Ислекты

Она очнулась перед дверью лаборатории. Стальная, старая, как плазменный телевизор, дверь. Кир поставил на нее современный замок. Он открывался по QR-коду на сетчатке. Код невозможно было подделать, хотя в мире ислектов не находилось места обману и предательству. Однако, руководствуясь каким-то шестым чувством, как Мия привыкла называть осторожность, она прятала проект от чужих глаз.

Осталось подождать до рассвета, и он завершится. Столько бесплодных попыток, столько долгих десятилетий позади, когда Мия, движимая своей целью и живущая только ради нее, шаг за шагом шла к финалу.

И вот теперь…

Кряхтение чуть дальше по коридору заставило Мию отпрянуть от двери и обернуться на звук. Удивительно, но в пяти метрах от нее стоял ислект. Мужчина с белобрысыми взъерошенными волосами и мясистым носом. Весьма нетипичная внешность для киборга. И в чем-то даже отталкивающая. Его синий комбинезон из плотной облегающей ткани, которая подчеркивала небольшое брюшко и тонкие ноги, казался и вовсе инородным для этого места. На том месте, где должна быть талия висел причудливый резиновый пояс с допотопными датчиками.

Мужчина заметил Мию и подпрыгнул от нетерпения:

– О боже, наконец-то! В пятый раз ныряю и никак не могу на тебя наткнуться. Быстрее, я не знаю, сколько у меня времени.

Он подбежал к Мие и схватил ее за руку. Теплая ладонь странного ислекта оказалась шершавой. А еще от него пахло потом и на висках виднелись бисеринки пота. Этого не может быть…

– Ты человек, – выдохнула Мия, подытожив свои наблюдения, пока он тащил ее по коридору.

Человек? Вымерший вид? И вот она видит взрослую особь, развитую, а не одичавшую, как те представители, которых ислекты еще встречали вдали от городов несколько десятилетий назад.

– Человек, человек. А ты – ислект. Вот и познакомились, – пробубнил он и свернул налево. – Нам надо успеть добраться до кабинета триста восемь и найти там флешку.

– Флэш-карту? – уточнила Мия.

Человек кивнул.

– Но этот вид носителя не производят уже сто семьдесят шесть лет. В них отпала нужда, когда исчезли развитые люди. А ислекты записывают информацию сразу в мозг…

– Ох, мать, не нуди, – он бросил на нее взгляд и фыркнул. – Нам нужна старинная флешка. Ей больше двухсот лет! Тебе нужна! Поэтому шевели ножками, я могу исчезнуть в любой момент. Эти чертовы перемещения не контролируются, как я ни бился! И переносить вещи с собой не могу, только вот этот костюм из неопрена и выдерживает прыжок. Да сам временной пояс.

– Прыжок?

Она отметила скачок напряжения в синтетическом мозге, создающем новые нейронные связи. Олег говорил, что так у ислектов проявляется любопытство.

– Да, прыжок во времени, – он резко остановился и посмотрел на Мию. Его глаза расшились. – Вот черт! Приближается скачок. Короче, Мия! Иди в триста восьмой кабинет и найди там флешку. В правом нижнем углу тайник в стене! Поторопись, Олег сказал, ты должна узнать…

И он с лёгким щелчком растворился в воздухе, оставив после себя только запах жженой резины.

***

Давно у Мии не было столько вопросов и такого дефицита ответов. Даже в первые дни после своего создания она знала больше, чем сейчас.

Человек знал ее, а ещё он знал Олега. Но неведомая сила вырвала чужеземца из этой реальности. Что это было? Прыжок во времени? Перемещение между параллельными мирами? В конце концов, согласно теории струн, в перспективе было возможно и это. Но как люди оказались способны на такое? Ислекты уже второе столетие бились над возможностью мгновенно перемещаться хотя бы в пространстве, но их механизированные тела не могли расщепляться. В отличие от органических.

От этой мысли Мия застыла посреди коридора. Так и есть, тот человек сказал, что он не мог перенести с собой даже флешку. Что уж говорить о целом киборге.

Кабинет нашелся быстрее, чем Мия ожидала. В углу заброшенного коридора, где с потолка лился тусклый свет, работала единственная чудом не перегоревшая лампочка. Судя по толстому слою пыли на полу, сюда давно никто не забредал. Мия включила режим ночного видения и взялась за ручку. Дверь со скрипом поддалась и с третьего толчка открылась. Кабинет оказался кладовой. Точнее, стал ей. Коробки валились друг на друга, как нахохлившиеся птенцы, и Мие пришлось около п