Читать книгу: «Тайны дома №9», страница 4

Вдруг за его спиной резкий громкий “дзынь” заставил чуть ли не подпрыгнуть. Но это была лишь микроволновка. Достав кружку, он развернулся в сторону коридора. Мишка лежал на спине, словно его кто-то толкнул. Джим допил молоко, поставил кружку на стол и медленно направился к лестнице, чтобы вернуться в постель. Никаких следов Фрутти не было, это заставляло нервничать. Максимально медленно Джим приблизился к мишке. Фонарик прошелся по всему коридору и ничего необычного не обнаружил. Мишка улыбчиво лежал. Джим решил от греха по дальше пройти мимо и быстро поднялся по лестнице. Оказавшись наверху, он посветил вниз. Мишка лежал недвижимо. Джим закрылся в комнате и лег в кровать. Успокоившись, он быстро заснул.

Наутро на вопрос к матери покупала ли она новые игрушки для Фрутти, он получил отрицательный ответ, после чего разволновался, но смог себя успокоить тем, что скорее всего Фрутти принесла домой игрушку с улицы. Фрутти любила схватить какую-то дрянь в зубы и приволочь домой, за что была ругаема матерью. Видимо, куда-то болонка ее утром и уволокла, так как, когда он при свете солнца вышел на лестницу, мишки уже не было.

Лиза тяжело подняла веки, словно они весели по килограмму. Как только чувства вернулись к ней, она осознала, что лежит на грязной земле в холодной темноте. Ветер напряженно дул и раскачивал деревья вокруг. Обойдя глазами окружающую местность, но еще не имея сил даже поднять голову, Лиза поняла, что находится в лесу. Постепенно ветер становился холоднее, а ее розовая футболка и легкие джинсы все хуже справлялись с сохранением тепла.

Когда все системы сознания дали знать, что работают в штатном режиме, она начала робкие попытки движения. Сначала она переложила руку с одного места на другое, потом согнула и разогнула ногу, затем попыталась оторвать голову от земли. Вскоре, проверив работу тела, она неуклюже поднялась на колени и огляделась по сторонам. Лес, заполненный темнотой и продуваемый холодным ветром, особо сильные порывы которого поднимали ее волосы. Впереди вдалеке, где-то между деревьями, виднелась точка света.

Лиза осмотрела себя. Руки, ноги, голова, лицо, все тело было в порядке, разве что следы грязи с земли имели место на ее щеке, ладонях и одежде. Все карманы были пустыми.

Погрузившись в воспоминания, чтобы понять что происходит и где она, Лиза вспомнила все, что было в тот день вплоть до впечатавшегося в ее разум как пылающее клеймо вида грузовика с клубами дыма, вылетавшими из его труб. Она вспомнила и мгновение удара. Резкая титаническая боль, пронзившая все тело, как будто каждую клетку ее организма. Однако, боль эта была лишь мгновение, дальше все вокруг пропало. Словно она резко и принудительно заснула в объятиях адской боли. И вот теперь она проснулась здесь. Все попытки разума связать две эти нити терпели поражение и, чтобы не сойти с ума, Лиза бросила их, решив разобраться с этим по ходу дела.

Она не без труда встала на ноги и обняла себя, так как кусающий ветер никуда не уходил. Еще раз оглянувшись по сторонам, она не нашла ничего лучше, чем эта точка света впереди. Идти к ней было самым логичным шагом, и она пошла.

Завывания ветра и треск ветвей подгоняли ее. Временами казалось, что это воет не ветер, а что-то позади. Лиза оборачивалась, но ничего не видела. Иногда чудилось, что кусты и кроны деревьев шумят не из-за ветра, а от того, что в них кто-то есть. Пару раз она спотыкалась о валуны под ногами. Единственным источником света была полная луна, которая изредка вовсе скрывалась за облаками.

