Читать книгу: «Странник. Стихи», страница 3

Стихи

Если бы не ты, то мои чувства

Если бы не ты, то мои чувства

Были б лишь бледным отражением чужой любви.»

Так сказано в великолепном фильме,

Великолепном от равных чувств: моих и «Амели».

Ты словно ветер сладостный, вводящий в сон лишенный,

Какого-либо страха, принципов и видимости тьмы.

Так мысли вот летали, в то время как клетки отдыхали, наслаждаясь пиром за столом:

Там был я, Афродита, Ясони и Венера.

В бокалах блестела вода из реки Лета.

Так же лежали кисти винограда.

И лепестки увядших роз из Гулистана позади меня.

И Афродита воспела в оргии от созерцания,

И она же закричала: вот эталон любви!

И Ясон, в придачу к этому, свой голос яркий, облек в смысл величавый и сказал: «Смотри! Смотри: их чувства- волны, а так же Мариан (впадина)! да и в принципе, Золотое руно- их отношения, соитие Агапе, Строге, Эрос, Мании, Людус и Прагмы!»

Я же молчал, слушал «в пол уха».

А мысли были заняты лишь ей.

Я зеркало достал из-под зада.

На себя смотрел.

А мысли снова в полете крылья отрастили. и полетели, уводя от стола:

«Какое ж тело великолепно.» произносил я тихо о себе.

И медленно, словно лениво,

Голову свою я наклонил.

И блеск от света, отошедших от тела,

В зеркало попав ударил в глаз.

«Ай, как больно, но при этом- великолепно. мое тело жемчуг, шелк, что тут уж сказать»

После чего меня настигли воспоминания:

Ее наружность куда величественней моей.

Но кто уж знает, может я ошибся. чувства?

–Они способны правду новую сотворить.

Они способны с транс ввести, сон и упоение.

И после окажется, что ты чувствами пленен.

И вот, закончив размышления. я встал из за стола.

Отошел от Афродиты, Ясона и Венеры.

Все так же, не слушая со всем вниманием их.

Они пленили меня, просили возвратиться.

Но я уже был почти у Гулистана

На смертном одре

На смертном одре он.

Толпа- во круг него стояла.

Она взирала зоркими глазами.

А он бархатными лишь мог:

«Посмотрите, *кхх.., братцы,

Что со мной сделала Судьба! мои руки! о, мои руки! пожалейте же меня!»

И голос к небу возопил,

И руки на сердце положил.

И кто-то сзади прошептал:

«Фу.. протеолиз у него, походу. »

И все смотрели, словно попали в кинематографию без друга- слов.

Он их не просил, но они все же,

Прониклись угрюмостью лика своего.

А желать обозревать это

Полуживой и не помышлял.

И после минутного, казалось, молчанья.

Из груды тел, протиснулось озаренное лицо: