Изгнанный из столицы Лин поселился недалеко от города у бедной вдовы, которой вместо платы помогал по хозяйству. От Мари не было вестей, и он подумывал уже уйти, и каждый раз понимал, что никуда не уйдёт, пока есть хотя бы капля надежды.

Как-то поздно вечером он услышал стук копыт – звук непривычный в этом отдалённом месте. Он выскользнул на улицу и спрятался за углом дома. Неизвестный всадник оставил лошадь под деревом и медленно двинулся в сторону крыльца. Лин смутно видел тёмный силуэт в плаще. Человек неуверенно шагнул к двери. Лин затаил дыхание, и, как только неизвестный коснулся дверной ручки, метнулся и схватил его, одной рукой зажав рот. Незнакомец дернулся от неожиданности, но Лин тут же понял, кто это и разжал руки.

Тень выдохнула:

– Лин! – и повернулась к нему лицом.

– Мари! Девочка моя! – он обнял её, прижал к себе.

– Я всё же нашла тебя, Лин! – она смеялась и плакала одновременно. – Я не могу больше так. В замке я никому не могу доверять. О каждом моем шаге докладывают отцу. Меня никуда не выпускают! Я подкупила конюха, и он дал мне лошадь, обещал, что никому не скажет. Он же помог узнать, где ты. Я так боялась, что ты уйдёшь без меня…

– Давай убежим! Прямо сейчас! – Лин сжал её руки в горячей надежде, что она согласится немедленно навсегда исчезнуть из королевства.

– Но ведь они мои родители, Лин… – жалобно отозвалась Мари. – Они искали меня столько лет, ждали. Теперь я наследница всего…

Она говорила потерянно, и Лин понимал, что она всему этому не рада. И всё же ему стало обидно, что внезапно обретённые родители стали теперь для неё дороже, чем он.

– А мне оказывается уже семнадцать лет, – внезапно оживилась Мари. – Флоренс посчитала. Она хорошо помнит, как я родилась. Ты знаешь, я до сих пор не верю, что это на самом деле… Мне всё время кажется, что я не на своём месте.

– Ты настоящая принцесса, Мари, – с затаённой грустью отозвался Лин. – Красивая, умная, добрая…

Она покачала головой.

– В детстве я мечтала стать принцессой. Хотела носить прекрасные наряды, есть из золотой посуды, жить во дворце. А сейчас я хочу только одного – быть с тобой!

– Так что же тебе мешает? – едва не закричал Лин, но всё же сдержался. Мари пообещала вскоре приехать снова и умчалась в ночь, а он ещё долго стоял на улице, вдыхая холодный осенний воздух, в котором, казалось, еще витал её запах.

***

Вопреки обещаниям, Мари не появлялась очень долго, и Лин, вконец истосковавшись, предпринял отчаянный шаг. Попасть во дворец у него не было шансов, и он решил попробовать застать принцессу в саду на вечерней прогулке. Завернувшись в плащ и надвинув на глаза капюшон, он пробрался по сумрачным улицам к самому королевскому дворцу. Ограда вокруг сада была невысокой, и, при определённой удачливости, можно было проскочить мимо стражи. Выждав, пока солдат, стоящий на башне, отвернётся, Лин перемахнул через решетку и оказался в саду.

Почти сразу он услышал голос Мари и её весёлый смех. Горечь сдавила его сердце – она веселится здесь и забыла о нём. Лин подумал, что ему вообще не стоило сюда приходить, но раз уж пришёл, решил хотя бы одним глазком взглянуть на неё. Он осторожно пробрался сквозь кусты. То, что он увидел в следующее мгновение, поразило его ещё больше: Мари сидела на скамейке рядом с каким-то белобрысым парнем и оживлённо с ним беседовала.

