Читать книгу: «Измена в 45. Месть, которой ты не ожидал», страница 3

Глава 7

– Мам, да быть такого не может!

Сын поднимается на ноги и, ероша ладонью волосы, направляется к панорамному окну, старательно от меня отворачиваясь. Офис IT-компании, которую он организовал вместе с другом два года назад, располагается на двадцатом этаже бизнес-центра. Вид отсюда отличный, однако сейчас, я уверена, Андрея меньше всего пейзажи волнуют.

Не хочет, чтобы я видела переживания, охватившие его. Но разве можно скрыть от матери свое состояние, просто развернувшись спиной?

Конечно же, нет.

Я каждой клеточкой тела ощущаю его боль и разочарование.

Меньше всего на свете мне хотелось разбивать сердце собственному ребенку, но и молчать смысла не было.

Вокруг нас происходит какой-то парад уродов – по меньшей мере моральных, и чем раньше он прервет общение с чудо-Аней, оказавшейся, ко всему прочему, ещё и шантажисткой, тем будет лучше.

Поверила ли я своему мужу? Нет, и даже не собиралась.

Мы с Максом женаты без малого двадцать пять лет… Я выучила все его повадки, жесты и мимику. Так вот, вчера, пытаясь передо мной оправдаться, он нагло врал, глядя в глаза.

Такое не забывается и не прощается. Никогда.

Только предстоит разобраться во всем, но уже ощущаю – тот Максим, которого я безумно любила, ценила и берегла, вчера для меня умер.

Муж, к моему огромному разочарованию, даже не понял, насколько больно мне сделал. Ему, по сути, и не совестно вовсе.

Если ко мне приходила не его любовница, а её сестра – значит, не страшно.

Если связь была случайной, а не регулярной – значит, проблема надумана.

Ничего не скажешь, отличное оправдание для взрослого успешного человека. Тот случай, когда лучше было молчать.

Как давно он стал таким циничным идиотом? Я понимаю, большой бизнес и огромные деньги меняют людей. Но вопрос, оставаться ли человеком или стать беспринципным козлом, оскверняющим свою семью связью со всякого рода подстилками, каждый решает сам за себя. Сомневаюсь, что кто-то заставил моего мужа залезть на неизвестную девку.

Вспомнив вчерашний вечер и то, что последовало за ним – бессонная ночь, море слез и изнурительного самокопания, я тихо откашливаюсь, стараясь скрыть собравшуюся в уголках глаз влагу.

Хорошо, что Андрюша сейчас не смотрит на меня.

Последний раз мне было так плохо, когда умер отец.

Вчера мой мир рухнул второй раз. Смерть, бесспорно, страшнее, нежели измена. Чувство абсолютной безысходности ни с чем не сравнить. Но и сейчас из груди что-то отчаянно рвется, грозя оставить после себя зияющую дыру и щемящую, бездонную пустоту.

С трудом перевожу дыхание так, чтобы не всхлипнуть.

– Ма, да Аня нормальная! Ничего ей от меня… – резко обернувшись, сын напарывается на мой тоскливый и сочувствующий взгляд. – Блин, я не верю… Может, она так пошутила?

Господи… Если бы кто-то только знал, как мне жаль.

Взрослеют люди зачастую через болезненный опыт. И я сейчас не только о сыне говорю. Для меня вчера откровением стало то, что мой муж – не константа. Я привыкла быть в паре, и одиночество меня невероятно страшит.

Обрастать опытом будем на пару с сыном.

Гляжу на Андрея, плотно сжимающего челюсти. Крылья ровного носа вздымаются в такт его рваному дыханию. Взгляд острый, но при этом нечитаемый.

Хочется подойти и измерить его пульс.

Материнские инстинкты бушуют, требуя придушить мерзавку. С трудом их подавив, даю сыну возможность сделать выводы самостоятельно.

Преодолев в несколько шагов расстояние, нас разделяющее, он снова берет в руки мой телефон.

Воспроизводит видео.

– Евгения Александровна, Вы же понимаете, что сейчас я отправлюсь в ваш особняк? И там Вас ждет всё самое интересное. Если не отдадите мне своего мужа, я испорчу жизнь Вашему сыну, – голос несостоявшейся (я надеюсь) то ли невесты Андрея, то ли мачехи звучит глухо.

Дрянь редкостная.

Но как бы смешно ни звучало, я должна сказать ей спасибо.

Не заявись она ко мне на работу, Максим продолжал бы делать из меня дуру, развлекаясь на полную катушку с молотыми проститутками.

