Читать книгу: «Мэри Поппинс. Финальный акт», страница 2

Глава 3

Валера еще какое-то время возился с карабинами и тросами, а минут через десять Мэри Поппинс уже была готова взлететь под потолок. Алекс дал отмашку световику и звуковику, свет погас, зажглись софиты, и раздалась громкая и веселая музыка. Светлана, вся в свете прожекторов, замерев в величественной позе, медленно поплыла вверх. Она сияла деланой улыбкой и махала рукой, как королева Англии. Я подумала, что выглядит она, конечно, очень хорошо, но вот что касается актерских талантов, то пока они никак не проявились. Сквозь звук бодрой музыки я услышала, что у Алекса зазвонил телефон. Он посмотрел на экран, махнул рукой, чтобы действие не прекращалось, и выбежал из зала.

– Прекрасно! Видно, наш уважаемый режиссер крайне заинтересован в качественной постановке! – язвительно прокомментировала Светлана в микрофон вслед Алексу.

А мне стало очень интересно, может, он понесся встречать очередную поклонницу… Хотя что это я?! Мне-то просто вечер захотелось скоротать в приятной компании, так что к нему может прийти кто угодно, мне-то что…

Я так задумалась, что отвлеклась от происходящего на сцене. Когда я подняла глаза, то Светлана болталась где-то под самым потолком, а это была приличная высота, метров восемь-девять, не меньше. Музыка орала, а тут еще и Светлана запела своим пронзительным голосом. Ее пение не внушило мне никакого оптимизма. Я опять подумала, куда же запропастился Алекс, как вдруг раздался треск, скрежет, грохот, и все в немом ужасе уставились на сцену. Веселая мелодия, как будто бы издеваясь, усиливала кошмар происходящего. Оборванный трос болтался под потолком, а Светлана, крича от боли и страха, в крайне неестественной позе лежала на сцене. Ноги были подвернуты куда-то вбок, голова отвернута в противоположную сторону, а само тело было как будто перекручено. После какого-то мгновения, которое показалось вечностью, раздался тонкий и надрывный крик. Это была молоденькая девушка, которая должна была играть Джейн.

– Помогите! Помогите! Помогите! – Она визжала, как заезженная пластинка.

Я, Мирослав, Степан и звуковик со световиком кинулись к сцене. Девушка осталась сидеть в кресле и что-то неразборчиво причитала, но уже не так громко.

– Скорую вызывайте срочно! – Я по инерции взяла командование на себя, потому что все остальные хоть и повскакивали со своих мест, но пребывали в ступоре.

– С-с-сейчас…

Дрожащими руками кто-то из ребят достал телефон и пытался набрать скорую помощь. В боковой вход ворвался рабочий сцены Валера с лицом, которое было белее его ирокеза, и уставился на нечленораздельно стонущую Светлану.

– Ох, Светочка! Как же так? – Он плюхнулся рядом с ней на колени и потянулся к ее руке.

– Не трогай! – Я почти что зарычала на незадачливого Валеру, потому что человека в такой позе очевидно не стоит хотя бы минимально сдвигать или каким-то образом менять его положение.

– Ребята, что за… – За моей спиной раздался голос Алекса. У меня случилось дежавю. Он запыхался, но отнюдь не выглядел так же счастливо, как когда успел на поезд. – …дичь?..

Рядом с ним стоял парень, не уступавший ему в обаянии. Его симпатичное лицо исказилось ужасом при виде скрученной Светланы.

– Паоло! Скорую! – Алекс пришел в себя гораздо быстрее остальных и потряс своего спутника за рукав.

– Вызвали уже! Где ты был? – Во мне включился профессионал, хотя я дала себе обещание избегать этого в своем мини-отпуске.

– Да мне позвонили по декорациям, тут музыка орет, вышел в фойе поговорить! Вот и Паоло подтянулся, то есть Паша. Кузен мой… Двоюродный брат то бишь… На репетицию заглянул… – Алекс не отрывал взгляд от «примы» и даже не заметил моего резкого тона. – Валера, что за хрень? Ты не закрепил трос? Как такое вообще возможно?

Валера, продолжая сидеть на коленях, поднял на Алекса глаза, полные ужаса, и проблеял что-то нечленораздельное.

– Я не понимаю, повтори еще раз? Ты все хорошо проверил? Все же работало нормально? Лебедка и механизмы? – Режиссер потряс рабочего сцены за плечо.

