Читать книгу: «Иголки и кружева», страница 6

– Я разберусь без твоих советов, – на этот раз Ребекка огрызнулась.

– Уверена?

– Более чем.

– У тебя мало опыта общения с людьми, – попыталась напомнить Ребекка. – Ты много времени провела вне общества, ты не знаешь…

– Да с чего ты взяла, что разбираешься в людях лучше, чем я?!

– Ты не хочешь слушать… – подвела итог Бри. – Тогда я больше не буду тебя мучить. Просто ещё раз напомню, что тебе нужно обо всём рассказать Аделине. У тебя три дня.

– А если я не расскажу? – последовал мрачный вопрос.

– Тогда это сделаю я.

– Как нехорошо выдавать тайны подруг… – Ребекка вздохнула.

– Обстоятельства обязывают, – Бри встала и пошла к двери. – Подумай хорошенько.

В дверях Бри столкнулась с Теей. Та как раз возвращалась в комнату.

Тея быстро оглядела обеих девушек и взвесила увиденное.

– Поговорили уже? – без труда догадалась Тея. Бри, наверное, воспользовалась тем, что осталась с Ребеккой с глазу на глаз, и дело обошлось без непредсказуемого вмешательства.

– Поговорили, – ответила Бри, выразительно посмотрела на Тею, но не произнесла больше ни слова. Она вышла и закрыла дверь.

Повисло молчание. Ребекка всё ещё была зла, а Тея не стала ничего говорить. Она прошла к кровати и уселась на неё, не обращая внимания на соседку по комнате. Она даже зевнула, словно произошедшее днём её ничуть не волновало.

– Ты что, не собираешься читать мне нотации? – спросила Ребекка, удивлённая отсутствию внимания к себе.

– Я? – наигранно изумилась Тея. – Нотации? Это было бы слишком смешно. Хотя… Вопросы я бы тебе позадавала. Ну так… Чисто из любопытства.

– Какие вопросы? – Ребекка напряглась.

– Да обычные, – Тея махнула рукой. – Например, как всё прошло?

– Что «всё»?

– Не притворяйся, что не понимаешь.

– Ах ты про мой первый опыт…

– Именно, – Тея облокотилась о спинку кровати и устроилась поудобнее. – Как тебе? Больно? Непонятно? Или удалось получить удовольствие?

– Больно было, – честно призналась Ребекка. – Но не очень долго, так что не страшно. Я больше волновалась, чем чувствовала боль.

– А удовольствие?

– Тут… Всё сложнее.

– Не получилось расслабиться?

– Да, наверное.

И снова воцарилось молчание. Тея сняла серьги, протянула руку к шкатулке, стоявшей на тумбочке рядом, и спрятала украшения в неё.

Ребекка следила за этим обыденным процессом, но вряд ли вникала в него.

– Ты чего? – спросила Тея, заметив, что на неё пристально смотрят.

– Хочу тебя кое о чём попросить… – тихо сказала Ребекка.

– Если о том, чтобы уговорить Бри ничего не рассказывать Аделине, то боюсь, что я бессильна, – Тея хмыкнула. – Бри не переубедить.

– Знаю. И я не об этом.

– А о чём?

Ребекка пересела на кровать Теи. Та улыбнулась с иронией и приготовилась слушать.

– Научи меня, как быть с мужчинами так, чтобы им было хорошо… – попросила Ребекка, и по её виду было понятно, что она не шутит. – И чтобы мне тоже было хорошо.

Глава 9. Джут

Очередной день шёл своим чередом. В мастерской все занимались своими делами, ничто не предвещало необычных событий.

Воспользовавшись временем на отдых, Бри поднялась в комнату. Покупателей сегодня было немало, они требовали внимания, приходилось постоянно говорить. Как это случалось и раньше, после активного участия в общение, Бри захотелось побыть одной, в тишине.

Однако этой мечте не суждено было стать реальностью. К своему удивлению, Бри обнаружила в комнате Аврору.

– Я думала, у тебя сегодня выходной, – Бри, остановившаяся на мгновение, прошла к окну.

– У меня выходной, – откликнулась Аврора.

