Читать книгу: «Оборотень», страница 8

–Тоже на работу?

–Нет, я познакомилась с одним шведом. Хочет на мне жениться.

–Так чего ты раздумываешь?

–Поддает он очень, но ведь выбора нет. Потерплю два года, там видно будет. У него собственный дом, катер, приусадебный участок. Умрет. Я всему хозяйка. Детей у него нет.

–Может, и мне найдешь такого?– хохотнула Люба,– у меня муж тоже алкаш был. Жуть, конечно, но на безрыбье и рак рыба.

–Это точно,– подтвердила Даша,– если подвернется что-нибудь подходящее, то сообщу. Ты никому не рассказывай, а то наши от зависти натворят чего-нибудь. А, если у меня все сложится, я свалю отсюда незаметно, и поминай, как звали, а тебе свой телефон оставлю.

–Спасибо на добром слове,– пробормотала Люба, убирая со стола,– я в долгу не останусь.

–А это само собой,– пожала плечами Даша,– здесь за спасибо ничего не делается. Так что копи деньги. Снимешь однокомнатную квартиру, тогда у тебя и престиж будет другой.

Даша ушла, а Люба помыла кружки, предусмотрительно сделала себе несколько бутербродов, уложила их в полиэтиленовый мешок и положила в сумку.

–Ночью всегда хочется перекусить,– одобрила она сама себя,– а на помойке от этого не убавится. Жаль, что нет ни воды, ни соков, но там всегда есть кофе. Так что все в порядке.

Времени до ухода оставалось еще много, и она переоделась в рабочую одежду, прибралась на кухне и в комнате, где стояла ее кровать, взглянула на часы, надела куртку и вышла из квартиры. Она прогулочным шагом дошла до центра, зашла в большой продуктовый магазин, поинтересовалась ценами, и сразу же определила, во сколько бы ей обошелся сегодняшний обед, если бы она купила эти продукты. Проходя мимо ресторана, она только искоса взглянула на рекламу и, пробормотав что-то не лестное, вышла к станции метро. Поездка во второй раз оказалась значительно проще. Выйдя из метро, Люба без особых хлопот уверенно добралась до почты.

Глава двадцать первая.

Вход в почту был заперт. Люба обошла вокруг здания и с противоположной стороны обнаружила дверь, справа от которой находился электронный замок и кнопка. Она нажала на кнопку, и тотчас мужской голос что-то спросил на шведском языке.

–Я пришла на работу,– сказала Люба, тщательно выговаривая каждое слово,– арбета, арбета.

–Понятно,– произнес голос по-русски,– вы новенькая. Мне заведующая говорила. Проходите.

Тотчас щелкнул замок. Люба потянула за ручку, и дверь без труда открылась. Она прошла в длинный коридор и остановилась, не зная, куда идти дальше. В торце коридора открылась дверь. Мужчина с ярко выраженными чертами жителя Кавказа громко сказал:

–Идите сюда, здесь ваше рабочее место. Меня зовут Султан. Весь коллектив женский. Так что вы мой гарем.

Он гортанно рассмеялся и скрылся в комнате, оставив дверь приоткрытой. Люба вошла в хорошо освещенное помещение и огляделась. Вдоль стен стояли длинные столы. На полу лежали огромные стопы газет и реклам. Женщины подходили к ним, брали пачку, быстро отходили к своим столам, раскладывали и вновь возвращались к рекламам. Разложив весь имеющийся материал, они вставляли все листочки реклам в толстую газету, и готовую сборку передвигали на край стола. Они двигались по комнате, как зомби, стараясь делать минимум движений.

–Отличная работа,– восхитилась Люба,– и гимнастикой позанимаешься и деньжат срубишь.

–Познакомься,– никак не реагируя на ее восторг, сказал Султан,– это твои коллеги: Фаина, Лариса и Галина. Твой стол у той стены. Лариса раскладывает почту сразу на два стола, но это не увеличивает скорость. Понаблюдай, как работают девушки, поспрашивай, если что-нибудь не ясно, но не отвлекай. Каждый час, перерыв на десять минут. Можно выпить кофе и перекусить. Все, включайся.

Люба сразу же сообразила, что сначала надо положить развернутую газету, а в нее уже укладывать рекламы. Автоматические движения оказались очень утомительными. Она в одну пачку положила две одинаковых рекламы.