Приличнее слов у меня для этих особ уже не осталось. Все ночью выплакала.

– Блядь… – он с такой силой отбрасывает мой телефон, что тот, ударившись об столешницу, отскакивает и с шумом падает на пол. – Я поверить не могу.

Андрей падает в кожаное кресло и, откинув голову назад, закрывает лицо руками.

Чтобы ему было проще поверить, я сегодня к шести утра поехала в клинику. Забрала у начальника охраны видеозаписи, а ту, что сняла камера, направленная на вход в мой кабинет, попросила сбросить мне на телефон. Звук нечеткий – она преимущественно пишет картинку, но разобрать вполне можно.

– Почему ты мне ещё вчера не сказала? – в голосе сына проскальзывает укор.

– А ты бы мне поверил? – задаю вопрос в лоб.

По тому, как он отводит взгляд, становится ясен ответ.

Значит, я не ошиблась, девчонка в душу Андрею успела запасть.

– Вот и я так думаю, – продолжаю. – Пока у меня не было записи, ты бы меня и слушать не стал.

– Вчера весь день думал, что вы с отцом постараетесь от нее избавиться. Не примите мой выбор. Выгоните или опозорите. Был готов к этому.

– Я бы не стала обижать хорошую девочку.

– Я знаю, прости…

Повисает неловкая пауза. Он тоже до конца не осознал. Необходимо время.

Я сама ещё не до конца поняла, что происходит.

Версии Анны и моего мужа настолько разнятся, что у меня возникает желание провести им очную ставку. Хотя, с другой стороны, почему это должно меня волновать? Факт измены муж подтвердил, а остальное – детали, не играющие никакой роли.

Скучно со мной стало? Обыденно? Пресно?

Я многое могу понять, но не подлость.

Он ни разу и словом не обмолвился о том, что чего-то не хватает в супружеской постели. Не сказал, что интерес ко мне утих…

Мой телефон, валяющийся на полу, оживает.

Андрей первым встает и, подняв его с пола, произносит:

– Отец звонит.

– Можешь сбросить, – отзываюсь прохладно.

– Ты его не простишь?

– Он мне вчера сказал, что Анна – сестра его бывшей любовницы. И что он платил ей или им за молчание.

– Охренеть, бизнес прибыльный! – едко хмыкает сын, стараясь скрыть за показным весельем свои истинные чувства. – А мы тут корячимся! Оказывается, можно было проще заработок найти.

– Ты ведь помнишь, легкие деньги как приходят – так и уходят легко.

Не думаю, что девушки накопили на что-то существенное. Шубы из лимитированных коллекций и эксклюзивные ювелирные украшения – инвестиции так себе. Это даже я понимаю.

– Не заговаривай мне зубы! Что ты делать собираешься?

– Разводиться, конечно. Только перед этим хочу провести независимый аудит всей деятельности банка за последние пять лет.

– Ты думаешь, он ещё и воровал? – Андрей выглядит обескураженным.

– Я не знаю, но, имея вереницу любовниц, я бы на его месте готовила для себя финансовую подушку безопасности, о которой никто бы не знал.

Глава 8

– Женя, что происходит? – Тимофей Вячеславович смотрит строго. – Ты, вообще, что творишь со своим здоровьем? Я тебя не узнаю.

– Так плохо выгляжу? Думаете, пора делать подтяжку лица? – стараюсь перевести разговор в более мирное русло, но он, похоже, шутить не настроен.

Мне везет. Пока что достаточно эстетической косметологии, естественно, премиального уровня.

– Сейчас дошутишься у меня! Серьезно с тобой разговариваю! Это что вообще такое?! Ещё два месяца назад всё было в порядке! Мне показать тебе прошлые результаты анализов? – наседает, и я начинаю жалеть, что вообще сегодня на работу пришла.

Ещё позавчера я попросила регистраторов освободить мне всю ближайшую неделю от записи. Оставила только несколько семей с проблемными детками, где руку на пульсе приходится держать. Остальных перенаправили на коллег.

Несмотря на внешнее спокойствие, я, откровенно говоря, не в форме. Постоянно проваливаюсь в свои мысли, начиная грустить, да и поднявшаяся из-за измены суета отвлекает нещадно. Все вопросы, связанные с деятельностью банка, требуют от меня полного погружения.

Я никогда не интересовалась, что и как делает муж. Доверяла ему и не считаю это чем-то ужасным. Мы были семьей, единым целым.