Она лежала на своей кровати, и вид у неё был не самый здоровый. Ари выглядела бледной, под глазами появились мешки. Обычно искрящийся взгляд будто застыл, фиолетовый цвет стал полупрозрачным.

– А чего ты тогда здесь? Почему не гуляешь? – Бри едва успела договорить до того, как заметила бледность Авроры. – Погоди… У тебя что, новый приступ?

– Ещё нет, но скоро будет, – Ари ответила без эмоций. Это было непохоже на неё.

– Как-то рано в этот раз…

– Я тоже удивлена.

– Если хочешь, я схожу за доктором, – Бри уже забыла о своём желании побыть в одиночестве. Её охватило волнение.

– За доктором? – Аврора встрепенулась, приподнялась, но тут же опустилась обратно на кровать.

– Осторожнее… Не делай лишних движений… – попросила Бри. – Так что, я могу отправиться прямо сейчас. Если не терять времени, доктор будет здесь быстро.

– Пока в этом нет нужды, – чуть спокойнее отмахнулась Аврора. – Полежу немного, и станет легче. Потом ещё несколько дней продержусь. Не надо никого беспокоить без особой надобности.

– Уверена?

– Абсолютно.

– Ну ладно… – чуть подумав, Бри задала ещё один вопрос. – Мне уйти?

– Зачем? – изумилась Ари.

– Не знаю. Мне вообще не слишком понятно, как себя надо вести в подобных ситуациях. Вдруг тебе нужно уединение.

– Наоборот. Мне несравнимо легче, когда со мной рядом кто-то есть. Я перестаю погружаться в себя, моё состояние перестаёт быть центром мира и отходит на второй план. Так что оставайся. Если сама хочешь, конечно.

– Да я так… Ненадолго, – Бри хмыкнула. – Не потому, что я не хочу тут быть, а потому, что сегодня интересный день. Много покупателей. К обеду стало чуть потише, а утром они никак не хотели заканчиваться.

– Это хорошо, – резонно заметила Аврора. – Значит, дела у мастерской идут хорошо.

– Пожалуй, так и есть.

Бри села на край кровати Авроры и пристальнее вгляделась в соседку по комнате. Та не смутилась. Уставилась на Бри в ответ, но без злобы. В глазах Ари даже проскользнула былая доброжелательность. Аврора не умела быть недружелюбной.

– Тебе точно ничего не нужно? – с самым серьёзным видом уточнила Бри. – Может, еды или стакан воды? Ну так… Подкрепиться, силы восстановить…

– Не нужно, – Ари снова приподнялась. На этот раз удачнее. Ей удалось усесться, прислонившись к спинке кровати. Бри помогла ей поправить подушку. – Спасибо… Лучше вместо похода за водой поговори со мной. Так время быстрее пройдёт. А вместе с ним и боль. Если ты что-нибудь расскажешь, будет просто прекрасно.

– Хорошо… – согласилась Бри. – А что тебе рассказать?

– Что угодно. Мне кажется, ты много всего в жизни повидала, и у тебя полно историй.

– Да… Это точно. Но многие из них могут тебе не понравиться.

– Очень жестокие? – легко догадалась Ари.

– Да. Особенно те из них, которые случились, когда корабль моего отца окончательно превратился в пиратский.

– Слушай… А как вообще так вышло, что ты попала на этот корабль? Девочек ведь обычно не берут в плавания.

Бри вздохнула.

– Не берут… – ответила она и продолжила. – Но меня взяли.

Мои родители никогда не были женаты. Отец возвращался к матери пару раз в год, оставался на неделю, а затем снова уходил в плавание. Назвать нас семьёй было тяжело. Да что там тяжело… Это было невозможно. Думаю, что если бы не я, отец о матери забыл бы совсем. С каждым его приездом он всё больше злился на неё. Но я ему нравилась. Он часто играл со мной, рассказывал мне о своих плаваниях, говорил, что я лучший в мире человек.

Мне очень нравилось, когда он так говорил. Я всегда с удовольствием слушала его рассказы и понимала, что он побывал почти везде, многое видел, познакомился с бесконечным количеством людей. И при этом считал, что я лучше всех. Он словно подкупал меня этой фразой.