Лина бросило в жар. Он разрывался между желанием немедленно развернуться и уйти навсегда, и подобраться поближе, послушать, о чём они говорят. Ещё несколько шагов – и Лин услышал обрывки разговора. Речь шла о прогулке за город. Мари убеждала собеседника, что прогулка на лошадях гораздо приятнее прогулки в карете.

– Мы сможем поехать на берег озера, посмотреть на закат. А как приятно скакать по полю, куда приятнее, чем сидеть в душном экипаже!

– Ну, хорошо, уговорила, – юноша лениво поднялся. – Пойду, прикажу, чтобы оседлали лошадей.

С уходом юноши Мари разом помрачнела, от её смешливого настроения не осталось и следа. Она тревожно огляделась, как будто чувствовала, что за ней наблюдают.

– Далеко ли вы собрались? – ехидно спросил Лин за её спиной. Мари подскочила, схватившись за сердце.

– Лин, как же ты меня напугал! И как ты вовремя! А я всё думаю, как же тебе передать… – она обогнула скамью и припала к его груди. – Меня теперь совсем никуда не выпускают, но я наконец-то придумала план побега! – глаза её сияли.

– Что это за белобрысый был с тобой? – стараясь казаться равнодушным, спросил Лин, но голос его предательски дрогнул.

– Это Фернан, – принц Восточного королевства, отцы сговорились… – Мари тоже пыталась говорить как можно более непринуждённо. – Я делаю вид, что без ума от него и дело идёт к свадьбе, а значит, меня с ним выпустят из замка. Двух лошадей нам хватит, чтобы к утру быть на границе с Южным королевством. Уходи сейчас и жди меня у озера!

– А куда денем принца? – по-деловому поинтересовался Лин.

– Это я беру на себя, – засмеялась Мари. – Как же я рада тебя видеть!

– А если бы я не пришёл, что бы ты сделала? – с усмешкой спросил он.

– Сбежала бы одна, и пришла за тобой. Ты ревнуешь, Лин? Неужели ты думаешь, что этот белобрысый юнец может меня привлечь?

Лин ничего не ответил, только обнял её крепче.

– Анжелика! – донеслось от крыльца. – Анжелика!

– Беги, Лин! Скоро увидимся! – Мари выскользнула из его объятий и побежала навстречу принцу.

Но Лин напрасно допоздна прождал счастливую пару у озера. Никто не появился. Он понимал, что замысел Мари был очень смелым и мог сорваться не по её вине, но неприятное чувство, что любимая была с ним неискренней, его не покидало. На всякий случай он и на следующий день пришёл к озеру и долго бродил по берегу, застывая на пронизывающем ветру, но они не появились. И через день тоже. С каждым днём мучительная тревога в его душе нарастала. Музыкант понимал, что его появление в городе может навредить, в первую очередь, Мари, поэтому ждал. Ждал, пока старуха, у которой он жил, не сказала, вернувшись из города:

– У принцессы завтра свадьба.

Лину показалось, что его ударили ножом, такая боль пронзила грудь.

– Свадьба? – растерянно переспросил он.

–Да, – радостно ответила старуха. – Весь город украшен! Гости уже съезжаются. Все только и твердят об этом. Говорят, будет такой пир, какого Сангэр не видел с рождения принцессы!

Лин от нестерпимой боли перестал дышать. Старуха, которой неведомы были его терзания, продолжала вещать о том, какие фонарики развешены на деревьях, и как увит гирляндами мост, через который поедут молодожёны. Но Лин её уже не слышал. Буря чувств разрывала его. Он вылетел во двор, и там, на холодном ветру, немного пришёл в себя. В нём боролись два противоположных чувства: одно убеждало, что Мари его обманула и предала, другое – что она там, в замке, как в тюрьме, к браку её принуждают, и она не может с этим ничего поделать. Постепенно мысль о предательстве удалось отогнать – Лин был готов безгранично доверять Мари. Значит, нужно было помочь ей. Каким образом – он не знал, но решил, что первым делом надо пробраться в замок, а там – видно будет. Изнывая от бездействия, он еле дождался темноты и, закутавшись в плащ, выскользнул из дома.