– У меня всё отлично, – запоздало натягиваю на лицо милую гримасу. Подхватив в руки лист с результатами экспресс-анализов, пробегаюсь по столбцам взглядом. – Ничего особенного. Сейчас зима. У многих авитаминоз.

Отложив в сторону лист, выдерживаю его прямой недовольный взгляд.

Знаю, что он мне скажет, и полностью с ним согласна. Но в моем окружении не так много врачей, которые бы посещали коллег и выполняли все предписания. Во-первых, большинство считает себя самыми лучшими специалистами, и, естественно, лучше других мы знаем, как и чем себя лечить. А во-вторых, ну страшно ведь, если говорить честно!

Меньше знаешь, крепче спишь.

Кстати, о сне.

Он бы мне не помешал.

Подряд несколько бессонных ночей, несметное количество кофе и отсутствие полноценных приемов пищи сделали свое дело. Бешеный пульс и легкий тремор в руках. К слову сказать, в голове всё тоже дрожит, но об этом никто кроме меня, к счастью, не знает.

– Ты зубы-то мне не заговаривай! Нашлась тут самая умная, – ворчит на меня друг отца.

Тимофей Вячеславович – тот человек, благодаря которому в свое время я влюбилась в медицину. В прошлом превосходный нейрохирург, он взялся оперировать мою бабушку в той ситуации, когда остальные только разводили руками. Продлил ей жизнь на пятнадцать лет. После этого они с отцом крепко сдружились, и он часто бывал у нас дома. Я обожала слушать его рассказы о нестандартных случаях из операционной.

Прониклась до глубины души, хоть и не рискнула связать свою жизнь с хирургией.

Несколько лет назад он пережил инсульт и из-за последствий не смог вернуться в операционную. Добрые, некогда заглядывающие в рот коллеги быстро попросили его освободить место и отправили на пенсию.

С тех пор он работает неврологом у нас в клинике. А заодно и за мной лично присматривает. К примеру, сегодня мы столкнулись на входе, и он, окинув меня осуждающим взглядом, отправил сдавать анализы.

Зачем только согласилась? До сих пор робею перед ним почему-то.

– Я чувствую себя великолепно.

Лукавлю слегка. Ещё две недели назад мои слова были бы правдой. В свои без малого сорок пять я привыкла вести более активный образ, чем многие в двадцать лет.

Можно сказать, порхала, пока муж крылышки не отсек.

Как любит говорить лучшая подруга, мой возраст только Андрей выдает, но если никому не говорить, что я его мама…

– Женя, я рад. Но это не норма, – с хлопком опускает ладонь на результаты анализов. – К тому же бледная вся. Глаза впали. Ты как питаешься вообще?

Ой, началось…

Распекают меня как подростка.

Когда Тимофей Вячеславович прибегает к последнему и самому весомому аргументу – обещает позвонить моей матери, я сдаюсь окончательно. Заверяю его, что буду серьезнее относиться к своему здоровью.

– Держи, – протягивает мне листок с назначением. – Не забудь пропить. И с уровнем витамина Д что-то нужно делать. Когда ты последний раз была в отпуске?

***

– Даня, можешь одеваться.

Спустя час улыбаюсь белокурому мальчугану. С каждым месяцем он становится всё активнее, и уже не сказать, что хоть чем-то отличается от остальных ребят своего возраста.

– А подарок будет? – заглядывает мальчуган мне в глаза.

– Даня! – возмутившись, мама пытается одернуть, но я подаю ей знак, дескать, не стоит. В порядке всё.

– Конечно. Сейчас сам выберешь, – подмигиваю ребенку. – Только сначала оденься.

Оставшись довольный ответом, он спрыгивает со стула.

Пока мой юный пациент занят делом, мы с его мамой обсуждаем мелкие нюансы, касающиеся здоровья мальчика. В три года он перенес пересадку почки. Восстановление было долгим.

Результаты последнего обследования меня порадовали.

– Мы были у хирурга. Он сказал, что никаких отклонений не найдено, но я все равно волнуюсь. Вы понимаете, Евгения Александровна…

К сожалению, понимаю.

Мальчику верный диагноз поставлен был далеко не сразу. Удивительно даже, как в двадцать первом веке, при наличии первоклассных технических средств, до сих пор имеют место быть подобные случаи. Чаще всего всё дело в халатности. Один не досмотрел, второй не придал значения. А цена всего этого попустительства – человеческая жизнь.

