Враг из машины. Том I

– На границе с пустыней, получившей название Сетта, тессарийские военные базы располагаются по кордонному типу, – игнорируя остальные вопросы, продолжила Сиенна. – К северу отсюда находятся базы Катан и Литория. Нумера – самая южная точка, расположенная ближе всех к вражеской территории. Аванпост начали строить пятьдесят семь лет назад на месте уничтоженной противником мирной исследовательской базы. Расположение здесь удачное: скалистые образования, судя по всему, вулканического происхождения, создают естественную преграду, защищающую от песчаных бурь и кедавров. А с тех пор, как запустили энергоблок, создающий силовой купол, можно не бояться и других нападений.

– С кем же вы воюете? – не удержалась от вопроса Дэви, хотя ее по-прежнему больше интересовал командор. – Местное население так невзлюбило вас, что решило изгнать?

– Мы совершили ошибку, – атари вздохнула. – Когда корабль с переселенцами покинул Элан, не все подходящие экзопланеты были изучены. Вариантов рассматривалось несколько… но, по какой-то причине, наши предшественники выбрали Нову, о которой знали меньше всего. Завершать изучение пришлось уже на месте. Всё говорило о том, что эллаты – единственные разумные существа на планете, и мы, успокоившись, начали активную экспансию на восток. И всё было хорошо, пока границы Тессара не достигли пустыни Сетта. Сперва мы столкнулись с кедаврами, которые, несмотря на примитивный способ питания, обладали зачатками интеллекта…

– Примитивный – это «поймай, убей и сожри»? – Дэви усмехнулась. – Для хищников это нормально. Люди тоже убивают животных ради еды, только в процессе эволюции научились их вкусно готовить. Полагаю, и вы…

– Эллаты не едят плоть живых существ. – Сиенну передернуло. – Это омерзительно. Мы питаемся исключительно растительной пищей либо синтезируем её, подбирая необходимые организму вещества. И считаем, что поедать тех, в ком есть хотя бы частица ксиа, могут лишь отсталые, умственно ограниченные и духовно неразвитые существа.

– Вот тебе рецепт красоты и молодости, – еле слышно хмыкнула Алиса. – Поздравляю, котлет мы не дождемся.

Дэви промолчала, размышляя над тем, сколько элементов таблицы Менделеева и генномодифицированных культур было в той бурде, которой их регулярно кормили. Одно утешало: судя по всему, вредных для здоровья усилителей вкуса и аромата в ней не было.

– Так вот, – вернулась к рассказу Сиенна, – кроме кедавров и мелких падальщиков-лацин, исследователи обнаружили в пустыне первых разумных обитателей планеты Нова, внешне очень похожих на эллатов. Столкнувшись на нейтральной и неизученной территории, тессарийцы и аборигены какое-то время присматривались друг к другу, наблюдали, постепенно сближаясь… но, когда все уже были уверены, что вот-вот произойдет контакт и будут налажены мирные отношения, эти… – Атари отчетливо скрипнула зубами. – Эти существа внезапно атаковали нас. Ошибка заключалась в том, что мы априори считали их безобидными, неагрессивными и менее развитыми, однако выпущенные по тессарийской базе баллистические ракеты быстро избавили нас от иллюзий. В первый же день войны погибло четырнадцать эллатов. Ничего не подозревавших, никому не желавших зла ученых и наблюдателей. Потом были другие атаки и столкновения в Сетте. Оказалось, противник намного превосходит нас в плане развития технологий: у них было мощное оружие, в том числе массового поражения, вездеходы, а затем появились управляемые пилотами боевые машины, броню которых наше огнестрельное оружие уже не могло пробить. Но зато, – в её голосе зазвучала гордость, – наши воины-ксинергеты настолько развили способность управлять энергией Новы, что смогли превратить эту силу в уникальное средство защиты и сокрушительное оружие. Я своими глазами видела, как экс-командор Нолан и двое его подчиненных единым усилием создали ксинергетическую волну, которая смяла боевые машины врага, словно пластиковые модели. А прицельный разряд, выпущенный из кадуса – вспомогательного жезла – может поджечь или даже взорвать вездеход.

– Там же внутри живые люди, – помрачнев, заметила Дэви. – Ну, допустим, не люди – аборигены, местные жители, не важно, как вы их называете. Существа, похожие на вас, наверняка способные ощущать боль и стремящиеся выжить. Неужели вам их не жалко?

– Жалость на войне – неуместное чувство, – холодно ответила Сиенна. – Ты видела экс-командора Нолана. Тебе его не жаль? Три года назад это был красивый и сильный мужчина, один из лучших ксинергетов Тессара, любимец женщин. Нолан командовал аванпостом в течение десяти лет, а теперь… Теперь он – никому не нужный военный пенсионер. И если бы не вмешательство нынешнего командора, для которого боевое братство и память о заслугах – не пустые слова, Нолану пришлось бы доживать свои дни среди гражданских, в скромном казенном жилище на окраине Ксантра или Хтона. Хотя не думаю, что он прожил бы долго: такие, как экс-командор, предпочитают оборвать жалкое существование любым доступным способом. Понимая это, Альн О’Рэн, вопреки предписанию, оставил Нолана на базе и дал ему работу. И если хотите знать, кому я сочувствую больше – заживо сгоревшим солдатам противника или бывшему командору, то, полагаю, ответ очевиден.

Она нахмурилась и отвернулась, не желая больше говорить на эту тему. Слишком больно. О чем они вообще взялись рассуждать, эти глупые алиенки, никогда не бывавшие на войне, не терявшие друзей и возлюбленных, не стоявшие, как она, перед самым трудным выбором в жизни: нанести непоправимый вред близкому и родному существу или дать ему умереть. Шли бы они со своей жалостью в …

Эмоциональный поток прервал тихий всхлип и шум упавшего тела. Сиенна обернулась: бледная, разом обмякшая Алиса не усидела на стуле и грузно шлепнулась на пол.

Глава четвертая

Она пришла в себя раньше, чем её попытались поднять, и села, удивленная случившимся обмороком. Дэви опустилась на колени рядом, с тревогой оглядывая её, Сиенна приложила ладонь к артерии на шее – видимо, считала пульс.

– Не ушиблась? – спросила она. – Почему не сказала, что у тебя болит голова?

– Не знаю, – пробормотала Алиса, чувствуя, как от прикосновения атари по телу бегут теплые животворящие волны. – Вначале она просто ныла, а потом вдруг резко…

– Так не пойдет, – Сиенна убрала руку. – Повторяющиеся приступы во время беседы означают, что твой мозг остро реагирует на телепатическое воздействие. Если ничего не предпринимать, всё закончится отеком или кровоизлиянием. Или смертью, и я до конца своих дней буду винить себя в твоей гибели. Это в мои планы не входит, поэтому давай договоримся: ты будешь сообщать мне о любых изменениях в самочувствии, и, если вновь появится боль или тяжесть, мы будем прерывать общение. Ненадолго, чтобы ты отдохнула.

– Может, просто снять эти штуки? – Дэви дотронулась до агменторов. – Вдруг это из-за них?

– Они лишь усиливают коммуникативные импульсы, – усмехнулась атари, – но не мои, а ваши. Человеческий мозг настолько неразвит или ленив, что я едва слышу создаваемые им мыслеобразы и вербальные формы. Если убрать агменторы, я перестану понимать вашу речь, вот и всё.

– Понятно. – Алиса ухватилась за стул и осторожно встала. – Считайте, что мы договорились. Сейчас мне намного лучше, поэтому можем продолжить…

– Тебе нужно отдохнуть. – Сиенна поднялась. – А я поговорю с командором. Вы постоянно находитесь в комнате с искусственным освещением, мало двигаетесь, дышите очищенным воздухом – всё вместе это способно вызывать приступы головной боли. Поэтому, я уверена, небольшие прогулки он вам разрешит.

