Читать книгу: «Марс. Записки из космоса», страница 2

На космостанции.

«Долетел до космостанции хорошо.

Знаешь ли ты, дневник, что такое космостанция? Если бы ты мог видеть, я бы тебе показал, но… Придется описать.

Представь себе огромный вокзал (это-то ты знаешь, надеюсь) в мегаполисе, но не для автобусов и поездов, а для космических кораблей. Сюда даже не самолеты прилетают, а – вдумайся только – космические корабли! Это место, где огромные ПКА, транспортеры, военные и патрульные аппараты причаливают к докам, словно космические киты. Но прилетают сюда не только гиганты, но и небольшие корабли – челноки богачей, живущих на окололунной орбите.

Отсюда можно добраться куда угодно в Лунограде и Луне в целом: такси-луномобили, лунуавтобусы, городские лунные поезда и междугородние маглевы⁴. А если есть деньги, можно нанять луношатл и наслаждаться видами с высоты.

Суета, толкотня, шум, крики, сигналы – космостанция наполнена жизнью. Но для меня это место, которое нужно пройти как можно быстрее. В этом шуме невозможно думать, невозможно слышать себя.

Однако и не впечатлиться этой современной красотой тоже невозможно. Издали или, на худой конец, на фотографии станция выглядит фантастически: с мягкими обводами, обтекаемая, она светится голубыми, синими, оранжевыми огнями. Транспорт не едет по дороге, а бесшумно парит в сантиметре над ней. Там, где нет крыши, проглядывают небо и звезды. А если повезет увидеть посадку космического корабля, когда он плавно пролетает прямо над тобой… В этот момент замирают все. Даже те, кто видели это много раз, достают телефоны и начинают снимать.

Вот оно! Проявление гения технической мысли! Футуристический урбанизм. Меня это вдохновляет. Техника. Роботы. Компьютеры. Электроника.

Но люди… Они вечно все портят своим присутствием.

Знаешь, дневник, я уверен, что когда-нибудь искусственный интеллект полностью заменит людей во всех сферах жизни. Человек останется лишь в виде приложения. Ведь кто-то должен будет обслуживать роботов! Хотя и это со временем будет происходить без участия людей.

Сомневаешься? Да, может, ты и прав. Еще вероятнее, что человечество просто не доживет до этого момента, исчезнув раньше».

«Господи! Да когда же ты перейдешь к делу?» – взмолился Усман и пропустил несколько абзацев.

«Со станции я выехал на поезде. Абсолютно один в каюте – пятнадцать минут тишины.

Каюта довольно проста, но даже эта простота удивляет современными технологиями. В узкий стол вмонтированы сенсорные панели для управления освещением и вентиляцией. Большое овальное окно оснащено интеллектуальной системой затемнения. А система шумоподавления просто сказка: обеспечивает полную тишину, заглушая шумы поезда и внешнего мира. Светодиодные полосы, встроенные в потолок и стены, создают авангардную атмосферу. Функциональность и минимализм. Да, это не комфортабельная каюта междугороднего маглева, но все же этого достаточно для кратковременного отдыха и уединения.

Я немного передвинул бегунок на панели стола, и свет стал более рассеянным, мягким. Как я люблю.

Только не подумай, что Корпорация такая хорошая и предоставляет идеальные условия своим работникам и жителям Лунограда! Нет. Корпорация – это толстосумы, которые живут за счет других. Современный транспорт, обустроенные улицы, футуристическая атмосфера, оранжевый свет – это всего лишь дань моде. А еще это кость, которой нужно поделиться с «рабами», чтобы они не бунтовали и не пытались сбежать к другим Корпорациям.

Ну да ладно о плохом.

