Читать книгу: «Его последняя добыча», страница 2

Глава 4. Лавина. Экспертиза

Не знаю, сколько прошло времени. Всё тело затекло. Руки онемели, по ногам пробегали судороги.

Я ничего не видела в кромешной темноте, но, пытаясь освободиться или хотя бы приять другое положение, определила, что лежу на чём-то вроде койки с бортиками.

Помимо боли, меня тошнило. И этому способствовала подвальная вонь. К которой примешивался отчётливый запах крыс. Да, крыс. Я его ни с чем не перепутаю. Это было то, чего я боялась больше всего на свете.

Раздался лязг ключей, и следом – скрип дверей. Щёлкнул выключатель, и тусклая лампа осветила мрачную обстановку. Хотя свет был очень слабым, вначале он все равно ударил по глазам, и я не сразу смогла всё рассмотреть.

Когда я немного привыкла, то увидела стоящего передо мною жирного, небритого, неопрятного мужика с плетью в руке. Он смотрел на меня, как на бездушную вещь, пробегая глазами по моему телу.

За его спиной стояли две пожилые женщины. Одна в медицинском халате, вторая – в чёрном платье и клеёнчатом переднике серого цвета.

– Щас я развяжу твои лапы, – сказал он, – а ты будешь делать только то, что прикажу тебе я. Всё поняла? Дважды я ничего повторять не буду.

Я сразу закивала. Не потому, что была согласна, а просто от боли и ужаса я готова уже на что угодно.

Он достал нож и перерезал верёвки. Я с трудом приподнялась на локте. Мои стоны удерживал пластырь. Постепенно разминая руки и ноги, я переводила взгляд с одного моего посетителя на другого, пытаясь понять, что они хотят со мной делать.

– Щас тебя осмотрят, возьмут анализы. Потом приведут в божеский вид. Затем ты будешь делать всё, что тебе будут говорить. Ясно?

Я снова кивнула.

Ко мне приблизилась женщина-медик.

– Ложись поперёк кровати, ноги свесь через барьер и раздвинь их, – грубым голосом сказала она по-английски.

Что?

Я отрицательно замахала головой. Ко мне вернулся весь ужас, и страшнее всего было то, что я не могла ничего ни сказать, ни спросить.

Она повернулась к мужику. Тот шагнул ко мне и сильно ударил ладонью по голове сбоку, так, что мне показалось – в неё воткнули раскалённую иглу. Я закричала, но крик снова погасил пластырь.

Слёзы хлынули из моих глаз. Меня затрясло – я была совершенно беззащитна в их руках. Он отступил, а врач снова приблизилась в ожидании.

Я, насколько могла быстро приняла нужную позу. Она сильно шлёпнула по внутренней части бедра, и я поняла, что надо шире. Кивнула мужику, и он направил мне между ног очень яркий фонарь, свет которого снова ослепил меня.

Женщина произвела полный гинекологический осмотр. Причём делала это настолько грубо, что под конец я стала мелко дрожать от боли внутри. Она была такой разъедающей, что мне казалось – эта мучительница что-то повредила у меня внутри. А ещё – что она делала это специально. Я стонала, не переставая, во время всей процедуры. Чувствовала, как лоб и виски стали мокрыми от пота.

Затем она взяла у меня кровь из вены, сложила свои инструменты и ушла.

Я сразу свела ноги, однако меня не оставили в покое.

Мужик схватил меня за волосы и плечо и рявкнул:

– Вставай!

Я повиновалась, хотя всего лишь помогала его действиям, когда он перетаскивал моё тело через бортик. Он поставил меня посреди камеры и рванул на моей груди платье, разорвав его до пояса.

