Читать книгу: «Точка невозврата», страница 2

***

– Спасибо, – поблагодарил Коробков, усевшись рядом со мной на бревно.

– Не за что, – буркнул в ответ я, продолжая подпаливать веточку в огне.

– А вот это ты зря, – хмыкнул капитан. – Никогда не обесценивай свою работу. Лучше скажи «пожалуйста». Или «на здоровье».

– Иди на хер, – огрызнулся я. – Философ ху́ев.

– Вообще-то, это даже не философия, а скорее – психология.

– Аж форточку открыть захотелось, – усмехнулся я.

– В смысле? – не понял шутки Коробков.

– Да душно как-то стало.

– Мудак, – уже более адекватно отреагировал Короб.

– Ты чё припёрся? – Я всё же решил поинтересоваться целью визита. – Ничего нового я всё ещё не придумал.

– Да чёрт его знает, – пожал плечами он. – Муторно как-то на душе. Не люблю я неопределённости. В такие моменты жалею, что нет над головой начальника, готового взять на себя ответственность. Выполнять приказы гораздо проще, чем их отдавать.

– И чего ты на меня косишься? Думаешь, я тебе сейчас скажу, что нужно делать?

– Люди к тебе прислушиваются.

– Ну и дураки.

– Вот чего ты колючий такой? Я же без всякой задней мысли подошёл, чисто по-дружески.

– Не знаю, – честно ответил я. – Тоже как-то не по себе от всего этого дерьма. Ты как, кстати, нанитов чувствуешь? Не хочется строем помаршировать или мутанта какого прихлопнуть?

– Да я их и до этого не особо ощущал, думал, все решения принимаю самостоятельно. Но вот сейчас оцениваю и понимаю, что это не так. Когда эти твари базу порушили, в голове как-то сразу стихло. А ты как, не жалеешь, что избавился от них?

– Я же не по своей воле.

– Тоже верно. Скучаешь по костюму?

– Нет. Да и толку от него сейчас никакого.

– У нас с пулями напряг, – резко сменил тему капитан. – И новых достать негде.

– У Свадкова наверняка заначка имеется.

– Да хрен там у него, во всю морду. Мы вообще пустые. И люди устали.

– И чё ты предлагаешь? – покосился на собеседника я.

– Может, вернёмся? Хлопнем пару отрядов, добром разживёмся, а там уже будем решать, что и как.

– Они тоже закончатся. Или ты предлагаешь конкретно на бандитизм перейти?

– Да ничего я не предлагаю, – поморщился Короб. – Но болтаться, как говно в проруби, тоже не вариант.

– Правильно. Лучше на виселице в петле поболтаться.

– Пусть вначале поймают, – нагло ощерился капитан.

– Ты их технологии в работе видел? – усмехнулся я.

– М-да, – вздохнул он. – Нам бы пару таких игрушек.

– Не помогут, – покачал головой я. – Когда биологический разум подключил меня к системе, я увидел всю его сеть. Их не победить.

– Но мы же…

– Мы и тысячной доли всей их мощи не видели. К слову: войну мы просрали, и ты не хуже меня это понимаешь.

– Тогда зачем ты их атомной гранатой жахнул?

– А чтоб не расслаблялись. Терраформирование было идеальным решением, жаль, я сразу этого не понял.

– Тогда бы мы тоже погибли, а планета досталась бы этим мудакам с ковчега. И в чём тогда смысл?

– Не знаю, – честно признался я. – Не пришлось бы сейчас голову ломать.

– Может, нам разделиться? – подкинул не самую здравую идею капитан.

– Чтоб нас было легче перебить? – хмыкнул я.

– Зачем? Я вот что предлагаю: отправим троих в дозор к элпийцам, пусть за ними присматривают, а мы пока до мутантов доскоблим.

– Твой дозор выкупят сразу, как только восстановят функционал базы.

– Факт, – поморщился Коробков. – Это какая-то жопа с ручками получается. Куда ни кинь – всюду клин.

– Здесь останемся, – объявил я. – Поставим лагерь и подождём.

– Кого?