И с каждым месяцем этот подкуп срабатывал всё больше и больше. И не только из-за отца. Он всякий раз снова уплывал, и я снова страшно по нему скучала. Только дело было ещё в том, что происходило, пока отец отсутствовал.

Мать постоянно говорила, что я на него очень похожа. Внешне и по характеру. Наверное, её это раздражало. Она мечтала о нормальной семье с мужем, который всегда рядом. В округе у всех была именно такая, а мы не походили на всех остальных. Я не слышала, чтобы о нас сплетничали, но не удивлюсь, если сплетни ходили. Они вполне могли расстраивать маму и заставлять её злиться сильнее.

Однажды, мне тогда было лет пять, не больше, мать разозлилась и сказала, что я случайный ребёнок. Так… Получилась по пьяни. А дети должны получаться по любви. Я тогда очень обиделась на неё. Будто это я виновата, что она отправилась в большой город как раз в тот момент, когда там пришвартовался корабль отца. И ведь я тогда была совсем маленькой. Хорошо было бы забыть её слова. Но я не забыла.

А потом у матери появился ухажёр. Мне правда казалось, что и там никакой любви нет. Однако он постоянно приходил, сидел с нами, не пропадал месяцами в морях. Для мамы этого, видимо, было достаточно.

Ко мне мамин новый друг относился без симпатии. Скорее даже с пренебрежением. Я была дочерью от другого мужчины. К тому же я вечно крутилась где-то поблизости, мешала ему быть с матерью наедине.

– Я бы вышла за него замуж, но он не хочет, чтобы в нашей семье была ты, – как-то сказала мне мама. – Не знаю, что мне делать.

Я промолчала. У меня и раньше возникали идеи сбежать из дома, но я не знала, куда идти. Жили мы в небольшой деревне посреди глуши. Я боялась болот, которые нас окружали. Сейчас мне кажется, что только они и удерживали меня дома. Они и мысль о том, что скоро вернётся отец. Мне мерещилось, что с его возвращением всё как-то само собой наладится.

К моменту, когда он вернулся, мать уже ждала ребёнка от нового ухажёра. Я не помешала их… утехам. Наверное, им просто надоело ждать, и они перестали бояться, что я их увижу. И я их видела. Хотя не скажу, что меня это как-то огорчало. Я просто ждала отца.

А он, узнав обо всём, пришёл в ярость. Я даже испугалась, что он ударит мать, но он сдержался. Впрочем, выругался он громко.

Мать не смутилась.

– Исчезни из моей жизни навсегда, – сказала она. – Ты мне испортил уже достаточно лет.

– Вот и исчезну, – ответил отец.

У меня чуть земля из-под ног не ушла. Мне только исполнилось восемь лет. До совершеннолетия было далеко. Что я должна была делать всё это время? Жить в сарае, чтобы никому не мешать? Да ещё и больше никогда не видя отца?

– И дочь свою забери, – добавила мать.

– Куда? – не понял отец.

– А мне откуда знать, где ты пропадаешь. Это не моё дело. Забери её. И не портите мне больше вдвоём жизнь.

– Ну и заберу! – выпалил отец.

Тогда мне показалось, что счастливее момента в моей жизни не случалось. Я должна была остаться с отцом, мне больше не пришлось бы жить там, где меня не любили. Я радовалась тихо, но от всей души, и не могла дождаться отъезда.

Я ещё не понимала, что жизнь моя не станет легче. Она, разумеется, изменится. Изменения иногда лишают сил, а иногда придают их… У меня силы как раз появились. Они и помогли мне преодолеть новые трудности.

Когда мы с отцом уезжали из дома, я сияла от счастья. Мама, очевидно, до последнего не верила, что я её покидаю. Я помню замешательство на её лице… До сих пор не могу до конца понять все те эмоции, которые она испытала. Может, среди них была и грусть. Я хоть и была нежеланным ребёнком, но всё же я была её ребёнком. Но останавливать она меня не стала, и мы с отцом отправились в путь.

Я впервые увидела большой мир. Он оказался таким бескрайним… Для человека, который с рождения жил в маленькой деревне, откуда выбраться было крайне тяжело, приезд в большой город стал чем-то невероятным. Столько людей вокруг, все такие разные. А дома… Домов было так много, и все выглядели так интересно, что у меня голова шла кругом.