Все же Луноград красив! Я смотрю в окно и вижу, как он утопает в электрическом свете. Большой. Суперсовременный. Технологичный. А над ним неисчислимое количество звезд! Два мира: тепло-желтый, наполненный жизнью, внизу и холодно-черный, бесконечно-чужой, вверху. Знаешь, находясь на Земле, ты столько звезд ни за что не увидишь! А здесь – совсем иное дело. Да, мир за куполом чужд. Но как он манит! Я не могу этого объяснить, но чувствую, как он зовет к себе, готовый раскрыть свои тайны.

Город за окном простирался на километры. Мимо проплывали здания с обтекаемыми формами и зеркальными фасадами, невысокие, максимум в пять этажей. Кроме, разумеется, высотки, в которой располагалась Корпорация. Но все они, даже самые маленькие, сияли неоном, вместе с огнями фонарей и рекламных щитов заливая улицы мягким светом. Город от этого выглядел тепло и уютно.

По улицам скользили луномобили и лунуавтобусы, спешили по своим делам люди, а дроны-курьеры сновали между зданиями, доставляя посылки. Витрины магазинов и кафе светились голографическими вывесками, приглашающими зайти и отдохнуть. На площадях красовались большие цифровые экраны, на которых транслировались новости и развлекательные программы.

А над всем этим великолепием возвышался купол, защищающий город от суровых условий Луны. Он прозрачен, как хрусталь, и через него виден безграничный космос, усыпанный яркими звездами. Контраст между теплым светом города и холодным черным небом словно говорил, что мир – бескрайняя пустота, а город – оазис в ней.

Но на остановках свет другой: не желтый, а потусторонне-розовый. Еще только подъезжаешь, а уже видишь, как подсветка на перекладинах павильона, его экране и прожекторах освещает дорогу, стоящие рядом постройки, а следом и сам перрон, придавая им загадочный и немного нереальный вид. Сейчас, кстати, была шестая. Предпоследняя. Окраина города. Пустыри, незастроенные участки, пустоши, промышленные зоны. Урбанистический пейзаж сменился пейзажем лунной поверхности. Суровым, холодным и безжизненным. Дальше конечка, разворот и обратный путь. Скоро я выхожу. Буду готовиться.

Давай. Напишу позже».

– А ты скромностью не страдаешь, – присвистнул капитан, перелистывая страницу. – По крайней мере, с ежедневником. Значит, лучший в своем деле? Ну-ну.

«Я уже на станции. Все сделал. Жду начальника.

Все прошло, как обычно.

Приехал. Вошел на кислородку. Прошел КПП. Конечно, меня там ждали. Дальше – по длинному коридору. Потолки в нем очень высокие, около шести метров. Холодно. Там всегда так. Температура важна. Помогает удерживать жидкость в пограничном состоянии. Хотя склады и оборудование находятся за толстенными стенами, но даже примыкающие помещения не рискуют слишком отапливать, дабы не нагревать рабочие отсеки.

Очень длинный коридор с аркадами, пилястрами⁵ и редкими дверьми огибает станцию по периметру. Полутьма. Внешняя стена коридора – стеклянная – разделенная на большие квадраты тонкими рамками. Через нее открывается завораживающий вид. Всегда, когда бываю здесь, останавливаюсь ненадолго, чтобы полюбоваться. Самая окраина колонии. Ни суеты, ни шума. Нет транспорта, нет людей. Только лунный ландшафт, черное-черное небо и звезды, среди которых огромный голубой шар – Земля. Она будто купается в бесконечном океане цвета нефти. Вынырнула и смотрит, ждет что будет дальше.

Сделал очередное фото.

Наверно, по фотографиям можно отследить, сколько раз я бывал здесь, в какие дни, в какое время.

Я шел в производственный отсек, проверить электронику основного оборудования, но уже знал, что с ней все в порядке. Причину неполадки нужно было искать в насосном. Но… Протокол, знаешь ли. Делай раз, делай два и только потом три! Я бы перечеркнул все эти протоколы. Они нужны только новичкам, а если у тебя есть хоть немного опыта, ты по характеру проблемы уже знаешь причину».

