Читать книгу: «Шайка идиотов», страница 4

Шрифт:

Социалистическая революция как последний этап социальной и научно-технической эволюции, которая к этому последнему этапу уже подошла вплотную!

Знаменитый, чудовищно громоздкий и перегруженный бессмысленными невнятными подробностями «Капитал», объявленный чудом экономической мысли, оказался нужен только для одного: придать извечной мечте «все отобрать и поделить поровну» видимость глубокой научности.

…То было время сенсационного появления и оглушительной славы теории эволюции. Маркс попал в мейнстрим необыкновенно точно. Социальная эволюция как наука и часть общей эволюции. А революция – это частность, способ, инструмент. Успех последовал, как ударная волна из эпицентра взрыва.

…Дальнейшая «история теории» социализма нам сейчас уже не так интересна. Она разветвилась, как грибница. И неожиданной формы грибы полезли в неожиданных местах. Об этой флоре и фауне – чуть позже.

Воскрешения упрямого феникса

Главное в профессии мечтателя – остаться в живых, когда его мечта сбудется. Это мало кому удалось.

1. Первобытная община, которую иногда считают исходной коммунистической ячейкой общества, была по сути общиной семейной, родовой. И исчезла по мере развития цивилизации с переходом человечества к оседлому образу жизни и земледелию.

2. Иногда древнейшие государства Месопотамии и Египта рассматривают как «отчасти социалистические». Все имели равные наделы, земля была общая, работники на государственных стройках получали равное обеспечение и питание и т. д. Врать нехорошо. Земля принадлежала храмам и царям (или фараонам). Верховная власть могла дать надел, отобрать надел, увеличить или снизить налог, передать другому лицу землю вместе с людьми. Скорее это было равенство царских или храмовых крепостных. Все централизовано и регламентировано – но это еще не социализм, панимаш. В концлагере тоже равенство и отсутствие частной собственности. Хотя малый шанс попасть в социальный лифт был. (О рабах мы сейчас не говорим.)

3. Элементы общинного коммунизма то и дело проявлялись позднее, когда тоталитарная централизация ослабла и несколько либерализировась. Такие общины всегда носили характер религиозной секты или воинского братства. Ессеи в Израиле. Первые христианские общины. Ряд монашеских орденов – как католических в Европе, так и суфийских на Востоке. Военный коммунизм в древних походах «осложнялся» правом на трофеи в личной собственности. Все это были более или менее замкнутые мужские коллективы, ведущие единообразную жизнь. Их объединяла или религия, или война, на что и был ориентирован весь быт. Полноценного самообеспечения и полноценного воспроизводства они дать не могли. Прекращали свое существование по мере выполнения военной задачи или в результате социальной эмиссии (надоело, кто умер, кто ушел). Существовать долго могли только за счет подпитки от государственного общества: монастырская десятина и т. п.

3. Платон вынашивал идеи своего «Государства» всю жизнь, и всю жизнь мечтал воздействовать на граждан так, чтобы осознав и обретя добродетель они и были способны идеальное государство создать и процветать в нем.

Он прибыл на Сицилию и приступил к беседам со знаменитым тираном Дионисием, прошедшим, как говорится, жестокую жизненную школу. Был шанс повлиять на создание справедливого и счастливого государства на Сицилии. Но взаимопонимания не случилось. Вместо комплиментов своей храбрости и справедливости Дионисий услышал много неприятного о себе. Что законы несовершенны, он никому не доверяет, страх вызывает даже бритва брадобрея, а самый счастливый человек не он, а нищий и умерщвленный по приговору суда Сократ.

Менее всего тираны расположены слушать правду о себе. Платона было приказано убить, но в результате большого везения его всего лишь продали в рабство. Боги определенно покровительствовали великому философу, потому что из рабства он был мгновенно выкуплен – то ли друзьями, то ли богатым поклонником.

Первая известная нам попытка создать идеальное государство сошла с рук его создателю в общем безболезненно. Так повезло отнюдь не всем.

