Белолуние

– Никакая это не фигура! – прервала его Селена. – Гараш хочет, чтобы мы с Зебу пришли сегодня к западным воротам.

Кот скорчил смешную мордочку, его усы затопорщились:

– Если мальчишке понадобилась помощь собаки, то уж моё-то скромное участие точно придётся кстати. Я иду с вами. Не стоит благодарности!

– Отлично! – обрадовалась его Селена. – Будьте готовы. Я позову вас, когда все уснут.

В тот день произошло ещё два события, заслуживающих отдельного упоминания. Первое касалось Виллы. К огорчению сестры, она объявила, что намерена уехать в Ристон, чтобы продолжить работу над усовершенствованием огнестрельного оружия в тамошнем институте.

О Виллиных наработках в этой области знала вся страна – на вооружении миравийской армии уже имелось достаточно самострельных стволов – но никто не мог и предположить, что продолжение работы требует спешного отъезда.

– Ты уезжаешь из-за меня? – сухо спросила Вилма, выслушав сестру. – До сих пор злишься, да?

Та не ответила – отвела взгляд.

– Дождись хотя бы Никласа! – попросила Селена, не слишком веря в успех.

– Передай ему мои наилучшие пожелания, – грустно улыбнулась Вилла. – Никлас давно уверял, что мне нужно продолжать работу под руководством Гастона. Думаю, он был прав, поэтому отправлюсь в Ристон завтра же.

Селена пыталась сдержать слёзы, но в носу предательски защипало:

– Ты будешь мне писать, правда?

Вилла протянула к ней руки:

– Конечно, моя дорогая!

– А мне? – вздохнула Вилма.

Вилла снова промолчала, но Селене отчего-то показалось, что и она вот-вот расплачется.

Второе примечательное событие было связано с мэтром Казлаем. Вышло так, что Селена поневоле подслушала разговор, который состоялся между ним и Вилмой.

Сказать по правде, она тайком пробиралась в чулан, чтобы собрать немного провизии для ночной вылазки, но, проходя мимо кухни, услышала из-за двери тихие голоса.

– Боюсь, ты знаешь не всё, – сдавленно проговорил мэтр Казлай.

– Хочешь открыть мне глаза? – произнесла Вилма с явной иронией.

– Я мог бы попытаться.

– Давай. Мне давненько не попадались хорошие романы.

– Смеёшься?

– Как всегда. Я смеюсь, а ты тянешь время.

– Изволь. Я потороплюсь. Для начала, ответь: как, по-твоему, Тумай узнал, что ты жива? Почему он отправил своих гвардейцев точно к тому месту, где ты вышла на берег?

– Это очевидно. Я уже говорила Гастону и тебе: вне всякого сомнения, меня кто-то предал.

– Никласа можно исключить.

– Конечно. В его любви и преданности я никогда не сомневалась.

– Думаешь, тот, кто это сделал… – голос Казлая сделался ещё глуше. – Думаешь, этот человек тебя не любил?

Вилма неожиданно рассмеялась:

– Прости, Рубер, мне было так забавно за тобой наблюдать!

– Как это понимать?

– Я всегда знала, что это сделал ты. Догадаться было нетрудно. Ты был одним из мудрецов, а, значит, имел возможность обратиться к Тумаю с просьбой.

– Ты меня ненавидишь?

– Вовсе нет, уверяю тебя!

– Я худший человек на свете! – покаянно воскликнул Казлай. – Я сделал это из одного только самолюбия!

– Неправда! Ты беспокоился обо мне! Ты не хотел зла ни моему мужу, ни моей дочери!

– По дороге в Миравию вас могли арестовать, и я очень этого боялся, но кто дал мне право принимать решение за тебя?!

– Теперь это не имеет значения, Рубер. Поначалу я действительно злилась, но потом поняла, что своим поступком ты, возможно, спас мою семью. Именно поэтому я и попросила тебя о помощи. Ты – мой лучший друг, и всегда им будешь!

Мэтр Казлай ничего не ответил, и Селена тихонько проскользнула в чулан, плотно закрыв за собой дверь.

Гвардия его Величества

Часы на Южной башне пробили полночь. Их утробное ворчание долгими раскатами прокатилось по городу, и, достигнув стены, с триумфом возвратилось назад.

Огни в домах давно погасли. Только фонари в руках редких похожих освещали тёмные мостовые, да слепящий диск белой луны самолюбиво гляделся в трепещущее море, рисуя на воде серебристую дорожку.

В этот-то час и прошёл мимо западных ворот человек в длинном плаще с надвинутым на лицо капюшоном. Он был невелик ростом и худ, как ребёнок, но, несмотря на кажущуюся хрупкость, нёс перед собой большой деревянный сундук с навесным замком.

Поравнявшись с тюремной решёткой, возле которой, подсветив фонарём поле битвы, резались в карты разомлевшие стражники, он с грохотом опустил сундук на брусчатку.