– Д-д-да… Все нормально работало, я же не идиот с неисправным оборудованием дело иметь… И карабины отличные, и сам трос, он слона может поднять, а не то что человека. Он не мог лопнуть – это же не веревка…

– Пойдем посмотрим, что там могло произойти! А вы со Светланой побудьте пока. – Алекс взял себя в руки и решительной походкой направился за кулисы.

Я, естественно, пошла за ним, потому что после первого шока в голове у меня закрутилась фраза, которая якобы в шутку была обронена Алексом буквально полчаса назад: «Хоть бы она ногу, что ли, сломала!» Валера поплелся за нами, что-то подвывая себе под нос.

Беглый осмотр механизма показал, что лебедка, автомат, детали – все было в полном порядке. Сам же кусок троса выглядел весьма неоднозначно. Я не специалист по стройкам и технике, но даже мне было понятно, что порванный трос должен иметь какое-никакое подобие драного сечения и металлические волокна, распушенные в стороны. Этот же срез выглядел идеально. Непохоже было, что трос порвался сам, вероятнее всего, ему кто-то помог. Я осмотрелась по сторонам, включив фонарик на телефоне. Вряд ли, конечно, но, быть может, какие-нибудь детали рядом подскажут нам немного больше о странном разрыве. Естественно, никакого услужливо оставленного злоумышленником секатора я не нашла. Но тем не менее в несчастный случай с примой, которую ненавидит весь театр, как-то слабо верилось.

– Алекс, вызывай полицию! – Я вздохнула, заранее прощаясь со своим спокойным отпуском. Ну что за дела? Ну вот правда! Как всегда, еду отдыхать, а получаю очередную загадку!

– Ты думаешь?

– Конечно, думаю! Даже если это несчастный случай, в чем я теперь сомневаюсь, учитывая этот образцовый срез на тросе, вам все равно надо поставить в известность полицию, потому что в случае совсем печального исхода событий…

– Ой, Тань, все, не надо! Я понял! Я даже думать об этом не хочу! Это просто кошмар наяву какой-то!

– А я думала, что ты порадуешься, Светлана-то не только ногу, вероятно, сломала. – Я посмотрела Алексу прямо в глаза, надеясь увидеть какую-нибудь специфическую реакцию. Но увидела я лишь вытянувшееся от удивления лицо.

– Таня, ты что, серьезно? Не шути так, пожалуйста, это ужасно! Я, конечно, далеко не ее фанат, но не настолько, чтобы вот так вот… Не, все, пойдем в зал, жуть какая! – Алекса аж передернуло, и он умчался обратно к актерам.

– Валера, а у тебя есть мысли какие-нибудь по этому поводу?

– По какому поводу? – Валера тупо уставился на меня пустым взглядом.

Я поняла, что он еще не пришел в себя и лучше пока его не трогать, тем не менее решила задать еще один вопрос:

– Трос перерезан или сам порвался?

– Конечно, перерезан. Порвался – была бы кисточка. А тут все ровно! Найду, кто это сделал, – убью сволочь! – Валера сжал кулаки и блеснул полными слез глазами. – Я реально на секунду отскочил, а когда вернулся, все уже случилось, я услышал вопли и выскочил к вам на сцену.

– Так, теперь поподробнее! Куда ты отскочил, когда, а самое главное, зачем? Не ты ли должен отвечать за все происходящее?

– Ну, ясное дело, я! Так я и отвечаю… Короче, позвонили техники. Точнее, не сами техники, вызов был с их телефона, я им должен был закинуть документацию по новому оборудованию. Слышу – телефон звонит, пока из кармана доставал, вызов сбросили. Светлану я уже поднял как раз. Там же все на автоматике: поднял, закрепил, кнопку нажал – все зафиксировано. Без мастер-ключа, который у меня с собой был, больше никто уже кнопки нажимать не смог бы. Хотя, как видите, и без кнопок обошлись… Ну и я подумал, что даже если она один раз песню споет, то это все равно минимум минут пять, а мне бы и пары хватило, чтобы сгонять до техников. Сбегал в их кабинет, положил доки и сюда обратно вот прибежал. – Валера развел руками.

– А техников-то ты застал? Были они в кабинете? – Я подумала, что как-то странновато нести документацию непонятно кому и зачем, даже если раньше ее просили. Но, может, в театре так ведутся дела.

– Да не, никого уже там не было. Сегодня вообще, по идее, только Ванька и Виталя. Но они-то в зале с вами сидели, за пультами.