Я взвизгнула от неожиданности внутри себя и закрыла грудь руками. Мужик снова ударил меня по голове и стал разжимать руки, но на этот раз я продолжала сопротивляться. Потому что от ужаса я уже не контролировала своё поведение – я не знала, кто эти люди, что они сейчас будут со мной делать, этот грязный мужик! А вдруг он сейчас…

Он снова схватил меня за волосы и перегнул через бортик кровати животом вниз, с силой вдавливая лицом в тонкий жёсткий матрас. Затем он задрал подол и стал пороть меня по попе своим хлыстом.

Жгучие удары ложились один за одним, и, если бы не пластырь, я бы верещала на всё это непонятное кошмарное здание. Я и верещала на самом деле, просто присутствующие при моей пытке слышали лишь мычание. Я пыталась извиваться, старалась уйти от следующих ударов – но ничего не помогало – мой истязатель был намного сильнее меня.

Наконец он прекратил избиение и спросил:

– Хватит?

Я покивала из последних сил, чувствуя, что нахожусь на грани потери сознания. Тыльной стороной ладони я вытерла текущие из носа сопли.

Он снова выдернул меня из кровати и сорвал всю одежду. И бельё тоже. Я стояла, не смея пошевелиться. Но всё равно, меня всю трясло, пока он осматривал при помощи своего фонарика мою шею, грудь, живот, спину, попу, на которой, наверное, были жуткие следы ударов, ноги. Он поворачивал меня из стороны в сторону, и даже ощупывал. Особенно грудь и попу. Самое ужасное – он сунул пальцы мне внутрь и поковырялся там. Мне хотелось умереть на месте от отвращения и стыда. Я плакала, но ничего не могла сделать.

– Пойдёт, – он толкнул меня ко второй женщине, которая до сих пор стояла, никак не выдавая своего отношения к происходящему, – занимайся.

Она включила кран, откуда в большое корыто потекла вода. Женщина знаком показала мне залезть туда, и я выполнила её приказ. Вода была обжигающе горячей.

– Садись на корточки спиной к воде, – сказала она тоже на английском языке, и стала мыть мои волосы.

После чего, надев на них целофановую шапочку, женщина достала из упаковки губку, намочила меня ею и намылила. Она тёрла мою кожу так, как будто хотела содрать её. Лицо она мыла таким же образом, предварительно резким движением сорвав пластырь. От горячей воды, жёсткого растирания тела меня развезло до полного изнеможения.

Я еле стояла на ногах, когда мне разрешили покинуть ванну. И то, женщина поддерживала меня. Она сняла шапочку и расчесала меня. Мне дали резиновые тапочки и повели к выходу.

Мы вышли в коридор. Там ходили мужчины-охранники с автоматами и другим оружием, названий которого я не знала. Я не знала, куда деваться от стыда под их взглядами, моментально впившимися в меня. Они стали переговариваться друг с другом на незнакомом мне языке, смеялись, показывая на меня подбородками и даже пальцами, причмокивая.

Я шла, низко опустив голову, и мне казалось, что их взгляды оставляют на мне грязные, масляные следы. Но мужик не разрешил мне даже прикрыть грудь руками.

Мы шли мимо камер, в которых девушки проходили те же этапы, через которые уже прошла я.

В конце коридора был поворот направо и лестница вниз, ведущая налево.

Мы стали спускаться ещё ниже подвала. Куда? В самый ад?

Глава 5. Лавина. Крысы

Мы спустились в самый низ подземелья. Мне казалось, что сами стены давят на меня. Воздух был очень затхлый, сырой, трудно было дышать.

Там находилось небольшая квадратная комната. Я огляделась.

На её стенах висели всякие ужасные приспособления: железные крюки, цепи с наручниками, хлысты разных размеров, пилы и ещё какие-то инструменты, предназначения которых я не знала. Но воображение рисовало ужасающие картины того, что с их помощью можно делать.

Я не успела разглядеть всего – у меня от ужаса помутилось в голове. Я резко вырвалась из рук женщины, бросилась к мужику и отчаянно закричала:

– Нет! Нет! Пожалуйста, не надо! Я буду делать всё!

