Читать книгу: «Машка и капельки непослушания: секреты мокрой прогулки»

Машка – непоседливое солнышко с добрым сердцем и безграничным любопытством. Ей всё интересно: почему листья шуршат, куда бегут облака и – самое главное – можно ли потрогать воду в фонтане? Ведь она такая блестящая, искристая, манит, зовёт… И, конечно, Машка не может устоять!

Пролог. Где капельки ждут своей Машку

Всё начинается, как и полагается настоящим чудесам, с утра. Не просто утро – а такое, где солнце смеётся сквозь занавески, щекочет лучами щеки и нос, а воздух пахнет чем-то одновременно новым и давно знакомым: свежими булочками, росой на траве и предстоящими приключениями.

Машка лежала в кровати, жмурилась, делая вид, что ещё спит, хотя внутри всё уже прыгало и вертелось. Сегодня ведь – прогулка с крестной! Это звучало торжественно, почти как поход в цирк или на пиратский корабль. С крестной, как считала Машка, всегда происходило что-то интересное – хоть и не всегда разрешённое.

Крестная, между прочим, была человеком удивительным: в её глазах блестели смешинки, но под ними жила тихая строгость. Она могла одним взглядом остановить любую Машкину «весёлую бурю». Но и только она умела превратить скучное «нельзя» в настоящее приключение. Например, если Машка пыталась надеть на кошку шляпу и устроить «бал с морковным угощением», крестная не ругала, а говорила:

– Шляпы – это, конечно, великолепно, но кошкам положено быть королевами без короны.

Машка тогда задумывалась, морщила носик и решала, что королева без шляпы – это даже круче.

Сегодня она твёрдо пообещала себе быть примерной-примерной. Даже сказала крестной с важным видом:

– Я сегодня не буду ни баловаться, ни убегать, ни пачкать платье, ни…

– Ни «ни» не будет, – улыбнулась крестная, подавая ей шляпку с бантом. – Только гулять, смотреть и радоваться.

Машка кивнула с самым серьёзным выражением лица. Она ведь уже большая, целых шесть с половиной лет!

И вот – утро в самом разгаре. На небе – белые облака, похожие на ватные комочки мороженого. В парке уже шумят дети, чирикают воробьи, а где-то, в самом центре города, в зелёных кустах и плиточных дорожках, тихо дремлет фонтан.

Он стоял там давно, с добрым каменным лицом, и по утрам ему было приятно слушать, как сквозь листву доносится детский смех. Днём он просыпался, начинал журчать, брызгать и смеяться своими прозрачными струйками.

Но сегодня, если бы у фонтанов были уши, он, наверно, услышал бы шорох судьбы. Потому что именно сегодня к нему должна была прийти Машка – девочка, которая никогда не проходит мимо воды спокойно.

Фонтан знал, что такие, как Машка, – это целый шторм в туфельках. Они приходят с улыбкой, делают вид, что просто «смотрят», потом наклоняются, тянут руку к капельке – и… понеслось!

Но он и не против. Ведь фонтаны – это тоже озорники. Просто взрослые этого не замечают.

Капельки, как маленькие стёклышки, лежали в ожидании. Они переливались на солнце и шептались друг с другом:

– А вдруг сегодня кто-нибудь нас потрогает?

– Да хоть бы один пальчик!

– Или, может, целая девочка!

И вот где-то вдалеке уже послышались лёгкие шаги, звонкий смех и голос крестной:

– Маш, не торопись, парк от нас не убежит!

Фонтан ещё не знал, что впереди у него будет не просто обычный день. Он даже не подозревал, что скоро на него обрушится целый водоворот событий – и всё из-за одной девочки с веснушками, у которой фантазия бежала быстрее разума.

…А солнце между тем прищурилось, будто подмигнуло:

– Ну что, начнём?

И всё вокруг – деревья, дорожки, даже воробьи – будто ответили:

– Начнём!

Машка уже стояла у двери, в одной руке держала шляпку, в другой – свою любимую кошку Пулю, плюшевую, серую, с криво пришитым ушком и слегка вытертым хвостом. Пуля была ветераном множества приключений: она побывала в луже, в тесте, под диваном, в супе и даже один раз – в морозилке, когда Машка решила проверить, выдержат ли игрушки полярный холод.

