Траарнская Академия Магии. Поступить любой ценой

– Ну что, вы в предвкушении? – К ним подошла Алиана. – Я, кстати, Алиана дер Орнат. Очень приятно, что Иржин так своевременно и вежливо нас познакомила!

– Если бы ты мне хоть минутку дала – я б и познакомила, – фыркнула Ирж и представила своего соседа: – Лидан дер Нихрат, факультет бытовой магии. Собирается открыть в себе темпоральную магию.

– Она во мне и так есть, – смутился паренек. – Просто я её не контролирую.

– А ты разве шар в руках не тискал? – изумилась Алиана.

– Тискал, тер, мял, гладил, – тут же отчитался студент. – И ничего. Зато когда злюсь – еда сгнивает за секунды. Или наоборот, если хлеб засох, то может стать свежим. Но к ректору разве попадешь? Да и как я докажу? Когда просят показать, у меня ничего не получается. Все считают, что я вру и просто хочу подмазаться к новому роду Арнских. А мне оно зачем? Мне просто за себя страшно. Если дар не обуздать… Можно в землю лечь раньше времени.

Тут Иржин посмотрела на сокурсника совсем другими глазами и осторожно спросила:

– А тебе сколько лет? Около восемнадцати, да?

– Почти, – криво усмехнулся Лидан. – Я на годовом курсе, мне только четырнадцать исполнилось.

– Твою мать, – искренне сказала Алиана и перевела взгляд на Ирж, – ему помочь надо. У тебя уже были практические занятия по темпоралке? Ты ему хоть конспекты свои дай.

Ошеломленная Иржин только кивнула, затем помотала головой:

– Не было. Но будет. Отдам, да. И с ректором поговорю.

– А что с ним говорить? Отец с представителем королевской семьи разговаривал. Нас завуалированно послали поплавцов ловить. Мол, не светит вам примазаться к Арнскому роду. А что нам к нему примазываться, если мы точно знаем, что наши семьи никогда не пересекались?! – с обидой спросил Лидан. – У меня прадед в тридцать лет отошел к предкам. Только выглядел он на все сто с хвостиком. Я так-то смирился давно. Что проживу жизнь быстрее прочих. А тут мы узнали, что в Академии преподают магию времени. Только не знаю, не могу понять, помогает мне теория или нет. А до практики доступа нет.

Иржин серьезно посмотрела на мальчишку и клятвенно пообещала поделиться всем, что она узнает от ректора.

– А говорить с ним не надо обо мне, – подумав, попросил Лидан. – Тебе же хуже будет.

– Я попробую, – возразила Ирж. – Не в лоб, а так или… О! Я спрошу, есть ли способы гарантированно проверить на наличие магии времени. Чтобы не шариками этими, а как-нибудь еще.

Парнишка в ответ серьезно кивнул и в свою очередь пообещал, что не предаст доверия.

– Ну, в смысле, я никому не скажу, что ты мне помогаешь. Вдруг это запрещено?

На том и договорились. А после поспешили в лабораторию, потому что магистресса Альвиэль уже весьма выразительно поглядывала на часы.

По прошествии сорока минут Ирж была до крайности довольна собой и своим напарником – масло для рук получилось идеально! Оттенок исчезал при соприкосновении с воздухом – то есть не оставлял разводов на коже. А еще масло приятно пахло, тонкий цветочно-фруктовый аромат в розово-фиолетовой колбе и чуть грубоватый, пряный запах в колбе с синим маслом. А еще они успели прибраться на столе, под столом и вокруг стола и даже помыть и высушить лабораторную посуду! Так что если бы кто-то спросил леди дер Томна, удовлетворена ли она практическим занятием, то ответ был бы категоричен: весьма удовлетворена!

Вот только у магистрессы Альвиэль по этому поводу были совсем иные мысли. Остановившись у стола Ирж и Лидана, она внимательно изучила две толстостенные колбы и брезгливо спросила:

– Что это?

– Масло для рук, чтобы кожа не пересыхала от остаточ… – начала было объяснять Иржин, но ее резко прервали:

– Я достаточно образованна, чтобы понять что это. Я спрашиваю, что это значит? Вы не собираетесь учиться? Вы планируете повторять уже известные рецепты и до бесконечности идти по чужой колее?