Он впервые довольно улыбнулся и, схватив меня за плечи, приблизил своё лицо к моему так, что кончики наших носов соприкоснулись, и я ощутила его смрадное, отдающее перегаром дыхание.

– Будешь! Не сомневайся! Но ты не всё видела. Я покажу тебе ещё кое-что.

Он потащил меня в угол помещения и включил яркую подсветку.

Передо мной были стеклянные двери, ведущие в комнату, полностью заполненную… крысами. Их было там десятки, а может и сотни.

Я перестала чувствовать своё тело, только успела инстинктивно выставить перед грудью раскрытые ладони. Изо рта вырвался хрип и что-то потекло по подбородку. Последнее, что я помню – всё моё тело судорожно задёргалось, ноги перестали держать меня, и я стала оседать.

Сознание возвращалось ко мне медленно. Я ощутила холод поверхности, на которой лежала. Потом – что моё лицо обтирают тряпкой. Я не решалась открыть глаза, мне было просто безумно страшно.

– Слишком уж вы, – услышала я недовольный голос женщины, – к чему? Ей хватило и этой комнаты. У бедняжки даже пена изо рта пошла от страха.

– Делай своё дело молча, а я буду делать своё, – буркнул мужик по-английски, – подумаешь, пена. Не обосралась – уже хорошо. Зато проблем не будет с нею. Может тебе и нравятся проблемы, а мне не нужны. Из-за этой письки по шапке получать в случае чего мне-то придётся, не тебе!

Она хмыкнула.

– Ну-ка, похлопай её по щекам, хватит разлёживаться. Время!

Женщина пару раз легонько шлёпнула по моим щекам, и я сразу открыла глаза. Мужик подошёл ко мне, заставил сесть и повернул моё лицо в сторону.

– Видишь клетку? – Указал он мне.

Клетка была очень странная. Решётка поднималась чуть выше половины, примерно по грудь. Остальная часть была стеклянная. А промежутки между прутьями были заполнены картоном.

– Поняла для чего?

Я покачала головой. Сильно болело горло.

– Если кому-нибудь тут не понравится твоё поведение, тебя запрут в этой клетке и отправят в гости… к тем зверькам.

– Не надо! – Крикнула я изо всех сил, и не узнала свой голос, настолько он был хриплым.

– Надо или не надо – зависит от тебя. Крысы вскоре прогрызут картон, одна за одной, одна за одной… – он снова улыбнулся ужасной улыбкой, – они будут драться за право быть первыми в очереди! Обожаю смотреть на это! Мы все тут любим этот спектакль, зрители не вмещаются обычно. Первые крысы тебя не убьют, сама понимаешь. Будут просто кусать, откусывать по кусочку. Они всегда очень голодны. Зато потом… когда отверстия станут побольше… как они визжат! И крысы, и такие, как ты!

Судороги снова стали дергать моё тело, когда я представила эту картину. Внезапно к моему горлу подкатил комок и меня вырвало на пол.

– Не надо… пожалуйста, – прошептала я умоляюще, – прошу вас… убейте меня по-другому, только не так!

– Делай всё, что и как тебе говорят, – сурово вымолвил он, – в точности и быстро. Тогда не попадёшь к этим милым зверушкам и даже останешься жива. Послушание отныне – девиз твоей жизни. Помни об этом.

Они вывели меня оттуда, придерживая за оба локтя, так как от всего пережитого у меня совершенно не осталось сил. Покинув подземелье, мы снова очутились у тупика коридора, только в этот раз свернули направо.

Там тоже оказалась лестница, на этот раз она вела вверх.

Поднявшись, мы оказались в каком-то странном зале, размера и формы которого я не смогла понять. Стены тонули в сумраке. Освещена была лишь центральная часть.

Однако мои сопровождающие двигались уверенно. Вскоре мы достигли одной из стен и мне показалось, что она была скорее не стеной, а одной из сторон огромной пещеры – или естественной, или искусственно вырубленной в какой-то скале.