– Пуля сегодня идёт с нами! – торжественно объявила Машка, застёгивая на себе бант, который то и дело расползался.

– Только если будет себя хорошо вести, – сказала крестная, завязывая бантик покрепче. – А то опять нырнёт в какую-нибудь кашу.

– Она обещала! – уверенно заявила Машка, прижимая Пулю к груди.

Крестная улыбнулась – тихо, как улыбаются взрослые, которым весело, но которые делают вид, что они очень серьёзны.

Двор встретил их мягким теплом, и запахом чего-то печёного из соседнего окна. Машка сразу остановилась и вдохнула полной грудью:

– Ааа! Пахнет… булочками!

– Пахнет завтраком, который ты почти не доела, – напомнила крестная.

– Но я теперь проголодалась снова! – с важностью возразила Машка.

– Вот и замечательно. Значит, по дороге к парку купим мороженое.

– Сразу три!

– Сразу одно.

Машка посмотрела на крестную снизу вверх – взглядом, который обычно называли «сильным аргументом». Но крестная стояла непоколебимо.

– Ладно, – вздохнула Машка. – Одно большое.

– Одно обычное, – уточнила крестная.

– Тогда хотя бы с шоколадом!

– Договорились.

Они шли по улице – рука в руке, и каждое окно отражало Машкину улыбку. Ветер шевелил её волосы, на щеках играли солнечные пятна. Крестная рассказывала что-то про цветы, про то, что сегодня днём обещали жару, а Машка слушала… но только наполовину.

Половиной внимания она была уже где-то там – в парке, где, как она знала, всегда можно было найти приключение.

– А мы сегодня пойдём к пруду? – спросила она, перепрыгивая через трещины в асфальте.

– Нет, сегодня только по аллеям.

– А если случайно мимо пруда пройдём?

– Тогда случайно не подойдём.

– А если Пуля туда посмотрит?

– Пуле тоже нельзя.

– Даже глазом?

– Даже глазом.

Машка вздохнула.

– Вы, взрослые, всё время боитесь, что мы что-то испортим.

– А вы, маленькие, всё время боитесь, что взрослые не дадут вам повеселиться.

– Потому что не даёте! – возмутилась Машка, но с улыбкой.

Крестная только усмехнулась и поправила ей шляпку.

Когда они дошли до парка, мир словно стал светлее. Всё здесь блестело и звенело – листья, будто драгоценные монетки, отражали солнечные лучи; дорожки были усеяны тенями от качающихся деревьев; где-то вдалеке раздавался лай собаки, звон детского смеха, и шорох колёс самоката по гравию.

– Вот он, рай для прогулок, – сказала крестная.

– И для приключений! – добавила Машка.

У ворот парка стояла пожилая продавщица семечек. Она улыбнулась Машке:

– Куда ж ты такая красивая, да с кошкой?

– В парк! Мы с крестной гуляем! – гордо ответила девочка.

– Смотри, не убегай! Парк любит послушных.

Машка фыркнула, но всё же взяла крестную за руку покрепче.

Пока они шли по центральной аллее, где по обе стороны шумели липы, Машка чувствовала, как внутри у неё растёт щекочущее предвкушение. В парке пахло мороженым, горячей кукурузой, пыльцой и… чем-то влажным, прохладным.

Она замедлила шаг, прищурилась, и вдруг между ветвями увидела тонкий серебристый блеск.

Фонтан.

Он стоял в центре площадки, как сказочное дерево из воды: струи взлетали вверх, падали вниз, разбиваясь на тысячи капель, которые переливались всеми цветами радуги.

Машка остановилась.

– Он красивый.

– Очень, – согласилась крестная.

– Можно я подойду поближе?

– Можно. Только не слишком близко.

Машка кивнула и сделала шаг. Потом ещё один. И ещё.

Крестная знала этот взгляд. Это был взгляд человека, в котором проснулся маленький исследователь, который хочет проверить: «А если я дотронусь, что будет?».

Она вздохнула.

– Маш, только смотреть. Без экспериментов.

– Конечно, – сказала Машка и сделала вид, что вся её жизнь теперь посвящена исключительно созерцанию фонтанов без прикосновений.