Пройдя какое-то время, девушка решила опереться на дерево и перевести дух. Снова окинув глазами лес, она сначала ничего примечательного не заметила. Но зайдя на второй круг осмотра, ее взгляд зацепился за странное движение. Дерево недалеко от нее сильно нагнулось и оттуда донесся треск. Подойдя на пару шагов ближе для лучшего обзора, Лиза попыталась присмотреться к происходящему. Вслед за первым деревом согнулось и второе, стоявшее ближе. Оно не выдержало и рухнуло. Лизу тряхнуло и она, покрываясь мурашками, быстро пошла в сторону огонька.

Несколько раз она оглядывалась, но никаких признаков преследования не видела. Вскоре девушка заметила на пути что-то большое и черное, лежащее на земле. Медленно подойдя ближе, Лиза рассмотрела то ли собаку то ли волка явно без признаков жизни и в луже чего-то темного. Рассмотреть подробнее не получалось, света луны не хватало. Лиза закрыла рот кулаком, чтобы не взвизгнуть. В этот момент на расстоянии около десятка деревьев от нее раздался глубокий низкий вой, напоминавший нечто среднее между воем кита и волка. Вой медленно разошелся по лесу и сменился звуком гнущегося дерева. Лиза всеми силами сдержала крик. Глаза ее намокли и она со всех ног побежала дальше, не отрывая глаз от своего пути. Ей казалось, что если она сейчас упадет, то ей конец, поэтому, насколько это возможно, всматривалась в землю перед собой.

Пробежав еще несколько минут, Лиза увидела слабые очертания дома впереди за деревьями. Волна облегчения окатила ее, и она с усилием рванула ко входу. При приближении можно было рассмотреть, что это крупный деревянный дом с небольшим садиком у одной из стен. На некотором расстоянии от дома слабо виднелись черты амбара. На деревянном столбе, воткнутом в землю, висела милого вида табличка с номером девять.

Лиза громко постучала во входную дверь и обернулась в сторону леса. Там было тихо, и все деревья смирно стояли, лишь качаясь на ветру. Замок со скрипом открылся, и за дверью показался высокий бородатый мужчина, спросивший Лизу кто она и что ей нужно. Пояснив мужчине, что она проснулась в лесу, испугалась чего-то страшного и прибежала сюда, Лиза попросилась войти, тем более, что она замерзла в одной футболке. Мужчина, подумав несколько секунд, впустил ее в дом. Краем глаза, прямо перед закрытием двери, Лиза увидела, как гнется дерево напротив дома.

7

Линда набрала в чайную ложку легкого яблочного пюре. Она сама его приготовила. С улыбкой она поднесла ложку ко рту, окруженному бинтами. Рот принял пюре. От этого Линда стала более позитивной.

Со временем мысль о том, что ее стряпню ест не совсем ее дочь, улетела из головы. Просто дочь болеет, но скоро выздоровеет. Ей словно дали волшебную таблетку, благодаря которой она пошла на поправку. Медленно, но верно. Как будто именно то, что они и говорили Джиму. Мистер Грин не проявлял себя как Мистер Грин, что подыгрывало ее пониманию ситуации. Ответ о том, что ее дочь ее слышит, Линда восприняла и общалась с дочерью как с дочерью.

– Лиззи, как ты себя чувствуешь? – спросила Линда с тяжелым вздохом.

Лиза молча смотрела ей в глаза, как она всегда не отрывала свой взгляд от гостя.

Поняв, что ответа она не получит и закончив кормление, Линда ушла вниз. Тут позвонила Шерил и сказала, что сейчас подойдет к их дому. Линда быстро собралась и вскоре они встретились у входа.

Шерил рассказала новость – она наконец-то закончила ремонт. Долгий год мучительных выборов шкафов, ковриков, посуды и так далее закончился, и она приглашает Линду на ужин, чтобы отпраздновать это событие. Та с радостью согласилась.

Линда же кратко рассказала о том, что происходит дома. Ее дочь все лучше себя чувствует, уже поворачивает голову и хорошо кушает! Шерил поздравила подругу с прогрессом и уточнила как ведет себя сам дух. Радость Линды подуспокоилась, словно она вспомнила то, что вспоминать не нужно было. “Спокойно лежит”. – ответила она.

