Читать книгу: «Дела давно минувших дней»

Эпиграф I

О светло светлая и красно украшенная земля Русская! Многими красотами ты нас дивишь: дивишь озёрами многими, реками и источниками местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями чудными, зверьми различными и птицами бесчисленными, городами великими, сёлами чудными, садами монастырскими, храмами церковными и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими! Всего ты исполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!

«Слово о погибели Русской земли» неизвестный автор XIII века.

Эпиграф II

«Сия благословенная земля изобилует всем необходимым для жизни человеческой, не имея действительной нужды ни в каких иноземных произведениях».

«О России» Кобенц, немецкий путешественник XVI века.

Эпиграф III

Предатель – это змея не помнящая добра. "несть мощно и лзе просту человеку со змием дружитися… но в место сего добра главу его разбий и не дружися с ним, да не прежде он уязвит тя, и болев умреши от него зле".

Иван Глазатый «Сказание о царстве Казанском». XYI век.

Эпиграф IY.

Да ведают потомки православных

Земли родной минувшую судьбу

Своих царей великих поминают

За их труды, за славу, за добро –

А за грехи, за тёмные деянья

Спасителя смиренно умоляют.

А. С. Пушкин. "Борис Годунов". XIX век.

1598 год. 6 января.

Ночь глубокая, тёмная, снежная. В забытьи сонном Русь православная. Ох, зима нынче долгая, лютая… Хлопья снежные падают, падают… Спит Москва. Ко дворцу бояре съезжаются, все встревожены и растеряны.

– Плох, ох плох, наш царь-батюшка…

– До утра доживёт ли?

– Неведомо…

– Патриарх где?

– Послали за ним. Скоро явится.

В царской опочивальне бояре толпятся. Тяжко вздыхают, крестятся. Тихо. Лишь свечи потрескивают. На высокой, широкой кровати лежит благочестивый царь и великий князь всея Руси Фёдор Иванович. Он в забытьи. Вдруг царь приподнимается, удивлённо-радостно глядит пред собой, светлея ликом, улыбается, кивает кому-то, протягивает руки и говорит ясным голосом: "Любезные братья мои, бояре, прошу Вас, отойдите от моей постели. Уступите место сему патриарху. Воздайте подобающие ему почести." Бояре в изумлении переглядываются. Нет никого. Однако, в благоговении тихо отходят. А Годунов Борис Фёдорович, низко поклонившись спрашивает: "Благочестивый царь и великий князь всея Руси Фёдор Иванович! Кого государь ты видишь и с кем беседуешь? Ещё отец твой Иов патриарх не пришёл, кому же повелеваешь уступать место?" Он же в ответ возразил: "Видите ли? У постели моей стоит муж в одежде святительской, говорит со мной, повелевая идти с ним." Ещё больше изумились бояре, не видя никого и не слыша. И подумали – воистину посланник божий пришёл к нему, возвещая об отшествии к Богу. Вскоре прибыл патриарх Иов с освящённым собором. Поклонился царю и великому князю.

– Исповедуй меня, отец мой… причасти тайн Христовых…

Строго взглянул патриарх – вмиг опустел покой царский. В скорбной печали склонился над Фёдором старец. Выслушал всё, что смущало светлую душу.

Да разве грехи то? Эх, Фёдор Иваныч! Мне ль, глубокому старцу, последний раз миром тя мазать?! В благоговении царь тайн причастился Христовых.

– Царство оставишь кому?

Во всём царстве волен Бог – чуть слышно шепчет Фёдор Иванович – как ему угодно, так и будет.

И почил вечным сном благочестивейший царь и великий князь всея Руси Фёдор Иванович.

Рыдает царица Ирина:

"Государь ты наш Фёдор Иванович!

Ты покинул нас, нет тебя боле.

Как нам жить теперь? Без тебя, как жить?

Воротись, мой свет, хоть на миг един

Здесь лежишь ещё, не в могиле ты

Ты со мной ещё, ты ещё со мной…

Феодосьюшка, наша доченька… во гробике

почива-а-ет… А-ах!!

Я несчастная, пожалей меня

Ты вернись, мой свет, приголубь меня

Позови, как звал – Свет Иринушка-а… А-ах!

Ой, ушло от нас наше солнышко

Ой, остались мы горьки сироты

Ой, душа моя к тебе просится

Ой, возьми с собой, свет мой солнышко! "

В это время все бояре царской думы и патриарх со святейшим собором целуют животворный крест и присягают царице Ирине. Чуть светать стало – зазвонил благовест. И возрыдала Москва безутешным плачем.