– Хера моего, – огрызнулся я. – Кто-то из них должен сделать первый ход. Вот исходя из его результатов и будем решать, как нам жить дальше.

– Сомнительное мероприятие, но идеи получше у нас всё равно нет, – согласился капитан. – Ладно, пойду парням объявлю. Да и дозоры уже сменить пора.

– Давай, – кивнул я. – А я поспать попробую.

– Угу, утро вечера мудренее, – ухмыльнулся Коробков. – Только, сука, не у нас.

Я бросил прутик в огонь, и он моментально вспыхнул, выхватывая из темноты причудливые тени. Жухлый подскочил, едва я оторвал задницу от бревна, и принялся принюхиваться. Не обнаружив никакой опасности, он громко зевнул, отчего я тоже расхлобучил рот, едва не вывихнув челюсть, и побрёл к палатке.

Внутри воняло носками, кто-то мощно храпел, словно заводил сломанный трактор. Прикинув шансы уснуть в этом бардаке, я выбрал вариант сна под открытым небом. Подхватил свой спальник и выбрался на улицу, где замер с открытым ртом.

Нас окружили. Вот только это были не элпийцы и не мутанты, а самые обыкновенные звери. Лагерь постепенно закипал. Вдалеке раздавался мат Коробкова, мелькал свет фонарей, но огонь никто не открывал. Да и не было в том никакого смысла, ведь зверьё нас не атаковало. Животные просто выходили на поляну, образуя плотное кольцо оцепления. Под их ногами кишели насекомые, образуя эдакие живые потоки. Но никто из них не переступал невидимую границу.

– Э, подъём! – рявкнул я, отодвинув полу палатки. – На нас напали!

Всё-таки выучка – это серьёзный аргумент. Спящие тут же подхватились и уже через минуту повыскакивали на улицу во всеоружии, готовые вступить в бой. Рожи хоть и сонные, но взгляд сосредоточен, только стволами водить успевают. Но главное, что на крючок никто из них не надавил, чтобы не дай бог не спровоцировать атаку. Да, положить мы успеем многих, но при такой плотности противника и без защитных укреплений нас однозначно порвут.

– Тень! – донёсся из темноты голос Коробкова, усиленный динамиками. – Что за хуйня происходит?!

– Без понятия, – ответил я и покосился на Жухлого, который совершенно спокойно смотрел на живую стену вокруг. – Но опасности, по ходу, нет.

– Уверен?!

– Нет. Но лучше не провоцировать.

– Движение на десять часов! – прозвучал чей-то возглас.

Бо́льшая часть стволов тут же развернулась в сторону опасности. Однако смысла в этом не было, потому как границу пересекла орда насекомых. Стрелять по ним из автомата – такое себе развлечение, разве что пули зря потратить. Впрочем, плюс в данном действии всё же имелся. Подствольные фонари ярко осветили кишащую тёмную массу, которая выбралась на открытое место и вдруг приняла форму цифры. Не абы какой, а нашей, земной. Она продержалась секунду, а затем сменилась на следующую.

– Запоминай. – Я толкнул локтем ближайшего ко мне бойца и метнулся в палатку за планшетом.

Выудив устройство из рюкзака я снова выскочил на улицу и, развернув программу блокнота, принялся забивать в него цифры. Спустя какое-то время стало понятно, что комбинация повторяется уже по третьему кругу, и я оставил это занятие.

– И что это значит? – выкрикнул я. – Что это за цифры?!

Ответом была тишина, что, впрочем, не удивительно: ведь звери не умеют разговаривать. С другой стороны, насекомые тоже строем не ходят. И уж тем более не принимают форму известных нам цифр. Именно на это я и надеялся, что они сейчас перестроятся в какое-нибудь слово, которое всё объяснит. Но вместо этого тёмная масса снова втянулась за невидимую границу, а спустя секунду звери бросились врассыпную, оставляя нас в полном недоумении.

Жухлый в очередной раз лениво зевнул и улёгся у моих ног. Но на этот раз я не поддался на провокацию. Сон как рукой сняло. Не уверен даже, что хоть кто-то из нас сможет сейчас лечь спать.