4. В конце V века великое государство Сасанидов, простиравшееся от Индии до Египта и от Кавказа до Аравии, потрясли небывалые события. Зороастрийский жрец Маздак организовал и возглавил такое демократическое движение крестьян, ремесленников, торговцев, городской бедноты и мелкой знати, что сам шахиншах Кавад I приблизил его к себе и сделал верховным жрецом империи. Шахиншах имел в виду использовать харизматичного и влиятельного духовного лидера и через него народные массы – в борьбе против крупной знати, угрожавшей полноте царской власти.

Но выпущенный на волю джинн народовластия послал хозяина подальше. Маздак провел реформу зороастризма, напомнив о губительности богатства. Убедил шахиншаха отворить амбары и раздать хлеб народу. Назначил на ключевые посты своих сторонников. Организовал экспроприацию и обобществление крупных владений, а затем и раздачу имущества всем поровну. Упразднил гаремы, а женщин раздал неимущим холостым мужчинам. Затем институт брака был вовсе отменен, а женщины поступили в общественное (мужское) пользование на началах справедливого и равного распределения.

К 500-му году нашей эры на территории нынешних Ирана, Ирака, Армении с Грузией и частично Пакистана с Афганистаном – установился социализм! Реформами Маздака были довольны не все. С ними поступали как положено: объявляли сторонниками зла и репрессировали. Терроризм насаждаемого добра далеко превзошел былые страдания от побежденного зла.

Сорок лет социалистических пертурбаций завершились восстановлением статус-кво. Диктатура социалистов-маздакитов крепко испугала остатки высшей знати и не вызвала восторга армии. Элита объединилась с силовиками. Маздака с группой актива пригласили к царскому дворцу под предлогом религиозного диспута. Арестовали и закопали в землю вверх ногами. В знак того, что они хотели поменять в мире верх и низ местами – пусть это и получат.

5. Катары, последователи одной из ересей христианства на юге Германии и Франции в XII–XIII веках, обычно придерживались общности имущества.

Табориты, боевое крыло чешских антикатолических реформаторов XV века, в своих организациях часто объединяли общие средства и распределяли поровну. А также нередко склонялись к общности жен и детей; что не у всех встречало понимание.

Аналогичные воззрения преобладали у анабаптистов XVI века в Центральной Европе.

Все эти ереси, выступавшие с активными и практическими протестами, требовали и намеревались изменить существующий порядок. А именно: свергнуть власть королей и епископов, отменить частную собственность и семью – и установить всеобщее равенство: на труд, на имущество, на женщин и детей.

6. Но сакраментальный лозунг «отнять и поделить» своего воплощения в чистой, так сказать, форме достигает у людей вольных, по собственному желанию объединившихся в общины равных – и противопоставив себя государству, закону и морали.

Разбойники. Пираты. Казаки.

Вольное мужское сообщество равноправных партнеров без власти над собой. Прекрасная модель социализма, а лучше – анархокоммунизма. Сами решаем, сами грабим, сами делим, сами проживаем. Недаром во времена всех бунтов, восстаний и революций – разбойнички всех мастей оказывались на передовой линии свержения и разграбления господствующего класса. Разбойник революционеру – первейший друг, товарищ и брат. (Ну, а после удачи революции – тут кто кого сумеет прирезать первый. Интересы расходятся, да и властью делиться нельзя.)

Но. После выявления ясного родства между социализмом и религиозной сектой. Полезно понять родственность социалистической организации и разбойничьей банды.

Чем полезно рассмотрение банды? Обнажением социальной конструкции и идеологической подоплеки. Равноправие, общность имущества, честное равное распределение, отсутствие властного принуждения и подчинения, личная инициатива каждого, оптимальное применение своим способностям, коллегиальное принятие решений – еще не гарантия от перерезания глоток, изнасилований и грабежа тех, кому не посчастливилось вступить в эту банду. Не дай бог попасться таким «социалистам» на большой дороге.

