Читать книгу: «Обречённая. Вирус любви»

ГЛАВА 1

Денис

– Пропустите, это очень важно! – раздалось за дверью и после короткой перепалки последовало возмущённое: – Глаза разуйте, я доктор!

Из-за приоткрывшейся двери послышался недовольный ропот пациентов. Ромка заглянул в кабинет, нашёл меня взглядом и, расплывшись в широкой улыбке, ворвался, даже не поздоровавшись.

– Лена выйди, у меня тут дело жизни и смерти.

На его несусветную наглость моя молчаливая ассистентка привычно скривилась и, бросив на меня вопросительный взгляд, протяжно вздохнула.

– Пойду свежие снимки и анализы заберу, – встав со своего места, пробормотала она и, покачав головой, направилась к двери.

– Ром, ты уже оборзел, – допечатывая данные по последнему пациенту, заметил я и, сохранив сведения, повернулся к другу.

Он уже устроился на стуле и, подперев подбородок рукой, сверлил меня задумчивым взглядом.

– У меня ещё три пациента, – кивнув на дверь, прозрачно намекнул я и, обречённо вздохнув, добавил: – Ладно… Выкладывай, что у тебя там?

– Нужно твоё экспертное мнение, – невозмутимо сообщил Ромка и, шлёпнув на поверхность стола тощую карточку, дополнил: – И прогнозы.

– Экспертное? – не торопясь заглядывать в карту, хмыкнул я и, покачав головой, подколол: – Ты же у нас вроде как круглый отличник. Или память мне изменяет?

– Не нуди, – огрызнулся он и, понимая, что я могу и послать, быстро смягчился: – Денис, очень надо. Дело жизни и смерти.

– Сказал доктор онкологического отделения, – взяв карточку, пробормотал я. Стойко игнорируя недовольное сопение друга, начал листать странички и, просматривая бланки анализов, рассеянно перечислил: – Хм-м… Гемоглобин понижен, СОЭ повышен, лейкоциты и тромбоциты…

– Это ещё не всё, – наблюдая за мной, буркнул Ромка и, пролистнув несколько страничек карточки, ткнул пальцем в расшифровку компьютерной томографии.

– Метастазы, четвёртая стадия… – вздёрнув брови, подытожил я и, отодвинув документы, отклонился на спинку кресла и развёл руками: – Ну всё же ясно. Что тебя смущает?

– Всё, – потупив взгляд, произнёс друг и, подняв на меня жалостливый взгляд, спросил: – Как такое сообщать? Ты её возраст видел?

– Поздно ты спохватился, – усмехнулся я и, глянув на корочку карты, нахмурился: – Двадцать пять лет. М-да уж, совсем молодая.

– Я не смогу, – поджав губы, прошептал Ромка, а я выпучил глаза и шокировано выдохнул.

– Ром, ты шутишь? И что ты предлагаешь? Зачем ты пошёл в онкологию, если заранее знал, что тебе регулярно придётся сообщать страшные новости, потом бороться за жизнь пациентов, иногда успешно, иногда не очень. Да, молодая, но что поделаешь. А кто-то из наших совсем с малышами работает и ежедневно ставит смертельные диагнозы тем, кто ещё ни говорить, ни ходить не умеет.

– Здесь особый случай, – стиснув голову руками, простонал Рома, а я прерывисто выдохнул, борясь с желанием отвесить ему оплеуху.

– Рома, нам с тобой скоро по тридцать! – пророкотал я, не понимая, как встряхнуть друга.

– Не смогу…

– Тут я тебе не помощник, – развёл я руками, а Ромка ударил рукой по столу, вынуждая меня отпрянуть.

– Она. Моя. Невеста, – отчеканил он, а я завис, начиная осознавать всю серьёзность ситуации.

– Пиздец, – после долгой паузы протянул я и, взъерошив волосы, зачем-то спросил: – И когда свадьба? Ты вроде ничего не говорил.

– Почти невеста, – прошипел он сквозь стиснутые зубы и, встав, подошёл к кулеру. Налил воды, выпил залпом и, смяв пластиковый стаканчик, поделился: – Через неделю планировали с ней ехать в отпуск. Горы, романтика, закаты и я… даже кольцо уже купил, а тут это.

– Виктория, – придвинув карточку, прочитал я задумчиво и, нахмурившись, напомнил: – Ты нас не знакомил. Не помню никакую Вику в нашей тусовке.