Прожил Фёдор Иванович 41 год ( 1557 – 1598 гг.) Царствовал 13 лет и 9 месяцев. В седьмой день января, в субботу, поставили гроб с телом царя в церкви архангела Михаила. Весь день и всю ночь над телом усопшего непрестанно читали Пластырь. Погребли царя Фёдора Ивановича в церкви архангела Михаила, в приделе преподобного отца Иоанна Лествичника, там, где погребены отец его, царь Иван Васильевич Грозный, и брат его, царевич Иван Иванович. Погребение было 8 января, в воскресенье.

О царствовании Фёдора Иоанновича писали: «Тогда во всём царствии его благочестие крепце соблюдашеся и всё Православное Христианство без мятежа и в тишине пребываше.» Хронограф 1617 года. (сноска: Фактически правил Московским царством боярин Борис Фёдорович Годунов, официальное титулование которого к 1595 году было – царский шурин и правитель, слуга и конюший боярин и дворовый воевода и содержатель великих государств – царства Казанского и Астраханского.)

За окошком слюденным заря вечерняя меркнет. Ох, зима нынче долгая лютая… печь изразцовая жаром пышет. Патриарх Иов думу думает.

Вот и нет у нас царя-батюшки… Как жить дальше? Что с Русью будет?… Не по Промыслу Божию воцарились Даниловичи, а по человечьему похотению… Прищурил старые очи свои патриарх, вздохнул тяжко.

Если б всё по Промыслу Божию было, разве оставил бы нас Господь без наследника?! Если б по чести, по совести было… …Тверь! родная, любимая Тверь! изничтоженная, в прах втоптанная! – пригорюнился старец великий, увлажнилися очи слезами. Что Даниловичи? Воцарились? Надолго ли? Трёх сот лет не прошло – нет Вас более. Попущением Божиим извелся род Ваш. По делам своим получили Вы. Дела подлые, дела скверные.

Ты зачем, Юрий князь, во Орду поспешил? (сноска: князь Юрий Данилович московский 1281 – 1325 гг. Великим князем был с 1317 по 1322 г. Московское княжество в то время было весьма малозначимо.) Ярлыка на великое княжение не должно было тебе домогаться! Не должно!! – грозно очи старца блеснули, кулачком пристукнул. Достойно держал Землю Русскую Великий князь Михаил Ярославич. (сноска: тверской князь Михаил Ярославич 1271 – 1318 гг. Великим князем был с 1304 по 1317 г. Тверское княжество в то время было мощнейшим на Руси.) Стол Великий он занял по праву. Все князья Михаила признали.

Как посмел ты, Юрий московский, сотворить всем нам беды такие?!!

А московские бояре богатства собрали… тоже, не должно им было поступать эдак-то. Аль не знали – Данила князь умер, дня он не был Великим князем! Отсеклася тем ветвь Даниловичей от Престола Великого. (сноска: Великое княжение в то время, в течении 300 лет, от Ярослава Мудрого 978 – 1054 до Ивана Калиты 1283 – 1340 , переходило старшему в роде Рюриковичей, отец которого был Великим князем). Знали, ведали всё. Воспретить должны были Юрию, ни полушки не дали б ему – эт по совести. Эх, бояре, бояре московские… о Руси, о людях, Вы думали? О прибытках своих да о почестях Вы печалились, беспокоились.

Два года Юрий Данилович в Орде пробыл. (сноска: с 1315 – 1317 г.) Женился на любимой сестре хана Узбека Кончаке (при крещении ставшей Агафьей) и, будучи свояком самого хана, выпросил себе ярлык на Великое княжение. С татарским войском на Русь явился. Разгневался Великий князь Михаил Тверской и, собрав мощное войско, победил князя Юрия. А Кончака, желая видеть разгром русичей, в плен попала. Эх, доверчивый Михаил-княже! Принял как гостя у себя Кавгадыя (сноска: приближённый хана Золотой Орды Узбека). Кормил, поил татар Великий князь, ожидая, что на добро добром они ответят. Лишь ускакали татары – умерла Кончака. (сноска: Кончаку, по сговору с Юрием, отравил Кавгадый. Это выяснилось много позже. Кавгадый был казнён в Орде.) В тереме Великого князя умерла! Разгневался хан Узбек страшным гневом и на расправу вызвал Михаила.