– Чего тебе, малец? – окликнул его один из стражей, нехотя прервав игру. – Али что потерял?

– Тут ходить не след, – подхватил второй, явно огорчённый вынужденным перерывом. – Особливо по ночам.

– Ничего я не потерял, дяденьки! – прогудел незнакомец ломающимся подростковым голосом. – Наоборот, нашёл.

– Что нашёл-то, болезный?! – захохотал первый охранник. – В нашем городе на дорогах окромя грязи нечего не валяется.

– Сундук нашёл, дяденьки, – сообщил мальчик, отдышавшись.

– Сундук, говоришь? – в голосе стражника послышалось любопытство. – Что в сундуке-то? Небось, барахло какое?

– Может, и барахло, – вздохнул незнакомец. – Сундук закрыт – не заглянуть. Только весит он так, будто внутри золото.

– Брешешь! – откликнулся второй охранник. – Кто ж в своём уме сундук с золотом выбросит?!

– Выбросить – не выбросит, – согласился мальчик, – а потерять мог.

Первый стражник, тот, что был разговорчивее, посветил фонарём в его сторону:

– Тащи, что ли, сюда! Поглядим.

Мальчик покорно подтащил сундук поближе:

– Может, у вас ключи найдутся, дяденьки? Мы бы его живо открыли!

Охранник погладил тяжёлый замок:

– Ключи у нас только от тюремной решётки. Знаешь, поди, что там за стеной?

– Там, дяденька, государственные преступники сидят, – проявил осведомлённость мальчик. – Суда дожидаются.

– Точно, – страж поднял вверх указательный палец. – Место это, сынок, до того важное, что аж жуть! А ты чего в капюшоне-то? Или заразный?

– Ничего я не заразный! – обиделся незнакомец. – А без капюшона меня с семи лет даже родная мать не видела. Всё лицо оспа изъела. Хотите взглянуть?

– Еще чего не хватало! – замахал руками охранник. – Мы только поесть собирались, зачем на твою харю глазеть?! Давай-ка лучше подумаем, что с этим сундуком делать.

Второй стражник внезапно захохотал:

– Что ж с ним делать, дырявая башка?! Сундук-то открыт!

– Как это «открыт»?! – не поверил мальчик.

– А вот так. Видишь, замок только для виду повешен, а не защёлкнут. Сейчас мы его снимем! Гляди!

Сказав это, он отбросил в сторону приготовленные ключи, снял замок, нетерпеливо откинул тяжёлую крышку и заглянул внутрь сундука. В это мгновение прямо перед его носом с радостным пощёлкиванием взметнулась голубая молния. Потом ещё, и ещё одна. Из сундука послышался утробный бас:

– Кто посмел меня тревожить?!

От неожиданности страж сел на брусчатку и, быстро перебирая ногами, попятился к решётке. Над сундуком снова взвилась молния. Увидев это, второй охранник бросился наутёк. Однако не успел он пробежать и четверти тарела, как из-за угла выскочило чудовище, похожее на гигантскую собаку с рыжими пятнами, рассыпанными по белоснежной шкуре. Шерсть на загривке зверя топорщилась, глаза сверкали, отражая белый лунный свет.

– Мама! – закричал страж, меняя направление.

– Спасите! – подхватил второй. Он уже бежал за товарищем, поминутно оглядываясь в ожидании нападения.

Однако бело-рыжий зверь и не думал гнаться за беглецами. Дождавшись, когда стражники скроются за выступом стены, он тихо присвистнул:

– Селена! Гараш! Где вы там?

Те, кого он звал, выскользнули из-за бойницы, как чёрные тени.

– Пора! – заторопила девочка. – Они скоро вернутся!

Подобрав ключи, мальчики отперли тяжёлую решётку, и вскоре скрылись внутри хода, ведущего вглубь стены.

Из сундука с ленивой грацией выпрыгнул Кот. Бело-рыжий зверь (а это, конечно, был не кто иной, как Зебу), принял обычные размеры.

– Вот это представление! – восхитился он. – Ты был неподражаем!

Кот пригладил взъерошенную шерсть:

– Ты прав, друг мой собака! Без меня вы бы не справились.

Селена прислушалась. Вокруг было тихо, значит, стражники ещё не успели позвать на помощь, но времени осталось не так уж много. Скоро они доберутся до командира, доложат о случившемся и приведут с собой целую толпу. Нужно уходить как можно скорее! Но где же Гараш?! Скорее! Скорее!

Мгновения тянулись мучительно долго, но вот решётка металлически скрипнула. Гараш и мальчик в плаще выбрались наружу. За ними, озираясь, шла Бурбелла с растрёпанными волосами, в выправленной из штанов мужской блузе и одном сапоге.

– Что это вы удумали?! – кипятилась девица. – Коли меня поймают – живо на плаху! У них с беглецами разговор короткий!

– Пойдём! – поторопил её Гараш. – Они скоро вернутся!