Прямо в ней была дверь, и мы направлялись именно к ней. Постучав и дождавшись ответа, мой охранник ввёл меня внутрь.

Там уже была троица подобная нашей: мужчина, женщина в возрасте и голая девушка, которую осматривал какой-то человек. Он был непохож на здешних охранников – у него была европейская стрижка, одет он был в деловой костюм.

– Неплохо, – сказал он тоже по-английски и махнул рукой куда-то в сторону.

Они ушли в этом направлении, и настала моя очередь. В глазах мужчины мелькнула заинтересованность. Он довольно хмыкнул.

– Русская? – на плохом русском спросил он у мужика.

– Да.

– Отлично! Кто её изловил?

– Кит.

– Вот даже как? – Протянул он, а у меня упало сердце, – скажи ему, я добавлю ему сверху положенных ещё два процента в качестве премии за такой улов.

Этого не может быть! Значит, меня сюда доставил Кит? Боже… да ведь это… Это же… это же то, о чём говорил Паша! Один заработает на мне денег, а другие… получат удовольствие!

А Кит. Он получил и одно, и другое.

Я закрыла лицо ладонями и заплакала.

– Чего это она? – удивлённо спросил человек в костюме.

Вместо ответа мужик снова дал мне такую оплеуху, что я упала бы, если бы меня не подхватила женщина.

– Э, полегче, Крот! Ты мне товар испортишь.

– Ничё с ней не случится, – буркнул тот, и рыкнул на меня, – ныть нельзя! Поняла? Заткнись и стой спокойно!

Я вытерла слёзы и всеми силами постаралась заглушить в себе рыдания, помня о крысах.

– Ты объяснил ей наши правила? – спросил Крота человек.

– Я не первый день здесь работаю, – огрызнулся тот.

– Она девственница или нет?

– Ага! Девственница! Особенно после Кита! – хохотнул Крот и они вместе заржали.

У меня снова задрожали губы. Мне захотелось обнять себя, но я уже боялась сделать лишнее движение. Я держалась из всех сил.

– Ладно, хорош болтать. Я хочу попробовать её, и пойдёте готовиться.

Я не поняла его слов, подняла голову и посмотрела на него. Он подошёл ко мне, взял за руку и потянул к своему креслу за столом.

Плюхнулся на него, одновременно надавив на моё плечо вниз, давая понять, что я должна стать перед ним на колени. От осознания того, что я должна сейчас буду сделать. у меня свело живот. Мне не хватало воздуха. Ну зачем я пошла с этим проклятым Китом!

Я опустилась на колени, а он погладил меня по голове и ощупал, поглаживая, мои груди. Расстегнул брюки, приспустил трусы и достал член. Порывшись в кармане, достал презерватив и натянул его на себя. После чего собрал волосы сзади и, притянув меня поближе, наклонил моё лицо над своим пахом.

Мне ничего не оставалось, как взять его член в рот и начать сосать его. Он глубоко вздохнул.

– Хороша! Аукцион уже начался? – Обратился он к Кроту.

– Да, – ответил тот охрипшим голосом.

Его запах заполнил мой нос, тошнило. Хорошо, что он был хотя бы в презике. Меня не вырвало только потому, что желудок был пуст после пояснений Крота о наказании крысами. Эта же мысль заставляла меня продолжать то, что я делала.

– Побольше энтузиазма, сучка, не засыпай, – сказал мне мужчина, и я снова выполнила его приказ. По лицу, вопреки моей воле и страху текли слёзы. Но сейчас он не обращал на это внимания.

Я почувствовала, что член в моей руке стал каменным, и в то же время он тазом стал двигаться навстречу мне. Вот он больно зажал мои волосы в кулаке и стал резко и быстро наклонять мою голову к себе. Я с силой всасывала его в себя – лишь бы он поскорее получил то, чего хотел от меня и это мерзкое унижение прекратилось.