После её ухода Алиса приняла душ, а потом легла на койку и закрыла глаза.

– С тобой часто такое бывало? – поинтересовалась Дэви. – Я про мигрень.

– Что?.. Вроде нет. Точно не помню, но, по ощущениям, для меня это нечто новое. В голове словно… не знаю… начинается химическая реакция. Бурная, как если бы в соду плеснули уксусом. Может, атари права и мне не хватает свежего воздуха?

– Вряд ли. Приступы случаются только во время разговора с Сиенной. Похоже, у тебя в самом деле аллергия на телепатию.

– Похоже, – задумчиво отозвалась Алиса. – Мне не нравится, что с каждым разом приступы становятся сильнее и болезненнее. Даже если я быстро прихожу в себя, то внутри всё долго не успокаивается. Но, увы, другого способа общения у нас нет. По крайней мере, пока.

– Можно начать учить их язык, – предложила Дэви. – Всё равно ведь когда-нибудь придется.

– Угу. – Алиса взъерошила еще не просохшие рыжие пряди, попыталась одну намотать на палец. А потом вдруг спросила:

– Как думаешь, что в конце концов с нами сделают?

– Понятия не имею, – Дэви пожала плечами. – Только бы не засунули обратно в Портал.

Атари нашла командора в зале для тренировок. Многие пережидали жару именно здесь: просторное помещение, мощные кондиционеры, несколько душевых, искусственная купель с прохладной водой. Да и время до заката можно провести с пользой.

Все тренажеры были заняты, и Альн упражнялся с кадусом на площадке для спарринга. Тяжелый металлический жезл в его руках превращался то в гудящее от быстрого вращения колесо, то в разящее копье, то в рассекающий невидимого противника меч. Сиенна с трудом отвела взгляд от гибкого тела командора и заметила, что он не один: на краю площадки, наблюдая за тренировкой, сидел Нолан. Увидев атари, мужчина неуклюже поднялся.

– Сиди, – улыбнулась она старому другу. – Я пришла поговорить с О’Рэном.

Командор тоже заметил её. Перекинул крутящийся жезл из правой руки в левую и резко остановил, уперев острым наконечником в пол. Усмехнулся:

– Мне сказали, ты плохо следишь за порядком и твои подопечные бегают где хотят.

Сиенна укоризненно взглянула на экс-командора. И увидела, что темно-серые глаза мужчины искрятся весельем.

– Всё в порядке: мы проверяли их, а они – нас, – ответила она с невозмутимым видом. – Серьёзно, я впервые столкнулась с существами, настолько близкими нам по уровню интеллекта и духовному развитию. Вот только с одной из них возникли проблемы. Нет, не дисциплинарные: она спокойна и доброжелательна. Но телепатическая связь вызывает у неё головные боли, доходящие до обморока, и я не знаю, что с этим делать.

– Как что? – удивился Нолан. – Ты же Исцеляющая. Вылечи её.

– Я пыталась, – атари беспомощно всплеснула руками. – Приступ снять получается, обнаружить причину и устранить её – нет. Может, мне не хватает понимания анатомических особенностей землян или биополя у нас разные. Или у этой особи скрытый дефект, а условия содержания его только усугубляют. Не понимаю.

– Ну, а я чем могу помочь? – хмыкнул Альн. – Я командующий базой, а не специалист по алиенам. Честно говоря, будь моя воля, я бы от них избавился. Им здесь не место. Повезло, что сейчас затишье, но когда закончится Мёртвый сезон…

– А как же загадочное поведение Стражей? – напомнила Сиенна. – Разве мы не должны разобраться в том, что произошло?

– По сути, нет. Анимусы Ксантра – не мои подчиненные, наблюдение за ними не входит в должностные обязанности командора, и вообще у меня хватает других проблем. По базе и так уже расползлись слухи, и если новость о выживших иномирцах каким-либо образом дойдет до столицы, ты знаешь, что будет.