– У этого рецепта свободная лицензия, – возмутилась Иржин, – мы не нарушили ничьих прав!

– А дело не в правах. За урок вы получаете оценку – ноль, три такие оценки сделают вас, студентка дер Томна, претендентом на особое отношение во время экзаменов. Вы здесь, чтобы постигать новое, а не повторять старое. Вы достаточно хорошо меня поняли или повторить подробней?

– Я достаточно хорошо вас поняла, но у меня возник вопрос: что, если наши попытки постигнуть новое приведут к порче академического имущества? Или нанесут ущерб нашему здоровью? Или не нашему, а, например, здоровью наших соседей? – пытливо уточнила Иржин.

Пара, стоящая за соседним столом, покосилась на Ирж с искренним ужасом. Но магистресса осталась кристально спокойна:

– Попытки сорвать занятие будут жестко пресечены.

– Чудесно. А если это будет искренняя ошибка?

– Если это будет искренняя ошибка, что будет проверять магистр Эриер, то никто вас не накажет.

– Хорошо, магистресса. Я все поняла и прошу прощения за то, что не рискнула создать свой рецепт, – четко произнесла Иржин.

На что магистресса пространно заметила:

– Нет ничего плохого в том, чтобы сотворить для себя некую полезность. Но это вы можете делать в свободное от занятий время. Конечно, все непросто – чтобы использовать лабораторию, нужно иметь мое разрешение, а чтобы получить это самое разрешение, нужно иметь отличные оценки. Тем не менее это возможно. Сейчас же вы должны овладеть азами, чтобы в дальнейшем, в критической ситуации, вы, не теряясь, создавали необходимые составы.

Иржин в немом изумлении уставилась на магистрессу и осторожно уточнила:

– А где в критической ситуации я возьму должным образом обработанное сырье и алхимическую посуду? И реактивы, масла, кислоты и спирт? Хотя ладно, спирт у меня, вероятно, будет. Для непрофессионала главное – уметь применять и компоновать…

Магистресса устало вздохнула и помассировала висок тонкими пальцами, после чего с тщательно дозированным разочарованием произнесла:

– И все-таки вы недопонимаете, студентка дер Томна. Забирайте свое творение и покиньте лабораторию. К следующему занятию принесите мне эссе на три тысячи слов. Тема – «Почему студент не должен перечить преподавателю».

– Да, магистр, – коротко ответила Иржин.

После чего она, не обращая больше ни на что внимания, сотворила бутылку, перелила в нее масло и, подумав, не стала делать затычку. Все равно в комнате придется искать, во что перелить.

– Тебе сделать бутылку? Только учти, долго не продержится, – рассеянно спросила Ирж у Лидана.

– Да, сделай, пожалуйста. Если тебе не сложно, – негромко произнес он.

– Совершенно не сложно, – отмахнулась леди дер Томна.

Для дер Нихрата она сделала затемненную бутылку – вдруг парнишка застесняется? Или однокурсники засмеют? Всякое может быть.

Выйдя из лаборатории, Ирж призвала сумку и вышла в коридор, где ее уже ждала Алиана.

– Ну что? Как тебе практика? Захватывающе?

– Не особенно, – улыбнулась Ирж. – Я получила ноль, но зато сделала масло для рук.

– Меня это эгоистично радует, – вздохнула Алиана. – Я и сама хотела его сделать, но не рискнула: магистресса впадает в ярость, когда мы идем мимо программы. А ноль – это страшно, это значит, что на экзамене будут трясти, как молодую яблоньку.

– Так это если три раза ноль получить, – напомнила леди дер Томна.

На что Алиана только фыркнула:

– Так это для непрофильных факультетов, со своими студентами она не церемонится.

– Не церемонится? – переспросила Иржин. – Так у нас облегченная версия? Ничего себе.

– Да, представляешь, как она с нами жестко?

Иржин только покивала и до самого выхода из ученической части академии отстраненно размышляла на тему, не будет ли их глава факультета такой же строгой. Вдруг магистресса Скорт столь же ответственно подходит к вопросу обучения?