– Она особенная и…

Я видел, что ему нелегко. Вообще не ожидал, что Ромка женится первым. Он зарекомендовал себя как вечный гулёна и знаменитый бабник. Даже в клинике, где мы работали, каждая медсестра младше тридцати могла бы похвастаться короткой интрижкой с этим ловеласом.

Не удивительно, что он скрыл свою пассию. Невероятно, что подготовился заранее к такому событию, как предложение, ведь раньше за ним подобных романтических подвигов я не замечал.

Всегда успешный, яркий, обеспеченный, а тут такое… Я просто не представлял, что посоветовать, но всё же решил высказать своё мнение.

– Ром, ты должен сказать. Возможно, ещё есть шансы. Нет, не так!.. Шанс всегда есть.

– Не смеши, – швырнув стаканчик в урну, буркнул он и, вернувшись на стул, закрыл лицо руками и едва слышно произнёс: – Полгода, максимум.

– Любишь её? – уточнил я, а когда друг кивнул, спокойно продолжил: – Свози её в отпуск, сделай предложение, окружи заботой и любовью. Вы справитесь, а если нет, то…

– Денис, она обречена! – рявкнул Ромка и, сжав руки в кулаки, прорычал: – Полгода за ней ухаживал. Как пёс бегал… Цветы, конфеты, кино, рестораны, выставки… Всю душу мне вытрепала, прежде чем…

– Так ты о потерянном времени горюешь? – хохотнул я и, пытаясь сдержаться, попросил: – Давай после работы посидим где-нибудь. Мне ещё троих принять надо.

– Вечером я занят, – не поднимая головы, пробормотал Ромка и, забрав карточку обречённой невесты, пошёл к двери.

– К Вике поедешь? – на автопилоте уточнил я и, не дожидаясь ответа, поддержал: – Вот и правильно. Будь мужиком, скрась остаток её жизни, а, возможно, она ещё не…

– Да к ней, – недослушав, подтвердил Ромка и, взявшись за ручку двери, добавил: – Расстанусь, пока не поздно. Не хочу все эти страдания вместе с ней переживать.

– Ну и гад же ты, Рома!

ГЛАВА 2

Денис

Догонять, выяснять и бить морду, естественно, не стал. Да и не моё это дело. Ромка в очередной раз подтвердил свою бесшабашность и равнодушие, и за годы нашей дружбы я давно перестал обращать внимание на его беспринципность. Но не сейчас…

Я был не прав. Профессию и специализацию он выбрал с умом. Подумаешь, кто-то загибается, его дело – ставить диагнозы, расписывать лечение и контролировать процесс выздоровления. Или постепенного угасания. В частной клинике, где мы работали, он был на хорошем счету и излишней сентиментальностью не страдал.

И сейчас он вряд ли думал о чувствах обречённой невесты. Скорее всего, о себе любимом. Ничуть не удивлюсь, если он скинет свою особую пациентку на кого-то из коллег и спокойно уедет в отпуск один. Так ведь проще, и душа не болит.

В дверях Ромка разминулся с моей ассистенткой Леной и, подмигнув, улыбнулся. Гондонище!.. Лена, наученная горьким опытом, закатила глаза и, переглянувшись со мной, покачала головой. Тут же пригласила следующего пациента, и остаток рабочего дня прошёл, как обычно.

За исключением того, что я никак не мог избавиться от мысли об обречённой девушке, которую собирается бросить мой друг.

Общие знакомые всегда удивлялись, как мы умудрились сдружиться ещё с первого курса меда и пронести… а, скорее протащить эту дружбу через десятилетие. Нас было трое: Ромка, в миру Ромео, я ботан обыкновенный, и Мишка – дрищ в халате.

Правда, Мишка давно перестал быть долговязым и прыщавым задротом и, накачав гору мышц, покорял сердца юных красоток. Как и я, он выбрал кардиологию, но работал в другой клинике.

Я всё ещё любил погружаться в изучение профессии, читал научные работы, искал новые методы лечения и посещал все возможные конференции, чаще всего мотаясь на них за свой счёт. Как любил повторять Ромка, ботан – это пожизненный диагноз.

Впрочем, своим диагнозом неисправимого бабника он гордился, регулярно пополняя список временных пассий, ставя новые рекорды и соблазняя на спор молодых студенток, проходящих у нас интернатуру.

Никогда бы не подумал, что этот олух влюбится и даже решит жениться, и теперь меня пожирало любопытство. Оставшихся пациентов я принял по ускоренному сценарию и, заполнив данные, решительно поднялся из-за рабочего стола.