Однако сложности начались сразу. Отец был задумчив с тех пор, как мы выехали из дома. Я восхищалась пейзажами, а он молчал…

Его волновало то, что ему делать со мной дальше. Как капитан он вполне мог привести на свой корабль ребёнка. Но только ребёнка-мальчика. Такое случалось и на других судах. Однако со мной всё было сложнее. Я не раз замечала, что он смотрел на меня, почти не моргая. Я буквально кожей ощущала, как шевелятся в его голове разные мысли.

Уже в городе он принял решение.

– Мы немедленно отстрижём тебе волосы, – объявил отец. – Медлить нельзя. Вдруг тебя кто-то увидит в твоём нынешнем виде. И платья ты больше носить не будешь. Отныне ты мальчик. Только так ты сможешь плавать вместе со мной.

– Хорошо… – сказала я. Я не знала, радоваться мне или пугаться.

– Если хоть одна живая душа узнает, что ты девочка, нам обоим будет очень плохо, – строго добавил отец.

– Никто не узнает…

– И знай. Жизнь на корабле – это не романтика. Будет сложно, иногда невыносимо. Море любит тех, кто храбр сердцем. Однако и им приходится много трудиться, чтобы быть достойными слова «моряк».

И он не соврал. Хотя меня, переодетую в мужскую одежду, команда корабля приняла хорошо, сложностей ждало немало. С той минуты, когда отец лично отрезал мои длинные волосы, он не давал мне поблажек. Он сказал, что теперь я юнга.

Мне доставалась простая и грязная работа. Я стойко выносила её, не жаловалась и не ныла. Правда первое время меня мучила морская болезнь. Иногда я прихожу к выводу, что я смогла привыкнуть к качке только потому, что у меня не было другого выбора.

К тому же мне всегда приходилось быть настороже. Матросы не подозревали меня ни в чём, но это не означало, что я могу расслабиться. Корабль – это замкнутое пространство посреди бесконечности. Там ошибку не спрячешь.

Я училась говорить как мальчик, вести себя как мальчик, думать как мальчик. В плавании дисциплина требуется от каждого. Без неё никуда. Одно неверное действие, и исход может оказаться чудовищным.

А море… Море сразу покорило меня. Оно стало для меня источником силы. Не думаю, что я справилась бы без него.

Ещё в порту я поняла, почему отец выбрал себе такую жизнь. Море манило. Море окутывало. Море заставляло дышать полной грудью. Рассветы, закаты, штормы, лёгкий бриз… Море было таким разным, но неизменно прекрасным. Мне было странно, что я больше не живу с матерью, но я не сожалела об отъезде. Я больше не была среди болота. В прямом и переносном смысле…

И при этом я по-прежнему была Бри. Только это сокращение было не от имени Бриана, а от имени Брайан. Так решил отец. Меня это устраивало.

Правда время от времени матросы удивлялись тому, что я бываю скрытна. А что мне оставалось делать? Мне приходилось скрытничать. Я ведь взрослела. Моё тело менялось. К счастью, пышной грудью меня природа не наградила, но всё равно… Трудности возникали. У меня ведь не появлялись усы и борода, не грубел голос. Я отшучивалась, и у матрасов вроде бы не зарождались слишком сильные подозрения.

Каждый раз, когда мы прибывали с грузом в какой-нибудь порт, я старалась быть вдали от команды. Так я могла отдохнуть от своих секретов и от необходимости постоянно быть настороже. Иногда в моём одиночестве ко мне присоединялся отец. Не знаю, догадывался ли он, что мне непросто, но его симпатия ко мне точно никуда не делась. Он показывал мне города, куда мы причаливали, рассказывал местные легенды. Может, он что-то и придумывал сам, но узнавать мир рядом с ним мне всегда было интересно.

Я любовалась всем, старалась запомнить всё, что вижу. А ещё я старалась прислушиваться к людям. В разных местах живут разные люди, и все они по-своему удивительны. У них есть, чему поучиться.

Матросы моей тяги к изучению мира не разделяли. На берегу их интересовали лишь женщины и алкоголь. Они уставали за время плавания и пускались во все тяжкие, чтобы забыться. Порой они напивались до такого беспамятства, что я удивлялась, как им после этого вообще удаётся проснуться. Но они были крепкими ребятами. Крепкими и влюблёнными в море. Оно влекло их назад, заставляло очнуться и покинуть очередное место.