…И вдруг лезут детали: небритые разбойники в лесу одеты в пестрое тряпье и с кривыми кинжалами, заткнутыми за кушаки; пираты в черном, на головах цветные косынки, трясут кортиками и пистолетами на фоне паруса и морской волны; а казаки носят штаны с широким красным лампасом, буйный чуб вьется из-под фуражки, тонконогий конь играет, а мелькающая узкая шашка в руке так и горит серебром. Вообще книжки должны быть с картинками. Чтоб у читателя мозг не пересыхал, а глаз радовался.

7. Новое время развеяло идеалистический дурман продавцов опиума для народа… я не слишком витиевато выражаюсь?.. то есть самые практичные из людей нового времени, английские капиталисты, поставили дело социализма на конкретную основу. Дело было так:

На рубеже XIX века тридцатилетний Роберт Оуэн женился на богатой невесте, дочери владельца текстильной фабрики под Глазго, и стал данной фабрики управляющим и совладельцем. Обуреваемый идеями и планами, он приступил к реформе производства, дабы упомянутое производство оптимизировать, усовершенствовать и поднять.

Оуэн сократил рабочий день с 14–16 часов до 10 часов 45 минут. Воспретил детский труд, а для детей устроил школу. Прикупил жилья для рабочих и обставлял его порой на собственные деньги. Постоянно совершенствовал процесс производства так, чтобы никто не надрывался, но каждый работал по силам без расслабления, и рабочие места были удобны.

Результат поразил всех. Выработка подпрыгнула. Прибыль владельцев резко увеличилась. А рабочие стали гораздо меньше уставать – но гораздо больше получать. За опытом повалили интересующиеся, вплоть до императора России Николая I.

Далее Оуэн пришел к идее главенства воспитания и образования работников, к идее преимуществ кооперативов без капиталистов-нанимателей, ну и – к отрицанию капитализма и необходимости заменить его гуманным и высокопроизводительным социализмом. Господствующий класс капиталистов его не приветствовал.

Воспитание может все, труд – это благо, совместный свободный труд дает счастье и любовь к ближнему. И это необходимо внедрить! И долой все религии, тот самый опиум для народа.

Роберт Оуэн, вся судьба которого есть материал для великого социально-психологического романа, фантастически сочетал в своих устремлениях безграничный полет мечты, рациональное теоретическое обоснование и детальный практицизм. В число его пайщиков вошел великий философ Джереми Бентам, в комитет по материальному обеспечению проекта – великий экономист Давид Рикардо!

И в 1825 году Роберт Оуэн затевает грандиознейшее предприятие по практическому воплощению социализма, переходящего в коммунизм, в жизнь! В Америке, штат Индиана, он покупает участок в 80 квадратных километров (!) с жилыми и хозяйственными фермерскими постройками за 150 000 тогдашних долларов! (Прежние хозяева, германские иммигранты, съехали в Пенсильванию.) Завозит туда около 800 добровольцев. И они начинают сообща трудиться на земле и хозяйствовать. Каждый готов на любую работу, постоянный обмен родом деятельности, чтоб никому не было обидно и все трудились поровну. Работники должны заниматься самообразованием и сочетать физический труд с умственным. Коммуна называлась «Новая Гармония».

Через год, получив на первоначальном энтузиазме хорошие результаты, Оуэн перевел свою колонию на коммунистические рельсы. Специализация труда отменяется: все делают то, что сегодня нужно для общей пользы. Вся хозяйственная собственность – общая, люди владеют только личной мелочевкой. Утреннее распределение на работу, общие трапезы. А также пытаются обобществить семейные отношения в одну большую, общую, братскую семью. Ну разве не мечта? разве не прелесть?

Еще через год самые умные и образованные выходят из «Н. Гармонии» и образуют собственную общину. Этот кооператив интеллектуалов протянет лет двадцать!..