Их дальнейший разговор не был интересным и заключался в обсуждении вещей, которые обычно и обсуждают дамы их возраста и круга интересов. Новая коллекция от известного бренда, новый рецепт салата Шерил, новые проблемы с выведением пятен в ванной Линды, новые плохие отметки в школе Джима.

Когда они присели на скамейку, Линда поинтересовалась с непринужденным видом:

– Расскажи еще раз про тот случай у твоей знакомой с духом, про который ты мне тогда рассказывала.

– Еще раз? – ответила Шерил, облизывая фруктовое мороженное. – У моей подруги муж умирал от рака. Она прибегнула к тому же, к чему и ты. И вуаля, муж жив и здоров. Такая сегодня медицина. – засмеялась она.

– А что стало с духом? Напомни.

– Бриджит нашла череп в старом доме, где он раньше жил, и закопала. После этого он пропал. Как-то так.

– И ничего страшного за все время не было? – спросила Линда, постепенно успокаиваясь.

– Нет. Просто муж был на время этого “лечения” разговорчивый как эта скамейка. Так она мне рассказывала.

Линда улыбнулась. Они договорились о дате званого ужина и вскоре разошлись по домам. Шерил обещала рассказать на ужине что-то интересное. По пути домой Линда только об этом и думала.

Ребята перелезли через упавшие бетонные балки.

– Я слышал, что самое крутое на пятом этаже! Там какой-то угар говорят! – сказал с красным от возбуждения лицом Клайв.

– Ну пойдемте быстрее, какого черта тут торчать, одни железки и камни. – добавил Эдди.

Эдди, Рик и Джим пошли за Клайвом по разбитой грязной лестнице. В этот раз Клайв смог уговорить Джима присоединиться к ним в очередной вылазке на очередной заброшенный объект. Заброшенных зданий в городе было достаточно для всех детей. На этот раз было выбрано здание старой больницы, где они еще не были. Клайв анонсировал какие-то “офигенные приколы”.

На стенах повсюду были граффити, что говорило о том, что мальчики были тут далеко не первыми гостями. Пустые, давно вынесенные подчистую кабинеты, упавшие бетонные стены, провалившиеся полы и старый мусор создавали прекрасную атмосферу для всех ребят, кроме Джима. Ему не было весело от местных красот и происходящего вообще, но сегодня дома было так скучно, что он невольно согласился на шикарное предложение походить по всему этому блаженству.

– Кейт вчера пришла в школку с офигенным вырезом, вы видели? – спросил восторженно Рик.

– Да, топово. – подхватил Эдди.

– Я бы ее взял сюда с нами, покувыркались бы от души. – добавил Клайв, поправляя шорты.

– В пылюке. – прокомментировал Рик.

Джим смущенно молчал, поглядывая на выцветшие граффити.

Поднимаясь по этажам, они видели темные комнаты без окон, в которых еле-еле просматривались столы, шкафы и прочая сломанная и пыльная мебель. Они остановились на пятом этаже и осмотрели коридор. Рядом с ближайшим помещением, где на полу лежала дверь, мирно разлагалась крыса.

– Фу, уродство! – заявил Рик.

– Боишься крыс? – спросил Клайв.

– Да они же мерзкие! А тут еще и гниющие!

– Съешь за сотню баксов? – спросил Эдди.

– Готов съесть твою мамашу за бакс. Наемся на год. – ответил Рик.

Джим терпеливо ждал, пока они договорят и смотрел по сторонам.

Клайв повел их в дальнее помещение. Раньше это явно была операционная, но теперь остался только ржавый операционный стол, лежавший в углу в объятиях паутины.

Зато было именно то, что хотел показать друзьям Клайв. На полу была нарисована большая пентаграмма. Она была выжжена, как будто по поверхности филигранно прошлись мощной горелкой, чтобы нанести такой рисунок. Но самой интересной частью было не это. В центре пентаграммы лежал обгоревший до корки труп, застывший в отвратительной позе. Судя по анатомическим особенностям, это была женщина.

На голове у нее осталась лишь пара почерневших коротких непонятно как выживших кусков волос, все остальное сгорело. Глаз не было. Левая рука выгорела настолько, что хорошо проглядывалась кость. Труп лежал в окружении пепла.