К слову… Не могу перестать думать, что в тех местах, где мы останавливались, есть дети вроде меня… Зачатые от моряков, обречённые редко видеть отца. Или вообще не знать, кто он. Я вглядывалась в лица женщин, которые провожали нас в новое плавание. Некоторые из них напоминали мне маму. У них были ожидания, но вряд ли эти ожидания оправдывались.

Большая часть моряков с женщинами даже не прощалась. Пришли на пристань и пришли. Возвращаться к своим случайным подругам ребята не собирались. Они знали, что они остановятся в другом месте, там будут другие женщины, и там тоже можно будет пуститься в ни к чему не обязывающий разврат.

Не могу сказать точно, но скорее всего во всём том разврате и началось то, что потом привело команду моего отца на сомнительный путь. Матросы начинали уставать от длинных плаваний, уничтожающих их физически и морально. Им хотелось чаще кутить и меньше работать. Но жить на те деньги, которые давала честная жизнь, было непросто. И самые бесчестные планы, вероятно, строились за очередной кружкой чего-то крепкого.

Мой отец тоже начинал уставать от этой гонки с волнами. Он старел и понимал, что за долгую жизнь не обзавёлся ничем, кроме корабля. Дома у него не было, его семьёй была его команда и я. В ту пору мне уже нередко мерещилось, что он уже и сам забыл, что я девочка. Для него я была сыном, и он всё чаще задавался вопросом, что нам делать дальше.

Нашу дальнейшую судьбу решил случай… Мы выполняли обычный рейс, везли чай в один крупный порт. Только всё пошло не по плану. Из-за сильного шторма весь товар промок. Когда мы доставили его заказчику, заказчик отказался платить. Отец ругался с ним долго, повышал голос, требовал вознаграждения, но тщетно. Мы остались без денег, а нам нужно было на что-то жить, на что-то снарядить следующее плавание.

Отец отправился на поиски работы. Он надеялся, что найдёт кого-то, кому понадобится что-то перевезти, но наткнулся на другое предложение…

Если бы мне тогда сказали, что вскоре корабль, на котором я провела много лет, из грузового превратится в пиратский, я бы ни за что не поверила. Как не поверила бы и в то, что однажды отец будет хладнокровно убивать людей на глазах своей дочери.

– Ладно… – Бри остановила свой собственный рассказ. – Что-то я разговорилась. Мне, наверное, уже пора. Вдруг новые покупатели пришли, а я тут…

Она посмотрела на Аврору. Та сидела в своей кровати и внимательно слушала. Бледность немного спала, в глазах снова появился тот интерес к жизни, который Ари демонстрировала раньше. До выздоровления было далеко, но надежда промелькнула.

– Ты как? – спросила Бри.

– Мне намного лучше, – честно ответила Аврора. – Ты только не думай, что это потому, что твоя история показалась мне волшебной. Мне очень жаль, что тебе пришлось через многое пройти. То, что ты рассказываешь, очень страшно… Но всё же в этом есть один плюс.

– Какой?

– Ты очень сильная, – без тени иронии заметила Ари. – В смысле внутренне сильная… Это восхищает.

– Скажешь тоже… – почти смутилась Бри. – Мы все здесь повидали многое. Так что, если восхищаться, то друг другом по очереди.

– Командный дух, – на лице Авроры появилась улыбка.

– Раз ты улыбаешься, то тебе точно лучше, – с радостью заключила Бри и бросила взгляд в сторону выхода. – Тогда я пойду. Но если вдруг что, кричи. Договорились?

– Договорились.

Бри встала и приготовилась идти, когда дверь в комнату открылась, и в ней показалась Софи.

– Вы здесь… – сказала она почти шёпотом.

– Да, а что, что-то случилось? – спросила Бри.

На секунду ей показалось, что всё дело в Ребекке. Отведённое ей на разговор с Аделиной время подходило к концу. Что, если разговор всё же состоялся? Не шепчет же Софи просто так.

Однако Бри не угадала.

