрасной борьбы капитан распорядился спустить шлюпки, и уцелевшие перешли в них, отдавая себя на милость Той Роса, великого бога морей и ветров…

Ураган почти мгновенно разбросал суденышки в разные стороны, и больше никого из тех, кто был на других шлюпках, Эспарт и его спутники не видели. Много дней их носило по волнам взбесившегося океана. Не раз им казалось, что еще мгновение – и шлюпка пойдет ко дну. Порой она почти отвесно падала в гремящие пропасти между водяными горами, и люди в ужасе закрывали глаза, цепляясь изо всех сил за то, что было под руками. Но бог хранил их, и в следующее мгновение шлюпка поднималась, взлетая на гребень волны, к стремительно несущимся над морской пучиной тучам…

Иногда в просветах облаков проглядывал мутный лик солнца, но это длилось лишь короткое мгновение, и Лайс Нари, помощник капитана, не успевал определить по нему, где они находятся. Да это и не имело смысла. Ветер и волны гнали суденышко по своей прихоти. Море играло с ним, как кошка с мышью. Измученные, отупевшие от усталости, люди успевали лишь вычерпывать заливающую шлюпку холодную, зеленоватую воду.

Их было девять человек: двое матросов; Лайс Нари, помощник капитана затонувшей шхуны, мужественный и честный моряк; трое молодых людей, почти мальчишек, направлявшихся в столицу искать лучшей жизни; пожилой купец, добродушный и хитрый толстяк; Донол, слуга, которого мать навязала в спутники Рию, и он сам. В холоде, реве и мраке бури они постепенно теряли счет дням и ночам. Мутные рассветы сливались в их сознании с кровавыми, зловещими закатами.

Морская болезнь мучила всех, за исключением моряков. Пресная вода кончалась, запасы еды тоже, а шторму не видно было конца.

Люди ждали неминуемой смерти, но однажды ветер и волны вдруг стихли, и небо над ними прояснилось. Шлюпка неожиданно попала в полосу мертвого штиля, хотя по сторонам ее продолжало твориться нечто страшное. Всё: ветер, облака, волны, – неслось там в бешеном порыве. Поминутно сверкали молнии, гремел гром. Все, кроме Лайса и Донола, обрадовались даже такой передышке, так как были измучены до предела. Эспарт спросил слугу, почему он хмур – ведь буря, похоже, утихает. Тот покачал головой:

– Нас забросило в самый центр урагана, господин! Посмотри, что происходит вокруг! Чудо, если мы останемся в живых! Нам остается молиться богу и готовиться к смерти!

Эспарт вспомнил Эльор, и сердце его дрогнуло: он знал, что его смерть будет для нее горем, а ему не хотелось причинять ей даже легкого огорчения. Он смертельно устал, но ему не хотелось умирать, и он обратился с молитвой к великому Той Росу, который был свидетелем их любви и их клятв. О матери он тогда, увы, не вспоминал. После это легло ему на душу тяжелым грузом, – ведь она тоже любила его, и, как он узнал позднее, ложное известие о гибели сына свело ее в могилу.

Как видно, Той Рос услышал молитвы Эспарта и его товарищей и смилостивился наконец над терпящими бедствие! К утру буря пошла на убыль, а к ночи следующего дня только ветер и сильная зыбь напоминали о ней. Обильная облачность не давала возможности определить местоположение, а течение все влекло и влекло шлюпку… Качка и сильная усталость валили людей с ног, страшно хотелось есть, но спать хотелось еще больше Подкрепившись тем немногим, что у них оставалось, они решили спать по очереди. Первыми выпало бодрствовать Доналу и одному из матросов. Остальные легли на дно шлюпки и забылись тяжелым сном, но он был недолог. Среди ночи все проснулись от страшного толчка и треска. Было совсем темно. Шлюпка резко кренилась, вода заливала ее, хлеща по ногам. Эспарт вскочил и услышал сквозь адский шум голос помощника капитана, Лайса:

– Земля! Мы налетели на камни! К берегу! Плывем к берегу! Спасайся сам и помогай другим!

Отчаянно закричал купец. Он не умел плавать. Молодые люди первыми попрыгали за борт, за ними – моряки. Лайс Нари поднял вопящего купца и швырнул его в воду. Двое матросов подхватили старика и пропали во мраке. Донол поднял сундучок с пожитками и протянул Эспарту руку:

– Плывем, мой господин! Я помогу тебе!