– Предлагаешь гуманно усыпить их, а тела – утилизировать? – неожиданно разозлилась Сиенна. – Или бросить в пустыне на поживу кедаврам? С каких это пор ты стал бояться проблем, О’Рэн? С тех пор как сам стал проблемой для сторонников Патриарха?

– Ты забыла, что говоришь со своим командором? – холодно бросил Альн.

– Заткнитесь вы оба, – не выдержал Нолан, и, как ни странно, его послушались. – Если в столице узнают, что вы укрывали выживших, это полбеды. Будет хуже, если выяснится, что вы самовольно от них избавились. Решать, кому жить, а кому умирать – привилегия главы государства, – он криво усмехнулся, – и тот, кто лишит его этого удовольствия, запросто может быть обвинен в измене. Хотите повторения событий десятилетней давности?

– Нет, – быстро сказала Сиенна. Альн промолчал, потом спросил уже более сдержанно:

– Есть предложения?

– Да, – подумав, ответила атари. – Позвольте моим подопечным раз в день покидать медблок. Прогулки принесут им пользу, укрепят здоровье и… избавят от некоторых иллюзий. Если мы будем держать их взаперти, они с ума сойдут. Ко всему прочему, это вызовет массу вопросов и подозрений у контингента. А если мы покажем, что никакой тайны здесь нет – просто случайно уцелевшие, ничем не примечательные алиенки, – любопытство уляжется и слухи сойдут на нет. Быть может, позже землянкам найдется какое-то применение. Работа, не требующая особых усилий. – Она покосилась на экс-командора, но тот понимающе кивнул:

– В почетных рядах обслуживающего персонала всегда найдутся места. Даже для одноруких уродов.

– Нолан…

Всякий раз, когда речь заходила о полученных им увечьях, собеседники тушевались, начинали испытывать неловкость и какую-то необъяснимую вину, чем бывший командор иногда беззастенчиво пользовался. Вот как сейчас. Уже готовый выдвинуть десяток возражений Альн только вздохнул:

– Хорошо, атари. Под твою ответственность.

А Сиенна расцвела улыбкой и стала еще прекраснее. Опустила длинные ресницы и, стараясь выглядеть не слишком довольной, ответила:

– Благодарю, командор О’Рэн. Постараюсь не подвести вас.

Нолан видел: будь её воля, бросилась бы на шею, никого не стесняясь, и расцеловала.

Жаль, не его.

День выдался прекрасный.

Перед обедом пришла атари и объявила, что с этого дня им обеим предписан оздоровительный массаж. Саму процедуру выполняли помощницы, и выглядело это весьма забавно: они закрывали глаза и начинали водить ладонями над разными частями тела, не прикасаясь к ним. Но ощущения были такие, словно кожу и мышцы разминают горячие, сильные и в то же время удивительно мягкие пальцы. Внутри всё моментально согрелось, кровь побежала быстрее, в конечностях чувствовалось приятное покалывание. Через час о зажимах и мышечных спазмах можно было забыть.

– Круто, – выдохнула Алиса, одеваясь после сеанса. – Я будто заново родилась.

Дэви не спешила натягивать пижаму: отправилась в душевую крутиться перед зеркалом.

– Ты только глянь! Кажется, целлюлита стало меньше! – радостно сообщила она. – И кожа подтянулась. Если через неделю и грудь поднимется, побегу соблазнять командора.

– Дурочка, – рассмеялась Алиса. – Зачем он тебе, такой красивый? У них здесь свободная любовь: сегодня одна, завтра – другая, а ты сиди и страдай от ревности. Таких мужчин лучше любить издалека. Желательно, глазами.

– Я бы предпочла руками. И не только, – усмехнулась Дэви. И добавила с еле заметной грустью: – Шучу.

После массажа даже питательная смесь показалась вполне съедобной. На душе царило умиротворение, в теле – приятная расслабленность, которая плавно перетекла в сон. Когда они открыли глаза, на столе их уже ждал ужин.

– Прямо как в санатории, – Дэви с наслаждением потянулась. – Сон, еда, процедуры. Вот только мозги от безделья уже плавятся. Полцарства готова отдать за планшет или ридер.