– Там Фламанг… – Софи закрыла позади себя дверь, посмотрела сначала на Аврору, потом на Бри. – И он привёл свою племянницу.

– Ничего себе! – воскликнула Аврора. – Всё-таки привёл!

– Тише… – попросила Бри. – Береги силы.

– Да. Точно…

– И где они сейчас? – Бри обратилась к Софи.

– В кабинете Аделины, – ответила та. – Все втроём. Тея возле их двери. Подслушивает, наверное.

– Не наверное, а точно, – подвела итог Бри. – Ну… Вероятно, нам пора готовиться к тому, что с нами теперь будет ещё и Агата.

– Думаешь, это грозит нам чем-то страшным? – спросила Аврора.

– Не знаю, – с сожалением призналась Бри. – Но, когда в команде появляется человек, который в этой команде лишний, по крайней мере мелких проблем не избежать.

Аврора молча согласилась. Бри точно знала, о чём говорит.

Глава 10. Брак

– Агата готова к тому, чтобы переехать, – Фламанг объявил это тоном, который исключал возражения. Наверное, в его собственном кабинете, в присутствии его подчинённых, это бы сработало. Однако Фламанг находился не у себя.

Он находился в кабинете Аделины. Стоял, уперевшись ладонями в спинку стула. А на стуле неподвижно, будто статуя, сидела его племянница.

Это была девушка, которую природа не обделила красотой. Стройная, высокая, хорошо сложенная Агата умела держать спину ровно. Несложно было догадаться, что и манерам она в полной мере обучена.

Лицо Агаты тоже производило приятное впечатление. У неё были серые глаза, нежно-розовые губы и красивые русые волосы, уложенные в причёску. Правда Аделине показалось, что с цветом своих волос Агата что-то сделала, но уверенности в этом владелица ателье не испытывала. Да и не это было для неё первостепенной задачей сейчас.

– Переехать? – переспросила Аделина. Она коснулась кончиками пальцев жемчужного ожерелья. Оно оказалось на месте. Его белый цвет оттенял её платье, сшитое из серой ткани, поверх которой лежала легкая полупрозрачная черная тюль.

– Переехать, – повторил Фламанг.

– Разве она не продолжит жить дома, а сюда будет приходить лишь в рабочие часы? – Аделине пришлось задать свой вопрос яснее.

– Но ведь другие девушки живут здесь, – напомнил Фламанг. – Прямо над мастерской.

– Они живут здесь потому, что им больше негде жить.

На Фламанга этот ответ впечатления не произвёл. А вот Агата плохо прятала свои эмоции, перемешанные со страхом. Агата выглядела скованной. Она судорожно разглядывала кабинет Аделины и, наверное, хотела рассмотреть и саму хозяйку мастерской, но не решалась.

– Я думаю, будет лучше, если Агата поживёт здесь, – Фламанг настаивал. – Если для неё не найдётся кровати, я возьму покупку необходимого на себя. Вам об этом думать не придётся.

– Кровать есть, – не стала скрывать Аделина. – Но вы же понимаете, где она расположена?

Взгляд Аделины устремился на Агату.

– Где? – мгновенно смутилась та.

– В общей комнате, – ответ был дан самым серьёзным тоном. – И в этой комнате живут ещё пять девочек.

– Вот как… – неуверенно протянула Агата.

– Дома у тебя, вероятно, своя комната, – продолжила Аделина, не сводя с девушки глаз.

– Да…

– Я так и думала.

Фламанг сохранял хладнокровие, хотя в его взгляде проскользнула озлобленность. Ему не нравилось то, как давила на Агату Аделина.

– Не пытайтесь отговорить её, – строго сказал Фламанг. Он всё ещё нависал над своей племянницей. – Мы уже всё обговорили. Она обо всём знает. Просто пока не побывала везде лично и не познакомилась с остальными вашими работницами.

– А Агата знает, что ей будет непросто найти с другими общий язык? – поинтересовалась Аделина.

– Она хорошо сходится с людьми. Её обучали лучшие учителя, она прекрасно показывает себя в обществе.

Когда Фламанг произнёс это, Агата попыталась взбодриться и обрести уверенность. Дядя был щедр на комплименты, но обстановка продолжала перевешивать. Агата не превратилась в образец решительности. Аделина заметила это. На её лице промелькнула и тут же скрылась улыбка, не лишённая иронии.