Повремени, княже, не езжай – уговаривали бояре – пройдёт время, кто отравил спознаем…

– Нельзя. Должно ехать. Не поеду – татары нагрянут. Разорят. Людей в полон погонят.

– Не езжай. Убьют тебя, княже!

– Знаю. Пусть. Земля цела будет!

Распрощавшись с женою, детьми, поехал в Орду Михаил Ярославич. Шёл тогда 1318 год. В июле месяце сего года устроили татары судилище. Подкупленные свидетели лгали, клеветали на Великого князя. Даже некоторые князья русские лжесвидетельствовали! Осудили. Колодку на шею набили. Хан Узбек на телеге, в клетке возил за собой Великого князя! Позор – Горе всей Земле Русской!! После мучений и издевательств Михаила Святого зверски убили в Орде. Князь Юрий, получив Великое княжение, правил бездарно. Не единожды утаивая новгородские дани, был уличён в мошенничестве, за что и лишился Великого Престола. Ярлык на великое княжение получил тверской князь Дмитрий Грозные Очи. (сноска: старший сын Михаила Святого 1299 – 1326 гг. Великий князь с 1322 по 1326 г.) Как-то в Орде встретились Великий князь Дмитрий и Юрий московский. Запылал гневом Дмитрий Грозные Очи – выхватил меч и зарубил Юрия. Явился в Орду с великими дарами брат Юрия князь Иван Данилович московский и добился казни Великого князя Дмитрия. Однако, ярлык на Великое княжение опять получил тверской князь Александр – сын Михаила Святого и младший брат Дмитрия Грозные Очи. (сноска: 1301 – 1339 гг. Великий князь с 1326 по 1327 г.) В княжение Александра беда приключилась. Шевкал, двоюродный брат хана Узбека, прибыл в Тверь дань собирать. Бесчинствовали татары так, что тверичи взъярились. Заперли их всех в княжеском тереме и сожгли. Не подумав о последствиях, князь Александр участвовал в расправе. Разгневанный хан Узбек послал мощное карательное войско, к нему присоединились московские рати, суздальские, владимирские. Князь Александр сбежал в Литву.

Тверь! Краса наша русская! Богатейшее, мощное княжество!

Разорили тебя, изничтожили, полонили людей, в рабство продали…

Убивали нас, резали, грабили, посжигали всё, испоганили…

И татары, и русичи сильничали… измывалися, издевалися…

Ох ты горюшко, горе – горькое. Ох, Земля наша кровью полита…

Не прейдёт уже слава прежняя. Не стоять Твери твердью мощною!

Ой, князья наши, светлы солнышки. Ой, ты доля наша сиротская!

Слёзы льём мы счас, слёзы горькие, по чужим землям в рабстве мучимся …

После Шевкалова разорения Тверь не поднялась.

Вот теперь князь Иван Данилович московский, прозванный Иван Калита, получил от хана Узбека ярлык на Великое княжение. (сноска: 1283 – 1340 гг. Великий князь с 1328 по 1340 г. Калита – так назывался мешочек с деньгами, носимый у пояса.) Спустя 10 лет, хан Узбек хитростью заманил в Орду тверского князя Александра и, происками Ивана Калиты, казнил его вместе с сыном, юным княжичем Фёдором.

С тех пор Великое княжение стало переходить потомкам Ивана Калиты, от отца к сыну. Вот как не прочно, на какой крови, основали свою власть Даниловичи! Даниил Святой, князь миротворец! Отчего сыновья твои не пошли по стопам твоим? И погрузился мыслию патриарх Иов в быль стародавнюю.