– Кстати, я слышала, что ваша глава факультета не терпит, когда общую магию называют бытовой, – сказала вдруг Алиана. – Ей кажется, что это принижает факультет. Несколько раз факультет Общей Магии пытались переименовать в факультет Бытовой магии, но старушка стоит насмерть. А вот среди студентов прижилось.

– Вовремя ты вспомнила, – с искренней признательностью сказала Иржин, – потому что я свой факультет про себя только бытовым и называю.

– Ага, я просто вчера или позавчера слышала, как она кого-то из второкурсников распекала за это. Вот и решила тебя предупредить. О, а вот и наш кустик. Сделали бы уж арку из плетущейся розы. Мне, как эльфийке, неприятно шагать в кусты.

– Я не эльфийка, но мне тоже так себе, – хмыкнула Ирж.

В комнате подруги перевернули все свои вещи в поисках того, во что можно перелить масло. И не нашли.

– Надо ждать Вик. У нее найдется, – уверенно произнесла дер Орнат.

– Это да, если у кого и найдется флакон, то у нее, – согласилась Ирж.

Бросив сумку на постель, леди дер Томна вытащила из шкафа любимое домашнее платье. Нежно-сиреневое, длиной чуть ниже колена – самое удобное! Плюхнувшись рядом с сумкой, Иржин вытянула из нее конспекты, но вчитаться не успела – пришла Лесса.

– А где Вик? – удивилась Алиана. – Разве она не с тобой?

– Я потеряла ее на лестнице, – честно признала Тродваг. – Она все какого-то старшекурсника выслеживала, потом пихнула мне свою сумку и с вытаращенными глазами умчалась. Я даже не успела и полсловечка произнести.

С этими словами Лесса опустила сумку Вик на ее же кровать.

– Ну, будем надеяться, что ничего не произойдет, – вздохнула Иржин и без особой надежды спросила: – У тебя нет большого флакона? Я масло для рук сделала, а созданная мной бутылка хорошо, если сутки простоит.

– Вряд ли сутки, – прищурилась Алиана, – я ей даю шесть часов.

– У меня крошечный флакон размером с мизинец, – развела руками Лесса, – и то в нем еще есть пара капель духов.

– Значит, все так же ждем Вик, – дер Орнат повторила свои же слова, и Ирж со смешком продолжила:

– У нее найдется. Вот мы все удивимся, если у нее ничего не найдется.

Минут через двадцать дверь резко распахнулась и в комнату гордой, триумфальной походкой вступила Вик. Она что-то прятала на груди, и Ирж, вспомнив младшего брата, искренне понадеялась, что там не котенок.

– У тебя есть флакон, масло перелить? – спросила Алиана, не давая подруге и рта раскрыть.

– Ну да, только этот флакон вначале опустошить надо. Что мы и сделаем. – И Вик, широко улыбнувшись, достала из-за пазухи пузатую винную бутылку.

– Не лучший букет, – продолжила она, сморщив нос, – но больше я ничего не нашла. Не брать же редгенский самогон? С него оборотни дуреют, а уж с нами что будет – и представлять не хочу.

– А разве алкоголь не запрещен на территории академии? – нахмурилась Лесса.

– Подели на четверых – какой алкоголь? Так, язык окунуть, – закатила глаза Вик. – Это если по бутылке на каждую, тогда уж… Ну что, нас порадуют исторической байкой?

– Вначале дела, – строго произнесла Алиана. – За два часа сделаем все задания, и уже тогда вино с рассказом.

Иржин согласно кивнула – конспект сам себя не выучит.

«Да и эссе само себя не напишет».

Недовольно заворчав, Вик улеглась на кровать, всем своим видом показывая, что ничего учить она не планирует. Но ни Ирж, ни Лесса с Алианой на ее пантомиму никак не прореагировали – у них было достаточно заданий.

Через два часа Ирж с трудом оторвалась от конспектов и с сожалением констатировала: эссе придется писать когда-нибудь потом.

– Ну что, настало время потрясающих историй? Алиана, сделай нам маленький стол между кроватью Ирж и Лессы и четыре бокала. – Вик старательно следила за временем, а потому истечение двух часов заметила одновременно с Иржин.