– Хорошо, а с чего ты тогда взял, что это техники? И зачем вообще понес им документы, хотя тебя об этом не просили и даже вызов сбросили?

– Да они давно уже просили, а я все забывал. Вот и решил, чтобы потом не огрести, отнести да забыть, чтобы потом не докапывались. А то, что это они звонят – так я по номеру вижу же. Кому же еще звонить?

«Кому-то, кто хотел, чтобы ты покинул свой пост, Валера… Либо ты привираешь, потому что алиби-то у тебя нет. И никто не знает, бегал ты к техникам или нет…» – подумала я, но пока не стала посвящать Валеру в свои размышления.

Н-да-а-а, вот тебе и театр. Настоящее закулисье, прямо как в фильмах показывают. Только вместо стекла в обуви или клея в парике кое-что гораздо более страшное…

Скорая помощь, к счастью, приехала очень быстро. Медики уже аккуратно грузили Светлану на специальные носилки. Все в оцепенении, как какие-то печальные тени, стояли рядом. Врачи, естественно, не могли сразу поставить диагноз, но намекнули, что, похоже, все очень серьезно, двигаться самостоятельно Светлана не могла.

– Полицию вызвал? – прошептала я Алексу, чтобы пока не вспугнуть остальных.

– Ага, сказали, что скоро будут.

– Отлично, пойду их встречу.

Глава 4

Я спустилась вниз. Лидия Павловна сидела в своей комнатке, но как только увидела меня, выскочила навстречу и кинулась причитать на максимальных децибелах:

– Ох, бедный Алешенька! Что же за напасти такие! Вот тебе и премьера! Ужас-то какой!

– Лидия Павловна, успокойтесь, пожалуйста! Светлану сейчас отвезут в больницу, а мы ждем полицию. Будем разбираться, что произошло. Вам, кстати, тоже придется дать показания. Никто ведь не приходил после нас с Алексом?

– Какие показания? Куда? Что? – закудахтала вахтерша, и ее щеки затряслись, как студень.

– Еще раз повторяю: пожалуйста, не переживайте!

– Светлану в больницу? Полиция? Да что же такое происходит-то, батюшки!

Я попыталась успокоить Лидию Павловну, потому что пожилая женщина выглядела действительно неважно:

– Светлана упала с потолка, кто-то перерезал трос, сейчас приедет полиция, они поговорят со всеми, включая вас. Может быть, кто-нибудь приходил в театр после того, как началась репетиция?

– Н-н-нет… Никого не было, ну только Пашка прибежал, он же тоже… Как его… Ну, член труппы… Он вообще должен был играть Майкла, но потом его на Мирослава заменили. А больше никого не было! Так а что со Светочкой-то?

«Со Светочкой все плохо», – подумала я про себя, но не стала посвящать Лидию Павловну в свои мысли. Я пыталась сложить в голове картину происшедшего. Началось действие, Алекс вышел поговорить по телефону, как он сказал, Валера поднял Светлану и побежал к техникам. Двоюродный брат Алекса пришел тоже после падения Светланы, и вахтерша его пропустила. Стало быть, пока теоретически Алекс, Паша и Валера могли перерезать трос. Конечно, «без присмотра» была и вахтерша, а также… Я не успела додумать мысль, потому что дверь открылась и пара мужчин подошли к турникету.

В этой поездке в Петербург мне явно везло на красавчиков, правда теперь мне было не до этого. А жаль! Один из пришедших был высок, плечист и улыбнулся мне так, как будто бы он был не полицейским, приехавшим по вызову, а молодым человеком, который пришел на долгожданное свидание.

– Здравствуйте! Следователь Васильев Дмитрий Михайлович! – Он смотрел мне прямо в глаза.

– Здравствуйте… Иванова Татьяна Александровна! – Я, завороженная его карими глазищами, не могла оторвать от него взгляда. Так, Таня, соберись! Уже не до красавцев, по крайней мере пока. Сейчас надо выяснить, кому же так не угодила Светлана.

– Это вы вызвали полицию?

– Нет, но я присутствовала здесь, когда все это произошло. Дело в том, что я вроде бы случайно оказалась на репетиции, но уж коли так все совпало, то…

– Подождите, подождите! Вы же не из Санкт-Петербурга? – Улыбка следователя стала еще шире.