Они прыгнули в воду. Лайс Нари последним оставил тонущую шлюпку. В сером взвихренном небе смутно темнел гористый силуэт острова. Вода кипела на камнях и была очень холодна, но им повезло, – все благополучно добрались до берега. Меч, с которым Рий Эспарт не расставался, мешал ему плыть, но бросить его он не мог, и помощь Донола оказалась не лишней. Среди всех этих людей один Эспарт носил меч. У матросов, Лайса и Донола были ножи, мальчишки были вооружены модными у молодежи стилетами, купец был сугубо мирным человеком.

Мокрые до нитки, продрогшие до костей, они долго окликали друг друга в темноте, прежде чем собрались вместе. Ветер дул, пронизывая их насквозь. Надо было добыть огонь и развести костер, чтобы не замерзнуть. К счастью, в сундучке Донола нашлось огниво, замотанное в промасленную ткань. Матросы набрали плавника, и после долгих стараний удалось развести огонь, обогреться и обсушиться. Счастливые этим, люди стали ждать рассвета, расположившись вокруг жарко пылавшего огня.

Глава 2. Сны наяву

Моряки и молодые люди пригрелись и уснули, сидя у костра. Купец кутался в плащ, кашлял и стонал. Лайс спал мертвым сном. Донол приготовил Эспарту и себе ложе из веток, сухих водорослей и травы, растянулся и задремал.

Рию не спалось. Тревога не давала ему уснуть. Но он не думал о том, что ждет их на берегу этого затерянного в океане острова, нет, – мысли об Эльор не оставляли его. Он вспоминал слова матери о грозящей ей опасности. Возможно, к этому примешивалась ревность. Он знал, как хороша, как притягательна Эльор для мужчин. В нее многие влюблены. Богач и вельможа Гэрт Лорас бредит ею. Для этого человека не существует преград в удовлетворении своих прихотей. Он беспринципен и способен на все, что угодно…

Душа Эспарта тосковала о любимой, и он не очень удивился, когда в свете костра перед ним вдруг явилась женщина, амазонка… Эльор?! Сперва он принял ее за сонное видение. Но для сна все было слишком реально. Одновременно он видел огонь костра и чувствовал его тепло, видел своих спящих спутников, слышал их храп…

Плащ скрывал фигуру женщины, когда она явилась из темноты ночи. Огонь костра бросал неверные блики на ее лицо, отражаясь от так знакомой Эспарту серебряной маски… Он вскочил, хотел броситься к девушке, но она остановила его жестом руки. И тут странная немота сковала его язык, он не мог вымолвить ни звука. Девушка смотрела на него и тоже молчала, а потом медленно повернулась и пошла прочь. Плащ скользнул и упал с ее плеч. Эспарт с ужасом увидел ниже левой лопатки амазонки косо торчащую рукоятку тяжелого метательного ножа… Он бросился к ней, коснулся ее руки… И тут что-то сверкнуло! Налетел огненный вихрь, закрутился столбом, и девушка исчезла в его пламени…

Эспарт стоял, окаменев, словно в кошмарном сне, потеряв ощущение времени. Пламя погасло так же внезапно, как вспыхнуло, не оставив после себя никаких следов. Темнота ночи снова сомкнулась над горсткой людей, заброшенных на неведомый берег. Его спутники спали, неровно дыша и ворочаясь во сне. Костер прогорал. С моря тянуло сыростью и холодом… Рий Эспарт тряхнул головой, отгоняя наваждение.

– Это был просто сон наяву. Такое, говорят, бывает, – мелькнуло в его голове. – Он ничего не значит! Я думал об Эльор, и поэтому она привиделась мне явственно, как в реальности…

Он медленно подошел к костру, подкинул в него несколько больших сучьев, обкатанных морем до гладкости старой кости, сел и стал смотреть на огонь. На сердце у него было тяжело и тревожно. Однако, по привычке человека военного, он старался замечать все, что происходит вокруг.

Еще не успокоившееся море глухо шумело, волны бились о камни, чтобы с тяжелым шипением и плеском откатываться обратно. Эспарт вслушивался в шум моря и ветра. Против его воли, ритм прибоя постепенно овладевал им. Голова тяжелела, начинала клониться, мысли путались… Какие-то случайные слова, обрывки фраз, позабытые, казалось, навсегда воспоминания всплывали на краткий миг в сознании и снова пропадали бесследно…

Он, кажется, начал дремать, когда пронзительно-тоскливый, совершенно непонятный, дикий звук раздался со стороны моря. Эспарт вздрогнул и вскочил, нащупывая рукоятку меча, вглядываясь во мрак. Донол, Лайс и матросы тоже проснулись и сели, прислушиваясь. Купец испуганно вскрикнул, тяжело поднимаясь на ноги, и только мальчишки продолжали спать.