Глава 13

Лин растерянно бродил вокруг замка и понимал, что попасть туда невозможно. По случаю приезда множества гостей охраны было вдвое больше. Несмотря на поздний вечер, во дворе и за стеной стоял шум, в саду тоже было многолюдно. Наконец, он решился, как в прошлый раз перелез через ограду, и через несколько шагов наткнулся на стражника, который внимательно на него смотрел.

– А ты что тут шатаешься? Кто такой? – спросил солдат, бывший слегка навеселе, и протянул руку, чтобы поймать его. Лин сбил воина с ног и рванулся в темноту, но его тут же схватили двое других, неизвестно откуда взявшихся стражников. Они вытащили вырывающегося нарушителя спокойствия на свет.

– Никак, старый знакомец, – ехидно сказал один из них. – Тебе же здесь строго-настрого запретили появляться, голубчик.

– Куда его? – спросил второй. – К королю или просто вышвырнем?

– Королю сейчас не до него, – сказал первый, и сделал шаг по направлению к воротам.

– Отведите меня к принцессе, прошу, – взмолился Лин.

– Ты всё по принцессе страдаешь? – расхохотался тот. – Поздно, дружок, у неё завтра свадьба. Ну, давай, отведём тебя к ней, поздравишь!

В замке царила суета, всюду сновали слуги. Стражники долго вели его длинными тёмными коридорами, и, наконец, они оказались в небольшом зале, освещённом множеством свечей.

– Ваше высочество, сей юноша желает видеть вас, – учтиво произнёс один из солдат.

Лин увидел Мари. Принцесса сидела в окружении каких-то женщин, в сияющем платье, в парике, чужая, отстранённая. Нет, не такой Лин представлял их встречу. Мари подняла глаза, и, глядя мимо него, на стражников, холодно сказала:

– Я не знаю этого человека, уведите его.

Стражники немедленно развернули потрясённого Лина и вывели его из зала. Музыкант покорно шёл за ними, понимая, что все кончено. Он не слышал, как солдаты обсуждали, что вернее будет посадить его до утра под замок, чтобы снова не пытался пролезть во дворец, но нисколько не удивился, когда его привели в тюрьму. Ему было всё равно.

***

И вновь была холодная, грязная камера, может быть, та же самая, вот только сейчас в ней было еще холоднее и темнее. Лин сидел на полу, погрузившись в беспросветное отчаяние. Тогда он знал, что за стенами тюрьмы есть человек, который его любит и печалится о нем. Теперь он был один во всём мире, и это было страшнее смерти.

В камере царил лютый холод, но он не чувствовал этого, боль внутри была сильней. Он словно окаменел, и лишь мысли метались в голове, ледяные, ясные, острые, как ножи. Теперь ему стало понятно, почему принц и Мари не появились тогда на озере. Она сделала всё, чтобы он не приходил больше в город и как можно позже узнал о свадьбе.

«Я не знаю этого человека». Лин обхватил голову руками.

– Мари, Мари, за что же ты так со мной…

Тягучая чернота заволокла разум. Но даже в полузабытьи он слышал вновь и вновь её слова: «Я … не знаю … этого… человека».

И всё же Лин понимал, что до сих пор, несмотря ни на что, верит ей. Где-то в глубине души тлела робкая надежда, что вот-вот в переходах замелькают огни, она придёт, освободит его, и они вместе поскачут по полям навстречу ветру. Но чернота ледяной ночи сменилась серой мглой, и никто не пришёл. На рассвете холод стал нестерпимым и заставил заключённого подняться. Но невозможно согреться, когда холодно внутри. Лин ходил по камере и, не открывая глаз – так почему-то было легче – растирал окоченевшие пальцы. Три шага туда, три – обратно. Вспомнилось неожиданно, как Мари давным-давно сказала, что у него очень красивые руки. Он тогда был удивлён, ему казалось, что они совершенно обычные. Сейчас он открыл глаза, чтобы посмотреть на них, и увидел, что да, пожалуй, красивые: узкие ладони, длинные пальцы, как и положено музыканту. Красивые – и совершенно бесполезные. Руки, которыми он давно не касался струн, и которыми больше никогда не сможет коснуться её рук. У него нет больше скрипки и нет Мари. И жить незачем. Он снял с себя пояс и попытался сделать петлю, но замёрзшие пальцы слушались плохо.