Мужчина откинулся на спинку кресла и удовлетворённо выдохнул. Я продолжала стоять на коленях, когда он привёл себя в порядок, не решаясь изменить положения.

– Молодец! – Снова погладил он меня по голове, – не отчаивайся пока. Может тебя ещё купит более-менее нормальный мужик. Там сегодня у нас пара-тройка русских ребят – может помогут, выкупят. Но если нет – тогда отчаивайся. Сейчас многие хотят отомстить русским. Любым способом. Сегодня будет интересный торг! Как бы не пропустить!

Он засмеялся и потрепал меня по щеке. Во мне всё замерло. Мстить? Что они будут со мной делать?! Причём здесь я? Я же не виновата!

Я так испугалась его слов, что не услышала, как ко мне обращается мой охранник, пока он не подошёл и не дал мне очередной подзатыльник, рванув за плечо с пола.

– Вставай, сказано, оглохла?! Пошли. Теперь моя очередь.

До меня не сразу дошли его слова. Но когда дошли…

Я в ужасе подняла на него глаза.

Он улыбнулся краем губ и пихнул меня в сторону двери, где скрылась предшествующая нам троица.

– Иди, чё встала!

– Только побыстрее, – сказал второй мужчина.

«Только побыстрее» – отчаянно отразилась эта фраза в моей голове, – «только побыстрее»…

Глава 6. Лавина. Аукцион

Мы вошли в комнату, где уже никого не было. Женщина устало присела на стул около небольшого ободранного стола. А Крот толкнул меня на кушетку, заправленную не особо чистым пледом. Сам же стал раскатывать по стволу своего члена презерватив.

Затем он снова толкнул меня в плечо, чтобы я легла. Я не знала, куда деваться от отвращения. От него мерзко пахло, огромное брюхо переваливалось через штаны, волосатая грудь виднелась из расстегнутой рубашки.

Я закрыла глаза и раскинулась на кушетке. Мне хотелось расплакаться от беспомощности. Казалось, что я не смогу вытерпеть.

И всё же, это было лучше клетки с крысами, о которых я даже думать не могла без дрожи.

Он навалился на меня всем весом и сразу сунулся в меня. В нос ударил запах машинного масла от его рубашки. Руками, густо поросшими волосами, он схватил меня за обе груди и сильно сдавил их. От боли я всхлипнула. Но он не обратил на это внимания и продолжал долбить без остановок. Его живот вдавился в мой и из-за напряжения снаружи и изнутри у меня стало болеть всё внизу.

Я не могла как следует вздохнуть, с такой силой он наваливался мне на грудь. Стыд, унижение и боль – вот единственное, что было в моих мыслях. Я уже перестала соображать, и просто лежала, как будто отключившись, и стонала.

Я даже не заметила, что он кончил и слез с меня. Продолжала так и лежать, раздвинув ноги, оглушённая всем, что произошло со мной.

Ко мне подошла женщина и потянула за руку, чтобы я села. Она натянула на меня крошечный и лифчик и стринги. Поверх надела что-то вроде корсета, только со шнуровкой впереди, а вниз расклешённую юбку, настолько короткую, что была видна попа. Вся одежда была ярко-красной.

Женщина расчесала меня, а Крот сказал:

– Щас идём на аукцион. Ты должна делать всё, что тебе прикажут. Иначе сначала отдадим тебя нашим ребятам, а когда они наиграются, скормим крысам. Поняла?

Смысл слов плохо доходил до меня, я чувствовала себя полностью опустошённой и сломленной. Лишь услышала слово «крысы», поэтому сразу кивнула.

На меня надели красные туфли на высокой шпильке и куда-то повели.

Я уже не обращала внимания, куда и кто меня ведёт. Прошло какое-то время, заполненное не знаю чем. Очнулась я, когда кто-то потянул меня куда-то, и я послушно пошла за ним.