– Нет, я приехала сюда сегодня днем. Из Тарасова. У меня отпуск. Был…

– Татьяна Александровна! Иванова! Из Тарасова! Великий сыщик! Ну ничего себе! Вот так встреча! Я очень и очень рад! – Дмитрий Михайлович быстро просочился через турникет и кинулся пожимать мне руку. Я, конечно же, оторопела, потому что не знала, что слава о моих благих деяниях распространилась так далеко.

– А как… – Я не успела закончить, как следователь сам поведал мне историю нашего заочного знакомства.

– У моих друзей родители живут в Тарасове. На пенсии уже. Так вот их там хотели обманным путем квартиры лишить, но ничего не вышло. Все благодаря вам! Мне друзья тогда звонили, спрашивали, есть ли связи какие-то с местными правоохранительными органами, потому что как-то вяло взялись за дело, как им показалось. А пока я контакты поднимал, вы уже все что надо и сделали. Мне тогда еще скинули статью про вас, там была и фотография. То-то я и подумал сразу, что лицо ваше мне знакомо. Но точно вам могу сказать, что в жизни вы в сто раз красивее! Прямо залюбовался… – Дмитрий вдруг сам как-то порозовел и неловко замолчал.

Я улыбнулась. Как ни крути, сколько бы дел я ни расследовала, но заслуженная похвала всегда приятна, особенно из уст такого вот двухметрового красавца. Ничего такие у них в органах работают, приятно посмотреть! Но на самом деле некогда было кокетничать, да и Лидия Павловна опять расплывшейся медузой замаячила на заднем фоне.

– Танечка, так что теперь будет-то? Я ничего не понимаю, милиция-то зачем?

– Лидия Павловна, милиция уже давно стала полицией, – я краем глаза поймала довольную улыбку Дмитрия Михайловича, – а вы не переживайте, оставайтесь пока здесь, смотрите внимательно, кто придет, а кто уйдет. Хотя уйти никто не должен, пока следователь не побеседует со всеми.

– Ох, что творится-то, что творится. – Вахтерша отошла к своему столику и грузно опустилась на табуретку.

– Я так понимаю, что она тут следит за служебным входом, ключи выдает, ну и все как полагается? – Дмитрий обратился ко мне вполголоса.

– Ага, говорят, что очень бдительная и мимо мышь не пробежит без ее ведома!

– Отлично, но сначала пойдемте, вы мне расскажете, что случилось. Если у вас есть время, конечно же, то я бы с радостью попросил вас подключиться, одна голова хорошо, а две лучше. Особенно когда вторая такая умная.

Дмитрий кивнул второму мужчине, который до этого спокойно стоял рядом, не выражая какого-то особого интереса. Он был явно помоложе, но выглядел совсем не так презентабельно, как сам следователь.

– Кость, ты иди, наверное, пока мы вдвоем справимся, подожди в машине. Чтобы толчеи не было. Мне Татьяна Александровна будет ассистировать, правда, Татьяна?

– Так точно, Дмитрий Михайлович!

– А может, кстати, мы уже упростим процедуру и перейдем на просто Татьяна и Дмитрий?

– Можно просто Таня, – я улыбнулась, – да и на «ты», если вы не против. Практика показывает, что в расследованиях излишние формальности только мешают.

– Ох, ну повезло мне сегодня с напарницей, так повезло! – разулыбался Дима.

Что-то я часто за последнее время слышу комплименты от симпатичных мужчин. И с попутчицей Алексу повезло, и с напарницей Диме. Мне вот только не повезло, потому что запланированный отпуск начал потихоньку трещать по швам.

Глава 5

Мы с Димой поднялись в зал. Перед тем как туда зайти, я присела на вычурную, но тем не менее стильную банкетку в фойе и вкратце описала ему ситуацию.

– Дима, я приехала сюда в отпуск, на несколько дней. В поезде познакомилась с режиссером, он как раз здесь работает. Ну и поскольку планов у меня особых не было, я приняла его приглашение поприсутствовать на репетиции, потому что, хоть я и не театрал, но тем не менее, согласитесь, предложение интересное. Поползать за кулисами, посмотреть, как работают свет и звук, ну и вообще, круто же сидеть в одиночестве в пустом зрительном зале. Режиссера зовут Алекс, фамилия Дженини, у него дедушка итальянец.

– Да-а-а… А Алекс времени не терял, хотя я бы тоже не упустил возможности лишний раз пообщаться с вами, чего уж греха таить!