К выбору подарка Даня приступает очень тщательно. Перебирает всё содержимое специального ящика, отведенного под игрушки.

Мама его поторапливает, едва уловимо нервничая.

– Дань, мы торопимся. Ты забыл? Папа уже приехал за нами.

Я слегка удивляюсь, хоть и вида не подаю.

И месяца после операции не прошло, когда отец мальчика ушел из семьи. Не смог вынести всего, что навалилось на их семью. Откупился деньгами, а сам завел отношения с юной прелестницей.

Знаю, потому что их семью долго полоскали в наших кругах. Причем виноватой выставляли в большинстве случаев почему-то жену, дескать, это она захотела ребенка и испортила их стабильную жизнь.

Подумаешь, сорок лет, а детей нет.

К мужчинам, как ни крути, общество у нас снисходительно. Они же бедные и несчастные, буквально судьба вынуждает искать утешение под чужими короткими юбками.

Меня подсознательно триггерит. Торкает в разы сильнее, чем раньше.

Все дело в том, что мысли о Максе и без того круглосуточно крутятся на подкорке. А как иначе? Его молитвами мне сегодня ещё встречаться с двумя юристами.

– Мы помирились, – сообщает мне мама Дани, понизив голос. – С его отцом. Говорит, что всё осознал… Прощение долго просил…

Ей явно неловко.

– Я рада за вас. Пусть в этот раз всё сложится, – желаю ей искренне.

Кто я такая, чтоб осуждать? Нет и нет.

Уверена, что в этом вопросе ни на кого не стоит оглядываться. Каждый человек сам в состоянии оценить, есть ли у него силы на прощение.

Разойтись навсегда или дать шанс? Смысл ориентироваться на чье-то «правильное» мнение, если сам в итоге будешь страдать?

Если бы я чувствовала, что могу простить и забыть об измене, не попрекая при каждом удобном и неудобном случае, то, возможно, тоже бы простила Максима.

Очередь из осуждающих в любом случае соберется. Простила – тряпка и размазня, не простила – стерва бесчувственная, никогда и никого не любившая.

Идеальных людей не бывает, и с этим стоит смириться. Чем раньше, тем лучше.

***

Я направляюсь к парковке, когда в сумочке телефон оживает.

Достав его, смотрю на экран.

Незнакомый номер настойчиво внимания добивается. Принимаю вызов, решив, что это адвокат звонит.

– Здравия желаю, – раздается сухое приветствие. – Капитан Агапов Вас беспокоит.

Сердце ухает вниз. Он ещё ничего не сказал, а дурное предчувствие врубается в голове мощной сиреной.

– Я Вас слушаю.

– Евгения Александровна?

– Вы не ошиблись.

Хочется рявкнуть на него, поторопить.

– К нам тут в каталажку молодого человека доставили. Без документов. Но он утверждает, что сын Ваш.

– Андрей? – я нервно прижимаю ладонь к груди.

Быть такого не может! Мы ведь с ним поговорили! Спокойно! Он всё понял!

– Так точно, – оживает голос моего собеседника. – Вы можете подъехать? Нужно решить как-то вопрос…

– Конечно. Какое отделение? – перебиваю его без предисловий.

Мужчина называет адрес.

Ускоряя шаг, я щелкаю автомобильным брелоком.

Внутри всё клокочет. Уверена, без Анечки тут не обошлось.

Как же они с Максимом бесят меня.

– Вам лучше поторопиться. Статья парню грозит довольно серьезная. А он уперся и даже данные свои говорить не хочет. Документов у него с собой нет…

– А что он нарушил?

– Девушку избил до потери сознания. Она в больнице сейчас и, возможно, потребуется…

– Подробности, касающиеся девушки, меня не интересуют, – бросаю раздраженно. – Для начала сына своего выслушаю. И только после этого Вас.

Выдыхаю, испытывая приступ ярчайшего гнева.

Ну что, Максим, можешь быть несказанно доволен! Грязь в семью тебе отлично удалось затащить!

Глава 9

На воздух! Мне срочно нужно на воздух!

Направляясь к выходу, затаиваю дыхание и ускоряю шаг.

От спертого воздуха у меня голова начинает кружиться. Ещё и запахи эти, от которых резь в глазах появляется…

Происходящее – самый натуральный кошмар!

Может быть, кому-то будет смешно, но я впервые в жизни побывала в полицейском участке. Впечатлений хватило на всю оставшуюся жизнь!