Мы шли в темноте, пока не остановились, и чужая рука отпустила меня.

– Приподними голову, распрями плечи, выпяти грудь. Потом будешь принимать положения, которые я скажу, – сказал мне кто-то в самое ухо.

Вдруг вспыхнул яркий, резкий свет. Он как будто ударил меня через глаза прямо по мозгу. Гудящая боль стала острой, и я прикрыла глаза руками.

Их сразу оторвали от лица и прижали к моим бокам. Я ощутила шлепок по спине и услышала шипенье:

– Выпрямись, сучка!

Я ничего не видела вокруг, кроме того, что стою на какой-то сцене. Всё, что было ниже было погружено во мрак. Но чувствовалось присутствие в этой темноте множества людей.

– Русская, – сказал в микрофон рядом со мной мужской голос, и в зале возник невнятный гул, словно все забубнили вполголоса, – рост метр семьдесят, параметры: восемьдесят восемь-пятьдесят восемь-девяносто три. Начальная цена – пятьдесят тысяч долларов. Минимальный шаг – пять тысяч долларов! Кто больше?

– Пятьдесят пять! – Послышалось сразу несколько голосов на английском языке, но с разными акцентами.

– Шестьдесят! – сразу же покрыл их следующий.

Минутка тишины.

– Шестьдесят пять!

Снова тишина.

Ко мне подошли спереди и расшнуровали корсет. Это был ведущий – уже пожилой мужчина.

– Когда я разверну тебя, положишь руки на вот этот столб, прогнёшься в спине, раздвинешь ноги и отставишь задницу, – сказал он так, чтобы слышала только я, – поняла?

– Да, – прошептала я.

– Ну же, дорогие гости, что же вы молчите! Сами видите, такие красавицы редко попадаются нам!

Однако в зале по-прежнему стояла тишина.

– Ну и хитрецы же вы, однако! – Понимающе сказал мужчина, – хотите увидеть полное шоу? Так тому и быть, господа!

Мужчина развернул меня за руку задом к ним, и я встала так, как он сказал. Чувства снова вернулись в моё измученное тело. Мне было стыдно стоять так перед невидимой толпой, которая оценивающими взглядами смотрит на меня в такой развратной позе. У меня кружилась голова от слабости. Но больше всего мне было страшно.

Ведь всё, что случилось со мной – это только начало. Кому я достанусь? Что они будут делать со мной? Только насиловать или ещё и причинять боль? Или что похуже? Выберусь ли я когда-нибудь на свободу? Останусь ли вообще жива? Вот такие вопросы роились в моей голове. Мне казалось, что я нахожусь в каком-то безумном кошмаре.

– Семьдесят! – снова услышала я различные крики. Они доносились до меня как будто через густую пелену вязкого тумана, – семьдесят пять! Восемьдесят!

Ведущий снова потянул меня за руку и на этот раз раздел полностью. На мне остались лишь верёвочки трусиков и маленькие кусочки ткани, едва прикрывавшие мои соски.

Мужчины продолжали выкрикивать цифры, их голоса становились всё возбуждённее. Если бы они могли добраться до меня – наверное, разорвали бы меня в клочья. Но я уже не прислушивалась. Мне хотелось, чтобы всё поскорее закончилось, и я уже узнала свою судьбу. Неизвестность очень пугала. Когда всё определиться, я буду бояться чего-то одного. А сейчас меня пугало всё, что только могло со мной случиться.

Ведущий снял с меня и лифчик. Молчание прервали ещё пара предложений. И вдруг раздался мужской голос, который как будто физически дотронулся до моей кожи. Это было странное ощущение. Он был очень властным, но в то же время спокойным. Низким и глубоким. Красивым, даже в таких условиях я осознала это. И я уверена, что не слышала его раньше.

– Сто пятьдесят.

Больше всеобщую тишину ничто не нарушало. Ведущий начал отсчёт и на счет «три» прокричал на весь зал:

– Продана!