– Что это? – дрожащим голосом спросил купец, подходя к Эспарту. – Неведомый морской зверь? Он сожрет нас, да? Боги! Спастись в такой шторм, чтобы быть растерзанным зверем?!

– Спокойно! – Эспарт оглянулся на своих спутников. – Перейдите все за костер, к скале. Возьмите сучья, зажгите их! Звери боятся огня. Разбудите мальчишек, пусть тоже будут наготове!

Он посмотрел на кучу плавника, собранного на берегу. В поисках дров для костра они набрали много сучьев и обломков дерева, поработав с усердием, похвальным для людей, утомленных долгим скитанием по штормящему морю. Запасов дров должно хватить до утра. Слуга Донол, высокий и сильный, подошел и встал рядом с Рием. Глаза его зорко вглядывались в темноту. Подбежали Лайс и молодой матрос, Тевор, смелый, крепкий парень. В свете костра их лица были бледны, но, возможно, причиной этого был просто холод. Эспарт ободряюще улыбнулся им:

– Если зверь подойдет ближе, пугнем его огнем. Действуйте по моей команде и не бойтесь! Это не страшнее, чем бороться со штормом.

Тоскливые, жуткие звуки становились все громче, словно их источник приближался. Люди ждали. Напряжение нарастало, сам воздух, казалось, дрожал и вибрировал от него…

– Нет, господин! – прошептал вдруг Донол, коснувшись руки Эспарта. – Это не зверь!

Рука островитянина слегка дрожала. Рий быстро взглянул на него: что могло испугать этого испытанного, смелого человека, который вместе с ним хаживал на горготов, страшных ящеров, населяющих болота их родного острова?

Зоркие глаза островитянина были устремлены вправо. Эспарт посмотрел туда и увидел выходящих из-за скалы вооруженных людей. Сколько их было там, в темноте? Они шли по четверо в ряд, как в походном построении. В свете костра поблескивал металл панцирей, блики огня играли на оружии. Лица терялись в тени забрал. Полный тоски и ужаса вой, звучащий, как голоса сотен погибающих, молящих о пощаде, предшествовал им.

Купец дико вскрикнул, метнулся куда-то в темноту и пропал среди камней. Трое молодых людей кинулись вслед за ним. Остальные подошли, встали рядом с Эспартом и стали смотреть на приближающихся. Эспарт выхватил меч из ножен и шагнул вперед…

Темные фигуры остановились. Идущие впереди одновременно, словно по команде, тоже обнажили короткие прямые мечи и бросились на Эспарта и его спутников.

– Бегите! Я задержу их, – крикнул он и взмахнул клинком. Начался неравный бой.

Эспарт был умелым, очень умелым бойцом, поднаторевшим в искусстве рукопашного боя в войнах с таргами. Движения его были быстры, удары молниеносны. Звон железа, тяжелое дыхание людей, крики и стоны огласили берег. Первые сраженные повалились на песок. Боковым зрением Эспарт видел, что Донол держится рядом с ним. Улучив момент, он схватил меч одного из убитых и передал его слуге. Островитянин подхватил оружие. Лайс Нари сам завладел мечом кого-то из убитых и вместе со своими матросами дрался отчаянно и страшно. Матросы орудовали ножами так привычно, словно все происходило в абордажном бою или в пьяной драке.

– Хорошие бойцы! Держатся молодцом, – успел подумать о них Эспарт, коротким прямым ударом сразив очередного врага. В следующий момент острая боль пронзила его, и он тяжело повалился на песок: копье, брошенное одним из нападавших, вошло ему в грудь ниже правого плеча. Кровь запузырилась на губах Рия, в глазах потемнело, и он потерял сознание.

***

Где-то, в мире беспамятства, Эспарт шел среди высоких колонн из черного, до зеркального блеска отполированного гранита. Он не очень хорошо видел их из-за того, что вокруг клубился невиданный багровый туман, похожий на кипящую кровь. Эспарт знал, что оставил позади нечто важное, ценность, которую должен был охранять больше жизни. И никого нельзя было допустить туда, откуда он шел! А между тем навстречу ему двигался человек, женщина, судя по воинскому одежде, амазонка, и она представляла главную опасность…