А оставшееся большинство воспылает недоверием и ревностью к трудящимся собратьям, все начнут выяснять отношения, обвинять друг друга в несправедливом распределении работ и нерадивом их исполнении, и разругаются вдрызг.

…Через четыре года прекрасная «Гармония» развалилась. Оуэн потерял почти все свое состояние, вернулся в Англию и скромно доживал свой век. Все дело в том, что воспитанные проклятым капитализмом люди не успели проникнуться коммунистическим самосознанием и психологией трудового братства, полагал он. Надо было воспитать заранее. А где воспитать, если кругом был капитализм?..

8. Необходимо добавить, что:

К тому времени Анри Сен-Симон уже умер, и его идея экономической эволюции была широко известна: сначала рабовладение, затем крепостничество, за ним свободное наемничество. Следующей и последней стадией должна стать «общественная работа», то есть социализм. Социализм гуманнее, выгоднее и прогрессивнее: он неизбежен.

Но вполне жив был Огюст Конт, его ученик, как раз приступивший к издания своего шеститомного «Курса позитивной философии». По Конту, социология – «социальная физика» – устанавливает законы общественного развития. «Социальная динамика» базируется на представлении о прогрессе умственного развития человечества. Существуют законы развития общества и прогрессивной смены его эволюционных стадий. Человек рассматривается в контексте всей истории Человечества и вообще всей истории Земли.

Короче. Согласно современнейшей науке, приход коммунизма объективен и неизбежен! Хотя не все ученые считали так.

9. Мы опять забыли о деталях… Фаланстер я себе представлял в школе так:

Очень длинный и в меру широкий одноэтажный низкий дом. Стены и двускатная почти плоская крыша из аккуратно пригнанных узких досок, коричневато-серых от времени и непогод. Частый ряд окон и через равные промежутки пять-шесть дверей на обе стороны. Время от времени из них выходят или входят внутрь маленькие человечки в коричневых сюртуках и высоких черных шляпах типа мятых цилиндров. На плечо вскинуты лопаты. А кругом – пустота вроде прерии или большого поля, окруженного степью.

А внутри там у них типа семейного общежития с большой кухней. Дружно, трудолюбиво и скучновато.

Итак, позвольте представить вашему вниманию гениального французского ровесника Оуэна – Франсуа Мари Шарля Фурье. То вообще был великий век гениев! К теориям двух вышеупомянутых Фурье присоединил Абсолютный Дух Гегеля и Мировую Волю Шопенгауэра. И получилась чудесная теория об единстве изначального движения всего сущего:

– движение материи, законы которого открыты Ньютоном;

– движение мельчайших частиц природы, атомов;

– движение органическое образует формы, цвет и детали организмов;

– движение страстей и инстинктов;

– движение осевое социальное, действующее в общественных организмах (скажем – в социальных системах).

Вот такая базовая основа всех форм и видов природы.

Человек движим страстями, и задача общества – их правильно распознать, учесть и направить к общему благу. Людское сообщество надо правильно подбирать, сочетать и приставлять к тому делу, которому предрасположен каждый. М-да. Трудность в том, что кропотливый Фурье классифицировал 810 (восемьсот десять) типов характеров в зависимости от инстинктов и влечений в разных комбинациях. Для них нелегко найти 810 разных занятий.

Поэтому? Надо соединять людей в фаланги тысячи по полторы-две каждая. Дети, старики, женщины – и 810 работников на все руки и мозги. Живут вместе в роскошном здании, библиотека, фонтан, сад. Кругом – поля и мастерские для работы. Все рады! Любят друг друга, выбирают себе любимую работу и производительно трудятся. (Фурье жил бедно, никогда не улыбался, поливал свои цветы в горшочках и кормил уличных кошек…)

Друзья и меценаты купили 5 кв. км земли недалеко от Парижа и приступили к постройке общего дворца, жилища и хозяйственных служб. Деньги кончились, проект рухнул; Фурье сильно переживал.