Молодой князь Владимир, дерзкий и страстный, предстал очам его зорким. (сноска: князь Владимир Святославич 960 – 1015 гг.) Хороша княжна Рогнеда! Высока, стройна, черноброва! Ликом ангельским, неземною красою чарует … пойдёт – лебёдушкою плывёт… взглянула… … и… пропал князь, зарделся… … Отчего ж она здесь, на земле… та-ка-я?…! Сватов послал влюблённый князь. Отказала Рогнеда. Любит она Ярополка и, тайно, под сердцем дитя его носит. (сноска: Ярополк – наследник Великого Престола, старший брат князя Владимира, жених Рогнеды.) Страдает Владимир, томится – нет жизни ему без Рогнеды! Напрасно кручинишься княже. С войском в Полоцк пойди за княжною – воевода сурово отмолвил. Вот Владимир у Полоцка бьётся – звон мечей, крики, удары, стоны, проклятья. Всё – победа! Пал Рогволод княже, сыновья его с жизнью расстались. Вот Рогнеда, бледна и прекрасна, под венец идёт с князем – злодеем. Ты отца погубил и братьев, ты убил моего Ярополка! О Любовь моя!, где ты ныне… во сырой земле Ярополк, не со мною… Кто спасёт меня? Кто отмстит за тебя, за отца и за братьев?! Прошло время. Детей родила Рогнеда. А ненависть не утихла. Как-то ночью пыталась она убить мужа, за что и была сослана в Полоцк с сыном своим Изяславом. Князь Владимир Святославич женился на греческой принцессе Анне. Веру истинную принял. Русь крестил. Другим человеком стал. А Изяславичи Полоцкие зело мятежно себя явили. Где какая распря, междоусобие, борьба с князьями великими – там и князья Полоцкие, в ненависти рождённые, злобою уязвлённые. Кровь неотомщённых Ярополка и Рогволода с сыновьями покоя им не даёт! Даниловичи по женской линии потомки Рогнеды! Мать Даниила московского – полоцкая княжна Александра Брячиславовна.

Ох, хо-хо … грехи наши тяжкие… … Чуть более трёхсот лет прошло и потомки несчастной, силой взятой Рогнеды, на Руси стали править. Своевольем и силою власть захватили, через многую кровь преступили. Отмщение за преступления неотвратимо… чрез годы, века придёт наказанье. Что Орда ныне, где грозные рати? Русской силе всё покорилось.

(сноска: 1240-е годы – разорение Батыем Руси. Через 300 лет, в 1552 году Иван Грозный покоряет Казань, а через несколько лет подчиняет Руси Астраханское ханство.)

Да… … ежели кто поднял меч на соседей, истребляя огнём, в печах сожигая, ядерной мощью изничтожая… страшная кара их ожидает… … …

Ночь морозная, ясная. Звёзды блещут, луна светит . Всё белым бело. Под покровом снежным чутко Русь спит, дрёма сны ворожит.

Патриарх Иов молится… долго, слёзно: "Господи…! дай Руси мир, тишину, благоденствие… Господи…! сироты мы горькие, грешные… что с нами будет…? Господи…! открой Волю Свою… кому Царство вручаешь…? чей род удостоишь править?" В слезах на коленях пред Спасом замер Иов поражённый – чудный звон-перезвон он слышит… О-О-О … небесный то звук… эко диво… … Лампада вдруг вспыхнула ярко… Трон золотой в самоцветах предстал очам его ясно… А на троне-то, Господи – Боже!, боярин Борис Годунов строго смотрит… ох, хорош… ох, хорош… в облачении царском… Гос-по-ди-и ! … удостоил мя грешного… у – до – сто – ил … – возрыдал благодарно старец.

Тишина… уж светает, лампада чуть теплится.

Царь Борис – Божья Воля? Вестимо. Кто ж ещё эту ношу потянет? При царе Фёдоре он то и правил. В благоденствии Русь пребывала… да будет. Царь-государь Борис Фёдорович – Бог тебе царство вручает! За честные труды государские: за крепости новые многие, за Патриаршество, тобою добытое, за Сибирь, Руси приращённую, за мир, тишину, благоденствие, за мудрость Твою и удачу, за труды великие, многодневные. От имени государя правил, ныне же сам удостоишься чести. А Даниловичам ушедшим ты ж родственник кровный! Мать Дмитрия Донского, княгиня Александра, Вельяминовых родом. А у Сабуровых, Вельяминовых, Годуновых – общий предок Захария. А Сабурова Соломония была супругой Василия III, а на Евдокии Сабуровой женат был царевич Иван. (сноска: старший сын Ивана Грозного, наследник престола. Отравлен в 27 лет. 1554 – 1581 гг.)

Чуден Промысел Божий… зело чуден… (сноска: зело – очень, по древнеславянски.) Божья Воля, это ж то, что само собой происходит: семя прорастает тихо, сам собой снег с неба слетает, мирно воды река несёт к морю… всё, что истинно, тихо бывает.

Правителем был – теперь царём станет. Титло меняется, а суть та же. Да и брат Он законной царицы! Ох, … только б боярская спесь не взыгралась…

1598 год. 13 января.