–Будь внимательна,– строго сказал Султан,– ты в одну пачку сунула две рекламы, а в другую не положила, а это значит, что у меня могут быть нарекания от читателей. А мне это не надо.

–Я немного устала,– пожаловалась Люба,– спина начала побаливать.

–Перекур,– сообщил Султан, и все женщины направились к столу, на котором стояла кофеварка.

–Я не думала, что это так трудно,– произнесла Люба, присаживаясь к столу.

–Султан,– жеманно произнесла Фаина,– расскажи что-нибудь, а то что-то муторно.

Султан налил себе в кружку кофе, втянул в себя ароматный запах, на секунду задумался и начал:

–Однажды один человек умер и попал на тот свет. Его там встретили и говорят: »У нас теперь демократия. Можешь сам выбрать, куда тебя отправить в ад или в рай»

–В рай, конечно,– отвечает мужик,– я хоть и не без греха, но раз у вас демократия, то без проблем.

–Пожил он в раю неделю. Присмотрелся. А там райские кущи, тишина, ангелы иногда песни поют, а в основном жуткая скукотища.

–А можно посмотреть, какая в аду жизнь?– спрашивает.

–Конечно,– отвечают ему,– можешь там пожить недельку. Тогда и выберешь окончательно.

–Проводили его в преисподнюю, а там дым коромыслом. Водка и коньяк в бочках. Пей, не хочу. Женщины красивые сами любви добиваются. Его в коттедж поселили со всеми удобствами.

Прожил он там неделю. « Я выбрал,– говорит,– в ад хочу».

Прибежали черти, содрали с него одежду, бросили его на сковороду, разожгли адский пламень. Он орет, извивается.

–Вы что творите, гады? Вы же мне совсем другое показывали!

–Ты не путай туризм с иммиграцией,– говорит ему главный черт,– это, как говорят в Одессе, две большие разницы.

Султан закончил и гортанно захохотал, словно приглашая женщин принять участие в веселье, но никто из них даже не улыбнулся.

–Хорошо ты рассказываешь,– грустно произнесла Галина,– а мы вот, похоже, перепутали и черт его знает, когда и на какую сковородку попадем.

–Кончай, не каркай,– остановила ее Лариса,– и так-то тошно.

–Все, девоньки, вперед,– прервал начинающуюся перебранку шеф,– перерыв окончен. Вас ждут великие дела.

Женщины с недовольными лицами вышли из-за стола и неторопливо направились к рекламам и газетам, лежавшим на полу.

–Господи,– подумала Люба,– хоть бы до конца смены дотянуть. Эта работа труднее, чем дачный участок перекопать. Просто, кошмар какой-то.

Утром почтальоны забрали сложенные комплекты и сразу же уехали по своим адресам. Пришла дневная смена, и, слегка пошатываясь от непривычной нагрузки, Люба пошла в метро и, сев на удобный диванчик, сразу же задремала.

–Хоть бы свою остановку не проехать,– подумала она, погружаясь в сон. Однако, услышав «Бреданг», мгновенно вскочила и едва успела проскочить между закрывающимися створками вагонных дверей.

Глава двадцать вторая.

–А вот и наша новенькая!– приветствовала ее Даша,– прошу любить и жаловать. А любить ее придется, потому что ее зовут Люба,– скаламбурила она,– не буду представлять остальных, познакомишься в процессе. Идем завтракать, Кот покажет тебе, где мы добываем деликатесы. Ну, и поставим тебя в график по уборке.

–Здравствуйте,– пробормотала Люба,– я отработала ночь, пойду, посплю. Если оставите мне что-нибудь, то с удовольствием поем, когда проснусь.

–Давай, давай,– произнесла с легким украинским акцентом Света,– поспишь, потом расскажешь про себя.

Люба, молча качнула головой, зашла в свою комнату, быстро разделась, надела халат, пошла в ванну, всполоснула лицо и, на ходу вытираясь, стремительно направилась к своей кровати. Не снимая халата, укрылась с головой одеялом и мгновенно уснула.

Проспав несколько часов, она проснулась, как ей показалось от пристального взгляда. Люба открыла глаза и сразу же увидела, что на стуле около окна сидит молодой лысоватый мужчина с длинными грязными, слипшимися, белесыми волосами, спадавшими ему на плечи. На нем была выцветшая голубая футболка и розовые спортивные штаны. Тапочки с помпонами завершали ансамбль.