– Или за музыкальный центр, – размечталась Алиса. – А еще лучше – телевизор.

– Интуиция подсказывает, что эти дикие существа ни то, ни другое, ни третье еще не изобрели.

На этом сюрпризы не закончились. После ужина им принесли два комплекта темно-синей униформы – легкие брюки, рубашки с коротким рукавом и что-то вроде мягких полусапожек на толстой подошве. Пуговицы и молнии на одежде и обуви заменяли универсальные застежки-липучки, позволявшие подгонять изделие точно под свой размер.

– Сдается мне, – усмехнулась Алиса, – кто-то сегодня отправится на экскурсию.

– Верно, – услышали они голос Сиенны. – Командор разрешил вам выходить и передвигаться по базе, но только в моем сопровождении и при условии соблюдения правил. Я говорю идти – вы идете, говорю стоять – стоите. Приказываю лечь и закрыть голову руками – ложитесь. Без вопросов и возражений. Всё ясно?

Им было ясно. И когда они это подтвердили, атари вывела их наружу.

– Градусов тридцать. – Алиса вытерла мигом вспотевший лоб. – Не меньше.

– И это после заката, – хмыкнула Дэви, пытаясь что-то разглядеть на стремительно темнеющем небе.

От каменистой почвы веяло жаром. Казалось, они очутились в гигантской медленно остывающей сауне, и страшно было представить, что здесь творилось днём. Кожу жгло, по спине стекал пот, но любопытство заставляло их следовать за Сиенной и жадно глазеть по сторонам. Особенно когда в поле зрения появлялось что-нибудь интересное.

Аванпост пробуждался после дневной спячки. Между невысокими куполообразными сооружениями, обтянутыми бурой маскировочной тканью, то и дело мелькали мужчины и женщины в серой и коричневой форме. Потом мимо них пронеслась целая группа молодых симпатичных эллатов в одних лишь коротких штанах, похожих на пляжные шорты. Среди них было несколько девушек, грудь которых прикрывала эластичная лента.

– Вечерняя пробежка, – пояснила Сиенна. – Утренняя начинается за час до восхода. Это новобранцы, их легко отличить по более темной экипировке. Коричневый – цвет новичков-первогодков. Серый – для рядовых, бежевый – для командиров отрядов и офицеров. Старшие офицеры и командор носят форму песочного цвета, только с разными нашивками. – Заметив, что Алиса вопросительно смотрит на неё, добавила: – Работники медблока ходят в зеленом. Если увидите кого-то в синей униформе – это гражданские. Обслуживающий персонал.

– Выходит, бывший командор Нолан… – начала Дэви.

– Да. – Голос атари оставался ровным. – Мы говорим «экс-командор» только между собой, из уважения к его заслугам. Официально он вышел в отставку и теперь заведует книгохранилищем.

Алиса и Дэви обменялись многозначительными взглядами. Если здесь есть библиотека, нужно срочно осваивать язык и учиться читать.

Держась в стороне от всех, они прошли дальше и поднялись на небольшую возвышенность, с которой база была видна почти целиком.

– Это казармы. – Сиенна показала на два самых длинных ангара. – Рядом с ними – штаб. Справа от него – столовая и хозяйственный склад. За ними виднеется энергоблок, он генерирует электричество и защищает базу. Большое квадратное помещение – зал для тренировок, там развивают тело. Еще дальше – полигон: место, где оттачивают навыки бойцы-ксинергеты. Подходить к нему близко нельзя, это опасно.

– А хотя бы издалека посмотреть можно? – попросила Алиса, делая жалобное лицо. – Пожалуйста. Хоть чуть-чуть.

– Нет, – твердо ответила атари. – Идемте дальше.

По узкой тропинке, петляющей между обломков скальной породы, они поднялись еще выше и оказались на вершине не то большого холма, не то маленькой горы. Оттуда аванпост казался лежащим в чаше огромного кратера. Горная гряда тянулась мимо него далеко-далеко, до самого горизонта, а перед ней расстилалась бескрайняя пустошь – каменистая у подножия, а дальше – сплошной бледно-желтый песок с торчащими из него валунами, похожими на обломки гигантских зубов.