– Лена, мне надо бежать. Прикроешь? – кивнув на стопку карточек, попросил я, а ассистентка смерила меня удивлённым взглядом и пожала плечами.

– Идите, раз надо. А что мне сказать врагине, если спросит?

Врагиней за глаза и богиней в открытую мы называли владелицу нашего центра. Младший медперсонал лебезил и пресмыкался, а врачи терпели её загоны за достойную зарплату и возможность построить успешную карьеру.

Манерная красотка возрастом чуть за тридцать… хотя последние лет пять она неизменно отвечала, что ей тридцать с маленьким хвостиком. Так вот, этот хвостик никто из нас не смел выяснять, боясь праведного гнева и затяжной обиды, трансформирующейся в разные пакости, вроде лишения премии, неожиданной смены или отказа в отпуске.

– Скажи, что заболел, – тихо рассмеялся я и, поймав на себе скептический взгляд, добавил: – Сам потом объяснюсь, а сегодня, может быть, и не заметит. Не накаркай проблему, иначе…

Договорить не успел, так как дверь открылась, и на пороге возникла «накарканная» особа. Смерила меня придирчивым взглядом и, заметив, как я снимаю халат, вздёрнула брови.

– Денис Максимович, я вас искала, – поправив на переносице модные очки, проворковала врагиня и, выпятив губы, хмыкнула: – Уже уходите? До конца рабочего дня ещё полчаса.

– Я сегодня без обеда, – отозвался я и, убрав халат в пакет, намекнул: – Имею право и ещё…

– Он заболел, – пряча улыбку, подсказала Лена и, игнорируя мой убийственный взгляд, буркнула: – С кем не бывает…

– Что-то серьёзное? – охнула врагиня и, поцокав языком, упрекнула: – Ну что же вы, Денис Максимович? Все коллеги ещё на местах, и вы успеете пройти осмотр, а при необходимости оформить больничный.

– Не стоит беспокоиться, Карина Петровна, – вынимая из шкафа свой пиджак, процедил я и, стрельнув в Лену многообещающим взглядом, соврал: – Я к психологу записался, а ехать далеко, вот и…

– Давно пора добавить в штат хорошего мозгоправа, – недослушав, пробормотала врагиня и, похлопав ресницами, потребовала: – Пройдёмте в мой кабинет. Хочу кое-что уточнить, это не займёт много времени.

Она не спрашивала, а ставила перед фактом. Не желая спорить и развивать неудобную тему при посторонних, я коротко кивнул и, забрав вещи и телефон, направился к двери. В пустынном коридоре посторонних глаз и ушей не было, поэтому тянуть не стал.

– Карина, может, уже хватит, а? – замедлив шаг, уточнил тихо, а врагиня остановилась и, повернувшись ко мне, скрестила руки на груди и нахмурилась.

– Тот же вопрос. Денис, может хватит от меня бегать и придумывать нелепые отмазки? Вечер пятницы, и я уверена, что ни к какому психологу ты не едешь, – отчеканила она и, склонив голову набок, вдруг смягчилась.

Шагнула ближе и, закусив нижнюю губу, провела пальчиками по лацкану моего пиджака, смахивая невидимую пылинку. Протяжно вздохнула и, насупившись, произнесла обиженным тоном:

– Денис, ну всё же хорошо было. В чём дело?

– Было хорошо, – подтвердил я и, криво усмехнувшись, добавил: – Хотя я мало что помню. Ты сама ко мне полезла, а дальше… Корпоратив, лишний коктейль, флирт. Ну ты же взрослая и умная девочка, сама понимаешь.

– Уволю, – глухо прорычала Карина, мгновенно перевоплощаясь из взрослой, умной девочки в строгую начальницу.

– Могу хоть сейчас заявление написать, – пожав плечами, вздохнул я и, заметив в конце коридора Ромку, пошёл ва-банк: – Семенова в отпуск без вопросов отпустила, а я второй год пашу, как…

– Ах вот в чём дело, – перебив, с усмешкой протянула Карина и, обернувшись, рявкнула на весь коридор: – Роман Алексеевич, можно вас на минуточку?

ГЛАВА 3

Денис

– Карина Петровна, я очень спешу, – подойдя, заныл Ромка и, скривившись, стрельнул в меня подозрительным взглядом.

– Рабочий день ещё не окончен. О какой спешке может идти речь? – фыркнула врагиня и, вздёрнув точёный носик, проворчала: – Что вы все как тараканы разбегаетесь? Не помню, что хоть кто-то отпрашивался.