–Ишь, вырядился клоун,– с неприязнью подумала Люба,– это, кажется, и есть Кот.

–Чего вылупился?– с раздражением произнесла она,– выйди вон, я переоденусь.

–Мне поручили ознакомить тебя с нашим продовольственным бесплатным снабжением,– с самодовольным видом произнес он,– но я думаю, что мы могли бы доставить друг другу удовольствие. В квартире никого нет.

–Это как?– спросонок не поняла Люба.

–Ты чего с Урала что ли?– захохотал Кот, пересаживаясь к ней на кровать,– ты не была замужем?

–Была,– огрызнулась женщина,– ну-ка, слезь с кровати! Уселся в грязных штанах на чистую постель. У вас так принято? Сразу же боевое крещение? А, может, вначале поухаживаешь?

–Так ведь некогда,– смущено произнес Кот,– то ты работаешь, то я, то народ толпится в квартире. Давай, а.

–А у тебя разрешение есть?– неожиданно спросила Люба.

–На что?– обалдело, спросил он,– на секс?

–Дурак ты,– захохотала она,– на проживание в Швеции.

–Нет, нету,– смущенно ответил он,– если бы было, разве я бы здесь жил?

–Понятно,– криво усмехнулась Люба,– когда дадут, тогда приходи. Может, договоримся, а пока отвали-ка отсюда, пойду, помоюсь да переоденусь. Тебе приказали мне какой-то контейнер показать, а не глупостями заниматься.

–Ишь, ты!– возмутился он,– если бы у меня было бы разрешение, нафиг ты бы мне была нужна.

–А ну, катись отсюда!– обозлилась женщина,– проститутку нашел! Выйди, по-хорошему, пока я тебе харю не начистила!

–Ишь, ты оборотень,– трусливо промямлил Кот,– пришла вся из себя несчастная, я то думал, подружимся, а сама как фурия. Да и черт с тобой!

Он встал, повернулся к ней лицом, словно готовясь к прыжку, но встретив ее ненавидящий взгляд, не рискнул ничего сделать, некоторое время отступал задом, не глядя ей в лицо, и выскользнул за дверь.

–Я еще для чего-то нужна мужикам,– с легкой гордостью подумала Люба,– на это и надо делать ставку, вдруг с кем-нибудь выгорит. Конечно, не таким дерьмом, как этот Кот. Противно смотреть. Убогий какой-то, а туда же лезет.

Она прошла в ванну, с усмешкой повернула задвижку замка, с удовольствием встала под душ. Почувствовав прилив бодрости, вытерлась, расчесала волосы, вышла в маленькую прихожую, прошла в свою комнату, переоделась и вышла в кухню. Кот сидел за столом и с безразличным видом смотрел в окно. Люба включила чайник, положила в кружку пакетик чая и несколько ложечек сахарного песка, взяла два куска белого хлеба, положила их в тостер, открыла холодильник, вынула пакет с сыром и красной рыбой. Вынула из тостера поджарившийся хлеб и сделала себе два бутерброда.

–Есть будешь?– нарушила она напряженное молчание.

–Ел уже,– хмуро произнес он,– давай, лопай быстрее, сходим к магазину, да я займусь своими делами. Кстати, будешь стирать свое барахло, возьми мое, я тебе покажу, где стоят машины и сушильные аппараты. Там все бесплатно.

–И порошок?– удивились Люба.

–Ага,– ироническим тоном подтвердил он,– как я понимаю, там, откуда ты приехала, стирка и порошок были бесплатными.

–Не твое дело,– сразу же напряглась Люба,– дашь порошок, постираю. Не велик труд.

–Давай, один раз я покупаю порошок, а один раз ты,– предложил он.

–Хорошо,– подтвердила она, дожевывая бутерброд,– я сейчас помою посуду и пойдем.

Она встала, подошла к раковине, намылила губку, вымыла кружку и оставленную кем-то тарелку, вытерла руки и повернулась к мужчине.

–Кот, у тебя есть машина?

–Какая машина,– хмыкнул Кот,– у меня же нет разрешения. Куда ты собралась ехать?

–Не знаю,– пожала плечами Люба,– ты же сам сказал про какой-то склад, где лежат бесплатные продукты. Вы их воруете? Бесплатный сыр, знаешь, где бывает?