– Пустыня Сетта, – сказала Сиенна. И, обернувшись, показала им восходящую над грядой маленькую луну: – А это – Ами.

В её мягком золотистом свете территория войны казалась удивительно мирной. С почерневшего неба на дюны безмолвно взирали звёзды. Насколько Дэви успела понять, знакомых созвездий здесь не было.

– Где же мы, черт побери? – еле слышно прошептала она.

– Я так понимаю, вопрос риторический, – усмехнулась Сиенна, для которой громкость произнесенных звуков не имела значения. – Лично меня больше волнует другое: зачем?

– Если бы мы только знали. – Алиса вздохнула и решила сменить тему: – Ваши противники живут в этой пустыне?

– В Сетте жить невозможно. – Исцеляющая обвела взглядом волнистую линию горизонта. – Слишком жарко, воды нет, водятся хищники и на песке тяжело строить. К тому же там есть аномальная зона, где ксинергия выходит из-под контроля, а связь полностью исчезает. Эта зона нанесена на карту, и мы стараемся избегать её. Надо объяснять, почему?

– Не надо. – Дэви села на уже остывшую к тому времени каменную глыбу. – Получается, ваши враги обитают за этим песчаным морем. Возможно, у них там всё плохо и они мечтают прибрать к рукам плодородные северные земли, чтобы не голодать. – Она задумчиво наморщила лоб. – Что-то подобное происходило и в нашем мире… или не в нашем? Давно, много веков назад, шла война… или её предотвратили? Не помню.

– Земли на севере первыми заселили эллаты, – сухо заметила Сиенна. – И плодородными их сделали – тоже. Здорово, конечно, явиться на всё готовое и попытаться отобрать силой, но сразу скажу: ничего у них не выйдет. Мы будем сражаться за свой новый дом и победим, ведь на нашей стороне – живая энергия самой планеты.

Алиса невольно бросила взгляд вниз, туда, где над тёмной площадкой полигона то и дело вспыхивали бело-голубые сполохи. Больше всего на свете ей хотелось увидеть бойцов-ксинергетов в деле, и она надеялась, что однажды Сиенна им это позволит.

На следующий вечер уговорить атари не удалось: полигон оставался под запретом. Тогда Алиса решила подойти к вопросу с другой стороны.

– Атари, я всё пытаюсь понять, чем мы можем быть вам полезны, – задумчиво сказала она, когда они втроём не спеша прогуливались мимо казарм. Мало кто замечал их, лишь изредка эллаты останавливались и удивленно смотрели, не решаясь приблизиться или что-то спросить; похоже, у них вошло в привычку не обращать внимания на тех, кто носит темно-синюю форму. – Если уж каким-то чудом нас занесло сюда, было бы хорошо влиться в общество, освоить какую-нибудь профессию, чтобы не болтаться без дела…

– И не получать даром синтетическую бурду, которую вы называете едой, – вполголоса добавила Дэви, насыщая свои мыслеобразы фальшивым восторгом. – Хочется отплатить вам за гуманное отношение и гостеприимство.

Алиса уловила в её голосе нотки сарказма и незаметно пихнула Дэви в бок: мол, не мешай.

– Вероятно, мы даже сможем научиться управлять ксинергией. – Она улыбнулась Сиенне. – Вы же объясните нам, как это сделать?

Голубоглазая фея скептически изогнула бровь.

– Для эллатов данная способность является врожденной. Когда дети немного подрастают, их учат управлять ксинергетическими потоками: кто-то справляется легко, у кого-то получается хуже. Всё индивидуально. Обучать взрослых, к тому же иномирцев, мы не пробовали. Не уверена, что у вас получится.

– Не такие уж мы тупые, как вам кажется, – буркнула Дэви. И получила еще один тычок.