Толкнув обшарпанную дверь, оказываюсь на небольшом крылечке и с жадностью хапаю ртом морозный воздух.

Ещё вчера я думала, что мужу в моих глазах ниже падать некуда. Оказалось, ошиблась! Сейчас я на части готова его растерзать за случившееся!

Никто кроме него не виноват в случившемся. Это же надо было додуматься связаться с алчной, лживой тварью! Для подружки слов приличнее нет.

– Мам, ну ты даешь! – хмыкает сын, незаметно оказавшись за моей спиной. – Я и не знал, что ты умеешь быть такой… гневной!

До приезда юристов я успела переругаться с сотрудниками полиции. Сама от себя не ожидала.

– Сейчас лучше молчи. Дай мне минуту на то, чтобы в себя прийти.

Внутри все дрожит.

Господи, что нужно сделать, чтобы эта мерзость от моего сына отстала теперь? Беспринципная дрянь. Привыкла припеваючи жить на деньги моего мужа-осла!

– Извини, я не хотел доставлять тебе неприятности, – неожиданно голос сына просаживается.

Я мгновенно забываю о своей злости и обращаю всё внимание на него.

Сердце сдавливает от той лавины сожаления, что я сейчас испытываю. Ладно, я была слепа, но Андрей уж точно не виноват в том, что его отец не смог контролировать свою похоть.

– Не говори глупости, – развернувшись, порывисто его обнимаю. – Ты самый важный человек в моей жизни.

– Даже если бы я её реально избил, ты бы так считала?

Говорит ерунду!

– О чем ты говоришь? Мне самой хотелось её придушить.

– Ты мне веришь?

Не знаю, как девочки, но мальчики очень долго остаются детьми. Вопрос сына кажется абсурдным, но я по глазам вижу, как ему важно услышать ответ.

– Конечно. Тебе всегда в первую очередь, – заверяю его.

Конфликт с сотрудниками правоохранительных органов начался с того, что они не позволили мне сына увидеть. Признаюсь честно, мысли в голову сразу полезли темные. Вдруг они превысили свои должностные полномочия и избили его?

Как позже, после приезда моего знакомого юриста и его друга, выяснилось, служители закона попросту денег хотели. Верно оценили ситуацию. Поняли, кто перед ними.

По всей видимости, я не похожа на того человека, кто может начать качать права и поднять ор. Ошибочка вышла.

Все вопросы, касающиеся детей, решаются в особом, совершенно нештатном порядке.

– Надо было реально ей по морде заехать, – размышляет Андрей.

– Угомонись, – хлопаю его по груди. – Мало было? – киваю на дверь за его спиной.

– Обидно. Ни за что.

Андрей рассказал, что приехал просто поговорить со своей бывшей подружкой. Поступок, на мой взгляд, опрометчивый, ну уж что имеем.

Девица в очередной раз подтвердила мою догадку о том, что она совершенно не промах, и разыграла небольшое представление. Сначала вой подняла, а когда Андрей попытался её встряхнуть и успокоить, рухнула на пол. Плашмя. Разбила нос и верхнюю губу.

По словам сына, крови было много, Аня кричала и плакала, но ехать в больницу отказалась.

А после того, как он уехал, оказалось, что в её квартире подружка была и всё происходящее снимала на телефон. Да так удачно, что на видео было видно только то, как Андрей трясет свою бывшую, а после она летит на пол, жалобно скуля: «Андрюша, не бей меня».

Иногда я жалею о том, что у меня излишне много ненужных жизненных принципов. Мешают они.

– Ладно, поехали домой, – подпихиваю его в спину.

Жду не дождусь, когда этот длинный ужасный день закончится.

Мы не успеваем дойти до небольшой парковки, расположенной метрах в пятидесяти от здания полиции, как нас догоняет мой знакомый. Его друг, имени которого я не запомнила, плетется следом.

– Жень, подожди, – просит Павел.

Не знаю, почему позвонила именно ему.

Растерялась, когда ехала в отдел. Долго листала телефонный справочник, выбирая кого-то, кто никак с мужем не связан, и наткнулась на контакт, который никогда не использовала.

Когда-то давно мы отлично общались с его женой, но несколько лет назад она развелась с мужем и уехала жить за границу. Чудом номер Павла у меня сохранился.

На счастье, он был свободен и приехал быстро, ещё и друга с собой захватил. Ещё пара минут, и я бы перешла черту в общении с блюстителями закона.

Я отдаю ключи от авто сыну и прошу подождать меня несколько минут.