Из темноты появилась громадина боевого костюма и нависла надо мной, будто скала.

– Это что за херня сейчас произошла? – повторил свой вопрос Коробков.

– Хотел бы я знать, – буркнул я и уставился в экран планшета. – Какое-то послание.

– От кого?

– Скорее всего, от мутантов.

– И что это значит?

– Блядь, Короб, спроси чего полегче! – огрызнулся я.

– Ну-ка, дай глянуть, – попросил он, и я развернул к нему планшет. Капитан некоторое время рассматривал ряд цифр, а затем выдал очевидное: – Они вроде повторяются, нет?

– Вроде да, – пожал плечами я.

– На координаты похоже, – добавил он.

– Вбей в карту.

– Уже.

– И что там?

– Ничего, – ответил Коробков.

– Далеко от нас?

– Километров триста, но это ещё не всё.

– Ну ты будешь рожать, нет?

– Там море.

– В смысле – море?

– Блядь, в прямом! Точка попала на море. Около двух километров от берега.

– А если их местами поменять? – предложил я. – Я про широту с долготой.

– Да я понял, ща… – Коробков на некоторое время замолчал, подгоняя цифры. – Не, тоже какая-то херня получается: лес, деревья… Да смысл вообще их местами менять? Они бы тогда их в другом порядке показывали.

– Может, и так. – Я почесал макушку. – А может, это и не координаты.

– Ну и чё делаем-то?

– А почему ты постоянно у меня об этом спрашиваешь?! У тебя своих мозгов, что ли, нет?

– Не знаю, – ответил капитан и, раскрыв костюм, выбрался из него наружу. – Как-то само получается. Из нас двоих ты лучше всех знаешь древних и мутантов. Может, поэтому?

– Триста кэмэ, говоришь? – задумчиво переспросил я.

– Ага. И ещё два от берега, – добавил Коробков.

– Лодок у нас нет, оборудования для погружения – тоже, – продолжил мыслить вслух я. – Может, на побережье какие ответы получим?

– Как бы нам пизды не получить, – хмыкнул он.

– Ну, с этим мы как-нибудь разберёмся. Ладно, пусть люди разбивают лагерь, а мы проверим, что там такое. На вездеходе получится за два дня обернуться.

– Свадков! – заорал Короб, едва меня не оглушив. – Мухой сюда!

Глава 3

Внезапный выходной

Вездеход месил грязь, огромными колёсами с крупной нарезкой протектора. Казалось, он сейчас вот-вот выскочит из ловушки. Но нет, завязли мы крепко. Только брызги летят фонтаном, а машина лишь слегка покачивается взад-вперёд.

– Да ёбаный насрал! – взревел Коробков и, распахнув дверь, выглянул наружу. – «Пиздец, приплыли», называется.

Жухлый от чего-то решил, что капитан ругается именно на него, и испуганно прижал уши.

– Я тебе говорил: давай объедем. Так нет же, мы на вездеходе, – передразнил капитана я.

– Ой, да завались ты, – зло огрызнулся он. – На хер я вообще с тобой связался?

– Пф-ф-ф, – ухмыльнулся я. – Вылезай, неженка. Пойдём лебёдку цеплять.

Коробков тяжело вздохнул и зачем-то зажал нос, прежде чем нырнуть в жидкое месиво. Ушёл он примерно по пояс, но брызги поднял такие, что окатил себя с головы до ног. Я же предварительно сел на порог, а уже затем скользнул в объятие холодной жижи.

Коробков снова разразился матерной бранью, да так витиевато, что впору записывать, чем вызвал у меня кривую ухмылку.

Волчонок тоже попытался покинуть транспорт, но я не разрешил. Слишком уж здесь глубоко, да и толку от него в этой ситуации не будет. В ответ он немного поскулил и нервно поскоблил лапой пол, мол: я тоже хочу побегать.

– Эх, еба-ать! – протянул я, когда увидел капитана. – Вот ты свинота.

– Рот закрой – кишки простудишь, – буркнул Короб. – Лучше бы крючок достал.

– Так ты уже чумазый, – подметил я. – Вот и ныряй, не ной.