– Фу, треш! – крикнул Эдди.

– Круто! – также крикнул Рик.

Джим со смешением испуга и интереса рассматривал развернувшуюся перед ним картину. Это не было фильмом. Это было прямо перед ним. Реальная смерть, реальный труп. Джиму стало нехорошо, и он оперся о стену.

– Я же говорил, что нашел кое-что офигенное. А вы рот открывали, дебилы! – заявил деловито Клайв.

Осмотрев найденный “прикол” мальчики принялись гадать что же здесь произошло. Были разные версии: наркоманы накачались и устроили “треш”, оккультисты проводили свои ритуалы или здесь просто снимали фильм и не убрали за собой, как предположил Джим. Над ним все засмеялись, так как такую вегетарианскую версию мог изречь только он.

Проведя еще некоторое время в интересном месте, мальчики пошли гулять дальше, без перерыва обсуждаю находку. Вернувшись домой, Джим долго сидел и думал об увиденном.

Дэвид зашел в ресторан в своем шикарном парадном костюме и с важным видом добрался до своего столика. Он сразу открыл винную карту и подробно ее изучил. Испанские, французские, канадские и многие другие вина предстали перед ним, блистая своими ценниками. Дэвид поправил галстук и пробежался по списку. Палец его остановился на дорогом испанском вине. Обычно он не тратился на дорогой алкоголь и вообще предпочитал не вино, а виски. Но сегодня ему нужно было быть в здравом уме и при этом показать свою состоятельность, а дорогой виски его чаще всего не радовал.

К вину он заказал шикарное блюдо из мяса, которое никогда не ел и французское название которого правильно прочитать не смог. Но звучало, выглядело и стоило оно подходяще. Сделав заказ, он откинулся на стуле и стал с некоторым волнением смотреть в окно.

Вскоре в ресторан зашел низкого роста мужчина с большими усами в полосатом бело-голубом костюме и вскоре нашел столик Дэвида.

– Приветствую, мистер Стивенсон. – деловито напрягая брови и садясь напротив, сказал Чарльз Нельсон, пожав руку собеседнику.

Разговор начался учтиво и интеллигентно. Предприниматели еще раз проговорили сложившуюся ситуацию, и Дэвид предложил найти решение, ссылаясь на разумность своего конкурента. Когда принесли блюдо и вино Дэвида, то он пристально посмотрел на Нельсона, а когда при подаче официант озвучил названия, то он словно дрелью начал сверлить глаза своего визави. Но Нельсон, то ли реально, то ли прикидываясь, но не подал виду, что он впечатлен или вообще заметил. “Черт, деньги коту под хвост.” – подумал Дэвид.

– Мистер Стивенсон. – начал Нельсон. – Я все понимаю. Мы с вами находимся не в одной лодке, а в двух одинаковых, которые плывут в одном направлении. Но что я могу сделать? Я хочу заполучить это место точно также как и вы, даже больше, открою я вам тайну. Что вы хотите от меня?

– Чарльз… Ничего, что я к вам по имени?

– Ничего страшного. – закрутил ус Нельсон.

– Чарльз, я со своей стороны тоже все понимаю, но у меня есть предложение, которое может вас заинтересовать. Я думаю, что вы сразу поймете о чем речь. “Бифферс” вырос в нашем городе из нашего исторического первого ресторана на Шестнадцатом авеню. Сейчас это наша крупнейшая точка, которую знают и любят все наши клиенты, наша штаб-квартира.

– Вы серьезно? – спросил Нельсон и закрутил второй ус.

– Да. Я обменяю свой главный ресторан на то, что вы отдадите мне место в “Золотом городе”. Как вам такое предложение? – выпалил Дэвид и откинулся на стуле, прикусив нижнюю губу.

Чарльз с улыбкой нахмурился и сделал глоток шампанского, которое ему принесли.

– Дэвид, вы умный человек. Нет, неправильно, вы хитрый человек. Умный бы понял, что не стоит тратить свои деньги на дорогое вино и мясо, чтобы сделать столь несостоятельное предложение.

Дэвид придвинулся к столу и нахмурился.