Город за стенами потихоньку просыпался. Ржали лошади, кричали петухи, под окном слышались разговоры. Не хотелось представлять, что сияющая Мари вот-вот пойдёт к венцу, а он по-прежнему будет сидеть взаперти и слышать отсюда пение и крики, поздравления принцессе Сангэра.

– Жестоко, – прошептал он. – Слишком жестоко.

Время шло, а Лин всё стоял, прижавшись лбом к ледяной стене, не в силах сдвинуться с места, и злился, что он такое ничтожество, что даже покончить с собой не может. Подумалось даже, что лучше бы его повесили в тот раз, чем вот так вот, сейчас самому…

Он отбросил пояс и с горькой усмешкой признал, что не хочет омрачить свадьбу Мари собственной смертью. Ведь когда-то же она его любила? Или только по-детски играла в любовь? Воспоминания о ней внезапно растопили лёд в его сердце.

– А как ты был жесток с ней, вспомни, – сказал он себе. – Ты желал ей счастья – она будет счастлива. Не с тобой, в полях и лесах, бесприютная и голодная скиталица, а во дворце, рядом с красавцем мужем, наследная правительница Сангэра.

Слёзы брызнули у него из глаз.

– Прости меня, Мари, – прошептал он. – Будь счастлива.

***

Погружённый в тоскливые мысли, Лин не услышал шагов и вздрогнул, когда дверь камеры внезапно открылась. Незнакомый человек, судя по одежде один из слуг, поманил его за собой. Лин послушно пошёл за ним, не в силах думать и сопротивляться. Они снова долго шли коридорами. Слуга шёл очень осторожно, время от времени пережидая встречных в нишах стен, прикрывая Лина собой. Наконец, они пришли к низкой резной двери, человек постучался и вошёл. Лин последовал за ним и увидел Мари, стоящую у окна. Она бросилась к нему, обняла:

– Лин, родной мой!

Он стоял неподвижно, пытаясь понять, что всё это значит.

–Ты весь ледяной, – воскликнула она. – Иди скорей сюда, – она подтащила его к переносной жаровне, от которой шло слабое тепло, усадила и принялась растирать его руки.

– Я ведь не знала, что ты в тюрьме, – она всхлипнула и чуть не расплакалась, – мои люди искали тебя всю ночь.

Лин удивлённо посмотрел на неё:

– Т-твои люди? – с трудом проговорил он. В тепле его начало трясти так, что зуб на зуб не попадал. Мари, заметив это, принесла одеяло, накинула ему на плечи и снова стала согревать его руки.

– Да, мои люди. Ты вчера спутал мне все планы.

Он испытующе смотрел на неё:

– У тебя же сегодня свадьба. Я ничего не понимаю.

– Эх, Лин, неужели ты действительно поверил, что я предала тебя? – Мари с укором посмотрела на него. Её руки тоже стали холодными, и она прижала его ладони к своим тёплым щекам.

– Неужели ты решил, что я разлюбила тебя и выйду замуж за принца? Как же ты плохо знаешь меня, Лин!

Он продолжал смотреть на неё, понимая только одно – он готов простить ей и предательство, и всё, что угодно. В дверь постучали, и Лина передёрнуло – видеть никого не хотелось. Тот же человек, который привёл его, вошёл в комнату.

– Ваше высочество, вас приглашают одеваться.