– Ох, где наша не пропадала? – произнёс он и, глубоко вдохнув, погрузился в грязищу по грудь.

Некоторое время он шарил там рукой, а затем распрямился и продемонстрировал крюк. А я в этот момент подумал, что мне, в общем-то, и не требовалось покидать салон. С другой стороны, подстраховать друг друга никогда лишним не будет. И едва эта мысль промелькнула, как Коробков сделал неосторожный шаг и, нелепо взмахнув руками, ушёл в грязь с головой.

– Да чтоб тебя… – выдохнул я и погрёб выручать приятеля.

Мне ошибочно показалось, будто он поскользнулся, но на деле всё оказалось куда хуже. Это месиво таило в себе ловушку в виде глубокой ямы. Пришлось и мне как следует извозиться, чтобы нащупать капитана.

Жухлый тут же зашёлся воем и принялся крутиться, словно его что-то сильно напугало и он пытается сбежать. Однако мне было совсем не до него. Я почти полностью погрузился в жижу и шарил руками, пока не ухватил руку приятеля. Тот в панике вцепился в меня мёртвой хваткой и едва не утащил за собой. Я удержал равновесие лишь каким-то чудом. Присев, я перенес центр тяжести и при помощи ног вытянул приятеля на поверхность.

– Да, чую, денёк сегодня будет пиздатым, – пробормотал Коробков, отплёвываясь от грязи.

– Крюк-то хоть не пролюбил? – поинтересовался я.

– Не, – усмехнулся он и продемонстрировал его мне, вытянув руку из жижи.

– Дуй в машину. Я зацеплю. Кажется, сегодня и вправду не твой день.

– Возможно, тебе это покажется странным, – Коробков вдруг замер, – но, похоже, там кто-то есть.

– Где?

– В пизде! – в рифму ответил он. – Там, в яме.

– С чего ты это взял?

– С того, что оно держит меня за ногу.

– Да твою же мать! – выругался я и погрёб к вездеходу. – Не выпускай крюк!

Видимо, тварь, засевшая в жиже, реагировала на её колебания. Потому что как только я начал двигаться, Коробков снова под ней скрылся.

Впрочем, от спасения его отделяли какие-то секунды, которые потребовались мне, чтобы добраться до вездехода и запустить лебёдку. Вскоре приятель медленно выполз на поверхность, держась за крюк обеими руками, и тут же принялся плеваться. Он уже не кричал и не матюгался. Просто тяжело вздохнул и попытался подняться на ноги. А я уже вовсю водил стволом автомата, готовый в любой момент открыть огонь. Если, конечно, тварь решит показаться на поверхности. Но она так и не вышла. Не помогли даже танцы на краю провала.

А уж какой хай поднял волчонок, вообще молчу. Он метался по салону, выл, рычал… В общем, оказывал максимальную поддержку. Удивительно, как на это шум вся округа не сбежалась. Однако монстру, засевшему в грязи, всё было по барабану. А может, именно Жухлого он и испугался, хотя сомневаюсь. Судя по поведению питомца, это именно он был напуган до усрачки.

В итоге с крюком на берег отправился я. Обойдя опасное место, я выбрался из жижи и осмотрелся в поисках какой-нибудь опоры. Увы, вокруг располагался лишь чахлый кустарник и тонкие деревца. Непонятно, то ли молодняк, то ли они такие и должны быть. Чуть дальше росла первая более-менее подходящая сосна, но длины троса не хватило, чтобы заякориться за её ствол.

– Короб! – крикнул я. – Кинь чалку! Нарастить нужно.

– Ща! – ответил капитан и снова плюхнулся в грязь.

На этот раз обошлось без приключений, если не считать того, что брошенная им чалка плюхнулась в жижу, не долетев до берега буквально полметра. Я чертыхнулся, но высказываться о криворукости приятеля не стал. Ещё неизвестно, как бы я исполнил этот бросок.