Тот, кто в этом странном мире руководил Эспартом, дал ему в помощники невиданного крылатого зверя, настолько ужасного, что при взгляде на него кровь стыла в жилах. Эта тварь, настоящее олицетворение смерти, была очень опасна. Она сопровождала Эспарта, бесшумно скользя под сводами колоннады, готовая нападать и убивать… Но женщина, идущая им навстречу, была не менее опасна, потому что ей было подвластно оружие необычайной силы. Она, по всей видимости, владела магией, и когда зверь наконец бросился на нее, успела окружить себя такой невидимой броней, что острые, как бритва, когти летучего гада не в силах были преодолеть её. Однако зверь нападал снова и снова, не давая амазонке идти. Она в конце концов разгневалась, огненный меч сверкнул в ее руке…

У Эспарта, оказывается, было такое же оружие, однако женщина опередила его и нанесла удар. Ослепительный огненный вихрь охватил Рия и отбросил в темноту и боль реальности…

Глава 3. Реальность

– Открой глаза, господин! Открой глаза, если ты слышишь меня! – откуда-то издалека донесся до него голос Донола. Эспарт напрягся, сделал усилие, – веки его дрогнули, глаза медленно открылись. Он увидел над собой лицо слуги и почувствовал руки Донола, старающиеся приподнять его…

– Подожди! Больно! – прошептал он и попытался пошевелить руками. Они повиновались, хоть и не сразу. Эспарт напряг все силы, сел с помощью Донола и огляделся.

Они были одни на пустом берегу. Солнце уходило за горизонт. Костер догорал, угли подергивались пеплом…

– Где все? – проговорил он хрипло, чувствуя, как соленая кровь выступает на губах. – Где все остальные?!

– Никого больше нет, господин! – тихо ответил Донол. – Никого. Остались только мы.

Дышать было тяжело. При каждом вздохе рот наполнялся кровью, ее соленый вкус раздражал. Привалившись спиной к холодному камню, Эспарт сидел и слушал Донола. От холода боль постепенно утихала, а может, он просто привыкал к ней и воспринимал уже не так остро. В голове прояснилось, однако то, что привиделось ему в беспамятстве, накрепко запечатлелось в памяти…

– Вскоре после того, как тебя ранили, господин, Лайс Нари был убит, – рассказывал Донол. – Он лежит там, на косе, за камнями, с разрубленным черепом… Матросы, увидев это, бросились бежать, а я остался, потому что поклялся твоей матери защищать тебя до последнего дыхания. Я думал, что меня тоже убьют, и мы вместе уйдем в царство мертвых. Но те, что нападали на нас, вдруг вложили мечи в ножны, развернулись и как-то разом пропали, словно растаяли. Им ничего бы не стоило разделаться с нами, но они исчезли, словно их и не было! Тогда я перетащил тебя сюда, к скалам, перевязал твою рану, как умел, и стал ждать…

– Я помню, что ты понимаешь в ранах. Как думаешь, она опасна? – спросил Эспарт.

– Рана глубокая! Не надеялся я, по правде говоря, что ты очнешься. Но раз очнулся – это хороший знак! Ты – молодой и крепкий, поправишься! Твоя матушка дала мне мазь, которая залечивает самые тяжелые раны. Помнишь Марну, ингорку, что жила в вашем доме? Она приготовила мазь в благодарность за то, что госпожа спрятала ее, когда наместник приказал хватать колдунов, – секрет какой-то он хотел у них выведать. Ох, и переполох же тогда был!

Донол усмехнулся, припоминая, помолчал, потом продолжил:

– Вот что еще показалось мне странным: когда рассвело, пошел я посмотреть на убитых, но, кроме Лайса Нари, на косе никого не оказалось, словно всех злые духи утащили!

– Да нет, какие там духи! Ерунда! Нападавшие унесли своих убитых. Обычное дело, – пробормотал Эспарт, чувствуя, что слабость и боль вновь овладевают им. Кажется, начинался жар. В глазах мутилось, дышать становилось труднее.

– Нет, это не так! Когда они ушли, человек шесть остались лежать на песке, а сейчас там нет даже следов! Следы-то уж должны были сохраниться, – песок мокрый!

Донол еще что-то говорил, но Эспарт уже не слушал его. На смену временному подъему сил пришла страшная слабость. Он периодически проваливался то ли в сон, то ли в забытье. Донол заметил это, замолчал и стал раздувать догоравший костер, чтобы приготовить еду для господина и себя. За время беспамятства Эспарта он успел поймать на берегу с десяток крупных крабов и найти кое-каких съедобных моллюсков. Хуже было с водой. Поблизости оказались две маленькие лужи с пресной, но солоноватой водой. Он набрал ее во фляжку, однако этой воды не могло хватить надолго.