– Пусть подождут, – нетерпеливо отмахнулась Мари и, как только дверь закрылась, снова прижала руки Лина к своим щекам.

– Так вот. Мы с Фернаном придумали гениальный план, – заговорщически прошептала она, и в глазах её замелькали весёлые искорки. – Ну что ты на меня так смотришь? Он знает, что я люблю тебя. Он тоже любит другую девушку из своего королевства. Этот брак не нужен нам обоим. Слушай дальше! По традициям Сангэра жених перед венчанием ждёт невесту в церкви вместе со свидетелем. Невеста заходит в церковь со свидетельницей, и кроме них и священника во время таинства никто не присутствует. Сейчас тебя переоденут в одежду Фернана. Ты будешь ждать его в храме, и как только он войдёт, встанешь на его место. Нас обвенчают. Священник подкуплен, свидетель тоже, свидетельницей у меня Флоренс, и она на моей стороне. А когда мы повенчаемся – дороги назад не будет…

Лин всё так же непонимающе смотрел на неё, размышляя, не сошёл ли он с ума.

– Ли-и-ин! – она встряхнула его. – Да приди же в себя! Я же не виновата, что безмозглые солдаты закрыли тебя на ночь. Вчера вечером я послала за тобой своих слуг, чтобы они привезли тебя сюда, но они тебя не застали. Потом ты объявился во дворце, и я поняла, что ты их не дождался. Я решила, что тебя просто выставят на улицу, и отправила их на поиски. Они всю ночь и искали. А я не сомкнула глаз ни на минуту, так переживала, что ты пропал!

– А почему тогда ты сказала, что не знаешь меня? – растерянно спросил Лин.

– А что я ещё должна была сказать? – возмутилась Мари.– Рядом со мной сидела будущая свекровь и куча родни принца, которую я видела впервые. Может, я должна была кинуться тебе на шею?

Лин выдохнул и вдруг зарыдал, прижимая её руки к лицу, но это были слезы счастья.

Глава 14

Лина одевали двое слуг. Это было непривычно, но в одиночку со всей сбруей принца – так про себя музыкант обозвал свадебный наряд – он бы не справился. Он был чуть выше и стройнее Фернана, но, в целом, одежда подошла. Лин глянул в зеркало. Оттуда смотрел довольно симпатичный молодой человек, правда, совершенно не похожий на него самого. Потом его снова вели тайными коридорами, вывели из замка через чёрный ход и, наконец, в закрытой карете отвезли в церковь.

В церкви было умиротоворяюще тихо, но Лина все ещё немного потряхивало, то ли от холода, то ли от волнения. Он тревожно прислушивался к звукам снаружи. Страшно было, что что-то пойдёт не так. Наконец, по рёву толпы стало ясно, что приехал принц. Фернан и его дядька-воспитатель, назначенный свидетелем, стремительно вошли в храм. Улыбающийся принц подошёл к Лину, и музыкант обратил внимание, что у юноши простое и доброе лицо. Пожалуй, они неслучайно сдружились с Мари.

– Ну что ж, – сказал Фернан. – Вручаю тебе твою невесту, – и рассмеялся: – А ты неплохо выглядишь в моем наряде!

– Спасибо! – только и смог севшим голосом проговорить Лин.

Толпа за дверями снова заревела, а значит, прибыла принцесса.

– Пора! – торопливо сказал ему принц. – Удачи! – и скрылся там, где до этого прятался Лин.

Неловкий в этой непривычной одежде Лин стоял у алтаря. И вот в распахнутые двери вошла в роскошном свадебном наряде принцесса Сангэра. Она медленно прошествовала к алтарю под руку с Флоренс. Двери за ними закрылись, и началось венчание.

Когда Лин надел на изящный пальчик Мари обручальное кольцо, она подняла на него сияющие глаза. А потом она надела кольцо ему, и только тогда он окончательно осознал происходящее. И всё бывшее до этого показалось ему дурным сном.