–Знаю, не первый день замужем,– буркнул Кот,– это просроченные продукты, их выбрасывают из магазина. Там можно взять все, что угодно.

–Из магазина раздают всем желающим?– удивилась Люба.

–Ага,– захохотал Кот,– дают, поддают, а потом догоняют и еще добавляют. Они складывают весь просроченный товар в огромный металлический контейнер и закрывают его на висячий замок.

–Так они это делают, чтобы никто не отравился,– догадалась Люба.

–Какая ты умная!– разозлился Кот,– ты сейчас ела. Отравилась? А мы все едим. Отравились? Это тебе не в России. Здесь заканчивается срок реализации, еще неделю есть без опасения можно. А, если положить в морозилку, то ни с мясом, ни с рыбой еще несколько месяцев ничего не случится. Так идем или нет?

–Идем, конечно, это далеко отсюда?

–Все магазины в центре района. Контейнер сзади магазина. Пойдем, я тебе покажу. Мы туда вечером ходим, когда магазин закрывается.

Люба вернулась в свою комнату, быстро переоделась, все время, поглядывая на дверь, и вышла в прихожую.

–Я готова,– сказала она, посмотрев на себя в зеркало, висевшее на стене.

Люба закрыла дверь на оба замка. Они спустились по лестнице и, молча, вышли на улицу, направляясь к станции метро.

–Я не заметила, что здесь так много магазинов,– с удивлением сказала Люба,– видимо, не до них было. Надо прогуляться по центру, посмотреть, что продают, и сколько стоит.

–Вот контейнер,– произнес Кот, слегка ударив по нему ногой. Вот ключ. Мы долго возились, пока его подобрали. Хорошо, что Серый пришел к нам жить. Он специалист, моментально сварганил ключ.

–Он вор что ли?– настороженно спросила она.

–Слесарь,– иронически ответил тот,– тебе то какое дело?

–Никакого,– равнодушно ответила Люба,– знаешь, анекдот есть. Подруга спрашивает свою приятельницу: «Слушай, твой муж кем работает?» «Кажется слесарем,– отвечает та» «Почему ты так думаешь» «Так, как наступает ночь, он точит нож и куда-то уходит».

–А ты шутница,– то ли с насмешкой, то ли с уважением произнес Кот,– смотри-ка, продукты несут выбрасывать. Отойди-ка отсюда, чтобы не вызвать подозрений.

Они с независимым видом отошли от контейнера и, делая вид, что разговаривают, стали внимательно следить за рабочими. Те, не обращая а них внимания, подошли к контейнеру, открыли замок, откинули крышку, швырнули в него упаковки с просроченным товаром, закрыли на замок и ушли, о чем-то негромко переговариваясь.

–Лучше бы сразу раздали,– возмутилась Люба.

–Раньше не было никаких замков,– пояснил Кот,– но, видимо, участились желудочные заболевания бомжей и всяких прочих. Вот им и приказали закрывать ящик на замок. По-крайней мере, магазин за это ответственности не несет.

–Понятно,– сказала она,– мы сейчас туда полезем? Или дождемся вечера?

–У нас жратвы полные холодильники,– ответил он,– подъедим, тогда снова придем. Я смотрел. Там ничего такого, чего у нас нет, я не заметил.

–Тогда пошли отсюда.

–У тебя водка есть?– неожиданно спросил Кот.

–Откуда у меня?– сразу же насторожилась Люба,– я не пью.

–А вступительная?– строго сказал он,– сегодня все собирутся, с тебя бутылка к ужину.

–В магазине продают?– спросила Люба.

–В систембулагете продают,– пояснил он,– или с рук. У них дешевле, но можно нарваться на такую паленую, что потом не встанешь да, к тому же, надо знать тех, кто продает. Так что в булагете надежнее. Бутылка «Абсолюта» стоит двести крон. Вон этот магазин, иди, покупай, не нарушай традицию.

–Ладно,– недовольным тоном пробурчала Люба и направилась в ту сторону, куда показал ей Кот.

Глава двадцать третья.

Купив бутылку водки, Люба некоторое время побродила по центру района, отметив, что в ресторане и кафе совсем мало народу, хотя цены были вполне приемлемыми. -На что же они живут, если так мало посетителей?– удивилась она,– надо же платить за помещение, свет, воду. А, впрочем, не мое дело,– спохватилась она,– со своими бы делами разобраться. Она вернулась в квартиру, переоделась и вышла на балкон. Ее внимание привлек огромный черный мешок.