– У меня невеста заболела, – помрачнев, промямлил друг, а я тихо усмехнулся, удивляясь и злясь, что этот засранец в кои-то веки не соврал, но умолчал о самом важном.

Как это могло прозвучать?

«Карина Петровна, я тут своей невесте смертельный диагноз поставил, а через неделю в отпуск. Вот бегу к ней, чтобы распрощаться и забыть, как досадное недоразумение».

Интересно, как бы отреагировала врагиня, узнай она все детали Ромкиной занятости.

– Роман Алексеевич, меня не интересует ваша личная жизнь, – пророкотала Карина и, развернувшись, гордо поцокала к своему кабинету, даже не сомневаясь, что мы последуем за ней.

А типа у нас был выбор. Остановившись у кабинета, Карина распахнула дверь и, оглянувшись, нахмурилась. Ах да, не слишком торопимся на зов её величества. В обитель врагини Ромка зашёл совсем понурым, а я прошёл к ряду стульев и, приземлив пятую точку, протяжно вздохнул.

– Вечные опоздания, жалобы на запах алкоголя, ранние уходы, – цокая каблуками, Карина сделала круг по кабинету и, уперев руки в бока, заговорила ещё громче: – Роман Алексеевич, вы ведёте себя недопустимо. Я закрывала глаза на ваши промахи, но моё терпение вовсе не безгранично.

– Да что не так? – психанув, друг перешёл в наступление и, плюхнувшись рядом со мной, перечислил: – Делаю всё вовремя, ошибок не допускаю, а благодарных пациентов у меня намного больше, чем самоутверждающихся бабок, ищущих проблемы там, где их нет.

Карина смерила его своим особым прищуром и, прицыкнув языком, покачала головой. Подошла к столу и, порывшись в документах, достала какой-то листок. В полном молчании пробежала глазами по строчкам документа и, ткнув бумажку Ромке в лицо, усмехнулась.

– Ваше заявление? – уточнила и без того понятный факт.

– Ну да, на отпуск, – немного заикаясь, выдавил Ромка, а я сжал пальцами подбородок, пряча улыбку.

– Хорошо, что я не успела его подписать, – довольно проурчала Карина и, разорвав листок на кучу мелких кусочков, процокала к столу и швырнула остатки заявления в урну.

У Ромки аж челюсть отвисла, а глаза смешно округлились, но сформулировать своё возмущение он смог далеко не сразу.

– Да вы… Что за?.. Не имеете права! – вякнул он и, поджав губы, предъявил: – Я уже билеты купил и дом забронировал. Мы с невестой планировали…

– Вы планировали, но она вдруг заболела, – скрестив руки на груди, напомнила Карина и, расплывшись в широкой улыбке, со знанием дела посоветовала: – Не стоит ехать в отпуск в период болезни или сразу же после неё. Вы же врач, и должны понимать последствия.

– Да я… мы же… – прокрякал друг и, переглянувшись со мной, нахмурился.

– Идите Роман Алексеевич, – благосклонно позволила, а вернее, приказала врагиня и, указав на дверь, добавила: – Так уж и быть, сегодня отпускаю вас пораньше. Позаботьтесь о невесте, а про отпуск пока забудьте. Некоторые коллеги больше года не отдыхали, и вы не в их числе.

Вот зря она это сказала. Ромка тут же напрягся, прищурился и, уставившись в одну точку, усмехнулся. На меня даже не взглянул, но выводы сделал соответствующие. Хлопнув себя по бедру, резко встал и, пробурчав скомканное «до свидания», вышел из кабинета.

– Вот видишь, как всё просто, – проводив его рассеянным взглядом, заметила Карина и, улыбнувшись, дополнила: – Пиши заявление на отпуск и пакуй чемоданы. Через три дня мы едем к морю.

– Что значит мы? – удивлённо вскинув брови, переспросил я, а Карина подошла и бесцеремонно устроилась у меня на коленях.

– Мы Денис, – это значит ты и я, – мурлыкнула она и, скользнув рукой по моему плечу и шее, мечтательно проворковала: – Ты, я, море, закаты, номер с роскошной кроватью.

– Не, я лучше к психологу, – отстранившись, хмыкнул я, а Карина тут же насупилась.

Свела брови на переносице и, надув губы, подскочила с насиженного места.

– Юртайкин, ты совсем обнаглел? – взвизгнула она, а я выставил вперёд руки и тихо рассмеялся.