– Вы действительно думаете, – продолжил Нельсон. – что я соглашусь променять федеральный уровень на очередную точку в нашем городе?

– Представьте какой будет эффект, когда все увидят, что “У Нельсона” заняла главный ресторан “Бифферс”! Вы победили! Все пойдут к вам, потому что…

– Нет, Дэвид. Это, опять таки, довольно хитро, но мне совершенно не интересно. Желаю вам удачи, но, как мне кажется, вам она уже не поможет.

Чарльз допил свой бокал шампанского, попрощался и ушел. Дэвид посидел еще некоторое время, доел свое мясо, допил вино, взял наполовину полную бутылку шампанского Нельсона и хмурый направился домой, по пути осушая то, что осталось.

Проходя через очередной переулок, он услышал в глубине двора крик. Устремившись туда, он издалека увидел как одна темная фигура бьет другую, лежащую на земле.

– Ублюдок, ты заберешь свои жалкие пожитки и свалишь из этого города, иначе ни пожитков, ни ног у тебя больше не будет! – кричал атаковавший.

– Да, да, хорошо, хватит! – кричал защищавшийся.

– А ты мог просто платить нам дальше, но ты все усложнил. Сам виноват! Теперь твое место займет понимающий человек, у него дела точно пойдут на лад.

Дэвид смотрел на происходящее издалека. Сначала он хотел вмешаться, так как у него была алкогольная решимость и стеклянная бутылка в руке. Но, послушав крики, он посмотрел еще пару минут за развязкой ситуации и направился дальше. По пути он закурил, думая обо всем, что услышал сегодня.

Мужчина сделал Лизе чай. Пока она ждала его, то успела осмотреться. Большой деревянный дом с присущим таким домам монументальным камином, в котором полыхали дрова. На стенах висели головы животных. Лиза нашла оленя, волка и медведя. Голова медведя была слегка криво сделана и пугала больше, чем должна была. На полу красовался огромный ковер из медвежьей шкуры. Возможно, это был тот же медведь, что и на стене. За окном усилился ветер и сильно свистел откуда-то со второго этажа.

Тепло от камина постепенно согрело девушку. Холод отступал, и теперь ей все больше становилось интересно куда она попала. Мужчина вернулся и поставил перед ней кружку чая. Она поблагодарила и жадно начала хлебать кипяток, насколько ей позволяли чувства.

– Что ты здесь забыла? – сказал низким грубым голосом мужчина. Несмотря на свой голос, по нему нельзя было сказать, что он настроен агрессивно.

– Я не знаю… Правда не знаю… – растерянно ответила Лиза. – Я просто проснулась в лесу, я не знаю как я попала сюда. Я попала в аварию и пришла в себя уже здесь.

Мужчина достал старого вида трубку и начал набивать ее табаком. Его красное бородатое большое лицо выглядело так, что вполне могло заменить собой медведя на стене.

– Странно это все. Но ладно. Никто бы не поперся сюда в такой одежде. – указал он трубкой на ее футболку. – Что за авария?

– Меня сбил грузовик. – ответила Лиза, и по телу пробежали колющие мурашки, словно не только ее разум, но и ее тело вспомнило тот роковой момент.

– Ты выглядишь слишком целой для этого. В чем дело? – сказал он и запыхтел дымом из трубки.

– Я не знаю, правда. Я же говорю, меня сбил грузовик, а потом я потеряла сознание и оказалась здесь. – более жалобным тоном сказала Лиза, понимая, что нельзя терять расположение ее спасителя.

– Я не верю тебе, но пусть будет так. – ответил сухо мужчина. – Меня зовут Стэн. Я готов дать тебе переночевать, а утром ты уйдешь. Устроит?

– Да, спасибо вам. Вы подскажете мне куда идти? Я бы на самом деле не хотела идти через лес одна, я только что видела там что-то… Что-то страшное, что гнуло деревья и выло.

Стэн пыхнул ей дымом в лицо.

– Подскажу. – ответил он томно. – Твоя комната там. Если что, я наверху.

Договорив, хозяин дома тяжело встал и поднялся по лестнице. Лиза допила чай и пошла в отведенную ей комнату.