Ночь ещё, а в домах зажигаются лучины, свечи. Люд московский встревожен.

– Без царя как жить? Не можно. Царя нет и царству конец. Басурманы, латины одолеют. Разорят, на куски Русь разорвут.

– Помер, молитвенник наш, царь Фёдор Иванович…

– Дак царице Ирине крест целовали. По церквам её здравие поют.

– Царице? Да она ж баба. Не бывало того на Руси, чтоб царску власть жена справляла.

– А княгиня Ольга? Власть не хуже мужика крепко держала. (сноска: равноапостольная великая княгиня Ольга 890 – 969, правила с 945 по 962 год, бабушка святого князя Владимира, крестителя Руси в православную веру).

– Да то ж когда было… вспомнил… грамотей…

Со всех концов Москвы взволнованными толпами спешат к Кремлю мужики, бабы, старики, дети.

– Царица Ирина в монастырь собралась…

– Беда…

– А бояре, правитель, патриарх на что?

– На склоку, на распри, на междоусобия, вот на что… правили уж…

– Царь нужен. Грозный царь. Каким Иван Васильевич был. Царь без грозы, что конь без узды.

– Царевич Дмитрий-то, бают, жив.

– Эт как?

– Убит был поповский сын, а царевича бояре, вишь, спрятали.

– Брешешь.

– Люди бают.

– А ты и уши развесил. Не слухайте его, люди добрые. Я сам в гробу царевича Дмитрия видал.

– Нет у нас законного наследника, извёлся род Калитичей. Царя выбирать надо. Не можно Руси без царя быть. А бояре пусть царю верно служат.

– А може царицу уговорим. Пусть Ирина – матушка Русью правит.

Утро хмурое, серое. Вороньё над Кремлём кружит, а внизу-то народ шумит. На Красном крыльце дьяк Василий Щелкалов – хмурый, глядит исподлобья, раскраснелся, дышит тяжко. Кулаком по перильцам как стукнет!

– Чего орёте спозаранку, бездельники! Зубоскалить да лясы точить столпилися?! А работать кто будет? Нет царя у нас. Боярам присягать надо.

– Как боярам?! Каким боярам?! – зашумели все разом – Не желаем! Царя требуем! Царица-Ирина, матушка! Выйдь к нам, сиротам, молви слово своё царское!

Кричат, волнуются растревоженные русичи, царицу видеть желают. Тихо… вот она… на Красное крыльцо с братом вышла, болезная… а бледна-т, заплаканна… На колени бухнулись – Матушка! Не покинь царства своего! Правь нами! Царица вздохнула, печально всех взглядом окинула, подняла ручку… смолкло всё … Низко поклонилась народу царица Ирина и молвила: "Люди добрые, православные! Государь наш почивший, Фёдор Иванович, благословил меня в монастырь идти. Лепо ль мне, скорбной вдовице, мужа ослушаться? У вас есть князья и бояре. Пусть они начальствуют и правят вами. А я в молитвах у Бога просить буду для Руси мира и благоденствия."

Не желаем бояр! Не желаем князей! Не надо нам воровства да усобиц! Не хотим боярского правления! – шумом мощным толпа взорвалась – Не любо! Царя требуем!!

Вышел вперёд красавец-боярин, поклонился низко народу, очами блеснул и возгласил громко: " Православные! Кто я, знаете ль? "

– Правитель наш, государь-боярин Борис Фёдорович!

– Верно… а покоя лишились почто? Я, правитель ваш, ныне и впредь рад радети и помышляти с боляры не токмо по-прежнему, но и свыше первого. Как при покойном царе Фёдоре Ивановиче было, так и ныне всё справится. Люди добрые, успокойтесь и разойдитесь. Да каждый займётся делом своим во Славу Господа и во благо Святой Руси.

Ишь как повернул… в цари метит – злобно прошептал Шуйский.

Народ успокоить надо было – спокойно сказал Борис Фёдорович, заходя в дворцовую обширную палату. Рабоцарь! – резануло слух. Оглядел всех, словно не услышал … да-а … напряжённо-злобные лица … каждый мог спакостить.

– Расходятся люди… а ежели плохо сказал, сами бы к народу вышли.

– Да чернь разорвала бы нас, аль не слышал, чего орали?

– Надобно Земской Собор созывать для избрания царя, а пока всё будет по-прежнему – сказал Борис.