***

Когда таинство закончилось, и молодожёны подтвердили свои чувства горячим поцелуем, священник благословил их, говоря что-то о любви и терпении. Но Лин его уже не слушал. Он думал о том, что же будет сейчас, когда они выйдут на площадь. Что бы ни ждало их, теперь они были связаны навеки, и разлучить их могла только смерть.

Когда двери храма отворились, и мнимый принц, подхватив принцессу на руки, вынес её на крыльцо, они вместе поразились перемене погоды. Серые тучи рассеялись, и над площадью сияло солнце, освещая золотую листву. Дети с корзинками осыпали молодых супругов лепестками роз. Лин медленно спускался по ступенькам, стараясь не смотреть на лица правителей Сангэра и Восточного королевства.

– Что здесь происходит? – первым нарушил молчание отец Мари, – Анжелика, что это значит?

Мари открыла рот, чтобы ответить, но внезапно появившийся словно из ниоткуда принц Фернан опередил её:

– Я просто уступил принцессу своему более счастливому сопернику, – весело сказал он. – Надеюсь, никто не против?

Король побагровел от гнева. Отец Фернана прошипел:

– Мальчишка, да как ты смел?

Мать принца только сейчас, вытерев заплаканные глаза, разглядела подмену и упала в обморок, её кинулись поднимать. Король Самвэра в гневе взмахнул рукой и рявкнул:

– Вы будете изгнаны. Оба.

– Я не против, – тихо ответила Мари, – только переодеться дайте.

Король яростно посмотрел на неё, хотел сказать что-то ещё, но, не найдя слов, развернулся и пошел к замку, свита, чуть помедлив, кинулась за ним.

– А ещё я бы не отказалась от еды в дорогу, – снова тихо сказала Мари. В её глазах прыгали весёлые искорки. Лин засмеялся и обнял её. Мари тоже рассмеялась, Фернан подошёл к ним, обнял их обоих, и так они смеялись втроём, с облегчением понимая, что всё страшное позади.

Рыдания королевы и уговоры священника не возымели никакого действия на короля. Он дал принцессе час на то, чтобы покинуть город. Брачный пир начался без жениха и невесты. Лин спешно переоделся обратно в свои лохмотья. Мари куда-то исчезла. Плачущая Флоренс пыталась собрать им какую-то провизию в дорогу. Слуги шарахались от всех. Король, говорили, в страшном гневе.

Откуда-то вновь появился Фернан и позвал Лина с собой. Мари уже ждала их внизу, у маленькой дверцы, что служила выходом для прислуги. Они остановились у порога. Радостное солнце заливало двор замка, а тропинка под ногами так и звала отправиться в путь.

– Король простит вас, и вы вернётесь! – сказал принц.

Мари покачала головой.

– Снова в золотую клетку? Не хочу.

– Анжелика, – принц пожал ей руку, – ты единственная наследница трона Сангэра, ты не можешь этим пренебречь.

Лин поморщился, а Мари с жаром сказала:

– Хватит с меня этих дворцов и церемоний! Я не хочу больше быть принцессой. Никогда!

Они тепло попрощались с Фернаном, утешили рыдающую Флоренс.

– Идём? – Мари взяла Лина за руку.

Фернан, всё ещё стоявший рядом, взглядом показал ей на какую-то вещь, лежащую на ступеньках.

– Чуть не забыла! – ахнула Мари и протянула Лину сверток. Лин взял его, и сердце у него затрепетало. Пальцы ощутили знакомую звонкую легкость, изящные изгибы, шелковую гладкость полированного дерева.

– Это мой свадебный подарок тебе, – прошептала Мари.

***

Они стояли посреди поля, холодный ветер трепал их волосы, и это был ветер свободы.

– Ну вот, мы снова странники, – сказал Лин.

– И снова только ты, я и твоя скрипка, – смеясь, сказала Мари. – Это и есть счастье!