Девчонки отложили учебники и засуетились. А Ирж, поддавшись всеобщему настроению, присоединила свои усилия к общим – затемнила окно и запустила под потолок несколько призрачных огоньков.

– А почему вы все на кровать Лессы залезли? – удивилась леди дер Томна, закончив колдовать и увидев, где устроились подруги.

– Чтобы смотреть на тебя и ничего не пропустить, – нетерпеливо выпалила Вик и чуть не рухнула с постели.

– Прольешь вино – покусаю, – мрачно произнесла Тродваг и подтянула Натив к себе поближе.

– Вы учтите, что я не профессиональный сказитель, – нахмурилась леди дер Томна и пригубила вино. – Букет не так и плох, Вик.

В комнате повисла тишина. Иржин вспоминала переполненные гневом, болью и обидой строчки, а девчонки даже дышали через раз – чтобы не сбить ее с мыслей.

– Дневник был неполон, – со вздохом начала Ирж. – Нет, не с того я начала. Никакой опалы не было, это, наверное, главное. На нас ополчились все, кроме королевской династии, – люди испугались падения Завесы. Испугались войны с фанатиками и уничтожения Четырех Королевств. При этом они не могли обратить свой гнев на истинного виновника произошедшего – он ведь был и единственным защитником, Рубежником.

– Траарнские не вмешались в конфликт? – не утерпела Вик и тут же болезненно ойкнула и извинилась.

– Не сбивай, – попросила Ирж. – Итак, мне было лет тринадцать, когда я на чердаке нашла несколько сундуков. Отец обрадовался, из тех сундуков мы знатно пополнили нашу библиотеку. Что интересно, все эти книги сохранили едва уловимый запах гари. Тогда-то мама и спросила папу, не те ли это вещи, что удалось спасти из нашего родового особняка. Он находится недалеко от городской резиденции короля. И он по-прежнему принадлежит нам. Просто нет ни денег, ни желания восстанавливать эту махину.

Сделав несколько глотков, Иржин продолжила рассказ:

– Среди книг я нашла роскошный дневник. Часть страниц пострадала, но имя… Имя сохранилось полностью. Риа дер Томна. Она была приближенной Наэдина, их отцы дружили, и они выросли вместе. Потом Риа была приглашена к эльфам, на их летающий остров. Тогда они еще принимали у себя талантливых магов и обменивались знаниями на своей территории. Она провела у них около пяти лет, а когда вернулась – друг детства уже стал королем. И его характер круто изменился. Наэдин брал то, что хотел, и не считал это чем-либо недостойным. Он апеллировал к тому, что слишком многим жертвует ради спокойствия Четырех Королевств. Риа была достаточно умной, а потому, вернувшись в Траарн, она закрылась в родовом особняке. Как я поняла из ее довольно сумбурных записей – она не собиралась покидать эльфийский остров. Это был приказ Наэдина, а она все-таки была его подданной. Так что ее нежелание видеть короля было довольно обоснованным.

– Про Наэдина ходили разные истории, – кивнула Алиана. – Даже анекдоты, за которые людей одаривали то плетьми, то золотом – в зависимости от настроения короля. И от степени «солености» шутки.

Криво улыбнувшись, Иржин горько произнесла:

– На ее месте я бы сразу рванула в Редген. Но я, по счастью, не она.

– Ну как сказать, – хихикнула Вик, – к тебе принц клеится. У них даже имена созвучны Ардин-Наэдин.

– Я надеюсь, что это долгосрочная дурновкусная шутка, – серьезно ответила Иржин. – В общем, как вы понимаете, Риа дер Томна не была робким цветочком и без вины виноватой жертвой. Там дальше испорчены страницы, но итогом стало то, что Риа все-таки оказалась при дворе. И в разгар бала засветила Его Величеству по лицу. С применением магии. Засветила она ему с такой силой, что он сел на задницу. В тот же момент его мать начала обряд Отречения от Дома. Не знаю, почему он сработал – повторил ли за ней Наэдин, или она все-таки считалась хозяйкой дома – другой-то королевы не было. Но ведь и она уже не была королевой – в общем, не знаю.