– Спасибо Вам, – произношу, как только Павел ближе подходит.

Прячу свои дрожащие руки в карманы пальто.

В таком состоянии меня мало кто видел.

Всё, что происходит в последние дни – будто не со мной. В моей идеальной и размеренной жизни такого просто не может быть!

– Да ну брось, мелочи. Мы, можно сказать, уже на все готовое приехали, – лукаво стреляет глазами. Как показывает практика, харизма для юристов – одно из самых необходимых качеств. Как и умение сказочно легко по ушам кататься. – Кстати, капитан Агапов и старший-лейтенант Смирнов жаждут перед тобой извиниться.

– Пусть они свои извинения… Приберегут для кого-нибудь другого, – качаю головой.

Извинения! Они меня пытались убедить в том, что мой ребенок – моральный урод, избивающий девушек, а по факту – даже доказательств никаких не имели!

– Видео точно нигде не всплывет? – уточняю.

На нем ничего особенного нет, девке так хотелось притянуть за уши Андрея к своим проблемам, что и лица своего очаровательного не пожалела.

Идиотка!

– Если всплывет, то проблемы уже у них самих появятся. Я тебе обещаю, – он сдержанно мне улыбается. – С девушкой мы тоже пообщаемся и решим вопрос. Не думаю, что она захочет отвечать за ложную дачу показаний.

Я бы не была так уверена в этом…

– Паш, у меня к тебе ещё один вопрос есть.

Лицо моего собеседника становится серьезным, а взгляд цепким.

Становится ясно, сконцентрировался и готов слушать.

– Эта девушка, она не так проста, как может показаться на первый взгляд.

– Да я уже понял.

– Не уверена. Понимаешь, я уверена, что за ней кто-то стоит. В здравом уме ни одна особа не стала бы так нарываться. А эта рискует. Так вот, я хочу знать, кто ее прикрывает.

– Детектив, что ли, нужен? – хмыкает.

– Я бы предпочла кого-то из силовых структур.

Павел откашливается. После секундной заминки одними губами произносит аббревиатуру из трех букв, перед сотрудниками которой многие благоговеют.

– Было бы идеально, – отвечаю вслух.

Ничего мне не ответив, он оборачивается и смотрит на своего друга. Тот безмолвно кивает.

– Кажется, Жень, тебе повезло. Позвони мне завтра в обед, мы договоримся о встрече.

***

Подойдя к своей машине, я замечаю, что сын устроился на водительском месте. Возможно, он прав, и так будет лучше. Меня будто бы долго били, а после варили. Тело тяжелое, а голова – наоборот, будто в прострации.

Сказался испуг. Я очень за сына переживала.

Хотя кого я обманываю? Я и сейчас переживаю!

Мало ли что в следующий раз эта идиотка устроит? Пока будет валяться в больничке, придумает новый план. Честно, вариант с ямой и задним двором мне оптимальным начинает казаться. Стольких бы проблем избежали…

– Мам, я тебе обещаю, решу вопрос с ней…

– Ради бога, не приближайся больше к этой девчонке!

– Ну ты что, думаешь, я совсем дурак, да? Думаешь, я буду за ней таскаться после этого? Нет!

Буду молиться о том, чтобы мой сын переболел и избавился от своих чувств как можно быстрее, потому что сейчас кожей чувствую, как в ней боль кипит.

– Мам, а ты что, простила отца? – спрашивает Андрей, заезжая на участок.

Я даже глаза приоткрываю, хотя до этого пыталась расслабиться.

Что за глупости сын говорит?

С чего бы вдруг…

Переведя взгляд на лобовое стекло, я понимаю причины такого вопроса.

На дорожке, ведущей к нашему дому, стоит внедорожник Максима. Задняя дверь распахнута, и он при полном параде стоит рядом. В руках – огромный букет красных роз. На лице улыбка придурковатая.

Жених, черт бы его побрал!

Мне хватает трех секунд созерцания довольной рожи, чтобы по новой взбеситься.

Как только сын глушит мотор, я выпрыгиваю из авто. Направляюсь к мужу.

– Без шипов? – киваю на цветы.

– Как ты любишь, – походу, не понимает моего настроя. – При мне лишние срезали.

Протягивает мне свой презент.

– Ну смотри, если не все срезали, то тебе же хуже будет, – выхватываю из его рук букет и, хорошенько размахнувшись, заезжаю по нахальной роже. – Вон пошел! И чтобы я тебя здесь больше не видела!