Но идея фаланстера влекли энтузиастов; уже после смерти Фурье раз сорок затевали их устройство, и во Франции и в Америке; и все равно – начинали ругаться и разбегались года через два-три! Хотя несколько продержались лет до двенадцати даже. Дружеская кооперация, сытость, свободный секс в общем сожительстве, кстати, приветствовался! И все равно недовольны и бегут… Хамье народ.

Как социалиста не корми, а он все равно на свободу хочет. Ну, когда социализма отпробует.

Горе в том, что нет у Господа для философов-социалистов подходящего народа! Вот с какой-то социальной червоточинкой этот хомо сапиенс. И гадит своим несовершенством прекрасную идею.

…В 1847 году в далекой России прекрасный свободолюбец Петрашевский выстроил своим мужикам фаланстер. Они его сожгли сразу.

10. О, сколько нам открытий чудных, и опыт, сын ошибок трудных… дальше незачем цитировать. Что там осталось из преамбул и проб? О:

Парижская Коммуна. О боже. Войну Пруссии, конечно, проиграли. Но Париж уже перестроен Османом. Проложены Большие Бульвары. Синеватый булыжник мостовых, ажурные решетки балконов, и сплошь французские лица.

То была первая попытка установления демократии с элементами социализма в масштабах огромного города. А в программной перспективе – по всей Франции. Неоякобинцы, социалисты, анархисты. Представители интеллигенции, торговли и скорее ремесленников, чем пролетариата – парикмахеры, булочники, ювелиры и прочая. То есть: буржуазно-демократическая революция с опорой на вооруженную силу Национальной гвардии.

Планировали: кооперации, самоуправление, бесплатное образование, выборность и отчетность перед народом.

Коммунары объявили себя властью и призвали Францию следовать за собой. Правительство, севшее в Версале, было против. Армия осталась ему верна. В начавшемся конфликте коммунары брали в заложники представителей «враждебных сословий» и расстреливали «три за одного», если захватывали и казнили революционеров, ну или подозревали злой умысел врагов.

Ну, потом стала кончаться еда и боеприпасы… Враги победили.

…Строго говоря, ни попыткой социализма, ни тем более примером диктатуры пролетариата это не было. Хотя уже появившиеся марксисты страшно хотели объявить Парижскую коммуну «первым в мире выступлением социалистической революции».

…Через тридцать лет начнется эпоха настоящих социалистических революций. Анархисты и социалисты всех видов и мастей возьмут в руки оружие и полезут на баррикады. Учение Маркса победит!

И вспомнят сказанные о нем слова великого Бисмарка: «С этим бухгалтером Европа еще наплачется».

Маркс

Не станем касаться аргумента ad hominem, злословя над тем обстоятельством, что Маркс не умел даже прокормить семью, жил на средства друга-капиталиста Энгельса, эксплуатировавшего своих рабочих, но и присылаемые деньги непрактичный Маркс пускал неизвестно на что, вечно сидя в бедности и долгах. И вот с этими экономическими способностями он взялся за создание мировой экономической теории.

Не будем в стомиллионный раз повторять всем известное: что все опыты построения социалистического общества по Марксу проваливались неукоснительно и с треском. И если принимать во внимание тезис-слоган марксизма «Практика – критерий истины», то марксизм сам себя отрицает. Парадокс издевательский и жестокий.

Оставим в покое тот принципиальный приговор, который марксизм вынес себе справедливым замечанием: «Новая общественно-экономическая формация является более прогрессивной по сравнению со старой, если дает более высокую производительность труда». Чего не дал социализм, того и не дал. Бывает. Жизнь вообще полна разочарований.

И не будем глумиться над прекрасными силлогизмами типа «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно». Ну, насколько верно, настолько и всесильно. Проигравшая собачьи бега гончая разводит лапами и говорит хозяину: «Ну не могу я быстрее!..»