Перекинув чалку через ствол, я накинул обе петли на крюк и дал отмашку. Короб тут же скрылся в салоне и запустил лебёдку. Некоторое время я придерживал трос, пока не убедился, что чалка уже никуда не денется, и поспешил убраться подальше. Причину данного поступка объяснять не нужно, особенно тем, кто кто-нибудь хоть раз видел, как рвутся такие вещи.

Вездеход медленно плыл к берегу, как вдруг нырнул передним правым колесом в проклятую яму. Трос натянулся словно струна, ствол сосны затрещал. Я поморщился в ожидании разрыва, но всё обошлось. Коробков вовремя вдавил педаль газа, и машина наконец вырвалась из плена, прыгнув вперёд, будто пробка из бутылки шампанского.

Грязь забурлила, и на поверхности показались щупальца существа, которое проживало в этой субстанции.

– Здоровая хрень, – пробормотал я.

– Чё? Ты там молишься, что ли? – не расслышал меня капитан.

– Да, – кивнул я. – Прошу всевышнего, чтобы он больше над тобой сегодня не издевался.

– Очень смешно, – поморщился Коробков и выбрался из салона.

– Ты куда? – спросил я.

– Да дрон хочу запустить. Может, где-нибудь поблизости речка есть или озеро. Или ты предлагаешь вот так дальше ехать?

– Машина всё равно вся в щи.

– Вот заодно и её сполоснём.

– Так мы до заката не успеем.

– А ты спешишь? Лично я – нет. Хер знает, что нас там вообще ждёт. А учитывая то, кто нас туда отправил, мне слабо верится, что нас там станут карамельками угощать.

– Хотели бы убить – напали бы там, на поляне, – ответил я. – Да нас уже столько раз могли грохнуть, что я со счёта сбился. Зачем-то мы им нужны. А может, биологический разум и в самом деле не самый плохой вариант для союзника.

– Может, и так, – пожал плечами Коробков и накинул на лицо забрало шлема.

Дрон выпорхнул из багажника и с тихим жужжанием взмыл в облака. Я притих, наблюдая за манипуляциями приятеля, который сосредоточенно управлял механической птицей. Стало любопытно, что он там видит, и я принялся щёлкать меню на панели вездехода, чтобы тоже подключиться к дрону. Вскоре я уже рассматривал мир с высоты.

Чем ближе мы подбирались к побережью, тем сильнее менялся пейзаж. Лесной массив постепенно сходил на нет, превращаясь в степь. Его кромка была усеяна подобными грязевыми лужами. Но теперь-то мы знали, что их следует объезжать, и желательно – по большому кругу.

Ни реки, ни озера поблизости не оказалось. Однако Коробков не сдавался, и как только дрон забрался на максимально возможную высоту, капитан повёл его по спирали, постоянно наращивая диаметр.

Степь простиралась, на сколько хватало обзора, затем снова промелькнула лесная кромка, испещрённая болотцами. И вот, наконец-то, километрах в семи на западе, среди раскидистых крон деревьев, промелькнуло зеркало лесного озера, из которого выбегала змейка узкой реки.

Коробков немного покружил над местностью и развернул дрон.

Жухлый, наконец-то получив свободу, носился вокруг грязевой ямы, не забывая подвывать. То ли всё ещё пытался выманить существо, то ли просто крыл его матом на своём волчьем языке.

– Жрать охота, – донеслось из-под шлема.

– Можем паёк расчехлить, – ответил я, манипулируя с навигатором.

– Да я про рыбку на углях подумал.

– Хочешь у озера на ночлег встать?

– Почему нет? Всё равно пока сами отмоемся, пока машину ототрём – уже вечер наступит.

– А если с нашими что случится?

– Там что, дети ма́лые? – с усмешкой ответил капитан. – Поди, и без нас разберутся, в какую сторону лучше бежать.

– Ладно, уговорил, чертяка языкастый. Чем ловить будем?

– Хером, ха-ха-ха, – расхохотался он. – Маслом намажем и будем полоскать, пока кто-нибудь в него не вцепится.

– Я, пожалуй, со стороны за этим понаблюдаю, – с улыбкой ответил я. – А если серьёзно?