Но, если честно, в голове у неё уже мелькала мысль:

«А ведь капельки, наверное, холодные. Или тёплые? Они щекочут руки? А если их поймать?».

Пуля, сидевшая у неё под мышкой, будто знала всё наперёд. Её одно пришитое ухо торчало, как антенна, ловя сигналы беды.

– Не вздумай, – будто говорила крестная глазами.

– А я и не думала, – отвечала Машка тем же способом.

Но внутри уже начинала бурлить энергия приключения.

Где-то рядом дети катались на самокатах, смеялись, ели сладкую вату. Возле фонтана сидели голуби, пили воду прямо из брызг, потом отряхивались, раздувая перья, и выглядели довольными. Машка посмотрела на них с лёгкой завистью.

– Голубям можно, а мне нельзя, – пробормотала она.

– Голуби без туфель и платьев, – сказала крестная. – Им проще.

– Тогда сниму туфли!

– Даже не думай.

Машка фыркнула, скрестила руки и надула щёки. Вид у неё был такой, будто она вот-вот подаст жалобу в Комитет по делам несправедливых прогулок.

Крестная с трудом сдержала улыбку.

– Иди, поищи белку. Говорят, сегодня у них ореховый праздник.

– Ага, «иди, поищи белку» – это чтобы я отвлеклась от фонтана.

– Ну, хоть кто-то у нас догадливый.

Фонтан же, между тем, тихо журчал и улыбался. Его капельки звенели, словно звали Машку по имени.

Маш-ш-ш-кааа… иди сюдааа…

Она стояла, слушала и уже знала – это зов приключения.

Крестная повернулась к скамейке, чтобы достать платочек из сумки, а Машка прижала Пулю к груди и шепнула:

– Только глянем поближе. Совсем чуть-чуть.

Пуля, конечно, ничего не ответила, но её блестящие глазки словно сверкнули в знак согласия.

Пока крёстная вытирала очки и доставала из сумки воду, Машка сделала три шага – решительные, будто каждый из них был ступенью к волшебству. Потом ещё два – осторожные, словно она ступала по облакам. А потом – всё, фонтан был рядом.

Она чувствовала прохладу – не просто прохладу, а какую-то особенную, хрустальную свежесть, от которой по спине пробегали лёгкие мурашки. Брызги долетали до лица, лёгкие, как перышки, и прохладные, как первый снег. Машка вытянула руку, и одна маленькая капелька, будто озорной шалун, нарочно упала ей прямо на кончик носа.

Машка прыснула от неожиданности и рассмеялась звонко, как колокольчик.

– Ах ты, проказник! – сказала она фонтану, будто он был живым существом, способным слышать и понимать её слова. – Щекочешься, да?

Фонтан в ответ брызнул сильнее – будто рассмеялся в ответ серебристым смехом. Машка стояла зачарованная, словно попала в сказку. Мир вокруг будто растворился в солнечных бликах и воде, превратившись в калейдоскоп радужных красок. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь лёгкую дымку брызг, рассыпались по земле яркими драгоценными камнями.

А крёстная, конечно, уже поворачивалась… Но до того, как она увидела Машку у самой кромки воды, между ними и фонтаном уже успела родиться тихая дружба – едва уловимая, но такая настоящая. Такая, что даже ветер задержал дыхание, наблюдая: что будет дальше?

Капельки дрожали на кончиках струй, словно маленькие бриллианты, готовые в любой момент сорваться и прыгнуть к девочке в ладони. Они будто манили её, звали прикоснуться к их прохладе.

Машка замерла, затаив дыхание.

– Только одну, – шепнула она едва слышно, будто боясь нарушить хрупкое волшебство момента. – Только одну капельку возьму – и всё!

Фонтан тихо плеснул – будто согласился, будто понял её слова. И где-то там, за его каменным сердцем, прокатилась невидимая волна – волна тайны и ожидания чуда.

В воздухе витало ощущение чего-то необыкновенного, будто сама судьба затаила дыхание, глядя на этот невинный ритуал. Машка чувствовала, как сердце бьётся в такт с ритмом фонтана, и понимала: этот миг запомнится ей навсегда.

Началось.