– Ладно тебе, не кипятись, – протянул примирительным тоном и, встав, пошёл к выходу. Взявшись за ручку двери, обернулся и, подмигнув врагине, буквально пышущей гневом, поддразнил: – К психологу схожу после отпуска.

– Мудак! – прилетело мне в спину, но я быстро выскочил из кабинета и демонстративно хлопнул дверью.

Даже шагу сделать не успел, как на меня налетел Ромка. Схватил за грудки и, приперев меня к стене, зарычал:

– Ты что творишь? Я думал мы друзья, а ты!.. То, что ты спишь с врагиней, ещё не значит, что…

– Спал, – стряхнув с себя его руки, поправил я и, одёрнув пиджак, пояснил: – Переспал один раз, за что и расплачиваюсь.

– Ну надо же, какой страдалец, – процедил Ромка и, вышагивая рядом, обиженно добавил: – Накрылся мой отпуск медным тазом. Ты этого добивался, да?

– Даже в мыслях не было, – пожав плечами, фыркнул я и, пропуская друга вперёд, усмехнулся: – А ты типа расстроился? Считай это счастливым стечением обстоятельств и не более.

– Дурень, – огрызнулся Ромка и, достав пачку сигарет, щёлкнул зажигалкой.

– Фу-фу-фу, – махая рукой, скривился я и, прицыкнув языком, упрекнул: – Ты онколог или кто? Читал последнюю статистику по заболеваниям, вызванным курением?

– А ты такой примерный, что аж бесишь, – пророкотал Ромка и, помолчав, выдал: – Вот и поезжай вместо меня с Викой. Сам ей диагноз расскажешь, успокоишь, скрасишь последние дни и… Или что ты мне там советовал?

Конечно же, он брал на слабо. Даже ехидные нотки в голосе не потрудился скрыть. Так и стоял, сверля меня взглядом и пуская ломаные струйки дыма. А я вдруг решился… Сам не понял, почему, а главное, зачем.

Просто протянул руку и, склонив голову набок, произнёс, глядя в упор:

– Идёт. Скинь локации и контакты, остальное я сам решу.

ГЛАВА 4

Виктория

– Наконец-то. Вика, ну сколько можно ждать? – закатив глаза, простонала подруга и, перекинув свою сумку на другой стул, подвинулась, освобождая мне место за столиком.

– Прости, Марин, опять на работе задержали, – пробормотала я и, оглядев кафе, заполненное посетителями почти под завязку, уточнила: – Уже что-то заказала?

– Когда ты уже сменишь место работы? – проигнорировав мой вопрос, заворчала Маринка и, выпятив грудь, похвасталась: – Вот я ничуть не жалею, что выбрала медицинский. Да, учиться долго и муторно, но зато теперь я работаю в престижном центре, получаю приличную зарплату и ровно в шесть покидаю рабочее место. А твой журналистский… Вот что он тебе дал?

– Мечта детства, – пожав плечами, пояснила я и, взяв меню, задумчиво перечислила: – Эмоции, амбиции, реализация творческого потенциала, интересные статьи, да и жизнь богатых и знаменитых обычно мы освещаем первыми.

– Сдались они тебе? – фыркнула подруга и, сморщив нос, улыбнулась: – У меня есть все шансы выйти замуж за талантливого и востребованного врача. А ты? Тебе и на свидания-то ходить некогда.

Отвечать я не стала, мысленно соглашаясь с Маринкой. Почти во всём… Личная жизнь для меня являлась чем-то экзотическим и труднодоступным, как отпуск раз в год или дорогущий десерт, от которого чаще всего приходилось отказываться в пользу чего-то…

А действительно, чего? Училась я легко, с азартом и блеском в глазах бралась за любые сложные задания. Искала свой стиль, мечтала работать в крупных изданиях и со временем надеялась заслужить свою колонку. Наивная…

Получив диплом, я месяцами скиталась по собеседованиям, но туда, где я мечтала работать, меня не брали или предлагали унизительно бесперспективные вакансии. Реальность грубо обстругала детские мечты, а желание жить самостоятельно снизило мои завышенные требования.

Почти три года я работала в малоизвестной газете, и в мои обязанности чаще всего входило согласование рекламных постов и написание скучных статей на неинтересные темы.

Выпорхнув из меда, Маринка удачно устроилась в частный медицинский центр и за два года из вчерашней студентки превратилась в упакованную леди. Брендовые шмотки, дорогой парфюм, сумки, украшения, шуба, регулярные визиты в салон красоты и ещё много того, что я не могла себе позволить на свою скромную зарплату.