День все более тускнел, переходя в вечер. Эспарт лежал с закрытыми глазами. Его лицо побледнело от боли, черты заострились. Время от времени он стонал в забытьи и просил пить. Донол напоил его остатками воды, немного постоял, глядя на своего господина, и, взяв пустую флягу, решительно направился в горы.

Он был довольно далеко от берега, когда неожиданно блеск между камнями привлек его внимание. Он подошел ближе и увидел небольшой, до боли знакомый металлический предмет, ярко освещенный лучами заходящего солнца. Где он мог видеть это, отлитое из светлой бронзы, изображение чудовищного зверя, держащего в зубах нечто круглое? Вот и остатки цепочки, на которой кто-то носил его… Купец! Это его амулет! Наверное, и сам он где-то здесь, поблизости!

Донол окликнул купца, но ответа не последовало. Тогда он стал внимательно осматривать окрестные скалы и камни. Он ходил, пока наконец не заметил между камнями что-то темное и неподвижное. Это был лежащий ничком купец. Руки толстяка были вытянуты вперед, ноги изранены и окровавлены, по ним ползали муравьи. Донол присел и осторожно коснулся руки купца. Тот не пошевелился. Тело уже успело окоченеть, – очевидно, бедняга был давно и безнадежно мертв.

Донол перевернул его на спину: тусклые глаза мертвеца неподвижно уставились в закатное небо. Искаженное ужасом лицо было бледно-серым, словно из мертвеца выпустили всю кровь. Донол осмотрел тело, но не нашел видимых повреждений. Очевидно, купец умер своей смертью. Островитянин сделал магический знак, отгоняющий души мертвых, и прикрыл лицо бедного купца полой его же одежды.

– И амулет тебе не помог, бедняга! Напрасно, выходит, ты носил его? Не сердись! Теперь он тебе уже не нужен, а нам всякая мелочь может пригодиться. Полежи здесь, я утром вернусь и похороню тебя, как положено, – с этими словами он поднялся и пошел дальше.

Он шел, внимательно глядя по сторонам, опасаясь наткнуться на местных людей или опасных животных. Но вокруг было пусто и дико. Остров, а Донол был уверен, что это остров, казался необитаемым. Пройдя в глубину его около полумили, он услышал наконец журчание воды: между камней бежал небольшой ручей с прозрачной, чистой водой. Быстро наполнив взятые с собой фляги, слуга поспешил на берег.

Когда он вышел к скалам, у которых оставил Эспарта, солнце уже спряталось за горизонтом. Догоравший костер бросал последние неяркие блики на камни. Лицо Эспарта раскраснелось от жара, его лихорадило. Донол смочил кусок ткани в холодной воде и положил на пылающий лоб Рия. Рассудив, что огонь может привлечь врагов, он залил костер. Потом устало вытянулся на песке рядом с Эспартом и быстро заснул.

Темнота объяла берег, только успокоившееся море тускло поблескивало. Дул легкий, теплый ветер. Время шло. Из-за горизонта показалась, вся в призрачном, туманном ореоле, далекая Младшая луна и медленно поплыла по небосводу. Прозрачный, серебристый свет разлился над морем и островом, а навстречу ему в морской глубине зародилось и стало шириться другое свечение. Казалось, что сама вода сияет, горит, переливается тысячью оттенков.

Скрип песка под чьими-то торопливыми шагами разбудил Донола. Он сел, нащупал меч Эспарта… Затем, стараясь двигаться бесшумно, поднялся и встал в тени скалы, вглядываясь в приближающегося человека. К его удивлению, это был Дан, один из трех молодых людей, удравших вслед за купцом. Тонкий, юношески стройный, он почти бежал, перепрыгивая с камня на камень, беспокойно оглядываясь. Похоже, он искал кого-то. Донол был зол на него и его товарищей за то, что они струсили, и поэтому не хотел окликать его. Но парень сам заметил Донала и остановился, приглядываясь.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? Вы живые? – послышался его прерывающийся голос. Похоже, он долго бежал, таким тяжелым и частым было дыхание парня.

– Нет! Мы призраки, пьющие кровь трусов! Иди сюда, детка, я тебя поцелую! – проговорил Донол нарочито «страшным» голосом.

Дан дико вскрикнул, бросился было в сторону, но упал и растянулся на песке. Донол одним прыжком преодолел расстояние между ними и придавил мальчишку к земле. Бедняга не сопротивлялся, трясясь, словно лист на ветру.