А не много ль ты хочешь, Бориско? Мы, родовитые, тебе, выскочке, подчиняться будем? – пылая гневом, подскочил боярин Романов.

Это Романовы-то родовитые? – взволновался Фёдор Мстиславский – без году неделя бояре, ай, родовитые, аж 30 лет как бояре! Да я, праправнук Ивана III ! Мы, Мстиславские, – Калитичи – Даниловичи, сиречь Рюриковичи! А вы – литвины Дивонычи!

– Врёшь, Фёдор! Мы – Рюриковичи!

– Это какие же Рюриковичи? – прищурил глаз Мстиславский.

– Наша матушка Горбатых-Шуйских родом. (сноска: князья Горбатые-Шуйские – Суздальская ветвь Рюриковичей.)

– Ото-то! Да по женской линии не считается!

– А вот и считается!

– Никогда! Литвины – Дивонычи не могут на трон виды иметь! Не бывать вам царями Романовы!

Шуйские!, князья Шуйские знатнее и древнее всех! – слёзно заголосил Василий Шуйский – ибо мы ведём свой род от сына Александра Невского, великого князя Андрея!

Долго, яростно, злобно-гневливо, пакостно ругаются думные бояре. Однако, выбрать в цари никого не могут. Борис Годунов закрылся в своём Кремлёвском дворце. Царица Ирина в тот же день без церемоний уехала в Новодевичий монастырь и приняла там постриг с именем Александры. Патриарх Иов стал деятельно хлопотать за воцарение Бориса Годунова.

1598 год. 21 февраля.

Утро. Новодевичий монастырь. Боярин Борис Фёдорович Годунов в келье у сестры, бывшей царицы Ирины, ныне новопостриженной инокини Александры.

– Скорбишь… в слезах вся…

Не о Фёдоре слёзы лью ныне, о тебе они, бедный мой, брате – и так скорбно с любовью взглянула, что Борис поражённый замер.

– Святые князья Борис с Глебом явились сей ночью… О-о… как печальны… Святополков в боярстве много – тихо молвил Борис и заплакал – Крестника моего со света сживут, царствовать не дадут… А Фёдора, царя юного, окаянные Святополки удушат – жалостно святой Глеб простонал. (сноска: князь Святополк, сын Ярополка и Рогнеды, усыновлённый князем Владимиром Святославичем. По приказу Святополка были убиты сыновья князя Владимира – Борис и Глеб.)

Взволновалась, затрепетала Ирина, обхватила руками брата.

– В монастырь схорониться надо… там за Русь все молиться будем!

Погоди – отстраняет сестрицу – шум, пенье слышу… Распахнул окно настежь – Народу-т! Ирина!

– Александра я ныне…

Свя-а-тый Боже, Свя-а-тый крепкий, Свя-а-тый бессмертный помилуй нас – мощно моление народное – Мо-о-лим просим, взо-ой-ди на царство Бо-о-рис Фё-о-до-ро-вич…

Народу множество. Патриарх Иов, духовенство, бояре… несут высокочтимые иконы Владимирской и Донской Богоматери; в толпе кресты, иконы движутся. Мать-игуменья, инокини, Троицкий архимандрит Кирилл встречают народное шествие. А вот и Борис Фёдорович! В руках икона Смоленской Божией Матери. Все устремляются в собор. Поют и поют молебны. Торжественно-значимо совершена литургия. И вот Патриарх Иов с митрополитами, архиепископами, боярами, окольничими и прочим людом бьют челом: "Прими Борис Фёдорович власть царскую." Борис бледен, духом томен… ох, тяжко… … Поклонился всем низко, руку к сердцу приложил.

– Народ русский! Люди православные! Благодарю за честь царскую… но… не могу… не достоин… нет… царём не могу быть… Простите меня, люди добрые!

Зашумела, возроптала толпа: "Как так?…! Третий раз уже молим, третий раз уже просим! На церковно-земском соборе царём Бориса избрали… а Он говорит – не достоин?…! Что делать?! Жить как?! Три ночи молились, три ночи плакались… Бог нас, грешных, не слышит… Горе нам, горе… без царя как жить? Разорят Русь бояре, ляхам продадут. А как хан с Крыма придёт, кто полки поведёт?… Землю пожгут, в полон всех уведут." (сноска: по подсчётам историка В. И. Ламанского (1833 – 1914 гг.) в крымско-турецкий плен за период с XV по XVIII век было увезено не менее пяти миллионов человек!)