Иржин замолчала, и этим тут же воспользовалась Натив, очень уж Вик любила делиться знаниями:

– Считалась. Она была старшей женщиной в семье. После того, как корона отошла ее сыну, у нее не стало формальной власти над людьми, но власть над домом осталась. Это все очень тонкий вопрос, который уходит корнями туда, где еще не зародились всякие короли. Ну, когда мы все были в кланах и враждовали друг с другом.

– Ну, я не интересовалась, если честно, – пожала плечами Ирж. – В общем, Риа начала собирать вещи – из Редгена пришло предложение поработать. Так-то у них женщины не работают, но если женщина не редгенка, то все запреты исчезают. Она сшила себе платье, пришла просить прощения – чтобы не оставлять за спиной долгов. Это и было ее главной ошибкой, как по мне. Прощения просят при свидетелях, но рядом с Риа не оказалось достойных людей – все они молчали и делали вид, что не слышат ужасных требований короля. Наэдин потребовал от нее расплату телом. Он отказался принимать ее извинения, приплел покушение на свою жизнь – магии-то она не пожалела. Из дворца ее не выпускали до тех пор, пока она не согласилась. А потом и выяснилось: подоплека этого ритуала – невинная дева становится женой того, кому отдает свое тело. Иронично. Виноватой выставили Риа дер Томна, а король…

Раздраженно взмахнув руками, Ирж чуть не расплескала вино. Ей было ужасно жаль Риа, и она невольно ставила себя на ее место: каково бы ей было? Особенно часто она начала об этом задумываться после сватовства Валдериса.

«Интересно, он уже знает, что я в Академии?» – промелькнуло у нее в голове.

– Бедная, – посочувствовала Лесса. – Это так жестоко – оказаться женой собственного насильника.

– Наэдин должен был жениться на эльфийке, – Иржин устало улыбнулась. – А оказался женат на человечке. Да еще и без возможности сходить налево – у Траарнских очень жесткие брачные клятвы. Честно, я не представляю, каким образом его эльфийская невеста от него понесла. И не хочу этого представлять.

– Да чего там, – фыркнула Вик, – это как раз таки легче легкого представить. Коров же оплодотворяют без быков.

– Какие у тебя познания, – восхитилась Алиана. – А что было дальше?

– Его Величество Наэдин прожил короткую жизнь и отошел в мир иной, когда принцу-бастарду исполнилось восемнадцать лет. Риа дер Томна была вынуждена еще несколько раз вступать с ним в связь, – Иржин передернулась, – у них в общей сложности родилось четверо детей. Когда принцу-бастарду исполнилось четырнадцать лет, Риа сбежала в Редген. Вместе со своими детьми. Король, лишенный возможности как-то… Лишенный, мгм…

Тут леди дер Томна замялась, не зная, как точнее высказаться, но ее спасла Вик:

– Лишенный полового сношения?

– Да, его самого. Он дотянул до коронации и инициации своего бастарда и отошел в мир иной в муках. Из-за этого границы Четырех Королевств изменились, Завеса стала слабее. И вот уже после этого началась травля, – Иржин хмыкнула, – на нас вымещали злость и страх. Сначала тайно, а после… А после открыто, и чем дальше, тем хуже все становилось. Конец открытому противостоянию положил тот самый пожар, за который никто не взял на себя ответственность.

Подняв голову, Иржин поймала взглядом мельтешащие огоньки и, криво усмехнувшись, продолжила:

– Никто не взял на себя ответственность за гибель двадцати семи членов моего рода. С тех пор мы живем в малом особняке, сильно не плодимся и никуда не высовываемся. Каких-либо негативных чувств к Траарнским я не испытываю – они молодцы. Именно они стояли и стоят стеной между нами и остальным миром. Я искренне надеюсь, что Ледяной Ад существует и Наэдин там страшно мучается. Как и его истеричная мамаша, которая и начала всю эту кашу. Сам бы он вряд ли обратился к этому обряду. Мало того, что мелкая и тощая девица одним ударом посадила его на задницу, так еще и обряд Отречения от Дома – не думаю, что мужчина пошел бы на такое. Скорее уж отшутился бы.