– Хм! Умник! – Усман потер слипающиеся глаза. – Только мне зачем это знать?! Чтобы понять, что ты крутой мастер? Или, как там, инженер?

На часах было 00:02 по земному. Еще примерно полсуток и на Луне начнется день.

Усман зевнул.

«Вырубаюсь! Как же утомляет это чтение! Думаю, несколько часов сна лишними не будут», – успел подумать он и почти моментально уснул.

2046.

Резкие и звонкие гудки разбудили Усмана через четыре часа. Привыкший не высыпаться, он без колебаний отключил будильник, потянулся и встал, принял положение лежа и отжался сорок раз.

– Вот так! – Усман с довольным видом пощупал бицепс. – Теперь можно и почитать часок-другой, а потом надо где-нибудь позавтракать. – В поле зрения попал лежащий на другом краю стола конверт. – А там-то что? Совсем забыл!

Капитан еще раз потянулся, выпрямляя позвонки, потом вскрыл конверт. Внутри находилась папка-файл, в ней две фотографии и лист с напечатанным текстом.

«Идрисов Рамазан Рамазанович», – гласил заголовок.

На фотографиях мужчина: портрет, как на паспорт, и в полный рост. Немного грузный, но крепкий, среднего роста; темные густые волосы, темная густая борода, темные густые брови; выдающиеся скулы, смуглая кожа; взгляд уверенный, но будто уставший.

Усман внимательно рассмотрел фотки и перешел к чтению: «Идрисов Рамазан Рамазанович. 2001 года рождения. Имеет среднее специальное и высшее образование по специальности «Авиакосмический инженер-электронщик: авиа- и ракетостроение, космические системы и комплексы». Прошел курсы кибернетики, робототехники и электроники на базе «Корпорации Хайтек». Проходил практику на земных и лунных производственных площадках, а также космических кораблях. Лучший электронщик «Корпорации». Чемпион института по грэпплингу. Семьи нет. Хобби – книги».

– Мда. Не густо. Ну хоть фото есть. Вот, значит, какой ты, инженер Рамазан? Все-таки интересно, откуда ты? И почему нет семьи? Как-никак сорок пять лет, – Усман сверился с текстом. – Чемпион по грэпплингу? – капитан осклабился. – Это только потому что меня там не было.

Усман взял ежедневник и сел на кровать. Перелистнув несколько страниц, он нашел то место, где остановился.

– Этот дневник – часть твоего задания! У тебя двое суток! – Усман, скорчив рожу и сменив голос, передразнил своего командира. – Да уж! – он тяжело вздохнул. – Дылда, чтоб тебя! Не мог просто сказать то, что нужно! Читай тут… Про насосные станции… Да несварение попутчика Лёни…

Он глянул в окно, будто искал у лунных гор понимания. «И все-таки это странно, – подумал капитан. – Почему так мало информации? Неужели мне не нужно знать больше, чем то, где он учился, что выиграл в институте чемпионат по грэпплингу, что любит книги и что нет семьи? Вся эта история с дневником… Да и само задание… Что-то слишком много тайн!» Это немного насторожило Усмана, но он все же отбросил все подозрения.

«Ты какого года рождения? А, дневник? Сейчас вас почти не производят. Все заменили электроника, хай-тек, облачные ресурсы и все такое. Дай-ка гляну! Ну точно. 2024 год. Да ты старик уже! Тебе целых двадцать два года! Летит время, да?

Технореволюцию начала тридцатых ты застал, но, уверен, все это время ты пылился где-то на полках и ничего не знаешь. Да, старик, ты пропустил много интересного! Я тебе очень коротко расскажу.