Открыв дверь, она увидела небольшую комнату с деревянной резной кроватью, украшенной атласным балдахином, узоры на которой сразу бросились в глаза. Увидела она и гигантский шкаф, который отдавал старостью. Эти два предмета заполняли большую часть комнаты. На полу также лежала шкура медведя, но уже по меньше.

Лиза села на кровать и осмотрелась еще раз. Ничего примечательного. Она проверила маленький прикроватный комод, но он был абсолютно пуст, а нижний ящик весь был забит паутиной. За окном ветер стал еще более могучим, и армия деревьев дружно качалась. Лиза заглянула в шкаф, но не нашла там ничего, кроме старой теплой куртки, которая висела явно с прошлого века. Комнату освещала большая желтая люстра под потолком.

Лиза выключила свет и легла на кровать. Кровать скрипнула, но, как показалось, могла бы нашуметь и сильнее, учитывая ее вид. Уснуть не получалось. Девушка смотрела в окно на раскачивающиеся деревья и перебирала свои воспоминания о том, что встретила в этом лесу. “А может, это просто шок? и ничего не было? Может, я ударилась головой?” Она лежала полтора часа, и все таки ветер за окном ее убаюкал.

Яркие солнечные лучи из окна разбудили ее. Наконец-то она чувствовала себя в порядке. Выйдя в холл, она ожидала увидеть хозяина, но никого не было. Пройдясь по первому этажу, она также никого не нашла. На втором этаже пусто. Выглянув в окно, она увидела Стэна перед амбаром, он колол дрова.

Лиза вышла на улицу и подошла к нему, щурясь от света. Ветра не было, солнце палило, а птицы где-то в лесу с упоением пели. Лиза поздоровалась, но Стэн не ответил. Он продолжал бить топором по крупному полену, но оно никак не раскалывалось. Он сделал еще несколько мощных ударов и дерево наконец поддалось. Тогда он обернулся к гостье.

– Выспалась?

– Да, спасибо вам.

– Я покажу тебе куда идти, там дорога, так что не придется идти через лес.

Он набрал дров и понес в амбар, Лиза пошла за ним. В амбаре сено было разбросано по полу и представляло собой мягкий ковер. У дальней стены были навалены бревна, и Стэн скинул свежие в общую кучу.

Из живности в амбаре был только козел, который мирно жевал сено в своем стойле, привязанный хлипкой веревкой. Козел этот выглядел так, что вряд ли от него были бы проблемы, поэтому веревка казалась излишней мерой. Он полностью проигнорировал вошедших людей, словно они и не появлялись.

– Пойдем. – скомандовал Стэн.

Выходя из амбара, он помахал рукой девушке, входившей в дом.

– Я думала, вы тут совсем один. – заявила Лиза.

– Это дочь. – ответил он, не переводя взгляд. – Живет со мной.

Они молча дошли до входа в лесную часть дороги, проходившей от дома Стэна.

– Идешь туда, – показал он вперед. – а потом, когда где-то через полчаса выйдешь на перекресток, то иди направо, через несколько часов доберешься до города. Все ясно?

– Да, спасибо вам.

Стэн сухо попрощался, развернулся и, закинув топор, который он все время нес с собой, на плечо, пошел обратно. Лиза же посмотрела на лес и, не обнаружив вдалеке ничего подозрительного, отправилась в путь.

– Говард, если ты думаешь, что я приму твое многочасовое лежание на диване за усталость, а не за боль в ноге, то это не так!

Отец Льюис все больше лежал на кровати, и было это действительно из-за ноги. Но еще это было из-за того, что он не хотел слушать наставления Синтии о том, что он должен обратиться в полицию или хотя бы потребовать от Стивенсонов денежную компенсацию. Жена заводила этот разговор каждый вечер после происшествия. Когда они совместно готовили ужин, как у них было заведено, он ждал того момента, когда она заведет свою шарманку. Один раз, когда их запеченая утка уже остывала, Синтия, смотря пристально на нее и выявляя недостатки, резко сказала, не отрывая глаз от блюда: “Так когда ты пойдешь защищать свои права?” Говард сливался с этих разговоров, а если не получалось, то скучным голосом объяснял, что ничего страшного не произошло, и он их прощает. Он не акула, которая пытается откусить кусок у всех вокруг. Эти речи драконили Синтию, и она часто обижалась на мужа, уходя в другую комнату. Говард знал, что жена быстро отходит, поэтому не переживал. Каждый день все начиналось сначала. Его терпению и смирению можно было позавидовать, как никак он был примерным священником. Он понимал, что она пилит его не из собственной раздражительности, а из любви.