Патриарх Иов обращается к бывшей царице Ирине Фёдоровне, ныне инокине Александре."Божиим, государыня, судом света нашего Царя и Великого князя Фёдора Иоанновича не стало; оставил земное Царство, переселился в вечное блаженство. А ты, Государыня, потому же нас, сирых, оставила и не восхотела царствовать над нами, но изволила иночествовать. А мы, сироты, как овцы, не имеющие пастыря. Милость, Государыня, покажи, воззри на наше моление, не дай церквам Божиим затвориться и всем нам от нападения врагов наших погибнуть, дай Государя нам брата своего конюшего и боярина Бориса Фёдоровича и благослови его на царство Московское Царём и Великим князем всея Руси. А ежели боярин Борис Фёдорович не даст своё согласие – патриарх Иов возвысил голос и взор его грозен стал – То!! … Священнослужители снимут саны! Церкви закроются! Приидет смерть Руси! За что Господь со всех взыщет! Ибо без царя царству не быть! А тебя, Борис Фёдорович, от церкви отлучим!!" И отвечает инокиня Александра, бывшая царица Ирина Фёдоровна: "Государь Патриарх и святители, и вы, бояре и дворяне! Что такое творите, не по мере на брата моего возлагаете бремя. Один у меня брат, – и того от меня отнимаете." Пал люд русский на колени, возопил: "Матушка! Молим – просим, пожалей ты нас, сирот грешных, убогих… Благослови брата своего Бориса Фёдоровича царём нашим быть!" Подняла очи к небу инокиня Александра, перекрестилась… и… благословила брата. Возрыдал народ русский слезами радости. А патриарх Иов провозгласил царём боярина Бориса Годунова, благословил его иконами Владимирской и Донской Богоматери. Так Борис Фёдорович принял царскую участь. Многия лета, многия лета царю Борису! – торжественно возглашает Патриарх. Отслужили благодарственный молебен. Во время службы новый Самодержец вошёл в алтарь Царскими вратами. Свершилось! Промыслом Божиим, волей народною на престол взошла новая династия Годуновых. И по всей Руси Великой три дня благодарственные молебны пели.

1598 год. 26 февраля. Москва.

Множество народа с хлебом-солью и богатыми дарами встречают нового царя. Борис Фёдорович хлеб-соль берёт, а от соболей, жемчугов, кубков, блюд, золотых и серебренных, – отказывается. Мне, говорит, приятнее богатство у людей, чем в казне государевой. Вслед за воцарением должно было свершить коронование, дабы именоваться "Царём Боговенчанным Помазанником Господним." Однако, венчание с Россией откладывается. В Крыму татары набег готовят.

Не забыт ещё, ох, не забыт 1571 год. Помнят Русичи, как детьми малыми с родимыми в леса бежали … в ямах, норах звериных прятались … холодали, голодали … а возвратившись, на пепелищах рыдали, проклиная татарву проклятую. Тысячу тысяч в полон гнали. Харош рус, многа рус, деньга многа будет – глазами блестят, гортанно кричат, языками цокают – богата жить татарина будет…

Нет! Не допустим ныне срама Земле Родной! Не дозволим татарве поганой Русь разорять!

Царь Борис проявляет кипучую деятельность. Он везде: в Думе с боярами, дьяками совещается; воевод назначает, выслушивает, советует, распоряжается; с купцами толкует, со стрельцами, людом ремесленным. И ведь до всего ж ему дело, во всё до тонкостев вникнуть желаить. Да спит ли Он когда, трапезничает? Ай да Царь-батюшка! Верно выбрали, не ошиблися… Да ещё и нам, кузнецам, сказывает как оно шибче делать! А ить верно сказывает-то!

В это кипучее время царь Борис посылает воеводу Андрея Воейкого Сибирь воевать. (Каков масштаб государственника!)

– Должно так быть, чтоб богатейшие просторы Востока нашими стали. Присоединим. Сибирь Русью назовётся. Как князья наши Русь собирали – мордву, башкир, вотяков, вятичей, пермяков единым народом соделали. Так и Сибирь возьмём. А страна-то какая будет, а? Да больше всех… Россия-то наша богатейшая да громаднейшая… Величайшей державою будем!! Поезжай, голубчик, Андрей Григорьевич, воюй хана Кучума. А мы тут с татарами разбираться будем.