– Дело не в степени разумности, а в умении настраивать вибрации своей ксиа так, чтобы они совпали с вибрациями Новы и потоки энергии соединились, – мягко усмехнулась атари. – Маленькие эллаты начинают с погружения в медитацию. Пробуйте. Кто знает, может быть, получится и у вас.

С первой попыткой они решили не затягивать. Приняв после прогулки душ, устроились каждая на своей койке, вспомнили нехитрую технику расслабления из йоги и приступили к медитации. Дэви не удержала ускользающее сознание и вскоре заснула. Алиса долго настраивалась, то и дело срываясь: в голову лезли непрошеные мысли, а перед глазами стояла ироничная усмешка Сиенны.

Нет, так не пойдет.

Алиса откинула покрывало и встала, сделала несколько глубоких вдохов, прошлась по комнате и снова легла. Прикрыла глаза. Начала постепенно увеличивать время каждого вдоха и выдоха, пока не дошла до двадцати секунд. Наконец ей удалось отключить мысли – по крайней мере, основной поток. Внутренним взором она искала сгусток энергии или что-то похожее, но видела лишь пустоту. И вдруг неожиданно провалилась в неё, словно героиня любимой книги – в пресловутую кроличью нору…

…Ночь была мучительной. Она ворочалась на кровати, не зная, как улечься, чтобы унять страшную ломоту в теле. Мышцы скручивало болезненными судорогами, и порой приходилось вцепляться зубами в подушку, чтобы не закричать. Во рту появился тошнотворный металлический привкус, губы всё время пересыхали, и она то и дело тянулась к кувшину с водой. А в воспаленном мозгу непрерывно крутился образ темнокожей наемницы, которую она накануне убила: это раздражало намного сильнее, чем боль.

Вскоре кувшин опустел. Еле слышно выругавшись, она села, прикидывая, сможет ли встать и принести еще воды. Выбора не было: с каждой минутой жажда становилась сильнее. Шатаясь и держась за кровать, она поднялась, взяла кувшин, но, сделав буквально пару шагов, испуганно замерла: из висящего на стене зеркала на нее смотрела та самая убитая ею наемница.

Сперва она решила, что дух погибшей явился к ней, чтобы отомстить. Но тогда почему призрак тоже не двигается и смотрит на неё широко раскрытыми изумленными глазами?

Раздался грохот – кувшин выпал из ослабевших пальцев, рассыпался по полу кучей осколков. Она в ужасе уставилась на свои руки – темные даже на ладонях, жилистые, чужие. Не поверив увиденному, бросилась за кресалом, чтобы добыть огонь и зажечь свечу. И когда вспыхнул свет, надежда на то, что всё это – плод воспаленного воображения, растаяла: вместо светлолицей темноволосой девушки она увидела в зеркале женщину с короткими белыми волосами и черной блестящей кожей.

«Что за шутки?! Как это могло случиться?.. О Великая Бесконечность, неужели я останусь такой навсегда?!»

Лишь многолетняя привычка сохранять спокойствие в любой ситуации удержала её от истерики. Она заставила себя опуститься на колени и собрать черепки. А когда волна паники улеглась, ей вдруг вспомнились огромные жемчужно-серые глаза старого Мерниниара и часть сказанных им на прощание слов:

«Не счесть ни ликов, ни имен,

Ключ – кровь

И образ…»

Сердце в груди гулко стукнуло.

Решающий удар в схватке с наемницей был таким сильным, что кровь женщины брызнула ей на лицо. Попала на губы, и она нечаянно, бездумно слизнула её.

«Великая Бесконечность… Значит, вот каким даром наделил меня умирающий дракон!»

Она встала с пола, выбросила осколки в мусорную корзину и наполнила водой несколько кружек. Затем погасила свечу, легла на кровать и закрыла глаза. Сделала пару глубоких вдохов и постаралась воссоздать в памяти саму себя – прежнюю, настоящую. И, когда тело отозвалось уже знакомой нарастающей ломотой, губы Линн на мгновение изогнулись в победной улыбке…