Земля, дружище, находится на грани вымирания. Причем не было никаких ядерных войн. Были лишь жадность и беспечность. Люди эксплуатировали Землю как хотели. Пользовались ее ресурсами, не желая их восполнять. Производили товары, не считаясь с природой. Выкидывали все ненужное в моря, леса, поля, засоряя планету. Брали, уничтожали, загрязняли… Всех заботили только нажива и потребление. Каждый думал только о себе! В итоге экосистема, как говорят программисты, рухнула. Лесов почти не осталось. В морях исчезла жизнь. Перепады температур стали такими, что в некоторых частях планеты невозможно зимовать – замерзнешь. В других – «сгоришь» летом. Уровень радиации вырос в разы.

Все стали понимать, что жизни на Земле в скором времени не будет и изменить это уже нельзя.

Это дало всем хорошего пинка! Один за другим стали создаваться научные центры. Подобно тому, как в двадцатом веке шло соперничество в вооружении, в двадцать первом в ходе технореволюции началось соперничество в науке. Разработки, открытия, патенты, планы, перспективы – мир бросился изобретать будущее! Гонка! Позабыли обо всем! Думали только о науке и ее практическом применении.

Итог? Мы на Луне! Да и не только. Полным ходом идет колонизация Марса. Что дальше? Юпитер? Венера? Экзопланеты⁶? Не знаю. Но что-то точно будет. Уже активно используются ресурсы Луны, началась горная разведка Марса, строятся планы по освоению дальнего космоса.

Но! Заселена пока только Луна.

Которая, безусловно, не вмещает всех желающих. Еще бы! Она, на минуту, меньше Земли почти в четыре раза! А потому Луна – дело дорогое. Те, у кого были деньги, приобрели здесь жилье. Остальные – остались на Земле. А провинившихся с Земли ссылали на Луну на каторгу: выполнять самую трудную работу, которую по тем или иным причинам не могли делать машины. Самые же богатые построили дома на околоземной (для любителей ностальгировать) или окололунной орбите.

Шесть городов. Примерно десять миллионов человек. Это Луна сегодня.

Десять миллионов! Вдумайся только! Десять! От восьми миллиардов, что жили на Земле! Где остальные? Сейчас расскажу.

Больше нет стран, государств. Есть только корпорации. Их собственниками стали «сильные мира сего» тех держав, у которых были космодромы и космические программы. Именно они смогли ухватить куски пожирнее и стали решать: кому жить на Луне, а кому нет. Шесть лунных городов – шесть корпораций.

Хоть государств и нет, пройдет еще не мало десятилетий, прежде чем люди забудут, кто основал эти компании. «Корпорация Хайтек» – Россия. «НАСА» – понятно, США. «Дунфен» – Китай. «2034» – Япония. «ШАР» – Индия. «ЕКА» – некоторые страны Европы. Лидерами стали российская, китайская и американская корпорации; японская, индийская и особенно европейская сильно отстали. Да и на американскую в конце двадцатых сильно повлияло отсоединение от США Техаса. Так что теперь они из кожи вон лезут, чтобы доказать всем, что их рано списывать со счетов!

К каждой из корпораций присоединились многие представители других стран, отдав свои земли, площадки, ресурсы и, конечно же, деньги. Это было проще, чем начинать свои разработки с нуля, строить космодромы и пытаться освоить космос самостоятельно. Но все же в основе корпораций были названные государства.

Страны, которые не имели своих космических программ и ресурсов, чтобы присоединиться к другим, фактически прекратили свое существование.

Что же стало с людьми?

Прячась от палящего Солнца и свирепой зимы, возросшей радиации и жесткого ультрафиолетового потока, кислородного голодания и разрушительных бурь, страдая от недостатка чистой воды, они сдались на милость победителям. Корпорации не могли одномоментно перебазироваться на Луну. Огромные мощности и производства до сих пор находятся на Земле, продолжая усугублять ее положение. Кто-то должен за всем этим следить. В обмен на это корпорации строят на Земле подземные и надземные купольные городки, создавая в них необходимые для жизни условия. Самым лучшим работникам и их семьям по итогам года дарят комнаты в общежитиях на Луне. Стараясь обогнать друг друга, работники часто не выдерживают соперничества и гибнут от сердечных приступов или нервных истощений. Нередки и случаи «ликвидации» конкурентов.