–Интересно, чего они туда спрятали?– спросила она сама себя, дотрагиваясь до мешка.

Она обнаружила на ощупь, что в нем лежали какие-то твердые бруски. Люба подняла мешок, он оказался не очень тяжелым. Она раскрыла его и с удивлением обнаружила огромное количество белого и черного хлеба.

–Понятно,– пробормотала она,– натащили хлеба на халяву, а никто не ест. Вот и свалили все на балкон. Она отнесла несколько батонов на кухню, с трудом разрезала на кубики, положила их на противень и сунула в духовку. Высыпала сухарики в большую пластмассовую миску и нарезала следующую порцию хлебных кубиков. Заглянув в холодильник, она сразу же поняла, что никто здесь не варит суп или гарнир, а в лучшем случае жарят мясо или рыбу.

–Вступительная, так вступительная,– решила она, достала большую кастрюлю, вытащила из холодильника кусок мяса, нашла картофель и лук и приступила к готовке. Обнаружив муку, она взяла пачку просроченных сливок, и вскоре на столе появилась целая гора тонких поджаристых блинов. Устав от стряпни, Люба, не раздеваясь, прилегла на свою кровать и сразу же уснула. Она проснулась от гула голосов.

–Это ты столько наготовила?– с удивлением спросила Даша.

–Я,– зевнув, ответила Люба,– вроде, как вступительная.

–А горячительное?– спросила Света.

–Я в морозилку поставила, водку нужно пить холодной.

–Да ты что?– в ужасе воскликнул Виктор,– бутылку разнесет.

–Если в хваленом «Абсолюте» сорок градусов, то водка не замерзнет,– с видом знатока сообщила худенькая, похожая на девочку, Люся. Я уже тысячу раз пробовала.

–Где ты столько водки взяла?– поддела ее Света.

–Надо места знать,– уклончиво ответила Люся.

–Нет, уж лучше твои места не знать,– насмешливо произнесла Света,– хотя каждый зарабатывает, как умеет.

–Ох-ох-ох,– уперев руки в бока,– закричала Люся,– можно подумать, что полировать чужие сральники очень почетная работа. Особенно для тех, у кого высшее образование.

–Девочки, чего вы ссоритесь?– примирительно произнесла Люба, свесив ноги с кровати,– пойдемте обедать. Там тарелок и других инструментов на всех хватит?

–Идемте, идемте,– поддержала ее Даша,– устроим сегодня сабантуй. Всю закусь на стол. Девки, пошли, приготовим.

Они всей гурьбой, подтрунивая друг над другом, вывалились в кухню, вытащили из холодильника деликатесы, красиво разложили на тарелки и включили конфорку, чтобы подогреть суп.

–Где-то были одноразовые тарелки,– приложив палец ко лбу, произнесла Света,– никто ими втихаря не пользовался?

Женщины, переглянувшись, пожали плечами.

–Они вроде были в верхнем шкафчике,– вспомнила Даша,– они там, наверное, вековой пылью покрылись. Мы уже сто лет суп не ели.

Она встала на стул, открыла дверцу и потянулась за разовыми тарелками.

–Давай, я поддержу тебя, чтобы ты не упала,– сказал Кот, обнимая ее за ноги и прижавшись лицом к выступающим частям.

–А ну, не нахальничай,– прикрикнула на него Даша,– лапы из-под юбки убери. Кот и есть кот.

Кот опустил руки и отошел с недовольным видом. Все рассмеялись.

–Не все Коту масленица,– захохотала Люся,– за все надо платить.

–Пусть тебе другие платят,– буркнул Кот, доставая из шкафчика кружки и чашки,– к сожалению, придется пить из стакана, как в подворотне. Но на халяву и уксус сладок.

–Ладно тебе прибеднятся,– осадила его Даша,– не ной, все постепенно само образуется.

–Ну, и как у тебя образовалось?– скептическим тоном поинтересовался Серый, разливая холодную, как лед, водку в чашки,– может, ты замуж за принца выходишь? Он еще свободный.

–Выхожу,– вызывающе произнесла Даша,– он, правда, не принц. Да мне не шибко надо, но человек состоятельный. Машину и собственный дом имеет.

–Когда выходишь?– с завистью спросила Люба.