– То есть, Траарнские – те самые мужчины, которые действительно могут умереть от… гм… от недостатка любви и ласки? – недоуменно спросила Тродваг.

– А поплавец его знает, что там с этим даром Рубежника, – пожала плечами Иржин. – Я не удивлюсь, если это действительно так. Это частично объясняет и невоздержанность Наэдина – он стремился вкусить любви всех женщин. Налюбиться наперед.

– Налюбился, что уж, – проворчала Вик. – А про пожар… Говорят, что это была случайность?

– Наш родовой особняк насчитывал четыре надземных этажа и два подземных, – с кривой усмешкой произнесла Ирж. – В ту ночь никто не спасся – почему? Почему сгорел даже камень? Какой огонь выжигает каменные глыбы? Зачарованные не одним поколением моей семьи! Нет, нас целенаправленно убивали, а мы выжили. Я знаю, что юный король навещал мою семью и что он клялся своей жизнью, что не виновен в почти полном уничтожении рода дер Томна. Да это и понятно, он был лишь марионеткой в руках Совета. Удивительно, что к середине жизни ему удалось сбросить это ярмо. Впрочем, нас это уже не касается.

Немного помолчав, Иржин припечатала:

– Вот поэтому я не хочу иметь ничего общего с представителями этого рода. Я уверена, что принц Ардин станет чьим-то счастьем. И я искренне обещаю выпить не меньше трех бутылок вина, когда он женится. На ком угодно – мне все равно, кто станет королевой Траарна.

Иржин залпом допила вино и поставила бокал на стол. Затем подняла взгляд на затихших подруг:

– Ну как вам мой вариант?

– Я верю, – категорично произнесла Лесса.

– Я тоже, – кивнула Алиана. – У нас не говорят об этом, но о роде дер Томна отзываются с теплом. Мама как-то сказала, что дер Томна переступили через себя и помогли там, где не мог помочь никто другой.

И дер Орнат выразительно потерла острое ухо, подсказывая, о каких таких «нас» она говорит.

– И я верю. Просто потому, что это куда логичней, чем то, о чем говорят. Ведь если Риа хотела стать королевой, то почему даже не попыталась поселиться во дворце? Формально она была в своем праве, – уверенно произнесла Натив и, допив вино, задумчиво произнесла: – Интересно, а принц знает правду?

– Может, знает, – пожала плечами Ирж, – история-то поучительная. А может, у них своя правда.

– А давайте спросим? – загорелась Натив.

– А давайте спать ляжем, – устало вздохнула Иржин. – Вик, тебе-то весело. А я с этим живу. Какой смысл ворошить эту историю, если правда никому не нужна?

– А можно глупый вопрос? – неуверенно спросила Лесса и сразу продолжила: – А зачем ему был бастард? Наэдину, в смысле. Риа рожала только дочерей?

В комнате повисла тишина, которую разбил мягкий голос Алианы:

– Селекция. Дар Рубежника неестественен по своей природе, именно поэтому у Траарнских много ограничений. Если посмотреть на родовое древо королей Траарна, то можно увидеть закономерность: эльфийка-редгенка-человечка, и круг начинается сначала. Королева Мэврис – редгенка, мать короля – эльфийка, значит, принц Ардин женится на человечке. Отсюда рекордное количество девиц в академии.

– И что самое интересное, – подхватила Вик, – что Траарнские остаются людьми. У них нет острых ушей, звериных глаз и второго облика. При том, что в них уже давно не должно было остаться человеческой крови!

– Но все мы привыкли делать вид, что совсем-совсем ничего не подозреваем, – подытожила Иржин. Давайте уже спать.

– А ты огонечки оставишь? – попросила Вик. – Мне так тяжело уснуть без моего любимого ночника.

– Оставлю, – улыбнулась Ирж.

Переодевшись, подруги разбрелись по постелям и улеглись спать. Вечер пролетел слишком быстро, зато конспекты были выучены. Ну, в себе Иржин была уверена, да и Лесса вроде старательно что-то зубрила. Алиана в принципе отличалась любовью к науке, а Вик… Что ж, ее не переделать.