Борис Фёдорович хмурится.

– На днях гонца с посланием к хану Казы-Гирею отправил, дабы продлить мирный договор. (сноска: Россия с Крымом заключили мирный договор в 1594 году.)

Воевода Воейков тяжко вздыхает и тоже хмурится.

– Хану верить нельзя. Договор-то он может и продлит, а всё равно нападёт, ежели силу мощную не соберём.

– Соберём. Ратный дух высок. Едут и едут воины, ото всюду съезжаются. Может тысяч пятьсот будет. Татарам столько не собрать. Ну прощай, Андрей Григорьевич. Да поможет тебе Бог, Пресвятая Богородица и все святые угодники.

1598 год. 2 мая.

Раннее утро. Чуть свет забрезжил. Государь Борис Фёдорович уже в походном облачении. Молится пред иконой Спаса. Царица Мария с детьми явилась. Тихо стали в отдалении, молитвы шепчут, крестятся. Вдруг Фёдор кидается к отцу.

Тятька! Я тоже воевать хочу! – царевич еле сдерживает слёзы. – А как ты всех побьёшь, а я… мне-то с кем воевать тогда?!

Да милый ж ты мой – Борис Фёдорович умиляется. – Повоевать всем хватит, и тебе, и детям, и внукам твоим… ещё и правнукам достанется.

Он ласкает сына, к сердцу прижимает.

Ты правду говоришь? – царевич Фёдор очень серьёзен.

– Правду сынок. Много войн будет. Не оставят в покое нас. Так что мужество, силу, храбрость всегда проявить можно будет. Побеждать будем из века в век.

Царевна Ксения, плача, обнимает отца. Царица Мария, перекрестив мужа, говорит хрипловатым от волнения голосом: "С победой возвращайся родной. Да поможет Бог нашему христолюбивому воинству – и, неожиданно всхлипнув, добавляет – молиться за тебя буду… и за всех…"

Не река полноводная к югу течёт

Это воинство Русь защищать идёт.

Стальным блеском на солнце доспехи горят

Души воинов подвигов ратных хотят.

Дай нам Господи Боже врагов одолеть

Руси Матушке нашей победу принесть.

Чтоб не смели татары на нас нападать

Чтоб не смел никогда враг Россию терзать.

Да живёт наша Русь, ей не будет конца

Одолеем врага! Победа близка!

Расположилось войско русское на лугах великих при реке Оке. А отряды храбрецов, что ручьи к реке, всё стекаются, половодьем воинским разливаются. А татары, прослышав про силу великую, испугалися, взволновалися. Не войска, а послы к царю Борису примчалися. Поразилися, удивилися – это что ж за гром всюду слышится? Вся земля дрожит, зверь отсюда бежит… Это пушечки наши бухают, на татар, на Вас уж нацелены. Ох, ты горюшко! Не хотим войны! Мир приехали заключать послы. Вот и ладненько, вот и чудненько, пир устроил всем наш Царь-батюшка. Вы татарушки мёд откушайте, угощеньицем не побрезгуйте. Вот так, показав свою мощь и силу, капли крови не пролив, царь Борис Годунов добился мира с жестоким и опасным соседом. С этого времени страшные набеги крымцев прекратились. При торжественном въезде в Москву патриарх Иов встретил царя Бориса таковыми словами: "О, Богом избранный, и Богом возлюбленный, и Богом почтенный, и Богом дарованный благочестивый и великий Государь Царь и Великий князь Борис Фёдорович!" И звонили – звонили колокола всех московских церквей, а народ Царя славил.

А вот и ещё радость – посланники от воеводы Воейкова прибыли. Поклонились низко и молвили: "Государь Борис Фёдорович, войско хана Кучума на реке Оби разбито. Сам хан в лодку прыгнул, недалече уплыл, его там свои ж и убили. Вот пушнина Сибирская, дар Царю русскому от люда тамошнего."

Вносят большие короба.

– Эко, богатство какое! Соболя, лисы, куницы, белки! Коробов-то сколь!

– Эт не всё. Пушнины там… и не счесть. А это, Андрей Григорьевич Вам велел передать.

– Шишка?

– Ага. Дак кедровая ж, а в ней орешки вкусные и зело полезные.

– А кедров там много?

– Да ж леса целые.

– Хо-ро-шо.

Борис Фёдорович доволен, так доволен, что расцеловал бы посланников, но нельзя… не положено.