– У меня донка в рюкзаке, – отозвался Коробков. – Всегда с собой таскаю. Люблю вот так в тишине и покое на водоплавающих охотиться. Помню, на Земле у нас с парнями целый ритуал был…

Коробков замолчал и сосредоточился на посадке дрона. Он аккуратно завёл его в багажник и активировал магнитные захваты. Дождался, когда они зафиксируют летающую машину, и только затем отключил питание и скинул шлем.

– Так вот, мы любили по зорьке на реку приходить. Красотища, с ума сойти можно. По воде туман стелится, и тишина такая, что каждый всплеск слышно. А мы сидим, молчим, даже вещи не разбираем. Ждём, когда природа просыпаться начинает. Солнце как раз прямо над рекой всходило и в такие краски туман раскрашивало, что казалось, сама вода горит.

– Красиво, – согласился я. – Может, когда-нибудь мы с тобой это здесь повторим.

– Ага, если живы будем – обязательно, – кивнул Коробков. – Ладно, хорош сопли жевать, погнали мыться.

Я загнал Жухлого обратно в багажник, и вездеход сорвался с места, застучав ошмётками грязи по подкрылкам. Через какое-то время мы снова наткнулись на грязевую лужу. Капитан с опаской на неё покосился и благоразумно объехал. И ведь в прошлый раз он мог поступить так же, но решил поребячиться.

– Ох ты ж… – выругался Коробков, когда буквально перед самым капотом выскочил здоровенный лось.

Я едва носом в торпеду не прилетел от резкого торможения. Хотел обложить водителя последними словами, но уставился на лесного скитальца. А тому хоть трава не расти: стоит, рога раскинул, смотрит на нас с эдаким любопытством.

– Ну чё замер? – крикнул я, высунувшись из окна. – Вали, давай, пока мы тебя на ужин не пустили.

Жухлый поддержал меня утробным рычанием. Лось, видимо, попался умный и намёк понял, а может до него наконец-то дошёл запах волка. В один мощный прыжок он перемахнул кустарник и скрылся в чаще, а мы продолжили путь.

Не знаю почему, но на лицо сама по себе наползла улыбка. Может, оттого, что именно такой жизни я и хотел? Без всей этой кутерьмы с элпийцами и их древними технологиями, без нападения орд мутантов. Вот так, просто и спокойно ходить на охоту, рыбалку, заниматься собирательством. А вечером у костра рассказывать истории из прошлой жизни и ностальгировать по цивилизации, оставшейся на Земле.

Странно, когда мы впервые высадились на Элпис, вся та жизнь мне казалась сплошным испытанием. А сейчас, пройдя через всё это дерьмо с предательствами и смертью, я считаю те времена благом. Да, трудности были, но какие-то бытовые, не побоюсь этого слова: невинные, больше связанные с постоянным поиском пропитания. Вот уж действительно: всё познаётся в сравнении.

– Чё притих? – покосился на меня Коробков. – Опять про меня всякую херню думаешь?

– Да уж, от скромности ты точно не умрёшь.

– Не дождёшься, – хмыкнул капитан. – Я ещё на твоей могиле джигу станцую.

– Клювом поменьше щёлкай, – огрызнулся я. – Не то умрёшь, так и не познав старости.

– Это сейчас типа угроза была? – уставился на меня Коробков.

– Осторожно, придурок! – завопил я и, схватившись за руль, резко крутанул его на себя.

Вездеход резко вильнул вправо, лишь каким-то чудом избегая столкновения с сосной. Коробков хотя бы догадался ударить по тормозам после моего крика, иначе манёвр привёл бы нас в другое дерево. Сейчас передний бампер замер буквально в паре сантиметров от него.

– Ты сегодня с крышей поругался?! – набросился на приятеля я. – Какого хера творишь?!

– Да не ори ты, – как-то странно ухмыльнулся он. – Всё же обошлось.

– Ты орехи случайно не жрал?

– Какие? – Он уставился на меня плавающими глазами.

– Те, что у грязевой ямы росли.

– А я хуй его знает, – растягивая слова, ответил капитан, будто в нём не меньше бутылки водки сидело.