Я пропустила мимо ушей эту ремарку и продолжила:

– Алекс по пути рассказал мне про новую постановку, какая она замечательная и перспективная, но единственное, что омрачало его в общем радостное пребывание в театре, – это наличие так называемой «примы». Эта прима, Светлана, сейчас как раз направляется в больницу в скорой, потому что упала с высоты больше восьми метров. У них сцена была, где Мэри Поппинс, а она играет именно ее, летает под потолком и поет свои песни или партии, как там они называются, я не знаю, да и не важно. В зале присутствовали я, два актера и одна актриса, а также световик и звуковик. Рабочий сцены, который как раз таки и отвечает за подъем актеров, должен был быть у механизма, но он, как сам утверждает, «отскочил» в кабинет к техникам. Алиби нет. Сам Алекс в момент падения тоже отлучался из зала, ему кто-то позвонил. К тому же на репетицию пришел его двоюродный брат Павел, который вошел в зал одновременно с Алексом, уже после падения Светланы. Таким образом, я считаю, что как минимум трое человек могли перерезать трос.

– Таня, а ты уверена, что он именно перерезан?

– Сто процентов! Даже я, хотя и не спец по таким вопросам, вижу, что трос толстый, новый и непотертый. Место разрыва очень четкое, явно, что он не порвался. То же самое сказал и Валера. Он и есть тот рабочий сцены, который отвечает за механизм. Кстати, если это он перерезал трос, то он мог бы хотя бы попытаться сделать вид на первое время, что трос сам порвался. Но может, он так пытается отмазаться за счет своей «мнимой правдивости».

– Да, тут все возможно. Сложно будет – это факт. Театру, как ты понимаешь, выгоднее иметь дело с несчастным случаем, чтобы получить страховку, а если выяснится, что это умышленное причинение тяжелого вреда здоровью, то такая история будет им совсем не в кассу, как говорится. И в прямом, и в переносном смысле.

– Я понимаю, конечно же. Алекс мне так много рассказывал об этом новом мюзикле. У них у всех такие ожидания. Сборы, конкурсы, гастроли. Если сейчас закрутится это дело, то им будет точно не до репетиций. – Я кивнула. – Ладно, пойдем в зал!

– Подожди, Таня, а эти трое, кто был не в зале, ты в курсе, что у них с этой Светланой может быть?

– Если честно, то Алекс очень негативно отзывался о Светлане. Дескать, она серый кардинал, а директор пляшет под ее дудку. Слушай, даже вахтерша не преминула ее обозвать, когда мы пришли. А Паша, как я понимаю, родственник Алекса. И, пока я вас ждала, мне вахтерша сказала, что вроде как именно он должен был играть роль Майкла, которую потом отдали сыну Светланы. Так что если говорить о мотивах, то они очевидны. Про Валеру я пока ничего не знаю, но он так кинулся к Светлане и чуть ли не расплакался. Либо он очень хороший актер, либо действительно дико расстроился, когда увидел ее в таком состоянии…

– Так! Что тут за хрень происходит? Где Света? Вы вообще кто такие?! – Грузный мужчина в модном костюме появился на главной лестнице и достаточно угрожающе двинулся в нашу сторону.

Дмитрий неспешно поднялся с банкетки и протянул мужчине свое удостоверение:

– Старший следователь Васильев Дмитрий Михайлович!

Я решила не отставать от своего напарника, достала удостоверение частного детектива и также продемонстрировала мужчине. Его и без того красноватое лицо стало практически пунцовым, жилы на висках надулись, и я в какой-то момент подумала, не хватил бы его удар.

– Твою мать! Кто вас вызвал? Зачем? – Мужчина явно занервничал.

– Произошел несчастный случай, который необходимо зафиксировать. Это вкратце. Представьтесь, пожалуйста, и сообщите, какую должность занимаете в этом театре.

– Я директор! И этим все сказано! Разговаривать ни с кем не собираюсь! – Мужчина резко развернулся и практически унесся вверх по лестнице.

– Ладно, с ним мы попозже разберемся. Кстати, его же не было в зале, когда все это случилось?

– Нет, Дима, только если он прокрался тайком и в темноте, когда действие уже началось. А так не было. Стало быть, у нас четвертый товарищ, которого не было в зале.

– Пятый, Тань, не списывай вахтершу со счетов!

– Ну да, точно. Хотя это, конечно, менее вероятно. Женщина в возрасте, с лишним весом и одышкой, против молодых мужиков, которых напрямую задевала наша прима.

– Да, поговорим со всеми. Чтобы хоть что-нибудь представить о местной клоаке… – Дмитрий подмигнул мне и вошел в зал.