–Завтра он за мной на машине приедет,– хвастливо сообщила Даша,– что вы вдруг обо мне? Давайте, за Любу выпьем. Это она нам устроила праздник.

–На свадьбу не забудь пригласить,– заискивающим тоном произнес Кот.

–Тебя-то в первую очередь,– насмешливо произнесла Даша,– ты языком поганющим чего-нибудь ляпнешь, а мне потом объясняться.

–Так я шведского не знаю,– смутился Кот.

–Нашел, чем гордиться,– презрительно рассмеялась Даша,– ладно, дебаты закончены. За тебя, Люба. Держись меня, не проиграешь.

–Спасибо. Я и так за тебя,– пробормотала Люба, пригубив из чашки,– разливайте суп по тарелкам, а то остынет,– весело добавила она.

Никого не пришлось упрашивать. Бумажные тарелки не издают такого стука, как фаянсовые, когда в них погружают ложку, но сосредоточенное чавканье и хлюпанье наполнило кухню, как симфонический оркестр зал. Поражала синхронность звуков, словно кто-то дирижировал поедание супа.

–Молодец ты,– наконец, нарушила молчание Даша,– отличная хозяйка. Я давно такого супа не ела. Встану на ноги, тебе мужика подберу. Так что жди.

–А мне?– сверкнула глазами Люся,– я тоже хочу.

–Она все время хочет,– захохотал Серый,– давайте, выпьем, чтобы она уже, наконец, дала последнему.

–А ну тебя, дурак,– смутилась Люся,– уж во всяком случае, не тебе, голоштанному.

–Что вы все время ссоритесь?– грустным голосом спросила Люба.

–А русские здесь, как скорпионы в банке,– пояснила Света,– без конца друг друга подкусывают, а при случае и закладывают. Помните как у Горького: »Один нищий портянки повесил, а другой нищий портянки украл. Ох, худо мне, ох, дурно мне»,– пропела она.

–Вроде и делить нечего,– поддержала ее Даша,– а все норовят что-нибудь себе выгадать. Никогда друг друга не поддержат, никогда друг другу не помогут.

–Ишь, расплакалась перед свадьбой,– оборвала ее Люся,– давайте, лучше споем.

Она начала петь высоким визгливым голосом, все подхватили знакомый мотив Стеньки Разина и самозабвенно пели, глядя перед собой. У некоторых на глаза навернулись пьяные слезы.

–Ну, хватит, разнюнились,– остановила песню Света, промокнув глаза рукавом,– ты Люба, лучше нам свою версию расскажи.

–Версию?– немного растерявшись от неожиданного вопроса, переспросила Люба,– какую версию.

–Почему из России свалила? Может муж бил? Может родина против тебя окрысилась. Ведь не бывает дыма без огня.

–Из Казахстана я,– неуверенно промямлила Люба,– там национальная рознь, русских отовсюду выгоняют.

–Фигня все это,– авторитетным голосом объявил Серж,– я сам из Алма-Аты. Конечно, есть что-то, но это не Узбекистан или Таджикистан, а тем более Азербайджан. Там резня была, а казахи смирные, да и президент там толковый. Эта версия не пройдет. Придумай что-нибудь поинтересней, чего шведы еще не слышали, или проверить не смогут. Думай, голова, думай.

–Что ты к ней пристал?– одернула его Даша,– вот выдам замуж, и все проблемы разом кончатся. Так что держись меня, Любочка, прорвемся. Мужики, соберите тарелки в мешок и выкиньте, а я чай поставлю.

После чая всех разморило. Женщины пошли в свою комнату и улеглись на постели, а Даша выразительно взглянула на Любу и небрежно кивнула головой в сторону балкона. Они вышли на свежий воздух и некоторое время молчали. Даша вынула из кармана чью-то визитную карточку и написала на оборотной стороне телефон.

–Завтра я покидаю этот бардак,– усмехнувшись, произнесла она,– это телефон, где я буду жить. Возможно, понадобится уборка коттеджа, а, может быть, нужно будет что-нибудь приготовить. Не знаю. Напиши на другой карточке номер твоего мобильника, как только у меня что-нибудь прояснится, сразу позвоню.

–Спасибо тебе, Дашенька!– растроганно произнесла Люба.

–Спасибо не булькает,– хохотнула Даша,– я тебе потом скажу, что сколько стоит. Так что на халяву не рассчитывай.

–Да я и не рассчитывала,– смутилась Люба,– конечно, как положено.