Пролетариев сегодня не трогаем! Маркс, такое впечатление, полагал, что социальный статус становится биологическим подвидом, генетической национальной особенностью, ну чем-то в таком роде. От него уже не избавишься, к этой касте ты принадлежишь навсегда. А если ты стал певцом? Офицером? Торговцем? А инженером, начальником цеха, директором? Вот перестреляли всех, кроме пролетариев, и воспитали из пролетариев своих генералов, ученых и администраторов. Они еще пролетарии – или уже нет? Ах, происхождения пролетарского? Когда Адам пахал, а Ева пряла – кто был первым джентльменом? Все мы из самых пролетарских корней – из нищих обезьян без всякой собственности!.. бабушку твою на пальме…

…Вы знаете, от пророка не требуется ни ума большого, ни безупречной логики. От пророка требуется – кинуть в массы идею, которой массы жаждут. А для того идею надо попроще сформулировать и похлеще выразить. А уж аргументов массы себе сами изыщут и наформулируют – подходящих по уровню ума и желаемой направленности. Чего человек хочет – то будет утверждать со всей страстью, притягивая доказательства за уши и любые органы, и никакая логика ему не указ. Желание делает ложь правдой – была бы страсть погорячее.

А когда ложь перестала сходить за правду, новые левые придумали моральный и информационный релятивизм, относительность истины и равноправие нарративов вместо объективного рассказа.

…Но мы берем сегодня только один тезис. Главный, основополагающий, стержневой в учении Маркса: ось его мировоззрения. Что есть История?

«История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов».

В первобытнообщинном обществе разделения на классы не было. Но этот период часто считают «доисторическим». Почему «до-»? Потому что письменности не было, судить о происходившем очень трудно; да и какая, собственно, разница. Условились. Примитивное было общество.

Историю в гуманитарном, цивилизационном, социальном смысле мы отсчитываем от начала государств. Во-первых, возникают усовершенствованные орудия и приемы труда. Во-вторых, вследствие этого вырастает производительность труда и возможность отчуждения прибавочного продукта при сохранении жизни работника. В-третьих, вследствие первого и второго усложняется иерархия общества и появляются классы эксплуатируемых и эксплуататоров, рабов и рабовладельцев то есть. В-четвертых, прибавочный продукт идет не только на роскошь для правящего класса, но также на возникновение и развитие науки и техники, не говоря о ремеслах и тем более воинском искусстве. В-пятых – города и грандиозные постройки, частично сохранившиеся до нашего времени и возведенные теми, кто ел выращенный рабами хлеб: есть что изучать и о чем судить! Ну и в-шестых – письменность: о, что-то можно расшифровать, прочесть и узнать.

Но суть истории этого периода по Марксу – борьба рабов с рабовладельцами. Рабы хотят свободы себе и смерти рабовладельцам, а их добро поделить: чего ж еще? Или улучшить свою долю хоть насколько возможно. Рабовладельцы хотят, чтоб в идеале рабы много работали и мало ели, увеличивая прибыль хозяев. Так и жили.

Потом придумали и наделали новые орудия труда, более производительные. И это изменило производственные отношения. Рабовладельческий строй устарел и рухнул. Освободил место следующему, более прогрессивному.

И возник феодализм. Крепостные и феодалы вели классовую борьбу друг с другом. Тысячу лет и больше. Пока не изобрели машины и устройства, резко повысившие производительность труда. Появилась буржуазия – и рухнул феодализм, который как система отношений ее сковывал.

Тогда установил свое господство капитализм. И капиталисты стали бороться с пролетариатом. Они платили нищим и беззащитным рабочим так мало, чтоб рабсила только не умерла и могла работать дальше. А рабочие, пролетарии всех стран, боролись за свои права: получать больше и работать меньше. Плюс участвовать в управлении государством – которое им враждебно, ибо создано капиталистами для защиты их интересов.

И вот когда бедные и бесправные трудяги-пролетарии свергнут дармоедов-эксплуататоров капиталистов со всеми своими буржуазными прихвостнями, они сами станут сообща владеть капиталом, то есть собственностью на средства производства. И наступит коммунизм – высшая стадия развития, венец социальной истории.