В один из дней, идя после службы, он задумался. “По моему, это у Стивенсонов сбили дочь. А потом они сбили меня. Наверняка, им сейчас очень плохо. Может, стоит к ним сходить? Скажу, что зла на них не держу, узнаю как их чадо, помолюсь за нее, перекрещу. Как никак это моя работа. Боже, почему я назвал это работой? Долг, конечно долг.”

Говард всегда старался быть ближе к господу богоугодными поступками, считая это своей жизненной миссией после того, как несколько лет назад обратился в веру и в пастора. Он натурально чувствовал, как блажь разливается по его телу, когда он наставил на путь истинный крепкого мужчину или вывел с темной тропы слабую женщину. После того, что он чувствовал в прошлой жизни, весь этот опыт был для него божественным откровением, которое можно чуть ли не потрогать руками. Это же и укрепляло его в вере. Такого священника не хватало во многих местах мира, но, к сожалению, он оказался именно здесь.

8

Доктор Хинкли закрыл отделение и вышел из больницы. На улице его встретил холодный свет фонарей и легкий дождь, с которым успешно могло справиться его пальто и стильная шляпа. Он сунул руки в карманы и направился в сторону остановки. Сев в автобус, он откинулся на сидении и начал смотреть на маленькие капли, стекающие по стеклу.

Сегодня автобус не был забит пассажирами, как это бывало почти каждый день. С ним в салоне сидели только трое – старушка, мужчина в похожем черном пальто и мальчик.

Проехав минут пять, Хинкли заметил, что количество фонарей на улицах снижается. В какой-то момент они вовсе пропали, и вскоре за окном стало так темно, что ни одного предмета рассмотреть было невозможно. Джон стал активно смотреть по сторонам, будучи охвачен волнением. Остальные пассажиры сидели смирно, как будто ничего не поменялось.

– Почему на улице так темно? – наконец задал он вопрос в воздух, когда недоумение перебороло стеснение.

Никто не ответил ему и даже не обернулся.

– Эй! Никто не знает в чем дело? – спросил он уже громче.

Старушка медленно, словно старая заводная игрушка, повернула голову и приставила палец к губам, слегка зашипев, после чего вернулась в исходное положение. Хинкли испугался. Он приподнялся над сидением и стал оглядываться по сторонам.

Мужчина, который сидел в двух рядах за ним, не двигался и продолжал смотреть ровно вперед. Направление его взгляда можно было распознать только по направлению головы, потому что вместо глаз сейчас у него были две черные пустые впадины. Хинкли дернулся всем телом к окну. Сердце забилось быстрее.

Он решился и бросился к водителю.

– Что происходит, где мы? – крикнул он в водительское окошко. Но наклонившись, увидел, что за рулем никого.

По телу пробежали холодные, жалящие мурашки. Он снова посмотрел в салон и увидел, что мальчик подошел к выходу. Постояв секунду, он пошел прямо в дверям, словно они были открыты. Но они не пускали его. Он ударился о них лбом раз, два, три, но выглядел как ни в чем не бывало. Он стал продолжать попытки все быстрее и быстрее, пока на лбу у него не выступила кровь от ударов. Хинкли вдавился спиной в стенку, пока наблюдал за происходящим. Вскоре мальчик уже бился о дверь с такой силой, что начал разламывать себе череп. Последний удар пустил сильную струю крови из его лба, и мальчик упал. Лицо его было разбито. Судя по всему, он был мертв.

Хинкли начал выбивать окошко водительской кабины в надежде влезть туда и остановить автобус. После первых ударов старушка встала и снова показала ему, что не хочет, чтобы он шумел. Хинкли повернулся и рассмотрел ее. Теперь пазл стал понемногу складываться.