Не самые благоприятные «условия жизни», согласись? Или работаешь, как проклятый, или ты обречен. А выигрывают от этого лишь корпорации! Которые просто бредят идеей о том, что во Вселенной есть еще хотя бы одна такая же планета, как Земля, и задействуют все ресурсы, в том числе людские, чтобы такую планету найти. Каждая корпорация старается обогнать другую, чтобы найденная планета принадлежала ей.

Конечно, есть те, кто не согласился с системой. Пошел против нее. Бунтари. Такие были всегда. Но чувства справедливости и равенства всегда граничат с жаждой власти. И граница эта едва заметна. Весь вопрос в том, какое место в их иерархии занимаешь ты. Внизу? Тогда ты, возможно, честный, справедливый и благородный, идешь за навязанными идеалами и мечтами. Вверху? Тогда ты ведешь двойную игру. Лицемерную. Внешне борешься с феодализмом корпораций, но на самом деле просто хочешь занять их место.

Тем не менее бунтари существуют самостоятельно и, насколько это возможно, независимо. Они строят подземные дома, роют тоннели, стараются как-то фильтровать воду, выращивать овощи, а в свободное время даже нападать на корпорации и их объекты. Все это напоминает гражданскую войну, но лишь отчасти: неравенство сил слишком очевидно. Хоть иногда такие стычки и заканчиваются успехом бунтарей».

Усман закрыл ежедневник.

«Грубо, – констатировал он. – Но внешне близко к правде. Только внешне. В реале все не так».

Не вставая с кровати, он сделал глоток воды прямо из чайника и продолжил читать.

«Если честно, дневник, я, как и многие другие, не отношусь к людям Корпорации. Да, мы работаем на нее. Но внутренне ее не принимаем. Только верхушка корпорации, движимая все теми же чувствами эгоизма, алчности и зависти, жирует за счет труда остальных людей. Похоже, катастрофа Земли ее ничему не научила. Рано или поздно Хайтек получит по лицу теми же граблями, и я с удовольствием посмотрю на ее разбитый нос. Обидно только, что расплачиваться за это снова будут все люди. Хотя… Так ли они невиновны? Разве что-то изменится, если одних руководителей заменят другие? Скорее всего, нет.

Что? Хочешь сказать, что я такой же лицемер, раз работаю на них?

Может, ты и прав.

Знаешь, у каждого свои причины, чтобы это делать. Кто-то вынужден заботиться о семье. Кто-то боится. Кто-то такой же эгоист, готовый ради выгоды идти по головам. А иногда просто нет другого пути. Где альтернатива? Либо делай работу, которую дает Корпорация, либо становись бунтарем. Ну или умирай, не присоединяясь ни к тем, ни к другим. Умирать я пока не собираюсь, а деструктивный путь бунтарей не для меня, поэтому им я не пойду. Да и есть ли в этом смысл? Я ведь уже писал, что на самом деле бунтари преследуют те же цели, что и Корпорация, просто обиделись, что власть досталась не им. Так что – выбор без выбора. Или ты за Корпорацию, или против нее с теми, кто жаждет ее свержения, но лишь для того, чтобы занять ее место.

Да и путь бунтаря – это в конечном итоге или каторга на Луне, или смерть. Так что…

Вот и остается делать то, что я люблю и умею – не вмешиваясь в политику, ремонтировать электронику. Это хотя бы дает возможность жить другим, а значит, я приношу какую-никакую пользу.

Выбора нет, дневник. Нет! Поэтому я и отношусь к корпорациям с ненавистью».