– Сука, – выдохнул я. – Что такое не везёт и как с этим бороться. Вылезай…

– Куда?

– Кошке под муда! Я поведу.

– Это с хуя ли? – криво ухмыльнулся Коробков. – Ща всё будет, не ссы никогда, понял?

И с этими словами он утопил педаль газа. Машина дёрнулась и, уперевшись бампером в ствол, встала. Из-под колёс полетели комья земли, а Коробков принялся хохотать, как умалишённый. Мне попросту ничего больше не оставалось, кроме как вырубить обсаженного приятеля. Что я и сделал, сунув ему кулаком прямо в челюсть.

Коробков обмяк, однако ногу с педали не убрал. Зато крутанул руль влево, и машина тут же начала вести задом в провоположную сторону. Ещё немного – и мы слетим с упора и помчимся на очередную сосну. Вот только на этот раз успеем набрать скорость, и обойтись без повреждений не получится. Но и я не зря потратил годы на тренировку рефлексов. Впрочем, чтобы спихнуть ногу с педали газа, они не особо-то и требовались.

Как только колёса перестали вращаться, я покинул салон и обошёл машину. Рванув водительскую дверь на себя, подхватил бесчувственное тело товарища и вытянул его на свежий воздух. Для верности связал по рукам и ногам, и только потом взялся за обыск вездехода. Зная норов парней Коробкова, я был уверен, что где-то здесь есть заначка с самогоном. Нет, они не алкаши, но время от времени пригубить любят. Как это ни странно, но кайф от орешков моментально перестаёт действовать, как только в кровь попадает алкоголь.

– Да вашу мать! – выругался я, ковыряясь в барахле, которым оказался забит багажник, – Я же точно видел, как они сюда по очереди ныряли… А, вот ты где.

Я довольно оскалился, когда извлёк из-под запаски плоскую флягу. На всякий случай вначале свинтил крышку и понюхал содержимое. Мало ли, может, они ещё чего туда налили. Но нет, внутри оказалось ровно то, что я искал.

Короб уже пришёл в себя, по крайней мере, насколько это вообще было возможно. Он что-то мычал и одновременно смеялся. Только прислушавшись, я понял, что он напевал какую-то незатейливую мелодию. Странно, но она показалась мне знакомой. Однако заострять на этом внимание я не стал и, присев рядом с приятелем зажал ему нос.

Сработало. Через пару секунд Коробков открыл рот, чтобы сделать вдох. Я дождался, когда он начнёт выпускать отработанный воздух, и плеснул в розовую воронку немного пойла.

И всё равно, что-то пошло не так. Капитан зашёлся кашлем, и я поспешил перевернуть его на бок. Немного подождал и для верности плеснул ему в рот ещё немного самогона. Теперь оставалось только подождать.

Я уселся на грязный порог и задумчиво смотрел на приятеля. Честно говоря, в этот момент я его не видел, голова была занята совсем другим. Вернулась та самая незатейливая мелодия. Я даже попробовал её напеть, чтобы освежить память. И тут же подпрыгнул, больно приложившись макушкой об арку проёма.

– Ай, сука! Да что за день-то такой сегодня?!

– Вот и мне интересно, – пробормотал Коробков и глупо хихикнул.

– Ты там как? – поинтересовался я состоянием приятеля.

– Хуй знает, – ответил он. – Вроде трезвею.

– Вот ты вроде взрослый человек, – пожурил его я. – А всё подряд в рот тащишь. Ты что, не в курсе, что эти орехи сырыми жрать нельзя?

– Да откуда? В лагере постоянно их щёлкаем.

– Там их вначале на углях прокалить нужно. Или в микроволновке.

– Да, мамочка. Слушай, может, развяжешь уже?

– Уверен? Так-то ты точно больше ничего не учудишь.

– Да с чего…

– С того, что элпийцы, похоже, базу восстановили.

– Думаешь?

– Знаю. Ты только что мелодию напевал. Точно такую же я слышал, когда рой на связь выходил.

– И чё делать будем?

– То же, что и собирались, – хмыкнул я и, вытянув нож, перерезал хомуты, которые стягивали запястья Коробкова.