Так вот, Маринка говорила хоть обидную, но всё же правду. Меня ждал долгий путь к признанию без особых гарантий на успех, вечно ненормированный график, частые командировки, низкий доход и бессонные ночи в поисках подходящей инфы для очередного литературного шедевра, который никто не оценит.

Уже несколько месяцев я писала книгу. Вернее, пыталась писать… Тщательно продумывала сюжет, портреты героев, их характеры, выстраивала их путь, щедро накидывая преграды и конфликты. Мои герои были смелее, действовали отчаяннее и легко реализовывали то, на что у меня никогда не хватило бы смелости.

Маринка, узнав о моём увлечении, в очередной раз посмеялась и, покрутив пальцем у виска, напомнила, что, пока я витаю в облаках, реальная жизнь проходит мимо. Обидно…

Единственное, о чём она не догадывалась, а я пока скрывала, – это моя личная жизнь, неожиданно удивившая даже меня. Поэтому и скрывала, что самой до сих пор не верилось.

Красивые и успешные, а главное, свободные мужчины на дороге не валяются? Возможно, но не в моём случае. Правда, при нашем знакомстве валяться, вернее, упасть умудрилась я.

Прошлый ноябрь выдался абсолютно непредсказуемым. То тепло и солнце, то липкий мокрый снег, а потом заморозки. Дороги и пешеходные тротуары частенько превращались в каток, и тем утром я, как обычно, спешила на работу.

Летела, притормаживая и балансируя на особо опасных участках, но шагнув на зебру пешеходного перехода, подставы не ожидала. Светофора на этом участке дороги предусмотрено не было, и при появлении пешехода машины притормаживали, позволяя перебежать на другую сторону.

Первая машина остановилась, а я помчалась вперёд и, поскользнувшись, почти тут же полетела под колёса следующей тачки, водитель которой с такого ракурса заметил меня в последний момент.

Разбитые коленки и ссадины на руках забылись ровно в тот момент, когда передо мной присел на корточки напуганный мужчина лет тридцати на вид.

Широкоплечий блондин с ярко-голубыми глазами смотрел с тревогой и лёгким недоумением, а, заметив кровь на моих стёсанных ладонях, молча подхватил меня на руки и понёс в свою машину.

В то утро я даже не опоздала. Роман, как представился мне мой случайный спаситель, оказался доктором, так что ссадины он обработал мне прямо в машине, а потом любезно доставил до работы, а на прощание попросил телефон.

Это было почти полгода назад, а на днях я случайно нашла в бардачке его машины маленькую бархатную коробочку. Полезла за салфетками, а там это!..

Вспомнив тот момент, я робко улыбнулась и, взглянув на подругу, листающую меню, выпалила на одном дыхании.

– А я скоро замуж выхожу. Он врач. Красивый, сильный и…

– Да-да… – недослушав, поддакнула Маринка и, постучав пальцем по нижней губе, задумчиво пробормотала: – Надо бы платье прикупить. Кстати, не забудь про распродажу. Я уже кое-что отложила, а ты присмотришь на месте, а потом…

Моя невероятная новость с большим опозданием, но всё же дошла до подруги, озабоченной очередным набегом на бутики. Охнув, она отложила меню и, похлопав ресницами, взвизгнула.

– Ой, Вика!.. Это правда?! Нет, ну скажи!.. Ты пошутила или это правда!

– Да тише ты, – улыбнувшись, осадила я Маринку и, оглядевшись, хихикнула: – Чего так орать-то? Да, правда. Он планирует сделать мне предложение. Сама кольцо видела, а через неделю мы едем в отпуск.

– Ну ты и скрытная, – покачав головой, упрекнула подруга и, протяжно вздохнув, произнесла: – А он просто герой, раз идёт на такой шаг. Особенно сейчас.

– Почему герой? – неправильно поняв, обиженно фыркнула я и, нахмурившись, уточнила: – И что значит, особенно сейчас?

– Ну-у… – помявшись, протянула Марина и, потупив взгляд, сбивчиво протараторила: – Твой диагноз. Я понимаю, что ты не хочешь такое афишировать, но я думала… Прости, мне очень жаль.

– Марина, какой диагноз? – подавшись вперёд, усмехнулась я и, поймав на себе сочувственный взгляд, похолодела.

– А ты разве ещё не в курсе?