– Моралист, черт бы тебя побрал! – громко выругался капитан. – И не за, и не против. Хорошо устроился! Каждый должен четко сказать: или черное, или белое. А ты… – он закрыл ежедневник, оставив внутри палец, как закладку. – Ты хуже бунтаря. Ты непонятно кто! Ни рыба, ни мясо. Из-за таких как ты и происходят перевороты. Корпорации и крысы смогут договориться, если в этом будет необходимость. А с такими, как ты, договариваться бессмысленно. Вы идеалисты! Но мир не идеален. Глупо этого не понимать. Кажется, я начинаю догадываться, почему мне дали почитать твой дневник!

Усман поднялся с кровати и уставился на грязный стакан на столе. Не желая идти мыть его, он сделал несколько глотков из чайника. Потом рассеянно посмотрел в окно и, немного успокоившись, тихо проговорил:

– Корпорации делают все, что в их силах, чтобы у людей была жизнь. Строят кислородные станции, станции очистки воды, изучают изменение почвы, чтобы на мертвых планетах появилась жизнь, а что делаете вы, кроме того, что критикуете? Бла-бла-бла и больше ничего! Жизнь изменилась. Мир вокруг нас изменился. Нельзя в одночасье взять и переехать на Луну или другую планету! Нужно время. Нужны силы. Всем нужно сплотиться! Тем более, и Луна, и Марс значительно меньше Земли и не могут вместить человечество. Ты же инженер! Неужели не понимаешь таких очевидных вещей?

Он уставился на обложку ежедневника и усмехнулся:

– Ну вот. Разговариваю с тетрадкой. Прям как ты! Этого только не хватало!

Капитан причмокнул, сел на кровать и, зло сверкнув глазами, продолжил чтение.

«Ладно. Я не люблю политику и не хочу долго говорить о ней. Ты, конечно, благодарный слушатель. Молчишь и соглашаешься. Но, если бы эти строки прочитал какой-нибудь солдат корпорации или, еще хуже, ее идеолог, меня бы, как минимум, уволили».

Усман вновь усмехнулся, мысленно соглашаясь с инженером.

«Как я и говорил, в производственном отсеке проблем не оказалось. Причина неисправности в самом механизме переработки жидкости. То есть – не хотел бы повторяться, но я же говорил – причину искать нужно в отсеке насосном.

Я вышел обратно в темный и холодный коридор. Через окна меня снова сопровождала Земля. Обреченная, одинокая и грустная. А ведь было время, когда так говорили о Луне! Да, все меняется… Все течет… Раньше мы смотрели на Луну, мечтая о космических путешествиях, а теперь смотрим на Землю, с болью и тоской. Стремились к звездам, а потеряли дом.

Я щелкнул по уху, чтобы включился динамик с микрофоном, и отчитался на Землю:

– Производственный проверил. Там все в порядке. Оборудование работает штатно.

– Ты уверен? – в динамике голос Сани, моего напарника. Голос позитивный, почти смеющийся. Сколько его знаю, он всегда был таким – неунывающим. Даже сейчас Саня высказывает сомнение своим: «Ты уверен?» – но при этом тон таков, будто спрашивает: «Как дела, приятель? Давно не виделись!». Удивительная черта.

Объясню тебе кое-что, дневник. Все инженеры должны работать и работают в паре. Пока еще корпорации в стадии переезда – точнее, перелета – на Луну, напарники находятся на Земле, в кабинетах и лабораториях, где контролируют сигналы оборудования на выходе. Это очень дорого и неудобно, но иначе пока никак. Только некоторые производства подают сигналы сразу на энергонезависимые центры непосредственно в Лунограде.

– Что значит уверен? – ответил я. – Я все проверил. Считаешь, что я ошибся?

– Нет, я так не считаю, – сквозь голос-смех проскользнуло короткое шипение, словно кто-то провел ногтем по старой пластинке – из-за увеличенной солнечной активности сигнал иногда «задыхается».

– Ты можешь проверить сам, если думаешь, что я… – меня всегда бесило, когда люди, наблюдающие за данными лишь у себя в кабинетах, начинали меня поучать. Пусть даже такие позитивные, как Саня.