–Вот и путем,– одобрила подруга,– пойдем, подрыхнем. И никому ничего не болтай. Кстати, тебе на работу скоро идти.

Они, молча, появились в комнате.

–Эй, заговорщицы!– крикнула Света,– не закрывайте балконную дверь, а то дышать нечем.

Глава двадцать четвертая.

Прошло несколько недель, Люба немного успокоилась и стала чувствовать себя увереннее. Ее, в основном молчавший телефон, вдруг разразился трелью. Она покопалась в сумке в поиске поющего механизма, несколько раз выругалась, прежде чем телефон оказался в ее руках.

–Да,– слегка запыхавшись, произнесла она.

–Ты откуда-то бежала?– услышала она голос Фатимы.

–От верблюда. Рыскала в сумке, пока я телефон оттуда выуживала.

–Понятно,– вздохнула Фатима,– не буду спрашивать, как твое ничего? И так понятно. Ко мне пришло письмо на твое имя, там отказ, и, предложено покинуть Швецию в течение месяца. Дорогу в обратную сторону они оплатят.

–Но у меня нет обратной стороны,– с ужасом выкрикнула Люба.

–Знаю,– спокойно произнесла подруга,– не кричи. Приходи, я отдам тебе письмо, ты должна встретиться с адвокатом, он напишет апелляцию. А следующие решение придет не раньше, чем через год.

–А. что потом?– спросила Люба.

–Суп с котом,– в тон ей ответила Фатима,– твоя задача что-нибудь придумать за это время. Спасение утопающих-дело рук самих утопающих. Завтра суббота, ты не работаешь. Приезжай ко мне, все обсудим.

–Хорошо,– нервно произнесла Люба,– я приеду к одиннадцати.

На следующий день, купив коробку конфет и пачку печенья, она приехала к Фатиме.

–Проходи,– встретила ее хозяйка квартиры,– зачем ты столько накупила всякой фигни? Есть будешь?

–Нет, еще рано.

–А я не завтракала, поем. Давай, выпей кофе за компанию.

–Давай,– согласилась Люба.

Фатима вскипятила воду, насыпала в кружки растворимый кофе, залила кипятком и добавила молока.

–Бутерброд делай сама,– сказала она, поставив на стол нарезанный хлеб, сыр, колбасу и масло,– рассказывай, как дела.

–Да фиг его знает,– пожала плечами Люба,– вроде живу, вроде работаю, с девчонками в нормальных отношениях, но все время состояние неуверенности. Скучать некогда, но накатывает такая тоска, что выть хочется.

–Депрессия-национальное заболевание шведов,– пояснила Фатима,– солнца мало. Но нам на все наплевать, нам бы день простоять и ночь продержаться. Тебя замуж никто не звал?

–Нет, никто,– задумчиво произнесла Люба,– хотя, там жила молодая женщина по имени Даша. Обещала позвонить и выдать замуж, но, видимо, забыла.

–А сама-то она замужем?

–Наверное,– неуверенно произнесла Люба,– за ней мужчина на машине приехал. Она заранее вещи на улицу вынесла, чтобы он к нам наверх не поднимался и не увидел, где она жила. Она, вероятно, сказала, что снимала всю квартиру, а теперь переезжает к нему.

–Наглость города берет,– прокомментировала Фатима,– позвони-ка ей, поздравь, спроси как дела, а заодно выясни, нет ли у нее кого-нибудь на примете.

–Хорошо,– покорно произнесла Люба,– у меня есть номер ее телефона

Люба вынула из сумочки телефон, нашла в нем нужный номер и позвонила. Фатима, прихлебывая кофе из чашки с изображением китайского дракона, внимательно следила за ее действиями. Услышав отзыв, Люба встрепенулась и затаила дыхание.

–Але,– наконец, выдохнула она в трубку,– Дашунечка, привет! Искренне поздравляю! Как свадьба?

–Шикарно, почти как у королевы,– вальяжным голосом ответила подруга. Не поверю, что ты звонишь только по этому поводу.

–Провидица ты моя,– затарахтела Люба,– все то ты видишь, все то ты знаешь. Уж, прости, что в медовый месяц лезу к тебе со своими проблемами. Может, у тебя есть кто-нибудь на примете для меня?