– И мидав тут! – ахнула Бурбелла, увидев Зебу. – Нету у вас ума! Ох, нету! Что ж мне теперь делать-то?

Мальчик в плаще, молча, взял её за локоть, увлекая за собой, но в это время из-за угла вывалила целая толпа стражников. Группу возглавлял один из давешних беглецов. Увидев Занозу и столпившихся вокруг неё подростков, он выставил вперёд самострельный ствол и радостно рыкнул:

– Вот они! Побег готовили, мерзавцы! Держи их, ребятушки!

Стражники неуверенно двинулись вперёд. Никто не хотел быть первым в схватке с мидавом, но и отступать было стыдно.

– Сдавайся, шельма! – крикнул один, обращаясь неизвестно к кому.

– Стоять! Ни с места, подлецы! – подхватили остальные, хотя никто и не думал убегать.

Наконец ощетинившаяся самострелами толпа приблизилась.

– Сдавайтесь! – повторил предводитель. – Возвертайте преступницу!

Когда между противниками оставалось не больше пяти шагов, мальчик в плаще откинул капюшон и поднял фонарь над головой. Стражники ахнули, замерев на месте, а после, как по команде, скрючились в поклоне.

– Вы видите здесь преступницу?! – спросил мальчик ядовитым тоном, каким умеют говорить лишь женщины и короли.

– Никак нет, ваше Величество! – промямлил первый охранник, попятившись.

– Прекрасно! – одобрил король. – Вы и не можете её видеть, потому что здесь её нет. Если же кто-то по ошибке принял за преступницу эту особу, – он царственным жестом указал на опешившую Занозу, – то вынужден его разочаровать: к разбойникам она не имеет никакого отношения. Перед вами Бурбелла Чиноза – законная дочь соляного магната из Тарии.

Охранники стояли неподвижно, опустив глаза долу. Витас махнул рукой:

– Можете идти!

После добавил более мягко:

– Благодарю за службу!

Когда стражи, толкаясь и наступая друг другу на ноги, удалились, король обратился к Занозе:

– Моим указом ты признаешься законной дочерью и наследницей купца Винсерата Чинозы.

Заноза испуганно покосилась на Гараша, но тот лишь ободряюще улыбнулся:

– Ты свободна! Можешь идти, куда хочешь!

Стоило ожидать, что девица начнёт рассыпаться в благодарностях, но та вдруг заныла:

– А куда ж я хочу-то?! Не к разбойникам же возвращаться! Нет уж, увольте, ваше Величество! Мне теперь уж лучше в тюрьму али на каторгу! Не хочу я прежней жизни, хоть убейте!

Витас изобразил удивление, но тотчас заулыбался. Несомненно, он предвидел такой поворот событий и уже подготовил собственный вариант решения проблемы, но, как истинный политик, тянул время, желая убедиться в его правильности. Наконец, король вздохнул и проговорил снисходительно:

– Если пожелаешь, могу принять тебя в свою гвардию.

– Соглашайся! – подхватил Гараш. – Нам нужны надёжные люди! Сколько можно маршировать на плацу?! Пора переходить к настоящим учениям!

Из всего сказанного было понятно, что решение о зачислении Занозы в королевскую гвардию было принято монархом задолго до её освобождения, но девушка была так удивлена, что не заметила этого.

– Мне уж теперь всё одно, ваше Величество, – сдалась она. – А в армии оно, может, и лучше. Сапоги-то хоть дадут? А то куда ж я в одном-то?!

– Моя гвардия станет лучшей из тех, что существовали в Миравии! – самодовольно заявил король. – Вы ни в чём не будете нуждаться!

– Вот и славно! – подытожил Кот. – А теперь нам пора!

– Зебу! – окликнул Витас собравшегося уходить мидава. – Я бы желал видеть и тебя в числе своих гвардейцев.

Тот замялся:

– Понимаешь, Витас… Военная служба не моё призвание.

– Впервые вижу мидава, который не хочет служить.

– Мы тебя познакомим сразу с несколькими, – рассмеялась Селена.

– А как насчёт тебя? – Витас посмотрел на неё в упор. – Не хочешь стать моим гвардейцем?

Девочка шутливо насупилась:

– Если уж Зебу не желает служить, то какой вам прок от меня? Моя стихия – живопись и танцы.

– Надеюсь, танцуешь ты лучше, – усмехнулся Гараш.

– Лучше, чем что? – прищурилась Селена.

– Лучше, чем рисуешь.

– Ты не видел, как я рисую!

– Видел. Вся гостиная в вашем доме была увешана твоими рисунками.

– И что же? Хочешь сказать, что рисую я плохо?!

– Я этого не говорил!

– Именно это ты и сказал!

– Допустим!

– Это чушь! Я хорошо рисую, правда, Зебу?

Мидав неопределённо закатил глаза.

– Ах, так! – подхватив юбку, Селена зашагала вдоль стены.

Кот оседлал Зебу, прикрикнув:

– Вперёд, друг мой собака! Барышня не должна возвращат