– А как она сходится с теми, кого в её обществе не принято считать людьми? – задала ещё один вопрос Аделина.

– Я справлюсь… – тихо сказала Агата.

– Правда? – Аделина бросила взгляд на её наряд.

Вишёневого цвета платье было сшито из дорогого бархата. Рукава-фонарики не казались слишком пышными, они были такими, какими должны были быть. Золотистые пуговицы переливались на свету. Этот наряд, возможно, стоил дороже, чем все наряды девушек из ателье.

– Правда, – ответила чуть громче Агата. – Не представляю, в чём может быть проблема.

– Проблема может быть в том, что для тебя, как и для многих представителей высшего света, важно быть такой же, как окружающие. Когда ты понимаешь окружающих, ты понимаешь себя. Так у вас заведено. Вы друг для друга ориентиры и одновременно с этим соперники. Возможно, с этим ты справляешься, но это не значит, что такой жизненный опыт тебе поможет в моей мастерской. Здесь ты не будешь такой же, как другие. Ты будешь отличаться. И тебе не захочется походить на других девочек. И тебе не в чем будет с ними соревноваться. Не думаю, что ты понимаешь, что тебя ждёт.

– Она всё понимает и со всем справится, – настаивал Фламанг. – Не надо её запугивать.

– Я ещё даже не начала, – отозвалась Аделина.

Она и Фламанг смотрели друг на друга, не моргая, несколько секунд.

– Надеюсь, что Вы не начнёте, когда я уйду, – первым заговорил после паузы мужчина. – Это было бы очень невежливо с Вашей стороны, Аделина.

– Ну что Вы… – без тени улыбки сказала та. – По правде говоря, в данный момент мне кажется, что Вы вообще не уйдёте.

– По этому поводу не переживайте. Я зашёл всего на минуту. Просто хотел удостовериться, что Ваше с Агатой знакомство пройдёт хорошо. И, раз уж знакомство состоялось, думаю, мне пора. Не сомневаюсь, что дальше вы сами. Агата сообразительная, всё быстро схватывает. Так что просто расскажите и покажите ей всё. Ну а меня ждут дела.

Фламанг наградил Аделину очередным выразительным взглядом, а Агату поддержал тем, что положил руку ей на плечо. Поддержка оказала обратное действие. Агата вздрогнула от неожиданного прикосновения.

– Тогда до свидания, – подвела итог Аделина.

– Всего доброго, – Фламанг двинулся с места не сразу. Сначала он обратился к племяннице. – А твои вещи, Агата, привезут сегодня чуть позже. Не переживай на этот счёт. Уверен, всё будет хорошо. Тебя никто не обидит, и ты откроешь для себя много нового. Ну а я буду иногда заглядывать к тебе.

– Хорошо… – совсем тихо сказала Агата.

Фламанг не стал больше мешкать. Он покинул кабинет уверенным шагом и вскоре оказался вне зоны видимости Аделины.

– Итак… – начала Аделина, удостоверившись в том, что Фламанг далеко. Его шаги уже перестали звучать. – А теперь поговорим по-настоящему.

Без лишних глаз Аделина чувствовала себя лучше и свободнее. Впрочем, на её внешности перемены никак не сказались. Выражение её лица и при Фламанге не отличалось эмоциональностью.

– Я думала, мы говорили по-настоящему и до этого, – удивилась Агата. Чувствовала ли она себя лучше или хуже без дяди рядом, оставалось только догадываться.

– Понимаю, почему тебе так кажется, – призналась Аделина. – Но в мире, в который ты попала… искренности больше, чем в привычных тебе кругах. Здесь принято быть честнее друг с другом и с самим собой.

– Вы считаете, что в высших кругах нет искренности? – такой вопрос из уст Агаты был практически дерзостью.

– А как считаешь ты?

– Я считаю, что её достаточно.

– У тебя будет возможность проверить это, – Аделина оценила более смелые слова. – И, скажем так, проверить у тебя получится в сравнении.

Агата вздохнула и поджала губы.

– Так… Когда мне начинать? – спросила она.