–Для тебя?– в раздумье повторила Даша,– видишь ли, у тебя задача не замуж выйти, а за Швецию зацепиться. Рядом с нами построен огромный дом. Там, наверное, десяток комнат, не меньше, а живет в нем одинокий старик. У него, правда, есть два сына, но они его посещают крайне редко. Думаю, что у него башню снесло на сексуальной почве. Представляешь себе? Ходит и кричит: «Трахаться хочу».

–А он еще может?– хихикнула Люба.

–Черт его знает,– захохотала Даша,– я не пробовала. Приезжай, узнаешь.

–Я же твоего адреса не знаю.

–Записывай и приезжай в течение часа. У меня своих дел невпроворот.

–Если все получится, я с тобой рассчитаюсь,– заверила ее Люба.

–А ты думала на халяву плиз?– хмыкнула Даша,– это само собой подразумевается.

–Я поняла, что она тебя ждет?– спросила Фатима.

Люба взволнованно кивнула.

–Дашка говорит, что есть клиент, но очень старый.

–Не до жиру, быть бы живу,– констатировала Фатима,– какой адрес?

–На метро за полчаса доберешься,– взглянув на запись, произнесла она,– не продешеви, но и не выпендривайся. Извини, но ты ведь тоже товар не первой свежести. Если ты его окрутишь, то считай, что ты схватила выигрышный билет.

Глава двадцать пятая.

Люба, молча, кивнула и, не допив свое кофе, направилась к выходу.

–Ты, хоть, кофе допей,– крикнула ей вслед Фатима,– пара минут ничего не изменит.

–Ладно, фиг с ним, с этим кофе,– пробормотала Люба,– я уже завелась, не до него теперь.

–Ну, удачи,– пожелала подруга, закрывая за ней дверь,– сразу же позвони, чтобы я была в курсе дела.

Люба кивнула, вошла в кабину лифта. Сложила крестом средний палец на указательный, как она всегда делала в детстве, когда хотела обмануть судьбу. Стремительно вышла из подъезда и направилась к станции метро. У нее возникло ощущение, сравнимое с ощущением охотника, поднявшего ружье и ожидающего, что вот-вот на него выскочит добыча. Она даже передернула плечами от возбуждения и с нетерпением ждала встречи с Дашей.

–Ах, черт,– спохватилась Люба,– надо было какой-нибудь подарок прихватить. Все-таки свадьба. Впрочем, в ближайшем магазине можно будет купить букет цветов или коробку конфет. Ничего, как-нибудь перетопчится.

Она вышла на нужной остановке и пошла по кривой, хотя и асфальтированной улице, с обеих сторон которой стояли деревянные и каменные частные дома.

–Это же район собственных коттеджей,– сообразила Люба,– тут ведь кучкуются богатеи. Эх, мне бы здесь зацепиться.

Размышляя на эту тему и внимательно приглядываясь к домам, она подошла к трехэтажному дому, в котором жила Даша. Люба нажала на кнопку звонка и прислушалась.

–Заходи,– услышала она голос из глубины дома,– не заперто.

Она вошла в прихожую и огляделась. Люба отметила, что в доме было грязновато, но на стенах висели картины, на мебели разместились дорогостоящие безделушки, в дверной проем хорошо просматривалась большая комната, все стены которой декорировались бесчисленным количеством свадебных фотографий. Люба сняла обувь и встала, растеряно втянув голову в плечи, не зная, куда ей двигаться дальше.

–Иди на кухню,– услышала она голос Даши,– я сейчас выйду из ванны. Посиди там, посмотри журналы.

–Хорошо. Спасибо,– обрадовано откликнулась Люба, проходя в кухню. Она с уважением отметила, что кухня обставлена самым современным оборудованием и мебелью, сделанной не из пластика, а из дерева. Она сразу же разглядела подпалины на дне шкафчиков, висевших над газовой плитой, и в недоумении покачала головой.

–Ты чего головой качаешь?– спросила Даша, входя на кухню в китайском халате с огромным тюрбаном из махрового полотенца, накрученного на голову после душа,– тебе чего-то не понравилось?

–Деревянные шкафчики опасно висят над плитой,– ответила Люба,– как бы ни загорелись.

–Сто лет провисели, и еще сто лет провисят,– отмахнулась Даша,– садись, выпьем кофе и поговорим.

–Ты извини,– пробормотала Люба,– я без подарка. У вас нет магазина на станции. Я думала, что там куплю. Но за мной не заржавеет.