…Простите, что пересказал кратко первую часть знаменитейшего из сочинений XIX века – «Коммунистического манифеста». Но люди ведь с возрастом не всегда умнеют, забывчивость обычна, а сегодня «Манифест» читали далеко не все.

Мужчина, вы с чем конкретно не согласны? – как спросил, икнув, один похмельный вице-премьер перечислявшего недостатки министра…

Что делали с побежденным врагом до начала Истории? Убивали и ели. Во-первых, врагу жить незачем, он завтра тебя убьет, не отпускать же. Во-вторых, белковая пища ценна и не так часта.

Если бы пленному предложили на выбор – рабство или смерть? – что бы он выбрал, как вы думаете?

Так что во-первых рабство гуманно. Во-вторых рабство разумно – не тратить же на него свой хлеб? – пусть работает и приносит пользу. В-третьих, рабство полезно и прогрессивно: раб создает прибавочный продукт. Мало ест, много работает. Раб есть необходимый и важнейший элемент государства: его трудом не только выращивается хлеб, который станут есть ученые и художники, создавая великую культуру. И не только армия, охраняющая (и расширяющая) государство. Его трудом роются каналы и прокладываются дороги, строятся дворцы и храмы, стены и виадуки.

А теперь представим, что древнеегипетские рабы победили: перерезали всех рабовладельцев от надсмотрщика до фараона, поделили все добро и зажили вольной жизнью. Где пирамиды? Где храмы? Где древняя астрономия и геометрия? На хрен надо. На свое пропитание поработал – и в тень пальмы: есть ячменную лепешку и пить ячменное пиво.

Жестокая рабовладельческая система забирала себе энергию рабов и направляла ее на создание и рост цивилизации. А раб? – получал жизнь и кусок хлеба. Жестоко. Несправедливо. Но иного пути развития у человечества не было.

Раб и рабовладелец – это единство и борьба противоположностей, составляющие суть и основу движения и развития цивилизации. Имманентное внутреннее противоречие системы. Диалектика. Элементарная причем. Да?

С тем же успехом можно сказать, что раб и рабовладелец сотрудничают на условиях, диктуемых уровнем социально-экономического развития эпохи. Что только наличие обоих элементов сделало возможным наше существование сегодня.

А альтернатива? Вечная первобытная община? Человек иначе устроен, избыток его внутренней энергии и есть причина усложнения и усиления общества.

Самоусложнение однородной социальной массы до социальной системы с увеличением разности потенциалов противоположных элементов – дало синергетический эффект. Рабовладельческая система в большой группе – сильнее и потентнее однородной группы той же численности. Так сведенные в фалангу восемь тысяч гоплитов сильнее восьмидесятитысячной толпы разрозненных бойцов – слаженная боевая система раздавит аморфную массу.

Система всегда сильнее суммы сил составляющих ее элементов по отдельности. И имеет новое качество, которого не имели элементы по отдельности. Людей, разделившихся на рабов и рабовладельцев, это тоже касается.

А борьба и сотрудничество – это две стороны одной медали, двуединство, имманентное противоречие системы. (Повторение способствует пониманию даже простых вещей.)

Противоречие – неотъемлемо от сущности любого предмета и процесса. Человек хочет жить – но отдает жизнь ради спасения семьи. Хочет спать – но сидит ночь над счетами, спасая свою маленькую фирму. Хочет отдохнуть – но работает, иначе не проживешь. Желудок хочет наполниться пищей – а печень хочет жить спокойно – а мозг хочет думать о вечном – а гениталии хотят секса – но они могут только сосуществовать вместе. Жажда славы и наживы гонит Френсиса Дрейка вокруг света, пока не умрет. И так далее.