– Как только мы договорим, – Аделина никуда не спешила. – Позволь задать тебе несколько вопросов. Ты…

Продолжить она не смогла.

– Я уже неплохо умею шить, – вдруг перебила её Агата. – Кроить тоже умею, но, наверное, не так хорошо.

Она принялась перечислять всё, что умела. Список казался солидным. Агата умела больше, чем некоторые девушки, которые уже работали у Аделины. Агата даже упомянула о том, что у неё есть свой набор всех необходимых инструментов. А ещё она пожалела о том, что не взяла с собой те вещи, которые сшила сама. Однако сожаления не слишком влияли на неё. Все было даже наоборот. Чем больше Агата говорила, тем лучше себя чувствовала. Это читалось по её лицу.

– Так что я не думаю, что со мной будут проблемы, – заключила в конце концов Агата. – У меня есть базовые навыки, и я аккуратная. Всё, чего я ещё не умею, я освою быстро.

– Очень мило, что ты всем этим поделилась, – Аделина внутренне усмехнулась. Пока шло перечисление умений, хозяйка ателье не перебивала. – И что ты всё это умеешь – весьма неплохо. Но я собиралась спрашивать не об этом.

– А о чем? – Агата заметно напряглась.

– Начнём с главного… – Аделина чуть откинулась назад. – Зачем тебе всё это нужно?

– Что всё? – не поняла Агата. – Шитьё? Ну… Одежда – это красиво. А само занятие очень женственное, очень нужное… Очень подходит для того, чтобы им занималась девушка.

– Я спрашивала о том, зачем тебе работа в моей мастерской, – Аделина не позволила сбить себя с темы.

– Я не понимаю… – Агата заговорила тихо и суетливо. – Я думала, дядя всё объяснил…

– Твой дядя весьма талантлив в том, чтобы объяснить всё и ничего, – усмехнулась владелица мастерской. – И в том, чтобы уходить от ответов на вопросы, он силён. Однако ответы мне нужны. Слишком многое неясно. Например, зачем тебе вообще работа. Разве твои родители не богаты?

– Они вполне обеспечены… – Агата пожала плечами. – Но я ведь уже взрослая. Я сама должна думать о себе.

– Но не лучше ли тебе работать в месте, которое больше подходит твоему статусу? Например, где-то в отделе, где главенствует твой дядя. Там и окружающие люди привычнее, и работа не столь тяжела.

– У дяди не нашлось для меня места.

– Странно… – на этот раз Аделина по-настоящему удивилась.

– Ничего странного. У него на все рабочие места уже есть люди.

Это походило на правду. Аделине подумалось, что Фламанг, вероятно, считал, что Агата недостаточно хороша, чтобы работать с ним.

– Но почему же всё-таки моя мастерская, а не какое-то ещё место? – Аделина собиралась услышать ответ.

– О Вашей мастерской много говорят, – коротко ответила Агата.

– Что говорят?

– Что здесь шьют хорошие наряды. Да я и сама видела платья, которые шили Вы или Ваши работницы. Очень красиво и профессионально. Вы способны из любой идеи сделать шедевр. А из любого человека – интересную личность.

Агата осеклась, но было поздно.

– Вот как… – Аделина улыбнулась, но эту улыбку тяжело было назвать дружелюбной. – Это уже похоже на мотив. Так ты хочешь стать личностью?

– Я хочу выйти замуж, – ответила Агата и снова осеклась.

– У меня не брачное агентство, – последовало строгое напоминание.

– Да-да, конечно. Я это знаю… Но некоторые из ваших прежних учениц удачно выходили замуж, хотя изначально они не были невестами с потенциалом.

– Невестами с потенциалом? – с интересом переспросила Аделина.

– Ну да… – Агата немного подумала и добавила. – У большинства из ваших работниц нет приданого. Иногда совсем ничего нет. И они не могут похвастаться длинной родословной, да и вообще…

Она посмотрела на свою начальницу, надеясь, что продолжать говорить не придётся.

– Да? – Аделина ждала продолжения.

– Сами знаете… – хмыкнула Агата. – У них прошлое… Не самое светлое, если так можно выразиться. У многих нет манер, хорошего воспитания. Но в вашей мастерской они превращаются в девушек, которые интересны мужчинам.