– Да ничего я не думаю! Не нагнетай, Рамзи! – теперь я почувствовал, что он улыбнулся по-настоящему. Это меня бесило еще больше. Вечно сначала разозлит, а потом начинает шутить и смеяться. Типа, чтобы успокоить ситуацию. Но на деле, я уверен, он просто любит выводить меня из себя. Еще одна удивительная черта. Но я ему это прощаю. Всегда.

– Почему ты все время меня так называешь? У меня есть красивое имя. Это тебе нравится, когда к тебе обращаются «Сани». Но ко мне так не надо…

– Да все, все, брателло, успокойся! – Саня в голос засмеялся. Так-то он хороший парень. Искренний. Добрый. Если бы я больше общался с людьми, Саня точно бы стал моим другом. Но так как людей я избегаю, то разговариваем мы с ним только по работе. И при этом он еще успевает меня бесить. Талант! – Рамзи, Рамзи, Рамзи!

– Я тебя при встрече задушу! А пока… По результатам отчитался, отключаюсь!

Какая именно из угроз подействовала не знаю – скорее, что я сейчас отключусь – но напарник тут же заговорил по-другому:

– Погоди, погоди. Все. Прости. Больше пока не буду!

– Пока?

– Ну да… Потом, может, опять начну, – голос-смех, – но пока не буду. Ладно, – Саня сделал паузу. – Что там было? Ты же знаешь, по статистике 62% неисправностей приходятся на производственный.

– Неисправности бывают разными. Не нужно делать за меня мою работу, – я ответил все еще раздраженно. – Или иди попроси статистиков найти причину! Посмотрю, как они это сделают!

– О! Ну все, задели гения за живое! – вновь расхохотался мой напарник.

– Знаешь, Сани! – я намеренно сделал акцент на том, как произнес его имя. – Если бы я позволял себе грубости, я бы тебя сейчас назвал чем-нибудь нехорошим! Не кем-нибудь, а именно чем-нибудь. Ну а так как я себе этого не позволяю, я все-таки отключаюсь. Тем более я уже в насосном. Все. До связи.

– Да подожди ты! Кое-что еще! – крикнул Саня и, убедившись, что я еще на связи, таинственно проговорил. – Ты слышал? Про Марс?

– Про Марс? – удивился я».

– Про Марс? – повторил вслух Усман. – Так, так… Сейчас…

В предвкушении, что сейчас, наконец, раскроется суть задания или хотя бы его причина, капитан с нетерпением продолжил читать.

«– Про Марс, про Марс, – повторил Саня. – Там что-то произошло на базе.

– Что?

– Да толком не знаю, – ответил напарник, словно отмахнулся. – Никто не знает! Что-то… Странное! – я прям почувствовал, как он в этот момент скривил лицо. – Они что-то скрывают. Я надеялся, ты в курсе.

– Я? Откуда?

– Откуда! От верблюда! Ты же гений у нас, не я. Может, есть у тебя… Не знаю… Связь какая-нибудь.

– С Марсом?

– Ну… Может, и с Марсом, – неуверенно сказал Саня и замолчал.

– А чего не Юпитером? – бросил я. – Все! Надоел! Давай, до связи.

Несмотря на протесты, я отключил динамик с микрофоном и приступил к работе».

«Да чтоб тебя! – Усман швырнул ежедневник на кровать. – Что-то случилось! Что?! Только начали говорить, как тут же опять никто ничего не знает! – выражая негодование, он зарычал, словно зверь. – Чушь полная весь этот дневник! Насосный, производственный, электроника. Для чего мне все это? На кой черт читать инженерову биографию? Просто скажите, что случилось на Марсе и что делать с инженером! Дайте команду! Найти, сдать в полицию. Выбить информацию. Ликвидировать. Что нужно сделать? Зачем мне читать все это?! Что вы скрываете от меня? И почему?»

– Надо перекусить, – пробормотал он себе под нос и, взяв стакан, направился к выходу.