Капитан уселся в траве и, растерев их, уставился на меня немигающим взглядом. Некоторое время он так и просидел, затем вытянул свой клинок, освободил ноги и снова посмотрел на меня.

– Странно, я ничего не чувствую, – произнёс он.

– Да у тебя мозги весь день замыкают, будто постоянно сеть отваливается.

– Мысли и в самом деле путаются.

– Ладно, разберёмся, – буркнул я. – Но за руль я тебя больше не пущу.

– Да не больно-то и хотелось, – отмахнулся Короб. – Ладно, погнали отмываться, тут ехать-то осталось…

Последние слова я не разобрал, так как капитан скрылся в салоне вездехода.

***

Жухлый носился вдоль берега, изредка влетая в воду с разгона. Коробков каждый раз чертыхался и костерил зверя последними словами. Но на мохнатого это никак не влияло. Вопреки просьбам приятеля, который просил осадить зверя, я наблюдал за ним с улыбкой. Возможно, потому, что его игривое настроение передавалось мне.

Однако, как оказалось, скакал он не просто так.

Когда на поверхности мелькнул неслабых размеров плавник, Жухлый замер в охотничьей позе. А затем резко рванул вперёд и ухватил рыбину прямо за хребет. Та забилась, пытаясь вырваться, но куда там, от Жухлого ещё никто не уходил.

Вскоре он выволок на берег чудовище приличных размеров. Я таких только на фотографиях удачливых рыбаков видел – больше метра в длину.

Коробков с завистью покосился на улов зверя, а затем, с эдаким сожалением, перевёл взгляд на мелочь, которая плавала в походном котелке.

– Вот же козлина, – всё-таки не выдержал он.

Жухлый с гордым видом поднёс добычу к моим ногам и уселся рядом, вывалив язык.

– Красавчик. – Я потрепал его по загривку. – А этого дурака не слушай, он просто ловить не умеет.

– Чё?! – тут же возмутился Коробков. – Да я побольше вытаскивал. Просто он мне всю рыбу распугал. Носится тут, как этот…

– Завязывай хернёй страдать. – Я хлопнул по спине приятеля. – Нам этого мутанта за глаза хватит.

– Да там всё равно ещё дрова не прогорели, – отмахнулся капитан и в очередной раз забросил донку.

А я принялся потрошить монстра, которого поймал Жухлый.

Впервые за долгое время я пребывал в хорошем настроении. Честно говоря, я уже всерьёз подумывал послать к чёртовой матери все эти разборки и поселиться где-нибудь у такого озера. Для полно счастья не хватало только одного: заменить бормотавшего проклятия капитана на блондинку-норвежку.

Интересно, жива ли она? Удалось ли ей выбраться из того месива? Если да, то где она? Почему не выходит на связь, почему не передала весточку? Да, в последнее время в наших отношениях произошёл напряг, но…

Я тяжело вздохнул и попытался отогнать мрачные мысли. Настроение сразу поползло вниз, а идея бросить всё перестала казаться хорошей. Впрочем, я и без этого понимал, что спокойной жизни нам не видать. Увы, но при столь глобальном замесе отсидеться в стороне не получится, как бы нам этого ни хотелось. Но самое поганое, что рано или поздно нам придётся выбирать сторону. Увы, но своими силами мы можем только сдохнуть. И эта дилемма напрягала больше всего.

Слишком много неизвестных в этом вопросе. Может быть, поняв саму суть конфликта, мы сможем что-нибудь придумать? Идея революции почему-то казалась мне неправдоподобной. В земной истории хватает примеров, как развиваются все эти идейные войны. Они либо гаснут в зародыше, либо мгновенно охватывают всю страну. И да, как бы странно это ни звучало, любое революционное движение в первую очередь преследует захват власти. Многое в этом конфликте не поддаётся логике. И в первую очередь то, что он длится не одно тысячелетие. А во-вторых, его основная цель – полное истребление одного из видов. Это явно не недовольство системой, здесь что-то другое, более глубокое.

– Есть! – взревел Коробков и, подскочив с места, влетел в воду по пояс. – Попалась, падла!