Он узнал в старушке свою пациентку, которую оперировал несколько месяцев назад. В нее попала шальная пуля, когда она шла через неблагополучный квартал. Она поступила уже под ночь, и Хинкли, торопясь домой, провел операцию на скорую руку, а его ассистент, молодой, впервые попавший на операцию парень, совсем не понимал что нужно сделать. Утром старушка уже была мертва.

Тут послышался выстрел и ему прямо в лицо прилетела кровавая масса. Вытерев глаза, Хинкли увидел, что в груди старушки появилось отверстие от выстрела. Она упала, а за ней он увидел мужчину в пальто, держащего в руке пистолет.

Он узнал и мужчину. Это было давным-давно. Маньяк вырвал мужчине глаза, а Хинкли, получив труп, продал его местному странному торговцу органами на черном рынке. Родственники мужчины тщетно пытались разобраться в том, где их любимый отец, муж и сын, чтобы похоронить его с почестями. Хинкли все грамотно обставил по бумагам.

Доктор продолжил колотить по стеклу кабины. В какой-то момент стекло разбилось, и он влез в кабину, поцарапав ногу о стекло. Он сел на место водителя и со всей силы вдавил педаль тормоза. Педаль газа была нажата и придавлена непонятно чем, на ней ничего не было. Усилия Хинкли ни к чему не привели. Кручение руля также было бессмысленным делом.

К разбитому окошку подошел мальчик и раздробленным лицом. “Дядя доктор, помогите.” – сказал он, захлебваясь кровью, затекшей в рот со лба. Хинкли вздрогнул и вспомнил мальчика. Этот тот самый мальчик, про которого писали в местной газете. Он пытался сбежать из дома, где его били и унижали родители-алкоголики, но каждая его попытка жестоко пресекалась. В конце концов он попал в отделение Хинкли. Когда ему стало лучше, тот с легким сердцем выписал его и отдал родителям назад, поставив очередную галочку и не обратив внимание на мольбы не делать этого.

– Господи, спаси! – закричал Джон.

Тут перед лобовым стеклом показалась перебинтованная девушка, и автобус с силой налетел на ее, перевернувшись в воздухе.

Хинкли проснулся и вскочил, тяжело дыша, словно пробежав марафон. На часах было 4 утра. Еще минуту он отходил от произошедшего, но вскоре до него дошло, что это был сон. Весь день у него болела голова.

Ожидая супруга на кухне, Линда посматривала на потолок. Над ней сейчас лежала ее дочь. Живая. Выздоравливающая. Она с улыбкой хлебнула кофе. Наконец спустился Дэвид. Когда он проходил мимо комнаты Лизы, то заглянул к ней. Ему было все это время немного не по себе, что какая-то чертовщина сидит в их доме, еще и в одной комнате с его дочерью. Еще и в ее теле. Но, раз результат был на лицо, и девочка уже могла шевелить пальцами и слегка двигать руками, то так тому и быть. Он старался сдерживать свои нервы по этому поводу. Спокойствие Линды насчет нахождения потусторонней твари в их доме он списывал на ее природную простоту. Раз пришедшую ему в голову мысль о том, как она соотносит свою религиозность с происходящим, он отогнал.

Они сели в машину и двинулись в путь.

– Я надеюсь, что потрачу время не зря и хотя бы вкусно поем. – сказал Дэвид, будучи не в восторге от поездки в гости к подруге жены. Он считал, что с его женой будет дружить женщина, которая явно не умнее ее.

– Пожалуйста, не бурчи. – ответила Линда, находясь в приподнятом настроении. – Шерил вкусно готовит. Она обещала поставить сегодня на стол свою фирменную курицу с каким-то секретным соусом.

– Ну хоть не крабсбургеры.

Добравшись, они вышли у небольшого ухоженного дома. На маленькой лужайке перед домом красовалась фигурка гнома размером с маленького ребенка и весело смотрела на гостей. Из дома вышла Шерил в красивом платье, сверкая улыбкой.