А теперь – Гибель Империи! Рекомендую цикл картин Томаса Коула. Рабовладельческий строй перестал соответствовать появившимся орудиям труда и технологиям, производственные отношения перестали соответствовать производительным силам, и в результате один антагонистический класс победил другой и произошла революционная смена формации; или же оба класса уничтожили друг друга и погибли вместе со страной (так согласно классику).

Мы мало знаем о гибели Шумера и Египетских Царств, о кикладиках и Минойской цивилизации. Но покорение Александром Македонским Великой Персии и ее последующее разрушение историки представляют себе уже неплохо. И описан-переописан Древний Рим: африканские провинции и крупные землевладельцы завалили Рим хлебом и превратили свободных крестьян, основу старого Рима, в люмпенов, нахлебников и паразитов. Рабство обогатило богачей и разорило и уничтожило простых свободных граждан. А далее: государственное иждивенчество плебса, падение рождаемости, всеобщий пофигизм и развращенность, этническая замена латинян варварами, и Западная Римская империя рухнула – не как в школьном учебнике, но раскрошившись и обветшав, обваливалась внутрь себя двести лет, пока не распалась. Рабы не побеждали хозяев, но создали огромное богатство. И это богатство сделало ненужными доблести и завоевания, все выродилось в карьеры ради денег и почестей: римляне рвали в клочья собственную империю. Несколько варварских нашествий лишь немного ускорило падение.

Рим как политическая и социально-экономическая система выработал своей ресурс. Больше было нечего хотеть, нечего благоустраивать, нечего завоевывать: повелители мира. Жил тысячу лет – и перспектива кончилась.

А система существует только в динамике. Государство – в равновесии центробежных и центростремительных сил. И когда центростремительные – хватательно-удерживающие силы ослабевают, потому что уже все схвачено и аж вываливается из полных рук – начинают преобладать центробежные силы развала.

Любая социальная система проходит свой фазовый цикл существования: зарождение – подъем – плато – пик – спад – крах. Хоть это рабовладение, хоть феодализм, хоть что.

А на смену Риму пришли долгие века дикости. Средневековье. И не было там никаких новых орудий и знаний. Военная демократия германских и кельтских племен была так примитивна, и запросы ее были так низки, что рабам там было особенно и делать нечего. Земли до фига. Тебя определяет твой воинский статус. Поголовная неграмотность, учет в хозяйстве вести невозможно толком, какая латифундия с рабами? Ну, слуги. Ну, крестьянин платит налог рыцарю. Или арендует у него землю. Крепостной строй воцарился надолго, но по сравнению с античностью это было примитивное разгильдяйство с большими вольностями.

Бесплатно
549 ₽

Начислим

+16

Покупайте книги и получайте бонусы в Литрес, Читай-городе и Буквоеде.

Участвовать в бонусной программе
Возрастное ограничение:
18+
Дата выхода на Литрес:
21 декабря 2020
Дата написания:
2020
Объем:
341 стр. 2 иллюстрации
ISBN:
978-5-17-138641-2
Правообладатель:
Издательство АСТ
Формат скачивания:
Текст
Средний рейтинг 4,7 на основе 19 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 4 на основе 14 оценок
По подписке
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,3 на основе 156 оценок
По подписке
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,8 на основе 21 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 4,3 на основе 6 оценок
По подписке
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,1 на основе 11 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 4,5 на основе 46 оценок
По подписке
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,3 на основе 85 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 4,5 на основе 24 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 4,1 на основе 21 оценок
По подписке
Аудио
Средний рейтинг 4,6 на основе 118 оценок
Текст
Средний рейтинг 4,2 на основе 100 оценок
По подписке
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,6 на основе 630 оценок
По подписке
Аудио
Средний рейтинг 4,5 на основе 277 оценок
По подписке
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,7 на основе 719 оценок
По подписке
Аудио
Средний рейтинг 3,9 на основе 11 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 4,7 на основе 19 оценок
По подписке
Аудио
Средний рейтинг 4,6 на основе 430 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 3,7 на основе 83 оценок
По подписке
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 4,3 на основе 30 оценок
По подписке