Актеры сидели в первом ряду. Девушка, которая исполняла роль Джейн, скрючилась, подтянув колени к подбородку. Бедняга «Майкл», сын Светланы, сидел, выпрямившись, как статуя у саркофага, уставившись в одну точку. «Мистер Паррик» глядел в текст, и казалось, что он продолжает его повторять. Иван и Виталий, звуковик и световик, сидели за своим пультом и оба смотрели в телефоны. Валера ходил взад-вперед вдоль сцены, размахивая руками, и что-то бубнил себе под нос. Алекс что-то втолковывал Паше, но, когда увидел меня с Димой, подскочил к нам и делано бодро затараторил:

– Здравствуйте! Спасибо, что так быстро приехали. У меня небольшой опыт взаимодействия с полицией, поэтому сразу извините, если что не так! Я Алекс, режиссер! Чем могу вам помочь?

Я даже как-то удивилась, потому что обходительного красавчика и след простыл. Передо мной стоял бледный мужчина с трясущимися руками и вытаращенными глазами, который так очевидно лебезил перед следователем.

– Добрый вечер, меня зовут Дмитрий. Я так понимаю, что вы тут главный, поэтому пригласите в зал, пожалуйста, всех тех, кто еще в данный момент находится в театре. Как я уже понял, это директор и вахтерша, а остальные все здесь?

– Да-да, вы абсолютно правильно поняли! Сейчас я сбегаю за Виктором Александровичем и Лидией Павловной! – Алекс подскочил на месте и унесся в сторону выхода из зала. Мне, если честно, даже стало как-то смешно, несмотря на всю драматичность произошедшего.

Минут через пять в зал вернулся Алекс. За ним, вколачивая туфли в пол, вышагивал директор и толстым шариком катилась вахтерша. Когда они подошли к сцене, следователь откашлялся и прямо-таки хорошо поставленным голосом объявил:

– Уважаемые актеры и сотрудники театра! Меня зовут Дмитрий Михайлович, я старший следователь. Не переживайте, пожалуйста, но нам необходимо со всеми вами поговорить о том, что произошло. Актриса вашего театра упала с огромной высоты, и есть все основания полагать, что трос был перерезан! Вместе со мной с вами будет беседовать Татьяна Александровна, она частный сыщик и свидетель. Прошу вас сосредоточиться и максимально честно отвечать на наши вопросы. Мы побеседуем с каждым по отдельности, поэтому самостоятельно определитесь, кому необходимо быстрее отправиться домой…

– Так! Я не собираюсь ни с кем ни о чем беседовать! Театр закрывается, так что… – Виктор Александрович, директор, абсолютно бесцеремонно прервал следователя и яростно направился к выходу из зала.

– Что ж, тогда мне придется пригласить вас проследовать в отделение полиции и побеседовать со мной там, – крайне миролюбиво ответил Дима в спину удаляющемуся Виктору Александровичу. Тот резко остановился и, казалось, сбавил обороты.

– Как вы понимаете, моя задача – разобраться с тем, что произошло здесь, и от этого зависит, в частности, ваша предполагаемая страховая премия и все прочее. У меня нет личной заинтересованности провести с вами тут всю ночь, ну, по крайней мере, не со всеми. – Дима покосился на меня и хитро улыбнулся. В очередной раз я подумала, что такие симпатичные и веселые следователи очевидно должны быть вне закона. В таких условиях абсолютно невозможно сосредоточиться!

– Ладно, пойдемте ко мне в кабинет, – снизошел директор. – С остальными можете беседовать в какой-нибудь гримерке. Я первый. Не намерен тут сидеть до утра.

Дмитрий кивнул мне, и мы пошли вслед за Виктором Александровичем в его владения. За нашими спинами раздался пронзительный вопль:

– Что же такое делается? Батюшки! Я ведь вам говорила! Говорила вам всем! Говорила! Это проклятое место! Нельзя тут находиться, а меня никто не слушал или не хотел слушать! Вот теперь началось! Лиха беда начало! Ждите следующего! Господи, страхи-то какие! – Лидия Павловна вопила не на шутку громко, и какое-то время все, замерев в коллективной прострации, слушали ее причитания.

– Есть у вас в театре аптечка? Поищите валерьянку или корвалол! И отведите пока ее в какую-нибудь гримерку или где еще можно прилечь? Пусть придет в себя, потом с ней поговорим! – попросила я актеров, и мы проследовали в кабинет директора.